Шестнадцать

«Я ничего не ел.

Вы когда-нибудь были сыты болью?

Когда в горле комок и совсем не можешь есть.

Одно и то же»

А. Полярный «Сказка о самоубийстве»

После этого мы с Кирой немного поболтали, она была очень рада мне, а Таша лишь изредка косо смотрела на нас. Вскоре к нам спустились родители, отец просто пожал мне руку, сделав замечание, что я одет не как девятнадцатилетний юноша из представительной семьи, а как «байкер из пивнушки». Отлично, мне подходит. Мама же улыбнулась мне и обняла.

- Я рада, что ты здесь, - сказала она, пытаясь прибрать мои волосы.

Я со смехом вывернулся из под руки.

- Нет, - хохотнул я, - Не надо.

Мама вздохнула, и я поцеловал ее в щеку.

От отца мне и сестрам достались лишь каштановые волосы, все остальное было маминым – карие глаза, смуглая кожа, нос с маленькой горбинкой и губы. Мы трое были ее копиями, за тем исключением, что она была блондинкой. И я был рад, что не был похож на нашего строгого во всех чертах отца – его глаза были холодного серого цвета. Каштановые волосы буквально зачесаны на бок, брови угрюмо густились над глазами, а бледная сухая кожа говорила о любви к аристократии.

- Пообедаешь сегодня с нами?

Я немного замялся, и взглянул сначала на сестер, потом на маму, и сдался.

- Конечно, - улыбнулся я, - Я побуду в своей комнате.

Мама кивнула, показав мою любимую добрую полуулыбку.

И я поднялся к себе. Здесь было все точно так же, как я оставил. Мои вещи были в картонных коробках, я даже не думал тогда о том, чтоб их разобрать, Письменный стол со столешницей из темно-зеленого мрамора был завален моими старыми тетрадями со стихами – я не забрал с собой ни одной. Среди них были старые фото друзей, которых у меня уже нет, книги беспорядочно были разбросаны по разным углам комнаты, все было немного пыльным. И только большая двуспальная кровать, застеленная свежим постельным бельем и серым покрывалом, была идеально чистой. Панорамные окна открывали вид на наш задний двор, где стояли большие качели с навесом у усыпанного листьями бассейна. Снег продолжал падать, и я упал на кровать, закинув руки за голову, и стал смотреть в потолок. Я старался собрать всю свою волю в кулак, чтоб не думать ни о чем, но я просто не мог. Похожие чувства я испытывал тогда, после того прикосновения к ее губам. Она злилась, пыталась меня избегать. Я не раз пытался поговорить с ней, но так и не смог. И в один из дней, когда я возвращался с тусовки, я пришел в ее комнату. Она крепко спала, тихо сопев, и я сел на кровать рядом с ней. Алекс спала, лежа на животе, и ее волосы упали на лицо, разметавшись по белой подушке. Я осторожно убрал их пальцами назад, открывая ее белые щеки и густые ресницы. От прикосновения она немного поморщилась, но не проснулась – это вызвало у меня улыбку. Она дышала спокойно и ровно. Я вздохнул и сел на пол рядом с кроватью.

- Я не знаю, что ты со мной сделала, - прошептал я, опустив голову, и усмехнулся: - Это даже смешно. И я виноват… Но я очень по тебе скучаю, Алекс. Мне тебя не хватает.

Я шептал в темноту, хоть и знал, что она не слышит. Мне просто надо было сказать это ей. Я поднялся и тихонько коснулся губами ее теплой ото сна щеки.

Конечно, сейчас совсем другое. Тогда я попытался все исправить, но сейчас я уже ничего не могу исправить. В горле встал ком. Я все смотрел в потолок, где собирались все мои одинокие и больные чувства, и грохотом обрушались мне на голову воспоминаниями. Я нашел, наконец-таки, свою любовь, а потом потерял в нее всю веру. Я был для нее тогда самым лучшим, а что бы она сейчас сказала? Я не знаю. Я был разбит и раздавлен своими же поступками, и я не знал, что делать.

Я встал и раскрыл окно, закурив сигарету. Я осознанно травил себя каждый день, и я все больше стал молчать. От того Джета, который так нравился Алекс, веселого, болтливого придурка, уже ничего не осталось. Ну, разве что, придурок на месте. Первые несколько месяцев после того задания я ни с кем не разговаривал, я просто не мог. И сейчас я чувствовал, что задыхаюсь.

Я, наконец, дождался ужина и спустился вниз. Мама ставила на стол посуду и столовые приборы. Я тут же подскочил к ней и стал помогать – она по-доброму мне улыбнулась и кивнула. Это было моим любимым «спасибо». Мне определенно нужно было отвлечься от всего, я ведь все равно пока безработный. Мы вместе накрыли на стол мамин превосходный мясной рулет, и вскоре все были за столом.

- Как твои дела в Университете? – сухо спросил отец, отпив глоток красного вина.

- Нормально, - так же ответил я ему.

- А подробнее? Я не могу судить о твоей успеваемости только по одному слову.

- Все хорошо, - улыбнулась мама, накрыв его руку своей.

Он тут же высвободил руку с бесстрастным выражением лица, и меня задел этот жест – ему досталась лучшая женщина в мире, наша мама, а он ее не ценит. Я остановил на нем взгляд, с трудом проглотив кусочек мяса.

- Рулет холодный, - строго сказал отец, кинув ей короткий многозначительный взгляд.

Теперь я разозлился. И поджег его рулет. Девочки вскрикнули, а отец немного подпрыгнул на стуле – класс!

- Так нормально? – спросил я и встал из за стола.

Это напомнило мне о том, почему я не стал жить дома. Отец всегда относится к семье так, будто мы – само собой разумеющееся, и должны делать абсолютно все, что он говорит.

На самом деле от каждой семьи Хранителей должен хотя бы одни выполнять работу, и мой отец этим человеком быть не хотел, и уже с двенадцати лет отправил меня на обучение, а в четырнадцать я стал Хранителем под руководством некого Люка Рейди. Через год я стал работать с Алеком. А отец с самого того момента, как отправил меня на обучение, был свободен от всех обязанностей. У меня был выбор – я или одна из сестер. Или мама. Я не смог бы этого позволить. Отцу же было плевать. Мои сестры тоже проходили обучение, он так же отправлял их в двенадцать лет. И я понимал, что если я откажусь, в ход пойдет вся моя семья – кто угодно, только не он. Девочки не знают об этом, но и они не могут терпеть такого отношения к маме. Никто больше не захотел есть, и я ушел в свою комнату, но вскоре пришлось спуститься обратно – впервые за долгое время я слышал громкий голос мамы.

- Почему ты не можешь просто принять все? – кричала она: - Почему не можешь просто быть с нами? Ты не видел сына несколько месяцев! Я не видела его счастливым уже очень давно, а ты не можешь просто порадоваться, что он дома?

- Я рад, - сухо сказал он.

- И что, все, что ты бы хотел у него спросить, это учеба? – выдохнула она.

- Это самое важное, - не меняя тона, ответил отец.

- Что тут происходит? – спросил я, зайдя в гостиную.

Мама быстро вытерла слезы с лица.

- Ничего, сынок, - она попыталась мне улыбнуться, скрестив руки на груди.

- Твоя мать решила, что сейчас самое время для скандала, - ответил отец, сложив руки за спиной.

Мамины глаза были красными от слез.

На этом мое терпение лопнуло. Я вздохнул, взял маму за руку и пошел с ней наверх.

- Что ты делаешь? – спросила мама, взволновано глядя, как я упаковываю часть ее вещей – в основном зимние.

- Мы едем в отпуск, - просто ответил я.

- Что? – удивилась, стоящая в дверях, Таша.

Я обернулся и улыбнулся ей.

- Куда вы хотите на Рождественские каникулы?

- В Мюррен! – воскликнула подскочившая Кира.

Таша удивленно посмотрела на нее, но кивнула.

- Джет, но мы же… - начала было мама.

- Мам, семья хочет отдохнуть, - улыбнулся я.

Я пошел к себе в комнату и позвонил в частную авиакомпанию, забронировав самолет. Этот отдых опустошит мой счет, но я практически ничего не тратил. А за работу Хранителя платят очень даже неплохо. Я собрал нужные вещи, переоделся в джинсы, белую рубашку и серое пальто. Тут же вызвал такси. Все начали спускаться со своими сумками и документами.

- Куда вы собрались? – сурово вопросил отец.

- Моя семья едет в отпуск, - просто ответил я, пропуская девочек вперед, такси уже подъехало.

Мама прошла мимо отца, даже не взглянув на него, а вот его выражение лица стало растерянным, он проводил ее взглядом до самых дверей и снова посмотрел на меня.

- Но что это значит? – взмахнул он руками, - А я?

Я пожал плечами.

- А ты – не моя семья.

По дороге в аэропорт мне приходили смс с сообщением о попытке блокирования счета. Я усмехнулся, глядя на экран – я давно уже сменил все коды доступа. Вот так слабый и беспомощный человек, который не смог сказать нужных слов, теряя все в один момент, пытался схватиться за подлые и низкие уловки. Но это моя семья. И я никому не дам ее в обиду.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒