Table of Contents 13 страница

Обсуждение фрагмента 5

Предпринимая попытки помочь клиентке, я часто говорил ей, чтобы она попыталась провести различие между тем, что было “тогда”, в прошлом, и происходящим “сейчас”. Я говорил, что если она сможет почувствовать свои переживания в контексте событий, происходивших “тогда”, это поможет ей освободиться от ситуации “сейчас”. Однако здесь это не помогло, и клиентка назвала мои слова попытками “поучать” ее. Я понял, что больше этого делать не следует.

Клиентка повторно пережила очень болезненный опыт и сказала, что чувствует себя “истекающей кровью”, хотя понятно, что это просто метафора. Гораздо позже она смогла рассказать о своем переживании больше. Одна из угрожающих ситуаций действительно была связана у нее с кровью. Я знал, что клиентка вскрыла и повторно пережила некий целостный опыт таким образом, как будто события происходили прямо сейчас, хотя она смогла выразить словами лишь небольшую часть своих переживаний.

Другой клиент мог бы спросить, почему я проявил защитную реакцию в отношении того, что уезжаю “только” в пятницу и субботу. Тогда я, наверное, нашел бы внутри себя нечто, что говорило бы: “Да, я пытался зафиксировать эти дни. Я беспокоился, что это окажется трудным для вас. Да, действительно, я избегал возникшего у вас чувства, вместо того чтобы смело задать вопрос о нем. Я избегал его бессознательно”. Если бы я открыл клиентке свои внутренние переживания, это позволило бы ей понять, что я вовсе не собирался критиковать, и как бы говоря: “Как вам не стыдно! Как можно так переживать из-за каких-то двух дней? ” Но подобные дискуссии в данном случае были просто не нужны. Она уже знала, что я вовсе не критиковал ее, и чувствовала, что события ее детства привели к тому, что она восприняла мои слова как критику. Если бы нам не было так легко сразу понять друг друга, необходимо было бы сказать друг другу больше слов. Однако в данном случае конкретное и целительное межличностное взаимодействие оказалось более ценным, чем любые дискуссии.

Выразив свои чувства по поводу того, что ее, как ей казалось, критикуют, и открыв после этого новые стороны в нашем взаимодействии, клиентка вновь возвратилась к воспоминаниям о своем детском опыте (следующий период довольно длительного — полторы минуты — молчания). Затем она снова обратилась к нашим взаимоотношениям, выразив стремление к большей близости. Я подвинул свой стул поближе. После этого клиентка, дразня меня, стала говорить о том, что я читаю проповеди и пытаюсь ее поучать (о различии между бывшим “тогда” и происходящим “сейчас”).

На протяжении всего этого периода психотерапии, длившегося примерно год, клиентка находилась в состоянии тяжелой депрессии, чувствуя, что от психотерапии “нет проку”, жизненная энергия заблокирована где-то глубоко внутри, как будто находится под тяжелым гнетом. Она уходила от меня (как и сейчас) явно в лучшем виде, ее энергия частично высвобождалась. Так происходило регулярно, хотя другим клиентам я довольно часто позволял уходить от меня домой в таком же депрессивном состоянии, в каком они пришли ко мне. Однако наше взаимодействие во время этой психотерапевтической сессии имело особое значение для клиентки, что видно из следующего фрагмента.

Фрагмент 6

Сессия, к которой относится данный фрагмент, была посвящена рассказу клиентки о своем сновидении и работе с ним.

18 июня

К1: Вместе с братом мы катались на коньках, получая от этого большое удовольствие.

П1: Кто-то (в сновидении) хочет узнать, умеете ли вы кататься на мысках. А вы действительно умеете это делать?

К2: Да.

П2: А как вы это делаете?

К3: Необходимо стать прямо и просто начать вращаться...

П3: Что все это значит для вас?

(Молчание 10 секунд. )

К4: О, это означает не так много... Просто очень приятно... И я делала это иногда просто для удовольствия или чтобы покрасоваться.

(Молчание 10 секунд. )

П4: Итак, можно ли сказать, что вопрос: “Умеете ли вы вращаться на мысках? ” означает: “Можете ли вы сделать себе приятное? Можете ли вы покрасоваться перед другими людьми? ”

(Молчание 10 секунд. )

К5: Это подобно вопросу: “Можете ли вы найти время на то, чтобы сделать себе приятное? ”

П5: М-м-м...

К6: Потому что это приятно мне.

П6: В этом есть нечто, подобное глотку свежего воздуха!

К7: Да, подобно всему остальному, что несерьезно... Могу ли я позволить это, позволить другой части себя...

П7: Итак, это важная вещь. Давайте будем стараться удержать ее, хорошо?

К8: Во сне мне приятно было говорить об этом... как был приятен человек, говоривший об этом...

П8: Это как приглашение повеселиться... в то самое время, когда вы погрязли в семейных делах. Правильно? Держу пари, это стоящая вещь... если вы, конечно, мне позволите... и тогда вы сами увидите...

К9: Хорошо, говорите, что мне необходимо делать.

П9: Скажите, можете ли вы веселиться в разгар семейной драмы?

(Молчание 30 секунд. )

К10: Думаю, что да. (Молчание 5 секунд. ) В этом есть некий контраст с серьезностью происходящего, подобно тому, как в моем сне есть много различных частей (молчание 10 секунд), как бы переход от серьезного к несерьезному. Не все ведь...

П10: Не все ведь серьезно, не так ли?

К11: Да, не все...

П11: Есть в нас некая часть, способная веселиться, в то время когда происходят другие события... Например, когда кого-то собираются повесить, не так ли?

(Позднее в ходе этой же сессии мы снова обсуждаем тот же сон. )

К12: Мне не нравится серый цвет.

П12: Почему?

К13: Он слишком скучный. Я люблю более яркие вещи.

П13: Подходит ли серый цвет?

(Молчание 10 секунд. )

К14: Хорошо... Если я смотрю на это с другой стороны, то иногда чувствую... но после последнего дня я была здесь...

П14: Да?

К15: Я помню, что чувствовала... и думала... думала, почему все вокруг такое темное, мрачное? Не знаю, что произошло, но я стала чувствовать себя гораздо лучше — впервые за столь долгое время... Мне казалось, я уже говорила вам это, как только вошла...

П15: М-м-м...

К16: Как будто во мне что-то поднялось и внутри стало по-настоящему хорошо. Я смогла почувствовать это и вспомнила свои мысли: “Сейчас все вокруг — просто серость. Оно не полностью хорошее и не полностью плохое... скорее, просто серое...

П16: О да!

К17: И я почувствовала, что все это действительно хорошо...

К18: Это... как некое место, расположенное где-то глубоко внутри меня, говорящее: “Да, все вокруг так и осталось серым... но теперь оно воспринимается положительно; оно изменилось, перестало быть для меня окрашенным в черный цвет и стало просто серым. Это действительно произошло — на следующий день после нашей встречи”.

П18: Просто удивительно... а что касается серости...

К19: Еще я чувствовала, что это похоже... На следующий день мне было гораздо легче, но я знала... как будто не хотела остановиться на этом... Просто продолжать чувствовать все это... ему необходимо измениться, и оно продолжает изменяться...

П19: Это не безнадежная серость... Нет, это серый цвет, который теперь никогда не будет черным.

К20: Да, оно не будет таким...

П20: Кое-кто в вашем сновидении с уважением относится к этому, не так ли?

К21: Думаю, что это я сама. Действительно другое отношение... как будто вы говорите мне о том, как найти выход из положения. “Если ваш процесс стремится к дальнейшему раскрытию, проявлению... в следующие два часа, следующей ночью... когда угодно... ” И вы говорите мне... да, вы говорите мне... это место внутри меня было действительно скрыто столь глубоко... Это было действительно что-то другое, что-то новое... Обычно я всегда знаю, что произойдет и что я буду делать, но теперь это исходило из места, скрытого глубоко внутри меня. Как будто какая-то часть не хочет бороться за то, чтобы он раскрылся.

П21: Да, да... и даже негибкая часть вашей личности с уважением относится к этому.

К22: Негибкая часть моей личности? А да, это неплохой способ подтолкнуть ее...

П22: Если она вообще есть. (Смеется. )

К23: Да, есть.

П23: Понимаете, я просто проявляю заботу...

К24: Сейчас вам нет необходимости быть столь заботливым, потому что... Я уже чувствую связь, установившуюся между нами... но этой связи нет — будьте начеку. (Смеется. )

Обсуждение фрагмента 6

Мои интерпретации всегда являются вопросами, и я стараюсь испробовать их понемногу. Только если они “приняты” клиенткой, я иду дальше. В П1—П5 мы находим как раз такие краткие вопросы о сновидении клиентки и о ее катании на коньках. Поскольку на все эти вопросы было получено подтверждение, я смог сказать нечто большее в П6.

Психотерапевту необходимо отмечать все положительные, жизнеутверждающие моменты, в особенности если они связаны с материалом, вызывающим у клиентки страх. Более подробно я буду обсуждать этот вопрос в главе 13, посвященной работе со сновидениями. Развлечения могут быть совершенно тривиальными, но они привносят чувство свободы и бесконечности в тривиальность всех тех дел, которые мы обычно считаем важными.

Турбер (Thurber) говорил когда-то, что самое драгоценное — это смех сквозь слезы.

Фрагмент 7

21 июня

П1: Привет!

(Молчание 18 секунд. )

К2: Сегодня мне тяжело сидеть здесь.

П2: Вы хотите сказать, что вам лучше сесть как-то иначе или вам вообще тяжело сидеть на одном месте?

К3: Мне тяжело находиться здесь с этим чувством беспокойства.

П3: То есть вам тяжело сидеть неподвижно с этим действующим на нервы чувством беспокойства внутри вас.

(Молчание 45 секунд. )

К4: Да, и испытываю своего рода нервозность.

П4: М-м-м... нервозность...

(Молчание 45 секунд. )

К5: Это похоже... как если бы мне необходимо было стоять неподвижно. После понедельника мне постоянно приходится придумывать себе какое-то занятие.

П5: Понятно. Значит, существует потребность сидеть неподвижно и просто наблюдать за своими чувствами...

К6: Да.

П6: А почему бы вам не попробовать прекратить суетиться, заглушая свои чувства?

(Молчание 65 секунд. )

К7: Как будто я могу чувствовать только тревогу.

П7: Действительно, трудно оставаться с этим, потому что как только вы направляете свое внимание на себя, все, что у вас возникает, — это тревога, с которой трудно спокойно усидеть на месте. Я правильно говорю?

К8: М-м-м...

П8: Да, с тревогой трудно спокойно усидеть на месте... Алло! Хотя, несмотря на то, что я сказал только что “алло”, мне бы хотелось, чтобы мы сейчас сделали перерыв на секунду.

К9: Вы уже вернулись? (Эти слова относятся к поездке, которую мне необходимо было предпринять. )

П9: Да.

К10: Что-то вы не очень хорошо выглядите...

П10: А, да... в аэропорту была забастовка.

К11: Понятно...

(Мы говорим примерно минуту о другой поездке, которую собиралась предпринять клиентка. Затем следует молчание, примерно в течение 15 секунд. )

П11: Ну что, попробуем снова прикоснуться к вашим чувствам?

К12: То, что пришло ко мне прямо сейчас... как будто я что-то знаю... потому что это началось на следующий день, когда я печатала на машинке, записывая содержание моего сна. У меня началось что-то вроде сна наяву, с яркими образами... А потом я заплакала и не могла остановиться... все плакала и плакала, потому что действительно глубоко погрузилась во все это... пугающее... и с тех пор я не могла...

П12: Вы погрузились глубоко в сновидение и не могли выйти оттуда, не так ли? И это заставляло вас нервничать...

К13: Та часть сновидения, куда я погрузилась и не могла потом оттуда выйти... с людьми, стоящими на платформе, все было в порядке. Это напоминало печаль, и здесь все было в порядке, но другая часть — когда мой отец вышел... я не была готова справиться с этим.

П13: Подождите, это ведь часть работы с активным воображением?

К14: Да.

П14: Но есть и другая часть, связанная с вашим отцом.

К15: М-м-м...

П15: Вы погрузились в нее, а потом застряли на чувстве “плохого” или почувствовали заранее, что все будет плохо?

К16: Когда я начала, эта часть казалась мне хорошей; но когда я действительно погрузилась в нее... хм... она оказалась печальной. Если я пыталась проработать ее отдельно, она действительно менялась. Да, она изменилась, потому что раньше я могла с ней работать. С ней было связано действительно сильное чувство одиночества. Просто ужасно!

П16 (смеется): Способность устанавливать отношения с другими людьми — это нечто совершенно особое. Раньше вы все делали в одиночестве, но вместе с другими людьми вы сможете сделать гораздо больше, чем сами.

К17: Да, сейчас у меня действительно появилось желание находиться с другими людьми, и для меня это нечто новое.

П17: Ну вот, мы и общаемся здесь с вами.

К18: Я так и знала, что вы скажете это.

П18: Это может быть кто угодно... в том числе и я...

К19: Что?

П19: Я прервал ваши мысли? Ну ничего, не страшно.

К20 (поднимает глаза).

П20: Куда это вы так глубоко погрузились?

К21: Я просто прикоснулась к чувству боли.

П21: М-м-м...

К22: А потом снова попытаться ходить вокруг да около.

П22: Итак, вы знаете, где все это происходит, и... вы действительно можете прикоснуться к этому чувству, но это оказывается достаточно неприятным.

К23: М-м-м...

(Молчание 10 секунд. )

П23: Да, нет ничего плохого в том, чтобы просто прикоснуться к этому, а затем вернуться... Можете ли вы теперь сказать, что у вас все в порядке? (Молчание 10 секунд. ) Теперь вам не нужно ходить вокруг да около. Вы уже знаете, что можете сделать это... и потом сделаете перерыв. (Молчание 10 секунд. ) Да, это правильный способ... просто прикоснуться, а потом сделать перерыв.

(Молчание почти две минуты. )

К24: Я хотела бы сказать, что на моем пути возникло какое-то препятствие...

П24: М-м-м...

(Молчание больше двух минут. )

П25: Препятствие?

К25: Да.

П26: Оно где-то рядом с болезненной областью? (Клиентка соглашается. ) Где-то между вами и этой областью...

К27: М-м-м... Как будто я пытаюсь взобраться на гору... и не могу.

П27: Давайте представим, что вы поднимаетесь на гору на грузовике (образ из сновидения).

К28: М-м-м...

П28: Итак, вы пытаетесь забраться на гору, но не можете.

К29: М-м-м...

П29: Вы знаете, что это за гора?

(Молчание дольше полутора минут. )

К30: Она подобна... Я хотела бы подняться на вершину горы, чтобы ясно рассмотреть оттуда все, но я не думаю, что мне удастся преодолеть болезненные ощущения, связанные с подъемом.

П30: М-м-м... Итак, с вершины горы вы можете ясно увидеть все вокруг, но это связано с достаточно сильными болезненными ощущениями... Где-то между вами и... способностью увидеть все ясно находится нечто, которое не хочет испытывать боль... Не так ли?

(Молчание 10 секунд. )

К31: Да... При попытке взобраться на гору я начинаю испытывать боль... (Молчание 10 секунд. ) Мне кажется, я продолжаю искать дорогу, по которой можно подняться на гору.

П31: Искать дорогу?

К32: Я ищу другие пути.

П32: А, я понял. Вы хотите найти другую дорогу, чтобы подняться на гору, не испытывая боли, не так ли?

К33: Ну...

П33: Да, да, я понял вас...

(Молчание 10 секунд. )

К34: А затем что-то приходит ко мне и говорит: “Ты уже достаточно долго искала дорогу, не так ли? ”

П34: Да... (Смеется. )

К35: Это не работает.

П35: Да, я вижу... Хм-м...

(Молчание 155 секунд. )

К36: Давайте выпьем чаю.

П36: М-м-м...

(Мы переходим на кухню, где у нас происходил небольшой разговор, и пьем чай. Немного позже, на кухне, клиентка успокаивается. )

П37: Прикоснулись ли вы к этому снова?

К38: Да. Когда я не испытываю боли, у меня опять возникает чувство беспокойства.

П38: Возможно, есть место, где вы оказываетесь ближе к болезненной области, но не входите в нее в полной мере.

(Молчание 4 минуты. )

К39: Сейчас уже все в порядке. Я отбросила и беспокойство, и боль... Знаете, что мне помогло? Я представила себя играющей!

Можно строить различные предположения для объяснения, почему возникла “игра”, когда клиента отбросила беспокойство и боль. Когда человек “отбрасывает” что-либо, организм испытывает облегчение, и другие виды энергии получают возможность выйти на передний план.

Обсуждение фрагмента 7

Позднее, в ходе этой же сессии, у клиентки произойдет драматический прорыв и возникнет более интересное содержание переживаний, но я хотел бы показать, как происходило развитие психотерапевтического процесса.

Мы уже подошли к следующему предположению: если клиентка почувствует свою боль и испытает болезненные переживания, это, как правило, помогает. Однако так происходит не всегда. Утверждая, что данный процесс окажет помощь, мы редко говорим о том, как и почему это будет происходить. Все зависит от характера самого процесса и межличностных взаимодействий. И вопрос не просто в том, осознается или не осознается содержание не изменяющихся переживаний. Нет, речь идет о том, как клиент осознает изменения в содержании его проблемы.

Когда фокусирование “извлекает” эти проблемы и помогает им “выйти на поверхность” на уровне телесных ощущений, клиентка чувствует себя лучше, чем когда пытается просто избегать их. Если клиентка утрачивает контакт со своей болью, это вызывает у нее чувство “беспокойства” (К38). Таким образом, данный способ проработки не является ни обычным уходом от боли, ни столь же обычным погружением в эту боль.

Процесс носит активный характер. Сама клиентка прикасается к своей боли и она же потом отбрасывает боль прочь. Однако это не “подавление” болезненных переживаний, в результате которого клиентка утрачивает контакт со своей болью и начинает испытывать чувство беспокойства. Нет, она остается связанной с болью, но ее тело как бы освобождается от боли.

При фокусировании мы говорим, что “выход” травматических переживаний происходит лишь тогда, когда во всем теле возникает отчетливое чувство облегчения. В противном случае мы говорим, что такой “выход” переживаний пока еще не произошел. В нашем же примере клиентка отбрасывает боль и воздействует на нее. В возникающем в результате пространстве, свободном от боли, появляется новое приятное чувство — способность к игре.

Эта сессия была чрезвычайно богата примерами процесса фокусирования. Однако в плане содержания переживаний ничего нового так и не возникло.

Как только клиентка перестала сосредоточиваться на чувствуемом ощущении, к ней вернулось ее рассеянное “беспокойство”. В то время как это ощущение было “прямо здесь”, остальная часть ее тела испытывала облегчение, поскольку возникло отчетливое чувство, что прямая связь установлена. Однако без чувствуемого ощущения “беспокойство” клиентки снова становится рассеянным и овладевает всем ее телом.

То, что происходит в конце, демонстрирует используемую при фокусировании процедуру “создания пространства”, при которой не происходит ни подавления проблемы, ни ухода от нее.

Избежав и того, и другого, клиентка использует созданное пространство, где она представляет себя играющей.

Фрагмент 8

21 июля

К1: Барьер подобен... многим различным вещам.

П1: О да... этих вещей действительно много...

(Пауза 20 секунд. )

К2: Хорошо... но это не добавляет смысла...

П2: Все в порядке...

К3: То, что сейчас возникло у меня, похоже на образ, который уже возникал у меня раньше... образ препятствия... Часть препятствия была подобна колючей проволоке... К ней нельзя было прикоснуться, нельзя было ни обойти, ни перелезть через нее... Но в другой части преграды оставалось небольшое отверстие, через которое я могла бы проскользнуть...

П3: О да...

К4: Эта часть преграды... там просто столбы, и на них немного колючей проволоки... Так что если я захочу, то действительно смогу перелезть через нее... Это одна часть преграды, а вдали от нее находится другая часть, опасная.

П4: Она полностью опутана колючей проволокой.

К5: Да.

П5: Итак, есть часть преграды, которую можно легко преодолеть, и другая часть, представляющая опасность.

К6: В той части, которая кажется мне более легкой, есть небольшое отверстие, через которое я могу проползти; я чувствую его...

П6: Да...

К7: Это чувство... оно похоже на слова: “Я здесь; я преодолеваю эту преграду”. Ловкая часть меня самой пробирается через препятствие а потом оглядывается назад, чтобы рассмотреть, какая будет реакция, хотя в то же время чувствует, что меня совершенно не беспокоит эта реакция...

П7: Да!

П8: Итак, сейчас для вас особенно важно то, что вы смогли преодолеть препятствие.

К9: Да, это так. Сейчас мне необходимо именно это... потому что мне не хотелось бы возиться с колючей проволокой.

П9: Что ж, резонно. Посмотрим, потом можно будет заняться и проволокой, а сейчас для вас действительно важнее всего просто пробраться через преграду.

(Пауза 20 секунд. )

К10: М-м-м... Действительно хорошо, что эта часть смогла преодолеть преграду... Я верю, что и с другой частью все будет в порядке, но если она не сможет пробраться через препятствие, тогда о ней придется забыть. (И психотерапевт, и клиентка смеются. )

П10: Я могу почувствовать это. Если и другая часть сможет пройти через преграду, будет здорово.

К11: Да, потому что это та часть меня, с которой все в порядке... Да... (Молчание 10 секунд. ) Я чувствую себя хорошо (глубоко дышит).

П11 (смеется): М-м-м... (И психотерапевт, и клиентка смеются. ) М-м-м...

К12: Сейчас я уже вне опасности. А было действительно опасно!

П12 (смеется): М-м-м... Я счастлив, что ваше ощущение дало нам такие точные инструкции

(Происходит небольшая беседа. Затем пауза 2 минуты, мы обнимаем друг друга. )

Обсуждение фрагмента 8

Как принять решение, во что необходимо погрузиться, к чему прикоснуться, а что отбросить? Обычно психотерапевт не может сам принимать такое решение — он может лишь задавать пробные вопросы, делая это таким образом, который позволяет клиентке самой почувствовать, что правильно, а что нет. В данном случае нет необходимости предлагать клиентке почувствовать: она научилась этому уже давно.

Данный фрагмент ясно показывает, почему не следует подталкивать клиента к чему бы то ни было. В возникновении психотерапевтических изменений мы полностью зависим от процесса, который, однако, может происходить, а может и не происходить. У нас нет ни полного понимания этого процесса, ни того, что его вызывает. Поэтому мы не можем просто “подталкивать” его тем или иным произвольным образом, предполагая, что процесс приведет к необходимому нам результату.

Когда мы позволяем постепенно раскрываться последовательным этапам данного процесса, он приобретает свое собственное направление. Быть может, придется столкнуться с чем-то невыносимым; это может занять у клиентки несколько часов, но приведет либо к весьма незначительным изменениям в содержании переживаний, либо вообще не даст никакого результата. Однако при этом проработке подвергаются все “территории” опыта, изменяясь как единое целое. И когда клиент продолжает сосредоточивать внимание таким образом, целостность переживаний начинает менять свою структуру. На протяжении последних фрагментов психотерапевтических сессий слов было произнесено немного, и может возникнуть впечатление, что особых изменений в содержании переживаний не происходило. Все сводилось к необходимости быть настолько близкой к чувству собственной боли, насколько это оказалось возможным для клиентки; хотя и не настолько близко, чтобы клиентка испытывала стремление убежать от нее. На протяжении сессий особенное значение имело установление контакта с клиенткой. Способность “отбрасывать” что-либо и “создавать пространство”, где могло бы проявляться что-то другое, — еще один способ сосуществования с болью. При этом проявляются новые грани переживаний, бывшие ранее скрытыми.

Сейчас, когда процесс начал развиваться по своему собственному пути, проявились два различных аспекта чувства боли. Столь же естественным путем определилось следующее: на одной из частей (предупреждение “Только не сейчас”. Может быть, позднее откроется, а сейчас уже проявилась вторая часть, и клиентка ощущает ее как нечто весьма жизнеутверждающее.

Физически она также чувствует себя совсем не так, как в первой части сеанса — “вне опасности”. Когда у клиентки возникает чувство облегчения, это видно и по ее лицу, и по самой позе.

Действительно ли она смогла проникнуть через барьер? Да, отчасти ей это удалось. Когда будут сделаны многие подобные шаги, тогда нам полностью удастся преодолеть преграду — в этом можно не сомневаться.

Сегодняшний опыт во время следующих сессий будет выполнять роль инструкции как для меня, так и для клиентки. Иногда я говорю: “А сейчас немного подождите. Это та самая часть преграды, опутанная колючей проволокой? ” “Да”, — следует ответ. Я продолжаю: “Помните, мы решили ничего не делать с ней до тех пор, пока не преодолеем более легкий участок? ”

Конечно, я не стану останавливать клиентку, если она твердо решит, что преграду необходимо преодолевать именно здесь, но и в таком случае я предложу ей прежде всего еще раз почувствовать это и три-четыре раза проверить, действительно ли она готова.

Подобный опыт выступит своего рода положительной перспективой, и если клиентка будет говорить “Это бесполезно”, я могу ответить: “А все-таки, не могли бы вы найти это небольшое отверстие? И тогда вы сможете пробраться через него”.

Не слишком ли мы доверяем столь небольшому образу? Это ведь не просто образ, а своего рода послание, и уже поэтому оно заслуживает доверия. Необходимо учитывать следующее: это “послание” говорит, что некоторая часть боли, испытываемой клиенткой, слишком остра, чтобы с ней можно было справиться сразу. Что мы можем утратить, если поверим в это? “Послание” говорит нам, что есть и другая часть, которая в большей степени готова к работе. Чем мы рискуем, если поверим в это? “Послание” говорит нам, что существует способ прямо сейчас обрести положительную энергию от преодоления барьера. Кто же станет сопротивляться этому?

Итак, вопрос состоит не в том, будем ли мы верить в образ. Если это будет образ чувства безнадежности, я сам скажу клиентке, чтобы она не верила в него. Я скажу ей: “Сейчас вы чувствуете, что пути нет. Но это можно изменить”.

Как мы сможем увидеть изменение? Как сможем уловить и понять его? Отметим, что изменения, о которых идет речь в данном фрагменте, не связаны с содержанием переживаний. И даже если содержание переживаний также изменяется, есть кое-что более важное — изменение самого способа жизни, способа бытия индивида; изменение качества энергии и обретение жизнеутверждающего направления.

Например, в главах 3 и 4 речь шла о том, что клиентка чувствовала стремление уклониться, отступить, если жизнь бросала ей вызов. Это чувство было раскрыто в процессе работы. То, чем оно “было” на самом деле, проявилось. Я пытался привлечь ваше внимание к изменениям в самом способе ощущения, способе чувствования. Из ненавистного препятствия чувство “отступления”, проявив себя, стало “лучшей частью” клиентки, и эта “лучшая часть” готова скорее умереть, чем быть неправильно оцененной. Я пытался пояснить, что важный аспект изменений может быть связан вовсе не с содержанием переживаний, а с новым типом жизненного процесса; клиентка почувствовала, что способна любить и заботиться о чем-то, что ранее подавляло и вызывало фрустрацию.

Так новое и более позитивное содержание переживаний возникает из столь же нового и позитивного характера процесса. Я не предлагаю предаваться ложному оптимизму. Существует слишком много глубоко укоренившихся “психологических демонов”, которыми можно оправдать бездействие, но при позитивном отношении благополучный результат достижим. Однако если мы сами можем придать процессу позитивный характер, наше стремление к обретению более позитивного содержания переживаний и достижению положительного исхода, исцеляющего наши травмы, будет уже не просто беспочвенным оптимизмом. Если мы не станем принимать во внимание содержание переживаний, то сможем легче исследовать характер процесса и возникающих в нем изменений.

То, что изменилось, — это и есть появление положительной энергии. Возникает желание играть. Однако это просто слова. Если мы будем считать их содержанием, может быть упущен весьма важный момент. Желание играть, ощущение себя играющей — это иной способ жизни, проявление готовности участвовать в любых событиях с тем отношением, которое можно назвать “вкусом к жизни”; способность вспоминать хорошие времена и радоваться жизни.

Что происходит с болезненным содержанием при проявлении этой положительной энергии? На первый взгляд, ничего; все остается прежним. Все происходящее как бы помещается на определенной дистанции (слово “помещается” имеет здесь тот смысл, который мы обычно используем при фокусировании). При этом мы предполагаем, что все остается неизменным, и позже снова сможем обратиться к этому материалу. Но, в сущности, на некотором глубинном уровне происходит многое. И прежде чем начнется явная проработка содержания переживаний, оно уже будет подвергнуто скрытым, неявным изменениям, причем именно в нужном направлении. Поэтому впоследствии можно будет произвести успешную проработку.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒