Гусев Александр Михайлович 4 страница

На станции Ингури сошли Леонид Кельс и Юрий Губанов. Их фигуры на фоне далеких гор долго были видны нам из окна уходящего поезда.

На следующее утро прибыли в Сухуми мы с Николаем. Отправились искать штаб 3-го стрелкового корпуса. Ослепительно сияло знойное солнце. Радовали глаз синее море, зелень горных склонов, стройные пальмы вдоль улиц и набережной. Но город изменился: на мостовой и тротуарах виднелись битый кирпич и стекло ночью Сухуми бомбила вражеская авиация. Город опустел. Только военные деловито шагали по улицам, да изредка проносился мотоциклист или проходила машина.

Комендант сказал, что штаб корпуса расположился за городом, и мы зашагали туда по шоссе. А навстречу - тележки с домашним скарбом, нагруженные вещами ослики. Так возвращались в оставленные дома успокоившиеся после ночного налета жители.

Подполковник Мельников встретил нас приветливо и рассказал в общих чертах о событиях на перевалах. Так, по мере приближения к фронту, мы постепенно узнавали детали развернувшихся здесь боев. Но тогда далеко не все было понятным. Только спустя много лет, когда я прочитал подробное описание боевых действий на Кавказе и познакомился с их анализом в книге Маршала Советского Союза А. А. Гречко " Битва за Кавказ" и некоторых других книгах, мне полностью стала ясна картина этой битвы, в исходе которой не последнюю роль сыграли бои на перевалах Главного Кавказского хребта, где участвовали и подготовленные нами бойцы-альпинисты.

Позволю себе в связи с этим небольшое отступление.

В агрессивных планах германских милитаристов, грезивших о мировом господстве, всегда уделялось особое место захвату Кавказа. Он должен был стать по их замыслу колонией Германии, а главное - сыграть роль плацдарма для распространения агрессии на Ближний Восток, Индию, в Азию. Эту мечту правители Германии лелеяли еще в первую мировую войну.

Чем кончилась их затея в годы первой мировой войны - хорошо известно.

В период второй мировой войны гитлеровцы вновь планировали захватить Кавказ. Уже в 1941 году они предприняли для этого конкретные шаги. 21 октября был захвачен Ростов-на-Дону, который противник не без основания считал воротами Кавказа. Однако уже 27 октября армии Южного фронта нанесли мощный удар по ростовской группировке врага с севера, востока и юга и 29 октября освободили город. Гитлеровцы были вынуждены поспешно отступить на правый берег реки Миус. Так была сорвана их первая попытка проникнуть на Кавказ. Не принесла успеха и другая попытка, предпринятая в том же году, когда немецко-фашистские войска попробовали прорваться на Кавказ через Крым.

А дальше ситуация в этом плане стала складываться вообще неблагоприятно для немцев. Красная Армия нанесла серьезное поражение их войскам под Москвой, Ростовом, Тихвином и навсегда похоронила гитлеровский план " молниеносной войны". Война приняла затяжной характер. Поэтому, планируя летнюю кампанию 1942 года, германское командование решило захватить важнейшие экономические районы на юге СССР. "... Оставалась единственная возможность: подорвать экономическую мощь России, ударить по материальной основе ее вооруженных сил, - пишет по этому поводу английский военный историк Фуллер. - Было решено, что для этого нужно лишить Россию донецкого промышленного района, кубанской житницы и кавказской нефти" {2}.

О том, какое значение придавали гитлеровцы захвату Кавказа, свидетельствует заявление министра иностранных дел Германии Риббентропа: " Когда русские запасы нефти истощатся, Россия будет поставлена на колени" {3}. А Гитлер по этому поводу высказался на совещании в штабе группы армий " Юг" 1 июня 1942 года так: " Моя основная мысль - занять область Кавказа, возможно основательнее разбив русские силы... Если я не получу нефть Майкопа и Грозного, я должен ликвидировать войну... " {4}

Тщательно был разработан противником план захвата Кавказа - " Эдельвейс". По этому плану немцы намерены были вначале оккупировать Северный Кавказ, а затем тремя путями проникнуть в Закавказье: обойти Главный Кавказский хребет с запада и востока и одновременно силами горнопехотных частей преодолеть перевалы.

Осуществление плана по захвату Кавказа возлагалось на группу армий " А" под командованием генерал-фельдмаршала Листа. В ее состав входили: 1-я танковая армия генерал-полковника Клейста, имевшая задачу наступать через Грозный, Махачкалу на Баку, и 17-я армия генерал-полковника Руоффа, которой предстояло действовать вдоль Черноморского побережья. Кроме того, намечалось, как только обозначится успех в продвижении главных сил группы армий " А", переправить через Керченский пролив соединения 11-й армии.

49-й горнопехотный корпус генерала горных войск Р. Конрада действовал в составе 17-й армии. Этот корпус имея задачу наступать через Главный Кавказский хребет от дороги на Туапсе до Мамисонского перевала. В состав корпуса входили: 1-я горнопехотная дивизия " Эдельвейс" генерала Ланца - одно из лучших соединений немецкой армии, 4-я горнопехотная генерала Эгельзеера, а также 97-я и 101-я легкопехотные дивизии. Горнопехотные соединения были укомплектованы альпинистами, жителями горных районов Германии.

Кроме того, для действий на горных перевалах в распоряжении командования группы армий " А" находился румынский кавалерийский корпус в составе 5, 6 и 9-й кавалерийских дивизий. В Крыму готовилась к форсированию Керченского пролива и затем к действиям в горах 3-я румынская горнопехотная дивизия генерала Фильчинеску.

Наличие в группе армий " А" большого количества специальных горных войск свидетельствовало о том, что противник придавал большое значение прорыву через Кавказский хребет в Закавказье и заранее готовился к проведению таких операций с учетом особенностей войны в горах.

Впоследствии стало известно, что еще до 1941 года гитлеровцы проводили разведку различных районов Кавказского хребта в целях детального изучения местности. Фашистский журнал " Кораллы", издававшийся во время войны, в одном из номеров прямо писал об интенсивной подготовке немецких горнопехотных войск: " Перед войной наших егерей часто можно было увидеть на учениях в Альпах. Правда, для того чтобы их увидеть, нужно было очень внимательно всматриваться. Тысячи туристов бродили тогда в Альпах, не замечая войск, ибо оставаться незаметным - важнейшее правило альпийского стрелка. Только перейдя удобные дороги и взобравшись по горным тропам вверх, вы могли натолкнуться на группу солдат, усердно занятых лазанием по скалам. Имея хороший бинокль, вы могли с какой-нибудь вершины наблюдать за тактическими занятиями: дерзкие маневры, захваты важных пунктов, молниеносные обходы следовали один за другим. Егеря, как кошки, взбирались на неприступные вершины диких скал, на секунду прилипали к острым карнизам и бесследно исчезали где-то в темных расселинах...

В самые холодные зимние дни в засыпанных снегом горах можно было видеть белые фигуры лыжников с тяжелым грузом на спине. Они неслись с отвесного склона, внизу стряхивали снег и снова пускались в бешеное преследование невидимого противника: на глетчерах они преодолевали глубокие ледяные овраги, на вершинах гор устанавливали орудия и минометы, искусно строили из льда и снега теплые убежища... " {5}

Нельзя не отметить особого отношения немецкого командования к специальным горнопехотным соединениям своей армии: даже в самые тяжелые моменты их почти не вводили в бои в условиях равнины. Важно учесть и то, что многие офицеры таких соединений имели довольно солидную горную подготовку и обладали опытом ведения боев, приобретенным в период действий немецкой армии в горах Норвегии и на Балканах. К слову сказать, на Кавказе использовались и специальные горные соединения тогдашних союзников фашистской Германии - Румынии и Италии, в армиях которых с давних пор готовили специально обученные соединения в горных районах названных стран.

Несколько иначе обстояло дело со специальной подготовкой частей и соединений Красной Армии. Но срочные меры, предпринятые командованием, помогли улучшить положение. Однако нужды огромного фронта настоятельно требовали свежих сил. Из-за этого некоторые специально обученные части и соединения использовались порой без учета их специализации. Это коснулось нескольких горнострелковых соединений, в том числе и тех, в которых серьезно проводилась подготовка личного состава к боевым действиям в горах. Примером тому могут служить 9-я и 20-я горнострелковые дивизии, личный состав которых удалось лишь частично использовать на высокогорных участках фронта...

Прежде чем перейти к описанию событий непосредственно на перевалах Главного Кавказского хребта, необходимо хотя бы кратко познакомить читателей с географией района боевых действий.

Главный Кавказский хребет протянулся огромной грядой на 1200-1300 километров от Апшеронского полуострова на Каспии до берегов Черного моря. Хребет условно делится на три части: Восточный Кавказ - от Апшеронского полуострова до горы Казбек (около 500 километров), Центральный Кавказ - от Казбека до Эльбруса (около 200 километров) и Западный Кавказ - от Эльбруса до Анапы (около 500 километров). Наиболее высокая часть хребта - центральная. Средняя высота гор достигает здесь четырех километров. А вершины Эльбрус, Казбек, Дых-тау, Каштан-тау, Пик Пушкина, Джанги-тау, Мижирги имеют высоту более пяти километров.

Самая высокая гора - Эльбрус. Высота его западной вершины 5642 метра, восточной -5621 метр. Снеговая линия на Кавказе проходит на уровне 3200 метров. Выше нее круглый год - царство снега и льда. Хребет от Эльбруса и Казбека постепенно снижается к берегам Каспия и Черного моря.

В районе южной границы центральной части хребта через перевал Крестовый пролегает Военно-Грузинская дорога, а через перевал Мамисон Военно-Осетинская дорога. К западу от Эльбруса, через перевал Клухор, проходит Военно-Сухумская дорога. Эти дороги строились в прошлом веке, и сами названия говорят об их стратегическом значении.

Кроме названных хребет пересекают с севера на юг другие, менее значительные дороги и тропы. Но только некоторые из них пригодны для движения колесного транспорта, да и то лишь в летнее время. Большая часть дорог и троп доступна главным образом для движения вьючного транспорта и пешеходов. Но на любом, даже самом трудном участке хребет могут преодолеть группы опытных альпинистов.

На северных и южных отрогах Главного Кавказского хребта идут через перевалы дороги и тропы из одного ущелья в другое. Они пригодны в основном для вьючного транспорта и пешеходов.

Эти боковые перевалы приобретают огромное значение во время военных действий в горах, так как именно через них можно зайти во фланг или в тыл противника. Большую роль могут сыграть они и в случае партизанской войны.

Такова в общих чертах характеристика проходимости Главного Кавказского хребта и его отрогов. Она очень важна для оценки возможностей действия различных родов войск. Это хорошо понимали не только мы, но и противник.

Вряд ли следует перечислять и описывать все перевалы Кавказа. Но рассказать о перевалах, расположенных на участке хребта от Эльбруса до Маруха, где развернулись боевые действия, освещенные в этой книге, считаю необходимым.

Массив Эльбруса расположен несколько к северу, в стороне от Главного Кавказского хребта. Он соединен с ним перемычкой, на которой находится перевал Хотю-тау. Через него из Карачая по ущелью реки Кубань идет дорога в Кабардино-Балкарию - в Баксанское ущелье, ведущее к Нальчику. На этой перемычке, рядом с перевалом, лежит обширное снежное поле.

К юго-востоку от Эльбруса, на Главном Кавказском хребте, три перевала: Чипер-Азау, Донгуз-орун и Бечо. Через них вьючные тропы ведут в Сванетию. Это наиболее простые перевалы Центральной части Главного Кавказского хребта.

К северо-западу от Эльбруса, на Главном Кавказском хребте, расположены перевалы Чипер-Карачай, Морды, Гандарайский, Нахар, Клухор, Марух. На пять из них дороги идут от Теберды и Учкулана. Основная дорога на Марухский перевал начинается из станицы Зеленчугской. Все эти перевалы в разной степени проходимы для вьючного транспорта. И что очень важно в военном отношении, дороги и тропы через все названные перевалы имеют выход на Военно-Сухумскую дорогу в различных ее участках.

До войны к Клухорскому перевалу с юга из Сухуми и с севера из Теберды вели автомобильные дороги. Но они доходили только до подступов к перевалу. Центральный участок дороги через перевал был пригоден местами для колесного, а в основном для вьючного транспорта, и то лишь в летнее время.

Оборона перевалов Главного Кавказского хребта была возложена на 46-ю армию Закавказского фронта еще в ноябре 1941 года, после вторжения немецко-фашистских войск в Крым. Но меры по ее укреплению были приняты недостаточные. В июне 1942 года та же армия вновь получила задачу не допустить выхода противника к Черному морю и в Закавказье через перевалы Главного Кавказского хребта.

В тот период 46-й армией командовал генерал-майор В. Ф. Сергацков, членом Военного совета был бригадный комиссар В. Н. Емельянов, начальником штаба полковник А. П. Рассказов.

Полоса обороны 46-й армии была огромной и очень разнообразной по характеру местности (начиналась она от южного побережья Черного моря и тянулась до высокогорных областей). В состав армии входили следующие соединения: 9-я горнострелковая с уже известным нам расположением частей, 394-я стрелковая, 20-я горнострелковая дивизии и 51-я стрелковая бригада, объединенные в 3-й стрелковый корпус. Входившие в его состав соединения обороняли районы побережья от Поти до Гудаут и от Гудаут до Лазаревской (см. схему No 1). Кроме того, 20-я горнострелковая держала оборону от перевала Белореченского до перевала Аишха, 51-я стрелковая бригада вместе с 394-й стрелковой дивизией от перевала Санчаро до Эльбруса. На участке от Эльбруса до перевала Мамисон оборонялась 63-я кавалерийская дивизия, штаб которой расположился в Сванетии. Позже ее сменила 242-я горнострелковая дивизия. Оборона Мамисонского перевала была поручена 351-й стрелковой дивизии, а на Военно-Грузинской дороге, в районе Кавбеги, обосновался штаб 267-й стрелковой дивизии, охранявшей Крестовый перевал. Один из полков 351-й стрелковой находился в Кутаиси в распоряжении штаба армии.

Задачи, возложенные на 46-ю армию, были очень серьезны, а сил для их решения было явно недостаточно. В какой-то мере это, видимо, объяснялось недооценкой возможности вторжения противника в Закавказье через перевалы Главного Кавказского хребта. В силу этого обстоятельства, а также в силу того, что многие командиры считали Главный Кавказский хребет непреодолимой преградой для неприятеля, подготовке перевалов к обороне не придавалось должного значения. В основном их обороняли силы от роты до батальона, а некоторые перевалы вообще не были заняты нашими войсками.

Так было, в частности, и на направлениях, где действовал 3-й стрелковый корпус. Северные склоны перевалов не оборонялись, разведка там не проводилась. Основные силы соединений расположились ближе к морю, а на перевалах находились небольшие отряды, связь с которыми была не очень надежной. Личный состав таких отрядов не был подготовлен к действиям в горах, люди плохо знали горы и потому не могли ни создать надежную оборону, ни предвидеть возможные действия опытного противника. И это происходило в то время, когда весь личный состав 9-й и значительная часть бойцов и командиров 20-й горнострелковых дивизий уже прошли серьезную горную подготовку. А значит, эти соединения могли сыграть большую роль в обороне перевалов.

Прибывший на Кавказ представитель Государственного Комитета Обороны категорически противился предложению перебросить на перевалы не только всю 9-го горнострелковую дивизию, но даже отдельные ее части. 121-й горнострелковый полк, например, был направлен на Клухорский перевал без его ведома.

А между тем наступал август, и уже в первых числах 49-й горнопехотный корпус генерала Конрада из района Невинномысекой и Черкесска начал двигаться к перевалам. В горы шли хорошо обученные, полностью укомплектованные, обеспеченные специальным альпинистским снаряжением соединения. В экипировку личного состава входили удобная крепкая горная обувь и верхняя одежда, палатки, спальные мешки, походные спиртовые индивидуальные кухни и примусы, темные очки. Снаряжение состояло из ледорубов, " кошек", веревок, скальных и ледовых крючьев и карабинов, горных спасательных средств. Высокогорные части обеспечивались также специальным высококалорийным питанием.

Путь на перевалы от Санчаро до Эльбруса оказался, по существу, открытым.

Так сложилась общая обстановка на Кавказе к началу боев на перевалах. Используя сохранившиеся фронтовые документы, мои собственные записи и впечатления, а также рассказы фронтовых товарищей, я намереваюсь на этом общем фоне подробно описать боевые действия на самих перевалах Главного Кавказского хребта и словно в лупу рассмотрю детали этих, на мой взгляд, уникальных событий.

Итак, разделившись на четыре группы, войска генерала Конрада устремились по долине реки Большая Лаба в направлении перевалов Санчаро и Псеашха, по долинам рек Марух и Большой Зеленчук - к перевалам Наурский и Марух, а по долине реки Теберда - на перевал Клухорский и перевал Домбай-Ульген. Одна группа направилась по долине реки Кубань к перевалам Нахар, Гондарай, Морды, Чипер-Карачаевский на Главном Кавказском хребте и далее к Хотю-тау. Этому направлению противник придавал большое значение: путь через перевал вел к Эльбрусу и в тыл наших частей, отходивших вверх по Баксанскому ущелью. Именно в этой группе гитлеровцев находился отряд альпинистов капитана Грота, впоследствии занявший " Приют Одиннадцати", метеорологическую станцию на южных склонах Эльбруса и установивший на его вершинах фашистские флаги с эмблемами 1-й и 4-й горнопехотных дивизий. Само восхождение егерей никакого военного значения не имело. Но, заняв горный массив Эльбруса, противник мог господствовать над Баксанским ущельем и ставил под удар пути, ведущие на перевалы Донгуз-орун и Бечо, а также получал возможность пройти по ущельям рек Ненскрыры и Секена на Ингурскую и Военно-Сухумскую дороги в глубокий тыл наших войск, оборонявших перевалы с юга.

После второй мировой войны и у нас, и за рубежом было выпущено немало монографий и мемуаров о боевых действиях на Кавказе, и в частности на перевалах Главного Кавказского хребта. Но описания боев непосредственно в горах часто грешат неточностями. Детали многих событий трактуются по-разному. И это не случайно. В условиях высокогорья связь между частями была крайне затруднена, отдельные подразделения нередко действовали в полной изоляции друг от друга. Вот почему даже сейчас неизвестны подробности многих событий, до сих пор не выяснены не только судьбы отдельных людей, но и некоторых подразделений.

О боях на Кавказе писал, в частности, генерал Р. Конрад в своей книге " Битва за Кавказ", изданной в 1954 году в Мюнхене. Поскольку он командовал в то время 49-м горнопехотным корпусом, воспоминания Конрада представляются мне любопытными. И кое-где в своей книге я буду цитировать его мемуары. Это позволит осветить войну на Кавказе с разных позиций, что, на мой взгляд, даст возможность читателям лучше представить истинную картину тех уже далеких событий.

Конрад описывает продвижение сил своего корпуса через Черкесск, Микоян-Шахар, Теберду, Архыз к подступам на перевалы. Говорит о сопротивлении наших разрозненных частей, отходивших по этим же маршрутам, о нарастающих трудностях снабжения войск корпуса, растянувшихся при выходе на перевалы, и особенно в условиях бездорожья на их южных склонах. Надо отметить, что сведения о дорожных условиях, имевшиеся в его распоряжении, были точны и достоверны.

Итак, противник шел на перевалы. Но нельзя сказать, что его продвижение было беспрепятственным. По ущельям в сторону хребта отходили разрозненные части, отрезанные в предгорьях от основных сил нашей армии. Эти части оказывали сопротивление на наиболее выгодных для обороны участках.

Большинство отходивших двигались без карт, причем мало кто знал горы. Большую помощь в выборе правильного пути на перевалы оказывало им местное население и партизаны.

Таким образом, бойцы и командиры, отходившие по основным ущельям и дорогам, достигали перевалов, встречали там наши части и благополучно попадали на побережье, где происходило переформирование. Однако многие отряды постигала печальная участь. Преследуемые врагом, они попадали в боковые ущелья, заканчивающиеся отвесными скалами, крутыми снежными склонами и нагромождениями ледников. Тут могли пройти только опытные альпинисты. И люди гибли от лавин, камнепадов, гибли в бездонных трещинах ледников, гибли от пуль настигавших их гитлеровцев. Много лет прошло с тех пор, но и сейчас еще находят в горах останки бойцов и командиров, пытавшихся прорваться к своим через суровые заоблачные выси гор и погибших здесь, но не сдавшихся врагу.

В тот период в горах и предгорьях интенсивно развертывалась партизанская война. Партизанские отряды П. Грицая, Г. Царяпина и Пуда в Кабардино-Балкарии, отряды, возникшие в Карачае и других районах Северного Кавказа, активно помогали Красной Армии на всех этапах оборонительных боев, не давали врагу покоя ни днем ни ночью в течение всего периода оккупации, а затем громили его в дни начавшегося наступления Красной Армии...

Обстановка на Кавказском хребте становилась все более напряженной, и Ставка Верховного Главнокомандования дала Закавказскому фронту специальную директиву, требовавшую принять немедленные меры по усилению обороны перевалов. В ней, в частности, говорилось:

" Враг, имея специально подготовленные горные части, будет использовать для проникновения в Закавказье каждую дорогу и тропу через Кавказский хребет, действуя как крупными силами, так и отдельными группами... Глубоко ошибаются те командиры, которые думают, что Кавказский хребет сам по себе является непроходимой преградой для противника. Надо крепко запомнить всем, что непроходимым является только тот рубеж, который умело подготовлен для обороны и упорно защищается. Все остальные преграды, в том числе и перевалы Кавказского хребта, если их прочно не оборонять, легко проходимы, особенно в данное время года.

Исходя из этого, Ставка требует наряду с созданием прочной обороны на основных оперативных направлениях немедленно усилить оборону Главного Кавказского хребта, и особенно Военно-Грузинской, Военно-Осетинской и Военно-Сухумской дорог, исключив всякую возможность проникновения противника на этих направлениях" {6}.

В директиве указывалось на необходимость перекрыть и все другие перевалы через Главный Кавказский хребет.

Для усиления обороны Черноморского побережья в 46-ю армию передавались 61-я стрелковая дивизия и несколько частей, а в городах Закавказья и на побережье шло ускоренное формирование резервов.

Большую работу проделали партийные органы Азербайджана, Армении, Грузии. На наиболее важные участки были направлены ответственные работники ЦК КП(б) Грузии, Совнаркома Грузинской ССР, обкомов партии Абхазии, Аджарии, Осетии.

Продолжался отзыв альпинистов из частей, где они служили. Их направляли в войска Закавказского фронта. Примерно тогда же на Кавказ для обороны перевалов была направлена группа альпинистов из состава отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН), сформированной в войсках НКВД из добровольцев спортсменов различного профиля и находившейся под Москвой в резерве Ставки Верховного Главнокомандования. Решением штаба Закавказского фронта эти альпинисты были оставлены для организации горной подготовки. В то же время командование 46-й армии дало указание использовать для обороны на перевалах альпинистов, уже находившихся в ее соединениях.

Между тем части 1-й немецкой горнопехотной дивизии " Эдельвейс" из корпуса Конрада продолжали продвигаться к перевалам.

К моменту подхода противника Клухор обороняли подразделения 1-го батальона 815-го полка 394-й стрелковой дивизии. Одна рота расположилась на седловине перевала, а две - на его южных склонах. 2-й батальон этого же полка находился в селении Ажары в средней части ущелья реки Кадор, 3-й - в Сухуми.

Гитлеровцы наступали несколькими колоннами. С севера шли хорошо обученные тирольцы и баварцы, для которых горы были родным домом. Преодолев скалистые склоны, доступные только для обученных частей, они обошли с флангов наших оборонявшихся бойцов, неожиданно атаковали одну роту, находившуюся на перевале, потеснили ее на южные склоны и захватили перевал.

Неудача, которая постигла оборонявшихся, объяснялась двумя причинами: во-первых, незнанием гор (многие наши воины попали в горы впервые) и, во-вторых, неподготовленностью перевала к обороне. Оборонявшиеся считали, что скальные склоны непроходимы, а сам перевал, где шла тропа, надежно заперт ими. И вдруг увидели вражеских стрелков на флангах и даже в тылу выше перевала...

" Ввиду того что большинство командного состава войск фронта, - писал впоследствии в своей книге Маршал Советского Союза А. А. Гречко, - не имело опыта боевых действий в горах, оборона и система ее огня организовывались, как правило, только непосредственно на перевале, вместо того чтобы выносить огневые средства на ближние и дальние подступы к нему. Ряд направлений, допускавших подход к перевалам не только отдельных групп, но и целых подразделений противника, не был обнаружен и никем не оборонялся. Это явилось следствием того, что детальная рекогносцировка районов, примыкающих к перевалам, не производилась. Более того, на позициях оставлялось лишь наблюдение, а сами гарнизоны располагались на южных скатах хребта, в населенных пунктах и кочевьях, удаленных от перевалов... " {7}

Связь по ущельям рек Клыч и Кадор от Сухуми до перевала была налажена слабо, и в штабе армии узнали о боях на перевале только 16 августа. В помощь защитникам перевала были посланы 3-й батальон 815-го полка, учебный батальон стрелковой дивизии, отряд Сухумского пехотного училища и отряд НКВД.

В то время автомобильная дорога из Сухуми, проходившая по ущелью, кончалась в Захаровне. Отсюда до перевала нужно было преодолеть еще около 80 километров. Продвижение больших воинских групп шло медленно. А в это время противник продолжал теснить подразделения 815-го полка. Подкрепление подошло тогда, когда был уже занят участок ущелья реки Клыч до водопада. Немного ниже от него по ущелью, в тринадцати километрах от перевала, находилась промежуточная туристская база " Южная палатка", состоявшая из нескольких небольших деревянных строений. Отсюда передовые отряды противника, используя теперь свое преимущество наступающих сверху, устремились к слиянию Клыча с Гвандрой, в район селения Геицвиш, находившегося в 30 километрах от Клухора по дороге в сторону Сухуми.

Вот что пишет по поводу этих событий в своих воспоминаниях Р. Конрад:

" 16 августа, поднимаясь на Клухорский перевал, на развилке горных дорог, я встретил командира 1-й горнопехотной дивизии, возвращающегося с рекогносцировки занятого противником перевала. " Обход перевала с запада почти завершен. Завтра мы его возьмем", - доложил генерал-лейтенант Ланц. Он был уверен в успехе.

Накануне, 15 августа, фон Хиршфельду удалось ввести противника в заблуждение. Дважды переходили его солдаты бурный, сковывающий движение, доходящий до пояса поток ледниковых вод на большом высокогорье. Им удалось обойти отсечные позиции врага. Теперь фон Хиршфельд стоял лицом к лицу с главными силами противника, владевшего седловиной перевала. Обходный отряд фон Хиршфельда силой до двух рот с тяжелыми пулеметами и гранатометами после многочасового восхождения, подвергаясь ежеминутной опасности, овладел господствующим над местностью крутым западным гребнем перевала. Отсюда можно было вести постоянное наблюдение за занятым противником перевалом.

Вскоре положение защитников перевала ухудшилось: опасаясь быть полностью отрезанными от своих и уничтоженными, с наступлением темноты они попытались отойти. В этих условиях фон Хиршфельд провел еще одну атаку, на этот раз с фронта, и в ночном бою овладел перевалом. Но он был недоволен ходом боя, ведь его целью было полное окружение и уничтожение противника. Эта задача не была выполнена... "

Против защитников перевала Клухор Р. Конрад посылает полк майора Залминтера. О его действиях он пишет: " В последующие дни майор Залминтер в условиях нарастающего вражеского сопротивления прорвался к выходу из труднопроходимого, длиной 15 километров ущелья. 23 августа он выслал в обход 2-3 роты автоматчиков под командованием Песситера на крутые горные склоны с запада и высокие склоны, где никогда еще не ступала нога человека, с задачей ударить по противнику, оборонявшему выход из ущелья, с тыла... "

О судьбе этого отряда мы узнаем позднее. А пока хочу вернуть читателей к тому августовскому дню 1942 года, когда мы с Николаем Гусаком прибыли в штаб 3-го стрелкового корпуса. Тогда нам не удалось довести до конца разговор с начальником штаба подполковником Мельниковым. Был поздний вечер, в штабе началось срочное совещание. Ожидать пришлось в саду, окружавшем штаб. Совещание шло долго.

Только на рассвете нас вызвали к начальнику штаба. Из рассказа подполковника Мельникова мы поняли, что противник не ограничился наступлением на Клухор. Немецкие части вышли на перевал Марух и двигались в сторону Хотю-тау, занимая перевалы на Главном Кавказском хребте от Клухора к Эльбрусу. Этими действиями гитлеровцы прикрывали свой фланг и тылы частей, продвигавшихся к Эльбрусу, и одновременно создавали угрозу тылам наших частей, находившихся на Военно-Сухумской дороге.

Наступление на перевалы немцы сопровождали бомбардировкой Сухуми. Их самолеты штурмовали наши войска, двигавшиеся к перевалам.

⇐ Предыдущая 1 2 345 6 7 8 9 10 Следующая ⇒