Причастие и печенье

Причастие и печенье

— Церковь — это прежде всего причастие и подготовка к нему. Или пиетизм обходится без всего этого?

— Он не отрицает необходимость и нужность таинств, просто оставляет их на личное усмотрение христианина. Каждый выбирает свою интенсивность и форму внешней церковной жизни. Основное же внимание обращается на бытие внутреннее.

К счастью, в больших городах можно найти приходы, где уже не мучают этой чрезмерной подготовкой. Если взять букву церковных правил, то единственное требование — причащаться натощак, и то если человек здоров.

Подготовкой к причастию служит вся твоя христианская жизнь, а три канона — это пережитки имперского церковного быта. Когда причащаешься раз в год, надо готовиться особо. А если часто (именно так и надо), то никакой специальной подготовки не требуется. А то вбили бетонную сваю, и люди мучаются… А никакой сваи быть тут не должно.

— Однажды мой ребенок перед причастием съел печенье. Я дисциплинированно сообщила об этом священнику, и он сказал, что причащаться нельзя. Был не прав?

— Формально прав.

— А по существу?

— По существу не берусь сказать. Всегда зависит от ситуации.

— По ситуации, мне кажется, не прав. Если человек настроился причаститься, ему говорят: «Нет, ты съел печенье, до свиданья», — а связь между причастием и печеньем неочевидна, то он перестанет ходить в церковь вообще.

— А для чего вашему ребенку было причащаться?

— Если честно, то скорей для порядка. Потому что так положено.

— А раз для порядка, то все правильно: печенье съел — не положено.

Мы тут выходим на другие, более глубокие проблемы. Пиетизм вдруг заново открывает для современного человека идею, которая давным-давно прописана в книге «Деяний апостолов». Первомученик Стефан ее высказал перед тем, как его побили камнями: «Бог не в рукотворенных храмах живет». Новизна Нового Завета — еще и в том, что людям было дано новое понятие о Боге: это не храмовое ритуальное божество. Он рядом с нами в повседневности — например, на свадьбе в Кане Галилейской.

И эта мысль тяжела. Гораздо проще отдать Богу дань, сходив в храм, а дальше жить как придется, хотя Священное Писание ни в коем случае не дает для этого повода. Православные все чаще воспринимают Бога как храмовое божество, а богообщение как храмовое благочестие.

Причастие Святых Тайн должно быть последней, высшей точкой христианской жизни, вишенкой на торте — извините за это легкомысленное выражение.

Пирамида духовной жизни венчается причастием, а в основании — во-первых, личное богообщение, во-вторых, основанная на индивидуальном опыте этого богообщения коллективная жизнь общины. У нас же эта пирамида оказалась перевернута, и на первое место выдвинулась храмовая ритуалистика и причащение у нас именно что «для порядку».

⇐ Предыдущая 1 234 5 6 Следующая ⇒