Пролог 24 страница

Глава 43

Кира

Пока я с полной самоотдачей лопала – иначе не скажешь – крокари, Гайяр деловито сдвинул дверцу, как выяснилось, большого, во всю стену, герметизатора, в котором я разглядела весьма внушительный запас продовольствия. Причем и земные продукты наличествовали тоже. Вот это знак внимания, вот это пример заботы! С момента побега с Земли я родную еду видела очень редко, разве что наш злаковый хлеб иногда встречался. А тут – сначала творог на Креладе, теперь вот – полгерметизатора земных продуктов!

– Вау! – подскочив к неймарцу, обвила его руками, прижавшись к спине щекой. – Спасибо!

– Пока не за что, скажу честно, как все это ваше готовится, я не совсем понял, – погладив меня по руке, сказал муж.

– А не страшно! Я сама лет шесть ничего не готовила, так что с огромным желанием возьмусь за дело. И вообще, давай по очереди? Я тебя угощу земной кухней, ты меня – неймарской. А для того, чтобы не накормить друг друга чем-то для нас несъедобным, предварительно договоримся пропускать каждый продукт через анализирующий сканер.

– О! Хочешь мне что-нибудь приготовить? Это приятно, и я с интересом познакомлюсь с вашей кухней. Многое о земной жизни я уже узнал.

– Только не сейчас, – хмыкнула я.

– Да, через пятнадцать минут ужин получишь. – И Гайяр достал из своей половины продзапаса что-то необычно ярко-зеленое, похожее на огромный пупырчатый турнепс.

Тут же закинув его в кабинку анализатора, выждал результат и довольно сообщил мне, вернувшейся за стол:

– Вполне для вас съедобен!

Живот облегченно заурчал.

В итоге к моменту, когда я, блаженно жмурясь, дожевывала второй крокари, передо мной поставили тарелку с чем-то… красным. Это как рак, что ли? Стало немного не по себе, сейчас блюдо смотрелось своеобразно – этакие кругляши-пельмешки нездорового цвета. Живот заурчал озадаченно.

– Э-э-э… А что это? – нашлась я.

Гайяр, устраиваясь с тарелкой на раздвижном сиденье напротив, задумался.

– Наверное, рыбогриб по-вашему! – Ответ определенно не располагал к дегустации, хотя подтверждал его утверждение о том, что «разведданные» о нас изучили.

– Как это? – выразила я естественное недоумение.

– Это – транос. Он является симбиотическим растительно-животным организмом, в точности как ваши грибы, но при этом обитает и питается в водной среде, как ваши хищные рыбы. Пробуй, транос очень вкусен, это деликатес.

Решив, что лучше умереть от отравления, чем от голода, отважно засунула красный кусочек в рот и впилась в него зубами. Ах! Действительно, вкус был бесподобным! Ни на что не похожим, но очень, очень восхитительным! Прикрыв веки, откинулась на спинку стула и сосредоточилась на новых вкусовых ощущениях. Офигенно!

– Так, говоришь, это твой фирменный завтрак? – заискивающе вопросила я мужа, бросая на него щенячий взгляд. – Имей в виду, я всегда в доле.

Живот заурчал солидарно. Вот же разговорчивый!

Гайяр с хитрым видом кивнул и напомнил:

– А ты чем можешь удивить?

– Пока не знаю, но подумаю, – не попалась я в ловушку. – Возможно, и завтра. И вообще, за столом, особенно с такой вкусняшкой, должна быть тишина. А то все тут… разболтались.

И мы, синхронно орудуя неймарскими острыми палочками, принялись за траноса. Райская пища!

– Считай, что заработал сейчас весомый аргумент за то, чтобы я осталась. – Я даже немного объелась, но оставить на тарелке хоть крошку было выше моих сил.

– Только сейчас? – Муж, еще раньше покончивший со своей порцией, иронично приподнял бровь.

– Угу, на этом фоне, – я показательно ткнула в свой наконец-то умолкший живот, – меркнет все!

– Давай-ка спать отправляться, а то время движется к утру, – поторопил меня Гайяр, бросив взгляд куда-то в сторону. Проследив за ним, обнаружила привычный часовой таймер на небольшом кухонном автомате, установленном в углу. Вот возьмусь за готовку и обследую тут все, а сейчас – лень.

После сытной еды как-то внезапно навалилась сонная вялость, поэтому я, не протестуя, поплелась за своим неймарцем в спальню. Сбросив халат, отдернула покрывало, а то мы его так и использовали.

– Я тебя укутаю и согрею, если потребуется, – прошептал муж, убирая освещение.

Крылом? Немного растерялась.

– Мне без одеяла непривычно, люблю его в комочек скатать и облапать, – пошутила я, забираясь на кровать. – А вы так всегда делаете? Крылом укрываете, в смысле? Это ничем не чревато?

– Да, это естественно, инстинктивно так выходит. Защитный рефлекс у мужчин, даже во сне укрываем самое дорогое. – Меня притянули на мужнино плечо и уверенно обняли.

– Мы спать будем? – подозрительно уточнила я, когда поняла, прижавшись к нему, что далеко не все охвачено сонной негой. – Или…

– Спать, – хмыкнул Гайяр мне в макушку. – Я месяц был вдали от тебя, а в самом начале это очень трудно. Тянет к дейране безумно, поэтому, кстати, напрасно ты терпела этот ужас и внешность меняла. Я тебя в любом виде чувствую. В общем, мне теперь надо долго наверстывать, готовься. И так незапланированно получилось, завтра тебе будет тяжело.

– А я как бы даже не против, – совершенно честно созналась я в желании еще «полетать».

– Завтра, как проснешься, мне это скажи. Ты знаешь, я опасался, что ты стесняться будешь.

Я задумалась. И правда, так все комфортно ощущалось – ни стыда, ни стеснения. Ни перед ним, ни перед собой. Прислушалась к себе в поисках ответа.

– Знаешь, думаю, причина в этом трансформированном теле. Я его как свое не воспринимаю, наверное, поэтому. Даже обнаженной себя как-то не ощущаю. Плюс ты… отвлекаешь.

Снова поцелуй в волосы и тихое:

– Спи, чувствую, что ты совсем вымоталась. А завтра уже гирденцию свою увидишь.

И, вопреки моим сомнениям, стоило закрыть глаза, уютно свернувшись рядом с мужем, как сон незамедлительно выкрал из реальности. Я даже не слышала легкого шороха расправившегося крыла.

Проснулась я от какого-то движения. Оказалось, что во сне умудрилась оказаться распластанной поверх обнимавшего меня мужа. А сразу надо мной, образуя живой и теплый кокон, сомкнулись оба неймарских крыла. Гайяр уже не спал, видимо обдумывая и предпринимая попытки осторожно меня переложить. Их я и ощутила.

– Уже утро? – Казалось, что вот только-только сомкнула глаза.

– Я встану, а ты спи. Отсыпайся хоть до вечера, – тихо прошептал неймарец, опустив меня на кровать и укрыв одеялом. – Если будешь плохо себя чувствовать или синяков много окажется – в ванной есть медитекс, обязательно воспользуйся. Завтрак тебе оставлю на подогреве. Если что-то понадобится – свяжись, просто вслух позови по имени. Я систему настроил на твой голос, поэтому сразу получу сигнал.

Уже почти во сне я хмыкнула, давая понять, что услышала. В ответ меня поцеловали в приоткрытое плечо и ласково погладили по волосам. Как же хорошо замужем. А за собственным руководителем – вдвойне.

Как Гайяр собирался, как уходил, уже не слышала, снова сладко задремав. Но поспать подольше было не суждено. Неожиданно, перепугав меня со сна неимоверно, на одеяло, укрывавшее меня, что-то плюхнулось. Судорожно дернувшись, я резко села, озираясь кругом и пытаясь понять, от чего проснулась. Злостным пробудителем оказался… Оболтус! Увидев свой обожаемый кактус, так обрадовалась, что все недовольство от недосыпа забыла. Кактусяра! А вырос-то! Мне до талии, если не выше.

– Оболтус! Ты такой большущий уже! Как же я скучала! – протянула руку к питомцу, замершему в какой-то настороженной позе, ожидая, что колючки втянутся, и я его поглажу по розовым отросткам-листочкам.

Но нет. После встречи с тарном я сразу сообразила, в чем проблема. Не узнал!

– Поросенок ты, а не гирденция! Стоило мне немножко вид «подправить», как не признают. Вот не угощу я теперь тебя вкусностями в честь встречи, и не надейся! Тем более имеются жалобы на твое поведение, – заметила я многозначительным тоном, погрозив ему пальцем.

А кактус неожиданно встрепенулся и, втянув таки свои ядовитые шипы, смешно «вразвалочку» заковылял по одеялу своими отросточками-корешками. Я с внутренним восторгом наблюдала за приближением питомца, но при этом сидела с неприступно-возмущенным видом. Кактус наконец добрался до меня и, подпрыгивая от радостного возбуждения, потянулся розовым листиком к моей руке. Осторожно погладил, совершенно умилив меня этой лаской.

– Солнышко мое, – на радостях изрекла я и погладила его в ответ. – Опознал!

Розовый подхалим тут же взволнованно заколыхал отростками, всем своим видом подтверждая данный факт.

– Как ты без меня? Скучал?

Оболтус нарочито поник, повесив все листики. Ясно!

– Я тоже очень-очень скучала… Кэп тебя не обижал? А то я ему…

Розовый вредина картинно рухнул в обморок.

– Угрожал-таки беспамятством? В следующий раз – смело кусай!

«Воскресший» Оболтус в сердцах очень эффектно махнул самым длинным отростком, четко дав понять, что пытался. Не помогло!

– Тогда мне сразу жалуйся! Я его сама покусаю, – тут же предложила помощь верному соратнику.

Кактус, обдумывая идею, туда-сюда проковылял по кровати и в итоге качнул вперед туловищем, явно соглашаясь.

Но тут же неловко сполз с кровати, бурно замахал отростками и двинулся к выходу, явно призывая меня следовать за собой. Растерянно оглянувшись, озаботилась, что бы на себя накинуть. К счастью, Гайяр об этом подумал за меня – рядом с изголовьем лежала… да, она. Пижама с овечками! Или с барашками. Остается надеяться, что к маме за ней он сам сходил, а не она по доброте душевной рано утром занесла.

Встав с кровати, непроизвольно застонала. Тело основательно ломило, низ живота сжимал небольшой спазм, а кожу внутренней стороны бедер и вовсе саднило… Так, где там медитекс? Неловко накинула пижамку и заковыляла за уже скрывшимся за дверью кактусом. Что у него там, пожар? Нетерпеливо пританцовывающий питомец обнаружился в пустой комнате под дверью кухни. Странно, остальные двери перед ним как-то открывались сами. Подойдя к ней, раскрыла, позволив кактусу «просочиться» внутрь. В кухне он тут же боевито протопал к блоку доставки и многозначительно указал мне на пульт листочком.

– Так ты кушать хочешь? – дошло наконец до меня.

Розовое здоровенное нечто поникло и стеснительно пошаркало перед собой нижним отросточком. Бедняжка мой! Такой большой уже стал, кушает наверняка больше, а позаботиться о нем некому. Подскочив к пульту, задумалась над заказом. Пожалуй, одной бутылки питательной смеси ему уже будет маловато.

– Тебе коктейльчика минерального бутылочки две надо? – проворковала я.

Оболтус на мгновение замер, а потом уверенно выставил вперед три листочка-выроста. Ого! Вроде бы не похоже, что его держали в черном теле, но кто знает, может быть, вчера в суматохе и ужином не накормили. Поэтому, выбрав необходимую комбинацию, кстати сохраненную в меню постоянных опций, заказала тройную порцию вкусняшки.

– Сам дождешься, если я в душ пока схожу? – не подумав, поинтересовалась я, но тут же опомнилась: – Хотя тебе же не открыть…

Оболтус тут же энергично замахал всеми свободными от хождения отростками. Движения были призваны, как не сразу поняла я, выразить мне благословение на приведение себя в порядок и уверение в своей полной самостоятельности в данном вопросе.

– Точно откроешь? – с сомнением переспросила я. Крышка же отвинчивалась.

В ответ кактус, кивая, уверенно махнул вперед верхним кончиком. А потом, поразмыслив чуток, изобразил боковой веточкой горизонтальное покачивание, очень похожее на красноречивый жест «поспеши уже». Обалдеть! Надеюсь, за месяц моего отсутствия он не освоил четырехмерный математический анализ! Надо бы присмотреться к его поведению.

Впрочем, мое состояние требовало срочного вмешательства, да и вообще в ванну по-утреннему тянуло, поэтому, решив обдумать все позже, поплелась в желанном направлении. Первым делом направилась ко второй, меньшего размера кабинке, примеченной мною вчера. Внутри действительно находился аппарат экстренного лечения. Раздевшись, ужаснулась количеству красноречивых синяков на коже, поэтому сразу забралась внутрь и выбрала программу физического восстановления, быстро захлопнув крышку изнутри. Ощущения были своеобразные – кожу покалывало, чувствовались какие-то волновые потоки и импульсы. В итоге процесс «лечения» занял минут пятнадцать. Но результат был потрясающим! Вылезла я с ощущением, что здоровее всех здоровых и готова горы свернуть. Теперь можно и в душ – получить с утра заряд бодрости и смело бросаться в бой, в смысле идти на встречу с экипажем.

Глава 44

Кира

Приняв душ, с ощущением абсолютной обновленности влезла во вчерашний громадный халат и вернулась на кухню. Оболтус был все там же, причем в замеченном мною вчера горшке. Прожорливый кактус, в экстазе сжимая своими смешными несуразными отросточками бутыль, выливал себе под корешки остатки питательной смеси уже из последней. Вот это аппетит! Времени прошло, ну, с часок.

Решив последовать его примеру, занялась осмотром того, чего вчера из-за широкой спины мужа не рассмотрела. Места тут было мало. Стоя в центре, можно было дотянуться до любой необходимой вещи. Ну, стену с солидным герметизатором я уже видела. В противоположном углу находился совсем простой кухонный универсальный комплект – откидывающаяся рабочая поверхность, волновой нагреватель и встроенный блок со всякой кухонной утварью и посудой. К стене крепился анализатор и уже замеченный мной таймер. Стол плюс два втиснутых стула – и все. Осторожно заглянула внутрь нагревателя. Обнаружился обещанный завтрак. К моей радости, им оказался творог. И это к лучшему, всякие там неймарские деликатесы в одиночестве есть было бы страшновато. Подумав, заглянула в герметизатор и, обнаружив кусочек буженинки и кукурузный хлеб, соорудила себе солидный бутерброд. Пусть лопну, но зато моменту соответствует. Кушать очень даже хотелось. А начинать утро новой, семейной жизни лучше не только довольной, но и сытой. Вынув встроенный в нагреватель кувшин с горячей водой и раздобыв кружку, озадаченно замерла, раздумывая, где бы могли храниться питьевые концентраты. Не в герметизаторе же! Вариантов не было. Гайяра беспокоить по такому поводу не хотелось, но и насладиться напитком желание было.

– Оболтус, – безжалостно отвлекла я кактуса от вдумчивого процесса пищеварения, в который он, судя по плавному блаженному раскачиванию, погрузился. – Ты не в курсе, где тут питьевые концентраты обитают?

Кактус недовольно зашебуршился в своем горшке, но в беде не бросил. Выбравшись из «домика», проковылял к столу и, шустро вскарабкавшись по ножке, ткнул листиком в его центр. Я озадаченно присмотрелась и обнаружила там сдвигающуюся крышку небольшого внутреннего ящика. В нем стройными рядами располагались разноцветные пакетики. Благодарно погладив кактус, вчиталась в названия, и в который уже раз изумленно застыла. Как увижу мужа – расцелую. Больше половины имеющегося ассортимента занимал обожаемый мною земной чай из боярышника и липы! Где его умудрились достать? Погрузившись в приятные размышления на тему такого внимания к моей скромной персоне (и не важно даже, что все из-за эниара), на автомате заварила любимый чай, который ассоциировался со счастливым детством, и принялась за еду.

И тут меня осенило! Творог на завтрак, чай опять же… А откуда Гайяр мог узнать о таких подробностях? При всем уважении к разведслужбе конфедерации, получить эту информацию практически невозможно. Просто нет уже тех, кто мог бы рассказать. Вывод напрашивался один. Только Оболтусу, во время нашего соседствования в каюте, я несколько раз, пребывая в расстроенном состоянии, рассказывала о далеком прошлом, каких-то счастливых моментах земной жизни. Выговаривалась, пользуясь его молчаливым вниманием. Но как? Как мог безмолвный, да и, скажем прямо, эгоистичный кактус сообщить мужу все это?

Перестав жевать, недоуменно уставилась на гирденцию. Кактус снова вернулся в свой горшок. Но или я ему всю мантру сбила, или его посетила закономерная мысль объесть еще и меня, – он больше сосредоточенно не раскачивался, а как-то пристально следил за мной, расположив все свои розовые отростки в моем направлении.

– Что? Признавайся, ты доносчиком заделался? Как смог Гайяру все сообщить? – грозно нахмурилась я для придания авторитета своим словам.

Кактус весьма эмоционально всплеснул листиками и, снова выбравшись из горшка, засеменил ко мне. Подойдя вплотную, как обычный котяра, потерся о мою ногу, а потом… потянувшись, ловко выудил, подцепив двумя расположенными рядом отросточками, самый толстый кусок буженины. Вот ведь неисправимый! Но препятствовать не стала – интересно было увидеть процесс поедания твердой пищи. Все оказалось прозаично. Несколько этих его бесформенных отростков, сблизившись, слились в широкое основание, на которое и была опущена добыча. А потом мяско просто стало как-то погружаться внутрь «тела», медленно оплывая по бокам. И все! Не прошло и двадцати минут, как об утраченной мною буженине ничто не напоминало.

Как бы ни треснул, серьезно!

– Так это ты рассказал? – содрогнувшись от страшной мысли, повторила я вопрос.

Оболтус уверенно кивнул, качнув в мою сторону телом.

– Но как?! – Он, конечно, умный до ужаса, но все равно не представляю, каким образом это можно было осуществить.

Кактус между тем, ненадолго зависнув в раздумьях, развел отростками в стороны. Красноречиво, но не по делу.

– И что ты листьями разводишь! С Гайяром как-то договорился, а мне объяснить не можешь? – Я возмущенно потрясла остатками бутерброда.

И что же в ответ сделал этот поросенок? Он, предварительно топнув корешком, проковылял к двери и, уперев в нее два крайних отростка, принялся стучать между ними… э-э-э… верхушкой. Я опешила, резко вынырнув из состояния безмятежности, но тут же возмутилась:

– Это ты на что намекаешь? Что я глупая?

Кактус, резко прервав самоистязание, обернулся ко мне и солидарно закивал. Вот же Крейван! И этим «подарочком» удружил!

– Ладно, попробую зайти с другой стороны. Допрошу неймарца, – буркнула я розовому вредителю. И, быстро проглотив последнюю ложку творога, запила ее чаем и сообщила: – А сейчас одеваться – и к Тинарагу!

Оболтус вопросительно качнул листиком.

– На консультацию. Врач он или нет, в конце концов? У меня к нему куча взрослых вопросов. И все по существу, что немаловажно.

Кактус умоляюще сложил пару листочков перед собой.

– Со мной хочешь?

В ответ уверенно кивнули. Я согласно улыбнулась. Ха-ха, кто в его ядовито-шипастой компании на меня пальцем покажет?!

Пока мы с кактусом добирались до Медицинского Центра «Эндорры», встретили не одного и не двух членов экипажа. Начнем с того, что еще в необозримом неймарском холле в полном боевом снаряжении «порхал» Эльдар. При нашем появлении он тут же приземлился немного впереди по ходу нашего движения и с очень серьезным видом поздоровался:

– Приветствую, Ольга. Извините, что сразу не узнал.

«Мне не привыкать. У нас с ним при каждой встрече возникают подобные сложности, хорошо хоть в этот раз на корабль впустил», – подумалось мне, но озвучивать это я не стала. Доброжелательно улыбнувшись (не зря минут десять у зеркала сейчас тренировалась), поздоровалась:

– Добрый день! Надеюсь, мы вам не помешали?

И поскольку времени терять не хотелось, уверенно двинулась дальше, хотя ощущение сверлящего спину взгляда не покидало до выхода.

Хорошо, что, выбирая между платьем и своей формой, выбрала в итоге первый вариант. И солиднее для первого выхода в качестве жены капитана – а думать о репутации мужа тоже надо, – и выходной сегодня, поэтому с формой можно до завтра подождать.

А потом, как специально, нам снова и снова кто-то попадался навстречу, неизменно обдавая сомнительным потоком вряд ли искреннего почти обожания и какого-то подспудного ужаса. Это откровенно раздражало и рождало недоумение. Начинаю понимать, почему Гайяр внешне такой неприступно-холодный. Да, приятного мало, когда те, кто вчера тебя всячески унижали и не замечали, вдруг воспылали стремлением к общению. Поэтому, поймав себя на том, что тоже пытаюсь сохранять нейтральное выражение лица, мысленно расхохоталась. Какой шок ожидает всех через месяц с небольшим!

Перед дверью в вотчину Тинарага ненадолго застыла, собираясь с мыслями; разговор предстоял важный. Однако сюрпризы начались еще на входе. Нажав на кнопку вызова, почти сразу услышала щелчок открывающегося механизма, и в проеме двери показался еще один знакомый мне неймарец.

– Ольга. – Обладатель насмешливого голоса обежал меня любопытным взглядом. – Я бы на твоем месте сделал постоянную пластику и оставил это тело. Оно какое-то более откормленное…

Какой он все же не неймарский неймарец! Яркое исключение из всех. Сейчас, зная о них больше, подумала: «Пробужденный?» Но капсула с эниаром, как я помнила еще с прошлого общения, при нем. Мелькнувшую в подсознании мысль поймать не успела, ибо взгляд Тинарага переместился ниже, натолкнувшись на скромно стоящего возле меня Оболтуса. И – бах! – лицо медика в один миг преобразилось. Заледенев и перекосившись в гримасе гнева, выражение его лица заставило меня испуганно задержать дыхание.

– Этого не пущу!

Ого, судя по тону, как неймарец он не безнадежен. Это даже хорошо, поняла я в этот момент, что общение с капитаном закалило мои нервы, иначе бы трусливо бросилась бежать отсюда. А так, вдохнув поглубже, спросила:

– Успел наследить? – при этом, опустив вниз руку, ободряющим движением коснулась питомца.

– Не то слово! Ноги его, или что там вместо этого, в Медицинском Центре не будет! – категорически отрезал док.

– Тинараг, не бузи, я к тебе пришла за медицинской помощью, а Оболтус со мной. Обещаю, он ничего не сделает плохого. Какие у тебя к нему претензии?

Бросив на кактус, быстро спрятавшийся при этом за подол моего платья, крайне недовольный взгляд, Тинараг все же отступил, позволяя нам пройти внутрь. Я направилась к кушетке, решив присесть заранее, а то кто их знает, в чем причина недовольства. Как-то не замечала раньше за ним истерической реакции.

– Слушаю! – Я со всей ответственностью готова была выслушать всю правду о нелицеприятном поведении питомца. Мы, как известно, в ответе за тех, кого приручили.

– Не считай, что я жалуюсь, но если бы не распоряжение Гайяра, снес бы уже ему сознание только из профессиональных соображений. – И этот туда же! Оболтус взволнованно переминался рядом со мной. – Пока ты тут восстанавливалась после плена, он постоянно был рядом, как я его ни гнал. И это бы не страшно, но он повадился подъедать все, что… В общем, все. И это я стерпел. Но после твоего… гм… исчезновения гирденция, очевидно, решила, что неймарцы – вот причина отсутствия хозяйки, ну и остальным за компанию доставалось. Лично у меня негодник буянил, капсул для медицинского пистолета набил, пару экспериментов зарубил, еще по мелочи поломки устроил. Потом реактивы назло выпил и… совсем с ума сошел. У меня в жизни не было тут столько пострадавших! Носился по кораблю и жалил, кусал всех несчастных, попадавшихся на пути. Вроде бы что такое гирденция? Всего лишь растение. А ведь так озверел – справиться не могли. И ядовитый жутко, еле спас некоторых пострадавших. После этого весь экипаж пуще капитана в страхе держит. И отказов никаких не признает. Чуть что не по нему – как топнет основанием, как шипы распушит – и попрет на несогласного. А в результате ко мне с нервными срывами ходят. И тарна твоего не слушался вовсе. Пока Гайяр ему не поклялся, что вернет тебя, не успокоился.

Я была в шоке. Ощущение вины присутствовало в полном объеме. И хотя я и сейчас понимала, что взять его с собой было невозможно, и тут ему, несмотря ни на что, было лучше, но… последним предателем себя почувствовала.

– Извини меня, – тихонько прошептала я, склоняясь к кактусу.

– Хорошо бы еще и от этого… индивидуума подобное услышать, – в сторону, уже спокойнее, прокомментировал док. И снова мне: – Что за медицинская помощь тебе нужна? Гайяр у меня и так одну капсулу медитекса уволок в личное пользование, готовясь к твоему вселению, так что я думал, теперь разве что в столовой увидимся.

Проигнорировав вопрос, дождалась, пока кактус в знак прощения потерся о мою ногу, и снова его погладила.

– Спасибо.

Потом перевела взгляд на неймарского медика и задумалась. Как начать?

– Тинараг, что можешь посоветовать из контрацепции? И еще мне необходимо медицинское вмешательство для появления потомства, мы же разные виды собой представляем.

Он от души расхохотался, возвращая себе привычно-насмешливый вид.

– Это шутка, да? У тебя муж – первородный, это лучше всех контрацептивов, вместе взятых! И никакое тебе медицинское вмешательство с их особенностями не нужно.

– Как это? – О подобном я не слышала. Что еще за сюрпризы таит в себе это первородство?

Тинараг напрягся; внешне ничего не изменилось, но интуиция уверенно кольнула – чем-то удивлен.

– Гайяр тебе про свою семью рассказывал?

– Я с его мамой знакома.

– А с папой?

Я отрицательно покачала головой.

– А что, с папой что-то не так?

– Не то чтобы с ним было что-то не так. – Тинараг встал и прошелся по помещению, явно растерянный. Он заставил меня уже вообразить не знаю что…

– Некоторых жизнь ничему не учит, – пробормотал неймарец между тем. – Говорил же ему, все расскажи.

– Он боится, – пояснила я. – Сказал, что позже расскажет, когда готов будет. А сейчас почему-то думает, что я от него из-за этого отвернусь. Это первородство правда так отвратительно?

Медика передернуло:

– Оля, никогда не говори так! Для нас это очень значимо. Очень важно, можно сказать, архиважно. Гайяр – последний в нашей расе потомок первородной семьи мужского пола. Есть еще трое, но все они женщины. А ген первородства наследуется исключительно по мужской линии. Поэтому, – неймарец резко развернулся ко мне, – вся надежда только на вас и ваше потомство. Тем более хорошо, что он выбрал тебя еще разумом. Мы, кстати, подозревали…

Но, резко оборвав себя на полуслове, он смутился.

– Что подозревали? – тут же переспросила я. – О чем?

– Все. С мужем все выясняй. Иначе мне за это Гайяр спасибо не скажет. А мне, знаешь ли, в последнюю очередь хотелось бы вызвать его недовольство.

Вот же! Профессиональное это у них, что ли. Как секретные агенты на допросе – попробуй что-то вытянуть. Хотя разговор с Крейваном после общения с его отцом предстал несколько в ином свете, рождая почти на подсознательном уровне подозрение… Нет, уверенность!

– Тинараг, а ты не считаешь, что многим мне обязан? Нельзя ли мне в порядке ответной любезности ожидать большей откровенности, если не помощи?

Взгляд неймарца полыхнул ярко-алым, пусть и на миг, но я заметила. Поэтому, когда прозвучал безразличный вопрос, уже не сомневалась в правильности своей догадки.

– О чем ты?

– О Ниранде. Вы ведь очень заинтересовали друг друга? Полагаю, в вашем случае есть все предпосылки для гармоничного союза. А эниаром обменяться и завершить пробуждение вы не могли по причине того, что ее предопределили Гайяру. Видимо, найти ему пару было даже важнее, чем объединить предопределенных супругов. Я, знаешь ли, заметила, что к появлению моей персоны все проявили неожиданное рвение. А я ведь землянка. Землянка! И это, честно говоря, настораживает. Так что не появись я на его жизненном пути, у тебя не было бы надежды. Так что давай и ты мне немного поможешь, – спокойно разъяснила я.

В алых глазах сидящего напротив мужчины появилась грусть. Он задумался, глядя почему-то на Оболтуса. Последний тоже явно преисполнился любопытства, всеми отростками сосредоточившись в направлении неймарца и буквально подпрыгивая в предвкушающем нетерпении.

– Хорошо, – наконец решился Тинараг, – кое-что я тебе расскажу.

Глава 45

Кира

– Итак, что конкретно тебя интересует? – Тинараг стал очень собран и непривычно серьезен.

Тоже собираюсь с мыслями, стараясь ничего не забыть.

– Что вообще подразумевает первородство? Какая связь между ним и нашими детьми? Для них это несет какую-то опасность? Почему все так рады факту моего появления? Как Гайяр может влиять на зачатие?

Тинараг еще на середине моей речи вскочил. Но до конца все же выслушал.

– Оля, извини, но об этом ты можешь только Гайяра расспрашивать. Я и так подозреваю, что за этот разговор с его дейраной меня ожидают большие неприятности от капитана, а сообщи я тебе все желаемое…

– Он не узнает о нашем разговоре. Я обещаю ему не говорить!

Неймарец усмехнулся:

– Ты связала жизнь с единственным в своем роде представителем нашей расы, незаменимым для нас. Но это не преимущество, наоборот. Первородство – это колоссальная ответственность. Сейчас, пока жив его отец, это, возможно, не так ощущается. Хотя ты заметила, как он сдержан? Как никто другой из нас. И он с детства знает о том, что ему предстоит. Я расскажу об одной из его задач. Мы – раса, умеющая влиять на сознание, чувствующая, осязающая любые формы излучения, издаваемые живыми организмами. Но подумай о том, каково нам существовать в любой естественной среде? Когда кругом не мертвый мир, а перенасыщенное жизнью пространство? Это что-то сродни ощущениям удушья. Мы все «перегорели» бы в этой колоссальной мешанине импульсов и потоков живого излучения, тем более что в определенном смысле связаны друг с другом сознанием в единый гигантский муравейник, поэтому и друг на друга воздействуем тоже. И изначально среди нас существовали созданные эволюцией несколько особей в каждом поколении – мы называем их первородными, – которые, помимо прочего, постоянно оттягивают собственным сознанием и гасят вот эти излишки сторонних излучений.

⇐ Предыдущая 51 52 53 54 555657 58 59 60 Следующая ⇒