Картина 9

Картина 9

Комната проститутки. Проститутка сидит за столом, пьет. На кровати сидят черти, аккуратно сложили руки на коленки, они внимательно слушают, что говорит Степан и кивают головой. Проститутка чертей не видит.

Степан:А красиво тут у тебя. Нарядно.

Проститутка: Неужто первый раз в публичном доме?

Степан: А когда мне? То работа, то острог. Кругом разбойники. Все разбойники, все господа, все, кроме царя. А господа, купцы- разбойники! Что ни делают, все им сходит с рук. А мужика-бедняка чуть что – в острог, вшей кормить. Вот за что меня в острог посадили?

Проститутка:А я знаю? Барина какого обчистил?

Степан: Нет. Человека убил. Конокрада. Ваньку Миронова. У нас в деревне все знали, что он ворует, да молчали. Да когда и бывало на него подозрение, он выходил чист и прав. У господ воровал поначалу, а потом без разбору начал. Он в ту ночь в деревне увел коней у многих. Иу меня тоже. Поймали его, народ судить его начал. Он отперся. Я ударил его, потом схватил камень и разбил ему голову. Чего с ним возиться-то?

Проститутка: Как так? Вот взял и убил?

Степан: Не я это. Все били, мир порешил убить. А я только прикончил.Делов-то! Что ж понапрасну мучить? Нынче его, завтра меня. А меня в острог за это. А пока я сидел, дом мой погорел, жена померла. Потом я вышел, дай, думаю, у мещанина знакомого остановлюсь, переночевать, чай - не прогонит. А он богатый, отбил у соседнего мужика жену. Скверная бабенка. Разъелась. Рожу покривила и только из милости угостила меня. Проезжих никого не было. Меня оставили ночевать на кухне. Я лег на печке, лежу и думаю, что ж у него брюхо-то такое? И вдруг пришло мне в голову ножом полоснуть это брюхо, сальник выпустить. И бабенке его тоже брюхо ножом захотел вспороть.

Проститутка: Степан, что ты брешешь? Пьяный как-никак? К чему разговоры эти? Хочешь, покажу тебе свою обезьянку?

Черти: Покончи с ней! Покончи с ней!

Степан: И вот слушай, расскажу тебе – никому не рассказывал. Я всё лежал на печи и все думал, думал, как я могу убийство сделать это так чисто и ловко, что никто не узнает и не помешает это делать и дальше, и дальше, и дальше над другими. Встал и зарезал их обоих. Ну, сполз с печи, взял топор и нож и вышел из кухни. Щеколда щелкнула, мещанин вышел. Ножом не пришлось, я взмахнул топором и рассек ему голову. Он повалился на притолку и наземь. Я пошел в горницу. Матрена вскочила и в одной рубахе стояла у кровати. Я тем же топором убил и её.Потом зажег свечу, вынул деньги из конторки и ушел. Потом сидел в трактире, пил и приглядывался к людям: как можно убить их?

Проститутка:Степан … Степан …

Черти: Покончи! Убей! Убей ее!

Проститутка хотела убежать, но Степан встал в дверях. Черти всполошились, соскочили с кровати, заползали по комнате.

Степан:Ну вот. А в другой раз ночевать зашел к земляку, ломовому извозчику. Его дома не было. Я сидел, разговаривал с его бабой. Она повернулась к печи, а мне пришло в голову убить ее. Взял и убил её. Дети стали кричать, яубил и их. И ушел.

Проститутка: Марта Францевна …

Степан:На другой день на улице слышу разговор с женщиной, она пенсию получила немалую. Она на меня посмотрела так – испугала. Но я за ней проследил и ночью взломал замок, вошел в горницу. Тут услыхала меня меньшая, замужняя дочь. Закричала. Я зарезал ее. Зять проснулся и сцепился со мной, ухватил за горло и я с ним долго боролся. Зарезал его. Пошел за перегородку. А за перегородкой лежала в постели ты женщина, Мария Семеновна, смотрела на меня испуганными, кроткими глазами и крестилась. Взгляд ее опять испугал меня, я глаза опустил. «Где деньги? - говорю. - Где деньги?».А она мне: «Что ты? Разве можно?». Говорю: «Стало быть, можно». Она не противилась, только повторяла: «Ох, великий грех. Что ты? Пожалей себя. Чужие души, а пуще свою губишь...». Я не мог больше переносить ее голоса, полоснул ее ножом по горлу. «Разговаривать с вами». Она на подушки опустилась, захрипела, обливая подушку кровью. Я отвернулся, пошел по горницам, собрал вещи, почистил одежду от крови и вышел.

Черти смеются, кривляются. Степан подходит к зеркалу, рассматривает свое отражение. Проститутка выбегает.

Пошел илег в канаву, и пролежал в ней остаток ночи и весь день.Лежали все лицо ее видел, худое, испуганное. Иее голосслышал. Глаза закрою, головой мотаю из стороны в сторону. А потом они явились. Сначала один, потом другой.

Черти: С ней покончил - и с собой покончи. С ней покончил - и с собой покончи.

Степан: Глаза открою - опять она. Лицо ее, голос. И страшно. Глаза закрою - черные.А потом пошел в кабак и принялся пить.Пил, пил, пил.

Черти:Перерезал ей горло – и себе перережь. Покончи! Покончи!

Степан: Пил, пил, пил.Но сколько ни пил, хмель не брал.

Черти: С ней покончил - и с собой покончи, с ней покончил - и с собой покончи, с ней покончил - и с собой покончи. Петлю можно сделать, зажечь можно. По горлу!

Степан выдергивает декоративную ленту из шторы. Делает петлю. Вешается. Начинает хрипеть, веревка обрывается. Он срывает ее, бросает в дверь.

Входит Мария Семеновна, у нее перерезана шея. Черти разбегаются, прячутся под кровать.

Мария Семеновна: Что ты? Разве можно?

Степан: Стало быть, можно.

Мария Семеновна: Пожалей себя. Чужие души, а пуще свою губишь. Ох!

Степан: Что ж, простишь меня?

Мария Семеновна не отвечает.

Простишь ли?

Мария Семеновна молчит.

Простишь?

Мария Семеновна уходит. Черти выглядывают из-под кровати. Вбегает Городовой, в двери заглядывает проститутка, полуголые гости.

Городовой: Что за шум? Что здесь происходит? Ты чей будешь?

Степан: А тот самый, я вчерась у Добротворова всех перерезал.

Городовой:Смотри, у меня не шалить. Вставай! Идем в участок. Если только замечу что - застрелю. От меня не убежишь.

Степан: Что мне бегать, я сам в руки дался.

Городовой: Ну, со мной не разговаривать! А когда начальство говорит, смотри в глаза! Ну, ну! Марш! Нечего прикидываться.

Городовой уводит Степана. Черти уходят за ними. Проститутка заходит в комнату, закрывается, задергивает шторы. Снимает еще одну ленту со шторы, делает петлю. Раздается стук в дверь, проститутка быстро прячет петлю, принимает томную позу.

Проститутка: Да-да!

Заглядывает Федор Михайлович Смоковников.

Смоковников: Ты принимаешь? Что у вас тут за бардак творится? Крики, городовой…

Проститутка: Заходи, Мурмурчик, заходи. Наконец-то приличные люди пришли …

Конец первого действия.

Второе действие

Картина 10

Тюремная камера. В ней Степан, Чуев, Василий, арестанты. Чуев читает книгу, Василий и Степан лежат на нарах. Остальные плетут лапти, черти за ними наблюдают.

Каторжник 1. Слыхал я, от старухи странницы, есть такие земли, где нет царей православных, салтаны там правят. Они же и судят народ свой, да только судят-то все неправедно, не по закону.

Каторжник 2. Как это, не по закону?

Каторжник 1. А так. Что по нашему закону справедливо, по-ихнему все наоборот. Не могут они праведно судить и все тут.

Степан: И что ж, у них убийцы по воле ходят?

Каторжник 1: А то!

Каторжник 2: Да брешешь ты, перепил, видать, горькую со своей странницей.

Арестанты смеются.

Каторжница 1. А мне сказывали, что есть страна такая, на краю земли, там люди с песьими головами живут.

Каторжница 2. Так это не на краю земли, зачем так далеко ходить? У нас, тут, бывает так, что человек не человек, зверь. Черти его изъедают, как черви, точат, точат.

Черти. Точат, точат, точат.

Каторжница 2. И вместо души - тряпка, рвань. Нет покоя, покоя нет.

Степан. Какой покой, когда они сидят и смотрят.(Чуеву)Чуев, что ты там все читаешь? За что тебя сослали, расскажи. А то тоска. Хоть вой.

Чуев: За истинную веру Христову сослали. За евангельский закон.

Василий: Ха! За истинную веру, слушай его больше! За богохульство его сослали!

Чуев: Нет, не за богохульство. За евангельский закон.

Степан: И в чем же евангельский закон? Бред это все. Нет закона никакого. Люди сами, что хотят, то и воротят.

Чуев: Ты слышал, Степан, про промысел Божий? Что на всё без исключения воля Божия и без Него не можем творить ничего.

Степан: Что же, это я по его умыслу девять душ погубил?

Чуев: Не по умыслу, а по промыслу. Если один человек убивает другого, то делает это не по своему единоличному решению, а по промыслу Божьему. Бог не может управлять миром не правильно, с ошибками.

Каторжник 1. Как салтаны.

Чуев: Да. Бог всемогущ и совершенен. И если Он попускает, что бы один человек убил другого, то значит так нужно.

Степан: Нужно? Кому нужно? Разве человек не свободен на земле?

Чуев: Человек волен только выбирать себе путь - к добру или ко злу. Знаешь, что самый маленький, самый захудалый чёрт может одним когтем нашу землю перевернуть?

Василий: Да скажешь тоже! Одним когтем! Что ж не переворачивает?

Чуев: Одна Божественная благодать Всесвятого Духа, одна она делает ничтожными все козни бесовские.

Степан: Так что же, по-твоему, выходит, что черных победить можно? И уйдут они?

Чуев: Христос саму смерть победил.

Молчание.

Каторжник 1: Говорят также, что есть такие берега, где обитают амазонки. Место это скрытое от посторонних глаз и называется краем женщин. Общения с мужчинами они презирают, и если кто дойдет туда, из мужского полу, того в плен берут или убивают.

Каторжник 2. Хотел бы я побывать у них в плену! Куча бабенок! И ты один! Красота!

Каторжница 2: Паскудник ты! Мало тебе что ли? Мало?

Каторжник 2: Кто дает, у того и беру! Сучка не захочет, кобель не вскочет.

Каторжница 1: Ах ты, ирод, тварюга ты ненасытная. Черт меня попутал с тобой связаться.

Каторжник 2: Да только этой ночью ты не жаловалась!

Каторжница 1: Этой ночью? Этой ночью говоришь? Да с кем же ты был этой ночью? Уж не с этой ли расщеколдой?

Каторжница 2: От расщеколды слышу! Вяжехвостка ты! Пьянчуга!

Начинается заварушка между арестантами. Василий подходит к Степану.

Василий: Ну, брат, я вот бежать хочу. Все готово, чтоб бежать. Завтра я взбаламучу арестантов. Повод найдется, то харчи не те, то вши заели, то так, нарушение прав человека выдумаю. Они взбунтуют, их допросят, что, мол, за неспокойствие такое. А они на меня скажут. Переведут меня в верхние камеры, а уж там я знаю, как убраться. Ход есть. Ты мне только подсоби.

Степан: Что делать надо?

Василий оглядывается, что-то шепчет Степану.

Степан: Хорошо, это можно. Куда пойдешь-то?

Василий: А куда глаза глядят. Разве мало народу плохого? Как и прежде воровать буду, я разве душегуб какой? Я ни одной души не погубил, а что воровать? Что ж тут плохого? Разве они не грабят нашего брата? Да что ж им в зубы-то смотреть? Ну, вот я церковь обобрал. Кому от этого худо? Я теперь хочу так сделать, чтобы не лавчонку, а хватить казну побольше и раздавать. Добрым людям раздавать. Делиться надо! Делиться!

Василий поет, отходит от Степана.

Степан: (Чуеву) Слушай, Чуев, а вот объясни ты мне: отчего так на свете: я сколько душ загубил, а она, сердечная, только людям помогала. Что же, думаешь, мне с ней одно потом – там - будет? Разве так можно? И ей и мне?

Чуев: Стало быть, можно. Бог Творец всякому дыханию. Не мать с отцом решают, когда человеку родится и не человек решает, когда и как человеку прекратить жизнь. На всё воля Божия. Без его воли творить ничего не можем.

Арестанты, поколотив друг друга, расходятся по своим местам, продолжают работу.

Каторжница 1: Говорят, что антихрист родится от великой блудницы, и будут ему поклонятся все живущие на земле. И будет конец света. И вся вода обратиться в кровь. А когда явятся семь ангелов, и затрубят, восстанут мертвые из своих могил. И свершится суд над мертвыми, по делам их. И повержены будут грешники в огненное озеро.

Степан: Видно, не уйти от суда. Ни здесь, ни там. От мирского суда не ушел, и от Божьего никуда не денусь. Справедливо ли будет он меня судить? Или как салтаны?

Каторжник 1: Если б он как салтаны судил, нам не о чем было бы горевать.

Степан: А как же, говорят, что милостив Господь?

Чуев: Милостив. Долготерпелив и многомилостив. Все люди — братья и им надо любить и жалеть друг друга, и тогда всем хорошо будет.

Степан: И тогда он простит?

Чуев: Грехи убийцы полностью и навсегда будут прощены тогда, когда он поверит во Христа. Что же ты, Евангелие не читал?

Степан: Я учился грамоте по-старинному: аз, буки, веди. А дальше азбуки и не могу понять складов. Не понимаю я, как из букв слова складываются.

Чуев: Да ты «Отче» знаешь?

Степан: Знаю.

Чуев: (дает книгу) Ну вот читай ее. Вот она. Вот видишь: «Отче наш, сущий на небесех…» Ты прочитать попробуй, и сложится все.

Степан начинает читать.

Степан: И точно, вот же «Отче наш, сущий на небесех»

Чуев: Ну, складывается?

Степан: Складывается.

Степан. Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить всё, что принесет мне настоящий день, дай мне всецело предаться воле твоей святой. На всякий час сего дня во всем наставь и поддержи меня. Какие бы я не получил известия в течение дня научи меня принять их со спокойной душой и твердым убеждением, что на всё святая воля твоя. Во всех моих словах и делах руководи моими мыслями и чувствами. Во всех непредвиденных случаях не дай мне забыть, что всё ниспослано тобой. Господи, научи меня прямо и разумно действовать с каждым членом семьи моей, никого не огорчая, никого не смущая. Дай мне силу перенести утомление наступающего дня и все события в течение его. Руководи моею волею и научи меня молиться, надеяться, верить, любить, терпеть и прощать. Аминь.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒