Глава 19. У ВУДСОВ. ПРЕДУПРЕЖДАЮЩИЙ ЗНАК

Глава 19

У ВУДСОВ

Я нервничала насчет субботней встречи с родными Ксавье. Он уже несколько раз приглашал меня, и отказываться было бы совсем невежливо. Да и Ксавье не принял бы «нет» в качестве ответа.

А меня пугала их возможная реакция.

В школе, если не считать естественного волнения самого первого дня, меня не слишком беспокоило, какой я кажусь ровесникам. Однако семья Ксавье — это совсем другое, их мнение действительно важно для меня. Хотелось понравиться им. И я надеялась на то, что они воспримут мое присутствие в жизни Ксавье как положительный фактор. В общем, я жаждала их похвалы. Молли постоянно рассказывала о своем бывшем бойфренде Киле. Ее родители не одобряли парня до такой степени, что чуть не отказали ему от дома. Вряд ли клан Вудсов будет настроен против меня, но если я им не понравлюсь, их влияние на Ксавье может пагубно воздействовать на его чувства ко мне.

В субботу машина Ксавье притормозила на нашей подъездной аллее ровно в две минуты пятого, как и было условлено. Мы ехали до его дома минут десять. Меня одолевали страхи. Вдруг они подумают, что моя бледность объясняется плохим здоровьем или наркоманией? А если я случайно сделаю что-нибудь неловкое, как часто бывает, когда я нервничаю? Конечно, его родители-врачи заметят мою необычность! А сестры сочтут, что я одета не по моде! Айви помогла мне выбрать наряд: темно-синее платье без рукавов с кремовыми пуговицами снизу доверху и вокруг ворота. По словам Молли, оно очень «классное», в духе Шанель, но я все же сомневалась.

— Расслабься, Бет, — сказал Ксавье, когда я опять пригладила волосы. — Я почти слышу, как колотится твое сердце. Они хорошие люди, не пропускают церковных служб и просто обязаны полюбить тебя. А если нет, ничего страшного не случится! Между прочим, они умирают от желания познакомиться с тобой лично. Поэтому перестань вести себя так, словно я везу тебя к палачам.

— Мог бы проявить сочувствие, — раздраженно буркнула я. — Иногда ты бываешь таким противным!

Ксавье расхохотался.

— Я не ослышался?

— Нет! Тебя ничего не беспокоит.

— Как раз наоборот, — с бесконечным терпением ответил он. — Мама — твоя страстная почитательница, и остальные тоже в восторге от предстоящей встречи с тобой. Сперва они считали, что я вообще тебя выдумал. Кстати, я требую, чтобы ты взяла назад свое оскорбление. Как мне жить с пятном позора?

— Признаю свою неправоту. Но ты определенно тупица.

— Сегодня моему самолюбию нанесен серьезный удар. — И он покачал головой. — Наверно, на самом деле я противный тупица.

— Я очень волнуюсь, — пробормотала я. — Может, они будут сравнивать меня с Эмили и решат, что я не дотягиваю до ее уровня?

— Бет… Ты потрясающая. И они сразу все поймут. А маме не нравилась Эмили.

— Почему?

— Она была слишком импульсивна.

— В каком смысле? — недоуменно протянула я.

— У нее были проблемы. Родители развелись, она не виделась с отцом и иногда сначала делала, а позже — думала. Я, слава Богу, всегда находился рядом, чтобы она ничего не натворила, но эта черта не прибавляла ей популярности в глазах моих родителей.

— Ты вернул бы ее, если бы мог? — выпалила я.

— Эмили умерла. Потом появилась ты. И я влюблен в тебя. И, будь она здесь, она бы оставалась моим добрым другом, а ты — моей девушкой.

— Прости. Но я иногда думаю, что ты со мной только потому, что потерял ту, которая тебе предназначалась.

— Бет, ты путаешь! Я любил ее и потерял. Ты — моя судьба.

— Ясно, — я крепко сжала его руку. — Спасибо, что объяснил. Я вела себя как младенец.

Ксавье подмигнул мне.

— Очаровательный младенец.

Дом Ксавье буквально излучал спокойствие и надежность. Еще издалека я заметила неогеоргианский особняк с аккуратной оградой, красивой дверью и нарядным крыльцом. Стены внутри были выкрашены белым, полы оказались паркетными. Роскошная передняя часть жилища предназначалась для гостей, семья же из восьми человек предпочитала «тыл» с верандой, откуда открывался вид на озеро. Перед гигантским телевизором с плоским экраном красовались кушетки с пушистыми покрывалами. Обеденный стол был завален всякими девичьими принадлежностями, в углу стояла корзина для белья, у задней двери выстроились кеды. В противоположной стороне устроился игровой уголок — множество кукол Барби, машинки, пазлы и прочее в том же духе. На корзине развалился рыжий кот. На стене висела бежевая доска, где члены семьи писали друг другу послания.

Я вдохнула запах стряпни, услышала голоса родных Ксавье и ощутила неподдельное гостеприимство.

Ксавье привел меня в просторную кухню, где его мать энергично готовила и одновременно наводила порядок. Она вертелась, как заводная, но сразу мне улыбнулась. Сходство с ней Ксавье не вызывало сомнений — одинаковые прямые носы и бирюзовые глаза.

— Ты, наверное, Бет! — Она убавила огонь под кастрюлей и обняла меня. — А я Бернадетта. Называй меня Берни.

— Рада познакомиться с вами, Берни. Вам нужна помощь? — спросила я.

— Нечасто мне здесь предлагают такое.

Она показала стопку салфеток, которые нужно было сложить, и тарелки на сушилке. Вошел отец Ксавье. До этого он возился с барбекю, устроенным в тени белоснежных навесов в виде треугольных парусов. Высокий, с густыми темно-каштановыми волосами, в круглых, как у профессора, очках. Телосложение Ксавье явно унаследовал у него.

— Уже пристроила ее работать, — со смешком произнес он, пожал мне руку и представился Питером.

Ксавье направился вместе с ним — разобраться с барбекю. Мы с Берни принялись накрывать на стол. Я восхищалась удивительно «домашним» беспорядком. По ТВ транслировали бейсбол, кто-то громко топал по лестнице, а наверху играли на кларнете. Берни суетилась, расставляя на скатерти плоские блюда. Все восхитительно и… нормально!

— Прошу прощения, — вымолвила Берни. — Накануне мы справляли день рождения Жасмин. Полный хаос!

Меня это совершенно не волновало.

— Я же говорила, чтобы ты не трогала мои лезвия! — прокричал девичий голос.

Ксавье, который вошел со стопкой тарелок, испустил преувеличенно тяжкий вздох.

— Тебе лучше сбежать, — прошептал он.

— Бога ради, у тебя есть целая упаковка, не ной, — прозвучал ответ.

— Это мое последнее лезвие, и на нем следы жирных клеток твоей кожи.

Дверь распахнулась, и появилась девочка с перетянутыми лентой темными кудрями, в красной безрукавке и шортах из лайкры.

— Мама, пусть Клер держится подальше от моей комнаты! — с порога заявила она.

— Не заходила я в твою комнату. Ты бросила их в ванной, — заявила Клер.

— Почему бы тебе не переехать и не начать жить с Люком? — завопила ее сестра.

— Поверь, я бы так и сделала, если бы могла.

— Ненавижу тебя! Несправедливо!

Девочка внезапно заметила меня и оглядела сверху донизу.

— Кто это?

— Николь! — резко произнесла Берни. — Где твои манеры? Познакомься с Бет. Бет, это моя пятнадцатилетняя дочь… Николь.

— Привет, Бет, — нехотя сказала она. — Не понимаю, почему ты хочешь встречаться с ним. — И она кивнула на Ксавье. — Он типичный лузер, а от его шуток вообще тошнит.

— У Николь переходный возраст, и она утратила чувство юмора, — вмешался Ксавье. — Раньше она одобряла мою искрометность.

Николь бросила на брата злобный взгляд. Появление старшей сестры Ксавье, Клер, избавило меня от необходимости изобретать ответ. Прямые волосы девушки свободно ниспадали на плечи. На ней был вязаный кардиган, черные джинсы и туфли на высоких каблуках. Несмотря на воинственное перекрикивание с Николь, она выглядела вполне дружелюбно.

— Эй, Ксавье, ты бы предупредил, что Бет выглядит потрясающе!

И Клер обняла меня.

— А по-моему, я это говорил, — ответил он.

— Твоя взяла. Добро пожаловать в наш зоопарк, Бет.

— Поздравляю с помолвкой, — произнесла я.

— Спасибо, но я пребываю в ужасном стрессе! Вчера мне, например, позвонили из обслуживающей компании и сообщили…

Ксавье ретировался на веранду. Я помалкивала. Клер болтала за двоих, рассказывая о приготовлениях к свадьбе, и я с удовольствием слушала ее. По ее словам, все шло не так. Она невольно задавалась вопросом — может, она разбила зеркало или еще что-то натворила?

На кухню вернулась Берни в поисках Ксавье. Он, с щипцами в руках, просунул голову в дверь.

— Ксавье, дорогой, поднимись наверх и приведи малышей. Они смотрят «Король-Лев». — Берни повернулась ко мне. — Это единственный способ добиться, чтобы они полчаса сидели тихо.

Ксавье скрылся в коридоре. Спустя минуту на лестнице раздались его шаги и шлепанье маленьких босых ног.

К нам ворвались Жасмин, Маделейн и Майкл. Они остановились как вкопанные, откровенно таращась на меня. Маделейн и Майкл были самые младшие — оба светловолосые, с карими глазами и измазанными шоколадным печеньем мордашками. Жасмин, которой только что исполнилось девять, оказалась серьезной голубоглазой девочкой. Длинные локоны в духе Алисы из «Страны чудес» стягивала атласная ленточка.

— Бет! — заверещали Майкл и Маделейн, выйдя из ступора.

Подбежали ко мне, схватили за руки и потащили к игровому уголку. «Нападение» явно обеспокоило Берни, но я не возражала. Еще в Царстве Божьем мне нравилось проводить время с детскими душами, и ситуации в целом были очень схожи между собой.

— Поиграешь с нами? — взмолились они.

— Не сейчас, — ответила за меня Берни. — Сначала пообедаем, а потом будете донимать бедняжку Бет.

— Я сяду за стол рядом с ней, — заявил Майкл.

— Нет, я. — Маделейн толкнула его.

— Нет, не ты!

— Нет, я!

— Эй, вы можете оба сидеть рядом с Бет.

Клер обняла их и пощекотала.

Внезапно я осознала, что рядом со мной стоит Жасмин.

— Они шумные, — пояснила она. — А я люблю тишину.

Ксавье взъерошил сестренке волосы.

— Она у нас задумчивая, — подтвердил он. — Всегда витает где-то с фейри.

— Я в них верю, — произнесла Жасмин. — А ты?

— Я тоже. — И я опустилась возле нее на колени. — И еще в русалок и ангелов.

— Правда?

— И я знакома с ними.

— Хотела бы и я их увидеть.

— Это несложно. Просто будь внимательной.

Наступило время обеда, и стало ясно, что Берни и Питер постарались на славу. Блюда со свининой, колбаски, ребрышки… Меня охватило беспокойство. Вдруг Ксавье забыл сказать им, что я обхожусь без мяса? И дело даже не в этических нормах, а в том, что с нашей конституцией этот продукт воспринимается плохо — он переваривается с трудом и делает нас вялыми. От самой идеи проглотить кусок говядины меня фактически выворачивает наизнанку. Однако они так старались, и у меня не хватило мужества заговорить об этом. Но Ксавье опять выручил меня.

— Бет не ест мяса, — небрежно бросил Ксавье.

— Почему? — изумилась Николь.

— Найди в словаре слово «вегетарианец», — иронично посоветовал ей Ксавье.

— Отлично, дорогая. — Берни взяла мою тарелку и наполнила ее печеной картошкой, тушеными овощами и салатом с рисом.

— Мама… — Ксавье взял у нее тарелку с горой еды и поставил передо мной. — Думаю, Бет хватит.

Когда всех обслужили, Николь взяла вилку, но Берни сердито посмотрела на дочь.

— Ксавье, будь любезен, прочти молитву.

Николь с клацаньем уронила свой столовый прибор.

— Тс-с-с, — шикнула Жасмин.

Все склонили головы. Клер обхватила рукой младших, чтобы заставить их сидеть смирно.

Ксавье перекрестился.

— Благодарим Господа за то, что сейчас будем вкушать. И давайте не забывать о нуждах других. Во имя Иисуса, аминь.

На мгновение наши взгляды встретились. Нас связывала и вера, я не могла любить его больше, чем в этот момент.

— Итак, Бет, ты переехала в Венус-Коув с братом и сестрой, — произнес Питер.

— Да.

Кусок застрял в горле. Неужели последует неизбежный вопрос: где ваши родители?

— Я бы с удовольствием встретилась с ними, — вымолвила Берни. — Они тоже вегетарианцы?

Я улыбнулась.

— Да.

— Странно, — фыркнула Николь.

Ксавье разрядил обстановку.

— Тебя ждет открытие, Ник, — на свете полно вегетарианцев.

— Ты подружка Ксавье? — встрял в разговор Майкл, ковыряя вилкой бобы.

— Не балуйся с едой, — пожурила его Берни, но Майкл не слушал мать, а ждал моего ответа.

Я озадаченно посмотрела на Ксавье.

— Разве я не счастливчик? — обратился Ксавье к младшему брату.

— Ох, избавь нас… — начала Николь, но Клер ткнула ее локтем, заставив замолчать.

— И у меня скоро будет подружка, — объявил Майкл.

— У тебя впереди много времени, малыш, — заметил его отец. — Нет нужды торопиться.

— А мне бойфренд не нужен, папочка, — пролепетала Маделейн. — Мальчишки грязнули и едят неаккуратно.

— Шестилетние, наверное, — Ксавье усмехнулся. — Не волнуйся, с возрастом они становятся лучше.

— Ну и пускай. А я все равно не хочу, — заупрямилась Маделейн.

— И я, — проворчала Николь.

— О чем ты толкуешь? — пожал плечами Ксавье. — У тебя уже есть приятель.

— Заткнись! — рассвирепела Николь. — И у меня уже два часа как нет бойфренда.

Кроме меня, это никого не взволновало.

— Плохая новость! — воскликнула я. — Ты расстроена?

— Они с Хеймишем расстаются по крайней мере раз в неделю, — улыбнулась Клер. — А к уик-энду всегда мирятся.

— Но теперь все кончено. Я в порядке, спасибо, Бет.

Майкл захихикал.

— Ник будет старой девой.

— Что? — взорвалась она. — Откуда тебе известно, что это значит? Тебе всего четыре!

— Так мамочка говорит, — отозвался он.

Берни закашлялась, чуть не подавившись.

— Благодарю, Майкл, — сказала Берни наконец. — Я имела в виду вот что: если не хочешь остаться одной, следует пересмотреть свою манеру обращения с людьми. И не надо злиться.

— Я никогда не злюсь!

Николь грохнула стаканом об стол, расплескав его содержимое.

— Ты кинула теннисный мячик в голову Хеймиша, — напомнила ей Клер.

— Ему показалось, у меня слишком короткое платье! — завопила Николь.

— Ну и что? — спросил Ксавье.

— Что он понимает?

— И он, конечно, заслужил, чтобы ему выбили мозги. — Ксавье кивнул. — Имеет смысл.

— Кстати, у нас на обеде девушка, — начала Берни, игнорируя спор. — Люк и Хеймиш бывают у нас постоянно, но мне особенно приятно, что сегодня с нами Бет.

— Спасибо. И я очень рада быть здесь.

Зазвонил мобильник Клер, она извинилась и вышла. Несколько мгновений спустя она вбежала обратно.

— Люк немного задержится. — И она помолчала. — Было бы гораздо проще, если бы он мог остаться на ночь.

— Мы это уже обсуждали, — мягко возразила Берни.

Клер посмотрела на отца, но он притворился, что поглощен салатом.

— От меня ничего не зависит, дочка, — промямлил он.

— Не пора ли уже покончить с такой ерундой? — подал голос Ксавье. — Они помолвлены.

Берни была неумолима.

— Это не принято. Подумай, какой вы подадите пример?

Ксавье уткнул лицо в ладони.

— Он может спать в комнате для гостей.

— Ты предлагаешь дежурить целую ночь напролет? Нет уж. Пока вы, дети, живете здесь, вы подчиняетесь правилам родителей, — урезонила его мать.

Ксавье застонал.

— Вовсе ни к чему реагировать таким образом, — продолжала Берни. — Я воспитываю вас всех в уважении к определенным ценностям, и секс до брака в нашей семье не поощряется. Надеюсь, твоя позиция не изменилась, Ксавье?

— Разумеется, нет! — с напускной важностью произнес он. — Подобная идея внушает мне отвращение.

Его сестры разразились смехом, что немного ослабило напряжение. Младшие мгновенно присоединились к ним, просто не желали оставаться в стороне.

— Извини, Бет, — проговорила Клер. — Мама иногда садится на своего конька. Сейчас она в своем репертуаре.

— Ох, Клер. Уверена, Бет со мной согласна. Она производит впечатление ответственной девушки. У вас религиозная семья?

— Да, — улыбнулась я. — Наверняка вы бы поладили.

Оставшаяся часть вечера прошла без эксцессов. Берни ненавязчиво расспрашивала о моих школьных интересах и планах на будущее. Ксавье предсказывал, что беседа может принять такой оборот, и я заранее продумала ответы. Клер принесла журнал «Невесты» и интересовалась моим мнением по поводу разных платьев и свадебного торта. Николь дулась и делала саркастические замечания. Когда подали десерт, младшие забрались ко мне на колени. Питер разговорился и шутил, вызывая восторг Жасмин. Ксавье обнял меня и изредка вставлял реплики.

Я, в свою очередь, наслаждалась каждой минутой. Семья Ксавье, несмотря на их мелкие стычки, была дружной и любящей. Если бы я могла разделить с ними их «богатство»! Они знали сильные и слабые стороны каждого и, не взирая ни на что, принимали друг друга. Меня поразила их открытость и искренность.

— Стоит посмотреть новый фильм о Бонде? — в какой-то момент спросила Николь.

— Тебе не понравится, Ник, — ответил Ксавье. — Стрельбы многовато.

Габриеля, Айви и меня связывает доверие, но мы редко высказываем свои мысли вслух. От нас не требуется иметь яркую индивидуальность, и мы не стремимся развивать ее. Мы, скорее, зрители, чем игроки, и, значит, нам не нужно принимать решений, и моральных дилемм также не возникает. Единение со Вселенной означает, что нет нужды в личных отношениях. Единственный доступный нам вид любви распространяется на все живое — и только.

Я с болью осознавала, что начинаю больше идентифицировать себя с людьми, чем с собственной семьей. Похоже, смертные испытывают потребность в себе подобных. Они боятся близости и жаждут ее. В семье невозможно иметь секреты. Если Николь на кого-то обиделась или Берни огорчена, об этом тут же узнают все обитатели дома.

И я ощутила безмерную благодарность Ксавье; встреча с его семьей стала лучшим подарком, которым он мог одарить меня.

— Как ты, Бет? — поинтересовался он, когда вез меня в «Байрон».

— Устала, но счастлива.

Ночью я задумалась. Замечание Берни о сексе до брака задело чувствительную струну. Для нас с Ксавье секс был в принципе возможен, поскольку мое человеческое воплощение позволяло любые виды физического взаимодействия. Но вот последствия…

Я взяла на заметку обсудить вопрос с Айви — но только не сегодня. Не хотелось разрушать чудесное настроение.

Глава 20

ПРЕДУПРЕЖДАЮЩИЙ ЗНАК

Открыв дверь в литературную классную комнату, я обнаружила там Джейка Торна. Его пристальный взгляд был прикован к пылающему лицу мисс Кастл. И они даже не обернулись. Свои блестящие темные волосы Джейк зачесал назад, его скулы обострились, гипнотические зеленые глаза сверлили мисс Кастл. Он напоминал змею, готовую нанести удар. На столе лежала красная роза. Длинные, тонкие пальцы Джейка сжимали руку учительницы. Она взволнованно, учащенно дышала.

— Немыслимо, — прошептала она.

— Согласно каким законам? — осведомился Джейк.

— Школьным. Ты мой ученик!

Джейк усмехнулся.

— Я достаточно взрослый, чтобы самостоятельно принимать решения.

— А если все обнаружится? Я потеряю работу и никогда не смогу преподавать. Я…

Она резко смолкла — Джейк прижал палец к ее губам, заскользил им вниз по шее и остановил в горловой ямочке.

— Нужно быть осторожным.

Он наклонился к мисс Кастл, она закрыла глаза, и вдруг… Бах! За спиной послышался треск, а вслед за ним — поток проклятий. Бен Картер случайно зацепил сумкой дверь! Джейк с кошачьей грацией отскочил от стола. Мисс Кастл принялась суетливо перекладывать бумаги.

— Привет! — проворчал Бен и направился к своему месту, явно ничего не заметив.

Он бросил хмурый взгляд на часы.

— Ого! Я не опоздал.

Я села позади Бена. В помещение заходили другие ученики, косясь на мой стол, на котором кто-то нацарапал: «Английский — это Смерть. Смерть — это Дерьмо». Шокированная недавней сценой, я старалась не смотреть на Джейка. Ему восемнадцать, он имеет право заигрывать, с кем пожелает. Однако мисс Кастл… Хотя это абсолютно не мое дело.

Я должна была понимать — он не допустит, чтобы я игнорировала его. Он уселся рядом со мной и промурлыкал:

— Привет!

Теперь и я не могла отвести от него взгляда.

Между тем ситуация в «Брюс Гамильтон» улучшилась. Появилась некая сплоченность. Участвовать в школьной деятельности стало очень популярно, а судя по плакатам, развешанным на стенах, изменилось отношение к мировым проблемам. Не думаю, что моя доля в этом была велика: большую часть времени я по-прежнему уделяла Ксавье. Несомненно, постарались Габриель и Айви.

С самого начала жители Венус-Коува видели, что Айви вкладывает много сил в помощь другим. Сестра поддерживала любые начинания, от защиты животных до экологии. И делала все в обычной мягкой манере — ей не требовалось повышать голос, чтобы изложить свою точку зрения. Она выступала на собраниях «Брюс Гамильтон», рассказывая ученикам о благотворительных кампаниях и сборе средств для них. За любым мероприятием — соревнованию по выпечке торта, или мойке автомобилей, или конкурсу «Мисс Венус-Коув» — стояла Айви. Казалось, теперь городская программа социальной поддержки лежит исключительно на ней, и добровольцы охотно оказывали посильную помощь. В конце концов школа учредила волонтерскую программу как альтернативу спортивным занятиям во второй половине дня. Сюда входила поддержка местных филантропических организаций, покупка товаров для пожилых людей и работа в бесплатной столовой в Порт-Цирцее. Правда, некоторые жители лишь изображали интерес, рассчитывая таким образом сблизиться с Айви, но остальные прониклись ее убеждениями.

Но за две недели до выпускного бала социальные проекты были временно свернуты. Для старшеклассниц бал стал навязчивой идеей. Мне не верилось, как быстро летит время. Еще только вчера Молли обвела дату в моем дневнике и отругала за то, что я не проявляю должного энтузиазма. И вдруг я обнаружила, что теперь не меньше других предвкушаю наступление долгожданного вечера. Я хлопала в ладоши и радостно взвизгивала всякий раз, когда заходил разговор на любимую тему, ничуть не переживая из-за своей детской реакции.

В пятницу я встретилась с Молли и знакомыми девочками после школы. Мы собирались прошвырнуться по магазинам в Порт-Цирцее, который находился в получасе езды на пригородном поезде. С населением в двести тысяч человек, он был покрупнее Венус-Коува! Обитатели нашего сонного городка ежедневно ездили туда на работу, а молодежь обожала ходить по магазинам или, используя поддельные документы, посещать ночные клубы.

Габриель снабдил меня кредитной картой, призвал проявлять благоразумие и напомнил о бесполезности материальных ценностей. Он знал, как опасно выдавать на руки девушкам кредитки, но ему не стоило беспокоиться. Ведь шансы, что я найду что-то по своему вкусу, чрезвычайно малы. Я очень разборчива в том, что касается одежды, и к тому же хорошо представляла, каким должен быть мой наряд. Мои требования весьма высоки. Я хотела выглядеть поистине как ангел на Земле.

Но я нервничала, пока мы направлялись к железнодорожной станции — раньше мне не доводилось ездить на общественном транспорте. Я и хотела, и боялась этого одновременно. Пройдя подземным переходом, мы поднялись на старомодную платформу. Выстроились в очередь к кассе, купили билеты у неприветливого мужчины с седыми бакенбардами. Девочки шумели, он осуждающе покачал головой, а я поблагодарила его и спрятала свой билет в кошелек.

Мы уселись на деревянные скамьи и принялись ждать, пока в четыре пятнадцать прибудет экспресс. Девицы болтали, с молниеносной скоростью набирали и отсылали смс, договариваясь о встрече с парнями из школы «Святой Доминик» в Порт-Цирцее. Молли купила в автомате банку диетической содовой. Я же просто сидела, расслабившись — ровно до тех пор, пока не прибыл поезд.

Сначала в отдалении послышался грохот, похожий на раскаты грома. Спустя полминуты асфальт под ногами завибрировал. Я решила, что водитель не сумеет вовремя затормозить, вскочила и прижалась спиной к стене. Но вагоны все же остановились. Девушки удивленно уставились на меня.

— Что с тобой? — смущенно спросила Тейла.

Я подозрительно посматривала на прибывший поезд.

— Он что, должен издавать шум?

Металлические створки открылись, на платформу хлынул народ. Внезапно ближайшие к нам закрылись и защемили край пальто какого-то юноши. Я разинула рот, а мои подруги расхохотались. Молодой человек молотил по двери, и она снова открылась. Он вырвался на свободу, вне себя от ярости.

— Бет! — воскликнула Молли. — Ну, ты даешь!

Ряд сцепленных между собой металлических коробок выглядел скорее как оружие массового уничтожения, чем средство передвижения.

— Как-то мне боязно, — пробормотала я.

— Не веди себя как ребенок! — И Молли потащила меня к вагону. — Живей!

Внутри оказалось не так скверно. Девушки расселись по сиденьям, игнорируя раздраженных пассажиров, которых они заставили потесниться. Поезд тронулся, я озиралась по сторонам. Кого только ни привлекала эта поездка — от служащих в деловых костюмах до потных школьников и пожилых бездомных женщин с набитыми скарбом сумками и в меховых мокасинах. Я чувствовала себя не в своей тарелке и подпрыгивала всякий раз, когда поезд резко останавливался. Однако напоминала себе, что приобретаю бесценный опыт и вообще должна быть благодарной за него. К счастью, длился он совсем недолго.

Выйдя на своей остановке, мы влились в поток людей, устремившихся на главную площадь Порт-Цирцеи. Город, конечно, сильно отличался от Венус-Коува — широкие, прямые проспекты, вдоль которых растут деревья. На фоне неба выделялись силуэты церковных шпилей и небоскребов. Шагая по оживленным улицам, мы миновали нищего с седой бородой и глубокими морщинами вокруг скорбных глаз. Он устроился на ступеньках кафедрального собора, кутался в серое армейское одеяло и потряхивал оловянной кружкой. Я полезла в карман за мелочью.

— Бет! — воскликнула Молли. — Он наверняка наркоман!

— Разве он на него похож? — возразила я.

Молли пожала плечами, а я сунула мужчине десятидолларовую купюру.

— Бог да благословит вас, — был ответ.

И только тут я поняла, что он слеп.

Девушки решили, что нужно разделиться. Некоторые бросились в магазинчик чуть в стороне от главной площади, а Молли, Тейла и я направились в универмаг с вращающейся стеклянной дверью и мраморным полом. Я с радостью покинула удушающую толчею.

— Это «Мэдисон», — объяснила Молли, как будто разговаривала с марсианкой. — Занимает пять этажей. Здесь можно купить все… ну или почти все.

— Спасибо, Молли, идею я уловила. Где одежда для подростков?

— Нет, Бет. Там же тряпки для лузеров. Нам надо в отдел «Мадемуазель». У них отличные вещи — и дешевле, чем в эксклюзивных бутиках. У Меган денег куры не клюют, но это еще ничего не значит…

В итоге Молли и Тейла потратили два часа. Они неустанно прочесывали кронштейны с вешалками и измучили исполненных терпения продавцов. Подруги перебирали разномастные наряды и критиковали их. «Слишком экстравагантный, не для молодых, дурацкий, недостаточно сексуальный…» Их ничего не устраивало, и они едва не сцепились, споря о длине платья. Выше колен — чересчур по-школьному, ниже — вообще по-старушечьи, а до середины икры — вариант для тех, кто отоваривается в магазинах для бережливых. Значит, мини или до полу. Они обсуждали детали, словно проблемы национальной важности, захватывая все новые темы: с оборками или без, с бретельками или рукавами, атлас или шелк… Я, как сомнамбула, брела за ними, стараясь не отставать и не выглядеть усталой.

Спустя целую вечность Тейла выбрала персиковое платьишко из тафты, с вырезом на спине. Ее целью было выставлять напоказ свои ноги, хотя, если честно, в платье она превратилась в ходячее пирожное с кремом.

Заметив интересный наряд для Молли, я указала ей на него. Продавщица согласилась со мной.

— Идеальный для вас цвет, — заявила она Молли.

— И правда красивое, — кивнула та.

— Давай меряй! — подбодрила ее Тейла.

Когда Молли открыла штору примерочной, мы узрели богиню. Даже другие покупатели откровенно восхищались ею. Мы заставили ее повертеться, чтобы рассмотреть под всеми углами. Молли облачилась в стилизованную греческую тунику с изящной золотой цепочкой через голое плечо. Ткань мягкими складками ниспадала вокруг ее фигуры, напоминающей песочные часы. Но самым невероятным был цвет — теплая бронза, мерцающая, когда на нее падал свет. Рыжеватые кудри Молли стали ярче, а сама девушка казалась выше ростом.

— Класс! — прошептала Тейла. — Вы с Райаном будете отличной парой.

— Постой, он уже пригласил тебя? — спросила я.

— Да, но ему потребовалось время.

— Почему ты мне не говорила?

— Новость-то неважная…

— Шутишь? — фыркнула Тейла. — Ты все уши нам прожужжала! И теперь получила, что хотела.

— Ага, — вяло подтвердила Молли.

Неужели она до сих пор мечтает о Габриеле? Или Райан Робертсон недостаточно хорош для нее?

На лицах Молли и Тейлы появилось выражение облегчения. С главным они разобрались: платья полностью устраивали их обеих. А туфли и аксессуары подождут. Я же не обнаружила ничего. Одежда была либо строгой и деловой, либо не поддающейся описанию. Мне же хотелось чего-то простого, но особенного. Пусть у Ксавье перехватит дыхание! Трудная задача, вряд ли у меня имелся шанс найти такое. Отчасти я стыдилась своей земной суетности, но желание произвести впечатление на Ксавье пересилило смущение.

— Бет! — произнесла Молли, сложив на груди руки. — Хоть что-то тебе должно понравиться!

Я пыталась протестовать, но Молли великодушно пришла мне на выручку. По ее настоянию я примерила кучу нарядов, но была недовольна.

— Ты чокнутая, — подытожила она через час. — Ты во всем выглядишь потрясающе.

— Ты стройная, — процедила Тейла.

— Вот! — Молли выхватила белое плиссированное платье и развернула его, как веер. — Точная копия прикида Мэрилин Монро.

— Да, — сказала я. — Но мне нужно другое.

Молли грустно повесила ворох атласа на плечики.

Я покинула «Мэдисон», купив лишь мелочи: пузырек лака для ногтей «Розовый шепот» и сережки в виде тонких серебряных колец.

С остальными мы встретились в «Старбаксе». У ног барышень лежали набитые сумки, рядом сидели трое парней в полосатых блейзерах. Откинувшись в креслах, они бессовестно флиртовали с девушками.

— Есть хочу, — выпалила Молли. — Убить готова за такую огромную булочку.

Тейла погрозила ей пальцем.

— До бала только салат.

— Верно, — простонала Молли. — А кофе?

— Со снятым молоком и без сахара.

Вернувшись домой, я не смогла скрыть уныния. Поход не принес желанного результата. А магазины Венус-Коува я обшаривала несколько недель назад.

— Не повезло? — спросила Айви. — Ну, может, позабавилась.

— Нет. Пустая трата времени. И потом платья начинают казаться одинаковыми.

— Не волнуйся… Ты еще успеешь что-нибудь подыскать.

— Какая разница? Того, что я хочу, не существует.

— Не унывай! Подумай о Ксавье. Знаешь, Бетани, расскажи мне, что именно ты хочешь, и я сошью тебе наряд.

— У тебя есть дела поважнее.

— Я с удовольствием сделаю это для тебя, — вымолвила Айви.

Я понимала, что она права. Айви требовалось несколько часов, чтобы стать умелой швеей. Они с Габриелем — настоящие мастера.

— Посмотри журналы, — предложила мне сестра.

— Нет, Айви. У меня в голове точная картинка.

Она улыбнулась.

— Тогда закрой глаза и представь его.

Я зажмурилась и вообразила вечер бала. Мы с Ксавье стоим рука об руку под тентом из китайских фонариков. На Ксавье смокинг. Я одета в платье своей мечты, цвета слоновой кости, отделанном старинными кружевами, с нижней юбкой из кремового шелка. Переливчатый лиф усыпан жемчужинами, на облегающих рукавах — ряд атласных пуговок. На шее — ожерелье из крошечных золотых бутонов. На ногах — изысканные атласные туфельки, расшитые бисером.

Я неуверенно посмотрела на Айви. Ничего себе, ну и запросы у меня!

— Проще простого, — резюмировала сестра.

В понедельник я скучала в кафетерии. Ксавье на тренировке по водному поло, Молли с подругами заседали в комитете бала, обсуждали убранство зала и прочие организационные вопросы. Я тыкала вилкой салат, ученики с любопытством поглядывали на меня, удивляясь моему одиночеству. Я же почти ничего не замечала. Когда я физически расставалась с Ксавье, он занимал все мои мысли. Поймав себя на том, что считаю минуты до его появления, я решила, что время можно использовать с большим толком, и отправилась в библиотеку. Я рассчитывала почитать что-нибудь о французской революции.

Забрав из шкафчика книги, я шагала по аллее, когда сзади меня окликнул голос.

— Привет!

Повернувшись, я увидела Джейка Торна. Он прислонился к кирпичной стене. Темные волосы обрамляли бледное лицо, губы изогнуты в сардонической улыбке. На сей раз он был в школьной форме, но выдержанной в его собственном стиле: без галстука, воротник рубашки поднят, вместо блейзера — серая ветровка с капюшоном. Брюки свободно свисали с узких бедер, вместо предписанных правилами ботинок — белые оксфордские туфли. В левом ухе поблескивал гвоздик с бриллиантовой шляпкой, на шее болтался таинственный полумесяц. Он затянулся сигаретой и выдул кольцо дыма.

— У тебя могут быть неприятности.

— Неужели? — с наигранным беспокойством хмыкнул Джейк. — Это — официальный закуток курильщиков.

— Однако дежурные учителя никуда не делись.

— Они в основном болтаются около комнаты для персонала, пьют кофе и решают кроссворды.

— Но тебе лучше загасить сигарету.

— Уговорила.

Он раздавил окурок подошвой и отбросил его на клумбу как раз в тот момент, когда мисс Кратц, старая сварливая учительница, проковыляла мимо нас.

— Спасибо, Бет, — произнес он, когда она оказалась за пределами слышимости. — Только что ты спасла мою шкуру.

— Всегда пожалуйста.

Столь театральное выражение благодарности заставило меня вспыхнуть.

— Новичкам сложно. Ничего, потом начнешь ориентироваться. Наверное, в своей прежней школе ты чувствовал себя свободнее.

— В принципе я рисковал. И не всегда успешно — поэтому и угодил сюда. Кстати, древние римляне предпочитали смерть изгнанию. По крайней мере, я здесь — не навсегда.

— А сколько ты пробудешь в Венус-Коуве?

— Пока не исправлюсь.

Я засмеялась.

— И какова вероятность этого?

— Не так уж мала — если попаду под хорошее влияние, — заявил Джейк и прищурился. — Я не часто вижу тебя одну. Где твой нудный Принц Очарование? Надеюсь, здоров?

— Ксавье на тренировке.

— Ах, спорт… изобретение педагогов, сделанное в попытке держать под контролем взбесившиеся гормоны.

— Прошу прощения?

— Ерунда. — Джейк задумчиво потер щетину на подбородке. — Бет, а насколько твой бойфренд поэтичен?

— Ксавье хорош во многих областях, — похвасталась я.

— Тебе повезло.

Я опять покраснела и сменила тему разговора.

— Где ты живешь?

— Пока я снимаю комнату над салоном татуировки, — ответил Джейк. — Но подыщу что-нибудь еще.

— Я думала, ты поселился в семье принимающей стороны.

— Зачем жить с копией своих нудных родственников? Я предпочитаю собственную компанию.

— И твои родители не возражают?

Странно как-то… Джейк, конечно, рано возмужал и не лишен практической сметки, но фактически он еще подросток.

— Я просвещу тебя насчет своих предков, если ты расскажешь мне о своих. Подозреваю, у нас много общего. Ты свободна в воскресенье утром? Поработали бы над нашим «творением».

— В воскресенье я хожу в церковь.

— Разумеется!

— Присоединяйся.

— Спасибо, но у меня аллергия на ладан.

— Досадно.

— Он для меня как отрава.

— Мне пора, — выдавила я.

Он преградил мне дорогу.

— Между прочим, я сочинил первую строчку нашего стихотворения. — Он вытащил из кармана бумажный шарик и кинул его мне. — Не суди меня строго…

И Джейк удалился фланирующей походкой. Я расправила мятый клочок. Джейк обладал изящным почерком — буквы ровные, слегка удлиненные, ничего похожего на мальчишескую скоропись Ксавье. Вдобавок Ксавье ненавидел писать от руки. Моя голова закружилась: но не от каллиграфических высот, а от пяти слов Джейка:

У нее было лицо ангела.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒