7. «ДЭЙЛИ СВИСС» 4 страница

— Я... в общем, обычно... я себя так не веду! Я-я... — о, Господи, как же стыдно! Зачем я вообще туда поехала? Чтобы привести домой мужчину, зачем же еще!

Если бы он просто ушел сегодня утром. Или если бы это была его квартира, я бы просто сбежала! Но я не могу просто так выгнать его из моего дома и сделать вид, что ничего не случилось, особенно после того, что он для меня сделал.

— Я знаю, — говорит он, кусая свой бутерброд. Я же хочу сквозь землю провалиться от стыда. Если б я хоть что-то помнила со вчерашней ночи, было бы не так плохо, но так...

— Ничего страшного не случилось, — вдруг говорит он и снова откусывает кусок. Сразу же концентрируюсь на нем, желая знать больше, но он тщательно пережевывает.

— К-как? Ничего не случилось? — он мог бы жевать быстрее?

Спасибо.

Нет, он делает еще глоток кофе! Он этим действительно наслаждается, правда?

— Дрейк! — предупреждаю я.

— Мы подошли к моей машине, и я помог тебе в нее забраться. И ты уснула, так что мне пришлось самому тебя пристегнуть.

— Я уснула?

— Крепко и сладко.

— О, Господи...

— Потом я привез тебя домой, открыл дверь твоим ключом и уложил в кровать.

— А потом? — я была голая. Ну, за исключением ночнушки. Должно было произойти что-то еще!

— Когда я уже собирался уходить, ты ненадолго проснулась и задержала меня. А потом ты... разделась и попросила меня остаться.

Я сгораю от стыда. Никогда. Больше. Ни капли. Алкоголя. Никогда!

— Но потом ты снова быстро уснула, и я положил тебя в кровать, но решил остаться, на случай, если тебе понадобится помощь.

От женщины-вамп до нуждающейся в уходе меньше чем за час.

— Ох... — на большее я не способна. Вздыхаю, уставившись в свою пустую тарелку. Воспоминания о прошлой ночи возвращаются...

— Ты не голодна?

— Я сейчас сгораю от стыда, и мне кусок в горло не лезет, — признаюсь я.

— Это из-за того, что ты танцевала с Эйсом? — когда он это выговаривает, я поднимаю на него взгляд. Он выглядит подавленным.

— Мне нравится Эйс. — Я делаю небольшую паузу. К сожалению это убивает ранее слегка приподнятое настроение. — Но он немного молод для меня. — Этого должно быть достаточно, чтобы Дрейк понял, что мой интерес направлен на него. Но прежде чем мы пойдем дальше, я сначала должна разобраться с Дарком, а потом уже познакомиться с Дрейком поближе. — Твои остальные братья чертовски на тебя похожи. Малик еще не так, но другие два... — Малик, я бы сказала, более дерзкий.

— Тот, у кого телосложение как у меня — Чейс. Прокурор. Он позаботится о грабителях банка, когда их поймает полиция. Второй, с более смазливой мордашкой — Джекс. Он руководит женскими колониями в Швейцарии. Но находится в основном здесь, в Цюрихе, или в Берне. Наш отец очень строго нас воспитывал. Он основал РРБШ, в то время наша мать работала клерком в банке, но после моего рождения решила стать домохозяйкой. Быть матерью пятерых мальчиков — та еще работка, если ты спросишь... — он улыбается.

— Вы доставляли своей матери много хлопот? — наконец-то разговор стал более свободным, так что я тоже беру себе булочку. Цельнозерновую, но с маслом и сыром.

— О, да. Мой отец много работал, пока она должна была делать все в одиночку. Когда родился Эйс, мне уже было десять, а в голове не было ничего, кроме глупостей. — Дрейк смеется и доедает свой бутерброд.

— У нас с сестрой было все как-то по-другому. Наша разница в возрасте всего три года. И когда мы были маленькими, наши родители развелись. Они оба работали в банке, и когда мой отец решил сменить компанию и ушел работать к конкурентам, они еще больше поссорились. Мать посчитала это предательством — бросить ее одну в компании. Ее коллеги и босс тоже не были в восторге от того, что наш отец вдруг начал работать на другой банк, и моя мама хорошо это почувствовала. Кроме того, он был там начальником филиала и зарабатывал значительно больше денег... Он хотел еще детей, и чтобы моя мать бросила работу. Они действительно очень, очень много ругались. За это время мы с Селестой стали лучшими друзьями. Мы не хотели закончить так же, как наши родители.

— Они развелись?

— Да. И, к сожалению, разлучили детей. Я осталась с мамой, а Селеста уехала жить к отцу. Я научилась у матери быть сильной, в то время как Селеста росла без внимания со стороны отца. Она должна была рано повзрослеть. Когда мы стали старше, то тайно встречались, потому что на выходных, когда нами менялись, мы почти не виделись.

— Секунду. Вами менялись?

— Да. Каждые две недели в пятницу после уроков я шла к отцу, а в воскресенье меня снова забирала мать. Селеста шла к матери, и она привозила ее домой, когда приезжала за мной. — Я вздыхаю и рассказываю дальше: — Я тоже обязательно хотела работать в РРБШ так же, как и мама, которая до сих пор работает в филиале Св. Моритца. Но я хотела остаться в Цюрихе, это всегда было моим желанием. Селеста наоборот всегда ненавидела эту тему, потому что наш отец никогда ни о чем другом не разговаривал. Поэтому она решила стать учителем. — Я очень много говорю... — Прости, пожалуйста, я слишком много болтаю. — Лучше откушу от своей булки с сыром.

— Нет, все в порядке. Мне нравится, когда люди свободно разговаривают. Так можно многое узнать о характере человека.

— Ага. В таком случае передаю слово тебе. — Предпочитаю оставаться книгой за семью печатями, чем телефонным справочником.

— Это значит, ты хочешь узнать меня поближе? — задает он мне вопрос, поднимая свои прекрасные зеленые глаза на меня, и подносит к губам чашку с кофе.

Именно сейчас я должна вспомнить наш поцелуй, поэтому ненадолго отвожу взгляд, чтобы взять себя в руки и снова смотрю на Дрейка.

— Да, — уверенно говорю я и тянусь за стаканом с апельсиновым соком и шоколадным блинчиком, который он приготовил для меня. Его нежная улыбка вызывает порхание бабочек в моем животе.

Думаю, это будет действительно достаточно захватывающе...

Мы болтаем о мелочах.

О погоде. Где я покупала мебель для квартиры. Всегда ли у меня были кошки, и не хотела бы я когда-либо завести собаку.

— Возможно, позже. Когда у меня будет постоянный партнер, — отвечаю я с небольшой толикой тоски. Но я не стану ни единого слова рассказывать о своем бывшем. Эта глава завершена, и все двери в мое будущее стоят открытыми.

Двери, ведущие в комнаты с фантастическими жизненными поворотами.

Комнаты, которые я, наконец, с удовольствием исследую. Но именно в этот момент, когда допиваю свой кофе, я вспоминаю сегодняшнюю ночь.

Момент, когда я проснулась, после того, как он уложил меня в кровать...

— Дрейк? — мямлю я и хватаю его за руку, когда он разворачивается, собираясь уйти.

— Останься... останься со мной. Пожалуйста... я не хочу, чтобы ты уходил... — все вокруг кружится, и меня слегка тошнит. С другой стороны, я могла бы горы свернуть! Ну... лежа. Если бы сейчас выросла одна, я бы ее точно свернула. Такую маленькую, крохотную горку. Меньше, чем детский стульчик. Возможно пластиковую горку.

— Хочешь, я буду спать здесь, с тобой? — спрашивает он меня.

— Да. Возле меня. Со мной. Все вместе. Иди сюда... я хочу, чтобы ты остался и поцеловал меня...

— Ты говоришь о волшебном поцелуе? — он весело смеется и опускается на колени возле кровати, где лежу я. Я поворачиваюсь на бок, и мне даже удается погладить его рукой по щеке.

— О, да. Поцелуй меня, мой рыцарь... — возбужденно тяну я, но когда Дрейк приближается ко мне, я отталкиваю его.

— Не сюда... — весело хихикая, я сажусь. Моя энергия вернулась! Я босиком стою перед ним, мои туфли волшебным образом были сняты с ног и аккуратно поставлены возле прикроватной тумбочки.

— А сюда, пониже! — одним рывком я снимаю с себя черное платье и... каким-то образом застреваю в нем головой! Но мне этого мало, я делаю пару шагов назад, спотыкаюсь о кровать и падаю на нее, задрав ноги вверх.

Черт возьми! Почему я не могу его снять? Но, к счастью, Дрейк помогает мне и я, хихикая, остаюсь лежать в одном нижнем белье.

— О, да, раздень меня... догола и давай...

К счастью, на этом мое воспоминание обрывается, но я все равно чувствую, как покраснели мои щеки. В любом случае, это не объясняет, почему я, в итоге, была одета в одну ночнушку на голое тело. Но хочу ли я это знать?

— Все в порядке?

— Ага, — неразборчиво мычу я.

— Ага? Звучит так, будто какие-то воспоминания о прошлой ночи вернулись. Это часть с твоими трусиками на моем лице или момент когда ты упала с кровати?

Лучше мне не переспрашивать.

— Обычно я хорошо переношу алкоголь. Но вчерашний микс был не самым лучшим для моего организма. Неделя была сложной, я много спала, не занималась спортом, а потом мы еще танцевали. Я была обезвожена... — это все дешевые отговорки. Мое подсознание хотело что-то сказать, и оно сказало, чего я на самом деле хотела и до сих пор хочу.

И прежде чем ляпну еще что-то, о чем потом пожалею, хватаю мандарин и начинаю его чистить.

— Спасибо, — в итоге говорю я и смущенно улыбаюсь Дрейку.

Прежде чем он спросит за что, объясняю:

— Спасибо, что ты не воспользовался ситуацией. И спасибо за вкусный завтрак. И... прежде всего, спасибо за то, что после моего позорного выступления сегодня ночью ты не сбежал от меня, куда глаза глядят.

Дрейк таинственно улыбается и говорит:

— Женщина, которая в опьяненном состоянии способна целенаправленно попасть трусиками мне прямо в лицо, несмотря на то, что между нами было расстояние около двух метров, и она сидела на полу, кудахтая... я просто обязан узнать ее поближе.

Вообще-то в таких подробностях я не хотела этого знать. Но зато теперь я представляю, куда делось мое нижнее белье.

Я вздыхаю и говорю:

— В данный момент я должна разобраться со своей жизнью. Сейчас я сама не знаю, чего хочу, или правильно ли я выбрала путь, по которому иду.

— Ты не торопишься и правильно делаешь. Мы взрослые люди и можем делать все, что нам хочется. Но я хочу попросить тебя кое о чем... — он говорит это спокойным голосом, и я поднимаю на него взгляд в ожидании, что он скажет дальше. — Не пытайся больше сделать так, чтобы я ревновал. В следующий раз это может произвести противоположный эффект.

— Обещаю. — В этом был виноват алкоголь, а может даже спонтанность Эйса. Обычно я ничего подобного не делаю. Ладно. Обычно я и не бросаю трусики мужчинам в лицо. Так кто же может быть уверенным в том, что в будущем я не буду вести себя странно?

— Хорошо. — Дрейк допивает свой кофе и поднимается.

— К сожалению, мне пора, хотя я бы с удовольствием остался бы здесь и пообщался с тобой. — Он слегка напряженно смотрит на свои часы, а потом еще раз на мои бонсай, которые красиво расставлены на комоде возле балкона.

— Ты действительно потрясающе за ними ухаживаешь. Возможно, моей маме тоже необходима женская рука. Ну... иногда. — Тонкий намек и комплимент, который я очень ценю.

— Я бы с удовольствием на нее посмотрела. Когда-нибудь. — Это не ставит нас во временные рамки.

Меня очень удивляет, почему он идет в коридор с голым торсом, надевая сверху пальто.

— Эмм... а что произошло с твоей рубашкой? — слегка озадачено спрашиваю я.

— А ты не помнишь? — мог бы и не спрашивать.

— Нет? — извиняющимся взглядом, смотрю на него, подозревая, что в этом виновата тоже я.

— В случае если ты когда-нибудь найдешь несколько пуговиц в своей спальне, где-то под шкафом или в люстре, то можешь вернуть их назад. — О, Господи. Что же такое я вытворяла?

— А пальто?

— Когда я нес тебя из машины домой, то завернул в него, чтобы ты не замерзла. — Он такой милый...

— Спасибо, — выдыхаю я, когда он, к сожалению, надевает черное пальто. Я бы с удовольствием снова его раздела.

Вздыхаю и подхожу немного ближе.

— Так что... — смущенно начинаю я и делаю еще один шаг к нему.

— Созвонимся? — заканчивает он предложение за меня, которое я примерно также бы и сформулировала.

— Да. Я позвоню. Обещаю. — Я поправляю свою хоккейную футболку поверх темно-розовых леггинсов и хочу еще что-то сказать. Но моя храбрость покинула меня. Надеюсь, я снова найду ее...

Возможно, когда начну искать его пуговицы?

— Ах да. Еще кое-что, — вдруг говорит Дрейк, когда уже собирается уходить. Убирает руку от дверной ручки и поворачивается ко мне.

— Да?

Он подходит ближе. Еще ближе. Так близко, что я отступаю назад до тех пор, пока не упираюсь спиной в стену. Он поднимает руки, берет мое лицо и страстно целует. Удивленно и счастливо я выдыхаю в его поцелуй, на который совершенно не рассчитывала! Поднимаю руки и уже хочу положить их ему на грудь, или может лучше оставить на стене?

Всего этого слишком много!

Его губы прижимаются к моим, язык врывается в мой рот. Я полностью подчиняюсь его требованию и чувствую, как он жаждет большего. Ох, проклятье... он так хорошо целуется, что у меня подкашиваются ноги.

Но, к сожалению, поцелуй заканчивается.

Когда он его разрывает, то шепчет в мои губы:

— Чтобы ты не забыла. Если хочешь, их будет больше. — Если я хочу? Если Я хочу?! Конечно, хочу! Что за вопрос?

Я крепко сжимаю зубы и пытаюсь не слишком очевидно сглотнуть, чтобы не показать, насколько понравился мне его поцелуй. Но когда я все-таки выдыхаю через нос, прекрасно слышно, что я дрожу от возбуждения. Это вызывает у него улыбку. Черт!

Я вздыхаю и опускаю взгляд, прежде чем снова посмотреть на него с абсолютной уверенностью в себе.

— У меня есть твой номер... — если бы я это смогла сказать возбужденно, не простонав при этом и не покраснев, как помидор — тогда да, это прозвучало бы убедительнее.

Дрейк понимающе кивает мне и молча покидает мою квартиру. Как только дверь закрывается, я вдыхаю и задерживаю дыхание. Прижимаюсь щекой к двери и прислушиваюсь к его шагам.

Только когда его шаги затихают вдалеке, я в состоянии выдохнуть и, прижав руку к груди, хихикаю от счастья.

Его поцелуй сразил меня наповал!

Было бы еще лучше, если бы я так не опозорилась этой ночью.

Но потом я кое о чем вспоминаю: камеры! Точно... по всей квартире понаставлены камеры, и они точно все записали!

К сожалению, меня ждет разочарование... Все камеры показывают лишь черную картинку. Каждая из них! Вот дерьмо!

Я удаляю все с карт памяти и снова устанавливаю их. Возможно, мне периодически нужно так делать, чтобы память не была забита, за что, уверена, должна поблагодарить своих котов.

Или же...

Нет, невозможно. Но как вариант... От этой мысли мой желудок переворачивается, и я пытаюсь отвлечься. Но если вспомнить, как Дарк отключил систему безопасности и мобильную связь, когда он и его люди были в банке, здесь он мог бы сделать точно так же!

Впрочем, камеры записывали все, вплоть до нашего с Дрейком прихода, а потом отключились. Хм.

Я не знаю, что об этом думать. Возможно, это действительно была общая поломка? Или, все-таки, Дарк был здесь.

Я очень надеюсь, что его здесь не было, и он не заметил камеры. Потому что это все, что у меня есть.

Несколько часов спустя я убралась в квартире, устранила хаос и выудила рубашку Дрейка из мусорного ведра после того, как нашла все пуговицы. К счастью, все они нашлись на полу в спальне, но, к несчастью, были все спрятаны в ковре с длинным ворсом.

Вот это был поиск...

Но теперь я могу отнести рубашку к швее, чтобы она пришила все на свои места, а потом отдать ее в химчистку. Если бы у меня не было две левые руки, я бы сделала все сама.

Потом я пишу сообщение Малику. Я обязательно должна с ним встретиться и спросить о том, как Дарк мог узнать, что это именно я, о ком писали в газете.

К счастью, не проходит слишком много времени, прежде чем он мне отвечает.

«Эй! Рад тебя слышать: ) Я сегодня в редакции, но ты можешь прийти ко мне. Я сообщу на пропускном пункте, чтобы тебя пропустили. М. »

Да, это было не сложно...

Я соглашаюсь и отвечаю.

«Хорошо. Приблизительно через полчаса буду у тебя».

Сказано — сделано.

Уже несколько дней моя машина снова дома, и я теперь мобильная. Но все равно надеваю парик, на случай, если кто-нибудь из клиентов меня узнает. Даже если я с удовольствием вернулась бы к работе, все равно хочу потратить оставшееся время на себя. Кроме того, я, наконец-то, могу отдохнуть от мистера Негрони и мистера Андерсена!

7. «ДЭЙЛИ СВИСС»

Я добираюсь до издательства.

Это современное здание с множеством высоких окон и крышей, засаженной травой. Шикарно и необычно. Значит, так выглядит будущее...

Я захожу в просторное фойе, и милая девушка из приемной провожает меня до лифта, на котором я доезжаю до восьмого этажа.

Отсюда открывается прекрасный вид на центральную часть Цюриха, я завороженно смотрю на нее из широкого окна возле лифта.

Здесь вверху намного громче, чем в фойе. Слышны звонки телефона, разговоры, смех, дискуссии. Вокруг бегает много людей.

Я все еще стою в коридоре, когда стеклянная дверь открывается, и кто-то проходит мимо меня.

— Привет. Меня зовут Кассандра Честел. У меня назначена встреча с Маликом Рикко. — Я обращаюсь к молодому человеку на ресепшне, который до сих пор разговаривал по телефону и только теперь освободился.

— Ах! Да, он меня уже предупредил. Следуйте за мной, пожалуйста. — Он встает и ведет меня сквозь двухстворчатую дверь через все огромное офисное помещение.

Письменные столы здесь намного больше, чем обычно в других офисных помещениях, и непривычно много растений и перегородок между столами подчеркивает обстановку. Также здесь можно увидеть плакаты, флипчарты и множество плазменных телевизоров, которые транслируют новости со всего мира.

От этой какофонии я буду отходить не один час! Теперь я еще больше благодарна нашему филиалу за спокойную обстановку, отличие от здешнего хаоса.

У молодого человека чертовски длинные ноги, поэтому я едва поспеваю за ним. К моему удивлению, мало кто обращает на меня внимание. Каждый с головой поглощен своей работой.

В конце офиса находится две двери. Одна из них ведет в отдельный офис, на другой висит табличка туалета. Между этими дверями находится еще одна двухстворчатая стеклянная дверь, которая ведет в небольшой коридор. Большего за такой короткий промежуток времени я увидеть не смогла.

— Я сообщу Малику, что вы пришли. Хотите чего-нибудь выпить? Кофе или чай? У нас есть также сок, или, может, воды?

— Эмм, чай, пожалуйста. С мятой или какой-нибудь другой. Спасибо. — Молодой человек спешит удалиться. Выглядит, будто здесь ни у кого нет времени на пустяки, и такое ощущение, что и мое сердце бьется быстрее, чем обычно, потому что я тоже заражаюсь этой атмосферой.

В офисе Малика царит абсолютный хаос. Передо мной стоит криво поставленный письменный стол, так что если он будет сидеть и работать, то будет видеть дверь. Позади стола находится окно и несколько пальм, которые остро нуждаются в капле воды. Поскольку на столе стоит уже открытая бутылка с водой, я просто беру и поливаю растения...

Стол просто завален разными документами и бумажными стопками, журналами других издательств. Книгами, каталогами и распечатками каких-то отчетов.

Опа! Скандалы со знаменитостями! Интересно!

А остальное? Выглядит не особо рассортированным. Ну ладно, возможно, я чересчур строга, если скажу, что здесь хаос. Выглядит вполне нормально. Мусор не валяется, где попало, и даже видно пол.

В углу, на кожаном диванчике, как у меня дома, я занимаю место. Уфф! Здесь сразу проваливаешься на полметра вниз. Но так удобно...

Но наверняка можно хорошенько вздремнуть.

— Ах, ты уже приехала! — голос звучит прямо возле меня, когда я на секунду закрыла глаза. Я сразу же хочу встать, но у меня ничего не получается.

— Там глубоко сидишь, правда? — смеясь, говорит Малик и протягивает мне руку. Он помогает, так что мне удается подняться.

— Спасибо...

— Может, пройдем в конференц-зал? Там поспокойнее и более убрано.

— С удовольствием! — черные волосы Малика немного длиннее, чем у его братьев, и очень кудрявые. Вчера вечером в баре они были строго зачесаны назад, но сегодня они падают свободными локонами. Как по мне, так ему идет намного больше.

Мы покидаем его офис и заходим через двухстворчатую дверь в маленький коридор. Отсюда мы попадаем в комнату с приятной атмосферой.

На столе стоят живые цветы, приятно пахнет Рождеством — что может быть благодаря освежителю воздуха — в достаточном количестве наготове стоят напитки, и диванчик выглядит удобным.

Я присаживаюсь и радуюсь, что снова не утонула. Малик занимает место напротив меня. Но прежде чем он успевает что-то сказать, заходит милый молодой человек с моим чаем.

В конце концов, мы остаемся одни.

Я пробую чай, в то время как Малик открывает бутылку воды и пьет прямо из горла. Он расслабленно откидывается назад и закидывает ногу на ногу.

— Я в предвкушении узнать причину, почему ты хотела со мной поговорить. Догадываюсь, что речь пойдет о статье.

— На самом деле, да. Уверена, ты уже знаешь, что эти грабители банка выбрали именно меня, чтобы открыть главный сейф.

Малик кивает и добавляет:

— У меня очень хорошие источники.

— Да. Знаешь... я была с их предводителем наедине, и оказалось, что он знает, что это я та женщина из статьи. — Я с интересом наблюдаю за его реакцией.

Малик в удивлении распахивает глаза, а потом недоверчиво их сужает.

— Что? Этого не может быть. Ты уверена?

— Да. Он знал об этом. И я спрашиваю себя откуда. Только ты знал, как меня зовут. Мое имя. Не фамилию или в каком банке я работаю. Но, возможно, ты поискал и узнал, где я работаю? В конце концов, Дрейк твой брат. И мой босс.

— Нет. Это исключено, — уверяет он, честно глядя мне в глаза. Я сразу же ему верю. Что удивительно, настолько я была скептически настроена. — В тот вечер ты была хорошенько навеселе и представилась мне, как Кэсси. То, что на самом деле тебя зовут Кассандра, я не знал. А статью я написал как можно более нейтрально, чтобы никто ее не связал с твоей персоной.

Да, я помню. Он писал об одной молодой девушке. Не более того.

Я вздыхаю и пытаюсь вспомнить о том вечере с ним.

— Значит, этот грабитель подслушал нас в баре. А потом проследил за мной до моего дома. — Это бы объяснило, как он узнал, где я живу, и как попал ко мне в квартиру. Наверняка заняло немало времени сделать дубликат ключа, потому что у меня надежный замок с предохранителем. И на парадной двери такой же замок, и подобрать ключ к нему практически невозможно.

Я вздыхаю и продолжаю ломать себе голову.

— Мне жаль, что я не могу тебе с этим помочь. Возможно этот «главарь» знает того типа, который приставал к тебе?

— Нет. Он не знал, кто это. Он хотел узнать его имя от меня. — С напускной беспомощностью я смотрю на Малика, который сейчас мой подозреваемый номер один. И единственный подозреваемый.

В тот вечер он вызвал мне такси и слышал, как я называла свой адрес. Это многое объяснило бы. И поскольку Дрейк его брат, Малик знает, как обстоят дела в банке и что нужно искать за закрытой дверью.

В тот вечер к нему могла прийти идея ограбления банка.

— Значит, ты мне больше ничем не можешь помочь, — наигранно всхлипнув, говорю я, при этом кручу чашку в руках.

— Мне жаль, мне хотелось бы больше для тебя сделать. — Он делает глоток воды, потом наклоняется вперед, оперевшись локтями о колени и задумавшись о чем-то.

— Кто еще об этом знает? — спрашивает он.

— Все в банке. Новость, что он приставал ко мне разлетелась по филиалу со скоростью света. — Я специально не называю его имени.

— Значит, может быть так, что один из твоих сотрудников и есть этот грабитель? Или муж, брат, отец, дядя или хороший друг одной из твоих сотрудниц? — с этим, конечно же, он уничтожает все мои подозрения в его адрес.

— Ага. Да, такое действительно могло быть. Он не только ко мне приставал. Но вопрос остается тем же: почему предводитель выбрал именно меня?

— Может, он не хотел, чтобы другие его разоблачили? А это означает, что ты очень редко с ним встречалась и не можешь догадаться, кто он. Или он парень, муж или брат одной из потерпевших женщин, и ты его просто не знаешь.

— Ммм. Нет. Последнее я могу исключить. Но это мог быть сотрудник. Предводитель выискивал именно меня. Целенаправленно.

— Это он тебе так сказал?

— Ты спрашиваешь, как друг или как владелец газетной редакции? — я расслабленно откидываюсь назад и допиваю чай.

— Как тот и другой? — улыбка Малика такая дружелюбная и кажется честной, душевной. Создается ощущение, что ей можно доверять. Это у всех братьев в крови...

— Как другу и брату Дрейка я тебе скажу, что он был в курсе деталей. А как владельцу редакции скажу только, что ты и слова из меня не вытащишь. — Он начинает смеяться после моих слов.

— Наверное, я должен был представиться тебе моим настоящим именем.

— Да. Мистер Малик Оккир... — ребенком я бы сразу догадалась, что он произнес свою фамилию задом наперед. Тогда я часто любила разгадывать такие головоломки. А взрослому, порой, не хватает фантазии.

— Иногда я называюсь другими именами. Это очень практично, когда тебя не воспринимают, как богатого и знаменитого. Так я могу выдать себя за обычного журналиста и узнать намного больше, чем если использую свое настоящее имя.

— Хитро придумано...

— Но это совсем другая история. Так что происходит между тобой, Дрейком и Эйсом? — интересуется он.

— Это... дорогой мой, тебя не касается. — Я говорю это дружелюбным тоном и загадочно улыбаюсь.

— Я просто не хочу, чтобы один из них страдал. Эйс самый молодой из братьев, и мне кажется, что он тобой очарован. Дрейк снаружи кажется неприступной скалой, но внутри он мягкий, как масло.

— Мне они оба нравятся. Но Дрейк немного больше, если ты так хочешь знать. Эйс... он как младший сводный брат, о котором я узнала всего несколько дней назад, потому что у моего отца был роман с другой женщиной.

— Ага. Понимаю. — Малик кивает и дружелюбно улыбается мне.

— Думаю, я уже пойду. Спасибо за чай, за твое время, и что ты больше не будешь писать обо мне статей.

— Даже о неизвестной героине РРШБ? Мы уже напечатали несколько заметок. Но твое имя я не указывал. Так захотел Дрейк.

— Спасибо за это. Мне абсолютно не нравится это внимание к моей персоне. В конце концов, я сделала то, что на моем месте сделал бы каждый.

— Кэсси... несмотря на то, что грабители угрожали тебе оружием, ты попросила их не трогать личные вещи клиентов. Ты даже не представляешь, насколько они тебе благодарны. Такое далеко не каждый бы сделал. Честно говоря, я не знаю никого, кто рискнул бы своей жизнью за пару фотографий и цепочек! — от его серьезного взгляда меня пробивает озноб, но я понимаю, что он хочет этим сказать.

— Если бы предводитель грабителей не был таким дружелюбным, я не просила бы об этом. Но должна признать, все они были очень обходительны. Они никак не навредили мне.

— Все равно. Они держали тебя на прицеле! Ты была в состоянии шока?

— Конечно. Как и любой на моем месте, — коротко отвечаю я.

Малик делает глубокий вдох, а потом выдох.

— Кажется, ты очень нравишься Дрейку. Прошло много времени, как он выглядел таким радостным, и ты причина его улыбок. Это действительно непривычно для него. Если я могу тебя о чем-то просить: не рискуй просто так своей жизнью, потому что там снаружи тебя кое-кто ждет, и он настроен серьезно.

Его слова попадают мне в самое сердце, и заставляют желудок нервно сжаться.

— Спасибо, Малик, — выдыхаю я, и поднимаюсь. — Я, пожалуй, пойду, и... спасибо. За все. — Я обнимаю его, отказавшись от обычного рукопожатия — не совсем бескорыстно — потому что Малик почти такой же высокий и крепкий, как Дрейк. И Дарк. Вообще-то Эйс выпадает из уравнения, потому что он немного ниже и не такой накачанный.

Я вдыхаю его лосьон для бритья и впитываю каждое его движение. Как он идет. Как садится. Маленькие жесты, которые все люди делают неосознанно. Взмах рукой или поворот головы.

К сожалению, ничего не напоминает о Дарке. Он двигается совершенно по-другому, но Малик мог бы притворяться.

Мне нравится теория, что Дарк — один из моих сотрудников, но с другой стороны это не объясняет, почему он был так зациклен на мне.

Нет. Дарк — это кто-то другой. И я сделаю все, чтобы узнать, кто он! Чтобы я, в конце концов, смогла сконцентрироваться на Дрейке.

Потому что с ним мне тоже нужно разобраться в том, что я чувствую: это просто поверхностная влюбленность или что-то, что может стать более серьезным.

Но прежде мне нужно покончить с Дарком... чем быстрее, тем лучше!

Малик провожает меня до выхода из здания, потому что ему нужно уезжать на встречу. Свою машину я припарковала на закрытой парковке одной улицей дальше.

Даже если я не получила ответов, которые хотелось бы получить, этот день того стоил. Даже если речь идет о том, что Дрейк улыбается чаще, чем раньше... это действительно из-за меня?

Я надеюсь...

К сожалению, время летит быстрее, чем мне того хотелось бы.

Последние часы я провела в раздумиях. Не смогла уснуть. Даже задремать. А в воскресенье утром мне не хотелось покидать постель.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒