Невыразимое.

Невыразимое.

Отрывок

Что наш язык земной пред дивною природой?
С какой небрежною и легкою свободой
Она рассыпала повсюду красоту
И разновидное с единством согласила!
Но где, какая кисть ее изобразила?
Едва-едва одну ее черту
С усилием поймать удастся вдохновенью…
Но льзя ли в мертвое живое передать?
Кто мог создание в словах пересоздать?
Невыразимое подвластно ль выраженью?..
Святые таинства, лишь сердце знает вас.
Не часто ли в величественный час
Вечернего земли преображенья,
Когда душа смятенная полна
Пророчеством великого виденья
И в беспредельное унесена, —
Спирается в груди болезненное чувство,
Хотим прекрасное в полете удержать,
Ненареченному хотим названье дать —
И обессиленно безмолвствует искусство?
Что видимо очам — сей пламень облаков,
По небу тихому летящих,
Сие дрожанье вод блестящих,
Сии картины берегов
В пожаре пышного заката —
Сии столь яркие черты —
Легко их ловит мысль крылата,
И есть слова для их блестящей красоты.
Но то, что слито с сей блестящей красотою —
Сие столь смутное, волнующее нас,
Сей внемлемый одной душою
Обворожающего глас,
Сие к далекому стремленье,
Сей миновавшего привет
(Как прилетевшее незапно дуновенье
От луга родины, где был когда-то цвет,
Святая молодость, где жило упованье),
Сие шепнувшее душе воспоминанье
О милом радостном и скорбном старины,
Сия сходящая святыня с вышины,
Сие присутствие создателя в созданье —
Какой для них язык?.. Горе́ душа летит,
Все необъятное в единый вздох теснится,
И лишь молчание понятно говорит.

Летом 1819 года Василий Андреевич Жуковский в своей переписке с Анной Зонтаг упоминал о том, что ему трудно возвращаться к своей поэзии. Однако, примерно в это время появилось одно из его наиболее известных творений – элегия «Невыразимое». Первым произведение услышал Василий Перовский, выразивший свое восхищение стихотворением.

Произведение написано в жанре элегии.

Ф. И. Тютчев. Silentium!

«Silentium» Осип Мандельштам

Молчи, скрывайся и таи И чувства и мечты свои — Пускай в душевной глубине Встают и заходят оне Безмолвно, как звезды в ночи,- Любуйся ими — и молчи. Как сердцу высказать себя? Другому как понять тебя? Поймёт ли он, чем ты живёшь? Мысль изречённая есть ложь. Взрывая, возмутишь ключи,- Питайся ими — и молчи. Лишь жить в себе самом умей — Есть целый мир в душе твоей Таинственно-волшебных дум; Их оглушит наружный шум, Дневные разгонят лучи,- Внимай их пенью — и молчи!..

Она еще не родилась, Она и музыка и слово, И потому всего живого Ненарушаемая связь. Спокойно дышат моря груди, Но, как безумный, светел день, И пены бледная сирень В черно-лазоревом сосуде. Да обретут мои уста Первоначальную немоту, Как кристаллическую ноту, Что от рождения чиста! Останься пеной, Афродита, И слово в музыку вернись, И сердце сердца устыдись, С первоосновой жизни слито!

Стихотворение «Silentium!» было написано Ф.И. Тютчевым в 1830 году. Оно имело три редакции. Впервые было опубликовано 16 марта 1833 года в газете «Молва» № 33. Вторично (с ошибкой в 16-м стихе) было напечатано в «Современнике» за 1836 год. Затем было издано в третий раз – снова в «Современнике» в 1854 и 1868 годах, в так называемой «сушковско-тургеневской редакции». «Silentium!» было любимым стихотворением Л.Н. Толстого. Он включил его в «Круг чтения», сопроводив эпиграфом: «Чем уединеннее человек, тем слышнее ему всегда зовущий его голос Бога»[1]. В своем сборнике стихов Тютчева Толстой пометил «Silentium!» буквой «Г», отмечая особую философскую и лирическую глубину произведения. Также это стихотворение очень любил Д.И. Менделеев, цитировавший его в предисловии к «Заветным мыслям».

Слово «silentium» в переводе с латыни означает «молчание», «тишина». Однако исследователи отмечают, что слово это употреблялось в Германии в качестве призыва к гостям перед тостами, призыва студентов к тишине в аудитории перед выступлением преподавателя или перед речью одного из студентов. Такое значение выражения, вероятно, также было знакомо Тютчеву, который с 1822-го года служил в Мюнхене, в Государственной Коллегии иностранных дел, и посещал лекции в местном университете. Таким образом, мы открываем новое значение заглавия – призыв к сосредоточенному слушанию, к полной концентрации внимания.

Произведение относится к философской лирике, стиль его – романтический, открывающий многозначность смысла. Жанр – лирическое стихотворение.

Основная тема – вечное противостояние внешнего мира и душевной жизни. Исследователи не раз отмечали, что дуализм и полярность мироощущения Тютчева отражены в его произведениях. По такой же схеме построено стихотворение «Silentium!». В первой строфе поэт обращается к невидимому собеседнику, возможно, к другу, возможно, – к самому себе. Здесь действие из мира внешнего как будто переносится во внутренний мир.

На отношениях Мандельштама к Тютчеву стоит остановиться чуть подробнее. С творчеством великого предшественника гений века двадцатого был очень хорошо знаком. Многие стихотворения Осип Эмильевич знал наизусть, что отмечала в своих мемуарах его супруга. «Silentium» — явная отсылка к одноименному шедевру философской лирики Тютчева. Различие в названиях наблюдается только на уровне знаков препинания. У Федора Ивановича в конце заглавия поставлен восклицательный знак, у Осипа Эмильевича — ничего.

До сих пор ведутся споры, кто или что подразумевается под местоимением «она» в «Silentium» Мандельштама. Существует огромное количество версий, что для столь небольшого стихотворения — достаточно необычно. Один из вариантов — Осип Эмильевич вел речь о любви. Ключевой аргумент в пользу этого толкования — упоминание греческой богини Афродиты. Следующий довод в пользу высказанной здесь версии — в произведении упомянута «первооснова жизни», что отсылает читателей к натурфилософии. Согласно ее положениям, Космос образуют две силы: Любовь как начало всеобщей связи и Вражда как начало разделения всего сущего. В качестве косвенного подтверждения может выступить другое стихотворение сборника «Камень» — «Бессонница. Гомер. Тугие паруса…». Его главный мотив не вызывает вопросов — однозначно любовь. У этого произведения несколько пересечений с «Silentium». В частности, речь идет об античной теме и упоминании моря.

Интересна строка «она и музыка и слово». Мандельштам считал поэзию родственной музыке. По его мнению, настоящему композитору всегда по пути с истинным стихотворцем. Если принять во внимание версию, что в «Silentium» говорится о любви, получается, столь сильное чувство способно вобрать в себя поэзию и музыку, породить и объединить их.

⇐ Предыдущая 1 23