Из газет. 3 четверостишье

Стр 1 из 2Следующая ⇒

Десяткова РЛ-51

Анализ стихотворения А. Блока «Из газет»

Из газет

Встала в сияньи. Крестила детЕй.

И дети увидели радостный сОн.

Положила, до полу клонясь головОй,

Последний земной поклОн.

Коля проснулся. Радостно вздохнУл.

Голубому сну еще рад наявУ.

Прокатился и замер стеклянный гУл:

Звенящая дверь хлопнула внизУ.

Прошли часы. Приходил человЕк

С оловянной бляхой на теплой шАпке,

Стучал и дожидался у двери человЕк.

Никто не открыл. Играли в прЯтки.

Были веселые морозные СвЯтки.

Прятали мамин красный платОк.

В платке уходила она по утрАм.

Сегодня оставила дома платОк:

Дети прятали его по углАм.

Подкрались сумерки. Детские тЕни

Запрыгали на стене при свете фонарЕй.

Кто-то шел по лестнице, считая ступЕни.

Сосчитал. И заплакал. И постучал у дверЕй.

Дети прислушались. Отворили двЕри.

Толстая соседка принесла им щЕй.

Сказала: «Кушайте». Встала на колЕни

И, кланяясь, как мама, крестила детЕй.

Мамочке не больно, розовые дЕтки.

Мамочка сама на рельсы леглА.

Доброму человеку, толстой сосЕдке,

Спасибо, спасибо. Мама не моглА...

Мамочке хорошо. Мама умерлА.

v_ / _v_/_v_/ _v
_v_/ _v_ /_ v_ /_v
_ _ v/_ _v/_ _v/_ _v
_v_/ _v/_v

v_ _/v_/v_ _/ _v
_ _v/_v/_ _v/_ _v
_ _v/_ _ v/_ _v/_v
_v_/ _v/v_ _/ _v

Стихотворение «Из газет» написано Блоком в 1903 году. Оно принадлежит второму циклу первого тома – «Распутья». Этот цикл был написан в период русской революции, в нём Блок прощается с образом Прекрасной Дамы, его начинают интересовать современность, социальные проблемы и обычные люди. Он словно стоит на распутье – в стихотворениях появляется тревога, напряжение, будущее страшит.

Таким тревожным настроением пропитано стихотворение А. Блока «Из газет». Оно повествует о трагической судьбе женщины, не выдержавшей трудностей жизни и добровольно бросившейся на рельсы. Само название указывает на то, что данное событие, взятое из газет, олицетворяет существующую действительность, что оно является логичной исходом для простого человека.

Мотив смерти присутствует и в стихотворении «Статуя» (28 декабря 1903 года):

< …>
Всё пребывало. Движенья, страданья — Не было.
Лошадь храпела навек.
И на узде в напряженьи молчанья
Вечно застывший висел человек.

В другом стихотворении, написанном 28 декабря 1903 года, присутствует мотив смерти от надрыва:

По берегу плелся больной человек.
С ним рядом ползла вереница телег.
В дымящийся город везли балаган,
Красивых цыганок и пьяных цыган.
И сыпали шутки, визжали с телег.
И рядом тащился с кульком человек.
Стонал и просил подвезти до села
Цыганочка смуглую руку дала.
И он подбежал, ковыляя как мог,
И бросил в телегу тяжелый кулек.
И сам надорвался, и пена у губ.
Цыганка в телегу взяла его труп.
С собой усадила в телегу рядком,
И мертвый качался и падал ничком.
И с песней свободы везла до сеча.
И мертвого мужа жене отдала.

Но если здесь человек умирает от надрыва «физического», то женщина из стихотворения «Из газет» не выдерживает душевных мук: «Мамочка сама на рельсы легла», «Мама не могла... » Мотив нестерпимой усталости, непосильной ноши мы наблюдаем в стихотворении:

Ветер хрипит на мосту меж столбами,
Черная нить под снегами гудёт.
Чудо ползет под моими санями,
Чудо мне сверху поет и поет...
Всё мне, певучее, тяжко и трудно,
Песни твои, и снега, и костры...
Чудо, я сплю, я устал непробудно...
Чудо, ложись в снеговые бугры!

28 декабря 1903

Лирический герой в стихотворении находится вне ситуации, он наблюдатель, рассказчик. Но в то же время он словно видит происходящее глазами детей – их мир замкнут в доме, всё происходит внутри него. Они не слышат, как ушла мама, лишь звон стеклянной двери, не знают, куда, но оставленный дома платок, который она всегда надевала по утрам, является предвестником беды. Дети не открывают дверь незнакомцу в «тёплой шапке», но и он словно несёт за собой несчастье. И лишь с приходом «толстой соседки» мы понимаем, что произошло. И эта новость приходит из внешнего мира – мир чужого страшного, невыносимого, где и происходит самоубийство.

В записной книжке 1906 г. А. Блок писал: «Всякое стихотворение – покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звезды. Из-за них существует стихотворение. Тем оно темнее, чем отдалённее эти слова от текста».

Слова-острия: стеклянный гул, голубой сон, красный платок, розовые дети.

Стеклянный гул как предвестник беды – неясный шум, звон, означающий, что мама ушла навсегда.

Все кричали у круглых столов,
Беспокойно меняя место.
Было тускло от винных паров.
Вдруг кто-то вошел — и сквозь гул голосов
Сказал: «Вот моя невеста».

Молчаливые мне понятны,
И люблю обращенных в слух:
За словами — сквозь гул невнятный
Просыпается светлый Дух.

Так. Я знал. И ты задул
Яркий факел, изнывая
В дымной мгле.
В бездне — мрак, а в небе — гул.
Милый друг! Звезда иная
Нам открылась на земле.

Голубой сон – символ детского, непостижимого мира, в нём есть лишь радость, в отличие от мира реального.

Голубой вообще можно назвать главным цветом символистов. Сам Блок пишет о символике голубого цвета: «цветок голубой, небо голубое, лунный свет – голубой, волшебное царство – голубое..., и дымка, в которую закутана вся метерлинковская сказка и всякая сказка, говорящая о недостижимом, – голубая».

Красный платок – символ смерти. Платок – обычно атрибут молодой девушки, красный цвет – цвет крови.

Она уронила платок,
И все они, в злобном усильи,
Как будто поняв зловещий намек,
Разорвали с визгом каждый клочок
И окрасили кровью и пылью.

Неужели и ты отступаешь?
Неужели я стал одинок?
Или ты, испытуя, мигаешь,
Будто в поле кровавый платок?
О, я увидел его, несчастный,
Увидел красный платок полей…
Заря ли кинула клич свой красный?
Во мне ли грянула мысль о Ней?
То — заря бесконечного холода,
Что послала мне сладкий намек…
Что рассыпала красное золото,
Разостлала кровавый платок.

Розовые дети – чистые, уязвимые, их души ещё не тронуты грязью внешнего мира.

Когда я в сумерки проходил по дороге,
Заприметился в окошке красный огонек.
Розовая девушка встала на пороге
И сказала мне, что я красив и высок.

1 четверостишье:

Встала в сияньи. Крестила детЕй.
И дети увидели радостный сОн.
Положила, до полу клонясь головОй,
Последний земной поклОн.

Способ рифмовки – перекрёстный (детей-головой, сон-поклон). Рифма мужская, закрытая, чередующаяся точная (сон-поклон) и неточная (детей-головой).

2 четверостишье:

Коля проснулся. Радостно вздохнУл.

Голубому сну еще рад наявУ.

Прокатился и замер стеклянный гУл:

Звенящая дверь хлопнула внизУ.

Способ рифмовки – перекрёстный (вздохнул- гул, наяву-внизу). Рифма мужская, точная, чередующаяся закрытая (вздохнул-гул) и открытая (наяву-внизу).

Пятистишье (ababb):
Прошли часы. Приходил человек
С оловянной бляхой на теплой шапке,
Стучал и дожидался у двери человек.
Никто не открыл. Играли в прятки.

Были веселые морозные Святки.

Рифма – точная, чередующаяся мужская, закрытая (человек-человек), и женская, открытая (шапке-прятки-святки),

3 четверостишье

Прятали мамин красный платок.

В платке уходила она по утрам.

Сегодня оставила дома платок:

Дети прятали его по углам.

Способ рифмовки – перекрёстный (платок-платок, по утрам- по углам). Рифма мужская, точная, закрытая.

4 четверостишье
Подкрались сумерки. Детские тени

Запрыгали на стене при свете фонарей.

Кто-то шел по лестнице, считая ступени.

Сосчитал. И заплакал. И постучал у дверей.

Способ рифмовки – перекрёстный (тени-ступени, фонарей-дверей). Рифма точная, чередующаяся женская, открытая (тени-ступени) и мужская, закрытая (фонарей-дверей).

12 Следующая ⇒