«У каждого святого есть прошлое, а у каждого грешника – будущее, не так ли, Ванюша?»

Человеческая память по-настоящему ужасающе прекрасное место - Иван в этом уверен.
Сколько же моментов, эмоций и чувств, подобных драгоценным камням, она в себе хранит? Всего и не сосчитать. Однако за кружкой согревающего чая минуты умиротворения пролетают незаметно - они будто пресекают любую возможность согрешить и придаться мрачному прошлому, запрещая обер-камергеру с опаской забредать в самые потаённые уголки своей порочной памяти. Но, быть может, в этот раз Ивану удастся провести чуть больше отведённого ему времени наедине с самим собой? Что же таит в себе его хранилище, названное бесценной человеческой памятью?

Радость, наполняющая душу после выполненной миссии, приторно-сладким нектаром разливается по телу, каждый раз даруя настоящее удовольствие от воспоминаний о проигравшем сопернике, который в адских муках отсчитывает свои последние секунды, лёжа под грудой каменных плит, теперь превратившихся в изящное надгробие.

Счастье, разрывающее грешную душонку Ивана, вместе с улыбкой вытекает наружу из самых потаённых уголков его разума. Одного прикосновения… Нет! Даже мимолётного взгляда Хозяина в сторону покорного обер-камергера – его верного слуги и ручного пса – достаточно для того, чтобы в груди тысячами огней вспыхнуло самое яркое чувство. Дарующее Ивану истинное удовольствие, оно продолжает освещать его путь, осквернённый собственными способностями эспера.

Покладистый пёс всегда преследует своего Бога словно тень, готовая вмиг обрести плоть и кровь, чтобы защитить Хозяина и в очередной раз доказать свою верность и преданность. Однако искрящиеся счастьем и блаженным умиротворением стеклянно-голубые глаза таят в себе грех, которому нет прощения. И имя этому пороку страх.

Иван сжимает тоненькую ручку фарфоровой кружки напряжёнными пальцами. Нет, он не имеет права и не должен давать себе надежду на то, что Бог его простит и на смертном одре не покарает за грехи, изрядно опорочившие некогда невинную душу. А ведь где-то в глубине его памяти хранятся моменты из прошлого, скрытые тёмной завесой провинностей. Склизкие, холодные, царапающие угасающее с каждым днём сердце, они не дают забыть о себе – скребутся в самых отдалённых частях умирающей души и насмешливо шепчут своими мёртвыми голосами:

«У каждого святого есть прошлое, а у каждого грешника – будущее, не так ли, Ванюша? »

Иван окончательно теряется – он не должен тратить свободное время на столь бессмысленные размышления. Однако угасающие воспоминания уже успели прочно вцепиться своими шипастыми путами в затуманенный разум и утащить в пучину болезненного прошлого.

Уныние, апатия, безразличие – всё это шло рядом с Иваном последние годы его давно забытой жизни, почти придерживая за руку и шепча что-то о согрешении над собственным безвольным телом, пытаясь заставить покончить со своими страданиями самым быстрым и лёгким способом. Пуля в висок могла бы даровать покой, о котором так давно мечтал эспер. Так почему бы не поддаться соблазну своих внутренних демонов, играющих с тлеющим сердцем изо дня в день? Увы, человеческие страхи зачастую намного сильнее тех бесов, которые управляют людьми подобно марионеткам.

Иван медленно превращался в каменную статую: лишался чувств, эмоций, желаний, а вскоре совсем утратил цель своего жалкого существования. Он находил божественное спасение в человеческих пороках, которые всё быстрее и быстрее пропитывали ядом его душу и бренное тело. Отчаяние поглотило его полностью, затушив слабый огонёк, жалко трепыхавшийся в груди, который безрезультатно пытался вновь согреть окаменевшее сердце.

О, как же прекрасна жизнь человека, не ведающего печали! Она сладкой амброзией растекается по людскому нутру, заполняя каждую клеточку столь хрупкой оболочки, названной телом. Пища Богов, дарующая Всевышним бессмертие. Истинный запретный плод или, быть может, само дьявольское искушение? Ивану не хватит слов, чтобы описать, какой же дар был послан ему Богом - Его Богом.

Он не знает, почему Достоевский заметил такого жалкого, брошенного, негодного эспера, как он. Зачем он даровал ему этот запретный плод, избавляющий от людских печалей? Бог милостив к грешникам, а Иван самый опороченный из них. Но именно он смог принять это дарование из самих рук Всевышнего.

Иван помнит, как холодные пальцы Хозяина касались его черепной коробки, насквозь пропитанной людскими грехами, как скользили по бледной коже, желая проникнуть внутрь и очистить измученный разум от скверны. Достоевский будто огранял несуразный алмаз, желая добавить в свою коллекцию идеальную драгоценность в виде его покорного слуги. Аккуратные надрезы избавляли от боли, а тёмно-бардовая кровь, почти почерневшая от совершённых проступков, вытекала из вылеченного мозга, забирая с собой остатки прошлого и печали. Иван никогда не забудет тот день, когда на его голове появились белоснежные бинты, повязанные худыми руками его Хозяина. Они, точно надёжная защита, не позволяют печали снова разрушить заштопанную душонку. Они – та самая невидимая цепь, что приковывает Ивана к своему Богу.

О, как прекрасен мир, избавленный от человеческой печали и страдания! Выгравированная улыбка никогда не покидает лицо Ивана. Именно ей наградил Бог своего верного последователя. Иван – марионетка. Стоит Хозяину потянуть за ниточки – верный слуга тут же оказывается подле, охраняя покой Господина, его благополучие. Словно фамильяр, скрывающийся в тени, Иван преследует Достоевского повсюду, вверяя всё свое существование, свою жизнь и мысли этому человеку.

Эсперы – презренные создания, порочащие мир своим явлением. Их уничтожение – главная цель Достоевского, которого Иван втайне прозвал своим Богом. Слуга без единой ноты сожаления может разразиться смехом, почти граничащим с истерией, когда перед ним будет падать ниц соперник, содрогаясь в предсмертных муках и умоляя своего палача помиловать его. Но Иван не слышит – сострадание и жалость лишь порочат его идеально выточенный образ верного обер-камергера, возвращая к обычной человеческой жизни. Улыбка – знак верности. Именно её и видит эспер на лице Гончарова, издавая последний хрип, когда грудная клетка с треском рушится под тяжестью каменных плит.

Иван помнит, как Хозяин снизошёл до него, одарив самой ценной наградой – избавлением от людской печали. Иван помнит всё, за что обязан своему Богу. Иван помнит, что его спасли.

12 Следующая ⇒