ГЛАВА ТРИ

ГЛАВА ТРИ

СиСи

Теплый ветерок поднимает волосы с моих плеч и отбрасывает их мне в лицо, пока я еду за рулем своего розового «Фольксвагена Жук» с опущенной крышей, голос Кэти Перри доносится от динамиков. На пассажирском сиденье рядом со мной, наслаждаясь лучами солнца и выглядя невообразимо красивыми в своем новом галстуке-бабочке, сидит Пеппер.

Утро прекрасное, особенно после того, как я выяснила, что, наконец-то, могу покинуть отель, в котором оставалась всю прошлую неделю, и вернуться домой. Не то чтобы я так уж сильно возражала против отеля. Обслуживание номеров как раз на руку девушке, которая не умеет готовить. Но я уже вполне готова вернуться в свою постель и воссоединиться со всеми своими вещами, включая полный гардероб.

Моя беззаботная улыбка исчезает, когда я въезжаю на стоянку и вижу, что она забита пожарными и полицейскими автомобилями. На одну мучительную секунду меня охватывает страх, вдруг что-то произошло с моим бутиком, пока я не понимаю, что все действо происходит в конце торгового центра, где находится цветочный магазин мистера и миссис Нельсон.

Паркуясь на свое обычное место, я хватаю Пеппа, засовываю его в сумочку и бегу так быстро, как позволяют мои золотистые туфельки Prada. Я направляюсь прямо к стоящей в одиночестве миссис Нельсон, мистер Нельсон в это время разговаривает с полицейским.

— Миссис Нельсон, с вами обоими все в порядке?

— Да, дорогая, мы в порядке. Просто немного испугались. Мы думали, что произошла утечка газа, но оказывается, тревога была ложной.

Мое сердце падает при мысли о том, что утечка газа могла сделать со всем этим торговым центром. Потеря моего бутика убьет меня. В нем смысл моей жизни.

— Что ж, я рада, что все хорошо.

— Я тоже, — говорит она, кладя руку на мою. — Было мило с твоей стороны проверить нас.

— Конечно. Я забеспокоилась, увидев все эти пожарные машины. Особенно после... — я замолкаю, когда из цветочного магазина выходят двое пожарных, один из которых оказывается мужчиной, которого я надеялась никогда снова не увидеть. Мужчина, на прошлой неделе вторгавшийся в мои мысли чаще, чем я готова признать.

Не может быть.

Он сразу же замечает меня, удивление и веселье вспыхивает в этих темно-шоколадных глазах.

Терпеть не могу темный шоколад. Так всегда было. И всегда будет.

— Так, так, это ли не Блондиночка и ее маленький песик, — приветствует он, на губах появляется дерзкая ухмылка.

Ухмылки я тоже ненавижу, особенно сексуальные. Мне так хочется поцеловать... ой, нет, влепить ему пощечину и стереть эту гримасу с его грубой физиономии.

Подходя ко мне, он бесстыдно скользит взглядом по моему телу, осматривая наряд из белых обтягивающих джинсов и мятного топа с завязками на шее. Мой живот делает небольшое сальто, и внезапно я ощущаю себя обнаженной, хотя в моем наряде и нет ничего откровенного. Однако да, топ с глубоким вырезом отлично демонстрирует ложбинку.

— Преследуешь меня? — спрашивает он, отрывая меня от этой мысли.

— Вряд ли, Пожарничек, — парирую я. — К твоему сведению, у меня бутик в другом конце этого торгового центра, — произношу я с гордостью.

Он поворачивает голову в сторону, проверяя мой магазин, и я не могу не заметить, какая замечательная у него челюсть. Сильная и острая. Угол настолько совершенен, что у меня возникает желание укусить ее.

Укусить? Я кто, вампир?

Боже, из-за этого придурка у меня появляются очень странные мысли.

Возьми себя в руки, СиСи!

— Кенсингтонский дворец, — размышляет он, потирая эту достойную укуса челюсть, — как это... уместно.

Не могу упустить подтекст в его глубоком голосе.

— Это почему еще?

— Дворец для принцессы.

Я вздрагиваю, слова ударяют меня словно пощечина. Если бы он только знал, насколько близок к истине. Кроме того, он бросает слово принцесса, словно это нечто грязное. В то время как мой папа всегда говорил, оно означает не что иное, как чистое обожание.

Я отгоняю прочь воспоминания, прежде чем они затянут меня, и поднимаю подбородок.

— Ты меня не знаешь.

— Верно, но я знаю твой тип. Все вы богатые, претенциозные цыпочки одинаковы.

— Претенциозная? — повторяю я, кровь кипит.

— Ага, претенциозная. Меркантильная, — добавляет он, — Выбирай. В конце концов, я нашел тебя посреди пожара, когда ты пыталась спасти свою дизайнерскую сумку.

Я так сильно сжимаю зубы, что челюсть начинает болеть.

— Я сказала тебе, что она кое-что для меня значит. Или твой мозг размером с горошину забыл об этом?

Он вторгается в мое личное пространство, его аппетитный запах атакует мой разум. Я расправляю плечи, не желая съеживаться от страха, но как только он приближает рот ближе к моему уху, вся моя уверенность исчезает.

— Поверь мне, Bella. Я не забыл ни одной вещи с той ночи. Особенно черный шелк, едва скрывающий твою очаровательную попку.

Тепло проносится по моему телу, создавая пожар.

Быстро, придумай что-нибудь остроумное.

Не могу. Мозг замкнуло. Единственное, на чем я могу сосредоточиться, это то, насколько хорошо он пахнет и как его теплое дыхание ощущается на моем ухе.

Я выхожу из своего оцепенения, когда он отходит и сверкает еще одной самодовольной ухмылкой, сопровождаемой приводящим в ярость подмигиванием. Затем проходит мимо меня, направляясь к ожидающей его пожарной машине.

— Я - СиСи, придурок! Не Белла! — поправляю я его.

Моя вспышка, кажется, лишь забавляет его еще больше. Он машет мне рукой, когда пожарная машина уезжает, оставляя меня стоять, словно идиотку.

Какой же наглый этот кретин.

Я топаю по тротуару, цокая каблуками в такт с яростным ритмом собственного сердца.

Претенциозная. Меркантильная. Да как он смеет судить меня после одной встречи.

Останавливаюсь перед своим бутиком, гнев медленно исчезает при виде фиолетовой короны на стеклянном стекле с вплетенной в нее заглавной «К».

«Кенсингтонский дворец».

Ты всегда будешь моей принцессой, а этот дом всегда будет твоим дворцом.

Эмоции горят в горле, когда голос папы наполняет мой разум и сердце. Никто и ничто не способны осквернить эти слова. Особенно какой-то глупый, склонный критиковать всех и вся пожарный.

Отпирая дверь, я вхожу, отключаю сигнализацию, а затем включаю свет, демонстрируя... волшебство.

Стойки коллекций весенних цветов заполняют пространство. Всё от дизайнерских платьев до обуви, сумок и даже украшений.

Мой счастливый мир.

Еще с детства я была одержима модой. Одевала своих Барби, играя в одежду мамы. А теперь помогаю другим выглядеть потрясающе.

Я иду в заднюю комнату, вылавливаю Пеппа из своей сумочки и целую его в макушку, прежде чем опустить рядом с мисками для еды и воды. Наполнив обе, иду к стойке регистрации, чтобы разобраться с ночной распродажей, которую проводила Джил. Сотрудница, которую я наняла несколько месяцев назад, и я ее обожаю. Она на пару лет моложе меня, но мода - это страсть, которую мы разделяем, и я знаю, что она задержится здесь надолго.

После подсчета всех поступлений, я рада видеть, что у нас была очень успешная ночь. Разобравшись со всем, я беру телефон и звоню маме. Она уже почти месяц в круизе со своими сестрами, и я очень скучаю по ней. С тех пор, как умер папа, она часто путешествует. Полагаю, это ее способ справиться с утратой.

С каждым гудком, который я слышу, моя надежда поговорить с ней все уменьшается, пока, в конце концов, я не попадаю на автоответчик. «Вы дозвонились до Элизабет, я принимаю солнечные ванны в Карибском море, оставьте мне сообщение, и я свяжусь с вами, как только смогу. Чао!»

Жду звукового сигнала.

— Привет, мам, это я. Просто решила позвонить. Полагаю, тебя не будет весь день. Надеюсь, тетя Виола и тетя Сэди хорошо проводят время. Я... я скучаю по тебе, — признаюсь я, голос смягчается. — Просто хотела услышать твой голос. До скорого.

Положив трубку, я решаю позвонить своей лучшей подруге, по которой тоже ужасно скучаю. Мы с Эмили дружим с самого детства. Она мне практически как сестра, и я очень ценю ее дружбу. Ненавижу тот факт, что она переехала, но я так же счастлива за нее, потому что у нее появился второй шанс с парнем, в которого она безумно влюбилась, когда мы учились в старшей школе.

Плохой парень, которого я приняла за киллера и побила своей сумочкой. Оказывается, он был далек от этого и даже стал агентом ФБР. Притом самым ворчливым.

К слову о ее муже...

— Резиденция Джеймсона, — отвечает Райдер, явно не глядя на номер.

Будет забавно.

— Доброе утро, — приветствую я с легкой улыбкой в голосе. — Это Виолет из Whoreilicious. Я звоню нашей сотруднице месяца, Эмили Джеймсон. Нет ли ее случайно поблизости?

Длинная пауза.

Закрываю трубку рукой и хихикаю, представляя себе выражение его лица.

— Ха, черт возьми, ха, Кенсингтон, — ворчит он, ничуть не удивляясь.

— Ой, как ты узнал, что это я?

— Думаю, это удача.

Его сухой тон заставляет меня рассмеяться.

— Не спишь ночами, думая о том, как бы позлить меня? — спрашивает он.

— На самом деле, нет. Все происходит само собой. Это талант.

Он хмыкает.

— Будь проще, Джеймсон. Вся эта ворчливость не идёт тебе на пользу, — говорю я ему. — Знаешь, что тебе нужно?

— Заняться сексом с собственной женой, а ты мне мешаешь.

Что ж, это объясняет излишнюю озлобленность сегодня утром. Я мысленно хлопаю себя по плечу за идеальный выбор времени.

— Неа. Тебе нужен новейший мужской кошелёк Louis.

— Я так не думаю.

— Поверь мне, нужен. Когда я открою здесь мужскую линию, у меня будет линия сумок, названная в честь тебя. Ты даже можешь быть моделью. Мы назовём её «Секретный агент», — говорю я, зная, как сильно его раздражает, когда я его так называю. — Что скажешь?

— Только через мой гребаный труп, вот что я скажу.

И я снова не могу сдержать смех.

— Ты звонишь по какой-то определенной причине или просто, чтобы позлить меня?

— И то и другое. Но я покончила с последним, поэтому позволь мне поговорить с твоей женой.

Он передаёт трубку Эмили, которая тоже смеётся.

— Это кто, моя любимая лучшая подруга, которая так любит выводить из себя моего мужа?

— Единственная и неповторимая, — гордо говорю я. — Как ты и моя милая крестница?

Роза - самая драгоценная девочка в мире, и для меня большая честь не только быть ее названной тетей, но и крестной матерью. Только в прошлом месяце мне выпала честь купить ей ее первую дизайнерскую сумочку Michael Kors. Он ей понравился, и она повсюду носит его с собой. Эмили постоянно посылает мне фотографии. Райдер был в восторге от подарка.

Шутка!

— Мы оба замечательно, спасибо, что спросила. Как насчет тебя? Как дела с квартирой?

— Хорошо. В этот четверг я переезжаю обратно.

— Замечательно. Держу пари, ты в восторге от этого.

— Сама понимаешь. Мне нужна моя кровать.

— И давай не будем забывать о твоей коллекции обуви и сумочек, — поддразнивает она, напоминая о том, что никогда раньше меня не тревожило, но теперь не дает покоя.

— Да, по ним я тоже скучаю, — я усмехаюсь, пытаясь казаться веселой, но смех, такой же ненастоящий, как и мои акриловые ногти.

— Что случилось? — спрашивает она, веселье исчезло из ее голоса.

Она знает меня лучше всех.

— Могу я спросить у тебя кое что?

— Что угодно.

— Обещаешь быть честной со мной? Даже если это ранит мои чувства?

— Всегда. Ты же знаешь.

Знаю, вот почему она единственная, кого я могу спросить об этом.

— Я ... — делаю паузу, не зная, как сказать это, не звуча при этом смешно. — Я хороший человек?

— Конечно же, да. Как ты вообще можешь спрашивать меня об этом?

— Подумай над вопросом, ммм, я имею в виду, действительно задумайся.

— Не нужно мне об этом думать, я уже знаю ответ, — говорит она, немного заводясь. — Что происходит, Ceсe? Откуда такой вопрос?

Вздыхая, я рассказываю ей о своей встрече с Пожарничком и ничего не утаиваю. Ну, только если информацию о том, насколько он горяч, и как сильно мне хочется укусить его за челюсть. Но я рассказываю ей все остальное, вплоть до его слов о том, что я претенциозная и меркантильная.

— Что за придурок!

— Да, но... он прав? Я имею в виду, мне нравятся вещи, из-за этого он меня и судит.

— И что с того? Все любят красивые вещи, СиСи. И это не делает их плохими людьми.

— Ну, вот тебе ведь до них нет дела, — напоминаю я ей, думая, насколько не материалистична моя подруга, несмотря на дом, в котором она выросла.

— Конечно нет, просто мне нравятся другие вещи. У нас в детстве было много прекрасного. Просто мы разные, и ты это знаешь. Что не делает тебя плохим человеком. Суждение этого придурка характеризует его, как плохого человека. А не тебя, — зло добавляет она.

— Дело в том, Эм. Сумочка, которую я искала, когда он нашел меня, была подарком моего отца, — мягко признаюсь я. — Это последнее, что он подарил мне, и на ней сделана гравировка. Я не могла оставить ее. Если бы с ней что-то случилось, меня бы это убило.

— О, Ceсe, — шепчет она, голос хриплый от вины, она присутствует всегда, когда мы говорим о моем отце.

Между Эмили и смертью моего отца существует сильная связь. Он умер, разоблачив организацию по торговле людьми с целью сексуальной эксплуатации, в которой состоял ее отец и многие другие видные люди из нашего социального круга. Это было огромным шоком для нашего сообщества, но, независимо от того, насколько я скучаю по отцу, я всегда буду благодарна ему за то, что он спас жизнь Эмили.

— Я понимаю. Это ценное имущество, и я бы сделала то же самое, — продолжает она. — Если этот парень не видит, какая ты на самом деле, это его проблема, не твоя.

— Ты права, — говорю я, заканчивая эту вечеринку жалости к себе. — Не знаю, почему я вообще позволила ему задеть меня.

— Никогда не позволяйте никому заставлять тебе считать себя хуже, чем ты есть. Ты один из лучших людей, которых я знаю.

— Спасибо, Эм, — шепчу я, ее слова значат для меня больше, чем она может вообразить.

— Всегда пожалуйста. Теперь давай поговорим об этой мужской линии, которую ты планируешь запустить, — говорит она, ее волнение отражает мое собственное. — На какой ты сейчас стадии?

— У меня скоро назначена встреча с Грэмом Дэвисом для получения кредита.

— Как здорово.

— Знаю. Будем надеяться, что ему понравится мой план.

Я легко могла бы взять деньги у мамы, но это последнее, что я хочу делать. Я открыла этот бутик самостоятельно, и хочу продолжать в том же духе.

— Понравится. Мало того, что твой бутик успешен, так еще и Грэм с твоим отцом были давно знакомы. Он ни за что не откажет тебе.

Это одна из причин, по которой я попросила встречи с ним. После смерти моего отца я отдалилась от социального круга, в котором выросла, но Грэм и мой отец были близки. Он хороший человек. Мой отец доверял ему.

Звуковой сигнал в дверь сигнализирует о том, что кто-то пришел.

— Эм, у меня клиент, можно я тебе перезвоню?

— Конечно.

— Спасибо. До скорого.

— Пока.

Отключаясь, я обхожу прилавок, чтобы поприветствовать посетителя и обнаруживаю Джил.

— Привет, — удивлённо приветствую ее. — Почему ты здесь в свой выходной?

— Я пришла, чтобы забрать вот это, — говорит она, беря тонкий черный свитер Donna Karan со стола. — Собиралась купить его вчера вечером, до того, как ушла, но совсем забыла. Он будет частью моего наряда на день рождения.

— У тебя день рождения? — спрашиваю я, чувствуя вину за то, что не знала об этом.

— В эту субботу. Мы со старшим братом родились в один день с разницей в два года. С ума сойти, правда?

— Точно, — соглашаюсь я.

— У нас будет вечеринка в доме за городом, который принадлежит моему дяде.

— Звучит весело.

— Будет классно, ты должна прийти.

Приглашение практически заставляет меня съежиться.

— Спасибо, что пригласила, но у меня много дел в эти выходные, — лгу я.

— Каких, например? Потому что вечеринка в субботу вечером, и, если я не ошибаюсь, в воскресную смену работает Моника.

— Ну, да, так и есть, но у меня много бумажной работы и... других дел.

Она не ведётся на это, и я ее не виню. Я ужасная лгунья.

— Давай, СиСи. Ты никогда не соглашаешься пойти куда-нибудь, когда я приглашаю.

Потому что я всегда думаю, что она приглашает меня из жалости. Не секрет, что моя жизнь вращается вокруг бутика. Эмили в значительной степени моя единственная подруга, и теперь, когда она ушла, я отдаю всю себя работе. От этого ощущая себя менее одинокой.

— Мой дядя предлагает бесплатные комнаты всем, кто придёт, — продолжает она. — Будет весело, и я была бы очень рада, если бы ты к нам присоединились. Пожалуйста?

Это полное надежды «пожалуйста» попадает в цель.

— Ох, ладно, хорошо.

— Да! — восклицает она.

— При одном условии, — добавляю я.

— Каком?

— Ты позволишь мне дать тебе этот свитер и, — тянусь и беру со стойки ожерелье, на которое она положила глаз, — это в качестве твоего подарка на день рождения.

Она улыбается.

— Мне нравится. Спасибо тебе.

— Всегда пожалуйста.

Пока я заворачиваю для нее подарки, она даёт мне указания, как добраться до домика и рассказывает планы на вечер. Должна признаться, что звучит очень весело.

— У моего брата есть несколько одиноких горячих друзей, так что может, ты найдешь с кем-то из них общий язык, — добавляет она, поигрывая бровями.

— Вряд ли. В этом году мне не везет со свиданиями.

Я вздрагиваю, думая о последнем свидании, на которое ходила несколько месяцев назад. Оно было с успешным бухгалтером, который всю ночь говорил о своей скучной жизни, пялясь при этом на мою грудь. Затем он разделил счет пополам.

Это была катастрофа.

Вынуждена признать, что может и хорошо, что мы с Пеппом всегда вдвоем. Эта мысль такая удручающая...

— Никогда не знаешь наверняка. Может быть, тебе повезет, — подмигивая, она берет свою сумку и направляется к двери. — Увидимся в субботу, — говорит она через плечо.

— Пока.

Как только дверь за ней закрывается, я начинаю копаться в одежде, в поисках идеального наряда. Я могу появиться на этой вечеринке одна, но будь я проклята, если не буду выглядеть стильно.

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒