Сильвия Мерседес «Песня теней» («Хроники венатрикс» - 0,5) 7 страница

- Я… поищу еще хвороста, - она вышла из кривой двери хижины, не дав Фендрелю возразить. Ночное звездное небо тянулось над ней, ясное, несмотря на тучи днем. Свет луны сиял над горами, и мир был тихим и диким.

Холлис глубоко дышала, отходя от хижины. Она не могла уйти далеко без теневого зрения, помогающего среди камней. Не важно, им хватит хвороста на ночь. Ей просто требовалось пространство, нужен был воздух. Ей нужно было сбежать из тесноты домика и мыслей, что боролись в ее голове за главенство.

В глубине ее души пошевелилась тень в оковах чаропесен. Ладонь Холлис потянулась к вокосу. Ей нужно будет вскоре сыграть и обновить чары. Но пока что она просто стояла и дышала.

- Холлис?

Она закрыла глаза и тихо выругалась. Она не обернулась. Фендрель подошел к ней сзади.

- Холлис, тут холодно. Идем внутрь. Отдохни. Я первым посторожу.

Она не могла отдыхать. Она устала, но знала, что будет, когда она закроет глаза. Она снова увидит ту часть пророчества о красивой женщине на коленях и взмахе меча. Она знала, что не нужно было верить этому, что это могло быть только ложью или обманчивой наполовину правдой.

Но ей казалось, что это видение сковало их всех. Ее. Фендреля. Его брата. Весь Орден святого Эвандера и пять королевств. Может, весь мир. Не выбор, а судьба. Это могло спасти от будущего с той ведьмой.

И ее душа бушевала в ней.

- Идем, Холлис, - Фендрель был близко. Она ощущала его тепло спиной. Он взял ее за руку.

Она развернулась и закричала, когда резкое движение потревожило ее плечо. Кривясь, она схватилась от него и отпрянула на пару шагов.

- Прости, - поспешил сказать Фендрель, поднимая руки. Свет луны озарял его лицо, и она увидела его тревогу. – Это из-за раны? Там осталась магия?

- Не знаю, - процедила она, мотая головой. – Я не могу определить.

- Ты… дашь мне посмотреть?

Она скривилась и посмотрела ему в глаза в свете луны. Там была искренняя тревога. На миг он не думал о судьбе и Избранном короле. Были только они на холодной горе под звездами.

Она кивнула. Она уже сняла кожаную броню и оставила в хижине. Под плащом была только жилетка и туника. Она сняла плащ, развязала шнурок жилетки, говоря себе, что не было повода для дрожи ее пальцев. Они были братом и сестрой по охоте. И все. Они должны были помогать друг другу, обрабатывать раны, поддерживать, чтобы выполнить миссию. И все.

Она раскрыла жилетку и ослабила шнурки впереди туники. Она сдвинула воротник, открывая плечо и повязки. Они казались белыми в свете луны, а ее кожа была будто призрачной.

Фендрель шагнул вперед, его ладони быстро развязали повязки. Холлис отвернула голову от него, смотрела на пейзаж, пока он работал. Она ощутила, когда он убрал ткань с ее кожи.

- Выглядит хорошо, - сказал он. Его голос звучал сдавленно. – Не вижу следов задержавшегося проклятия. Все заживает, как должно.

Когда его пальцы задели шрам ее раны, она поежилась, резко вдохнула.

Он это услышал. Она знала это. Она ощутила напряжение в его руке, и как он сам резко вдохнул.

Она повернула голову, посмотрела на него. Он пристально глядел на нее.

На миг – на целую вечность – мир остановился.

Вдруг пространство между ними пропало. Он обвил руками ее талию, прижал ее к себе, ее руки были вокруг его шеи, ее губы прижимались к его. Дикий жар взорвался в ее голове, наполнил ее. Его поцелуй был отчаянным сначала, немного неуверенным, его рот изучал ее губы. Но у нее не было терпения.

Она схватила его лицо, целовала его снова и снова, сильнее, голоднее. Он застонал в ответ, его ладони двигались по ее спине, отыскали голую кожу ее плеча, шеи. Боль раны была забыта. Его прикосновение вызывало мурашки от радости на ее спине, и ей пришлось отодвинуться и поднять голову, чтобы вдохнуть.

Но он не остановился. Огонь уже горел. Его рот двигался по ее челюсти к ее шее, и каждое прикосновение его губ и зубов к ее коже вызывало пугающие ощущения в ней. Она закрыла глаза, откинула голову. Пальцы запутались в его растрепанных волосах, пульс колотился рядом с его губами.

Это было слишком. Этого было мало.

Ее ладонь скользнула по его шее к плечу, к груди. Он тоже был без кожаной брони, и она ощущала твердость его мышц под грубой тканью туники. Она потянула за шнурки, потом раскрыла его рубаху, чтобы прижаться ладонью к его пылающей коже.

Заряд пробежал по его телу. Фендрель отпрянул, раскрыв рот, губы были темными и опухшими в ночи.

- Холлис, - выдохнул он. Большая ладонь легла на ее ладонь. Она ощущала биение его сердца под рукой.

А потом он сжал пальцы и убрал ее ладонь.

- Фендрель, - прошептала она, задыхаясь, словно только что бежала изо всех сил. Ее кожа горела, и она помнила все места, где касались его губы. Она пыталась думать, пыталась говорить. – Прошу, я не…

Он покачал головой.

- Это запрещено, - его слова были полны боли. – Орден. Если они узнают об этом, о нас… нам конец.

Она знала, что это было правдой. Всегда знала.

Но в этот дикий беспечный миг ей было все равно. С тихим скулением она попыталась поймать его лицо и притянуть его губы к себе. Он отвернулся от нее, укутался в плечи. Он будто закрылся кирпичной стеной.

И все. Это все, что она могла ожидать, на что могла надеяться. Несколько поцелуев, и он отвернулся.

Тайна раскрылась. Она не могла уже отрицать, притворяться, что этого не было. Она любила его. Любила со всей отчаянной силой этого мира. И он ее любил, она это знала. Знала уже какое-то время.

Если бы она могла скрыть правду от себя, отрицать ее достаточно долго, может, ей удалось бы задушить любовь. И это не причиняло бы ей боль. Но теперь любовь цвела в ней, пульсировала жизнью и болью.

Холлис прижала ладонь к сердцу, которое билось быстрее, чем раньше, но с болью, которую было сложно терпеть. Казалось, оно вот-вот разобьется пополам. Она пыталась говорить, позвать его, но губы двигались беззвучно.

- Прости, Холлис, - донесся до нее его голос, что был мрачнее ночи. – Я не могу рисковать твоей жизнью или моей. Там нужно еще много достичь. Нужно еще…

Она не хотела больше слушать.

Она побежала к хижине, вошла в низкий дверной проем. Она обогнула костер в центре, перешагнула спящего Пророка и забилась в дальний темный угол. Там она сжалась в комок, укуталась плащом с головой и позволила горячим слезам побежать по щекам.

Она долго не могла уснуть.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Кампионарра тянулась под его ногами, плодородные фермерские угодья расходились на мили в стороны, сколько он мог видеть.

Симон стоял на вершине последнего холма дороги в горах. Внизу был знакомый и чужой пейзаж. Он много раз раньше проезжал по этой дороге, направляясь в каструм Ярканд, чтобы посоветоваться с венаторами там. Венатрикс-домина ди Гласвин была его сестрой по охоте тогда, и он ценил ее мнение, часто спрашивал ее совета в сложном деле за годы Ведьминых войн.

Казалось, это было давным-давно. И тогда он был другим, ему не нравилось даже признавать, что та версия существовала. Но он не мог сбежать от той версии себя.

Он прищурился. Вдали на горизонте он будто уже видел башни каструма. Это была иллюзия, уловка для взгляда. Но ощущалось реально… а Симон уж точно знал, какими реальными бывают иллюзии.

У него был шанс восстановить свой статус в глазах Одиль. Шанс оправдать себя в своих глазах. Шанс смыть невинную кровь с его рук. Только кровь могла смыть кровь. Так что он предложит смерти этих эвандерианцев как жертву Новой богине.

Даже Холлис.

Особенно Холлис.

- Милорд! – юноша, Вульфар, если Симон правильно помнил, приблизился к нему справа. Его тень Элементаль мерцала силой в его душе, и Симон видел ее четче, чем лицо парня. – Я только что проверил на востоке. Там нет следов эвандерианцев или Пророка. Возможно, что они уже покинули горы и добрались до каструма?

Симон медленно смерил взглядом юношу. Он видел сомнения в душе Вульфара – сомнения насчет Симона. Несмотря ни на что, несмотря на годы верной службы Новой богине, несмотря на символ на лбу, отмечающий его как элитного воина Одиль, он все еще был эвандерианцем в его глазах. Эвандерианцем, который позволил улизнуть его собратьям.

Атака на конвой должна была стать короткой. Добыча была почти у них в руках. Но ничто не пошло по плану. Потеря Лотара уже была плохой, но Гилла, Армель и Нирит погибли следом, и это навредило еще сильнее. Симон видел, как в оставшихся четырех спутниках угасают энтузиазм и смелость. Их души были тяжелыми, несмотря на яркость теней.

Но они еще не закончили.

- Они еще там, - сказал Симон. – Они близко. Я это ощущаю.

Он отвернулся от юного Вульфара, посмотрел на пейзаж, склоны и утесы. Только эта дорога вела из Перрин, и они постоянно следили за ней уже четыре дня, а других теней не заметили. Можно было спуститься в других местах, но там было опаснее.

День настал. Симон не знал, как понимал это, но ощущал, что тот день настал.

Он закрыл смертные глаза и широко открыл глаза своего духа. Он вытянул руку и отправил тень из своей головы в воздух, она вырвалась из него потоком сильной магии.

- Найди ее, - шептал он в голове, приказ передавался по нити их связи. – Найди Холлис ди Тельдри. Найди ее…

* * *

Холлис стояла на утесе, ветер бил ее по лицу, убирал волосы с ее глаз холодной ладонью. Она с трудом верила в то, что видела – Кампионарра лежала внизу как зелено-золотое одеяло. Казалось, было невозможным, что их ждал такой теплый пейзаж. После дней среди гор она начала верить, что они не закончатся. Но конец вдруг появился впереди.

- Там!

Голос Фендреля донесся снизу, почти затерялся с ветром. Она дрожала, но скрыла эмоции на лице и посмотрела туда, где он стоял в нескольких ярдах ниже нее.

- На вид пройти можно, - крикнул он, прижимая ладонь ко рту, чтобы закрыться от ветра.

Холлис посмотрела туда, куда он указывал. Очертания тропы вели вниз по склону. Тропа была для оленей, скорее всего. Вряд ли пастухи стали бы вести своих овец по этой части гор.

Она кивнула. Ее ноги болели, сердце было тяжелым, дух устал. Но разве у них был выбор? Еще один день, и они доберутся до ровной земли. Еще ночь, и они будут в каструме.

Она спустилась с выступа. Пророк сидел на камне между ней и Фендрелем, не глядя на них. Он согнул одну ногу в колене, посиневшие пальцы потирали кровоточащие пальцы ног. Его обувь стояла в стороне.

- Идем, - резко сказала Холлис, сжав его локоть.

Пророк тяжко вздохнул.

- Можно я хоть обуюсь?

Она ждала, пока он обмотает тканью ноги, завяжет ремешки от кожаных подошв. Фендрелю пришлось оторвать часть своей туники для Пророка. Но это не сильно помогло.

- Знаешь, милая Холлис, - отметил Пророк, пока работал, - пару дней назад я верил, что даже худшая из твоих хмурых гримас не испортит мою радость от твоего личика, - он приподнял кустистую бровь и посмотрел на нее. – Если будешь так хмуриться, я начну в этом сомневаться.

Она молча скрестила руки. Она не хотела смотреть на него… Не хотела видеть боль на лице мужчины, которого она заставляла идти к плену и мучениям. Но она заставила себя смотреть на него, не давая отвести взгляд.

Пророк завязал последний узел на лодыжке и встал, кривясь. Он взглянул туда, где их ждал Фендрель, а потом понимающе посмотрел на Холлис.

- Ты понимаешь… - начал он.

- Ты понимаешь, что, если не замолкнешь и не станешь шевелить ногами, я ударю тебя по больному месту и потащу за ухо.

Пророк приподнял брови. Он скользнул взглядом по ее фигуре, едва достающей ему до подбородка, когда она выпрямлялась во весь рост. Но он не был дураком. Он знал, как она злилась и устала. Он знал, что не стоило проверять правдивость ее слов.

Он поклонился – вежливо, что было неуместно в горах, еще и от тощей фигуры в лохмотьях. И Холлис снова задалась вопросом, кем он был. До того, как Одиль нашла его, как они забрали его, чтобы сделать своим оружием. До того, как раскрылась тайна о том, что он родился с тенью, он где-то жил как обычный парень…

- Шевелись, - прорычала она. Она не могла позволить тяжести в груди заставить ее сказать или сделать то, о чем она пожалеет.

Пророк зашагал, поскальзываясь, по склону, направляясь к Фендрелю. Тот пытался поймать взгляд Холлис, пока она шла, но она быстро отвела взгляд. Было просто сосредоточиться на ногах, это было даже необходимо при спуске. Они почти не говорили с… той ночи. С тех моментов под луной.

Те поцелуи еще горели на ее коже, когда она позволяла себе вспоминать хоть на миг.

Он тоже еще ощущал это? Ощущал пожар между ними, еще горящий, еще опасных, хоть они и пытались игнорировать это? Он ощущал прикосновение ее ладони к его голой груди? Ощущал желание, искушающее ее броситься к нему?

Или он был крепким, как каменное выражение на его лице?

В это могли играть двое.

Фендрель повел их по узкой тропе, отыскивая безопасные места для спуска, и Пророк плелся за ним, гремя с каждым шагом цепями. Холлис шла последней, смотрела под ноги, прижимая ладонь к камню слева, вытянув другую руку для равновесия рядом с обрывом. Ее ноги сводило от усталости, и она в сотый раз поклялась, что, если они дойдут до каструма Ярканд, она попросит огромную медную ванну, опустится в горячую воду и останется там на неделю. Пусть достают ее сморщенной, как курага, если нужно, но она…

Она остановилась.

Ее ладонь на камне напряглась, пальцы впились в стену. Ее сердце колотилось о ребра, и ветер лишал дыхания.

Словно ощутив что-то в ее душе, Фендрель замер и оглянулся.

- Холлис?

Пророк не смотрел. Он стоял, опустив плечи. Холлис посмотрела поверх головы Фендреля, и все мысли и чувства пропали в миг жуткого ужаса.

- Я его чувствую, - сказала она. – Ведьмака страха. Он близко.

Фендрель нахмурился, пронзая взглядом.

- Уверена? Твоя тень еще подавлена. Ты можешь ошибаться…

- Уверена, - Холлис потянулась к вокосу на поясе. – Он близко. Нужно вызвать тени. Пока еще есть время.

Фендрель тоже потянулся за флейтой, но неуверенно.

- Если мы их вызовем, он точно заметит нас. Может, лучше оставить их подавленными и попробовать проскользнуть? Может, он близко, но еще не нашел нас…

- Поверь мне, Фендрель, - Холлис посмотрела ему в глаза. Ее пульс ускорился от ужаса, который она не могла объяснить, но она не давала себе сомневаться. – Поверь мне, - повторила она и прижала вокос к губам. Она закрыла глаза, прошла в лабиринт в своем разуме.

Она держала тень подавленной днями, усиливая Песнь подавления каждые несколько часов. Груда камней закрывала вход в пещеру в ее разуме. У нее не было времени осторожно разобрать ее.

В физическом мире она играла Песнь развязывания, безумные ноты закручивались в мелодию. В мире разума она бросилась на камни и не отбрасывала по одному, а ударила по ним кулаком. Вся стена задрожала и обвалилась, но Холлис отскочила ловко в сторону, спасаясь.

Ее тень вырвалась, перья-ножи оставили глубокие следы в стенах. Холлис была готова. Она сменила Развязывание на Оковы в песне так быстро, что они почти стали одной мелодией. В разуме она сжала нити магии и бросила их в тень. Одна нить обвила большое крыло, сдавила, и тень закричала от боли, а Холлис дернула и обрушила ее на землю у своих ног.

Тень попыталась встать. Холлис заметила клюв, глаза пылали темной ненавистью. Она бросила другую нить, та обвила тонкую шею и затянула петлю.

Женщина-птица зашипела, высунув язык. Странный музыкальный голос пропел в голове Холлис:

«С возвращением, маленькая госпожа».

Слова были наполнены ядом.

Холлис не стала отвечать. Она открыла смертные глаза, закончив играть чаропесню. Ноты еще висели в воздухе вокруг нее, схожий гул звучал из вокоса Фендреля. Она повернулась к нему с теневым зрением и увидела множество рук, машущих в воздухе за его спиной.

Она закрыла вокос и убрала его в чехол. Было приятно вернуть эту силу. Было приятно перестать быть уязвимым человеком среди дикой природы.

Фендрель закрыл вокос и посмотрел на Холлис, магия сияла в его глазах.

- Мы близко к каструму Ярканд, - сказал он. – Может, они послали кого-то на поиски, когда мы не прибыли вовремя. Если можешь…

- Попробую, - Холлис знала, о чем он говорил. Если она сможет отыскать товарищей из Ордена и направить их сюда, у них будет подкрепление против Ведьмака страха и его оставшихся помощников. Попробовать стоило.

«Вперед», - сказала она в голове и дернула за нити чар. Ее тень ответила и покинула ее голову, появилась перед ней в облике духа. Крылья пульсировали в воздухе под странными углами, странные, жуткие. Пока что все было под ее контролем.

Ей нужно было послать сообщение, послать часть сознания с тенью. Если бы она лучше управляла своей тенью, она могла бы отправить ту часть сознания и продолжить спуск физическим телом по узкой тропе. Но она пока что так не умела.

И пока ее тело прижималось к каменной стене подальше от края, она отделила часть сознания и приблизилась им к женщине-птице, забралась на ее спину. Ее тень не возражала, но Холлис ощущала дрожь под руками.

- Лети, - сказала Холлис, и тень взмыла в воздух над тремя фигурами на склоне горы, устремилась ввысь. Оттуда Холлис видела пейзаж, и ее взгляд искал захваченные тенями души и активные тени.

Она увидела их почти сразу же. В паре миль от них – было сложно судить с высоты. Но пять активных теней спускались быстро по горе, значит, были на лошадях и ехали по широкой дороге. Ведьмы.

Она повернулась в поисках остальных. Ее сердце дрогнуло в физическом теле в ответ на то, что видели глаза ее духа. Десятеро захваченных тенью приближались со стороны каструма Ярканд. Видимо, эвандерианцы… И они были не очень далеко, милях в восьми.

- Лети! – крикнула Холлис, и тень ответила, хлопая крыльями, направилась к тем душам. Связь не пустит ее так далеко, но если она сможет передать послание с помощью эха, которое поймут их тени, может…

Ее тень резко развернулась с криком.

Холлис сжала крепче, чуть не упав, чуть не вернувшись в физическое тело. Она посмотрела среди бури крыльев на что-то, поднявшееся в воздух перед ней.

Силуэт был почти человеческим, но это сходство ухудшало облик монстра. Большие шипы торчали из его плеч, а лицо – если можно так его назвать – было зияющей пастью, челюсти хлопали в бесконечном визге. Две огромные руки тянулись, пальцы были как серпы, рассекали воздух, направляясь к Холлис.

Она знала ту тень. Она видела ее раньше в разуме мужчины, который учил ее, как управлять Призраком. Но она еще не видела ее в таком огромном облике.

- Назад! – закричала Холлис, и ее тень спикировала, избегая протянутой руки. Тень повернулась и полетела по воздуху к телу Холлис.

Холлис открыла физические глаза, ее тень вернулась в голову, принеся с собой тот кусочек сознания. Она охнула, чуть не упала… но Пророк поймал ее скованными ладонями и удержал, не давая сорваться. Холлис не стала его благодарить. Она выпрямилась и, игнорируя давящие пальцы Пророка на руке, посмотрела на Фендреля.

- Они идут, - выдавила она. – Ведьмак страха… он меня видел. Он знает, где мы. Я видела, их там пятеро. И они близко.

- Каструм? – спросил Фендрель.

Холлис кивнула.

- Десять всадников едут из Ярканда. Их тени активны, но я не знаю, ощутили ли они меня.

- Кто доберется до нас первым?

- Ведьмы, - сомнений не было.

Фендрель побелел. Но он не выглядел испуганно, даже в душе. Спокойная решимость пульсировала в нем, и Холлис задрожала. Он думал снова о своей великой судьбе? Думал об Избранном короле?

Может, его вера поможет ему пережить это.

- Идем, - сказал он. – Нельзя оставаться тут и ждать их. Нужно приблизиться к подмоге как можно сильнее перед столкновением.

Страх подгонял их, заставляя быстрее спускаться по тропе. Но даже так прошло почти два часа, пока они не оставили опасную часть горы позади, попав на участок ровнее. Теневое зрение Холлис пылало от напряжения, и она старалась разглядеть признаки приближающихся ведьм.

Она и ее спутники добрались до склона, ведущего к долине с лесом, и она увидела их. Пятеро на лошадях приближались с запада, неслись по земле галопом. Их тени ярко пылали в воздухе, и Призрак Симона ду Ригунта был ярче всех.

- Фендрель! – закричала Холлис, указывая, когда он повернулся к ней. Он выругался, увидев то, что она заметила. Ведьмы догонят их за минуты.

- Что ж, герои мои, - Пророк скрестил руки на груди, - вам пора предложить смелый план нашего побега. Я – само внимание.

Он был таким спокойным. А почему нет? Если ведьмы схватят его, сбудется его видение о счастье. Его отведут к Одиль как любимого принца, спасенного из пасти смерти. Сама Одиль коронует его, сделав лордом, поселит в хорошем замке, будет относиться как к сыну. Его силы раскроют полностью, и он разгромит ими Орден святого Эвандера.

Им нужно было убить его сейчас.

Фендрель тоже это знал. Холлис видела, как он тянулся к Нежной смерти.

- Нет! – резкость ее голоса испугала и ее.

Фендрель замер, пальцы почти касались черного оперения.

- Нельзя отдавать им его, - сказал он, но с вопросом в голосе.

Пророк перевел взгляд с Фендреля на Холлис, словно смотрел театральное выступление в деревне, а не ждал решения насчет его жизни. Если они дадут ему Нежную смерть без костра, где можно было отделить его душу от врожденной тени, он точно будет обречен на вечный ужас в Прибежище.

Она не должна была переживать. Она боролась, чтобы он был жив, чтобы доставить его целым в каструм… но в этот миг его смерть была лучшим решением, и она должна была выстрелить. Она должна была сделать это еще в той карете, пока они ждали, что ведьмы взломают замок.

Вместо этого она сказала:

- Мы еще можем это сделать. Он нам нужен, Фендрель. Одиль слишком сильна. Он нужен нам, чтобы была надежда одолеть ее. Если… будет Избранный король.

Он верил ей. Она видела по его лицу, и вера мерцала в его душе.

Но он мешкал. И с каждым мигом промедления ведьмы были все ближе.

- Я их задержу, - сказала Холлис, едва узнавая свой решительный голос. – Иди вперед, а я останусь тут. Я… смогу их хотя бы замедлить.

- Нет, - дух Фендреля встрепенулся от эмоций сильнее его страха. Он шагнул к ней, протянул руку, но сжал ее в кулак, костяшки побелели. – Я согласен с твоим планом, но я останусь. Бери его. Ду Мареллус оставил его тебе, так что тебе и доставлять его.

Она чуть не рассмеялась с горечью ему в лицо. Она чуть не бросила ему в лицо слова о его предназначении, которые он произнес ей в ночь, когда отказался от эмоций между ними.

Но она только покачала головой.

- Ты не одолеешь Ведьмака страха.

- Как и ты!

- У меня Призрак. Не такой сильный, как его, и я не могу превзойти его… но могу его замедлить.

Воздух между ними был напряжен. Рот Фендреля раскрылся. Он не мог говорить.

Холлис улыбнулась, и улыбка была острее любого ножа.

- Не забывай, Фендрель ду Глейв, - сказала она, используя его настоящее имя. – Я тоже была в том видении. Я стояла рядом с твоим братом, когда он опустил меч. Если такая судьба, если богиня создала нам такой путь, то кто такой Ведьмак страха, чтобы мешать нам?

Он сделал шаг. За один шаг миновал пространство между ними. В следующий миг его ладонь была на ее затылке, пальцы запутались в ее волосах. Это было так быстро, что Холлис будто показалось, вот только губы остались пылать после того ужасного и красивого прикосновения.

Он отодвинулся без слов и снова отвернулся от нее. Он схватил Пророка за шею, и Пророк успел посмотреть на Холлис лишь раз, пошевелив бровями, а потом его чуть не сорвало с ног, когда Фендрель потянул его по травянистому холму к укрытию лесу.

Холлис смотрела им вслед, пока они не пропали в тени леса. Дрожащей ладонью она накрыла рот, задевая пальцами еще пылающие губы.

А потом повернулась к пылающим душам, спешащим к ней.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

От вида маленькой фигуры на холме Симон поднял руку и потянул за поводья. Его четыре всадника послушались и остановили лошадей. Они выстроились по двое по бокам от него, их лошади встряхивали головами и нервничали, всадники молчали. Как стая волков, они смотрели на свою добычу.

Они потратили время на поиски в горах, а теперь она стояла на виду, вызвав силы тени, но сковав почти все. И Холлис… Он не видел ее годами, но она почти не изменилась из ребенка, каким он ее помнил, за чьей Одержимостью наблюдал, а потом помогал с обучением.

Она широко расставила ноги, подняв скорпиону, и ее тень парила над ее головой. Красный капюшон скрывал тенью ее лицо.

Теневое зрение Симона уловило в лесу за ней трепет душ. Анафема, если он правильно понял. И еще одна душа, с тенью, но подавленной. Его добыча.

Уголок его рта медленно приподнялся.

- Езжайте, - сказал он всадникам. – Обогните лес справа и перекройте им отступление на дальней стороне.

Юный Вульфар приблизил коня на пару шагов к Симону.

- Сэр… - начал он.

Но Симон пронзил его взглядом.

- Я присоединюсь, закончив тут, - сказал он.

Парень перевел взгляд на венатрикс. Вульфар был боевым, но девушка заставляла его нервничать. Ясное дело, она ведь убила Гиллу.

- Вперед! – сказал Симон, не позволяя ослушаться тоном. Вульфар и еще три ведьмы направили лошадей вправо от Симона, объезжая венатрикс и намереваясь обогнуть лес, как он и приказал. Они могли справиться с охотником с Анафемой сами.

И Симон собирался насладиться этим боем.

- Маленькая Холлис, - он спешился и пошел к ней, пока не оказался в десяти ярдах от нее. – Теперь ты взрослая венатрикс? Когда дала клятвы?

Она подняла скорпиону с парализующим дротиком. Но не стреляла. Она не была уверена в своей меткости. Симон вспомнил, что Холлис всегда плохо давалась стрельба, его улыбка росла.

- Ты сделала мою жизнь сложнее, чем нужно, за последние дни, - он чуть склонил голову. – Но ты проявила умения и хитрость. Все, что ожидают от такой верной охотницы, как ты. Скажи, Холлис, я могу отвернуть тебя от праведного учения эвандерианцев к пути просвещения?

Она мрачно поджала губы.

- Вряд ли, - сказала она.

Она выстрелила.

* * *

В мире духов время мало имело значение.

Миг для нажатия на спусковой механизм скорпионы мало отличался от прожитых жизней, появившихся и павших королевств. Только смертные разумы пытались сковать существование рамками секунд, часов или лет.

Холлис прицелилась, надавила на крючок.

Она моргнула…

Ее веки опустились, боль и магия взорвались в ней. Большие ладони с пальцами-серпами порвали ее жалкие барьеры, и Призрак Ведьмака стража ворвался в ее разум.

Во тьме того мига Холлис оказалась в коридорах разума. Пещеры вокруг нее отражали эхо грохота, и она не могла быстро определить источник. Она прижала ладони к голове и закричала, ее голос не был слышен.

Но это было в ее разуме. Она не была тут беспомощной.

- Приди ко мне! – закричала она.

В этот раз ее тень не боролась. Она появилась рядом, зловеще сияя в тенях. Тихая, тень просто смотрела на нее с ненавистью.

- Найди его, - сказала Холлис, голоса не было слышно, его перебивала дрожь звука в каменных коридорах, но значение передавалось ее тени по нити связи. – Найди нарушителя.

Дрожь пробежала по крылатому существу. Даже теперь тень хотела перечить, проверить ее контроль. Но знала, если они не будут сражаться вместе, тело будет обречено.

Тень повернулась и полетела по коридору слева от Холлис. Она последовала, и, когда тень резко повернула направо, она побежала следом так быстро, как только могла в мире духов. После третьего поворота она увидела следы чужой тени, места на стенах и потолке, где шипы с плеч сорвали куски камня. На четвертом повороте она поняла, что они приблизились к источнику грохота.

На пятом повороте она увидела потустороннее сияние жуткого духа в конце коридора. Он пропал из виду за поворотом, но Холлис с новой решимостью ускорилась и заметила его еще раз, когда свернула следом, в глубинах своего разума.

Она еще не заходила так глубоко. Даже когда проклятие пыталось утянуть ее и проглотить, она не была так глубоко в своем разуме. Это место было опасным, полным воспоминаний, снов, кошмаров и тайн, которые она не хотела признавать. Там было все, что она забыла или подавила. Она не добралась бы до этих мыслей, если бы не последовала за этой тенью, но нарушитель погрузился туда, во все мысли, не отвлекаясь на проходы лабиринта вокруг.

Тень знала, что искала.

Холлис повернула еще раз, ее тень парила у ее плеча. Они застыли, и ужас пронзил Холлис при виде чужой тени в конце коридора. Дальше была стена, и Холлис посчитала ее непроходимой.

Но чужая тень впилась когтями в камень и нашла очертания двери. Дверь была закрыта и давно забыта.

Эту дверь не должны были открывать.

- НЕТ! – ее крик был приказом, и ее тень тут же ответила, бросилась по коридору бурей крыльев и когтей. Она спикировала к сгорбленной спине с хищным воплем.

Чужая тень впилась огромными когтями и рвала… и открыла дверь…

* * *

Холлис стояла на узкой улице.

Она сразу узнала место. Пара мгновений морганий и удивления с открытым ртом прошли, и ее разум понял то, что уже знало сердце. Маленькая улица за лавкой столяра с глубоко посаженными дверями, настолько, что ребенок и ее мать могли стоять на крыльце и не мешать проехать лошади с всадником по узкому пространству.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 678 9 Следующая ⇒