Четвертый принцип.

Перенос подразумевает место. Лакан называет его - «место Другого», которое не определяется ни одним конкретным другим. Это такое место, где бессознательное может наиболее свободно проявляться в высказывании, и в связи с этим фактом вставать на ложный путь и испытывать трудности. Это так же место, где фигуры партнера фантазма могут максимально сложно проявлять себя в своих зеркальных играх.
Вот почему аналитический сеанс исключает присутствие третьего и его внешний взгляд на происходящий процесс. Третий сводится к месту Другого. Этот принцип, следовательно, исключает авторитарное вмешательство третьих сторон, желающих поставить каждого на свое место и навязать заранее установленную цель психоаналитическому лечению. Третий - оценщик вписывается в серию тех, чей авторитет не имеет отношения к тому, что происходит между анализантом, аналитиком и бессознательным.

Пятый принцип.
Стандартного лечения не существует. Нет так же общего образца для контроля сеанса или психоаналитического лечения, в целом. Фрейд использовал метафору игры в шахматы, в которых не задано ничего, кроме правил и типов начала и окончания партии. Конечно, со времен Фрейда алгоритмы игры стали более совершенными. Способность компьютера считать позволила машине соревноваться с человеком. Это не меняет того факта, что психоанализ в противоположность шахматам не может быть формализован. Мы видим это так же и у Фрейда, который передавал психоанализ с помощью частных случаев: Человек с крысами, Дора, маленький Ганс, и пр. Начиная со случая «Человек с волками», повествование о лечении столкнулось с кризисом. Фрейд не мог более удерживать в рамках одного рассказа сложность задействованных в лечении процессов. Не сводясь к техническим образцам, опыт психоанализа не обладает ничем, кроме регулярности: той, что относится к оригинальности сценария, при помощи которого обнаруживается особенность субъекта. Таким образом, психоанализ – это не техника, но дискурс, который побуждает каждого продуцировать свою особенность и исключительность.

Шестой принцип.
Длительность лечения и ход сеансов не могут быть стандартизированы. Продолжительность случаев Фрейда сильно варьировалась. Это мог быть один сеанс, как в случае лечения Густава Малера. Или четыре месяца, как у маленького Ганса, или год, как у Человека с крысами, или несколько лет, как у Человека с волками. С тех пор отклонения и разнообразие не перестают увеличиваться. Кроме того, такой вариативности времени лечения способствует применение психоанализа за пределами «кабинета», в институциях, которые связаны с различными видами помощи. Разнообразие клинических случаев и возрастов, в котором психоанализ был предпринят, позволяет сделать вывод, что продолжительность лечения лучшим образом характеризуется фразой: «по желанию». Лечение длится до того момента, когда анализант будет удовлетворен полученным опытом, в достаточной мере для того, чтобы покинуть аналитика. Такой подход не ведет к применению некой нормы, но к согласию субъекта с самим собой.

Седьмой принцип:
Психоанализ не может описывать свою цель и окончание в терминах приспособления уникальности субъекта к нормам, правилам и общепринятым определениям реальности. Открытие психоанализа
заключается, прежде всего, в том, что субъект не способен достичь полного сексуального удовлетворения. На эту неспособность указывает термин кастрация. Более того, психоанализ, вместе с Лаканом, сформулировал невозможность существования нормы в отношениях между полами. Если не существует полного удовлетворения и не существует нормы, то в таком случае каждому остается изобретать свое частное решение - решение, которое опирается на симптом. Решение может быть более или менее типичным, в большей или меньшей степени опираться на традиции и общепринятые правила. Или же, напротив, оно может основываться на разрыве с нормами и на некой тайне. Тем не менее, по своей сути отношения между полами не имеют решения «pour tout» - “для всех”. В этом смысле любовные отношения отмечены печатью непоправимости, в них всегда присутствует изъян. Сексуальность говорящего существа основывается на «pas tout» - на том, что ”не есть все”.

Восьмой принцип:
Образование психоаналитика нельзя свести к университетским нормам и достижениям практики. Утвердившись в качестве дискурса, психоаналитическое образование покоится на триаде. В нее
входят теоретические образовательные семинары (аналогичные университетским), прохождение психоанализа кандидатом в психоаналитики до предельной точки (оказывает формирующее воздействие), передача практических знаний в ходе супервизий (беседы коллег о практике). Фрейд одно время верил, что можно дать четкое определение, что такое быть психоаналитиком. Но успех психоанализа, его международное распространение, смена поколений в течение века, показали, что это иллюзия. Определение «психоаналитик» включает в себя вариации идентичности. Оно и есть вариация. Такое определение не есть идеал, оно включает в себя историю психоанализа и то, что именовалось
психоаналитиком в контексте различных дискурсов.

Звание психоаналитика охватывает ряд противоречивых составляющих. Сюда входит академическое (университетское или аналогичное ему) образование, соответствующее общим научным степеням. Необходим клинический опыт, который передается во всем своем своеобразии под надзором коллег. Требуется уникальный опыт лечения. Уровни общего, частного и особенного разнородны. История психоаналитического движения - это история несогласий и интерпретаций этой неоднородности. Эта
неоднородность тоже является частью великой Встречи с психоанализом, которая позволяет сказать, кто есть психоаналитик. Он осуществляется, пройдя ряд процедур в сообществах, которые являются
психоаналитическими институциями. В этом смысле психоаналитик не одинок, он — как и острота - зависит от признания Другого. Этого Другого нельзя свести к Другому нормированному, авторитарному,
регламентированному и стандартизированному. Психоаналитик — этот тот, кто утверждает, что получил ожидаемый опыт и, следовательно, преодолел то, что Лакан назвал «passe». Он свидетельствует, что преодолел свои тупики. Высказывание, которым он хочет получить подтверждение, что переход состоялся, разворачивается в институциональном диспозитиве. В более глубоком смысле, оно пишется в великой Встрече психоанализа с цивилизацией. Психоаналитик — не аутист. Он постоянно обращается к
доброжелательному собеседнику, выражая просвещенный взгляд, которым он хочет взволновать и тронуть на благо дела психоанализа.

(перевод Александра Бронникова)

⇐ Предыдущая 12