О наболевшем. Действующие лица

О наболевшем

Действующие лица

Витя (худощавый человек 25 лет со всклоченными волосами и пиджаке с закатанными рукавами))

Толя (полноватый парень 26 лет)

Сидят за столом, курят, на столе разбросаны листы бумаги, карандаши, ручки.

Витя: Вот ты говоришь конфликт, а где его взять – конфликт твой?

Толя: Да хоть где! В магазине, в аптеке, в гараже, в бане – вокруг все в конфликтах! По телику одни конфликты показывают!

Витя: Как у Малахова морду бьют?

Толя: Хотя бы, но не это главное.

Витя: А что главное?

Толя: Ну что, ну чтобы какая-то соль была, смысл что ли.

Витя: А что, у Малахова без смысла морду бьют?

Толя: Нет, ну может быть и со смыслом, но нам нужно что-то более сильное.

Витя: А что нужно?

Толя: Ну вот представь, едешь ты в маршрутке.

Витя: Ну…

Толя: Едешь, сидишь себе спокойно, в наушниках музыку слушаешь.

Витя: Ну…

Толя: Ну и тут тебя бабка за плечо трогает, ты наушник один снимаешь и поворачиваешь голову, а она тебе…

Витя: Как треснет сумкой по уху! У меня зуб вылетает, кровищей заливает соседа…

Толя: Да нет же, она тебе, мол: «Мил человек, а что это вы бабушке место не уступаете?» – А у тебя вчера, допустим, грыжу в паху, вырезали.

Витя: И язык!

Толя: Почему?

Витя: Ну ты сказать ничего не можешь и мычишь такой.

Толя: Нет, ты можешь, только вот как-то неприлично вроде как. А бабка смотрит, смотрит вопрошающе.

Витя: И по уху дает?

Толя: Ну нет же, смотрит и говорит: «Что, оглохли вы?» – А ты такой: «Я не могу, я после операции», – а бабка продолжает тебя буровить и охает, дескать, что за молодежь!

Витя: А я такой встаю, штаны снимаю а там…

Толя: А там, Витя, у тебя на трусах выдержки из уголовного кодекса про развратные действия. Потому что в маршрутке дети едут.

Витя: Блин.

Толя: Так вот, буровит тебя бабка, а тут мужик откуда-то из конца салона: «Тебе встать что ли трудно? Посади женщину!»...

Витя: И такой с ноги размахивается и мне в челюсть, так что даже бабка отлетает в сторону.

Толя: Ну нет же, ты такой думаешь: «Вот встану, допустим, я, она сядет, а мне бы на пары доехать, чтобы второй грыжи не было».

Витя: А бабка?

Толя: А бабка смотрит.

Витя: А мужик?

Толя: А мужик большой такой и не внушает доверия.

Витя: О, так-так.

Толя: И тут маршрутка резко останавливается.

Витя: Потому что в мотоциклиста врезается? И там кишки на лобовом стекле? И собачка на приборной панели головой качает, и на ней такой глаз человеческий.

Толя: Ну нет, просто к остановке подъехали.

Витя: Блин.

Толя: Ну и ты такой думаешь, ладно уж, уступлю, встаешь, а в маршрутку другая бабка входит.

Витя: И мне авоськой такая в лобешник, у нее помидоры все такие сплющивает, и у меня нос в крови или помидорах – хрен знает.

Толя: Ну нет, просто ты, когда встаешь, а она заходит, это все как-то одновременно, и вот первая бабка хочет сесть, а вторая бабка тоже пытается на это место сесть, а ты еще только вроде встаешь.

Витя: И там начинается месиво, бабки схлестываются авоськами, у них там файтинг, тут первая достает колбасу, второй как по таблу оформляет, а первая ее кабачком мутузит, аж мякоть брызжет.

Толя: Ну можно и так, конечно, но нет, ты встаешь такой, а место одно, а бабки две, и вот тут такой Дикий Запад, музыка как из вестерна, когда двое ковбоев встречаются на пустынной улице, у обоих в кобуре пистолеты и кисти рук крупным планом – кто быстрее выстрелит, тот и победит, а тут у бабок вместо кольтов…

Витя: Мачете! Да! Пусть они будут бабками мексиканских наркоторговцев! И у одной в авоське чистый кокаин. И такие все в кокаине, и все такие чихают, и водитель чихает и врезается в правительственный кортеж!

Толя: Ага, в маршрутке кокаин?

Витя: Ну…

Толя: В Саратове?

Витя: А это в Саратове было?

Толя: Допустим.

Витя: У мафии длинные руки.

Толя: Ну нет, у бабок вместо пушек – диалоги, это типа оружие у них, они друг друга должны переуговорить, словесная перестрелка у них, и вот одна такая: «Я астматик», – а вторая такая: «А я инвалид первой группы»!

Витя: А третья такая: «А я во Вьетнаме служила!»

Толя: Ну е-мое, какая третья, их двое там.

Витя: А, блин, ладно.

Толя: А первая такая: «А первая группа – это когда конечности нет! Или слабоумие!»…

Витя: А вторая бабка такая в доказательство отрывает левую руку, оттуда кровища хлещет, как из фонтана, и сует первой в рожу прямо.

Толя: Не, ну можно, конечно, но не, она ей: «А у меня протез на ноге» – и показывает на правую ногу, неожиданно прихромнув, а первая ей, допустим, по этой ноге носком сапога легонько так бьет.

Витя: О, да-да! Продолжай.

Толя: А вторая такая, типа, терпит, но видно что больно. Ага, и вот первая такая посильней уже бьет, при этом сама на сиденье сумку поставила и держит ее рукой, а вторая за сиденье держится и рука поперек, и не уступает ни та, ни другая.

Витя: Так-так.

Толя: А ты стоишь и у тебя грыжа вырезана и ты понимаешь, что сейчас упадешь от боли.

Витя: Ну?

Толя: Ну и ты такой: «Бабушки, можно я сяду? Я после операции»…

Витя: И они такие на меня: «Типа че ты сказал, иду сюда, ща я те покажу», – и одна достает из авоськи бутылку водки, разбивает ее и мне такая угрожает, а вторая расстегивает фуфайку, а там женщина-кошка, и она такая шипит на меня.

Толя: Комиксов пересмотрел?

Витя: Ладно.

Толя: Ну и вот, а тут снова остановка и в маршрутку входит…

Витя: Стас Михайлов! И поет: «Все для тебя, моря и океаны, для тебя помрут односельчане, для тебя в маршрутке это место, для тебяяяя»

Толя: В Саратове?

Витя: Блин, ладно.

Толя: Хотя… допустим, в маршрутку входит уличный музыкант, ну знаешь такие, постоянно в общественном транспорте ездят, и затягивает свое: «Уважаемые граждане! Отнеситесь, пожалуйста, благосклонно к сирому и убогому! Всю жизнь прожил я в приюте, нашли меня младенцем в корзиночке на речке… Любви, ласки не знал, отца матери не видел! Сейчас для вас прозвучит композиция из кинофильма»…

Витя: «Крестный отец»! И он достает из гитарного чехла ствол и начинает всех валить!

Толя:Бедный Саратов.

Витя: Да, жалко.

Толя:Хотя пусть будет «Крестный отец». И только он это произносит, одна бабка снимает шапку, к груди прижимает и к сирому обращается: «Леша, Лешенька, ты ли это!?» Нашла тебя, кровиночку! Я ж уж тридцать годочков простить себе не могу! Пошла я тогда половики стирать, встала на плотик, а нога возьми и провались...

Витя:Так вот откуда у неё протез!

Толя: …Нога провались, и упала я в воду холодную, и понесла меня река от тебя, кровиночка, в дали далекие. Метров 100 всего отплыла, возвращаюсь, глядь, а нет тебя! Забрал кто-то, окаянный! Ох, сколько слез-то я пролила горьких.

Витя: И второй бабке такая: «Не видишь, какая драма у меня, пусти сяду, дух переведу».

Толя:А кровиночка смотрит на неё такой, и шёпотом: «Ты че, старая, с Уралмаша я, мать у меня в гастрономе работает».

Витя: А вторая бабка такая: «Ты как с матерью разговариваешь!?» А первая бабка ему, наконец, как даст по шапке! Чтобы знал, как врать! Выхватывает гитару и на голову ему надевает.

Толя:В этот момент маршрутка останавливается, и водитель поворачивается: «Мать! Эта я! Кравиночка твой! Мэня на рэчке нашли, вот как ты сказала» - на чистом таком кавказском диалекте и нос у него такой (описывает на своём лице дугу). Бабка: «Ну я даже не знаю». Вторая бабка: «Как две капли воды!»

Витя: и тут мужик, который хотел мне накостылять, плакать начинает. А другой пассажир всем кокаин раздаёт на радостях. Все вскакивают, пляшут, все в сари, кругом цветы появляются, кондуктор начинает петь на индийском, на остановке в маршрутку входят буддисты в оранжевых одеждах; подносят подаяния бабке, рис на голову всем сыплют.

Толя:Вареный или в роллах, Витя?

Витя: Что, плохо?

Толя:Я даже не знаю, как тебе сказать...

Витя: Блин, ладно.

Толя: Ну, и допустим, бабка такая смотрит на водителя, а за сиденье всё-таки держится. И говорит: «Найди матери место!»

Витя: О! И водитель такой достает нож…

Толя: Не надо! (пауза) Ну и в общем, пока они стоят, в маршрутку входит парень на костылях

Витя: А я где вообще?

Толя: А да, про тебя забыли, ну ты там от боли корчишься в углу, завещание в смс пишешь.

Витя: Норм.

Толя: И входит на костылях и на бабок такой смотрит, на свободное место.

Витя: И одним костылем обеих в нокаут отправляет…

Толя: И бабки такие видят, что никак им не отвертеться и пускают его сесть. А первая второй по ноге ногой бьет (ну типа по протезу).

Витя: И у той действительно протез – он ломается, и она падает в руки этому на костылях.

Толя: И она к нему садится на колени, а он такой: «Тамара Николаевна, вы? Это ж я, Семен Капустин, помните, вы от меня к кавказцу сбежали?».

Витя: А я с музыкантом что?

Толя: А у вас дуэт, он на гитаре играет, ты воешь от боли.

Витя: Норм. А водитель?

Толя:А водитель понял, что ему с пропиской не светит и дальше поехал.

Витя: А бабка?

Толя:А бабка берет и в засос Капустина целует.

Витя: Едрен батон.

Толя:И они едут в закат.

Витя: А другая бабка что?

Толя:А другая перелазит к водителю на сиденье и предлагает ему ДНК тест сделать, чтобы мать определить

Витя: Сложно...

Толя:Такая вот жизнь.

Витя: Блин. Слушай ну не знаю, ну как-то все пресно у тебя, никакого конфликта, никаких разборок, и кровь не хлещет, я не понял, так что такое конфликт? Где он? Про что это вообще?

Толя: Да я и сам не понял.

Витя: Давай лучше про боевиков писать.

Толя: Давай.

Витя:Блин, это все Саратов.

Толя:Точно.

⇐ Предыдущая 12