Александр Корнейчук. БАНКИР. Пьеса в трех действиях, четырех картинах. ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ. Картина первая

Стр 1 из 5Следующая ⇒

Александр Корнейчук

БАНКИР

Пьеса в трех действиях, четырех картинах

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

РОМАН СТЕПАНОВИЧ КРУЧА.

ЧАЙКА — его дочь.

МАРИНА ИВАНОВНА ТАЙГА.

АНДРЕЙ ТУР.

АБРАМ МОИСЕЕВИЧ ШАПИРО.

МАКАР ИВАНОВИЧ СТУПА.

ТАНЯ — его дочь.

ВАСИЛИЙ ПЕТРОВИЧ КАРАСЬ.

ТАРАС ЕВДОКИМОВИЧ КАПУСТА.

ЯКОВ СВИРИДОВИЧ БЕСШТАНЬКО.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Картина первая

Первое мая. Дача Романа Степановича Кручи. На веранде — накрытый стол. Сирена авто. Из дома на веранду выбежала девушка. Входит Андрей. Девушка бросилась к нему и поцеловала.

Чайка. Почему опоздал?

Андрей. Нельзя было с машиной пробиться — демонстрация только что закончилась.

Чайка. А наша фабрика первой прошла — у нас ударников больше.

Андрей. Подумаешь, ударники свитеров и трико! Вот на моих фабриках ребята — орлы! А у вас на тысячу баб один мужчина — и тот столетний сторож…

Чайка. А почему твои орлы плелись где-то в хвосте демонстрации?

Андрей. У меня народ культурный — вам, женщинам, дорогу дали: пожалуйста, вперед! Не жалко…

Чайка. Врешь — и не краснеешь!.. Эх, ты… (Обняла его. )

Андрей. С отцом говорила?

Чайка. Так, намекнула ему… А главное тебе придется. Он там, в саду, — иди и сейчас же скажи ему все.

Андрей. Как начать?..

Чайка. Подойди и скажи: «Дорогой Роман Степанович, четыре месяца я люблю вашу дочь и она меня…»

Андрей. А дальше?..

Чайка. А дальше скажи ему все… Что мы ждем сына… Ему это будет очень приятно.

Андрей. Что ты… Надо же раньше сказать ему, что мы женимся, а то он совсем растеряется…

Чайка. Почему? Я не понимаю…

Андрей. Нет, я скажу ему только о нашей любви, о женитьбе, а позже, ну, через месяц…

Доносится песня «По долинам и по взгорьям».

Чайка. Буденновцы идут.

Песня приближается.

Андрей. Буденновцам привет!

Входят Шапиро со знаменем и Ступа; они поют.

Ступа. Стой! (Взял под козырек, рапортует. ) Первомайская демонстрация прошла отлично. Колонна финансистов прибыла к вам на чарку доброго чая.

Чайка. Сердечно просим.

Ступа (командует). Колонна, вольно! Разойдись! Знамя поставить там и стать в караул.

Шапиро. Фу!.. Ох!.. Товарищ Ступа, вы меня замучили. Здравствуйте! С Первым мая! (Здоровается с Чайкой и Андреем. )

Ступа. А где Роман Степанович?

Чайка. В саду. И Карась там.

Ступа. Пойдем, Шапиро.

Ушли.

Андрей (протянул Чайке газету). Взгляни.

Чайка (читает молча). Поздравляю! Как тебя хвалят…

Андрей. Никто столько прибыли не дает, потому и хвалят.

Чайка. Отец идет… Я пойду. (Убежала в дом. )

Входят Роман Степанович и Карась.

Роман. Здорово, директор!

Андрей поклонился.

Какой ты торжественный сегодня. Гляди, Карась, какой костюм…

Карась. Мне необходимо поговорить с тобой, Андрей.

Роман. Может, отложим?

Карась. Мы кредитовали Андрея на два миллиона четыреста тысяч под партию товара, который он отгрузил для колхозов. Завтра он обязан деньги вернуть…

Андрей. Товарищ Карась, я приехал сюда к Роману Степановичу в гости, а не к его заместителю в кабинет. (Роману. ) У меня к вам, Роман Степанович, личное, весьма важное дело… (Берет его под руку. )

Карась. Я все же хочу, чтобы ты мне ответил.

Андрей. Очень прошу вас, Василий Петрович, оставить нас на несколько минут. Я приду к вам в банк в девять часов утра. Согласны?

Роман. И упрямый же ты, Карась!.. Мы сейчас вернемся.

Ушли. Карась смотрит им вслед. Входит Шапиро.

Шапиро. Привет, Карась!.. Воды бы стаканчик… Ой, печет!..

Карась. Финансисту Шапиро привет! Вот вода. Что ж это вы опоздали?

Шапиро. Шли пешком со Ступой. Такая дорога… Сады… Все цветет… Вот денечки!.. Не дни, а… а сводный баланс в природе. Какой праздник!

Карась. И для вас урожайный!..

Шапиро. Еще какой! Народ веселится, гуляет. За вчерашний день наш универмаг сдал вам полтора миллиона.

Карась. Вы бы шли еще лучше, будь у вас настоящий хозяин.

Шапиро. Есть. Прислал нарком из Москвы такого директора, что я теперь за вас боюсь.

Карась. Почему?

Шапиро. Придет и только посмотрит раз в глаза — вот так! — и вы пропали. И язык отнимет, и двигаться не будете, и сразу дадите столько денег, сколько он захочет, — даже не спросите, для чего.

Карась. Должно быть, гипноз…

Шапиро. Хуже. Нарком прислал директором такую женщину, такую женщину, Карась, что ой-ой-ой!

Карась. Женщину? Какая бы ни была — не боюсь. У меня была жена — поверите, не баба, а отступление по фронту. Насилу сбежал от нее. С той поры я к женщинам полный индифферент.

Шапиро. Такой еще герой — и индифферент?.. Не поверю. Да и слыхал я, что вы зачастили к приятелю моему, Ступе.

Карась. Изредка захожу. Он очень симпатичный.

Шапиро. Я так и думаю… И дочка у него неплохая…

Карась. Таня? Прекрасная девушка! Только слишком физкультурная…

Входят Роман и Андрей.

Роман. Финансисту привет!

Шапиро. Привет банкиру!

Роман. Карась, где же все? Зови их.

Карась. Есть. Сейчас будут. (Ушел. )

Роман. Неважные дела, Абрам Моисеевич.

Шапиро. Что случилось, Роман Степанович?

Роман. У вас есть дети?

Шапиро. Есть сын Яша, на Дальнем Востоке, на границе. Был здесь бухгалтером, а там — пулеметчик! Такой был сроду тихий, а теперь мало ему стало из ружья стрелять, — нет, ему уже нужен целый пулемет. И куда начальство смотрит? Сегодня пулемет, а завтра подай ему целое орудие.

Роман. Ну что ж, и орудие дадут. Командиром будет, героем.

Шапиро. Герой… Вы посмотрите, что стало с бухгалтером, когда он еще только пулеметчик. Вот фотографию прислал. (Подает. )

Роман (долго смотрит на фотографию). Здесь же ничего нет — только куст какой-то.

Андрей. Где же он? Один куст в степи — и больше ничего.

Шапиро. Э, нет! Дайте сюда. (Берет фотографию и на обороте читает. ) «Дорогой папа, на этой фотографии ты увидишь куст и ничего больше. Так это не просто куст, а это я со своим пулеметом, так сильно замаскированный. Смотри на эту фотографию и не скучай. Целую. Твой Яша». Нет, лучше иметь дочку, как у вас. Она всегда с вами… А я очень о нем скучаю, каждый день смотрю на этот вот куст…

Роман. Дочь хочет сегодня покинуть меня…

Шапиро. Как?

Роман. Взгляните на этого орла. Четыре месяца как познакомились, а сегодня уже забирает. Не представляю себе, как я буду без нее.

Шапиро. Ой, Роман Степанович, оно всегда так было. Любовь — это… это самый плохой контокоррент. Сегодня ты богат, как Крез, а назавтра можешь проснуться последним нищим.

Андрей. Так было когда-то. Сейчас мы крезами быть не собираемся.

Шапиро. Я говорю о богатстве чувств, которые облагораживают человека…

Андрей. Не только чувства, товарищ Шапиро. Сильная воля, ум — вот что облагораживает человека. А чувства и у животных есть…

Роман. А я думаю, в любви главное — чувства.

Андрей. Простите, но так думали когда-то. Теперь жизнь другая…

Шапиро. Ой, эта молодежь стала такая ученая, что за ней не угонишься. Когда я целовал в первый раз свою Сарру, так все мои мысли и воля куда-то убежали, и остался один только перепуг — даст она мне по физиономии за первый поцелуй или нет. И что вы думаете? Когда я с ней прощался, она-таки дала мне оплеуху. Но не за то, что я ее поцеловал, а за то, что, просидев с нею в саду целую ночь, поцеловал только один раз. Вот и разбери, что такое любовь…

Вбежала Чайка.

Чайка. Прошу всех…

Роман. И упрямый же твой Андрей! Просил его переехать к нам, а он — как камень.

Чайка. Мы будем каждый день к тебе приезжать, ты не беспокойся. Прошу к столу.

Роман. Прошу.

Пошел с Шапиро. Андрей остался.

Чайка. Ты говорил с отцом?

Андрей. Я только начал, а он: «Знаю, знаю…» Обнял меня, а сам взволнованный… Так что не успел ему все сказать.

Чайка. Как я его понимаю…

В окне появилась Таня; ее не замечают.

Начинается наша новая жизнь. Так, Андрей?

Таня скрылась.

Андрей (обнял Чайку). Новая жизнь… новая жизнь… (Хочет поцеловать. )

Тихо входит Таня. В руках у нее баян. Она взяла аккорд.

Таня. Чайка, иди сюда. Андрей, стань здесь и поклянись, что Чайку нашу будешь любить… сто лет!

Андрей. Клянусь! Любовь моя всегда будет достойна ее прекрасного сердца… И эту свою клятву я скрепляю печатью. (Обнял Чайку, целует. )

Таня. Печать верная. Теперь я тебя поцелую…

Роман (входит). Прошу всех к столу.

Все рассаживаются за столом.

Предлагаю выбрать тамаду.

Все. Романа Степановича! Романа!..

Роман. Только — слушаться.

Шапиро. Я хочу выпить за товарища…

Роман. Абрам Моисеевич, вы должны просить слова у тамады. За нарушение порядка выпейте штрафной бокал. (Наливает большой бокал и подает. )

Шапиро. Я хотел говорить от имени двух финансистов: своего и от имени финансиста нашего автотранспорта, товарища Ступы. Прошу встать.

Ступа встает так, что все на столе гремит.

Раз мне штрафной, значит, и ему…

Роман. Согласен. Налейте и ему.

Андрей наливает.

Ступа. В моей жизни финансиста самое страшное слово — «штраф». Но такой штраф… (ставит перед собой бокал) принимаю!

Шапиро. Что значит, когда человек наскочил на приятный штраф… Я хочу от имени финансистов выпить за баррикаду перед вашим кабинетом, Роман Степанович: за человека, который когда-то рубал шашкою у Буденного, а сейчас, в банке, без шашки рубит нас, финансистов. За товарища Карася!

Ступа. Кого рубит, а кого и нет…

Шапиро. Как?

Ступа. А так: кого рубит, а кого и нет…

Шапиро. Извините, если уж на то пошло, то все должны знать ваш характер. Когда Карась мне говорит: «Вам денег не полагается», так я сразу же благородно выхожу из кабинета и сразу же благородно вхожу обратно, и так пять-шесть раз, пока хватает голоса и сил… Ну, и ухожу без копейки. А вы, Ступа, в это же время сидите в кабинете, спокойно жуете бутерброды, как будто вам денег не нужно. А когда товарищ Карась от меня устает, вы присаживаетесь к нему, спокойно на него дышите, смотрите в глаза и даже не моргаете. Товарищ Карась интеллигентно вас спрашивает: «Что вы, Ступа, так тяжело дышите мне в лицо? Может, вам доктора нужно? » Тогда вы цинично бросаете: «Деньги! », снова дышите, снова молчите и доводите бедного товарища Карася до того, что он вам иногда дает. Разве так можно, товарищ Ступа?..

Ступа. Там, где деньги, там на агитацию не возьмешь… Ваше здоровье, товарищ Карась!

Шапиро. О, вы и здесь выхватили самое главное: «Ваше здоровье».

Входит Тарас Капуста с двумя букетами цветов. Одной рукой он поддерживает разорванную у колена штанину. Его не замечают. Капуста кашлянул раз, другой, постоял и, смущенный, пошел назад.

Роман (заметив Тараса). Товарищ, товарищ, подождите! Вы ко мне?

Тарас (вернулся). Я, собственно говоря… Вы не беспокойтесь… Здравствуйте.

Роман. Прошу ближе… Будете гостем.

Тарас. Я не в гости… Я… Позвольте представиться. Я — Тарас Евдокимович Капуста, ассистент астронома нашего города. Слыхали — в лесу у озера наша метеорологическая станция и астрономическая вышка?.. Вчера я поехал в театр на вечер самодеятельного искусства, а сегодня с утра собирал цветы… (К Чайке. ) Вам от коллектива астрономов — от меня и старого профессора. Он, правда, не был на концерте, но я ему все рассказал и даже спел вашу песню… Вам, товарищ Чайка, этот букет за ваш талант, от чистого сердца.

Чайка. Благодарю вас, Тарас… Тарас…

Тарас. Тарас Евдокимович Капуста.

Чайка. Это первый букет за мое пение! И от кого? От астрономов! Благодарю, благодарю!..

Тарас подает букет, поддерживая штанину.

Что у вас с ногой?

Тарас. Извините… У вашего соседа на даче изгородь из колючей проволоки… я шел, по привычке смотрел на небо, ну и зацепился…

Роман. И ногу поранили. Необходимо сейчас же йоду, проволока ржавая.

Тарас. Нет, нет, только штанину… А этот букет (Тане) — вам… Вы так пели и играли… Ну… вот… Прошу…

Таня. Я не знаю, как вас и благодарить за цветы. Я… я… я вам штанину зашью, хорошо?

Тарас. Что вы!.. Что вы!..

Роман. Чайка, проси астронома к столу.

Чайка. Прошу. (Берет Тараса под руку, Таня — с другой стороны, идут к столу. )

Шапиро. И завидую я вам, товарищ астроном: вы считаете звезды, а не деньги… Какой у вас всегда прекрасный баланс!

Ступа. А скажите, товарищ астроном, почему, когда вы пишете «дождь», то всегда солнце, и наоборот?.. Что у вас там — трубы плохие или какая другая причина?..

Тарас. Ошибки бывают… Но довольно редко. Вот, к примеру, начиная с завтрашнего дня в течение двух недель будут большие дожди.

Ступа. Не может быть, не верю. Дождя не будет.

Тарас. Почему?

Ступа. Раз у меня в правой ноге не крутит, значит, дождя не будет, — это факт!

Таня. Может, и крутит, но ты столько выпил, что ничего не чувствуешь. Тарас Евдокимович, пейте.

К Роману подходит Андрей и что-то тихо говорит ему.

Роман. Чайка, иди сюда!

Чайка подошла. Роман встал, обнял ее и Андрея.

Всем налить!

Входит Марина Тайга.

Шапиро (выбежал из-за стола). Привет, товарищ Тайга! Товарищи, это наш новый директор универмага.

Тайга. Привет, товарищ Шапиро. (Роману. ) Здравствуйте. Я не знала, что у вас гости, простите. Я по делу… Зайду лучше завтра. Простите… (Хочет уйти. )

Роман. Нет, нет!.. Мы вас не отпустим. Прошу к столу.

Чайка. Пожалуйста, пожалуйста! У нас сегодня такой день… Будьте нашим гостем.

Тайга. Благодарю. (Подошла и села с краю стола. )

Роман. И вас прошу налить — тост ответственный.

Шапиро наливает Тайге.

Друзья! В моем сердце впервые с такой силой слились воедино грусть и огромная радость. Я отдаю часть сердца своего — дочь, и принимаю сына. Пожелаем моим детям счастья!

Все. Ура! Горько! Ура!

Карась (встревоженно). Роман!..

Роман не слышит.

(Поставил бокал, встал, крикнул. ) Роман!..

Роман. Что, друг мой, Карась? Хочешь пожелать моим детям счастья? Говори, Василий.

Пауза.

Карась (растерянно). Я… Я желаю… желаю… счастья…

Андрей. Роман Степанович, вы назвали меня сыном… Сыном… Трудно мне говорить. Улица, беспризорность… Все вы знаете, как я рос… Никогда не слыхал я слова «сын»… Я завидовал всем, кто имел родных, как завидовал!.. И сегодня… я нашел семью… Я — сын… Отец, я… я… (Умолк. )

Роман. За сына и дочь прошу выпить.

Все пьют.

Шапиро. Поздравляю вас, Чайка, Андрей, Роман Степанович. Какая радость!.. У меня тоже есть сын, но там… далеко…

Чайка. Спасибо… В эту минуту вы все должны знать… Он (указывает на отца) воспитал меня, на руках выносил… Мать только родила и бросила трехлетней… О, я хотела бы, чтобы она сегодня видела нашу радость… Мою любовь к тебе, отец, и ненависть к ней…

Роман (перебивает, взволнованно). Чайка, не надо…

Чайка. Нет! Все должны знать, чего стоит мать, бросившая ребенка. Настоящая мать не та, что родила, а та, что воспитала. Прошу выпить за отца моего, за любовь мою!

Все пьют.

Таня. Прошу всех в сад! Начинаем концерт… Роман Степанович, разрешите, не то мой отец (отодвигает от Ступы графин) скоро не в силах будет слушать…

Ступа. Вот дочка!..

Роман. Прошу, прошу!

Таня. Тарас Евдокимович, пожалуйста!

Карась. Андрей (берет его под руку), идем поговорим!

Все идут в сад; остаются Тайга, Роман, Чайка.

Чайка (к Тайге). Вы как будто грустны?.. И не выпили…

Тайга. Извините… Желаю вам счастья… Я… я смотрю на вас — такие же глаза, голос… Ваш двойник, точная копия… была моей самой близкой приятельницей… Ее свадьбу я вспомнила… Правда, она была совсем не такая.

Чайка. Впервые слышу, что у меня есть двойник. Расскажите, какая у нее была свадьба. Расскажите…

Тайга. Стоит ли сейчас?.. Когда-нибудь я расскажу вам.

Роман. Почему же, можно и сейчас. Откладывать не следует.

Чайка. Расскажите, прошу вас. Ее свадьба тоже была в мае, когда цвели вишни?..

Тайга. Нет… Донбасс в ту пору был в снегу. Усталая бродила девушка в ночи, искала любовь свою… на поле боя… (Пауза. Посмотрела на Романа и выпила вино. )

Роман. На поле боя… «Наш паровоз, лети вперед…»

Чайка. Отец, ты знал ее?

Роман. Слыхал о ней…

Вошел Андрей.

Андрей (зовет). Чайка!..

Чайка. Почему же ты никогда не рассказывал?

Роман. Расскажу. Позже, Чайка…

Андрей (зовет). Чайка! Чайка!

Чайка. Я сейчас. (К Тайге. ) Очень прошу вас, приходите к нам в сад… (Ушла с Андреем. )

Тайга. Я пришла…

Роман. Пройдем ко мне.

Роман и Тайга идут в дом. Минуту никого нет, слышно только, как в саду играет баян. Выходят Таня и Тарас. Ему неудобно танцевать, — одной рукой он поддерживает разорванную штанину.

Таня. Подождите… Так нельзя танцевать. Сядьте здесь, а я пойду в комнату, найду иголку и зашью вам штанину.

Тарас. Что вы, что вы!.. Не надо. Я буду так…

Таня. Садитесь, молчите и не вздумайте бежать. Знайте, догоню в одну минуту и принесу сюда на руках. Я по легкой атлетике имею приз…

Тарас сел. Таня идет в дом; навстречу ей — Карась.

Карась (насвистывает). Таня! Таня!

Таня. Простите, мне некогда…

Карась (увидел Тараса). А… Ясно… (Подошел. ) Руку, астроном. С цветов начали?

Тарас. Я вас не понимаю…

Карась. Ну-ну… Только осторожно: эти физкультурные девчата могут ребра поломать. Правда, у вас тонкий подход… Цветы, астрономия, звезды там всякие, месяц… Начали интеллигентно, но — слово кавалериста! — на Таню это не подействует. Факт! (Ушел, насвистывая. )

Входит Ступа с бутылкой боржома. Пьет и льет себе на голову — жарко.

Ступа. В холодке сидите… Лишнее выпили?

Тарас. Нет, я так… отдыхаю… Душно.

Ступа. Ну-ну, вижу по вас, что дернули как следует. Выпейте боржому и полейте немного на голову — легче станет. А дожди вправду будут?

Тарас. Две недели!

Ступа. Вот чудасия! (Отошел, внимательно смотрит на ногу, вертит ею). Нет, не будет. (Снова вертит ногой. )

В эту минуту из дома выходит Таня.

Молчит… Молчит, как проклятая…

Таня. Кто молчит?

Ступа. Она молчит.

Таня (оглядываясь). Кто — она?

Ступа. Нога…

Таня. Какая нога?..

Ступа. Моя нога, молчит, как проклятая…

Таня. Вот до чего водка доводит… Если выпьешь еще хоть рюмку, я тебе… (Наступает на него, боксируя. )

Ступа. Ой! ой! Больше не буду! Не буду! Товарищ астроном, вы ей не цветы приносите, а наручники. Это безопаснее. Вот дочка! Бедный будет тот человек, кто женится на ней…

Таня. Иди, иди, не то я…

Ступа. Иду, иду… (Повертел ногой. ) Молчит! (Ушел. )

Таня (села возле Тараса). Протяните ногу и не двигайтесь. Вот так. Я в одну минуту.

Тарас. Дайте иголку, я лучше сам.

Таня. Уберите руку. Так. Немножко неудобно… да не вертитесь, а то уколю!..

Тарас. Хорошо, хорошо.

Таня (шьет). Тарас Евдокимович, а вам не скучно там в лесу каждую ночь на звезды смотреть? И чего вы в такую науку пошли?..

Тарас. Мальчиком я коней пас. Ночным пастухом был… с дедом Павлом. Он сто десять лет жил. Когда-то чумаковал, водил волов в степи по звездам… Он научил меня любить небо… Не раз говорил старый Павло: «Когда у тебя, сынок, будет большое горе, выйди ночью в степь, посмотри на небесный путь, на Чумацкий воз, на звезды, которые улыбались нашим прадедам, — и ты вновь почувствуешь великую силу». Дед Павло был моим первым учителем, а потом — школа… Астрономия — это самая старая наука, Таня. Китайцы разделили год на триста шестьдесят пять с четвертью дней еще в эпоху Яо. Это много тысяч лет до нашей эры…

Таня (поражена). До нашей эры?.. Ай-ай-ай!

Тарас. Ой-ой-ой!

Таня. Что с вами?

Тарас (тихо). И… и… иголка в ноге…

Таня. Ой, простите! Пол-иголки загнала. Простите… Очень болит?

Тарас. Уже нет.

Таня. Вот и все.

Тарас. Спасибо. Приезжайте ко мне, Таня. Я расскажу вам про небесную механику, бесконечность, время и пространство…

Таня. А вы, Тарас, энтузиаст!.. Я думала, простите, что вы… немного чудак небесный… А вы вон какой… Бесконечность… время… пространство… Я приду.

Тарас. Спасибо.

Идут. Навстречу — Ступа.

Ступа. Так вы говорите, что дожди будут?

Таня и Тарас не слушают его, уходят.

(Подходит к окну, на котором стоит телефон, берет трубку. ) Семнадцать-восемьдесят… Гриша?.. Ступа говорит… Привет… Ты подписал договор со строительной конторой? Еще нет? Вот и хорошо. Подписывай с надбавкой на пятнадцать процентов. Почему? Потому что две недели будут большие дожди, попортят машины. Что?.. Нет… И когда ты научишься культурно работать? Надо следить за астрономией. Какой гастроном! А-стро-но-ми-я! Некультурный ты человек. Делай, как я тебе говорю. (Положил трубку. ) Ох, и некультурный народ!.. (Ушел. )

Далеко в саду слышно — поет Чайка. Из дома выходят Роман и Тайга. Слушают.

Тайга. Какой хороший голос…

Роман. В тебя пошла… Ты ведь так пела когда-то, столько песен знала!.. Помнишь, состязалась с моим приятелем, матросом?..

Тайга. Где он теперь? Чудной был: «Твое дитя плачет, как чайка стонет: ку-гу, ку-гу, ку-гу…» Как просил меня тогда назвать ее Чайкой…

Роман. И в тот вечер мы назвали ее Чайкой… Марина, я позову ее.

Тайга. Зачем?.. Для нее я чужая. Она, не зная, ненавидит меня… Прощай, Роман… Не грусти, пройдет и это. Спасибо тебе за то, что воспитал ее… Она здоровая, хорошая девушка… Прощай. Я больше не могу оставаться здесь… Это свыше моих сил… Я… Все, Роман. Ты Чайке не говори, кто я. Что было, то давно прошло… Я ухожу.

Роман. Марина!

Тайга. Будь здоров!.. (Уходит. )

Роман смотрит ей вслед.

Вошел Карась.

Карась. Роман Степанович, выслушай, наконец…

Роман. Говори…

Карась. Мы кредитовали Андрея на два миллиона четыреста тысяч, и он должен завтра платить…

Роман. Ты опять?..

Карась. Но завтра он не заплатит. И вообще не заплатит…

Роман. Ты что-то путаешь. Андрей отгрузил товар…

Карась. Вот письмо. По дороге сюда я зашел в банк, просмотрел почту… и дурак я, что сразу тебе не сказал. Хотел сперва с Андреем поговорить…

Роман взял письмо, читает молча.

Вот дела!..

Роман. За такие дела бьют… и здорово!

Карась. Я ему говорил, но он и слушать не хочет. В договоре, говорит, этого не было.

Роман. Какая неприятность!..

Входят Таня и Тарас.

Таня. Не могу представить себе: вселенная не имеет границ…

Тарас. И чувства человека не имеют границ…

Таня (смотрит на Тараса). Вы так думаете?..

Тарас. Да.

Таня. Роман Степанович, скажите: человеческие чувства имеют границы?

Роман. Не знаю… (Уходит. )

Занавес

12 3 4 5 Следующая ⇒