СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

СЕМНАДЦАТАЯ ГЛАВА

— Малышка, возьми трубку, — нервно бормотал я, напряженно сжимая пальцами смартфон. Вторая рука лежала на руле. Я сверлил рассеянным взором дорогу перед собой и хотел разнести все к дьяволу, потому что слушать монотонные длинные гудки вместо хрипловатого родного голоса было выше моих сил.

Наоми снова не отвечала.

— Проклятье! — я начал шипеть ругательства, отбросив телефон на соседнее кресло автомобиля.

Ну почему именно сейчас? Почему сегодня?

Шарлота, черт бы ее побрал.

Она позвонила полчаса назад. По ее глупому хихиканью и бессвязному лепету я понял, что Шарлотта пьяна. Первым делом, конечно же, я спросил о Лукасе. Хорошо, что у нее хватило ума отправить его к ее родителям прежде, чем напиться.

Каким-то «чудесным» образом сумасбродную мисс Скарлет занесло в Спирфиш. На самом деле, я не успел узнать, какого хрена она оказалась здесь, потому что, промямлив о своем местонахождении, она начала всхлипывать и просить отвести ее домой, прохныкала, что очень замерзла, а затем сбросила вызов.

Идиотка! И это самое мягкое ругательство, которое плавило огнем гнева кончик моего языка.

Я был так зол и взбешен, что не сомневался: как только увижу ее, то придушу собственными руками. А затем оставлю. И больше никогда — никогда, черт подери, — не буду отвечать на ее звонки.

Первые несколько минут я смело игнорировал зарождающееся беспокойство.

«Господи, абсолютно плевать, что она напилась. Она взрослая девочка и должна хоть немного думать серым веществом» я убеждал себя в этом, размеряя спальню большими шагами, блуждая из угла в угол.

Но, проклятье…

Я был не в состоянии игнорировать тревожные мысли о Лукасе. Если с Шарлоттой что-нибудь случится, ему будет очень больно. Я просто не имел права позволить своему сыну испытать нечто настолько опустошающее и страшное.

Я пытался вызвать Шарлотте такси, но, стоит признать, мне не следовало рассчитывать на везение в Рождественский вечер.

Я смирился с тем, что у меня не осталось других вариантов.

Я должен был забрать ее.

Ругаясь вслух, я схватил куртку и помчался к машине, чтобы отправить неугомонную задницу Шарлотты домой. Она должна была ждать меня на перекрестке улиц Уэст Гранд-стрит и Майер-авеню — это примерно в пятнадцати минутах езды, если не превышать скорость в сорок километров в час. Но я импульсивно вдавил педаль газа в пол, до упора, шкала спидометра дрожала между цифрами восемьдесят и восемьдесят три.

Я волновался за Шарлотту и ненавидел себя, потому что вновь поступал не правильно по отношению к Наоми. Снова, в тысячный — нет — миллионный раз. Почему она любила такого, как я? Я ведь лажал. Все время. Нет. Я вовсе не жаловался. Эта девушка — лучшее, что судьба могла даровать мне.

Возможно, уже сейчас Наоми подъезжала к нашему дому, чтобы мы вместе отпраздновали Рождество.

Я крепко держался за руль двумя руками. Мои пальцы впивались в кожаную обивку с такой силой, что, казалось, я сумею прорезать материал.

Я снова написал ей, уповая на то, что моя малышка все поймет и не станет сердиться. Я пообещал, что вернусь вечером.

Чтоб всех, я обязан вернуться к Наоми как можно скорее, чтобы крепко обнять и спокойно выдохнуть, потому что Шарлотта не наделает глупостей, а Наоми будет ютится в моих руках, прижавшись щекой к груди, в которой дико колотится уставшее сердце.

Я сжал переносицу, остановившись на светофоре. За мной пристроились еще три машины. Люди в них едут к своим семьям? Друзьям? Мой взгляд ненавязчиво устремился на боковое зеркало заднего вида. Мужчина в «Ниссане» улыбался и что-то восторженно говорил женщине рядом. Своей жене, я так думаю. Она улыбалась, наблюдая за тем, как бурно жестикулировал ее муж. Парочка выглядела счастливой. Я сумел разглядеть, что на них были одинаковые свитера под расстегнутыми куртками.

Светофор переключился на зеленый свет. Я встряхнул головой и отвернулся, вновь сосредоточившись на дороге.

Спустя пару минут я заметил Шарлотту, одетую в короткое пальто кричащего красного оттенка. Она неуверенно стояла на ногах, прислонившись к невзрачному фургончику с горячими напитками, и дышала в сложенные у рта ладони. Улицы пустовали, и это было совершенно неудивительно, потому что легкий, утренний снегопад превратился в завывающую метель.

В машине был выключен обогреватель, но внезапно я ощутил прилив лихорадочного жара.

Резко нажав на тормоз в двух метрах от трясущейся фигуры Шарлотты, я не смог сдержать злорадства, когда она вздрогнула от испуга.

Угрюмо насупившись, я мотнул головой в сторону соседнего кресла, как бы говоря, чтобы она немедленно опустила туда свою задницу, и мы тут же отправились в Рапид-Сити. Робко улыбнувшись, Шарлотта качающейся подходкой направилась к автомобилю. Серьезно?! Она напялила обувь на высоких каблуках, когда так скользко?

— У тебя есть ровно десять секунд, чтобы найти действительно стоящую причину для того, почему я, черт бы тебя побрал, Шарлотта Скарлет, нахожусь здесь вместо того, чтобы спокойно готовиться к празднику в компании своей девушки, — процедил я, как только она заползла в салон внедорожника.

Ухмыльнувшись, Шарлотта неторопливым движением поправила укладку, которой удалось сохранить приличный вид, невзирая на порывистый ветер, и наклонись в мою сторону.

— Ради бога, — я поморщился, потому что от нее за милю тащило текилой.

— Ты такой милашка, когда злишься, Зак, — промурлыкала она, пытаясь коснуться своим пальцем моего носа, но я отбросил ее руку в сторону. Шарлотта фыркнула. — У меня были дела в Спирфише. Кое-что пошло не так, и ради спасения ситуации мне пришлось выпить. Признаю. Я переборщила. Совсем чуть-чуть. Нет, вообще-то, в этом нет моей вины. Все из-за тебя. Все безумие, происходящее в моей жизни, из-за тебя.

— Сколько ты выпила? Клянусь, если ты хоть раз появлялась перед Лукасом в таком состоянии, то я…

— Успокойся. Я бы ни когда не позволила Лукасу увидеть меня такой. Просто… поехали уже, пожалуйста, — ее голос резко сделался тихим.

Провозившись минуту с ремнем безопасности, Шарлотта шумно выдохнула от неожиданно резкого толчка вперед, когда автомобиль тронулся с места.

***

По новостям передавали штормовое предупреждение.

В Рапид-Сити творился настоящий хаос.

За два часа расчищенные дороги замело снегом так, что по всему городу образовались огромные пробки — белая пурга, из-за которой видимость происходящего на улицах снизилась до минимума, лишила водителей возможности свободно перемещаться на своем транспорте. Едва добравшись до дома, в котором жила Шарлотта (я был там впервые), я осознал, как нам повезло, потому что, задержи нас что угодно минут на десять-двадцать, и мы бы оказались среди бесчисленного ряда словно застывших во времени автомобилей. Мы бы застряли там на черт знает сколько часов.

Но я и так застрял.

Только в доме Шарлотты, потому что у меня не было шанса сесть в машину и вернуться в Спирфиш незамедлительно. И мысль об этом заставила меня усомниться: действительно ли случилось везение, что мы не застряли на одной из заснеженных улиц Рапид-Сити? Мне уже так не казалось.

Я не смогу вернуться к Наоми до тех пор, пока не закончится снежный ураган.

— Ты выглядишь напряженным, — безучастно констатировала Шарлотта, бросая пальто на стеклянный столик в прихожей. — Проходи, чувствуй себя, как дома.

Нахмурившись ее последним сказанным словам, я огляделся.

Просторная гостиная, совмещенная с обеденной зоной, напомнила мне магазин детских игрушек. Потому что игрушки были повсюду, но не возникало ощущение беспорядка. Наоборот, это выглядело очень милым и пахло уютом. На журнальном столике лежали небрежно раскиданные листы с рисунками. Почти половину громоздкого углового дивана занимал огромный мягкий лев в пиратской шляпе, а под одной из передних лап находился сверток. Карта?

Заметив мой заинтересованный взгляд, Шарлотта пояснила:

— Лукас обожает Джека Воробья, поэтому мы часто играем в пиратов и ищем сокровища.

Уголки моих губ невольно приподнялись вверх.

У длинного аквариума, встроенного в стену, стоял синтезатор. Шарлотта умела играть?

— Я собираюсь принять душ, — ее приглушенный хриплый голос раздался совсем близко. — Не хочешь составить мне компанию?

— Не в этой жизни.

— Что с тобой не так, Зак? — сложив губы в трубочку, она напустила на себя обиженный вид. — Любой другой мужчина на твоем месте давно бы пускал слюни только при виде моего тела.

Вероломно вторгнувшись в мое личное пространство, Шарлотта провела ладонью по моему торсу, облизнув верхнюю губу.

— Ты давным-давно перестала привлекать меня, — я закатил глаза и мягко оттолкнул ее от себя.

Но она подошла снова.

— Прекрати. Я не шучу.

Кажется, она хорошо постаралась напиться как можно сильнее, потому что, в очередной раз проигнорировал мое предупреждение, приподнялась на носочки и прильнула к моей шее. Шарлотта сделала глубокий вдох, вдыхая аромат моего парфюма. Ее руки ловко обвились вокруг моей талии. Она действовала поразительно быстро для пьяной и была на удивление сильной.

— Это ты прекрати, Зак. Строишь из себя недотрогу? Весь такой правильный, верен своей девушке… Серьезно? На это смешно смотреть. Такие, как ты, не становятся пай-мальчиками, не влюбляются в хороших девочек. Такие, как ты, не меняются и не становятся хорошими мужьями.

— Ты заходишь слишком далеко, — я поморщился, пытаясь избавиться от ее рук, которые навязчиво исследовали мою спину. — Не заставляй меня становится последним поддонком.

— О, не сдерживай себя со мной! — мои слова только раззадорили ее, зажгли в ее глазах огонь и нарисовали на губах насмешливую улыбку. — Пройдет время, и ты поймешь, что правильная жизнь не подходит тебе. И от щенячьей преданности к Наоми не останется следа. Ты бросишь ее. Разобьешь ей сердце и оставишь ни с чем. Как делал это с остальными.

— Мои отношения с Наоми тебя совершенно не касаются, уясни раз и навсегда, — прорычал я, перехватив тонкие запястья Шарлотты и с силой сжав их. — По-моему, выглядишь смешно здесь только ты. Ты — моя самая большая ошибка в жизни, и знание того, что ты мать моего сына, мне омерзительнее всего. Я ненавижу вспоминать то, каким идиотом был, когда мечтал держать тебя за руку, когда мне казалось, будто ты самая прекрасная девушка во всем мире. Потому что ты была, есть и останешься эгоистичной дрянью.

Возможно, я переборщил, но не смог остановиться даже тогда, когда увидел застывшие слезы в голубых глазах, с неожиданной робостью глядящих на меня.

— Кажется, ты хотела принять душ? — выдавил я на шумном выдохе и подхватил Шарлотту, закинув на плечо.

Она вырывалась, нечленораздельно вопила ругательства вперемешку с проклятиями и требовала отпустить. Я нашел ванную комнату и завел нас туда, поставил Шарлотту на кафельный пол и включил душ. Удерживая девушку одной рукой так, чтобы она не могла побить меня, второй я направил на нее струи ледяной воды.

Шарлотта извивалась и плакала. Она говорила и говорила, но я не понял и слова из всей ее гневной тирады, обрушенной в мой адрес. Спустя несколько минут она перестала сопротивляться, сдавшись, и выглядела полностью отчаявшейся. Ее одежда — бардовая блузка и черная юбка — промокла, прилипнув к телу. И моя фланелевая рубашка попала в «зону поражения». Вода струилась по длинным светлым волосам, уничтожив прическу, и по ничего не выражающему бледному лицу, оставив черные разводы от туши под глазами.

Я выключил душ, взял с умывальника аккуратно сложенное ванное полотенце и бросил его Шарлотте.

— Прости, — просипела она, устремив взгляд в пол.

Я проглотил сарказм и отвернулся от нее, чтобы уйти.

— Считаешь меня отвратительной? — краем глаза увидел, как Шарлотта обернула вокруг плеч полотенце и села на край ванны.

Я промолчал.

— Мне не стыдно. Кто бы что ни думал, я ни о чем не жалею. Да. Я отвратительна. Я плохая, потому что хочу быть счастливой. Я плохая, потому что хочу, чтобы мой сын вырос в полноценной семье. И если для этого потребуется причинить кому-то боль, то я рискну. Если борьба за счастье для тебя зло, то я согласна быть дьяволом.

Я покинул дом, чтобы переждать метель в машине.

⇐ Предыдущая 12 13 14 15 161718 19 20 21 Следующая ⇒