Хлоя Бивен 4 страница

Снегопад тем временем усилился. Уже лежа в постели и прислушиваясь к вою ветра за окном, Кэрол лениво представляла себе, как завтра снова пригонят снегоочиститель, чтобы Фрэнк смог добраться до больницы. Если его пациент серьезно болен, он, наверное, выедет пораньше.

Засыпая, девушка размышляла об эксцентричности молодого хозяина. С такими людьми ей еще не приходилось сталкиваться, и Кэрол ужасно сокрушалась по поводу своего ложного положения. Как жаль, что она не может просто приехать в гости к собственному отцу! Тогда бы в отношениях в Фрэнком не было такой напряженности. Страшно подумать, как он рассвирепеет, узнав, что у него есть такая хитрая и коварная сводная сестра! Явилась сюда под видом секретарши, и неизвестно, что у нее на уме. Впрочем, Фрэнк никогда ни о чем не узнает, потому что она уедет, как только сможет, и вернется в Брайтон к своей постоянной работе, к своей прежней жизни.

Еще Кэрол думала о том, что, если и совершила ошибку, приехав сюда, она, по крайней мере, узнала одну очень важную вещь. Дэвид Амберли никого не мог бросить на произвол судьбы!

Он действительно не знал о существовании дочери, а остальные проблемы касаются только его и матери Кэрол. Порою людям бывает трудно поладить друг с другом, и Кэрол плохо представляла себе, как мягкий, впечатлительный Дэвид Амберли, обожающий природу Океании, мог бы ужиться с ее матерью.

Впрочем, ей нет до этого никакого дела! Она выяснила все, что хотела, и никогда не откроется отцу: это только причинило бы ему лишнюю боль.

На следующий день Фрэнк вернулся рано. Кэрол отдыхала у себя и, когда в дверь постучали, была уверена, что это миссис Браун. Но на пороге появился мужской силуэт, и девушка непроизвольно сжалась от страха.

На какую-то долю секунды Кэрол перенеслась в далекое прошлое. Ей показалось, что это ее комната в доме матери, ее единственное прибежище, которое необходимо бдительно охранять. В дверном проеме застыл мужчина – высокий, крепко сложенный и очень опасный. Стоит и смотрит на нее, не отрываясь. Сердце неистово заколотилось; неимоверным усилием воли она заставила себя вспомнить, где находится.

– Что с вами, Кэрол? Вы хорошо себя чувствуете?

Фрэнк не сводил с девушки испытующего взгляда. Кэрол торопливо заверила гостя, что с ней все в порядке, но, похоже, это его не слишком убедило. Впрочем, страх понемногу прошел, уступив место любопытству: в руках у Фрэнка была целая кипа пакетов, горой уложенных в какую-то гигантскую коробку. А через мгновение Фрэнк удивил ее еще сильнее: заметив, что Кэрол пришла в себя, он принялся швырять сверток за свертком на кровать, причем с завидной точностью.

Перелетая через всю комнату, пакеты приземлялись точнехонько в середину кровати. Когда дело дошло до коробки, Фрэнк опустил ее на пол и улыбнулся краем губ.

– Я совершил тур по магазинам. У меня были дела в городе, а заодно я решил потратить час-другой на то, чтобы спасти вас от пневмонии.

– И это все вы купили для меня?!

Кэрол застыла на месте в полном смятении. В который раз Фрэнк Мэтьюз повел себя до крайности эксцентрично, и как реагировать на его поступки, пойди пойми. Этот человек совершенно не похож на других! Он сам создает правила игры, но значит ли это, что окружающие должны им следовать?!

– Миссис Браун сумела определить размер ваших сапожек. Что до остального, я сам сделал разумное допущение: S – «самый маленький».

Щеки Кэрол жарко вспыхнули.

– Просто не знаю, что и сказать, – пробормотала в замешательстве девушка. – Я для вас совершенно чужой человек, однако вы...

– Предметы одежды принимаются в подарок только от официального жениха? – проворчал он, и Кэрол смутилась еще больше.

– У меня нет жениха, и я вовсе не это имела в виду! Просто вы так бесцеремонно ведете себя.

– Упрек принят к сведению. – Фрэнк Мэтьюз прислонился к дверному косяку, засунув руки в карманы; на нем был тот самый безукоризненно строгий костюм, при виде которого она всегда робела и смущалась. – Похоже, мне следовало переодеться, прежде чем заявляться с подарками, – негромко заметил он, поймав растерянный взгляд Кэрол. – В этой ипостаси я вам не по душе, верно?

– Уверяю вас, я не в первый раз вижу мужчину в костюме, – чопорно произнесла Кэрол, но он словно не расслышал ее слов.

– Я чувствую ваш страх. Когда я в повседневной одежде, вы готовы очертя голову ринуться в словесную перепалку, но, когда я при параде, почему-то пугаетесь.

Не то чтобы пугаюсь, мысленно поправила Кэрол. Ощущение это скорее следовало назвать благоговейным ужасом. В костюме Фрэнк Мэтьюз выглядел особенно недосягаемым, а его темные живые глаза казались еще более проницательными. Кэрол снова начала ощущать себя нахальной самозванкой, которую того и гляди уличат.

Фрэнк выпрямился и поправил манжеты рубашки, собираясь уходить.

Непроизвольно ее взгляд упал на его руки – руки интеллектуала: безупречной формы, с длинными, чуткими пальцами, и в то же время сильные. И в воображении возникли другие руки: крупные, с толстыми, мясистыми пальцами.

– Что случилось? – Голос Фрэнка доносился откуда-то из-за спины, и Кэрол поняла, что ее странная реакция не позволила ему уйти. – Поверьте, я обычно спасаю людей, а не нападаю на них. Вы смотрите на мои руки так, словно ожидаете, что я вас вот-вот задушу!

– Вы тут ни при чем.

Внезапно нахлынувшие воспоминания совершенно парализовали волю Кэрол, голос ее беспомощно дрогнул. А ей-то казалось, что былые страхи давно канули в никуда! Впрочем, кого она обманывает? Прошлое и сейчас нередко оживало в ночных кошмарах.

– Если я ни при чем, тогда кто же?

Фрэнк развернул ее лицом к себе, в голосе его послышались властные ноты. Но Кэрол никому не поверяла своих тайн и не собиралась отступать от этого правила.

– Никто, – с трудом выдавила она. – Все это пустяки. Просто голова закружилась.

– Кэрол, я же врач, – мягко заметил Фрэнк. – Дело не в головокружении. Вы испуганы, что-то внушает вам страх. Если бы вы рассказали, что именно, возможно, я мог бы...

– Нечего тут рассказывать! – твердо повторила Кэрол. – А если бы и было, я бы обратилась отнюдь не к вам. У меня есть друзья, вы для меня человек совершенно посторонний.

– Чаще всего помочь способен как раз посторонний человек. Кроме того, не такой уж я посторонний: раз уж нам предстоит прожить месяц под одной крышей, – усмехнулся Фрэнк. – А впрочем, не хотите рассказывать – не надо. Тогда лучше займитесь подарками – это мигом прогонит все страхи.

– Я не могу принимать от вас подарки! – взмолилась Кэрол. – Конечно, мне нужны теплые вещи, но если вы мне скажете, сколько я вам должна…

– Ну уж нет! – Фрэнк Мэтьюз покачал головой, и, в очередной раз встретившись с ним взглядом, Кэрол дрогнула и отвела глаза. – Считайте, что это – премия. Под вашим заботливым присмотром отчим просто преобразился. И всего за один день! Он не перетруждает себя, радуется жизни, напрочь позабыл о меланхолии. Вот за это я вас и премирую. А если вы снова заведете разговор о деньгах, я, чего доброго, передумаю и впрямь задушу вас!

– Но я только исполняю свои обязанности.

– О, совсем не только. Вы взяли на себя часть моих забот и часть забот миссис Браун. У вас чертовски хорошо получается, Кэрол! Боюсь, что по истечении оговоренного срока я просто не смогу отпустить вас. Придется выдумать для вас новое занятие.

Она не смогла сдержать довольной улыбки: похвала из уст Мэтьюза казалась ей высшей наградой.

– В моем распоряжении только месяц, – с невольным сожалением сказала она.

– Почему?

Не ожидая подобного вопроса, Кэрол чуть было не упомянула об отпуске за свой счет, но, по счастью, вовремя спохватилась.

– У меня другие планы.

– Ладно, поглядим. – Негромко рассмеявшись, Фрэнк постучал носком ботинка по коробке. – Здесь – сапоги. К ним прилагаются шерстяные носки. Только не бегите сразу вниз жаловаться, что обувь вам велика. Носить такие сапоги —целое искусство. Лучше, конечно, сразу родиться северянином, но у меня такое предчувствие, что вы научитесь. Вы производите впечатление весьма неглупой особы – когда даете себе труд сдерживать эмоции!

Фрэнк вышел так же неслышно, как и вошел, и Кэрол беспомощно уставилась на закрытую дверь. Что за нелепость! Почему он с самого начала обращается с ней, как с ребенком? Похоже, этот человек полагает, что у него есть право отчитывать ее за то, что вышла на мороз, а затем вознаграждать за хорошо исполненную работу. Впрочем, при мысли о похвале Фрэнка Мэтьюза она снова преисполнилась неподдельной гордости.

Кэрол принялась лихорадочно разворачивать свертки. Сердце ее сладко замирало в предвкушении чуда, как это бывает только под Рождество. Сейчас она и в самом деле ощущала себя ребенком.

В одном из свертков оказалось два свитера, черный и белый, в другом – две пары рейтуз и совершенно необходимые шерстяные носки. Девушка с облегчением обнаружила, что в отношении нижнего белья Фрэнк не стал проявлять излишней инициативы. Однако не забыл огромную пушистую белую шапку!

Кэрол Фаунтин никогда в жизни никто не баловал. На глазах почему-то выступили слезы. Она не думала, что от радости можно заплакать.

На следующее утро Кэрол проснулась гораздо раньше обычного и сразу поняла: что-то изменилось. В ясном зимнем небе сияло солнце! Кэрол подбежала к окну и застыла, любуясь пейзажем. Резкие очертания сгладились, дальние поля и перелески предстали перед ней в своей первозданной красоте. И хотя в воздухе наверняка разливался леденящий холод, Кэрол могла теперь его не бояться.

Ощущения прошлого вечера не угасли: она по-прежнему чувствовала себя счастливым ребенком – ребенком, которого балуют и хвалят, на которого смотрят с добродушной усмешкой и теплотой. Никогда в жизни Кэрол не испытывала ничего подобного! Ей всегда приходилось следить за каждым своим шагом, и это сделало ее настороженной и резкой. А вот сегодня к ней вдруг пришло небывалое ощущение свободы – упоительное и ликующее. И хотя Кэрол понимала, что долго оно не продлится, душа ее пела и рвалась на волю. Хотелось выбежать за порог, в золотое утреннее сияние, насладиться этим новым, непередаваемо прекрасным, раскрепощающим чувством!

Не долго думая Кэрол извлекла на свет обновки и решила начать очередной рабочий день с бодрящей прогулки по парку. Пожалуй, она возьмет с собой Лорда и тем самым избавит Фрэнка от ежеутренней повинности. Надо же как-то отблагодарить его за заботу!

Вспомнив о Фрэнке, она невольно улыбнулась, но тут же одернула себя. Нельзя расслабляться! Следует постоянно помнить, что Фрэнк держит ее на подозрении: ведь он сам сказал ей об этом открытым текстом.

Спустившись вниз и не обнаружив ни души, Кэрол решила было, что Фрэнк уже увел пса на прогулку, но, заглянув в гостиную, увидела Лорда на привычном месте у камина. Положив голову на лапы, пес покорно ждал своего часа. Кэрол втайне возликовала: если ей удастся хоть чем-то облегчить жизнь Фрэнку, тот поймет, что она не просто взбалмошная девчонка, что способна испытывать чувство благодарности.

– Ну вот, так-то лучше! – Миссис Браун вошла вслед за Кэрол в гостиную и одобрительно оглядела девушку с головы до ног. – В ноябре здесь не очень-то помодничаешь. Я уж подумала было, что вы совсем не привезли с собой теплых вещей.

Только сейчас Кэрол поняла, что Фрэнк никому ни словом не обмолвился о подарках. Подобная деликатность окончательно растрогала ее. В порыве чувств она готова была расцеловать и миссис Браун и Лорда.

– Пошли-ка гулять, приятель! – позвала она. – Посмотрим, как мне удастся с тобой справиться.

Пес тотчас же вскочил, а миссис Браун снова одобрительно улыбнулась.

– Ах, как вы это славно придумали! У доктора Мэтьюза и без того полно дел, чтобы еще с собакой возиться. Я всегда говорю ему.

Но Кэрол успела ретироваться прежде, чем их разговор перерос в долгую дискуссию о предназначении Фрэнка Мэтьюза. Она открыла дверь черного хода. Лорд пулей вылетел наружу и весело запрыгал вокруг нее. Время от времени он убегал вперед, совершая стремительные набеги на изгороди, и возвращался весь в снегу. Обычно он не обращал на гостью особенного внимания, но сегодня утром Кэрол вдруг стала самым важным лицом в его жизни.

Девушка совсем не замечала холода; спустя несколько минут пушистая меховая шапка показалась ей лишней. Упоительное ощущение свободы и полнейшей безопасности кружило голову.

Кэрол вдруг ужасно захотелось порезвиться в сугробах вместе с собакой. Улыбаясь, девушка сошла с тропинки и плюхнулась прямо в глубокий похрустывающий снег. Шапку она стянула с головы, и темно-рыжие пряди разметались по плечам.

Вдруг Лорд залаял и стрелой помчался назад. Обернувшись, Кэрол увидела, что к ним направляется Фрэнк: темная фигура четко вырисовывалась на фоне ясного неба и снега. Девушка прикрыла глаза рукой, наблюдая за ним. Поразительно все-таки, что всякий раз первое ее побуждение при виде хозяина дома – убежать и спрятаться. В присутствии Фрэнка Мэтьюза она полностью утрачивала уверенность в себе: его непредсказуемое поведение лишало возможности дать отпор, а держаться естественно и непринужденно никак не удавалось. Кэрол считала, что виной всему ее ложное положение в доме.

С каждой минутой она сильнее привязывалась к отцу, и заглушать укоры совести становилось все труднее. А Фрэнк... Он обходился с ней, словно с давней знакомой, однако Кэрол была уверена: узнав настоящую причину ее приезда в Ламсден-хаус, пасынок Дэвида Амберли рассвирепеет не на шутку. Кэрол с ужасом ожидала этого момента, понимая, что даже не сможет защититься, выставив себя в роли пострадавшей стороны: она давно уже ни в чем не винила отца.

Однако удирать и прятаться было бесполезно: Фрэнк заметил ее, и, если она сейчас вскочит и убежит, он сочтет ее просто сумасшедшей.

– Вы что же, решили узурпировать мою должность? – строго спросил Фрэнк, подходя ближе. – Прошу запомнить: я – главный псарь этого поместья!

Брови его были сурово сдвинуты, но глаза улыбались, и Кэрол не могла не улыбнуться в ответ.

– А я-то думала, что облегчаю вам жизнь! – шутливо вздохнула она. – Миссис Браун полагает, что вы слишком важная птица, чтобы уделять крупицу вашего драгоценного времени ничтожному псу.

Фрэнк состроил недовольную гримасу.

– Только не говорите, что это она сподвигла вас на прогулку, в красках живописав ужасные стрессы, которым я каждый день подвергаюсь в больнице.

– Она попыталась было, – созналась Кэрол, – но я уже вела Лорда к выходу, так что вовремя спаслась.

– Значит, вы и в самом деле решили облегчить мне жизнь?

– А вот и нет! – Кэрол сощурилась в лучах солнца. – Это был только предлог, чтобы выйти на свежий воздух.

– Я, признаться, гуляю с собакой из тех же соображений, – сообщил Фрэнк. – Бедняга Лорд, для всех ты только предлог.

Пес весело запрыгал, так и норовя опрокинуть хозяина в снег. Фрэнк скатал снежок и метнул его вдаль; пес стрелой понесся за добычей. Кэрол стало завидно, не прошло и пяти минут, как девушка присоединилась к общему веселью. Впервые за много лет она позволила себе подурачиться!

Молодые люди носились за Лордом взад и вперед, бросая ему снежки, но вдруг, в самый разгар погони, Кэрол споткнулась о корень и растянулась во весь рост; каштановые пряди рассыпались по снегу.

Задыхаясь от хохота, девушка подняла взгляд. Фрэнк возвышался над ней– исполин с темными, искрящимися смехом глазами – и смотрел на нее не отрываясь. Веселья у Кэрол тут же поубавилось. И почему она ведет себя как идиотка? Ведь с этим человеком нужно соблюдать предельную осторожность. Фрэнк Мэтьюз давно ее подозревает и играет с ней не от избытка веселья, а так, как играет кошка с мышью. Один ложный шаг – и она в его власти!

– Вставайте-ка! Застудить голову – это хуже всего. – Фрэнк протянул девушке руку. – Кажется, я уже во второй раз вас спасаю? Ей-богу, может показаться, что вы это нарочно.

– О чем вы? – не обращая внимания на протянутую руку, Кэрол сердито воззрилась на собеседника. – Вы отлично знаете, что оба раза не более чем досадная случайность!

– Кое-кому очень нравится, когда их спасают, – задумчиво произнес молодой человек, – Некоторые даже подстраивают такого рода случайности.

– Ах так?!

Саркастическое замечание не на шутку задело Кэрол. Ну, погоди же! Она ухватилась за протянутую руку и, едва пальцы сомкнулись на ее запястье, резко рванула вниз. Не ожидая ничего подобного, Фрэнк взмахнул руками, стараясь удержать равновесие; и в следующий момент Кэрол с ужасом осознала, что упадет он прямо на нее!

Девушка отчаянно вскрикнула и попыталась откатиться в сторону, но не успела: Фрэнк и впрямь рухнул на нее. Впрочем, благодаря быстрой реакции, он успел подставить руки, и основная тяжесть пришлась отнюдь не на Кэрол, и всетаки у нее перехватило дыхание. Не в силах пошевелиться, она беспомощно глядела ему в лицо, оказавшееся вдруг так близко.

– Очень забавно, мисс Фаунтин. И что же вы намерены делать теперь?

Темные глаза глядели на нее не мигая, и сердце девушки заколотилось, словно тяжелый молот. Все ее существо содрогнулось от давно забытого ощущения – в нем слились и панический страх, и стыд, и нервное возбуждение.

Кэрол не смогла бы проанализировать это переживание, она чувствовала только, что на нее навалилось чье-то тяжелое тело и подмяло ее под себя. Комизм ситуации, упоение свободой отступали куда-то по мере того, как из подсознания поднимался давний ужас. Мышцы напряглись, темно-синие глаза расширились, от победоносного вида не осталось и следа. Кэрол не могла высвободить рук и почувствовала, что окончательно теряет голову.

– Нет! Пустите! Дайте мне встать!

Лицо девушки исказилось от страха, и в глазах Фрэнка вспыхнул профессиональный интерес.

– Вы же сами меня толкнули, – мягко напомнил он. – Я тут вообще ни при чем.

– Я хочу встать! Пустите же меня!

Кэрол била нервная дрожь, но неожиданно теплая рука легла на ее озябшую щеку, согревая и успокаивая.

– Шшш! – тихо проговорил Фрэнк. – Вас никто не держит.

Одним неуловимым движением он откатился в сторону и вскочил на ноги. На этот раз Кэрол не пришлось цепляться за его руку: Фрэнк нагнулся и рывком поднял ее со снега, словно малого ребенка.

Перед глазами Кэрол все плыло; потрясенная и растерянная, она даже не успела устыдиться своей неадекватной реакции, ей просто было не до того. Ноги подгибались, она с трудом сдерживала слезы. Давно уже Кэрол не переживала ничего подобного, научившись более или менее контролировать приступы беспричинной паники. Она делала все возможное, чтобы избегать ситуаций, в которых былой страх грозил проявиться снова. Очевидно, нежданное великодушие Фрэнка, радостное ощущение свободы и бодрящая утренняя свежесть заставили ее потерять бдительность.

Теплая рука снова легла на щеку девушки, и Фрэнк мягко повернул ее лицом к себе.

– Кэрол, дело во мне, или такую реакцию вызывает у вас каждый мужчина? – негромко осведомился он.

– Вы тут ни при чем, – покачала головой Кэрол. – Я думаю, это что-то вроде фобии.

Она до крови закусила губу, чтобы унять дрожь, и заморгала; одинокая слезинка медленно скатилась по щеке.

– Клаустрофобия или боязнь мужчин? – настаивал Фрэнк.

В памяти возникло жестокое, словно вырубленное топором лицо, злобные, похотливые глазки, крупные руки с мясистыми пальцами.

– Нет, не всех мужчин.

– Значит, дело все-таки во мне, – нахмурился Фрэнк, и Кэрол подняла на него растерянные, полные слез глаза.

– Нет! Это просто.. Я почувствовала себя в западне! Я не могла высвободиться!

Фрэнк глядел на нее с сочувствием, как и подобает врачу, и Кэрол не могла этого вынести.

– Не смотрите на меня так! – срывающимся голосом потребовала она. – Я не истеричная невротичка и в вашей медицинской помощи отнюдь не нуждаюсь! – Она отвернулась, стараясь дышать ровно и глубоко. – Если бы не моя дурацкая выходка, ничего бы не произошло. Мне очень стыдно. Извините, если напугала вас. К вам это не имеет ни малейшего отношения. Вас я не боюсь, и...

– А ну-ка проверим. – Одним быстрым движением Фрэнк Мэтьюз притянул девушку к себе. Кэрол не сразу сообразила, в чем дело, но когда сильные руки легли ей на плечи, она немедленно уперлась кулачками ему в грудь. В мозгу пульсировала одна-единственная мысль: не поддаться, защитить себя любой ценой!

Но Фрэнк просто смотрел на нее сверху вниз, серьезно и внимательно, и Кэрол почувствовала, как сами собой разжимаются стиснутые пальцы и паника отступает.

– Очень хорошо, – негромко похвалил он, но объятий не разомкнул.

Прерывистое дыхание Кэрол сделалось ровнее, и она отважилась наконец посмотреть ему в глаза.

– Вот видите? Вы здесь совершенно ни при чем.

– Это мы сейчас узнаем. – И в следующее мгновение Фрэнк наклонился, легко коснулся губами ее напрягшихся губ, а затем прильнул к ним в долгом поцелуе.

Кэрол тихо вскрикнула, но звук тут же замер на устах. Ничего подобного она не ожидала. Это правда, что с каждым часом она все больше восхищалась Фрэнком Мэтьюзом и даже ругала себя за то, что становилась похожей на миссис Браун. Но, видит Бог, ни о каких других чувствах она не помышляла!

Фрэнк еще крепче прижал ее к себе, и Кэрол не попыталась вырваться. На этот раз знакомое чувство страха и отвращения почему-то не нахлынуло на нее; потрясенная новыми ощущениями, она покорно принимала его ласки.

Нет, не просто покорно! Когда губы Фрэнка слились с ее губами, Кэрол почувствовала, что непроизвольно тянется к нему, что сердце сладко замирает в предчувствии негаданной радости, что эта радость уже пульсирует где-то на грани сознания.

Кэрол не узнавала себя. Никому и никогда не позволяла она подобных вольностей, стараясь избегать любого намека на близость, потому что знала, чем такие ситуации заканчиваются. Едва какой-нибудь мужчина прикасался к ней, ее охватывала паника и она принималась отчаянно отбиваться.

Но сейчас отбиваться не хотелось, наоборот, Кэрол ощущала неодолимое желание ответить на поцелуй! Повинуясь безотчетному порыву, ее руки скользнули по плечам Фрэнка, а потом обвились вокруг его шеи. Фрэнк поднял голову и улыбнулся, глядя на девушку сверху вниз.

– Ну вот, сейчас я вижу, что дело действительно не во мне. А теперь расскажите-ка поподробнее о своих страхах, – тихо потребовал он.

Этот приказ, произнесенный негромко, но властно, тут же заставил Кэрол вернуться на грешную землю и отчаянно покраснеть. Теперь она поняла, что означают странные действия Фрэнка. Он всего лишь решил поставить диагноз и, возможно, попытаться вылечить ее.

Бросив на Фрэнка яростный взгляд, Кэрол вырвалась из его рук так резко, что едва не упала.

– Я, кажется, не давала согласия на клинические эксперименты, доктор Мэтьюз! – Она постаралась произнести эти слова с холодным достоинством, но голос ее предательски дрогнул. – Можете вычеркнуть меня из списка своих пациентов!

Кэрол отвернулась и собиралась уже с независимым видом удалиться, но Фрэнк схватил ее за плечи и снова притянул к себе.

– Не будьте идиоткой, – ласково сказал он и отряхнул снег с ее темно-рыжих кудрей. – И наденьте-ка шапку – простудитесь!

Да он просто-напросто смеется ей в лицо! Возвышается над ней, усмехаясь во весь рот, а пес сидит на снегу, с интересом наблюдает за происходящим и, похоже, тоже забавляется от души!

– Оставьте меня в покое! – отчаянно закричала Кэрол. – И ты тоже! – Она метнула свирепый взгляд в сторону Лорда и решительно зашагала к дому.

Фрэнк расхохотался ей вслед, но Кэрол даже не обернулась. Уж он-то не пропадет в снегах, захочет – сам вернется. Она в конце концов не звала его на прогулку!

Впрочем, скоро стало очевидно, что Фрэнк возвращаться не собирается. Он и не подумал догонять Кэрол, а когда девушка сердито оглянулась через плечо, Фрэнк уже почти скрылся с глаз. Пес кругами носился вокруг хозяина, шумно радуясь жизни.

Ну, разумеется! – раздраженно подумала Кэрол. Этот человек привык, что все смотрят ему в рот и ловят каждое его слово. Он, очевидно, полагает, будто на любом может проверять свои медицинские познания. Но она не собирается становиться подопытным кроликам!

Поднявшись к себе, Кэрол с досадой швырнула теплую одежду на пол и залезла под горячий душ. И она еще хотела облегчить ему жизнь! Даже не позавтракала, отправляясь выгуливать его дурацкую собаку! Но больше он от нее ничего подобного не дождется.

Кэрол оделась почти машинально и, только взглянув на себя в зеркало, обнаружила, что выбрала платье, которое шло ей больше всего. Длинное и облегающее, оно изумительно подходило к ее глазам и к тщательно расчесанным волосам, которые струились по плечам шелковистой волной.

Разглядывая себя в зеркале, Кэрол недовольно нахмурилась. С какой это стати щеки ее полыхают румянцем? Очевидно, раскраснелись от холода, но доктор наверняка вообразит иные, более лестные для него причины!

Девушка встала и решительно собрала их в пучок. Вот так-то лучше: теперь вид у нее неприступный и суровый, словно у школьной учительницы, даже легкомысленный румянец не портит впечатления. Придав лицу соответствующее строгое выражение, Кэрол спустилась в столовую.

Дэвид Амберли уже позавтракал, в столовой был только Фрэнк. При виде вошедшей он вежливо встал и молча передал ей блюдо с гренками. Кэрол принялась орудовать вилкой, искоса поглядывая на него поверх тарелки. Нет, он и не думает смеяться! Напротив, суров и неприступен – под стать ей самой. Неужели он же еще и обиделся?! – Кэрол встревожилась. Правильно ли она себя повела? Интересно, что бы сделала в подобных обстоятельствах другая секретарша?

Миссис Браун внесла поднос; завтрак продолжался в гробовом молчании. Тишина действовала на нервы, и Кэрол сидела как на иголках. Она знала: Фрэнк нарочно затеял эту комедию, и тем не менее вынуждена была вести себя согласно его сценарию.

Отставив тарелку, он пробурчал нечто невразумительное, встал и вышел. Кэрол осталась в столовой одна, негодующая и в то же время смущенная.

Можно подумать, будто это она во всем виновата! Самое ужасное, в глубине души Кэрол была уверена, что так оно и есть. Если бы она по глупости не толкнула Фрэнка в снег, если бы не принялась отбиваться и не запаниковала...

Миссис Браун вернулась убрать со стола и прервала ее печальные размышления.

– Бедный доктор Мэтьюз! – пожаловалась экономка, понижая голос. – Ему позвонили из больницы буквально перед завтраком. Ночью скончался один из его пациентов.

Только тут Кэрол поняла истинный смысл происходящего и почувствовала себя полнейшим ничтожеством. Она вскочила на ноги и выбежала из комнаты: раскаяние душило ее. Так вот почему он молчал! Но откуда ей было знать?! Фрэнк Мэтьюз всегда ведет себя не так, как другие люди. Пойди пойми, по каким законам и правилам он живет!

Фрэнк уже выходил на крыльцо, когда подоспела Кэрол.

– Я прошу прощения! – горестно воскликнула она. – Я не знала.

– О чем вы?

Фрэнк Мэтьюз обернулся к девушке, взгляд его был серьезным и сосредоточенным.

– Миссис Браун сказала...

– Не принимайте бремя мировой скорби на свои хрупкие плечи, Кэрол, – мрачно посоветовал он. – Предоставьте это миссис Браун, у нее прямо-таки призвание к такого рода вещам.

Фрэнк вышел и прикрыл за собой дверь, а Кэрол застыла на месте, прислушиваясь к шуму отъезжающей машины. Нежданная, волнующая близость, которая совсем недавно связывала их, канула в никуда. Фрэнк Мэтьюз совершенно преобразился, опять стал чужим и, судя по выражению его лица, потерял к ней всякий интерес. Понуро, как побитая собака, Кэрол поплелась в кабинет, надеясь, что отец не придаст особого значения ее состоянию.

Перед самым ланчем у крыльца затормозил броский спортивный автомобильчик. Из машины выпорхнула миниатюрная блондинка; просияв улыбкой, она окинула особняк довольным взглядом, словно изрядно соскучилась по здешним местам. Какая хорошенькая, машинально подумала Кэрол, наблюдая за незнакомкой в окно.

Девушка держалась уверенно и чуть развязно; глядя на нее, Кэрол с затаенной тоской подумала о собственном скромном гардеробе. Меховая курточка незнакомки, небрежно наброшенная на плечи, стоила, должно быть, целое состояние. Элегантно подстриженные платиновые волосы изящно обрамляли кукольное личико. А что до костюма – на такой костюм Кэрол и за год не заработала бы!

Незнакомка легко взбежала по ступеням и исчезла из виду, но не прошло и минуты, как она ворвалась в кабинет, ринулась к отцу Кэрол и повисла у него на шее.

– Дядя Дэвид! А вот и я!

При виде того, как посторонняя особа фамильярничает с ее отцом, Кэрол испытала резкий приступ раздражения и удивилась собственной реакции. В конце концов, ведь она здесь чужая и не имеет никакого права давать волю эмоциям и враждебно относиться к людям, которые знают отца гораздо лучше. Странно, но фамильярность Фрэнка по отношению к отцу ее совершенно не задевала – напротив, казалась вполне естественной. А эта незнакомка назвала мистера Амберли «дядей Дэвидом». Впервые Кэрол так остро почувствовала, что, в сущности, ничего не знает о жизни отца. Она снова принялась разбирать черновики, стараясь не смотреть в сторону приехавшей девушки.

– Пэдди! В такую погоду мы тебя не ждали, – заметил Дэвид, осторожно высвобождаясь из объятий. – Надолго к нам на этот раз? До вечера? На часок?

– Ох, дядя Дэвид, вы меня совсем пристыдили! Вы же знаете, в такой глуши мне даже летом двух дней не выдержать! Но как я могла не приехать? Я так скучаю по Фрэнку, а он мне на этой неделе даже ни разу не позвонил.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒