Рассказ. День первый.

МунирСахиулловичКунафин родился в 1971 году. Писатель, журналист, член Союза писателей РФ и Республики Башкортостан с 2005 года. Главный редактор журнала «Агидель». Автор книг: «Такое у меня время» (Китап, 2001), «Это жизнь…» (Китап, 2005), «Божье веление» (Китап, 2012), «Плыл по океану рыжий остров» (Китап, 2016). Книгам МунираКунафина были посвящены обстоятельные статьи в печати известных литературоведов: академиков Г. Хусаинова, Р. Бикбаева, профессоров Р. Азнагулова, З. Алибаева и др. Заслуженный работник культуры РБ, обладатель Гран-при межрегионального поэтического фестиваля «Илһ амшишмә лә ре» («Родники вдохновения»; Белебей, 2005), Гран-при конкурса прозы на грант Главы Республики Башкортостан «Новые горизонты» (2015), лауреат Всероссийского литературного конкурса короткого рассказа им. В. М. Шукшина «Светлые души» (Вологда, 2010).

МунирКунафин

Яма

Рассказ

Мужчина решил нарушить «самоизоляцию». Термин такой придумали, когда появился «царский коронный вирус» – COVID–19. Это значит находиться в четырех стенах, никуда не выходить, лежать и плевать в потолок. Запретили ходить на работу, трудимся дистанционно. Не посещаем места скопления народа. Дети не ходят в школу, слушают учителей, глядя в монитор, друг с другом видятся виртуально, общаются виртуально. Скучают друг по другу тоже виртуально…

Мужчину перевели на удаленную работу, теперь он не сидит в офисе, как раньше, готовит нужные бумаги дома и отправляет их в центральный аппарат. Работает он бухгалтером в комбинате. Его жена – повариха в столовой той же организации. Ей дали дни отдыха вроде оплачиваемого отпуска. В трехкомнатной квартире, кажется, всем хватает места: жене, ему самому, дочери-пятикласснице, больной матери, второй год живущей у единственного сына. Дочка и мать обитают в одной комнате, муж с женой больше времени проводят в зале и кухне. Дней десять прошло незаметно и в удовольствии: спали досыта, чего не хватало, когда ходили на работу, готовили и ели разные вкусности, смотрели фильмы, читали книги. До всего этого раньше не доходили руки. Сделали и кое-какие мелкие домашние дела. Как здорово, оказывается, быть дома. Так прошло время, весело и даже очень приятно. Раз в два дня с осторожностью сходишь в магазин за продуктами, весь такой защищенный: лицо в маске, руки в резиновых перчатках, потом опять лежишь – благодать! Придешь из магазина, надо продезинфицировать сначала себя, чтобы убить всякую заразу, протереть руки, рот, нос и продукты водой со спиртом, а если жена подаст рюмку-другую этой «огненной воды» принять вовнутрь, настроение лучше некуда!

Но в конце второй недели такой развеселой жизни все как-то стало надоедать: каждый день одни и те же занятия, одна и та же обстановка, одни и те же лица (какими бы близкими они ни были) – все приелось. А хуже всего, душа уже не вмещалась не только в эту комнату, но и в этот мир. Говорят, не выдержав самоизоляции, кто-то прыгнул с восьмого этажа. В Киргизии после выборов произошел государственный переворот. Где-то муж и жена друг в друга вонзили нож. Россию обвинили в отравлении оппозиционера, приняли еще санкции против нас, опять подорожали гречка и подсолнечное масло. Когда КриштиануРоналду заболел коронавирусом, акции футбольного клуба «Ювентус» на Национальной фондовой бирже снизились на семь процентов. Это еще можно было вытерпеть…

На восьмой день жена высказала недовольство тем, что муж после себя тарелку не помыл, а придя из магазина в грязных туфлях, он превратился в какое-то насекомое, со временем, лежа на диване от нечего делать, он уже стал животным. Вытерпел он и на этот раз.

Но в один из дней, когда жена начала ворчать, что в трехкомнатной квартире невозможно жить нормально шестерым, умные люди отдыхают у себя в саду или на даче, у мужчины терпение уже не выдержало – лопнуло.

– Как шестерым? – только и смог спросить он.

– Ты и твоя мать кажетесь мне уже как четыре человека, – сказала жена.

Мужчина начал быстро одеваться. Надел свитер, который носил только на рыбалку или выезжая на природу, бросил на плечо штормовку, по пути схватил рюкзак, лежавший у двери. Может пригодиться.

– Куда пошел, нищеброд?

– Иду искать землю, дачу, – сказал мужчина и вышел. Только мать проводила его долгим взглядом из открытой двери своей комнаты, но ничего не сказала. Взгляд был очень грустным.

Только на улице вспомнил, что ключи от машины забыл дома. Возвращаться в дом не хотелось. Долго стоял он на одном месте, не зная, куда идти. С удовольствием вдыхал осенний воздух. Вроде хорошо, но никак не мог почувствовать себя свободным.

«Действительно, пойду-ка я поищу землю, посмотрю на природу, в это время обычно продают или участок, или уже построенную дачу», – подумал он и зашагал в сторону автовокзала. Пригородный транспорт начинает движение оттуда.

В мозгу не переставая крутились мысли. Отовсюду слышалось: «Продаю», «Покупаю», «Наденьте маску». Как на рынке, но это не рынок, это наша жизнь. «Сколько стоит баррель нефти? », «Почему опять подорожал бензин? », «В Белоруссии митинги прекратились? », «Кредитная ставка двадцать один процент», «Америка все еще бомбит Сирию», «Произошел еще один теракт», «Не снижаются ли акции «Роснефти», «Газпрома? », «Я хочу тебя! », «Мы купили квартиру в новом доме, ура! » – мозг, переполненный всей этой шумихой, грязью, полученной из телевизора, из компьютера, даже на улице не мог освободиться. Мужчина купил в киоске воду в маленькой бутылочке и маску. Нельзя без нее. Инспекторы, кондукторы, полиция, волонтеры и другие тут как тут: «Где маска? » Нельзя ходить без маски, показывать лицо. Только притворство спасет от вируса, только притворство даст возможность выжить в этом мире. Сел в первый попавшийся автобус, вернее, в автобус № 273, у него день рождения 27 марта, вот и выбрал он эти цифры. Сев поудобнее, вздохнул свободно: «Уф-ф, наконец, на воле».

Спросил у билетерши: «В какую сторону этот маршрут? » Но та рявкнула: «Вы что, не знаете, куда едете? В Иглино автобус». «Знаю», – сказал он тихо.

Когда начались садовые участки, на одной из остановок он вышел. Спросил у женщины, сошедшей с автобуса вместе с ним, не знает ли она, не продает ли кто-нибудь здесь землю. Купит не купит, но раз сюда приехал, надо походить, проветриться, осмотреться. Женщина ответила: «На той стороне продают. Но, говорят, земля не плодородная, влаги нет там». Мужчина сделал вид, что все же посмотрит этот участок.

Он остался один. Нашел дорогу в сторону садов и побрел по ней. Вдруг почувствовал боль в ушах. Вокруг такая тишина, так тихо, что уши заболели. Где-то птички поют. Под ногами шуршат листья, сухая трава. Мужчина побежал, остановился, открыв объятия, долго смотрел в сторону полей. Вот она – свобода! Здесь нет ни нефти, ни терактов, ни Роналду, ни жены... Сорвал с лица маску, ее подхватил ветер, и полетела она куда-то далеко-далеко. Здесь он был самим собой. Вдруг на память пришли стихи Салавата Юлаева: «О степи мои, поля мои, Урал мой, вознесшийся до небес! » От полноты чувств даже крикнул: «Эге-гей! » Захотелось подурачиться. Посмотрев по сторонам, стал прыгать, будто скачет на коне. Почувствовал простор, раздолье. Когда стал задыхаться, лег на траву. Потом резко вскочил и стал шагами измерять землю. «Тэк, в ширину – 25, в длину – 40 метров, итого будет 10 соток. Пойдет. Но все же лучше 15 соток. – Прищурив глаза, посмотрел на солнце, подумал: – 10 соток? Земли чем больше, тем лучше, и то мало будет. Вот если бы 20 соток…» Взял землю, сжал в ладонях.

– Как она может быть не плодородной? Смотрите, какая жирная почва. Как писал Мустай, на хлеб намазать можно. Очень даже плодородная. Надо найти хозяина.

Опять пошел шагами мерить, представляя себе, как все тут будет. «Вот здесь встанет дом, 7 на 8, будет 56 квадратных метров. Нет, маловато, строить надо большой дом, чтобы и матери было удобно, и дочке, пусть будет 10 на 10 метров. Ого, здесь – баня, а рядом – беседка. Выходишь из бани, весь распаренный, и пьешь чай с душицей в беседке. А там построим гараж, можно сделать и мастерскую. Там – сад и огород: картошка, морковка. Свои огурцы и помидоры будут. Надо посадить и яблони, одну яблоню обязательно рядом с беседкой, сидишь себе, сорвал яблоко и съел.. Ээ-х! » Он громко засмеялся.

– Как в пословице: «Яблоко созрей да в рот упади». Хорошо!

Опять пошел измерять шагами. «Десять соток. Не маловато ли? До Уфы недалеко. Один, два…»

Измеряющий большой земной шар мужчина вдруг пропал. С шумом свалился в яму.

День первый.

Долго лежал он, постанывая от боли. Мозг стали буравить оставленные в городе ежедневные кошмары, ему послышался сердитый голос жены: «Вы вдвоем как четыре человека! » Лежал ничком, закрыв голову руками. Затем попытался подняться на ноги, но одна нога сильно болела, смог встать только на другую. Отряхнулся. Долго смотрел вверх. Тишина. «Это хорошо». Обняв колени, сел опять. Снял сапог, стал осматривать ногу, болело не колено, а чуть ниже.

– Что это? Если колодец, то почему нет воды? Выкопано довольно глубоко, – разговаривал он сам с собой.

Яма на самом деле была глубокая, в два человеческих роста, может, и больше. Кажется, кто-то начал копать колодец и бросил, так как не нашёл воды. Или же закрыли сезон, решив продолжить копать весной. Но копали, похоже, летом в жару, и дно, и стены высохли, как бетон. «Какие же люди беспечные, разве нельзя было бросить одну-две дощечки и закрыть ямку? Ладно, я человек, найду способ выбраться отсюда. А если скотина какая или зверюшка упадет, им не выбраться». Так он думал, пытаясь встать на обе ноги, но с криком упал обратно на дно ямы. Так он сидел, поглаживая левую ногу, попробовал встать опять.

– Нет, не сломана вроде, вывихнул, кажется, – ругнулся он и сплюнул в сердцах.

– Что же это наконец? Погреб… или колодец? – ворчал он. Почувствовал, что в душу закрадываются сомнение, страх. Долго-долго осматривался. Попытался прыгнуть. Затем попробовал залезть на стену. Засохшие стены были такие гладкие, что ни единого зазора, ни корней растений – не за что зацепиться. Снова упал. Развел ноги в стороны и таким образом хотел подняться по стене, но левая нога не давала это сделать. Потом попытался подняться другим способом: две руки как опора на одной стене, две ноги – на другой стене, но так совсем ничего не получилось. Рост позволяет, но нет гибкости и силы. Посидел, подумал, отдохнул немного. Снова и снова пытался залезть на злосчастную стену.

– Да что же это? Глубоко. Если колодец, почему же нет воды. Эге-гей! Есть кто-нибудь? Эгей! – кричал он. Всерьез испугался. А если не сможет выбраться?

Навострив уши, прислушался. Ему послышалось, наверху что-то зашуршало.

– Эй, кто там? Участок номер тридцать семь мой. Я покупаю. Земля плодородная. И колодец есть. Эй, эге-гей! Слышите меня? Сейчас я выйду, – бормотал он.

Прыгнул что есть силы, хотел за что-нибудь зацепиться и вылезти, но со стоном упал обратно.

– Ой, нога, нога, б… Кажется, не сломал, – чуть привстал. Левая нога начала очень сильно болеть. Ощупал тело в разных местах, вроде цело. На душе необъяснимое тяжелое чувство, чтобы прогнать его, он разговаривал сам с собой.

– Как же здорово я упал. – Снял со спины рюкзак. – Если б не он, наверняка сломал бы ребра. Ха, что ребра, ведь сам чуть концы не отдал, хана бы тебе. Тебе, тебе… Да кто ты такой? Как же тебя звали? Вот черт. – Потрогал голову. – Какой же шуруп у меня выпал? Ха, забыл свое имя. Эгей! Как меня зовут? Шучу, шучу… Я Зубаир…

Некоторое время сидел тихо, смотрел вверх. Пытался успокоиться.

– Давай-давай, прыгай-прыгай! – кричал он, пытаясь сам себя подбодрить. – Ты посмотри, Зубаир, не можешь подняться, что ли, мать твою… Эге-гей! – подзадоривая себя, снова и снова пытался залезть на стену. Прыгал все сильней, чтобы зацепиться за что-нибудь. Весь вспотел, рукавом отер лоб, глаза, опять ринулся на стену. – Смотри-ка, действительно не могу подняться, чтоб тебя… Эгей!

Он стал неистово прыгать, все время крича и ругаясь.

– Спасите! – громко крикнул, держась за ногу. Сел опять на землю. – Эту тоже вывихнул, что ли? Почему я не могу подняться?

– Но ведь на самом деле не могу. Что же в таких случаях надо делать? Прежде всего, не надо поддаваться панике, – закрыл глаза, руки протянул вперед. – Я спокоен, я у себя дома, я спокоен.

Посидев таким образом несколько минут, опять вскочил.

– Какой на хрен дом?! Я в адской яме, эге-гей, кто там есть, спасите меня. Говорю, спасите! – не чувствуя боли под ногтями, все скреб и скреб стену. Попрыгав еще несколько раз, сел опять, держась за левую ногу.

– Уфф, сильно вывихнул, как же больно. Надо успокоиться. – В этот раз хотел сесть на колени, но левая нога не дала такой возможности, протянув обе ноги, спиной оперся о стену. Затем опять заговорил несвойственным для него тонким, ласковым голоском:

– Спасите же меня, я здесь, я очень хороший человек, – и притих. Ни звука. От раздражения он так крикнул, что его голос наполнил не только эту яму, но и всю округу. – Черт бы вас побрал, спасите, вот только выйду отсюда, всех, блин, уничтожу! Слышите вы – всех уничтожу!

Но никто его не услышал. Никто не подошел к яме.

– Успокойся. Возьми себя в руки. Му-у-жи-ик! – подняв рюкзак, почувствовал, что весь дрожит. Вдруг отчего-то улыбнулся. Но улыбка, возникшая через страх, не могла осветить его лицо. – Вот дурак, телефон же есть, и чего это я так кидаюсь тут?

Осторожно вынул из кармана телефон. Руки у него дрожали не зря. Он только сам знал, что через слабую улыбку хочет прогнать плохую, вернее, истинную мысль. Да-да, телефон его разрядился, еще когда он ехал в автобусе. Дома он умышленно не поставил на зарядку, чтобы с работы не звонили, не беспокоили, перед выходом не зарядил, чтобы жена не надоедала звонками. Сегодня он хотел быть совсем свободным! Хотел увидеть природу, ходить по осенним листьям. И без телефона. Никто чтоб не беспокоил ни из дома, ни с работы… Вот осёл. Видно, не зря говорят, что человек полагает, а бог располагает. Дрожащими пальцами пытался включить аппарат, сам все время чему-то улыбался. Этой странной и слабой улыбкой он хотел, кажется, разбудить в себе надежду.

– Что живем только один раз, не знают, наверное, только дураки. – Когда в телефоне появился свет, даже запел, но голос дрожал, как и руки. – Что, есть еще сила в нем, есть! Ур-ра!

Не задумываясь, набрал то ли по привычке, то ли по другой причине, номер жены. Услышав приятный женский голос «Вне зоны действия», чуть не грохнул телефон об землю. Подумал: «Быстрей, быстрей надо что-то сделать».

– Не ловит. Как же так? – встал на ноги, не почувствовав даже боли в левой ноге. – Та-ак, самое главное – спокойствие, не поддаваться панике. Пока не сдохла батарейка, надо успеть написать сообщение и бросить наверх, вдруг получится отправить.

Но его дрожащие пальцы никак не хотели слушаться. «Вот блин, руки дрожат. Что написать-то? Быстро, быстро нужно… Пока не села батарейка».

Он быстро написал: «Спаси, жена, я в яме, 37-й участок» – и бросил телефон наверх, поймал его, посмотрел на экран.

– Ах, черт, не отправлено. – Еще раз бросил посильней и повыше. Поймал и приказал: – Батарея кончается, давай быстрее! – успел посмотреть на экран, телефон издал «пип-пип» и выключился. Но мужчина успел заметить «Сообщение отправлено». Неужели ему показалось? Этим одуревшим глазам что только не покажется.

– Вроде бы ушло. Фу-у… – успокоившись, сел, потер левую ногу. – Все. Теперь найдет. Нужен буду – найдет! – протяжно сказал он сам себе.

Как человек, завершивший большое дело, сел поудобнее, открыл рюкзак, вынул оттуда свитер, надел его, сверху надел штормовку: он боялся замерзнуть. Замерзнешь, потом трудно будет согреться. Когда еще она найдет меня? Допил остаток воды в бутылочке, оказывается, пить хотел. Как-то на душе стало хорошо. Через голубой дым смотрел на небо. И сам не понял, как вскочил:

– Фу-у ты, черт! 37-й участок! Она же не знает, где я, ведь я сказал только, что посмотрю землю, а сам сел в первый попавшийся автобус и поехал, вот балда, – говорил он и, вынув мобильный, стал нажимать на кнопки, но телефон больше не включился. Недоумевая, покрутил так и сяк, но тот был мертв.

– Ну и балда же ты! Разве нормальный человек по цифрам дня рождения выбирает автобус? Мол, 27 марта и садишься в 273-й автобус! Жена ведь не знает, что я в Иглино поехал.

Раньше, когда речь заходила о покупке земли, жена его, Амина, говорила, что надо смотреть районы поближе к Уфе, Кармаскалинский, например, там, говорят, земля хорошая. Он же поехал ровно в обратную сторону.

Теперь эта курица и думать не думает, что я в другом месте могу быть. Иглино ей даже в снах не снилось. Она будет искать 37-й участок в Кармаскалах. Здорово я ее разыграл. Пусть ищет. А я буду сидеть себе тихо в своей яме.

Мужчина опять сел, потом встал. Он не знал, что дальше делать.

– Да, разыграл я тебя, – зло посмеялся он.

– Пусть телефон отдохнет, потом опять попробуем включить. Отдохни, моя ты надежда последняя, – он осторожно положил телефон в карман.

Хотя время текло медленно, земной шар продолжал свое движение, наступили сумерки. В яме становилось все темнее.

– Эгей! Есть кто-нибудь?! Караул! Эге-гей! – все кричал мужчина. – Хотел ведь остаться один, вот сиди теперь. – Он почувствовал себя оторванным от всего мира. Вспомнил о дочери. Очень любил он своюСарию. Шепотом начал говорить считалку:

– Завтра с неба прилетит

Синий, синий, синий кит.

Если веришь, стой и жди,

А не веришь – выходи...

Как-то вспомнилось сейчас: в детстве ведь каждая игра начиналась со считалки. Будь то прятки или в войнушку играли, всегда считали и разделялись на команды. Когда дочь пошла в детсад, он и ее научил этой считалке.

– Я спрятался, дочка, найди меня, найди, – сказал он и лег клубком на землю. Медленно скатились из глаз слезы, высохшие губы все что-то шептали. Потом лег на спину, долго смотрел на небо.

Напомнив о себе, заурчал желудок. Мужчина понял, что проголодался. Проверил карманы, рюкзак. Не взял с собой ничего покушать, хотел вернуться этим же вечером. Вдруг вспомнил, что через три дня день рождения дочери. Снова встал, как будто сейчас выйдет отсюда и пойдет домой.

– Надо бы успеть вернуться к этому дню, – сказал он охрипшим голосом. – Эге-гей! Товарищи, господа, люди, я здесь! Ищете вы меня? В животе волки воют. Если бы выли настоящие волки наверху, и то не было бы так страшно, но здесь, – потрогал живот, – волки страшнее. Можно не выдержать, – подумал он.

– Кто-нибудь принес бы покушать! Эй, официант! 150 граммов водки, бутерброд с колбасой, не-ет, с икрой, пожалуйста. – Мужчина полез в рюкзак, нашел на донышке хлебные крошки, собрав их в ладонь, отправил в рот. – Вот так! Фу-у, здесь еще гвоздь на 25, – он вытащил изо рта маленький гвоздик. – Чуть не проглотил. Теперь можно и срыгнуть. К утренней манной каше эта горсть «икры» уложилась хорошо в желудке. – Такому нетребовательному, как я, и это пойдёт. – Мужчина затих на некоторое время, затем опять вскочил, но держась за ногу, сел на место. Крикнул с яростью: – Нет, не как раз, я очень хочу есть! Эй, люди, спасите же меня! Я голоден, замерз, хочу выйти отсюда! Амина моя найдет меня, она меня из-под земли достанет. Ведь я нужен ей.

Потихоньку стемнело. Мужчина положил под голову рюкзак и клубком лег на землю.

12 3 Следующая ⇒