7. ЦАРЕВНА НЕСМЕЯНА

⇐ ПредыдущаяСтр 7 из 11Следующая ⇒

Аты, баты, шли солдаты,

Аты, баты, на базар.

Аты, баты, что купили?

Аты, баты, самовар.

Аты, баты, сколько стоит?

Аты, баты, три рубля...

Аты-баты, как ножницами, стригут пространство, то удаляясь от нас, то

опять приближаясь, и нам никак не понять смысла этих занятий. Десять шагов

туда - десять шагов обратно. Двадцать шагов туда - двадцать шагов обратно.

Как бы далеко они ни ушли, они всякий раз возвращаются на старое место.

Смог бы я так идти? Наверно, не смог бы. Аты-баты могут, потому что

жизнь им предельно ясна и на все у них готовы ответы. Куда идти? На базар.

Что купить? Самовар. Сколько дать за него? Три рубля и ни копейки больше.

Но вот, наконец, появляется самовар, о котором у них столько

разговоров, вот он ставится на землю, и аты-баты усаживаются вокруг него.

Я выхожу из своего укрытия, на всякий случай оставляя там своего бычка.

- Здравствуйте, ребята.

- А, здорово! Чай будешь? Эй, где там у нас лишняя чашка?

Мы знакомимся. Аты-баты представляются по очереди:

- Катигорошек.

- Выкатигорошек.

- Окатигорошек.

- Перекатигорошек.

Вообще-то они все Горошки, а отличают их только профессии. Один был

кучером, катал царя и министров (" Кати, Горошек! " ), второй выкатывал из

подвала бочки с вином (" Выкати, Горошек! " ), третий поливал улицы (" Окати,

Горошек! " ), четвертый просто бродил, нигде подолгу не задерживаясь

(" перекати-горошек" ). Но теперь они на военной службе, так что у всех у

них дело одно.

- Какое дело?

Они переглянулись между собой и приосанились.

- Слыхал про Несмеяну? Ну вот. Значит, мы ее охраняем.

Несмеяна - это царевна. Не настоящая царевна, а бедная девушка, которую

для смеха взяли во дворец. У них тут царствует царь Горох, а министры у

него все - шуты гороховые. Вот они и взяли во дворец бедную девушку. Для

смеха.

- Ну и что?

- Вот тебе и что. Взяли ее, а она, вместо того, чтобы радоваться,

плачет целыми днями. Только портит всем настроение. Ну, и заперли ее. Чтоб

повеселела.

Наступила ночь. Уснули аты-баты, а на посту остался один - Катигорошек.

Он стоял, как положено стоять на посту: твердые плечи, твердая грудь и

твердый взгляд, устремленный в пространство.

Но вот он поднял этот взгляд вверх - туда, к окну башни, и еле слышно

позвал:

- Несмеяна!

В окне появилась девушка.

- Несмеяна, - зашептал Катигорошек, - послушай новый анекдот. У одного

царя был сын, а у сына жена, а у жены свекор. И этот свекор был тоже

царем...

Катигорошек рассказывал анекдот, подчеркивая смешные места, а кое-что

даже изображая.

- Правда, смешно? - осведомился он. - А вот еще анекдот...

Обхохочешься!

Царевна не смеялась.

- Да ты вникни, ты только себе представь, - Катигорошек перевел дух и

опять зашептал, то и дело оглядываясь на спящих товарищей: - Помню, я

нашего катал, вот было смеху!

Тут он прервал рассказ, потому что время его истекло - на смену ему

спешил Выкатигорошек.

Этот стражник грозно замер на своем посту в стоял неподвижно, пока его

товарищ укладывался на отдых. Но едва лишь все стихло, он поднял голову и

позвал:

- Несмеяна!

И опять царевна в окне.

- Не смеешься? - спросил Выкатигорошек. - Это ты зря. Раз надо

смеяться, ничего не поделаешь. Все мы в мире горошки, что прикажут - то

делаем. - Он вдруг скорчил рожу и высунул язык: - А у тебя вся спина

сзади!

Царевна не улыбнулась.

- Ты слышишь? Ты, наверно, не слышишь? Я говорю: у тебя спина сзади.

Понимаешь? Сзади спина!

Нет, не улыбнулась царевна.

Тогда он отошел на приличное расстояние и - пошел к ней мелким шажком,

неся издали свою подстрекательскую улыбку, но на полдороге шлепнулся на

землю, поднялся и сказал с улыбкой, которая ничуть не пострадала при

падении:

- Чуть-чуть не упал.

Царевна не улыбнулась.

- А ты знаешь, как катится бочка? - Выкатигорошек лег на землю и

несколько раз перевернулся со спины на живот. Потом встал, отряхнулся и

сказал: - Вот видишь, ты сама не хочешь...

Тут пришло ему время сменяться с поста, и на его месте застыл

неприступный Окатигорошек. Он стоял, не сводя глаз с одной точки,

находившейся в противоположном направлении от того места, которое он

должен был охранять, и старался не моргать, чтобы не закрывать глаз даже

на долю секунды. Но вскоре заговорил и он:

- Царевна, - сказал он, - у нас такой царь, такие министры... Царевна,

это же просто смешно: почему вы одна не смеетесь?

Она ничего не ответила.

- Хорошо. Допустим, у вас есть причины. Но, царевна, войдите в наше

положение: вы думаете, нам весело вас сторожить? Куда веселее поливать

дороги, чем шагать по ним без всякого смысла - взад-вперед. Но мы же не по

своей воле, царевна, у нас нет своей воли, мы делаем то, что нам

говорят...

- Я сейчас заплачу, - сказала царевна.

- Нет, нет, пожалуйста, только не это! Я хотел вас рассмешить, а вы

вдруг расплачетесь - это даже смешно...

- Ничего нет смешного.

- Нет? Почему же нет, это вы просто не видите. А вы посмотрите,

присмотритесь получше... Уверяю вас, если хорошо присмотреться...

- Какой вы смешной, - сказала царевна.

- Да, я смешной, я очень смешной! Вы даже не представляете, какой я

смешной!.. Только... почему же вы не смеетесь?

Ночь кончилась. Аты-баты опять на ногах. Десять шагов туда - десять

шагов обратно. Двадцать шагов туда - двадцать шагов обратно.

Я отвязываю бычка и на прощанье машу им прутиком. Я машу прутиком и

говорю про себя:

- Пусть им царевна засмеется!

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒