Королева троллей

Роуз

Вот так и началась моя жизнь в Ледяном дворце.

Сначала мне досталась грязная и скучная работа – вычищать ведра с отходами из комнат прислуги. Я узнала, что существует множество помещений для слуг, а мусорная яма располагается за пределами дворца, за ледяной стеной. Я начинала работать с той минуты, как приходил тролль с тележкой сланка (он всегда носил с собой плетку, как будто сланка было недостаточно для того, чтобы проснуться; на мне пришлось ее использовать только один раз), и заканчивала ночью, когда без сил падала на свою меховую кровать. Кормили очень скудно, и я стала подозревать, что сланк, по‑ прежнему выливаемый мною под кровать, весьма питателен и согревает в лютые морозы. Другие люди, хоть и приходили изможденные, но выглядели достаточно здоровыми и откормленными, а я худела с каждым днем.

Еще я все время мерзла. Тролли, несомненно, более приспособлены к холоду, а люди натягивают на себя невозможное количество одежд из шкур, чтобы согреться. У меня были парка и меховое нижнее белье, которое меня очень спасало, особенно в походах за ледяную стену к помойным ямам.

Вскоре меня перевели на кухню, что я расценила как определенное повышение. Там стояли печи, у которых я согревалась, и иногда мне перепадало что‑ нибудь из еды. Я обнаружила, что тролли на удивление близоруки, поэтому воровать еду оказалось намного легче, чем я могла представить. На кухне всем заправляла крупная громогласная тетка‑ тролль по имени Симка. Она, как и другие тролли, считала, что люди не намного лучше животных, и соответственно себя вела. Общалась она в основном с помощью пинков, а нога у нее была мощная. Несмотря на защиту большого количества шкур, я очень скоро покрылась синяками.

Как я уже говорила, моих сородичей одурманивали сланком. Они почти не делали попыток общаться между собой, но, когда они все же открывали рты, я слышала речь на самых разных языках. Должно быть, в поисках слуг тролли разъезжали на своих санях по разным уголкам мира.

Я пыталась заговорить со своими товарищами, но каждый раз наталкивалась на одинаково пустое выражение на лицах. То ли они не понимали по‑ норвежски, то ли из‑ за сланка, я не знала.

Постепенно я все больше узнавала о жизни во дворце. Я внимательно ко всему прислушивалась и вскоре стала немного понимать речь троллей. Частенько я вспоминала о словарике, да и о других вещах, спрятанных в ледяной пещере.

Почти сразу я поняла, что за людьми не слишком следят. Наверное, из‑ за одурманивающего действия сланка и из‑ за того, что замок окружали мерзлые, мертвые земли. К тому же нас считали чем‑ то вроде стада коров или овец. Мы шли, куда говорили идти, делали то, что приказывали, а в конце дня возвращались в свои «норы».

В наших комнатах не было замков: они не требовались. Как‑ то ночью я проверила и убедилась, что, хотя дверь очень тяжелая, я могу приоткрыть ее. По коридорам ночью никто не ходил.

Язык троллей было нелегко выучить, в нем ничто не напоминало норвежский или другой из известных мне языков. Хорошо, что я начала учить его с Туки, иначе я вообще не смогла бы ничего понять. Иногда мне не хватало карандаша, чтобы записать новые слова, как я делала с Туки, но зато невозможность записать принуждала меня больше запоминать наизусть.

Хорошо помню тот день, когда я поняла, что juhvihkia означает «свадебный пир». Симка как раз хорошенько пнула меня в колено, и я захромала к подносу с только что приготовленным ореховым пирогом. Из ее слов мне стало ясно, что этот ореховый пирог и другие вкусности, которыми была уставлена кухня, предназначены для свадебного пира. Потом она с какой‑ то злостью произнесла «Катал» и «Мик». Я знала, что словом «Катал» они обозначали свою королеву, а имя Мик тоже часто слышала вместе со словом «мягкокожий». Я решила, что Мик – какой‑ то особо приближенный к королеве слуга. Но если я правильно понимала недовольство Симки, то за этого самого Мика королева собиралась выйти замуж! И вдруг меня осенило: я поняла, кто такой Мик! Меня как будто в живот ударили, и я с грохотом уронила поднос с ореховым пирогом. Симка взорвалась. Она обрушила на меня весь свой гнев, отхлестала по лицу так, что в ушах зазвенело, а потом выгнала меня с кухни мощным пинком. Я поплелась в свою комнату. Приложила тряпицу к кровоточащим губам и повалилась на груду шкур.

Так я там и лежала, в отчаянии глядя на ледяную стену. Я не знала, почему для меня это стало таким потрясением. Что он сказал? «Я ухожу с ней. Навсегда». Королева троллей устроила все ради того, чтобы получить мужа! А я занималась тем, что помогала готовить ту самую еду, которую будут есть на свадьбе моего белого медведя. От этой мысли меня затрясло.

С тех пор как я пришла в Ледяной дворец, я искала человека, который был белым медведем. Я играла роль тупой, одурманенной мягкокожей, осторожничала, чтобы не привлекать к себе внимания, а сама глядела во все глаза, внимательно слушала, чтобы расслышать слова lumi karhu или vaeltaa. Вот только я совсем забыла, что белый медведь теперь был юношей по имени Мик, который собирался жениться на королеве троллей. Когда? Я решила не пропускать ни единого слова из разговоров на кухне.

Но ничего не вышло, потому что на следующий день меня послали работать в конюшни. Видимо, в наказание за испорченный пирог. Работа была тяжелая, я мерзла. К тому же теперь я лишилась скудной еды, которую могла доставать на кухне, а тролль, присматривающий за мной, был еще хуже Симки. Единственным утешением в моем новом положении стали северные олени. Они были такие красавцы, с мягкой и чистой, белой шерстью и огромными черными глазами. Основная моя работа заключалась в чистке конюшен, иногда мне нужно было кормить оленей и очень редко – чистить скребницей и расчесывать их шелковистую шерстку.

Зато у меня неожиданно появилась возможность забрать свои вещи из тайника.

Должно быть, у меня хорошо получалось: я не сомневалась, что олени полюбили меня, и постепенно мне стали поручать более ответственные задания. Теперь я должна была готовить оленей перед тем, как их запрягали в сани, и, к моему огромному удовольствию, я должна была выгуливать их за ледяной стеной.

Сначала со мной ходил тролль‑ надсмотрщик, наблюдая, не проявляю ли я желания сбежать. Я придавала своему лицу послушное, тупое выражение, обращала внимание только на животных и не проявляла интереса к окружающему. Я убедила тролля, и вскоре меня стали отпускать одну выгуливать двух оленей. Я садилась на одного верхом, а второго вела за уздечку. Надсмотрщик был уверен, что я никуда не денусь, – вряд ли мягкокожий мог бы выжить в этом ледяном мире. К тому же сланк должен был убивать на корню все крамольные мысли.

В первые два раза я не пыталась подойти к пещере на случай, если за мной следят из дворца. На третий раз я решилась. За время моей жизни в замке пещеру замело, и я почти отчаялась найти ее под снегом. Вдруг мой взгляд упал на какой‑ то холмик, я подошла к нему и раскопала свое убежище. Все было так, как я оставила. У меня давно был готов список того, что мне нужно из вещевого мешка, и я быстро начала его выкапывать. Я очень замерзла, потому что пришлось прятать замерзшие свертки под одеждой. Взяв все, что нужно, я забралась на оленя и прижалась к его спине всем телом, чтобы согреться.

Меня наказали ударом в ухо и лишением обеда за то, что я гуляла так долго и так далеко. Но никто не заметил моей ноши, и позже я с удовольствием съела кусок замерзшего копченого мяса, который умудрилась подогреть на кружке с горячим сланком – его принесли, несмотря на наказание. Я спрятала свои вещи в дыре под кроватью, и в тот вечер, впервые за долгое время, легла спать с полным желудком.

Однажды во время работы я услышала, как тролли говорили, что королева и Мик собираются кататься на санях. Но когда они пришли, меня выставили на задний двор. Видимо, около королевы разрешалось находиться только избранным мягкокожим. Но при мысли о том, что человек, который был белым медведем, находится совсем рядом, я задохнулась от радости и сердце готово было вырваться из груди. Если бы только я могла подойти к нему, взять его за руку и увести из Ледяного дворца! Но я не могла. Мне нужно было терпеть и ждать.

На следующий день мои обязанности опять поменялись. Сперва я подумала, что это продолжение наказания, но потом поняла, что это связано с тем, что я починила у одного оленя сбрую. Меня заставили чинить и шить, и тролли‑ надсмотрщики были весьма довольны, когда у меня обнаружился такой талант.

Сначала мне давали легкие задания, но вскоре я снова сидела за ткацким станком. А когда они увидели, что я могу сделать на маленьком станке, меня перевели на большой. Этот был почти такой же замечательный, как в замке. Мне дали превосходные материалы: тончайшие нитки и богатейшую пряжу разнообразнейших цветов – даже глаза разбегались. Видимо, из‑ за обилия белого вокруг тролли обожали яркие цвета, особенно в том, что касалось одежды. Посыпались заказы на бальные платья и костюмы: приближался день свадьбы.

Я ненавидела троллей, которые разрушали жизни многочисленных рабов, но работать могла только в полную силу. У меня еще не сложился в голове план, но я чувствовала, что, если буду работать очень хорошо, это как‑ то поможет мне спасти белого медведя.

Строить планы я начала только тогда, когда узнала, что до свадьбы остается две недели. В это время я встретила Туки.

Королева троллей

Урда стала меня беспокоить. Она винит меня в странном поведении Туки. Мне его действия кажутся безвредными, а ей нет. Он пристрастился проводить время в одиночестве, избегает общения, играет один в свои игрушки или болтается около мягкокожих слуг. Я не знаю, почему он так поступает, ведь они не могут с ним поговорить, но, видимо, ему просто нравится за ними наблюдать. Эта симпатия у него возникла еще в замке в Зеленых Землях после общения с мягкокожей девчонкой. Возможно, придется уничтожить его, а пока что нужно найти способ успокоить Урду.

Говоря по правде, мне совершенно безразлично, счастлива Урда или нет, но у нее много друзей, а мне нужны союзники, а не враги. День свадьбы приближается, а еще столько всего нужно сделать.

⇐ Предыдущая 25 26 27 28 293031 32 33 34 Следующая ⇒