Роберт Лоу Белый ворон Одина 30 страница

А еще я понял, что мы были орудием в руках Одноглазого бога. Так же, как Хильд, Эйнар и все остальные наши побратимы. А припрятанная под землей гора серебра играла роль хорошего кнута, которым Один подгонял нас на пути к воинской славе и к собственному величию.

И кнут этот безотказно действовал на людей. Прошло уже столько времени, а блеск серебра по-прежнему слепит им глаза. Помню, как мы смеялись над викингами из Тронда и сравнивали их со стаей скворцов, поспешно упорхнувших со жнивья при появлении человека с палкой.

Я слышал, как Гизур принялся подгонять братьев, заставляя снова садиться за весла. И сказал, между прочим, что это не случайная победа. Во всем этом он, мол, видит верный знак того, что Один нам благоволит. А также доказательство того, что наши сокровища не имеют никакого отношения к Фафниру и, следовательно, не несут на себе проклятия.

– А вам не приходит в голову, – вмешался Оспак, – что Один ждет от нас большей смелости? Может, он хочет, чтобы мы вернулись и забрали остальные сокровища из гробницы Аттилы?

У кого-то эта мысль – вернуться и начать все сначала – исторгла стоны. Но были и такие, кто согласно закивал головой. И тогда я решил, что настала пора раскрыть тайну. Я сделал шаг вперед и остановился, ощущая на себе взгляды побратимов.

Я начал говорить и рассказал то, о чем молчал с самого момента нашего бегства из степи. В тот злополучный день мои товарищи поспешили унести ноги от могильника Атли, со всех сторон окруженного мужененавистницами. Я же, как вы помните, задержался, наблюдая за этими странными женщинами с вытянутыми головами и их предводительницей по имени Амасин. Я видел, как она шагнула ко входу в гробницу, держа в каждой руке по рунному мечу. Как спустилась вниз, оставив своих подруг на берегу замерзшего озера.

Очень скоро я услышал звуки ударов, будто под землей что-то рубили. Если меч Амасин был столь же хорош, как и мой, он тоже мог запросто разрубить наковальню. А уж если пустить в ход оба клинка одновременно, потребуется совсем немного времени, чтобы перерубить каменные опоры, державшие свод подземелья. Думаю, так она и поступила… И полагаю, добилась успеха, даже не успев запыхаться или зазубрить лезвия мечей.

Тогда я повернулся и побрел прочь, догоняя товарищей. Мороз пробирал до самых костей. Я шел, ощущая в душе холод и пустоту. Но помимо холода и пустоты, я чувствовал огромное облегчение.

Я был уже довольно далеко, когда послышался шум обвала. Впрочем, возможно, это просто кровь шумела в моих ушах. Ибо приходилось поспешать, чтобы нагнать побратимов, а это нелегкое дело посреди замерзшей степи. Особенно для человека, измученного холодом и многодневной голодовкой.

Однако же мы все слышали тот долгий и протяжный вой, от которого кровь стыла в жилах. Я еще тогда понял его значение: это был не просто воинственный клич – таким образом степные амазонки отдавали последнюю дань своей ушедшей предводительнице.

Я словно воочию увидел, как оседает и рушится огромная юрта из дерева и камня. Трещит лед, крутится и шумит темный поток речных вод, устремившийся внутрь. Он сметает и поглощает все на своем пути – горы серебра, многовековую грязь, пожелтевшие от времени кости… И маленькую фигурку женщины, выполнившей последнее предназначение. С чувством исполненного долга она падает у ног Аттилы, своего великого повелителя.

Она была последней в роду. После нее не осталось дочери, которой полагалось бы передать жуткую тайну гробницы. Ноша эта не отяготит больше ничьи плечи… не разобьет ничью жизнь. Мне припомнились слова Амасин о том, что время их истекло, и я содрогнулся при мысли об этом необычном побратимстве. При всей своей странности – а женщины эти казались более странными, чем охотничья борзая с двумя головами – они были очень похожи на нас. И на мгновение мне сделалось страшно. Не хотелось думать, что в этой жуткой круговерти женских рук и ног я прорицаю наше собственное будущее.

Речные воды вымоют серебро из гробницы, смешают его с песком и илом, а по весне разнесут на многие мили вниз по течению реки. И на протяжении долгих лет люди будут случайно находить драгоценные предметы на дне степной речушки. Возможно, даже найдутся смельчаки, которые в период засухи доберутся до могильника посреди пересохшего озера и попытаются его раскопать. Я представлял, как в руки им попадется рунный меч (а может, даже и два). Люди будут разглядывать это чудо и дивиться тому, что время и непогода не сумели испортить волнистую сталь клинка.

Однако нас это уже не касается. Один преподнес Обетному Братству сказочный подарок в виде груды серебра, которая покоилась на дне нашего струга. На этом история с поисками клада для нас закончилась.

Так я сказал своим побратимам, и все были вынуждены со мной согласиться. Даже Гизур после долгого молчания кивнул и провел рукой по лицу – словно отгоняя прочь остатки наваждения.

– Гребите, ублюдки! – прорычал он. – Нам еще предстоит долгий путь домой.

⇐ Предыдущая 22 23 24 25 26 27 28 293031 Следующая ⇒