Амелия Борн 8 страница

Только к моей квартире, - отдалось горечью где-то внутри.

Смущенно отвернувшись, я попыталась пошутить:

- Ты на всех, кто у тебя работает, так смотришь?

Адам не стал делать вид, что не понял, о чем я говорю. Вместо этого до меня донесся его короткий, хриплый смешок, от которого по телу побежали мурашки. И что-то полыхнуло внутри, когда он сказал:

- Только на тебя.

Я усмехнулась, стараясь скрыть под этим реакцию своего тела на его присутствие и слова.

- Неужели? - недоверчиво вздернула бровь.

Он кивнул:

- Просто остальные не хозяйничают у меня дома. А есть что-то очень сексуальное в женщине, хлопочущей по дому.

Не сдержавшись, я рассмеялась:

- Львиная доля мужчин с тобой не согласится, как, впрочем, и женщин. И вообще, тебе не кажется, что уже фантазии из каких-то ролевых игр? Где она облачена в коротенькую юбочку горничной, а он…

Я не договорила, потому что Адам вдруг плавно поднялся на ноги и сократил между нами дистанцию. Но приближаться не стал - замер неподалеку, но при этом я чувствовала себя так, будто внезапно оказалась перед ним голой.

- А они у тебя были? - взирая на меня с интересом, спросил он.

- Что? - растерялась я, напрочь забыв, о чем мы вообще говорили.

- Ролевые игры.

Я снова рассмеялась - на этот раз отрывисто, с горечью. Но скрывать правду не стала:

- Я уже давно ложусь в постель исключительно чтобы спать. Какие уж тут игры?

С запозданием сообразив, что мужчина может воспринять это как сигнал к действию, я испуганно вскинула голову. Но Адам не двигался - так и стоял на месте, заложив руки в карманы брюк. А потом просто сказал:

- Тогда твой муж не только сволочь, но и слепой идиот.

Его слова, пусть даже несущие в себе только цель утешить, все же согрели душу. Иногда очень нужно услышать что-то подобное, чтобы почувствовать себя лучше.

- Идиоткой в этом браке оказалась я, - усмехнулась в ответ невесело.

Он не ответил. Просто смотрел на меня некоторое время безотрывно, а затем неожиданно выдал:

- Ты поверишь, если я скажу, что ты мне сразу понравилась?

Господи! Он это серьезно?

- Нет, конечно, - хмыкнула я. - Ибо прекрасно помню, как я тогда выглядела.

- Ты выглядела так, что я не смог пройти мимо, - усмехнулся Адам. - А как было у тебя с мужем?

- Было что? - уточнила я.

- Ну, как завязались ваши отношения?

Это было совсем не то, что мне хотелось сейчас вспоминать. Особенно сейчас, здесь… наедине с другим мужчиной, который буквально раздевал глазами.

- Ну, наверно это была любовь с первого взгляда, - пожала я плечами.

- Ага, - торжествующе заметил Адам. - А мне в подобной вероятности ты, значит, отказываешь?

- Ну тебе же не семнадцать лет, - улыбнулась я. - И вообще, ты отвлекаешь меня от работы!

С этими словами я подхватила ведро и решительно вышла из кабинета. Работы на сегодня еще было по горло.

Несколько часов спустя уборка была закончена, а ужин - приготовлен и оставлен на плите. Уже достаточно привычно мы с Адамом вместе вышли в прихожую - как и обычно, он провожал меня до двери.

Но на этот раз я неожиданно остановилась, вспомнив, что забыла на кухне телефон. Собиралась уже обернуться, чтобы за ним пойти, но вдруг ощутила, насколько близко ко мне стоит Адам. Просто недопустимо близко… так, что я ощущала его горячее дыхание на своей обнаженной шее.

И от этого чувства внутри снова что-то полыхнуло. Черт возьми, чего я боялась? Себя, его, неуместности того, что чувствовала? У меня на носу был тяжелый развод и подобные интрижки - совсем не то, о чем следовало сейчас думать.

А может, все как раз наоборот?

Я - свободная женщина, у которой черт знает сколько времени не было мужчины. Женщина, давно не ощущавшая себя ни для кого желанной. Не ощущавшая себя женщиной вообще! Я словно превратилась в робота, который только убирал и готовил, и никаких иных функций не выполнял.

Но у меня же были чувства! Были потребности. И самая острая из них - ощутить себя живой. После всего. После измены, после предательства, после отсутствия интереса ко мне мужа…

Я развернулась, оказываясь к Адаму лицом к лицу. Пробормотала, словно говорила сама с собой:

- Это все усложнит.

Он смотрел на мои губы. Жадно, безотрывно. И все напряжение, копившееся во мне в течение дня, теперь бешено металось по телу, требуя выхода.

- Все усложняем только мы сами, - выдохнул он хрипло. - Своим мышлением.

Больше слов не было. Повинуясь тому, что было сильнее меня, я подалась к нему, а он словно только этого и ждал. Накинулся на мои губы - агрессивно, властно, будто это было все, в чем он нуждался. А затем одним коротким рывком поднял меня на руки и понес наверх.

Я почти не открывала глаз, сосредоточившись на одних лишь ощущениях. Вбирала в себя, как растение - солнечный свет, его прикосновения, его поцелуи, которые он, порывисто избавляя меня от одежды, оставлял по всему телу. Он был стремительным, резким, но при этом в каждом движении чувствовалась нежность. Он делал, казалось, ровно то, что мне сейчас и было нужно.

Я охнула, когда он сделал первый толчок. А спустя несколько мгновений просто потерялась - в его дыхании, его движениях, собственных сумасшедших ощущениях.

А когда все закончилось, в голову постучалась запоздалая мысль - что теперь будет? Как мне себя вести?

Слишком давно я не оказывалась в чужой постели. Собственно говоря, я вообще ни с кем, кроме мужа, никогда прежде не была. И, несмотря на мои тридцать лет за спиной, подобного опыта спонтанной близости у меня еще не было.

Нужно ли что-то сказать? Следует ли уйти раньше, чем он сам об этом попросит?

Последняя мысль остро полоснула по сердцу, заставив подскочить в постели. Адам приподнялся следом, оперся на локоть, непонимающе на меня глядя.

- Я… мне надо домой! - сообщила я тоном, слегка отдававшим истеричностью.

После чего подхватила свои вещи, и, неловко путаясь в джинсах, все же натянула их на себя и с коротким «до завтра» выскочила из спальни.

Это, определенно, была не я. Не я прежняя, не я… привычная. Та Мила, которая жила словно бы в вакууме, когда была замужем за Антоном, никогда бы так не поступила. Не прыгнула бы в постель к мужчине, которого знала без году неделю, даже будучи полностью свободной.

И, тем не менее, я ни о чем не жалела. Хотя, мне и пришлось принять одно важное решение, которое далось весьма нелегко.

- Я думал, ты не придешь, - сказал Адам, поднимаясь мне навстречу из кресла, когда я приехала к нему на следующий день.

В голосе мужчины слышалось явственное облегчение. Чего не скажешь обо мне - я чувствовала все, что угодно, но только не легкость. Когда же встретилась с Адамом взглядом, поняла, что ощущаю какую-то чудовищную растерянность.

- Признаться, у меня были такие мысли, - сказала в ответ хрипловатым от волнения голосом.

Адам же шагнул ко мне, двигаясь неспешно, словно давал мне возможность дать ему понять, как именно стану вести себя наедине. А у меня не было ответа на этот вопрос. Сколько бы ни раздумывала над тем, что будет уместно сделать, когда вновь мы с Адамом будем только вдвоем, к чему-то определенному прийти не могла.

- Вот как? - вскинул он брови, приблизившись на расстояние вдоха. - Тогда ты должна знать.

- Что?

Рука Адама взметнулась вверх, пальцы скользнули по моему лицу.

- Я бы перевернул весь город кверху тормашками, но тебя бы отыскал.

Я кривовато улыбнулась и, обойдя Адама, подошла к столу, за которым он работал. На память пришли слова Анны Лемешевой, когда она точно так же говорила о своих возможностях. И почему в этот момент я вообще о ней вспомнила?

- Не думаю, что будет уместно… оставаться и продолжать работать на тебя дальше, - озвучила то, о чем думала на протяжении всего того времени, что прошло с нашей близости.

Да, я теряла возможность заработать, но не представляла, что останусь у Адама и продолжу мыть полы и делать вид, что ничего не случилось. Или откладывать швабру, а следом - оказываться в постели своего работодателя.

То, что случилось между нами, было вспышкой. Сиюминутным помутнением. И больше такого повторяться было не должно.

- Я тоже так считаю, - раздалось позади меня, и как только я обернулась, оказалась прижатой к столу.

Дыхание сбилось, а вместо разумных мыслей в голове появились какие-то иррациональные обрывки. Близость Адама действовала на меня так остро, что я теряла контроль.

- Ты так считаешь? - выдохнула я, когда Адам понудил меня откинуться назад и опереться на руки.

Сам он навис надо мной каменной глыбой, и я ощутила себя особенно хрупкой в этот момент.

- Да, я считаю, что ты должна быть моей девушкой, а не домработницей.

Услышав это, я поняла, что все слова куда-то растерялись, а мгновением позже уже сидела на столе, а Адам, расположившийся между моих ног, жадно меня целовал.

Все это было неправильно, но почему я так откликалась и на ласки этого мужчины, и на его поцелуи? Вся трепетала в предвкушении того, что будет дальше, хотя знала - когда останусь наедине с собой и своими мыслями, стану себя ругать на чем свет стоит.

- Подожди, - сказала я, с трудом отстраняясь от Адама.

Воздуха в легких не хватало, но не только я была в таком состоянии. Адам тоже тяжело дышал, его широкая грудная клетка вздымалась в такт моим попыткам сделать глоток кислорода.

- Все очень быстро происходит, - озвучила то, о чем думала в этот момент.

- Мы взрослые люди, Милана. Между нами все может происходить так, как хотим этого мы. И только мы, - проговорил Адам веско. - Но если ты считаешь, что мы торопимся…

По его губам скользнула улыбка. Он отступил на пару шагов, давая мне понять, что готов предоставить свободу по первому требованию.

- Если считаешь так, то я готов подождать. Однако, ты должна знать - я не отступлю. Ты мне нужна.

Еще одно признание сбило с толку. Но Адам был прав в одном - мы с ним были взрослыми людьми. Могли делать то, что хотели лишь мы, не оглядываясь ни на кого. Хотя, для меня это было и непривычно.

- Проведешь со мной время? - вдруг спросил Адам.

В его словах была лишь просьба, ничего кроме. Он давал мне возможность выбрать самой, и это подкупало.

- И чем мы займемся? - приподняла я бровь. - Опять приготовим ужин?

Адам остановился взглядом на моих губах, и меня затопило жаркой волной.

- Нет. Предлагаю другой вариант, раз уж ты так категорически против более приятных занятий, - произнес он.

Я почувствовала, как мне в лицо бросается краска. Адам же, сделав вид, что ничего не заметил, спросил:

- Хочешь просто прогуляться?

Это было довольно неожиданно. Я и припомнить не могла, когда мы с Антоном просто ездили куда-нибудь в парк, или, скажем, на берег озера. Когда в последний раз просто прогуливались где-то, никуда не спеша и болтая ни о чем и обо всем сразу. Поэтому, почти не сомневаясь, кивнула и ответила:

- Хочу…

***

Руки Анны обвили шею Антона, и он лишь огромным усилием воли остался сидеть в плетеном кресле на террасе, хотя ему и хотелось подняться и избавиться от этой непрошеной ласки.

- Бэлла с няней, - низким голосом проговорила Лемешева.

Антон знал этот ее тон. Таким она обычно намекала на то, что им пора перейти в горизонтальную плоскость. И раньше он бы сделал это без лишних вопросов, но сейчас испытал лишь отвращение. Впрочем, показывать его - последнее, что стоило делать.

- Я немного занят, - сказал он, делая вид, что просматривает бумаги.

Анна хмыкнула, но покорно отошла и устроилась в кресле напротив. Она смотрела на него так пристально, что Антону стало неуютно под этим взглядом.

- Что-то еще? - приподняв бровь, поинтересовался он.

- Ничего, - усмехнулась Лемешева. - Я просто провожу время рядом с любимым мужчиной.

Эти слова прозвучали довольно странно. Обычно Анна требовала, срывалась на истерику, делала все, чтобы добиться желаемого. Сейчас же ее притворно спокойный тон удивлял и вызывал опасения. С такой Лемешевой Антон дела еще не имел.

Нет, Анна, разумеется, не всегда была чертовой истеричкой. Например, на другом конце земного шара, куда они регулярно отправлялись отдыхать, она становилась совсем иной. Но Антон знал - стоит им только вернуться обратно, как от спокойной Лемешевой не останется и следа.

- Я думаю, что нам нужно уехать и начать с чистого листа, - проговорила она, и только по едва слышным ноткам в ее голосе Антон понял, что Аня едва сдерживается.

Забавно. Она озвучила то, что он сам совсем недавно предложил Милане. Предложил, повинуясь какому-то странному импульсу, ведь переезда куда бы то ни было в его планах не имелось.

- Это не очень хорошая идея, - помотал он головой. - Как ты помнишь, бизнес у нас с твоим отцом именно в этом городе.

Лемешева поджала губы. Антон считал про себя мгновения, зная, что вот-вот Анна может взорваться. Он даже был к этому в некотором роде готов, но Лемешева его удивила вновь.

- Я думаю, что дело можно открыть и в любом другом месте. Ты встанешь во главе, а не будешь на побегушках у моего отца.

Ее слова задели за живое. Антон вовсе не считал, что он занимает настолько низкую должность. Впрочем, спорить с Лемешевой было себе дороже. К тому же, он и впрямь получал весьма щедрую компенсацию за то, что она вытворяла или говорила.

- Мы подумаем об этом, - уклончиво ответил он. - А сейчас прости, мне действительно нужно работать.

Анна поднялась и направилась ко входу в дом, оставляя Антона сидеть и гадать, что стало причиной такого ее поведения. Перед ним была словно другая Лемешева, и это настораживало.

А когда она обернулась к нему и задала вопрос, Антон замер на месте. Прежде чем уйти, Анна проговорила:

- Кстати… ты же в курсе, что твоя драгоценная бывшая жена спит с моим братом?

- Итак… есть две новости: хорошая и не очень, - сообщил мне Алексей, когда мы с ним встретились накануне предварительного слушания.

Мы сидели все там же, в его домашнем кабинете, и я здесь чувствовала себя… спокойно. Каждая вещь, что находилась в помещении, казалось, говорила об основательности своего хозяина - увесистая металлическая статуэтка на столе, изображающая скалящегося льва; тяжелые, темные шторы на окнах - строгие, однотонные; и даже каменный вазон на полу, где грустил одинокий фикус, который, как я подозревала, давно уже не поливали.

- Ему плохо, - вырвалось у меня как-то само по себе.

- Кому? - не понял адвокат, растерянно моргнув.

- Фикусу, - ответила я, кивая на растение.

Алексей проследил за моим взглядом и недовольно поморщился.

- Постоянно про него забываю, - отстраненно заметил он и снова переключился на прежнюю тему:

- Итак, две новости…

- Не сочтите неуместным, но… можно я его полью? - не выдержала я. - Не могу на это смотреть.

Он удивленно выгнул черную бровь:

- А не проще ли не смотреть на него вовсе?

- Тоже не могу. Он почему-то притягивает взгляд…

На лице адвоката появилась странная усмешка - холодная и горькая одновременно.

- Неудивительно, если учесть, кому он принадлежал… - пробормотал Алексей. - Ладно. Там в углу есть лейка. Разрешаю полить его, но на одном условии.

- И каком же? - удивилась, в свою очередь, я.

- Мы перейдем на «ты». Раз уж ты поливаешь мой фикус и все такое прочее.

Я издала невольный смешок. Кажется, общение с Адамом дурно сказалось на моей нравственности - неприличия теперь чудились даже там, где их и в помине не было.

- Идет, - улыбнулась я адвокату и отправилась в ванную комнату, чтобы налить воды в лейку.

- Оттягивание разговора не отменит его, как, впрочем, и необходимость идти завтра в суд, - заметил Алексей, наблюдая за тем, как я хлопочу около несчастного растения. - Ты же это понимаешь, Милана?

Я вздрогнула и с удивлением к нему обернулась:

- Откуда ты…

- Как хороший юрист, я наблюдателен, - хмыкнул он. - Фикус заинтересовал тебя ни раньше, ни позже того, как я собирался обсудить с тобой слушание и наши планы.

Я неохотно отложила лейку, провела пальцами по чуть увядшим листьям растения. Я ведь и сама недавно была точно как этот фикус - потерянной и сломленной. Но все менялось. И в эту, новую жизнь, совсем не хотелось тащить разборки из прежней. Но это было неминуемо. Я должна была через это пройти. Должна была показать, что я уже не та дура, которая позволяла себя обманывать на протяжении пяти лет.

- Я боюсь услышать то, что ты мне скажешь, - призналась негромко. - Боюсь проиграть.

- Не стоит, страх нам совсем не поможет.

Тяжелые мужские ладони опустились на мои плечи и ободряюще их сжали. В этом жесте не было никакого сексуального подтекста - только желание поддержать. И напряжение действительно немного схлынуло, особенно когда Алексей уверенно добавил:

- Мы - одна команда, Милана. Тебе нужна помощь, а мне - этот шанс вернуться в профессию. Мы не проиграем.

Я вздохнула и повернулась к нему лицом, принимая эту реальность и необходимость в ней быть.

- Рассказывай, - приглашающе кивнула я, снова устраиваясь в кресле.

- Итак, начну с плохого. На твоего мужа зарегистрировано приличное количество недвижимости - в том числе и за рубежом. Но к этому подкопаться невозможно - все дома и квартиры куплены на средства Анны Лемешевой и переданы Антону в дар.

Я неверяще покачала головой. Антон буквально сидел на горе из золота и при этом хотел еще наложить лапы на мое единственное жилье!

- Что же мы имеем хорошего? - усмехнулась невесело.

- То, что оценка стоимости принадлежащих ему машин тянет на очень крупную сумму. И мы легко докажем, что именно на его деньги твой свекр это все приобрел. А значит - Антон тратил большие средства на автомобили без твоего ведома.

- И как же мы это докажем?

Адвокат тонко улыбнулся:

- В нашем распоряжении его звонки отцу и переписка в мессенджерах.

Я нахмурилась:

- Ты хочешь сказать, что мой муж такой идиот, что решал подобные вопросы по телефону? Либо…

- Либо он считал такой идиоткой тебя, - закончил адвокат. - И не рассчитывал ни на развод, ни на то, что тебе это все вообще станет известно.

Я усмехнулась - надо было признать, считал он так небезосновательно. Я ведь ему слепо верила.

- Не волнуйся ни о чем, - донесся до меня голос Алексея. - На таких делах я собаку съел. Мне попадались экземпляры и куда более хитрожо… хитроумные, чем твой муж. И я был счастлив, уничтожая каждого из них.

Я подняла на него взгляд и заметила, как в его глазах промелькнуло что-то странное.

- Почему мне кажется, что ты знаешь об этом куда больше, чем со стороны просто адвоката?

Он прищурился, глядя на меня. Затем медленно закрыл папку с документами и сухо обронил:

- Потому что тебе не кажется. Ну, до встречи завтра.

Я мялась в коридоре, ожидая, когда нас пригласят на слушание. Алексей стоял рядом - спокойный и сосредоточенный. Антона нигде не было видно - в какой-то момент я даже заподозрила, что он решил не являться вовсе.

Но вот знакомая фигура все же появилась в конце коридора. Почти бывший муж направлялся прямиком ко мне.

- Не думал, что мы до такого дойдем, - произнес он, не размениваясь на приветствия, глядя мне прямо в глаза с улыбкой, полной горечи.

- Ты сам все для этого сделал, - холодно отсекла я его запоздалые сожаления.

- Хочу, чтобы ты знала - я никогда не дам согласия на развод, - сообщил мне Антон. - Я буду просить о времени на примирение.

- Это ничего тебе не даст.

- Ошибаешься, - перешел Антон на шепот. - Это даст мне шанс тебя вернуть.

Не выдержав, я рассмеялась. Что-то подобное Антон говорил и в нашу последнюю встречу. И что с тех пор изменилось? Он все также сидел где-то там, по своим шикарным квартирам, а я…

А я училась жить заново. И даже получала от этого удовольствие.

- У вас будет возможность высказаться, когда вам дадут слово, - решительно вмешался в наш диалог Алексей. - Идем, Милана, нас вызывают.

- Ваша честь, мы хотим внести в иск некоторые правки с учетом того, что выяснились новые обстоятельства, касающиеся собственности ответчика.

Когда мой адвокат сделал это заявление - я кинула на Антона один короткий взгляд. Кажется, он поменялся в лице, явно не ожидая подобного хода. Но тут же снова натянул на себя маску безразличия и уверенности.

- Не вижу для этого оснований, - вмешался адвокат Антона. - Мой клиент великодушно оставляет жене и сыну квартиру, в которой они вместе проживали.

Я сжала губы, стараясь не рассмеяться. Великодушно оставляет мне мою же квартиру, ну надо же какая щедрость!

- Вы хотели сказать - квартиру, на которую он не имеет никаких прав? - с холодной улыбкой уточнил Алексей. - Действительно, очень благородно с его стороны.

- Ближе к делу! - вмешалась судья в перепалку двух юристов.

Алексей кивнул и взял со стола две папки - одну он передал на изучение судье, вторую - адвокату Антона.

- Мы намерены оспорить право собственности ответчика на эти автомобили.

Я физически почувствовала на себе разъяренный взгляд мужа. Повернув голову в его сторону, заметила, как адвокат Антона что-то шепчет ему с крайне недовольным видом. Очевидно, он не был готов к тому, что на суде всплывет нечто подобное.

- Мой клиент получил все это в дар! - наконец отреагировал адвокат. - Вы не имеете права…

- С этим разберется суд, не так ли? - спокойно возразил Алексей.

Адвокат Антона метнул в него недовольный взгляд и тут же переключился на судью.

- В любом случае, мы уверены, что эти разбирательства не понадобятся. Мой клиент не желает разводиться и просит дать им с женой время на примирение.

Антон послал в мою сторону торжествующую улыбку, но было в ней еще что-то… злорадное?

- Чему вы улыбаетесь, господин Семиверстов? - поинтересовалась у него строго судья.

- Тому, что смогу помириться с женой, - продолжил улыбаться Антон.

- Я еще не дала на это одобрения, - сухо заметила судья. - И, с учетом всех обстоятельств… во времени на примирение отказано!

Она стукнула по столу молотком и поднялась с места. Вставая следом, я поймала на себе взгляд мужа. Нет, он вовсе не выглядел как человек, который потерял возможность спасти свой брак. Скорее как тот, кто рисковал потерять свой драгоценный автопарк.

- Не ожидал от тебя, Милана, - произнес Антон, поравнявшись со мной.

- Кто бы говорил, - усмехнулась я.

- А ведь я готов был простить тебе все! И твое скоропалительное решение, и даже… твою измену.

Его наглость просто не знала границ! А от последней фразы мне в лицо стремительно бросилась краска. Откуда он узнал об Адаме? Или это всего лишь провокация?

- Ты что-то перепутал, Антон, - ответила ему ледяным тоном. - Измены - это по твоей части.

- Хочешь сказать, что ты святая? - издевательски приподнял он брови.

- Хочу сказать, что ты мне больше никто, чтобы перед тобой отчитываться, - отрезала я и, не оборачиваясь, направилась к выходу из зала суда.

- Эй! Слышишь? Эй!

Антон окликнул Адама Лемешева, о котором все это время знал лишь весьма опосредовано. Пару раз слышал какие-то упоминания, но видел, что об Адаме говорят словно бы нехотя. Как о человеке, само наличие которого было неудобным, или даже ненужным.

- О, а я ждал, когда ты явишься, - усмехнулся Лемешев, поворачиваясь к нему. - Даже уже начал считать дни до нашей встречи.

Антон сам точно не мог сказать, зачем поехал к любовнику своей жены, само наличие которого так сильно его задело, что он лишь огромным усилием воли удержался от того, чтобы не приехать к Миле тотчас, как узнал, что она спит с другим.

Чертова потаскушка! Не успела узнать, что у него есть другая, как прыгнула под малознакомого мужика.

- Вот как? - ухмыльнулся он. - Тогда должен знать и для чего я здесь.

Антон отыскал Адама, узнав его адрес у секретарши Лемешева. Особого труда выцепить еще несколько крох информации тоже не составило. Роман Юрьевич позаботился о том, чтобы навести справки о сыне. Разбираться, как так вышло, что Адам в этой семье был своего рода изгоем, Антон не стал. Просто было незачем. Достаточно было понять, что Лемешев-младший обладает тем, что могло усложнить обстоятельства его развода и раздела имущества с Милой. Деньгами и связями.

- Ты знаешь… - Адам сделал вид, что задумался. - Не понимаю. Считаешь, что приехал бить морду любовнику жены? Это было бы странно, учитывая, что ты спутался с моей сестрицей гораздо раньше, чем мы с Милой начали встречаться. Так что, - он развел руками, - у меня нет ни единой догадки, какого черта следом за моим отцом у меня появился еще один сталкер.

Семиверстов поморщился. Ну, надо же! Адам и Милана встречаются. Черт, этого допускать и дальше он был не намерен. Поддержка жены от такого человека, как Лемешев, может дорого стоить ему, Антону.

- Ты должен держаться от Милы как можно дальше, - проговорил он. - Она ведь не в курсе, какую фамилию ты носишь? - процедил и испытал удовлетворение, когда увидел, как глаза Адама потемнели. - Или ее это не парит? А может не парит и тебя, что моя жена только-только вылезла из-под меня?

Он совсем не ждал того, что случилось следом. Казалось, воздух рядом с его лицом кто-то вспорол, словно ножом, даже раздался характерный свист, а потом почудилось, будто ему в скулу прилетела пудовая гиря. Не удержавшись на ногах, Антон свалился кулем прямо в дорожную пыль. Дернулся, чтобы подняться, но Адам резко присел на корточки и ощутимо пихнул его в плечо.

- Слушай, Семиверстов, и запоминай, если есть, чем. Мила - моя женщина. Если вдруг узнаю, что ты или моя долбанутая сестрица что-то задумали сделать в ее сторону - ни о человеколюбии, ни о братских чувствах даже не вспомню. В твоих интересах сделать так, чтобы суд прошел быстро и без лишних нервов для Миланы. Пока я не вмешиваюсь, потому что она об этом просила. Но если понадобится… найду способы сделать так, чтобы тебя не то что рядом с Милой, а вообще в одной стране с ней не было.

Он отряхнул руки и, поднявшись одним быстрым движением, направился в сторону дома, оставив Антона лежать там, где он лежал.

- Мразь, - сплюнул Семиверстов, едва оказался на ногах, после чего пошел к машине, что была припаркована неподалеку.

Что ж, главное он выяснил. Не зря опасался, что если сложности и будут, то именно с этой стороны. Значит, нужно было с этим что-то делать.

***

- Вадик! - я с облегчением выдохнула, когда сын все же ответил на звонок. - Где ты?

Такси, которое вызвала для того, чтобы водитель забрал Вадима из аэропорта и привез домой, минут пять назад дало «отбой». Отмена вызова - именно эти два слова красовались на экране телефона, где было установлено специальное приложение.

- Мам… все хорошо, меня папа забрал, - не скрывая довольства в голосе, откликнулся сын.

Я закрыла глаза и досчитала до трех. Какого черта вообще происходило? Почему за моей спиной Антон ехал и забирал Вадима?!

- Что значит, тебя забрал папа? - тупо переспросила я.

- Мы скоро будем, мам. Папа меня привезет.

Он отключил связь, и я выругалась. Судя по всему, Антон планировал действовать вот так - тайно, чтобы я ничего не успела предпринять. А Вадик тоже хорош! Наверняка ведь они с отцом обговорили это все заранее. А мне - ни слова. Ну и получит же он у меня по первое число!

Я отложила телефон, но тут же схватила его снова. Может, стоило позвонить Алексею и рассказать об этом? Закусив нижнюю губу, поразмышляла. Наверно, я просто зря нагнетаю. Антон - точно такой же родитель Вадима, как и я. Хотя, я и планировала донести до него, что так делать не нужно.

Вздохнув, поставила в духовку противень с пирожками, которые как раз расстоялись, после чего отправилась немного прибраться в комнате сына.

Когда входная дверь открылась и я вышла встречать Вадима, поняла - что-то произошло. За то короткое время, что миновало с момента нашего разговора по телефону, случилось нечто нехорошее. Сын был мрачнее тучи, а мою попытку поцеловать его в щеку и вовсе воспринял с прохладой.

- Задержись немного, - сказала я Антону, когда Вадик отправился в свою комнату, волоча следом вещи. - Мне нужно кое-что тебе сказать.

Я сложила руки на груди в машинальном жесте защиты, хотя, кажется, Антон вовсе не собирался делать ничего, что можно было бы расценить как нападение. Напротив, мне даже почудилось, будто он желает как можно скорее покинуть мою квартиру.

- Милаш… я виноват, что не уведомил тебя раньше. Но мне так хотелось побыть с сыном, - сказал Антон, и в его голосе послышалось явное притворство.

Это выбесило так, что я сжала руки в кулаки.

- Никто не запрещал и не собирается тебе запрещать видеться с Вадимом, - процедила я. - Но впредь знай - я не позволю, чтобы вы с ним проделывали такое за моей спиной.

- Ничего страшного не произошло. Я просто забрал сына и довез его до дома. Это моя отцовская обязанность.

«А еще твоя отцовская обязанность отдать все, что ты успел своровать. Что прятал, как последний мерзавец», - хотелось сказать мне, но я промолчала. Не было ни единой причины напоминать Антону о том, что он знал и так. Да и омрачать этот вечер, который планировала провести с сыном, я совершенно не желала.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 6 789 10 11 Следующая ⇒