Индекс потребительских цен (индекс инфляции) по Республике Коми в мае 2021 года составил 100,76 %, в июне 2021 года – 100,39 %.

Владение, пользование и распоряжение общим имуществом по взаимному согласию супругов предполагаются. В том случае, если один из супругов ссылается на отчуждение другим супругом общего имущества или его использование вопреки воле другого супруга и не в интересах семьи, то именно на него возлагается обязанность доказать данное обстоятельство.

Б.Ф. обратилась в суд с иском к Б.И. о разделе совместно нажитого имущества в виде денежных средств по шести приобретенным в период брака сберегательным сертификатам, просила признать доли равными.

Б.И. предъявил встречный иск, просил взыскать с Б.Ф. ½ долю размера денежного вклада по одному сберегательному сертификату, средства по которому ответчик потратила на собственные нужды в ущерб интересам семьи, а также ½ стоимости жилого дома и судебные расходы по уплате государственной пошлины.

Решением суда взысканы с Б.И. в пользу Б.Ф. денежные средства по трем из шести сберегательных сертификатов; взысканы с Б.Ф. в пользу Б.И. денежные средства по одному сберегательному сертификату. Произведен зачет взаимных требований Б.Ф. к Б.И. и определена к взысканию денежная сумма с Б.И. в пользу Б.Ф. Также взысканы с Б.И. в пользу Б.Ф. расходы по оплате государственной пошлины и расходы по оплате услуг представителя.

Судом установлено, что стороны состояли в браке, до дня прекращения брака вели совместное хозяйство. В период брака сторонами приобретено шесть сберегательных сертификатов.

Удовлетворяя встречный иск Б.И. о взыскании половины стоимости одного заявленного им к разделу сберегательного сертификата, который был реализован Б.Ф., суд первой инстанции исходил из того, что сберегательный сертификат был приобретен в период брака супругов и является совместно нажитым имуществом сторон. Реализовав указанный сертификат, Б.Ф. не представила доказательств, свидетельствующих об использовании денежных средств на нужды семьи.

Судебная коллегия с данными выводами суда первой инстанции не согласилась.

Пунктом 1 ст. 35 СК РФ установлено, что владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов осуществляются по обоюдному согласию супругов.

Статьей 253 ГК РФ установлено, что участники совместной собственности, если иное не предусмотрено соглашением между ними, сообща владеют и пользуются общим имуществом. Распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности, осуществляется по согласию всех участников, которое предполагается независимо от того, кем из участников совершается сделка по распоряжению имуществом. Каждый из участников совместной собственности вправе совершать сделки по распоряжению общим имуществом, если иное не вытекает из соглашения всех участников.

Согласно п. 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.11.1998 № 15 «О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака» (в редакции от 06.02.2007), учитывая, что в соответствии с п. 1 ст. 35 СК РФ владение, пользование и распоряжение общим имуществом супругов должно осуществляться по их обоюдному согласию, в случае когда при рассмотрении требования о разделе совместной собственности супругов будет установлено, что один из них произвел отчуждение общего имущества или израсходовал его по своему усмотрению вопреки воле другого супруга и не в интересах семьи либо скрыл имущество, то при разделе учитывается это имущество или его стоимость.

Из положений СК РФ и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что владение, пользование и распоряжение общим имуществом по взаимному согласию супругов предполагаются.

В том случае, если один из супругов ссылается на отчуждение другим супругом общего имущества или его использование вопреки воле другого супруга и не в интересах семьи, то именно на него возлагается обязанность доказать данное обстоятельство.

Разрешая спор в части требований Б.И. о взыскании половины стоимости сберегательного сертификата, реализованного Б.Ф., суд первой инстанции, вследствие неправильного толкования приведенных норм материального права, а также неправильного распределения бремени доказывания имеющих значение для дела обстоятельств неправомерно возложил на Б.Ф. обязанность по доказыванию факта расходования денежных средств в интересах семьи.

Между тем, как усматривается из материалов дела, денежные средства от реализации Б.Ф. сберегательного сертификата получены в период брака, в связи с чем, учитывая презумпцию добросовестности действий одного из супругов по распоряжению общим имуществом с согласия другого супруга, именно на истца Б.И. законом возложена обязанность доказать, что ответчик распорядилась совместным имуществом в отсутствие согласия истца и денежные средства потрачены ответчиком не в интересах семьи.

Таких доказательств Б.И. не представил и не опроверг утверждения Б.Ф. о том, что заявленные ко взысканию истцом денежные средства перечислялись ею на нужды семьи.

Судебная коллегия отменила решение суда в части взыскания с Б.Ф. денежных средств по сберегательному сертификату и судебных расходов с вынесением нового решения об отказе Б.И. в удовлетворении данных требований, также отменено решение суда в части зачета взаимных требований Б.Ф. и Б.И.

Дело № 33-3123/2021

Усть-Вымский районный суд

По смыслу п. 2 ст. 811 ГК РФ, наделяющей займодавца в случае нарушения заемщиком срока, установленного для возврата очередной части займа, правом потребовать досрочного возврата всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами, предъявление займодавцем (кредитором) требования о досрочном возврате суммы займа (кредита) не означает одностороннего расторжения договора, однако изменяет срок обязательства по возврату суммы долга (кредита).

Банк обратился в суд с иском к Ш. о взыскании задолженности по кредитному договору в размере 141251,12 руб. и расходов по уплате государственной пошлины в размере 4025 руб., указав в обоснование требований, что ответчик, являющийся заемщиком, ненадлежащим образом исполняет обязательства по указанному кредитному договору, что привело к образованию задолженности, размер которой за период с 26.04.2017 по 14.01.2021 составил заявленную к взысканию сумму, в том числе: 98496,28 руб. – задолженность по основному долгу, 26046,11 руб.– задолженность по процентам, 1514,48 руб. – неустойка, 5740,48 руб. – задолженность по комиссиям и 9453,71 руб. – задолженность по страховке.

Ш. предъявил встречный иск к Банку о признании незаключенными кредитного договора и договора страхования, возложении на ответчика обязанности удалить сведения о нем как неблагонадежном заемщике из кредитной истории в Национальном бюро кредитных историй.

Решением суда исковые требования Банка удовлетворены; встречный иск Ш. оставлен без удовлетворения.

Судом установлено, что 26.05.2015 между Банком и Ш. заключен договор потребительского кредита, в рамках которого ответчику открыт счет, выпущена банковская карта с кредитным лимитом <***> руб. под 39,9% годовых и предоставлен кредит на срок по 26.05.2021.

Составными и неотъемлемыми частями договора являются заявление о предоставлении потребительского кредита, Согласие заемщика (Индивидуальные условия договора потребительского кредита по программе «Потребительский кредит»), Условия предоставления потребительских кредитов (Общие условия договора потребительского кредита) (далее – Общие условия), Тарифы по предоставлению потребительских кредитов, которые вместе с кредитной картой вручены заемщику, что отражено в Индивидуальных условиях договора потребительского кредита, подписанных Ш.

Индивидуальными условиями договора предусмотрено, что исполнение обязательств по договору, в том числе уплата начисленных процентов, осуществляется ежемесячно до 26 числа каждого месяца равными платежами.

За просрочку исполнения кредитных обязательств условиями договора установлена ответственность заемщика в виде неустойки в размере 20% годовых на сумму просроченного основного долга и просроченных процентов.

При заключении кредитного договора Ш. выразил согласие на подключение к программе страховой защиты по договору коллективного страхования, заключенному между Банком и Страховой компанией.

Воспользовавшись кредитом, Ш. производил выплаты в его погашение ненадлежащим образом, допуская просрочки платежей, а с 26.04.2017 прекратил платежи, что привело к образованию задолженности, размер которой за период с 26.04.2017 по 14.01.2021 составил 141251,12 руб.

Банк направил Ш. заключительное требование от 23.10.2017 об исполнении обязательств по договору в полном объеме в связи с нарушением условий договора о своевременном внесении платежей и предложил не позднее 23.11.2017 включительно погасить задолженность по договору в размере 141251,12 руб., включающую в себя невозвращенный остаток кредита в сумме 98496,28 руб., проценты по кредиту в сумме 26046,11 руб., неустойку за просрочку платежей в сумме 1514,48 руб. и неоплаченные комиссии в сумме 15194,19 руб.

19.02.2018 Банк обратился к мировому судье с заявлением о вынесении судебного приказа о взыскании с Ш. задолженности по кредитному договору.

22.02.2018 мировым судьей вынесен судебный приказ о взыскании с Ш. в пользу Банка задолженности по кредитному договору от 26.05.2015 за период с 26.04.2017 по 28.12.2017 в размере 124542,39 руб., в том числе 98496,28 руб. – основной долг, 26046,11 руб. – проценты за пользование кредитом, также взысканы расходы по уплате государственной пошлины.

Определением мирового судьи от 26.11.2018. судебный приказ отменен на основании заявления должника.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований Банка, суд первой инстанции руководствовался положениями ст.ст. 421, 432, 811, 819, 820 ГК РФ, разъяснениями, приведенными в п.п. 17 и 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», условиями заключенного между сторонами кредитного договора и, установив факт нарушения заемщиком обязательств по своевременному ежемесячному погашению кредита и уплате процентов, пришел к правомерному выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика задолженности по кредитному договору. При этом суд отклонил доводы Ш. о пропуске срока исковой давности, указав, что с учетом времени судебной защиты по судебному приказу срок исковой давности не пропущен.

Судебная коллегия, изменяя состоявшееся по делу решение в части полного удовлетворения исковых требований и размера присужденных в пользу Банка с Ш. денежных сумм, указала на несоответствие вывода суда о соблюдении Банком срока исковой давности при обращении с настоящим иском нормам материального права.

Согласно п.1 ст. 196 ГК РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со ст. 200 названного Кодекса.

В силу п. 1 ст. 200 ГК РФ, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

По обязательствам с определенным сроком исполнения течение срока исковой давности начинается по окончании срока исполнения. По обязательствам, срок исполнения которых не определен или определен моментом востребования, срок исковой давности начинает течь со дня предъявления кредитором требования об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется срок для исполнения такого требования, исчисление срока исковой давности начинается по окончании срока, предоставляемого для исполнения такого требования. При этом срок исковой давности во всяком случае не может превышать десять лет со дня возникновения обязательства (п. 2 ст. 200 ГК РФ).

Согласно разъяснению, приведенному в п. 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.

В соответствии с п. 26 указанного постановления Пленума предъявление в суд главного требования не влияет на течение срока исковой давности по дополнительным требованиям (ст. 207 ГК РФ); с истечением срока исковой давности по главному требованию считается истекшим срок исковой давности и по дополнительным требованиям (проценты, неустойка, залог, поручительство, требование о возмещении неполученных доходов при истечении срока исковой давности по требованию о возвращении неосновательного обогащения и т.п.), в том числе возникшим после начала течения срока исковой давности по главному требованию.

Вместе с тем, если стороны договора займа (кредита) установили в договоре, что проценты, подлежащие уплате заемщиком на сумму займа в размере и в порядке, определяемых п. 1 ст. 809 ГК РФ, уплачиваются позднее срока возврата основной суммы займа (кредита), срок исковой давности по требованию об уплате суммы таких процентов, начисленных до наступления срока возврата займа (кредита), исчисляется отдельно по этому обязательству и не зависит от истечения срока исковой давности по требованию о возврате основной суммы займа (кредита).

При разрешении заявления ответчика о пропуске истцом срока исковой давности суд первой инстанции правомерно руководствовался приведенными положениями закона и разъяснениями по их применению и исходил из того, что по условиям кредитного договора погашение кредита должно осуществляться заемщиком поэтапно равными ежемесячными платежами до 26-го числа каждого месяца, поэтому при непоступлении от заемщика очередного платежа 26.04.2017 Банк должен был узнать о нарушении своего права и с соблюдением трехгодичного срока исковой давности обратиться с иском в суд о взыскании просроченных платежей.

При этом трехгодичный срок давности подлежал исчислению по правилам повременных платежей отдельно по каждому просроченному ответчиком платежу.

Указав, что 22.02.2018 мировым судьей выдан судебный приказ о взыскании с Ш. в пользу Банка задолженности по кредитному договору в размере 124542,39 руб. и этот приказ отменен определением мирового судьи от 26.11.2018, а с иском в суд Банк обратился только 06.02.2021, суд первой инстанции сделал вывод о том, что срок исковой давности не пропущен с учетом удлинения неистекшей до обращения с заявлением о вынесении судебного приказа части срока исковой давности свыше шести месяцев с момента отмены судебного приказа.

Данный вывод сделан судом при неправильном применении к фактическим обстоятельствам дела положений п. 1 ст. 204 ГК РФ, в соответствии с которым срок исковой давности не течет со дня обращения в суд в установленном порядке за защитой нарушенного права на протяжении всего времени, пока осуществляется судебная защита нарушенного права.

В п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» содержатся разъяснения о том, что в силу п. 1 ст. 204 ГК РФ срок исковой давности не течет с момента обращения за судебной защитой, в том числе со дня подачи заявления о вынесении судебного приказа либо обращения в третейский суд, если такое заявление было принято к производству.

Днем обращения в суд считается день, когда исковое заявление сдано в организацию почтовой связи либо подано непосредственно в суд, в том числе путем заполнения в установленном порядке формы, размещенной на официальном сайте суда в сети «Интернет».

В п. 18 указанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснено, что по смыслу ст. 204 ГК РФ начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности продолжается лишь в случаях оставления заявления без рассмотрения либо прекращения производства по делу по основаниям, предусмотренным абзацем вторым ст. 220 ГПК РФ, с момента вступления в силу соответствующего определения суда либо отмены судебного приказа. В случае прекращения производства по делу по указанным выше основаниям, а также в случае отмены судебного приказа, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев (п. 1 ст. 6, п. 3 ст. 204 ГК РФ).

По смыслу приведенной выше нормы и разъяснений по ее применению течение исковой давности прекращается соответствующим обращением за судебной защитой в установленный срок, в том числе подачей в установленном порядке заявления о выдаче судебного приказа, которое принято к производству. При этом начавшееся до предъявления иска течение срока исковой давности продолжается лишь с момента вступления в силу определения суда об оставлении заявления без рассмотрения или прекращения производства по делу, либо отмены судебного приказа. В случае отмены судебного приказа, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев.

Суд первой инстанции, расценивая обращение Банка к мировому судье за выдачей судебного приказа как основание для прекращения течения срока исковой давности по настоящему иску, заявленному в отношении задолженности в размере 141251,12 руб., образовавшейся за период 26.04.2017 по 14.01.2021, не учел, что обращение Банка к мировому судье и выдача соответствующего судебного приказа имели место в отношении суммы долга в размере 124542,39 руб. за период с 26.04.2017 по 28.12.2017.

Таким образом, данное обстоятельство не могло быть основанием для изменения порядка исчисления срока исковой давности по требованию, превышающему период и сумму взыскания по судебному приказу.

Кроме того, Банк воспользовался своим правом на досрочное истребование суммы долга у заемщика, что предусмотрено разделом 6 Общих условий договора потребительского кредита, направив ответчику Ш. заключительное требование от 23.10.2017 о полном погашении суммы долга по кредитному договору в срок до 23.11.2017 включительно.

Между тем судом первой инстанции данное обстоятельство при исчислении сроков исковой давности учтено не было, что привело к существенному нарушению норм материального права и неправильному разрешению спора.

В соответствии с п. 2 ст. 811 ГК РФ, если договором займа предусмотрено возвращение займа по частям (в рассрочку), то при нарушении заемщиком срока, установленного для возврата очередной части займа, заимодавец вправе потребовать досрочного возврата всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами.

По смыслу приведенной нормы закона, предъявление кредитором требования о досрочном возврате суммы займа (кредита) изменяет срок исполнения обязательства по возврату суммы долга (кредита).

В заключительном требовании от 23.10.2017 содержалось требование не только о погашении просроченной задолженности, но и о полном возврате всей суммы кредита не позднее 23.11.2017 включительно.

Таким образом, истец реализовал свое право на истребование у ответчика досрочно всей суммы кредита и процентов, что соответствует условиям кредитного договора от 26.05.2015 с учетом Общих условий договора потребительского кредита и положениям п. 2 ст. 811 ГК РФ.

При таких обстоятельствах срок исковой давности по платежам со сроком наступления после 23.10.2017 подлежал исчислению с момента неисполнения ответчиком требования истца о досрочном возврате всей суммы задолженности.

Исходя из приведенных выше норм применительно к установленным по делу обстоятельствам, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что при обращении Банка к мировому судье 19.02.2018 с заявлением о выдаче судебного приказа о взыскании с Ш. задолженности по кредитному договору в размере 124542,39 руб. за период с 26.04.2017 по 28.12.2017, отмене судебного приказа 26.11.2018 и обращении в суд с настоящим иском 02.02.2021 (согласно почтовому штемпелю на конверте), истцом не попущен срок исковой давности в части требования о взыскании задолженности по основному долгу и процентам за пользование кредитом, так как с требованием о взыскании этой задолженности в сумме 98496,28 руб. по основному долгу и в сумме 26046,11 руб. по процентам за пользование кредитом Банк ранее обращался к мировому судье в порядке приказного производства, указанные суммы отражены также в заключительном требовании.

Таким образом, с учетом срока судебной защиты с момента подачи заявления о выдаче судебного приказа до его отмены (281 день) подача иска в суд осуществлена с соблюдением трехгодичного срока исковой давности по платежам за период с 26.05.2017 по 14.01.2021. По платежу за 26.04.2017 срок исковой давности на момент обращения с иском в суд пропущен.

Размер задолженности за указанный период по основному долгу и процентам за пользование составит 120822,39 руб. (98496,28+26046,11 за вычетом платежа за 26.04.2017 с учетом размера основного долга и процентов, указанных в графике платежей (751,41+2968,59).

По требованию о взыскании задолженности по комиссиям и страховке срок исковой давности на момент подачи иска пропущен, так как эта задолженность не была заявлена банком при обращении к мировому судье за выдачей судебного приказа, соответственно, не имеется оснований для вывода о прекращении течения срока исковой давности по требованию о взыскании этих сумм задолженности с момента подачи Банком заявления о выдаче судебного приказа.

Также суд не учел, что в силу ст. 319 ГК РФ сумма произведенного платежа, недостаточная для исполнения денежного обязательства полностью, при отсутствии иного соглашения погашает прежде всего издержки кредитора по получению исполнения, затем – проценты, а в оставшейся части – основную сумму долга.

Пунктом 3.5 Общих условий договора потребительского кредита также предусмотрено, что списание денежных средств со счета в погашение задолженности по договору осуществляется в следующей очередности: просроченная задолженность по процентам, просроченный основной долг по кредиту, просроченная задолженность по комиссиям за услуги, неустойка на просроченную задолженность.

Таким образом, задолженность по комиссиям и неустойка погашается в последнюю очередь, после погашения задолженности по процентам и основному долгу.

Между тем из представленной истцом выписки по лицевому счету Ш. следует, что из произведенных ответчиком платежей, за исключением платежей за июнь, август и октябрь 2015 года, Банк не производил погашение основного долга, а списывал внесенные суммы на погашение процентов, комиссии за кредитное информирование, платы за участие в программе страховой защиты и неустойки.

Кроме того, Банк производил списание платы за кредитное информирование в отсутствие предусмотренного кредитным договором согласия Ш. на получение такой услуги за плату.

На данные обстоятельства представитель Ш. указывал в суде первой инстанции, однако эти доводы стороны ответчика не получили оценки в решении суда.

Судебная коллегия признала обоснованным аналогичные доводы, приведенные в апелляционной жалобе, и, исходя из подлежащих уплате за период с 26.06.2015 по 26.03.2017 сумм основного долга по графику платежей и сумм, необоснованно удержанных вместо погашения основного долга, а также размера списанной платы за кредитное информирование, уменьшила размер задолженности Ш. на суммы 10895,44 руб. и 1359,52 руб. соответственно.

По итогам апелляционного рассмотрения дела судебная коллегия изменила решение суда первой инстанции, удовлетворив исковые требования Банка частично.

Дело № 33-3362/2021

Сыктывкарский городской суд

В отсутствие оснований, предусмотренных пунктом 16.1 статьи 21 Федерального закона от 25.04.2002 № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств», страховщик не вправе отказать потерпевшему в организации и оплате ремонта транспортного средства в натуре и в одностороннем порядке изменить условие исполнения обязательства на выплату страхового возмещения в денежной форме.

Ш. обратилась в суд с иском к Страховой компании о возложении обязанности в течение 10 календарных дней организовать и оплатить восстановительный ремонт автомобиля (выдать направление на ремонт), взыскании неустойки, компенсации морального вреда, расходов на оплату услуг представителя и штрафа, указав в обоснование требований, что по вине водителя Г. в результате дорожно-транспортного происшествия принадлежащему ей автомобилю причинены технические повреждения. Истец заявила страховщику о наступлении страхового случая, однако ремонт поврежденного автомобиля организован не был.

Решением суда исковые требования удовлетворены частично, возложена обязанность на страховщика в течение пяти календарных дней, за исключением нерабочих праздничных дней, со дня вступления решения суда в законную силу выдать Ш. направление на ремонт транспортного средства, а также в течение тридцати календарных дней, за исключением нерабочих праздничных дней, организовать восстановительный ремонт принадлежащей Ш. автомашины.

Судом установлено, что в результате дорожно-транспортного происшествие по вине водителя Г. повреждена принадлежащая истцу автомашина.

Представитель Ш. обратился в страховую компанию, застраховавшую гражданскую ответственность истца, с заявлением о страховой выплате путем организации и оплаты восстановительного ремонта транспортного средства на СТОА ООО «А».

Истцу выдано направление на ремонт автомобиля.

По результатам осмотра автомобиля Ш. станция технического обслуживания составила и направила в страховую компанию акт дефектовки для согласования объема и стоимости работ, сроков выполнения ремонтных работ, однако в дальнейшем информировала страховую компанию о невозможности выполнить ремонт в установленные сроки и просила отозвать направление на ремонт.

Страховщик сообщил истцу о пересмотре ранее принятого решения и аннулировании направления на ремонт по причине отсутствия возможности проведения восстановительного ремонта на СТОА, также истцу предложено представить банковские реквизиты для перечисления суммы страхового возмещения или письменно сообщить об ином варианте получения денежных средств.

Письменная претензия истца оставлена страховщиком без удовлетворения.

Решением финансового уполномоченного отказано Ш. в удовлетворении требования к страховщику о взыскании страхового возмещения в форме организации и оплаты восстановительного ремонта транспортного средства.

Разрешая спор и возлагая на страховщика обязанность выдать истцу направление на ремонт автомашины, суд первой инстанции пришел к выводу, что страховщик при наступлении страхового случая не исполнил в полном объеме свою обязанность по страховому возмещению вреда в соответствии с установленным законом способом возмещения вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, что повлекло нарушение прав истца на получение страхового возмещения.

Судебная коллегия согласилась с выводами суда первой инстанции, указав следующее.

В соответствии с п. 4 ст. 10 Закона РФ от 27.11.1992 № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации» условиями страхования имущества и (или) гражданской ответственности в пределах страховой суммы может предусматриваться замена страховой выплаты предоставлением имущества, аналогичного утраченному имуществу, а в случае повреждения имущества, не повлекшего его утраты, - организацией и (или) оплатой страховщиком в счет страхового возмещения ремонта поврежденного имущества.

Согласно п. 15.1 ст. 12 Федерального закона от 25.04.2002 № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (в редакции Федерального закона от 28.03.2017 № 49-ФЗ) (далее – Закон об ОСАГО) страховое возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется (за исключением случаев, установленных п. 16.1 настоящей статьи) в соответствии с п. 15.2 настоящей статьи или в соответствии с п. 15.3 настоящей статьи путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего (возмещение причиненного вреда в натуре).

Страховщик после осмотра поврежденного транспортного средства потерпевшего и (или) проведения его независимой технической экспертизы выдает потерпевшему направление на ремонт на станцию технического обслуживания и осуществляет оплату стоимости проводимого такой станцией восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства потерпевшего в размере, определенном в соответствии с единой методикой определения размера расходов на восстановительный ремонт в отношении поврежденного транспортного средства, с учетом положений абзаца второго п. 19 настоящей статьи.

В соответствии с п. 15.2 ст. 12 Закона об ОСАГО требованиями к организации восстановительного ремонта являются в том числе: срок проведения восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства (но не более 30 рабочих дней со дня представления потерпевшим такого транспортного средства на станцию технического обслуживания или передачи такого транспортного средства страховщику для организации его транспортировки до места проведения восстановительного ремонта); критерии доступности для потерпевшего места проведения восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства (при этом по выбору потерпевшего максимальная длина маршрута, проложенного по дорогам общего пользования, от места дорожно-транспортного происшествия или места жительства потерпевшего до станции технического обслуживания не может превышать 50 километров, за исключением случая, если страховщик организовал и (или) оплатил транспортировку поврежденного транспортного средства до места проведения восстановительного ремонта и обратно); требование по сохранению гарантийных обязательств производителя транспортного средства.

В целях сохранения гарантийных обязательств производителя ремонт поврежденного транспортного средства на станции технического обслуживания, являющейся сервисной организацией в рамках договора, заключенного с производителем и (или) импортером (дистрибьютором), производится в течение двух лет с года выпуска транспортного средства (абзац четвертый п. 15.2 ст. 12 Закона об ОСАГО).

Если у страховщика заключен договор на организацию восстановительного ремонта со станцией технического обслуживания, которая соответствует установленным правилами обязательного страхования требованиям к организации восстановительного ремонта в отношении конкретного потерпевшего, страховщик направляет его транспортное средство на эту станцию для проведения восстановительного ремонта такого транспортного средства (абзац пятый пункта 15.2 статьи 12 Закона об ОСАГО).

Согласно абзацу шестому пункта 15.2 статьи 12 того же Закона, если ни одна из станций, с которыми у страховщика заключены договоры на организацию восстановительного ремонта, не соответствует установленным правилами обязательного страхования требованиям к организации восстановительного ремонта в отношении конкретного потерпевшего, страховщик с согласия потерпевшего в письменной форме может выдать потерпевшему направление на ремонт на одну из таких станций. В случае отсутствия указанного согласия возмещение вреда, причиненного транспортному средству, осуществляется в форме страховой выплаты.

Перечень случаев, когда страховое возмещение вместо организации и оплаты страховщиком восстановительного ремонта по соглашению сторон, по выбору потерпевшего, по соглашению сторон или в силу объективных обстоятельств производится в форме страховой выплаты, установлен п. 16.1 ст. 12 Закона об ОСАГО.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26.12.2017 № 58 «О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» разъяснено, что обращение к страховщику с заявлением о страховом возмещении в виде организации и оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства на станции технического обслуживания является реализацией права потерпевшего на выбор способа возмещения вреда (п. 53).

Согласно п. 57 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 № 58, если договор обязательного страхования заключен причинителем вреда после 27.04.2017, страховое возмещение вреда в связи с повреждением легкового автомобиля, находящегося в собственности гражданина (в том числе имеющего статус индивидуального предпринимателя) и зарегистрированного в Российской Федерации, в силу пункта 15.1 статьи 12 Закона об ОСАГО осуществляется путем организации и (или) оплаты восстановительного ремонта (обязательный восстановительный ремонт).

Из приведенных норм права и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в случае, если договор обязательного страхования заключен причинителем вреда после 27 апреля 2017 г., возмещение вреда, причиненного легковому автомобилю, находящемуся в собственности гражданина и зарегистрированному в Российской Федерации, осуществляется путем восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства, который, если иное не предусмотрено соглашением сторон, должен быть проведен в срок не более 30 дней со дня представления потерпевшим такого транспортного средства на станцию технического обслуживания.

В отсутствие оснований, предусмотренных пунктом 16.1 статьи 21 Закона об ОСАГО, страховщик не вправе отказать потерпевшему в организации и оплате ремонта транспортного средства в натуре и в одностороннем порядке изменить условие исполнения обязательства на выплату страхового возмещения в денежной форме.

Из обстоятельств настоящего дела следует, что у страховщика заключен договор на организацию восстановительного ремонта со станцией технического обслуживания, которая соответствует установленным правилами обязательного страхования требованиям к организации восстановительного ремонта в отношении транспортного средства истца, правовых оснований для отзыва направления на ремонт по настоящему делу не имелось.

Оценив установленные по делу обстоятельства с учетом действующего правового регулирования спорных правоотношений, суд первой инстанции обоснованно признал, что Ш. вправе требовать от страховщика исполнения обязательства по страховому возмещению в виде организации восстановительного ремонта транспортного средства в соответствии с законодательством об обязательном страховании гражданской ответственности с оплатой в пределах лимита ответственности страховщика, и возложил на ответчика обязанность выдать истцу направление на ремонт автомашины.

Индекс потребительских цен (индекс инфляции) по Республике Коми в мае 2021 года составил 100,76 %, в июне 2021 года – 100,39 %.

⇐ Предыдущая 12