ЧАСТЬ ВТОРАЯ 9 страница

— Таня! — Великий руководитель перебил женщину. — Твой генератор паролей подобрал нужную комбинацию. Этот пароль закрывал доступ в засекреченный подуровень, где в анабиозе находились древние воины. Он разбудил их, и они всё здесь утопили в крови! Ими движет жажда убийства! Древние руководители не случайно так тщательно хранили эту тайну!

Глаза доктора расширились от ужаса, Арториус отметил, что она близка к потере сознания. Это было бы уже перебором, для создания нужной версии произошедшего она нужна была ему в работоспособном состоянии.

— Никому ни слова! Бегом ко мне, ты поняла? Не теряй времени! — Великий руководитель отключился. У каждого есть своя слабая сторона!

Пора было объединять под своей несгибаемой волей ничего не понимающих, растерянных и насмерть перепуганных людей. Арториус ещё раз оглядел себя в зеркале, удовлетворённо хмыкнул и вышел из залитого кровью помещения.

До центральною купола удалось дойти довольно быстро, на руку сыграл элемент внезапности. Противник не ожидал нападения и, судя по всему, вообще исключал вероятность восстания в убежищах и не рассматривал возможность атаки извне. Турболёт пришёл без охраны, экипаж два человека. После того, как второму пилоту прострелили ногу, первый чуть не умер от ужаса и сделал всё, что от него требовалось. К тому же в пути он чуть не умер от страха. Приземлившийся турболёт уже ждали. Как только машина замерла на земле, на её штурм бросилась хорошо слаженная группа захвата, вооружённая каким-то незнакомым тяжёлым оружием. Но опыта у нападающих было мало, попав под плотный огонь автоматов, они заметались, мешая друг другу, и тем самым позволили уничтожить себя в считанные секунды. Не хотевший умирать пилот опустил грузовую аппарель настолько быстро, что Тринадцатый не исключал возможность установки этим насмерть перепуганным человечком своеобразного личного рекорда в этом мероприятии. БТР выгрузился как раз вовремя, чтобы успеть подавить подходящий транспорт противника.

Майор пожалел, что аппаратура перехвата связи, загруженная подпольщиками в БТР, заняла весь десантный отсек. С десантом на броне «Коробочка» шла на ограниченной скорости.

Первый заслон они встретили у начала главной улицы Ромба. Противник перегородил дорогу баррикадой из десятка различных транспортных средств и открыл огонь из стрелкового оружия. Десант спешился и разбился на две подгруппы. «Коробочка» произвела несколько очередей, что вызвало возгорание составленных в кучу машин, и баррикаду охватил пожар. Огневая подготовка вражеских солдат не блистала, и пока огневая подгруппа под прикрытием БТР подавляла огонь противника, штурмовая подгруппа, воспользовавшись задымлением от пожара, обошла баррикаду с фланга и ударила врагу в тыл. Противник не сумел использовать численное превосходство и был уничтожен. Потерь не было.

На центральной площади Ромба их встретило что-то, напоминающее организованное сопротивление. Видимо, противник планировал заманить группу в огненный мешок, но не успел грамотно устроить засаду, и основные силы ещё находились на открытом пространстве площади. «Коробочка», протаранив составленные поперёк дороги легковушки, прорвалась на площадь и попала под сильный огонь с воздуха. Над площадью кругами ходили три маленьких копии турболёта, доставившего группу в Ромб, и вели обстрел из чего-то довольно серьёзного. Вокруг бестолково бегали солдаты врага, палящие куда глаза глядят. Бронетранспортёр дал длинную очередь по скоплению противника, сразу же сократив его численность чуть ли не вдвое. Бойцы покинули броню, стремясь выйти из зоны авиаудара и, короткими перебежками, прикрывая друг друга, начали пробиваться к зданию Сената. Над площадью стоял непрерывный треск выстрелов, крики раненых, повсюду свистели пути. Майор слился с поверхностью площади, словно медуза с камнем, и несколько секунд отстреливал снующих перед Сенатом врагов, прикрывая совершавшую перебежку пару бойцов. Пара прошла пару десятков метров, залегла и открыла огонь. Пора. Он оттолкнулся от асфальта и, петляя, рванулся вперёд, ловя периферийным зрением фигуру напарника.

Над головой пронёсся турболёт, и Тринадцатый броском вжался в землю. Совсем рядом ухнул взрыв.

— Командир, ты как? — голос Четвёртого, сопровождаемый эфирным треском, сливавшийся с гремящими повсюду выстрелами, пробился сквозь звон в ушах.

— Порядок, — майор короткой серией одиночных выстрелов срезал вражеского стрелка, пытавшегося забежать в здание. — «Коробочка», займи этих летунов чем-нибудь увлекательным! Мы должны захватить вход в Сенат как можно быстрее, иначе их туда столько набьётся, что патронов не хватит!

— Работаю, — раздался ответ командира экипажа.

«Коробочка», петляя, устремилась в центр площади, где стояло небольшое скопление каких-то чахлых деревьев. Турболёты замешкались, видимо, определяя, по какой цели работать, потом один из них заложил круг и зашёл «Коробочке» в лоб. Не стоило этого делать, машинально отметил Тринадцатый. В этот момент раздалась короткая очередь крупнокалиберного пулемёта, и сразу же длинная — стрелок надёжно захватил цель. От турболёта в разные стороны полетели куски, сигарообразная машина закувыркалась в воздухе и врезалась в дом. Раздался сильный взрыв. Противник такого не ожидал, и огонь на мгновение прекратился. «Всем, что ли, посмотреть захотелось? » — Удивился Тринадцатый, точными сдвоенными выстрелами пригвоздив к земле ещё пару врагов. Тогда стоит воспользоваться моментом.

— Броском вперёд! — отдал команду майор, и боевые двойки рванули к входу, стремительно сокращая расстояние до цели.

— Минус один, — доложил командир «Коробочки».

Противник опомнился, и со всех сторон снова началась стрельба. Группа залегла на ступенях высокого и широкого крыльца. «Нехорошее место, — Тринадцатый всадил пару пуль в высунувшуюся из окна фигуру, — со всех сторон как на ладони». Он поискал глазами Четвёртого. Тот нашёлся в десяти метрах позади.

— Четвёртый, по моей команде делаем бросок к входу и работаем гранатами, остальным прикрыть огнём. «Коробочка»! Поглядывай за нашим тылом.

Двойки доложили о готовности, и майор скомандовал:

— Огонь!

«Коробочка» заложила вираж, вывернув несколько полуживых деревьев, и дала длинную очередь, отсекая солдат противника, неумело пытающихся окружить группу. Бойцы открыли плотный огонь, и майор взлетел по ступеням к входу в здание. Прямо на крыльце залегло с десяток солдат противника, втянув головы в плечи и, зажмуриваясь в момент нажатия на спусковой крючок, добросовестно тратили патроны на стрельбу в белый свет, как в копеечку. Нехорошо так занимать позицию. Чуть ли не друг на друге. Что ж вы так негигиенично-то... Он на ходу перевёл предохранитель автомата на автоматический огонь и длинной очередью перечеркнул сразу четверых залегших солдат противника. Не теряя скорости, Тринадцатый приблизился к входу на дистанцию броска и метнул в проем одну за другой две гранаты. Если бы не полное отсутствие зачатков подготовки у противника, на успешное осуществление этого маневра надеяться бы не стоило, прикинул майор и мгновенно отпрыгнул в сторону, краем глаза отмечая, что Четвёртый успешно выполнил свою часть работы. Тринадцатый приземлился между двух врагов и рванул рукоятку боевого ножа. Второй противник умер удивлённым, а первый так удивиться и не успел. Внутри загремели разрывы гранат, и фойе здания наполнилось дымом и гарью. Группа бросилась на штурм входа, и внутри закипела рукопашная схватка.

Один из турболётов устремился к зданию и выпустил заряд прямо по входу, накрывая и своих, и чужих. Взрывная волна, усиленная закрытым пространством, разметала людей по сторонам. Тринадцатый, сопротивляясь головокружению, поднялся на колено и осмотрелся через автоматный прицел. Оглушённые и контуженые солдаты противника ещё не были способны к сопротивлению. «Да, опыта у вас маловато», — посочувствовал майор, одиночными выстрелами добивая шевелящихся. Оставлять врага, пусть даже раненого, в тылу было смертельно опасно. Па улице раздался мощный взрыв, и здание вздрогнуло.

— Минус два, — доложила «Коробочка».

— Принял тебя. Хорошо работаешь, «Коробочка». Держи вход, мы уходим на этажи.

Майор собрал группу. Один боец был без сознания, в критическом состоянии. Ещё одному раздробило ногу.

— Ашот, присмотри за Русланом. — раненых осторожно укрыли за обломками входа, и Тринадцатый перетянул бойцу кровоточащую ногу ремнём. Боец не издал ни звука, лишь болезненно поморщился. Кровотечение остановилось. — Может, всё-таки очнётся... Пока остаешься один. Задача — держать вход, — раненый боец кивнул и перехватил автомат поудобней.

Майор перезарядил оружие.

— За мной.

Зачищать шестиэтажное здание впятером было самоубийством, но другого выхода не было. Никто не знает, когда подойдут основные силы противника, время было дорого и выбирать не приходилось.

Группа вывела из строя лифты и двинулась вверх по лестнице. На этажах сопротивление противника оказалось слабым и разрозненным, Тринадцатый повсеместно отмечал крайне низкий уровень подготовки солдат. Некоторые даже при виде бойцов группы выпрыгивали в окна, пытаясь спастись. Майор прикинул высоту здания и отнёсся к этому оригинальному способу отступления с сомнением. Этажи зачистили довольно быстро.

Правительство нашлось на последнем. Затаившийся в большом актовом зале противник открыл плотный огонь прямо через дверь, едва заслышав шаги приближающейся группы. В считанные секунды дверь превратилась в щепки. Группа немного отступила и, вжавшись в пол коридора, заняла позицию, ожидая контратаки врага. Однако отступивших бойцов никто не преследовал.

Тринадцатый бесшумно скользнул к изрешеченному дверному проёму, мгновенно заглянул внутрь и тут же откатился обратно. Грянула беспорядочная стрельба, и перепуганный противник ещё добрых две минуты расстреливал пустой дверной проём. Майор вернулся к товарищам.

— Там человек тридцать, сбились в кучу. Странно, что не выходят, так бы уже растёрли нас в порошок, — он пожал плечами. — Будем заходить. Дело надо доделать, за тем и пришли. Андрей, гранаты есть?

— Одна.

— И у меня одна, — подытожил майор, — зайти хватит.

К дверному проёму приблизились без звука, и в помещение, весело кувыркаясь, полетели небольшие ребристые шарики зелёного цвета. Почти одновременно раздались два взрыва, и группа ворвалась внутрь, в упор расстреливая ошеломлённого противника.

Личная охрана диктатора сражалась неумело, но самоотверженно, до конца исполняя свой долг. Патроны в автоматах закончились, и в ход пошли ножи и пистолеты, а после ножи и руки, ноги и всё, что попадётся под руку. Рукопашная кипела среди опрокинутых столов, перевёрнутых стульев, разбросанных приборов, лежащих трупов и конвульсивно бьющихся в судорогах умирающих людей. Противник сбился в кучу, мешая друг другу, и превратил преимущество своего численного превосходства в недостаток. Тринадцатый пробивался к диктатору. Его легко можно было узнать по действиям охранников, решительно закрывавших его своими спинами. Старик рвался в бой и что-то кричал на непонятном языке, но майору в этот момент было не до его угроз. Сжимая в руках боевые ножи, он кружил между врагов, словно вихрь, нанося удары, уклоняясь, пропуская мимо себя атакующих, снова нанося удары, смещаясь, закручивая друг на друга противников, и снова нанося удары. «Да отпустите же вы его, наконец, пусть повоюет», — в какой-то миг пронеслось в голове у майора. Но телохранители плотно закрывали диктатора. Звериное чувство смертельной опасности внезапно вспыхнуло в мозгу, периферийное зрение уловило направленный сбоку почти в упор ствол боевого дробовика, и Тринадцатый резко ушёл вниз. Заряд картечи вошёл в одного из телохранителей, и тот отлетел назад, сбив старика с ног. Майор вонзил клинок в горло незадачливого стрелка и толкнул тело навстречу второму телохранителю, мгновенно ввинчиваясь в открывшуюся между охранниками брешь. На несколько коротких мгновений Тринадцатый оказался за спинами личной охраны диктатора. Майор поискал глазами старика. Тот сидел на коленях, склонившись над умирающим телохранителем. У майора уже не оставалось времени удивиться этому. Людская каша хлынула в его сторону, и Тринадцатый мощным замахом вогнал нож в затылок диктатору, молниеносно смещаясь с пути наваливающихся на него врагов. Нож завяз в черепе, и его пришлось выпустить, чтобы не терять время и скорость.

Врагов оставалось всё меньше, и спустя минуту остатки сопротивления были подавлены. Группа потеряла одного человека, получившего сразу несколько выстрелов в упор. Остальные были изрядно потрёпаны, но целы.

— «Коробочка», я — Тринадцатый. Что там у тебя? — майор осторожно выглянул в окно, держась за оконным проёмом так, чтобы не попасть под огонь снаружи.

— Порядок у нас. Я же докладывал, — удивлённо ответил командир экипажа.

— Не услышал я, не до того было...

— Ты же ответил, что понял меня, — в «Коробочке» сообразили, что к чему, и удивлённый тон сменился на деловой. — У нас всё нормально, летающую хрень сшибли, держим вход. Противник периодически прибывает малыми группами, если подставляются — ведём огонь, несколько грузовиков удалось сжечь. Остальные рассеялись по зданиям на противоположной стороне площади, атаковать не пытаются, обстрел практически не ведут. Как у вас?

— Задача выполнена, — устало ответил Тринадцатый. Он немного помолчал и добавил: — Ваня — двухсотый. Руслан — трёхсотый, тяжёлый. Анюту раздробило ногу.

Командир «Коробочки» выругался.

— Что будем делать, командир? Не нравится мне это затишье, похоже, перегруппировываются они.

Майор отошёл от окна, подобрал брошенный в начале схватки автомат и принялся снаряжать магазин.

— Мне тоже не нравится. Здесь делать больше нечего. Грузим ребят на броню и пытаемся прорваться к аэродрому. Если повезёт, улетим домой. По дороге запустим устройство подпольщиков, может быть, поможет.

— Пойдёт, — согласились в «Коробочке». — Мы уже у крыльца. Ждём вас. До связи.

— До связи.

На улице было пока тихо, с той стороны площади не стреляли. Майор выждал несколько минут и перебежками устремился к «Коробочке», провоцируя противника на реакцию. Однако противник не предпринял никаких действий. В любом случае надо было уходить, пока дорога не заблокирована. Тринадцатый вышел в эфир:

— Грузимся и уходим.

Первыми на броне разместили раненых, и уцелевшие бойцы, пригибаясь, побежали назад за телом погибшего товарища. В этот момент в воздухе послышался знакомый рёв приближающегося турболёта, и небольшая блестящая сигара пронеслась над площадью.

— Командир, воздух на три часа! — доложили с Коробочки.

— Вижу. Чёрт, надо пошевеливаться! — Тринадцатый вытащил пульт управления устройством связи подпольщиков и бросил её в руки сидящему на броне бойцу с повреждённой ногой.

— Анют, включай пока эту хрень, если будет связь, доложи, что задание выполнено, и запроси обстановку. Я внутрь, помогу нашим, — майор аккуратно выглянул из-за брони, осматривая площадь.

— Хорошо, командир, — боец завозился с пультом.

Площадь была пуста, несмотря на появление авиации, на той стороне активности противника не наблюдалось. Скорее всего, ждут подхода техники, прикинул Тринадцатый. Турболёт ходил над площадью на большой высоте и пока не приближался. Недоброе затишье. Надо выбираться отсюда как можно скорее, чем чёрт не шутит, может, и успеем. Майор пригнулся и побежал по ступенькам к входу в здание.

В этот момент земля вздыбилась у него под ногами, и наступила темнота.

— Мы должны предупредить Ромб, — голос Лемешевой едва слышался. Сама доктор обессилено полулежала в кресле, поддерживаемая Трубецким, в то время как Кузнецов отпаивал её водой. Великий руководитель стоял напротив неё и время от времени бросал взгляды на экран, передающими трансляцию Ромба о катастрофе и Суисс. Больше в кабинете Управляющего никого не было.

— Древние вывели настроя передатчик. — Арториус бессильно развёл руками. — Группа связи делает всё возможное, чтобы восстановить связь.

— Что же теперь будет? — по щекам доктора текли слёзы.

— Не знаю! — огрызнулся Великий. — Не надо было играть с тайнами Древних! Теперь остаётся только ждать развития событий и как можно быстрее восстановить связь. Ясно одно, мы не можем превратить наш бункер во врагов всего мира. Мы мгновенно станем изгоями, а без торговых связей мы долго не просуществуем. Я не могу обречь убежище на гибель! Как только восстановят связь, мы изложим Орбите мою версию событий.

— Но это же ложь... — Лемешева едва шевелила губами.

— И что? Что ты предлагаешь?

— Это ложь во спасение. — поддержал Арториуса Кузнецов. — Мы никому не объясним, что нами двигал сугубо научный интерес. Ты сама видела, каких чудовищ мы подняли из небытия. Что будет, когда они прилетят ещё куда-нибудь? Если снова прольётся кровь, нас просто не станут слушать. Арти прав, на нас лежит ответственность за судьбы наших людей. Мы должны сохранить тайну.

Экстренное собрание руководителей групп прошло как по маслу и было триумфальной победой Арториуса. Ничего не понимающие и напуганные люди и без того были близки к панике, а когда мимо них из подуровня Совета начали выносить трупы, с ними вообще стало возможно делать всё, что было угодно душе Великого руководителя. При виде покрытых кровью тел многие из присутствующих теряли сознание или впадали в тихий ужас. С выносом убитых тоже возникли проблемы. Арториус презрительно усмехнулся, вспомнив, скольких носильщиков самих потребовалось выносить из залитого кровью и устланного трупами помещения. Да, достигнутый эффект намного превзошёл его самые смелые ожидания. Может, вообще не восстанавливать развороченный подуровень совещаний, сохранить, так сказать, в качестве примера? Надо будет позже подумать над этим. Пока же надо довести свой вне всякого сомнения гениальный план до конца. Собрание даже не попыталось опровергнуть принятые на себя Арториусом полномочия и безропотно согласилось с предложенными им на период особого положения кандидатурами новых директоров. Академик Кузнецов стал директором по медицине, а профессор Трубецкой — директором но науке. Изложенное новым главой Совета описание произошедших событий повергло собравшихся в ещё больший шок, никто не стал докапываться до мелочей. Вот и отлично. К тому моменту, когда хоть кто-то захочет узнать подробности, у нас всё будет безукоризненно. Арториус окинул взглядом присутствующих. Да, да. Именно у НАС. Он мысленно улыбнулся. У каждого есть своя слабая сторона.

— Это я во всем виновата! — Лемешева зарыдала. — Всему виной моё упрямство, если бы не я, все эти люди были бы живы! — у доктора началась истерика, она закрыла лицо ладонями и, сжавшись в комок, чуть не рухнула с кресла на пол. Трубецкой едва успел подхватить её за плечи.

— Все мы тут в чем-то виноваты, — Кузнецов поднёс к её губам стакан с водой. — Танюша, выпей ещё и успокойся. Нам повезло, что Арти удалось воспрепятствовать продолжению трагедии. Теперь необходимо продумать дальнейшие действия. Танечка, возьми себя в руки...

— Кто же мог предположить, что подобное вообще может произойти! — Трубецкой достал платок и принялся бережно вытирать мокрое от слёз лицо доктора.

— Он мог погибнуть! Так же, как остальные! — Лемешева захлёбывалась слезами. — И это всё из-за меня!

— Но я жив, и гибель убежища предотвращена! — Арториус незаметно поглядывал на часы. Пора было заканчивать возню с этой сопливой истеричкой: в эти минуты турболёт с Древними должен приземляться на аэродроме Ромба. — Мы должны позаботиться о восстановлении нормальной жизни в бункере.

— Теперь опасность угрожает другим! — Лемешева никак не могла успокоиться.

Великий руководитель удовлетворённо отметил, что процесс самобичевания у доктора развивается настолько успешно, что ему даже не приходится помогать. Пусть пока рыдает. Позже я из неё выжму всё необходимое. Она подчистит базы данных, подгонит показания систем, изменит что надо там, где надо, да ещё и будет хранить тайну лучше всех остальных. Сейчас пусть доводит себя до нужной кондиции. Он подошёл к склонившимся над женщиной мужчинам.

— Саша, ей нужно отдохнуть и прийти в себя. А нам пора приниматься за работу.

Кузнецов заставил доктора выпить ещё пару глотков воды и кивнул.

— Что будем делать?

— Прежде всего следующее. Как только Древние вырвались, я закрыл их подуровень. Подходы к нему сейчас блокированы остатками службы охраны, — краем глаза Арториус отметил, как при слове «остатками» Лемешева ещё сильнее забилась в рыданиях. Да, с ней проблем не будет, подумал Великий Руководитель и продолжил: — Внутри него весьма опасный уровень заражённости. Необходимо зайти туда и устранить угрозу. А заодно и убрать все следы. Кроме того, надо убедиться, что там не осталось других анабиозных камер, из которых кто-то не вышел. Для этих работ необходимо подобрать адекватных специалистов, которые не станут сеять панику среди населения. Я же пока дождусь связи с Ромбом. Необходимо как можно быстрее предупредить их об опасности.

— Я займусь этим немедленно. — Академик вышел.

Раздался звук вызова, и на экране коммуникатора возникло изображение Памбикуса.

— Связь восстановлена, господин директор.

Это была заранее оговорённая условная фраза. Турболёт совершил посадку. Арториус покосился на Трубецкого и ответил:

— Срочно соедините меня с сенатором Моллом или Президентом Даффом!

Памбикус появился через несколько минут и доложил:

— Операторы Ромба отвечают, что Президент и сенаторы сейчас не имеют возможности вести переговоры. Но есть связь с помощником Президента Даффа госпожой Латто, находящейся на Орбите.

— Соединяйте, — это даже удобно, подумал Арториус, Президент получит информацию из вторых рук, это вызовет ещё больше неразберихи. На экране возникла помощник Латто.

— Ласкового Солнца, господин... — Латто приветствовала собеседника на манер жителей Орбиты и сделала паузу согласно этикету, давая понять, что не знает имени своего визави.

— Мое имя Арториус. Я новый глава Совета Корпорации Рос. У меня сообщение чрезвычайной важности для Президента Даффа.

— Вы можете изложить суть мне, господин управляющий директор Арториус, — несмотря на заметное удивление, Латто строго следовала этикету. — Как только Президент закончит неотложные дела, я немедленно доведу до его сведения вашу информацию.

— На наш бункер совершено чудовищное нападение. Имеются огромные жертвы. Старый Совет погиб, пытаясь воспрепятствовать кровопролитию, — Арториус видел, как зрачки Латто расширяются от ужаса, и постарался занять перед передающей камерой такое положение, чтобы ей было хорошо видно испачканный кровью комбинезон.

— Как... нападение? Кто... — Латто пришла в ужас, разглядев кровь, и на мгновение потеряла дар речи.

— Сообщество Суисс производило раскопки древних туннелей, погребённых во времена Великой Катастрофы, — Арториус воспользовался замешательством помощника и захватил инициативу. — Там оно наткнулось на криогенное захоронение древних воинов. Специалисты Суисс вывели их из анабиоза. Но эти воины недаром были скрыты своими современниками от всего мира. Они безумны и обуреваемы жаждой убийства. Древние солдаты спровоцировали взрыв реактора, и сообщество Суисс погибло. Сами убийцы захватили стоящий под погрузкой турболёт и прилетели сюда. Мы не ожидали ничего подобного, и им удалось проникнуть в бункер. Древние устроили здесь безжалостную кровавую бойню, лишив жизни более сорока человек, и собирались дестабилизировать реактор. Ценой неимоверных усилий мне удалось убедить их не делать этого. Тогда Древние поднялись на поверхность и захватили только что прибывший к нам турболёт. Я не знаю, куда они направились. Перед выходом Древние вывели из строя наши системы связи, и только сейчас нам удалось их частично восстановить. Необходимо срочно предупредить всех о чудовищной опасности!

Помощник Латто была бледна как смерть. Она покачнулась, но взяла себя в руки и нетвёрдым голосом ответила:

— Я немедленно свяжусь с Президентом.

Сеанс связи закончился, и Арториус оглянулся на Трубецкого и Лемешеву. Доктор сидела, сжав в обеих руках платок и глядя прямо перед собой. По её лицу всё ещё текли слёзы. Профессор был мрачен. Он горестно покачал головой.

— Может, они успеют предупредить всех и принять меры, — Трубецкой обернулся к Лемешевой. — Танюша, пойдём, тебе надо принять успокоительное. Давай, я помогу тебе...

В этот момент изображение дымящихся развороченных обломков убежища Суисс дернулось и пропало. На экране возник журналист. Он был бледен и очень взволнован.

— Экстренное сообщение! Ужасающая трагедия разыгралась на взлётном поле аэродрома тяжёлых турболётов! — комментатор говорил быстро, почти без пауз, слова чужого языка сливались в одно непрерывное звучание, и Арториус улавливал лишь общий смысл сообщения. Но вкупе с картинкой этого было достаточно. На экране возникло изображение взлётного поля. Видимо, оператор снимал издалека, не решаясь приблизиться вплотную. Вокруг стоявшего посреди аэродрома турболёта лежали тела в окровавленных скафандрах и горели машины. Точно никто не знал, что произошло, сообщалось о вооружённых людях, совершивших кровавое злодеяние и уехавших в сторону центрального купола. Всем жителям настоятельно рекомендовалось не покидать зданий и воздержаться от выходов на улицу.

Доктор Лемешева сдавленно вскрикнула и потеряла сознание. Трубецкой склонился над женщиной. Но Арториуса эти мелочи уже не интересовали. Он, словно завороженный, смотрел на экран, где только что появилось спутниковое изображение с места действия Внешней группы. Спасательная служба Ромба пыталась остановить Древних, заблокировав дорогу скоплением автомобилей, и на его глазах шёл бой. Картинку отрегулировали, и Арториус даже смог узнать руководителя Внешних и отца Серебрякова. От разворачивающегося зрелища у Великого захватило дух. Древние сеяли вокруг себя смерть с лёгкостью. Менее чем за три минуты они с лёгкостью истребили всех спасателей и отправились дальше. Спутник продолжал следить за их военной машиной. Арториус вгляделся в лицо руководителя группы. Он был абсолютно спокоен! Вот это сила! Великий почувствовал зависть. Но ничего, он и сам теперь ничуть не хуже могучих Древних. Нет! Он даже более велик! Ведь это по его воле они сейчас лишают жизни людей! Да, он, Арториус, теперь мог бы побеседовать с великим генералом на равных.

Комментатор сообщил что-то о приказе Президента и турболётах, имеющих на борту плазменные заряды, которые использовались для борьбы с мутировавшими хищными животными, иногда проникающих на аэродромы Ромба в момент снятия щитов. Арториус заволновался и почувствовал, как потеют ладони. Он ничего не знал о существовании этого оружия. Он не мог предугадать это! Однако вскоре стало ясно, что переживать не о чем. Бой шёл уже на площади Мира. Остановить Древних было невозможно. Рассыпавшись замысловатым узором, они как-то по-особому, поочерёдно, неуклонно приближались к зданию Сената, и спасатели Ромба гибли десятками. В центре площади жуткая военная машина Древних уничтожала лёгкие турболёты одного за другим, ловко уклоняясь от плазменных зарядов и с лёгкостью выворачивая настоящие деревья, стоимостью в пятилетний запас ядерного топлива. Репортёры лопотали что-то о потере связи с Президентом и правительством, а на экранах фигурки Древних уже достигли входа, оставив за собой площадь, усеянную множеством неподвижных тел.

Арториус чувствовал, как могучая энергия власти наполняет его изнутри, словно вознося на недосягаемую высоту и оставляя далеко внизу населяющих мир ничтожных и недалёких букашек, гордо называющих себя людьми. Всё происходит так, как ОН возжелал. Ничто не может помешать Великому осуществить свою волю. Пора брать в свои руки весь этот слабый мир!

Древние скрылись в здании Сената, и картинка сосредоточилась на военной машине. Изрыгая смерть, она носилась по площади, уничтожая деревья и спасателей Ромба. Несколько транспортов спасательной службы, неосторожно выскочивших на площадь, были мгновенно уничтожены вместе со всеми находящимися внутри людьми. Оставшиеся в живых спасатели Ромба, в бессилии изменить что-либо, прятались от смерти в окружавших площадь домах. Тем временем в кадре возникло изображение здания Сената. Из окон верхних этажей, с огромной высоты, прямо на бетонное покрытие площади, гонимые ужасом, прыгали люди. Арториус торжествовал. Мои Древние добрались и туда! Осталось ждать совсем немного!

Внезапно изображение пропало. Репортёр сообщил, что спутник вышел за границы зоны действия, но съёмочная группа уже готовит турболёт с видеоаппаратурой. Связи с правительственными лицами по-прежнему не было, а помощник Президента Латто не отвечала на вызовы журналистов. Следующие десять минут Арториус не находил себе места. От выплеснувшихся в кровь огромных доз адреналина его начала бить крупная дрожь. Великий принялся нервно мерить шагами кабинет. Доктор Лемешева, пришедшая в себя и тоже не сводившая глаз с экрана, по-своему истолковала возбуждение Арториуса. Пошатываясь, она поднялась с кресла, нетвёрдым шагом подойдя к Великому, взяла его за руку и, крепко сжимая, осталась стоять рядом, пытаясь хоть как-то поддержать глубоко переживающего Арториуса.

В этот момент турболёт съёмочной группы достиг площади, и Арториус жадно впился глазами в экран. У самого крыльца стояла военная машина, на ней неподвижно лежали двое Древних, ещё один, с окровавленной ногой, разговаривал с руководителем группы, стоящим рядом. Остальных не было видно. Победа! Арториус торжествовал. От последнего этапа плана, бросающего к его ногам мир, Великого отделяли считанные минуты. Руководитель Древних бросил сидящему на машине какой-то предмет, окинул взглядом площадь и побежал в здание Совета. Тем временем репортёры увеличили изображение, пытаясь разглядеть, что держит в руках Древний. Арториус похолодел. Это было устройство управления бомбой. Стой! Не сейчас!!! Остальные должны быть рядом!!! Вспышка мощного взрыва на миг ослепила экран. Изображение погасло. Репортёры в панике затараторили с такой скоростью, что невозможно было понять уже ничего.

⇐ Предыдущая 15 16 17 18 19 20 212223 24 Следующая ⇒