Рубинштейн С.Л. 15 страница

Экзистенциалистский "выход за свои пределы", приписываемый М. Хайдеггером только человеческому существованию, С. Л. Рубинштейн считает всеобщим положением, справедливым для любого способа существования, для всего бытия в целом, и в том числе для человеческого бытия. Он считает возможным понять и объяснить "выход за свои пределы", переход в "другое" с позиций принципа детерминизма. Возможность выходов за пределы данного способа существования, перехода в "другое" основана на взаимосвязи и взаимообусловленности явлений. Диалектика взаимопереходов внешних и внутренних условий проявляется в характе-

ристике внутренней специфики данного способа существования в его связи и обусловленности внешними причинами, "другими" явлениями. Каждое данное явление в его взаимосвязи с "другими" представляет собой специфический способ существования, связанный сотнями переходов в "другое", обусловленности "другим", представленности в "другом". Такую представленность "в другом" С. Л. Рубинштейн считает присущей отражению сознанием бытия и любому другому отражению (см. С. Л. Рубинштейн. Принципы и пути развития психологии, с. 11).

С. 304*. Это положение развито в трудах Б. М. Кедрова (см., например, Б. М. Кедров. Предмет и взаимосвязь естественных наук. - М., 1967. - С. 224-287).

** Понятие "жизнь" С. Л. Рубинштейн употребляет не только в общепринятом значении для характеристики живого, а еще в двух значениях. Первое из них представляет синоним "существовать", "быть". С. Л. Рубинштейн критикует объяснение существования через абстрактный признак, объединяющий все единственным понятием "быть", а определяет его как становление, изменение и сохранение, пребывание и дление, как диалектику внешнего и внутреннего, определение другим и самоопределение. Иногда он употребляет понятие "жизнь" для обозначения существования. Он выделяет различные уровни жизни, которые характеризуются различными "способами существования", и различных субъектов разных уровней жизни. Таким образом, понятие "жизнь" в этом смысле предполагает необходимость качественной характеристики типичного для каждого уровня способа существования. Второе значение этого понятия применяется для характеристики специфики человеческой "жизни". Связь первого и второго значений состоит в том, что второе представляет конкретизацию общей характеристики жизни как пребывания в изменении, диалектики внешнего и внутреннего и т. д., применительно к человеческой жизни, к такому уровню изменений, субъектом которого является человек.

Рубинштейновский анализ экзистенциалистского понятия жизни опирается, таким образом, на общефилософскую концепцию жизни как качественно определенного процесса развития и его субъекта; качественным различиям процессов на разных уровнях отвечают различия субъектов как "субъектов изменений определенного рода". Применительно к жизни человека С. Л. Рубинштейн раскрывает диалектику объективного процесса жизни, включающего человека как субъекта, который своим отношением и действием объективно изменяет соотношение сил в жизни.

*** Общие положения о природе всякого процесса, о его динамике, соотношении внешних и внутренних условий в нем, о превращении его результатов в условие дальнейшего осуществления процесса развиты С. Л. Рубинштейном в связи с теоретическим и экспериментальным исследованием процесса мышления (см. С Л. Рубинштейн. О мышлении и путях его исследования. - М o Изд-во АН СССР, 1958).

**** О термине "определение" см. комментарии к с. 301.

С. 305*. О различии восприятия и мышления см. "Бытие и сознание" С. Л. Рубинштейна (с. 108 и далее).

С. 307*. См. главу 1 "Философское понятие бытия" (с. 288 и след.).

С. 313*. Термин "досократики" употребляется для обозначения школ в истории

философии, предшествовавших Сократу, в частности милетской школы, Гераклита и т. д.

** Понятие "способ существования" употребляется С. Л. Рубинштейном для обозначения специфических закономерностей данного круга явлений, качественной определенности данной области действительности, специфического способа взаимодействия, присущего данному уровню бытия. Понятие способа существования на первый взгляд близко понятию формы движения материи, однако терминологически С. Л. Рубинштейн считает, что применительно к более высоким уровням правомерно говорить не о "движении", а о "существовании" как более сложных процессах - процессах жизни, психических процессах, общественных процессах.

С. 314*. С. Л. Рубинштейн считает, что принцип детерминизма как преломление внешнего через внутреннее, является универсальным принципом, относящимся не только к человеку. Диалектика внешнего и внутреннего - это и есть в другом выражении "выход за свои пределы", нахождение "в другом" и т. д. Поэтому он критикует экзистенциалистскую концепцию "выхода за свои пределы", которая утверждает отличие человеческого наличного бытия от всякого другого бытия именно и только по этому принципу (см. комментарии к с. 301).

** С. Л. Рубинштейн дифференцирует понятия бытия и природы, поскольку бытие включает в себя не только неодушевленный уровень вещей и предметов, созданных человеком, он предлагает рассматривать категорию природы (материи) как один из качественно определенных уровней бытия, включающий неорганические и органические процессы, процессы жизни (живого), в том числе и человека как природного существа, но не охватывающий общественный способ существования человека и "мир" человеческих предметов. Для характеристики социального общественного уровня бытия, включая в него и то в природе, что преобразовано действиями человека (промышленность и т. д.), он употребляет категорию "мир" (см. комментарии к с. 300).

С. 319*. О том, что объектом познания может стать и субъект, см. "Принципы и пути развития психологии" С. Л. Рубинштейна (с. 156).

С. 320*. При редактировании первого издания были выброшены фрагменты рукописи Рубинштейна, в которых сводились воедино разные аспекты той или иной проблемы, разные определения явлений, понятия. Например, в одном из фрагментов интегрированы разные определения природы как гармонии, спокойствии, опасности, необходимости борьбы с ней человека, как становления, обновления, неожиданности и, наконец, покоя - нежности и тепла жизни. Именно в этих определениях "проявлений" природы видна ее соотносительность с человеком, т. е. принцип, на котором настаивает Рубинштейн. Без этих разнообразных конкретизации понятие "природа" оказывалось в книге достаточно абстрактным или определенным через отрицание - природа как не сфабрикованное, не сделанное человеком - нерукотворное.

Второй важный, изъятый при редактировании фрагмент раскрывает разные "ипостаси" человека, его качества в разных системах отношений и соответствующих абстракций: Человек и Вселенная, Человек и Природа, Человек и Мир, Человек и Действительность, Человек и Жизнь. И хотя в этом фрагменте не все отношения, например человек и мир, достаточно представлены, сама их интеграция в систему чрезвычайно важна для конкретизации сущности и определения ее через отношения.

Третий фрагмент касается "вечной истории", как выражается Рубинштейн, человеческого отношения к бытию, в которой раскрываются "ипостаси", модальности проникновения человека в бытие, развертываются "акты" их взаимоотношений.

Четвертый фрагмент раскрывает разные аспекты рубинштейновского понимания категории "действительность".

Наконец, пятый - разные аспекты отрицания.

С. 321*. Здесь имеется в виду и по существу критикуется ленинское определение материи, критерием которого оказывается существование вне сознания, т. е. определение относительно к сознанию.

С. 323*. Характеристика общей концепции гештальт-психологии дается С. Л. Рубинштейном в книге "О мышлении и путях его исследования". См. также сб. "Основные направления исследований психологии мышления в капиталистических странах" (М.: Изд-во АН СССР, 1966. - Гл. 5) и сб. "Исследования мышления в советской психологии" (М.: Наука, 1966. - С. 179-180, 231).

С. 324*. Буддизм развивает учение о природе вещей (дхарма) как некоторых элементах, находящихся в постоянном движении, каждое мгновение вспыхивая и потухая.

С. 326*. В смысле "какое" есть "нечто". Об этом см. также на с. 288 и комментарии к ней.

** Хайдеггер различает понятия "феномена" и "явления": в основе этого различения лежит непосредственность познания феномена, его самообнаружаемость и опосредованность познания явления. В отличие от Хайдеггера, С. Л. Рубинштейн подчеркивает, что явление в смысле (erschenen) означает деятельность нашего познания, соотношение субъекта и объекта познания, которое отрицает Хайдеггер.

О различии понятий "феномена" и "явления" у Хайдеггера см. "Бытие и сознание" С. Л. Рубинштейна (с. 133-134). См. также М. Heidegger. Sein und Zeit (Tubingen, 1953).

С. 328*. Речь идет о концепции Э. Кантрила (Hadley Cantril), сформулированной в книге The "WHY" of man's experience, которая была подарена автором Рубинштейну во время визита в Москву, когда и состоялась дискуссия относительно принципов интеракционизма и особенно транзакции. В данном тексте Рубинштейн лишь указывает на необходимость разобраться в существе этой концепции. Однако во время дискуссии Рубинштейн высказал свое отношение к интеракционизму, проведя аналогию с кантовской концепцией: интеракционизм рассматривает отношения как внешние, не затрагивающие сущности участвующих во взаимодействии субъектов (К. А. Абульханова).

** О так называемых "вторичных качествах" см. комментарии к с. 295.

*** Речь идет о развитом в "Бытии и сознании" понимании отражения, познания как активного процесса мысленного преобразования, восстановления объекта, о познании как специфической деятельности, осуществляющейся по своим собственным закономерностям.

**** Самое восприятие, с точки зрения С. Л. Рубинштейна, выступает как объективный онтологический процесс взаимодействия двух реальностей - вещи и человека.

С. 329*. Рефлекторная теория развита, как известно, в трудах И. М. Сеченова и И. П. Павлова. В силу определенных причин, сложившихся в советской психологии, павловский рефлекторный принцип воспринимался и ограничивался только его физиологическим значением, а сеченовская линия рефлекторного анализа психического была на многие годы прервана. Эта линия восстанавливается С. Л. Рубинштейном, который развивает рефлекторную теорию психической деятельности. "Распространение принципа рефлекторности на психическую деятельность, - писал С. Л. Рубинштейн, - (или на деятельность мозга в качестве психической) означает, что психические явления возникают не в результате пассивной рецепции механически действующих внешних воздействий, а в результате обусловленной этими воздействиями ответной деятельности мозга, которая служит для осуществления взаимодействия человека как субъекта с миром" (С. Л. Рубинштейн. Принципы и пути развития психологии, с. 13). Таким образом, разработанная С. Л. Рубинштейном рефлекторная теория психического - это не естественнонаучное содержание рефлекторной теории, развитое Сеченовым и Павловым, а ее философское, осуществленное на основе принципа детерминизма обобщение.

С. 332*. А тем самым и бесконечность, богатство его реальных определений.

С. 333*. С. Л. Рубинштейн подчеркивает, что возможность относительного отхода от действительности в мышлении в гносеологическом плане никогда не исключает того, что самое познание есть онтологический, объективный процесс взаимодействия познающего и познаваемого, который всегда предполагает реальный чувственный контакт субъекта и объекта.

С. 334*. С. Л. Рубинштейн считает, что предмет чувственного познания бесконечен в силу бесконечности его реальных взаимодействий с другими предметами и явлениями материального мира. Момент восприятия (как чувственного познания предмета), чувственного взаимодействия всегда конечен во времени. Он есть лишь акт "встречи" с объектом, предметом как пересечением множества взаимодействий; по природе своей этот акт связан с данным моментом.

С. 336*. См. "Диалектико-материалистический принцип детерминизма и понятие субстанции" (гл. 2).

С. 338*. В исследовании соотношения гносеологии и онтологии, познания и бытия С. Л. Рубинштейн одновременно выступает против двух крайностей - против кантовского внешнего соотнесения познания и бытия, которое возникает в результате абсолютизации "вещи в себе", отрыва ее от явления, и против гегелевского отождествления бытия и мышления. Возражая Канту, он говорит не твлько о проникновении познания в бытие, но даже и о "проникновении" бытия в познание. Свойство являться человеку в познании характеризуется как объективное свойство бытия в его объективном отношении к человеку. Это свойство бытия проявляется в его качестве "мира" людей и их отношений, детерминирующих познание.

Тем самым в корне преодолевается субъективистское понимание явления как данности моему сознанию и возникающее отсюда объяснение кажимости как иллюзорности самого бытия. Поэтому переход от бытия "в себе" к бытию "для другого" - это не просто переход из одной модальной сферы другую, не затрагивающий ее определенности, как полагал Кант.

Однако, критикуя Гегеля, С. Л. Рубинштейн подчеркивает, что в познании речь идет не о становлении, а о восстановлении бытия. По этой линии идут возражения против рассмотрения порядка и последовательности категорий познания как порядка и последовательности категорий самого бытия. По этой же линии идет различение противоречий в познании и противоречий в действительности: если противоречия в познании как логические могут и должны быть сняты введением опосредствующих звеньев, то действительные противоречия не могут быть сняты идеальным образом. Против идеи тождества бытия и мышления направлена вся линия анализа процесса познания, начатая С. Л. Рубинштейном еще в книге "Бытие и сознание", которая раскрывает познание как специфическую деятельность (анализа, синтеза, обобщения), преобразующую объект по своим законам.

С. 340*. Понятие "задано", в отличие от "дано", предполагает наличие объективных связей данного, наличного с неизвестным, которые еще не раскрыты познанием, т. е. не превратились в эксплицитные, их имплицитность.

С. 349*. Речь идет об интонировании как опробовании и отборе типичных, обобщенных музыкальных ходов, которые составляют характеристику мелодии или особенности музыкального творчества определенного композитора. См. об этом подробно в "Бытии и сознании".

С. 350*. Уточнение Рубинштейном понятия объекта: "Такой подход предполагает другое понятие и объекта, соотносящегося с субъектом: бытие как объект - это бытие, включающее и субъекта" - не означает, что он отождествляет понятие объекта и бытия, а только то, что в качестве объекта выступают, и другие субъекты.

Одновременно нужно снять возникающую здесь, на первый взгляд, двусмысленность - то, что в качестве объекта для субъекта может выступить субъект - есть философское утверждение, но оно не означает обратного, что справедливо отношение к другому как объекту, предмету, средству или, по выражению Рубинштейна, "функции", т. е. прагматическое отношение с точки зрения этических критериев.

С. 352*. Необыкновенно глубокий смысл имеет кажущееся на первый взгляд необычным определение "мыслящее", употребляемое Рубинштейном применительно к сознанию. В этом определении заключена целая перспективная линия исследования концепции Рубинштейна с точки зрения соотнесения им понятий "сознание" и "мышление". В философском плане они им чаще всего отождествляются. Но в плане методологическом, существенном для психологии, оказывается чрезвычайно важным различие результирующего (в форме знания), констатирующего и активного, т. е. мыслящего сознания. В определении сознания как идеального Рубинштейн отмечает его способность к репрезентации всего существующего в мире, тогда как в его определении как субъективного (оба определения даны в "Бытии и сознании") им раскрывается способность субъекта отнестись к тому, что существенно в действительности не само по себе, а относительно к нему, для него. Здесь, по-видимому, и адекватен эпитет сознания как "мыслящего".

С. 353*. Пауль Наторп (Natorp; 1851-1924) - представитель неокантианской марбургской школы в философии. С. Л. Рубинштейн полемизирует с его концепцией "Я", развитой в работе Philosophische Propadevtik (Marburg, 1903).

С. 355*. Под этикой в широком смысле слова С. Л. Рубинштейн понимает онтологию человеческого бытия, прежде всего онтологизируя отношения людей друг

к другу, взаимно усиливающие, проявляющие их человеческую сущность или минимизирующие ее, сводящие к "маске". Поскольку применительно к онтологии вообще наиболее существенной является категория становления, развития, то и по отношению к человеческому бытию он рассматривает развитие человека в процессе жизни и в процессе истории. Развитие человека он понимает прежде всего как его совершенствование.

** См. сноску к с. 351.

С. 359*. Речь идет все о том же методе, примененном С. Л. Рубинштейном к анализу психического, который используется здесь для анализа проблемы человека.

С. 360*. Понятие "ситуации" в экзистенциализме связано с понятием "свободы человека как недетерминированности вообще, как отрицания наличного состояния. Поэтому и "выход за пределы" ситуации понимается только как отрицание самой ситуации, а не диалектика негативного и позитивного, отрицания и становления (см. комментарии к с. 361).

С. 361*. Одной из важнейших идей Рубинштейна является утверждение противоречивой сущности человеческого бытия. Однако при редактировании практически все упоминания противоречий, кроме фрагмента о соотношении логических и реальных противоречий, были сняты. Естественно, что в ту эпоху речь могла идти только о гармоничности, а не противоречивости человека, личности и ее жизни. Однако важно соотнести восстановленные в данном издании идеи о противоречивости бытия человека и трактовку проблемы отрицания. Рубинштейн выступает против сартровской трактовки отрицания, которая не подразумевает своей противоположности - утверждения, становления. Рубинштейн рассматривает отрицание как момент становления, утверждения нового, признавая тем самым продуктивный - в конечном итоге - характер соотношения отрицания и становления.

Тем самым связь отрицания и утверждения выступает как противоречие человеческого бытия. Однако тонкость их различия (проблемы отрицания и проблемы противоречий) связана с тем, что, признавая закономерный характер противоречий, их неизбежность, Рубинштейн в основном соотносит их с субъектом, способным к разрешению этих противоречий, притом не только с объективным результатом их разрешения, но с тем, что дает самому субъекту это преодоление противоречий, борьба. Трактовка же проблемы отрицания - в основном - связана с контекстом сартровских понятий бытия и не-бытия.

** Критика экзистенциалистского понятия "выхода за пределы" ситуации осуществляется С. Л. Рубинштейном по нескольким линиям (см. комментарии к с. 373). С. Л. Рубинштейн противопоставляет экзистенциалистскому выходу за пределы ситуации только в сознании выход за ее пределы в реальном действии человека, преобразующем самую ситуацию и самого человека. Но и в том случае, когда выход за пределы ситуации осуществляется через сознание, С. Л. Рубинштейн в противоположность экзистенциализму подчеркивает, что преобразование, изменение ситуации образует закономерный переход наличного в другое, а не простое отрицание наличного.

С. 362. О соотношении воспитания человека и общественных условий его воспитания см. "Принципы и пути развития психологии" С. Л. Рубинштейна. Принципиальным в трактовке воспитания является раскрытие его этического аспекта,

но не как морализирования (свойственного советской идеологии), а как поддержания и укрепления в человеке его человечности путем соответствующего отношения к нему.

С. 363*. Требование С. Л. Рубинштейна о включении нравственности в жизнь является возражением против абстрактного рассмотрения нравственных норм. Однако категория "жизнь" рассматривается не как эмпирическая, а как конкретная, включающая все богатство отношений (жизнь и как природный процесс, и как общественное бытие человека в его индивидуальной форме). Такая трактовка категории "жизнь" дает возможность понять роль этики в решении практических проблем.

С. 365*. Преодоление недостатков созерцательного материализма не отменяет, по мнению С. Л. Рубинштейна, самой проблемы созерцательного отношения к действительности. В отличие от Гуссерля и Хайдеггера, которые противопоставляют познание, созерцание - деятельности на том основании, что познание не изменяет свой предмет, а непосредственно схватывает сущность, С. Л. Рубинштейн, различая созерцание и деятельность, трактует созерцание не феноменологически как непосредственность, пассивность, а как выражающее сущность самого субъекта ценностное отношение к бытию.

Введением категории "созерцание", приравненной по своему рангу к познанию и деятельности, Рубинштейн фактически разрешает противоречие, выводит из тупика, в который привело стремление экзистенциализма .противопоставить познанию мира его "принятие", акцентировать не столько логические структуры познания, сколько способность личности к размышлению. Но тупик возник в связи с низведением категории "принятия", "размышления" на индивидуальный уровень, уровень личности. Несомненно, что между этими категориями есть существенное различие, которое также учитывает Рубинштейн, для чего и вводит отличающуюся от познания категорию "созерцания". Характеристика этой особенности сознания - его "заинтересованности" в раскрытии истины, в раскрытии реального положения дел - становится возможной только на основе установления связи познания и практики. Весь пафос "Бытия и сознания" направлен на доказательство активной преобразующей природы познавательной деятельности, понимание ее как воссоздания, восстановления объекта по законам познавательной деятельности, а не непосредственного постижения сущности. Но ранг "созерцания" Рубинштейн поднимает до уровня способности субъекта философски, а не эмпирически определенного. Здесь созерцание приближается по своему значению к дильтеевскому "пониманию" или герменевтической интерпретации. Если познание раскрывает "логику", сущность объекта, то созерцание выражает способность субъекта "верно отнестись к миру", т. е. определить характер и "логику" своего к нему отношения. В этом смысле познать мир еще не значит разумно определить свое место в нем. Познание мира является способностью сознания наряду с его созерцанием. Природа последней способности была раскрыта нами (при развитии рубинштейновских идей) как способность к интерпретации действительности субъектом (А. Н. Славская, 1993). С. Л. Рубинштейн проводит различие между практической и теоретической, идеальной деятельностью. Изменяя природу по законам своей общественно-исторической деятельности, человек изменяет ее не вопреки самим объективным законам природы. Чтобы учитывать

эти законы в своей деятельности, человек должен их знать. Познание не создает и не изменяет сущности объекта. Но оно выявляет эту сущность в "чистом виде", поэтому оно - не пассивное отношение, а активное раскрытие сущности, оно "заинтересовано" в раскрытии этой сущности. "Заинтересованность" в раскрытии подлинной сущности возникает из необходимости преобразовать природу для удовлетворения своих потребностей и одновременно согласно ее объективным законам (см. об этом подробнее: Абульханова-Славская К. А. Философское наследие С. Л. Рубинштейна // Вопросы философии. - 1969. - № 8. - С. 146 и др.).

С. 371*. Заслуга С. Л. Рубинштейна перед психологией заключалась не в самом факте применения принципа детерминизма, который разрабатывался в учении И. М. Сеченова и И. П. Павлова. Она состояла в том, что, в отличие от обычно подчеркивающейся в детерминизме причинно-следственной зависимости, он выдвинул на передний план и разработал применительно к проблеме психического диалектику внешнего и внутреннего. Выявление диалектики внешних и внутренних условий, формула о преломлении внешнего через внутреннее, развитая С. Л. Рубинштейном, давали возможность вскрыть специфичность внутренних условий, собственных свойств данного тела или явления, особого способа преломления им внешних воздействий. Эта формула в таком ее понимании позволила поставить психические явления в ряд со всеми другими явлениями материального мира и тем самым распространить на них объективное материалистическое объяснение, преодолеть субъективистическое понимание психического. Субъективистическое понимание психического как внутреннего замыкает его в мире непосредственной данности самому субъекту, в мире непосредственного переживания, интроспекции. Диалектическая формула преломления внешнего через внутреннее позволяет понять, что психическое в этом смысле не составляет исключения из диалектической взаимосвязи и взаимодействия всех явлений материального мира.

Вместо с тем было бы ошибочным считать, что тем самым - включением психического посредством этой формулы в ряд со всеми явлениями материального мира - был закрыт путь 'к пониманию специфики психических явлений. Напротив, эта формула представляла собой универсальную формулу раскрытия специфики детерминации для явлений любого уровня, и в этом заключалась ее диалектическая особенность. Поэтому ее применение к психическим явлениям дало возможность распространить материалистический подход и диалектическое объяснение на специфические особенности психического, такие как отражательная преобразующая внешние воздействия особенность психического, психическое как отношение, психическое как регулятор деятельности. Активная преобразую-' щая особенность психики была включена в детерминацию внешними условиями, понята и как обусловленная и как обусловливающая деятельность, поведение человека. Раскрытие психического через диалектику внешних и внутренних условий дало ключ и к проблеме личности как ее самоопределению по отношению к внешним условиям (в соответствии со специфическими сложившимися и сохраняющимися внутренними условиями), возможность понять ее избирательность, активность по отношению к внешнему, преобразование ее внутренним миром, потребностями воздействий внешнего мира.

В данном контексте С. Л. Рубинштейн подчеркивает, что связь внешних и внутренних условий как самоопределения является необходимой, но не универ-

сальной связью. О самоопределении можно говорить, по его мнению, только применительно к человеку.

О самоопределении и определении внешним см. "Бытие и сознание" С. Л. Рубинштейна, а также "Принципы и пути развития психологии".

С. 372*. О психологизаторстве в постановке вопроса о "свободе воли" см. "Бытие и сознание".

С. 373*. В силу трудновоспроизводимых сегодня обстоятельств прошлого отношение Рубинштейна к Хайдеггеру и полемический с ним диалог в первом издании удалось отстоять, тогда как фрагменты, в которых Рубинштейн соотносится с концепцией Сартра, были выброшены. В данном издании выражено отношение Рубинштейна к сартровскому понятию "проект" (с. 85), критика его определения как исключительной направленности в будущее при отрицании роли прошлого и настоящего как детерминант и предпосылок будущего, а также отношение к сартровскому понятию свободы.

С. 375*. См. об этом подробнее С. Л. Рубинштейн. О мышлении и путях его исследования.

** Наиболее существенным пунктом критики С. Л. Рубинштейном экзистенциалистского понятия ситуации является то, что экзистенциализм не включает в нее человека. Человек, включаясь в ситуацию, изменяет ее, изменяется сам и тем самым "выходит за ее пределы". Это изменение человека является источником новых изменений, вносимых им в ситуацию, ведет к ее дальнейшему изменению и преобразованию.

Соотношение имплицитного и эксплицитного, заданного и непосредственно данного в проблемной ситуации - это диалектическая взаимосвязь, обусловливающая движение мышления. Это соотношение эксплицитного и имплицитного свойственно проблемной ситуации. Именно по этой линии соотношения имплицитного и эксплицитного С. Л. Рубинштейн проводит аналогию между проблемной и любой другой ситуацией. Он показывает, что для любой ситуации "выход за ее пределы" связан с диалектикой данного и заданного, а не с их противопоставлением и разрывом.

С. 376*. По мнению экзистенциалистов, марксизм ограничивается только признанием сущности человека, понимаемой как общественные отношения, пренебрегая реальным существованием индивида, которое экзистенциализм и выдвигает на первый план. Против разрыва сущности и существования, против противопоставления и разрыва индивидуального и общественного выступает С. Л. Рубинштейн.

С. 377*. "Сильными" функциональные свойства предмета- называются потому, что они препятствуют, тормозят восприятие других "слабых" латентных свойств предмета. Например, сильным, функциональным свойством свечи является светить, карандаша - писать, молотка - забивать гвозди и т. д. Психологи, в частности представители гештальт-психологии - К. Дункер и др., установили, что восприятие практически значимых свойств предмета, которые связаны с его употреблением, назначением, функцией, тормозит восприятие таких его свойств, как окраска, вес, химический состав и пр., которые они назвали латентными. Рубинштейн вскрывает механизм демаскировки, который состоит в особой операции анализа через синтез, заключающейся в мысленном включении данного предмета или явления в такую систему связей, в которой выявлялось это латентное, скры

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 12 13 141516 17 Следующая ⇒