Глава Седьмая

Глава Седьмая

Нейт

Я проверяю свои часы уже в десятый раз с тех пор, как повесил трубку после разговора с Адалин. Прошло всего десять минут. Плохо. Она пьяна, и не фильтрует свои слова о чувствах и желаниях - именно то, в чем я нуждался прямо сейчас.

Никогда еще я не стремился к тому, чтобы кто-то из моих клиенток меня захотел. Мне это было не нужно. Свидания – просто работа, и все. Но Адалин… Она великолепно чувствуется, когда вокруг никого нет. Мой пульс учащается, я не могу отвести от нее взгляд, и необходимость прикоснуться к ней становится важнее дыхания. Ее сладкий запах пропитал все вокруг меня. Я заблудился в ее изумрудных глазах. Но ее улыбка, черт возьми. Эта улыбка делает Адалин еще более красивой, а я не думал, что такое возможно.

Когда я увидел ее сегодня вечером, из меня словно вышибли ударом весь воздух в легких. Она выглядела до неприличия горячо, и я почувствовал, как внутри меня начинает закипать ревность. Я потащил ее в фойе, чтобы велеть переодеться, моя девушка не пойдет гулять одна в таком виде. Но, я вовремя вспомнил, что она мне не принадлежит. У любого парня сегодня вечером был шанс заполучить ее, потому что в действительности она одинока. Меня это беспокоило. И намного больше, чем следовало бы. К сожалению, у меня не было выбора, кроме как держать язык за зубами и посоветовать ей повеселиться.

Я хорошо провел время с Чарльзом, Джейком и Эндрю. Хотя Эндрю и не вылезал из своего телефона, но мне кажется, он просто беспокоился о своей жене. Не совсем уверен, что между ними происходит, но я впервые не хотел набить ему лицо с той поры, как с ним познакомился. Мы заказали пиццу, посмотрели игру и выпили немного пива. Я ограничился одной бутылкой, но остальные были пьяны.

Было весело, и я узнал их всех немного лучше, но буду честен, я постоянно думал об Адалин. Где она, что делает. С кем. И чем больше я думал обо все этом, тем сильнее ощущал в груди жгучую ревность. Мысли о другом мужчине, трогающим ее, целующим, слушающим ее сексуальный голос — медленно убивали меня. Желание знать, расскажет ли она ему то, что хочу услышать только я, сводило с ума. Это начало постепенно раздражать, потому что такое поведение мне не свойственно. Я не ревную, никогда. Особенно женщину, которая мне не принадлежит.

— Нейт, нам нужно завтра купить подарки своим женам, ты с нами? — спрашивает Эндрю.

Черт, какой же я мудак. Совершенно вылетело из головы, что Рождество.

— Да, я иду.

— Здорово. Значит, у тебя с моей сестрой все серьезно?

— Да, серьезно, — я лгу лишь частично. Все это серьезный, очень серьезный бизнес.

— Наверное, это просто странно, что она никогда не упоминала о тебе, а вы, ребята, вместе уже шесть месяцев, — продолжает он.

— Ладно, я не буду говорить за нее, и почему она решила так поступить, но может проблема в том, что она слишком обеспокоена вашим к ней отношением. — Я встаю и снова проверю часы. — Но опять же, это просто мое личное наблюдение, поэтому вам придется поговорить с ней.

Передняя дверь резко распахивается, и громкий смех доносится прежде, чем появляются его обладательницы. Их трое, и я не могу не улыбаться, когда вижу спотыкающуюся Адалин. Они все входят в гостиную, громко болтая и смеясь. Она, возможно, не видит этого, но все они очень близки, и для меня большая честь стать частью их семьи хоть ненадолго.

— Не-е-е-е-йт, — улыбаясь, Адалин подходит ко мне.

— Эй, тебе было весело? — спрашиваю я, когда она останавливается прямо передо мной.

— Очень весело, — хихикает она.

— Вау, смотрите, эта парочка находится под омелой. Вы знаете, что это значит, — восклицает Эбигейл, ее голос переполнен ликованием, когда все садятся на диван.

— Нет, и это нормально. Мы не хотим перед всеми целоваться, — бормочет Адалин, когда ее щеки начинают розоветь.

— Что? Вы должны! Это же омела! — Эбигейл улыбается, хлопая в ладоши, будто Рождество уже наступило.

Кто придумал всю эту фигню про омелу, и почему люди должны под ней целоваться? Я никогда не понимал эту праздничную традицию. Мое сердце выпрыгивает из груди, когда я смотрю в яркие зеленые глаза Адалин. Мы же не можем поцеловаться. Или можем?

Я подмигиваю, приближаясь к ней. Адалин слабо качает головой, едва заметно, широко распахнув свои глазки.

— Один поцелуй, я имею в виду, это же омела, в конце концов.

Она нервно оглядывается по сторонам.

— Ладно, — бормочет так тихо, что мне на мгновение кажется, будто я ослышался.

Шагаю еще ближе, протягивая руку и обнимая ее за талию. У Адалин перехватывает дыхание, и все, что я вижу, это ее большие зеленые глаза. Мой взгляд затуманивается, когда я гляжу на ее губы, а она их облизывает.

Хм. Вот это чувство в моей груди намного лучше, чем ревность.

Моя ладонь скользит по ее боку и замирает на щеке, когда Адалин делает резкий вздох. Тепло распространяется по моему телу, когда приближаюсь к ней еще ближе. Закрыв глаза, она сжимает губы, пока я медленно двигаюсь к ее рту. Моя рука гладит ее по щеке, опускаясь к подбородку. Я осторожно касаюсь губ Адалин своими и…

Мои глаза удивленно распахиваются, когда наши губы впервые встречаются, а затем я моментально их закрываю, когда Адалин склоняет голову набок, и мы начинаем целоваться.

Ее ноги дрожат, я чувствую, и она хватается за мою рубашку, чтобы не упасть на колени. Прижимаясь под омелой к ее губам, я не сдержался, и застонал. Я хотел проникнуть в ее ротик своим языком и попробовать его на вкус. Веду пальцами вдоль линии ее челюсти, когда Адалин притягивает меня к себе. Приоткрывает свой рот, словно приглашая меня внутрь, и вдруг кто-то кашляет, напоминая, что вокруг нас зрители.

Я прерываю поцелуй и отстраняюсь от Адалин. Ее глаза открываются, и они намного темнее, чем обычно. Прекрасные и настолько гипнотизирующие, что я понимаю, как сильно потерялся в поцелуе и благодарен тому, кто кашлянул.

Все, сидящие на диване, ошарашенно молчали, и я посмеиваюсь, вынужденный отвернуться чуть в сторону.

— Ничего себе, вы двое просто огонь, — выдыхает Эбигейл, махая рукой себе на лицо.

Пытаясь скрыть свою эрекцию, тем самым соглашаясь с ней. Замечаю, как Адалин прикасается к своим губам, будто не может поверить, что только что произошло. Ну, я тоже.

— Ох, мы с отцом ложимся спать. Завтра будет трудный день, так что хорошенько отдохните, — советует Бриджит, вставая с кушетки.

— Да, мы тоже идем, — сообщает Джейк.

Легкая улыбка расплывается на моих губах, когда я хватаю руку Адалин.

— И мы. Спасибо за приятный вечер.

Я закрываю дверь спальни, а когда поворачиваюсь, она уже снимает платье.

— Пойдем, Нейт, — мурлычет она.

— Ну, что ты, черт возьми, делаешь? — выдыхаю я, держа ее за плечи, чтобы Адалин не могла снять что-нибудь еще. Черт, не поймите меня неправильно, увидев ее в платье я чуть язык не проглотил, но в бюстгальтере без бретелек и трусиками - самое жаркое зрелище за всю мою жизнь.

Проведя кончиками пальцев вниз по моей груди, она хватается за нижнюю часть рубашки.

— Поцелуй меня, — ее шепот заставляет мою кровь вскипать. Потянув за рубашку, Адалин стягивает ее с меня, бросая на пол. — Поцелуй меня, Нейт. — Ее руки исследуют мою грудь, ласкают, заставляя мой член стремиться к тому, чтобы прорвать молнию на джинсах. — Поцелуй меня, никто не увидит.

Че-е-е-е-рт. Я знаю, что не должен. Она пьяна, и я нарушаю все свои правила, но как это может быть так неправильно? Мое сердце колотится в груди, умоляя меня взять ее прямо сейчас. Кожа Адалин такая гладкая, глаза потемнели от желания и нужды. Мне нужно сделать хоть что-то.

Мои пальцы зарываются в ее густые каштановые волосы, и я обрушиваюсь на ее губы. Адалин стонет, когда наши языки встречаются, а ее колени слабеют. Ее вкус - это то, чего я жаждал всю свою жизнь, и я только что узнал его.

Не прерывая поцелуй, я поднимаю ее и несу к кровати. Сажусь, и то, что она остается у меня на коленях, ощущается чертовски хорошо. Ее бархатистая кожа соприкасается с моей, когда она потирается своей киской об мою промежность.

Адалин задыхается, жадно глотая воздух, и отрываясь от моего рта. Закрыв глаза, снимает бюстгальтер.

— Черт, — все что я мог, это едва слышно прошипеть.

Ее твердые, словно горошинки, розовые соски умоляли меня взять их в рот, и я не собирался им отказывать. Впившись пальцами в ее задницу, я наклоняюсь вперед и начинаю их посасывать.

— Боже, — стонет она.

Я облизываю, целую, прикусываю и посасываю каждый дюйм ее грудей, когда Адалин выгибается в моих руках. Это горячо, так чертовски горячо. Особенно, когда ее голова откидывается, а с губ слетает протяжное хныканье.

— О, Нейт, это так хорошо, но мне нужно больше. Мне нужно, чтобы ты меня трахнул, — умоляет она.

Я толкаю Адалин на кровать. Прикусив губами нежную кожу на шее, рукой провожу по животу, забираясь за край кружевных трусиков, и толкаясь вперед. Мои пальцы занимаются любовью с ее теплой, влажной киской, и я практически кончаю. Адалин начинает двигаться навстречу моей руке, и я осознаю, что я - мужчина, обладающий над ней невероятной властью, и всего лишь с помощью простого прикосновения.

Вот именно в этот момент меня словно с размаху бьют по лицу. Она пьяна. Нет, она в хлам. Убрав руку, я прикладываю массу усилий, чтобы не облизать каждый палец. Смотрю в ее пьяные глаза. На мгновение умоляю вселенную, пожалуйста, позволить ей протрезветь. С силой тру собственную челюсть, когда она кусает нижнюю губу.

— Пожалуйста, Нейт, — шепчет Адалин.

Дерьмо. Почему она не может быть трезвой?

— Адалин, мы не можем.

Мне было тяжелее, чем когда-либо, мое тело буквально горело от желания. Последнее, что я хочу сделать, это остановиться, но она пьяна, и я не собираюсь ее использовать. Мне нужно все прекратить и уйти. Ага. Мой здравый смысл вступил в смертельную битву с телом. Черт бы меня побрал!

— Ты не хочешь меня? — Ее глаза мерцают лунным светом, и я издаю глухой рык.

— Адалин, пожалуйста. Ты же пьяная.

— Я не пьяная, — спорит она, расстегивая мои джинсы.

Я останавливаю ее, схватив за руки.

— Ты пьяна, и я не хочу, чтобы проснувшись, ты сожалела о произошедшем, — осторожно объясняю я.

— Отстань от меня. Оставь меня в покое! — кричит Адалин, толкая меня в живот. — Ты ведешь себя так, будто хочешь меня, но так ли это на самом деле? Ты не можешь хотеть кого-то вроде меня.

— Адалин, это совсем не так. Ты пьяна и...

— Отвали. От. Меня! — снова кричит она, закрывая лицо руками. — Убирайся!

Делая то, что она требует, я хватаю с пола рубашку.

— Это не так. Я безумно хочу тебя, но не так. Не тогда, когда ты пьяная.

Адалин ничего не отвечает, просто полностью от меня отключается. Я хочу остаться. Я хочу лечь рядом с ней и обнимать ее. Успокоить и помочь ей заснуть. Но я не могу, потому что сейчас мне нужно от нее дистанцироваться.

Я выхожу из спальни и иду по направлению к подвалу. Больше нигде в этом доме не спрятаться, если хочешь, чтобы тебя никто не нашел. Закрыв дверь позади себя, включаю свет, и все вокруг начинает оживать. Отличное отвлечение, я монотонно наблюдаю, как небольшой поезд ездит по кругу.

Вся эта ситуация настолько хреновая, что совершенно мне не нужна. Если Адалин все это чувствует, мне просто нужно поговорить с ней. Но придется подождать, пока она протрезвеет, и до тех пор мне лучше держаться от нее подальше. Если я вернусь к ней прямо сейчас, закончу то, что мы начали.

Через некоторое время я сажусь на маленькую кушетку, стоявшую в углу, и, упираясь локтями о колени, обхватываю голову руками.

— Прячешься, да? — голос Чарльза пугает меня, но я на миг забываю о своих проблемах.

Подняв голову, широко распахиваю глаза.

— Ну, я... — пытаюсь быстро придумать повод, чтобы свалить отсюда.

Он негромко смеется и садится рядом со мной.

— Расслабься. Сразу и не скажу, сколько раз мне нужен был перерыв от жены и я сам здесь сидел. Я люблю ее, но иногда мне просто нужно побыть в одиночестве.

— Да, мне просто нужна была минута, — признаюсь я.

Вытащив из кармана халата две сигары, он протягивает одну мне.

— Эти женщины Митчелл могут быть сущим наказанием, но, в конце концов, они того стоят.

Я подкуриваю сигару и выдыхаю дым.

— Чарльз, я знаю, для тебя мои слова не будут иметь никакого смысла, но мне очень нравится твоя дочь.

Он откидывается назад, пыхтя сигарой.

— Я полагаю, так и есть.

— Да, она все, что я неосознанно искал всю свою жизнь. Надеюсь, ты не против, если мы будем вместе. Я знаю, как для нее важно получить ваше одобрение, — говорю я, надеясь, что не сказал больше, чем собирался.

— Я думал, вы и так вместе, почему ты меня сейчас об этом спрашиваешь? — удивляется он, приподнимая бровь.

Прежде чем у меня появился шанс ответить, перед нами появляется Бриджит.

— Уберите эти отвратительные штуки из моего дома, — стонет она, размахивая руками, чтобы избавиться от дыма. — Чарльз, мне нужна твоя помощь, чтобы собрать велосипеды для малышни. Нейт, если хочешь помочь, я не против.

Остаток ночи я помогаю родителям Адалин привести в божеский вид подарки для детей. Я умело притворялся все это время, но завтра канун Рождества, и она узнает все о том, что я чувствую.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 678 9 10 Следующая ⇒