Автобиография Духовно Неправильного Мистика 19 страница

Эти люди суют религию куда угодно, но это, оказывается, вполне законно. У меня же просто нет возможности приплести к чему-то религию, она просто несовместима с тем, что тут происходит. Это единственный законный город на свете! Если смешение религии с государством незаконно, то все города мира нужно запретить, потому что такое происходит повсюду. Наш город — единственный, где нет места религии.

Впрочем, религии на самом-то деле и вовсе нет...

Примечание: После нескольких обжалований Верховный Суд США наконец-то признал законность Раджнишпурама. Случилось это в 1988 году, через два с лишним года после того, как Ошо вернулся в Индию.

1983 г. Общегородская проверка на СПИД Ошо по-прежнему хранит молчание и пребывает в уединении. Когда врачи сообщают ему про эпидемию СПИДа, он предлагает провести в Раджнишпураме всеобщую проверку, которую могут пройти и жители, и гости. Кроме того, он советует жителям города соблюдать меры предосторожности, чтобы не заразиться: пользоваться презервативами, надевать латексные перчатки при любовных ласках и других контактах с телесными жидкостями и избегать поцелуев. В то время подобные меры считались крайностями, даже бессмыслицей, и высмеивались в прессе. Членов общины, чьи анализы на СПИД были положительными, переселили в отдельные дома и обеспечили особой работой, развлечениями и опекой врачей.

Это, вероятно, единственное место на свете, где приняты все меры предосторожности против СПИДа. Проверку прошли шесть тысяч человек! Нигде в мире не решились проверить на вирус целый город. Все боятся найти больных СПИДом. А те, кто сам что-то подозревает, тоже боятся проверки — уже потому, что, если анализ будет положительным, от них отвернутся все: жены, дети, родители. Им придется уйти из родного дома. Их не пустят ни в один ресторан. Бывшие друзья станут врагами.

Никто не хочет проходить проверку: это не нужно ни правительству, ни больницам, ни самим больным. Пожар разгорается, но никто не желает этого замечать. Это неразумно. Оттого что ты закрыл глаза, враг не исчезнет.

Мы нашли двух больных СПИДом. Мы создали для них чудесные изолированные условия.

Мы дали им лучшее, что только можем. И они не утратили нашу любовь и уважение.

1984 г. Отголоски фашизма

В октябре 1984 года Ошо решает прекратить период безмолвия и уединения.

Ежедневные беседы возобновляются. Любопытно, что его секретарь Шила была против такого решения и уговаривала его не нарушать молчание; она тревожилась за его здоровье. В конце концов было решено, что он начнет с выступлений перед небольшими группами в гостиной собственного дома.

В первое время эти беседы записывались на видеопленку и демонстрировались на следующий день всей общине в большом зале для медитаций. Когда Шила предложила отменить такие показы, поскольку это отнимало немало рабочего времени, община взбунтовалась. Было принято компромиссное решение: записи начали показывать поздно вечером, в конце рабочего дня.

14 сентября 1985 года Шила и сплоченная группа ее сторонников собрали вещи и уехали в Германию. Вскоре после ее отъезда вскрылась целая лавина свидетельств разнообразных преступных махинаций, которые она совершила, в том числе попытка отравления личного врача Ошо, организация взрыва в окружном комитете по землеустройству и тайное прослушивание телефонных разговоров жителей общины.

Ошо открыто рассказывает о найденных свидетельствах и предлагает федеральным следователям и полиции штата полное сотрудничество в расследовании этих преступлений. В город съезжаются репортеры, они просят у Ошо рассказать, как такое могло случиться, и он дает им ряд интервью.

Вопрос: Я встречался с Шилой. Ее смекалка — во всяком случае, практическая сметка, — и житейская мудрость на всех производила впечатление, хотя заметна была и другая сторона медали: некая деспотичность, мелочность. Вы общались с ней каждый день. Что вы можете о ней сказать?

Ответ: Я все это знаю! Но именно эти черты помогали справиться с окружившими нас подлыми политиканами. Если бы делами общины заправляли люди порядочные, политики давно бы ее погубили.

Вопрос: Но разве вы не видели, что она вытворяла тут, на ранчо?

Ответ: Нет, ведь я никогда не выхожу из дому и почти ни с кем не встречаюсь...

Вопрос: Но вы создали эту общину, вы поставили такой великий эксперимент!

Неужели нельзя было найти хотя бы еще одно доверенное лицо?

Ответ: Нет. Даже этот эксперимент не сравнится по важности с моим безмолвием. Я помогаю каждому стать личностью и полагаться на собственную интуицию. И если человек полагает, что его принуждают к чему-то неблаговидному, он имеет полное право протестовать. Не нужно никому покоряться — кстати, многие люди действительно ушли. Отныне тут будет совсем иная атмосфера, но я смотрю на мир, вижу, что происходит, — и понимаю, что успеха добиваются только дурные люди, как это ни грустно. Хороший человек ничего не добивается.

Вопрос: Знаете, я целый год гадал, соберетесь ли вы когда-нибудь прогнать в шею эту Шилу или хоть что-то изменить в здешних порядках. Казалось, вы предоставили ей полную свободу действий.

Ответ: Я делаю что-то лишь тогда, когда чувствую, что время пришло. Когда я понимаю, что пришла пора что-то сделать, тогда и делаю.

Вопрос: И когда вы поняли, что пришла пора ее прогонять?

Ответ: Когда она попыталась отравить моего врача. В тот самый момент, когда я начал задавать ему разные вопросы, а потом объявил, что намерен встретиться с людьми и поговорить. Начали просачиваться разные слухи, выставлявшие Шилу в истинном свете. Тогда я известил власти, полицию, ФБР — они, кстати, тут, но ничего не предпринимают. Мы передали им все необходимые свидетельства, а они твердят: «У нас нет веских доказательств». Не понимаю, какие еще им нужны доказательства. Такое впечатление, что они поверят, лишь когда застанут Шилу на месте убийства с обагренными кровью руками.

Вопрос: Почему вы тянули почти девять месяцев?

Ответ: Так было нужно. Она занималась множеством судебных тяжб, а я не хотел прерывать эти дела. Я хотел, чтобы все дошло до логического конца, после чего делами могли бы заняться новые люди. И это время пришло. Одни судебные тяжбы завершились, другие должны начаться лишь через восемь месяцев, и за этот срок новые юристы успеют как следует подготовиться. Так и будет, можете не сомневаться.

Вопрос: Вы играли в очень рискованную игру!

Ответ: Разумеется! Я человек азартный. А точный выбор времени — увлекательная игра. Впрочем, я в ней — просто арбитр.

Из беседы с Джеймсом Гордоном,

«Нью-Йоркер мэгэзин»

Продолжающиеся разоблачения преступной деятельности Шилы вызывают у жителей общины потрясение и смятение. События и явления, казавшиеся прежде непонятными, выстраиваются в логическую цепочку преступного замысла. Люди решают мучительные проблемы личной ответственности и открытости действий, а Ошо с привычной остротой дает ответы на такие вопросы в своих ежедневных беседах.

Мы пытаемся жить не так, как живет внешний мир. Перед нами лишь два пути: либо мой путь, либо путь Шилы. Я выбрал Шилу своим секретарем, чтобы вы увидели, что такое фашизм. Прошу вас, лучше уж сворачивайте на мой путь, путь ответственности за самого себя! Тогда никто не посмеет вами командовать...

Если хотите, чтобы Шила вернулась, я позову ее, всю ее шайку и опять поручу им эту общину. Если же не хотите, чтобы вами помыкали, сами несите ответственность за себя.

Вы очень интеллигентные люди, но это общая беда всех интеллигентов. Они вечно пользуются свободой не так, как надо.

Я хочу напомнить, что Германия — одна из самых интеллектуальных стран в мире.

Она дала миру таких гениев мысли, как Кант, Гегель, Фейербах, Карл Маркс, Зигмунд Фрейд, Мартин Хайдеггер, — великих философов, великих психологов и мыслителей. Но третьесортному шизофренику Адольфу Гитлеру удалось повести за собой всю интеллигенцию страны.

И мне кажется, что человечество это ничему не научило. Но если ты не учишься на своих ошибках, история повторяется. Только усвоение урока оставляет ошибки в прошлом.

Мартин Хайдеггер был, пожалуй, самым примечательным философом нашего века. И этот человек, современник Гитлера, поддерживал Гитлера! Невероятно! Вся молодежь — а это цвет общества, — вся интеллигенция, все университетские преподаватели и ученые поддерживали Адольфа Гитлера — человека необразованного, недоучку, которого выгнали из художественной школы и не приняли в архитектурную по причине умственной отсталости. Но этот человек стал вождем самой интеллигентной на свете страны и создал фашистский режим. Он убил почти десять миллионов людей, но его по-прежнему поддерживали.

Это достойно внимания психоаналитиков. В чем же причина? В том, что Германия потерпела поражение в Первой мировой. В том, что интеллектуалы склонны к грызне друг с другом. Они спорят, строят рациональные выводы, философствуют. Они живут не телом, а умом. Кроме того, они эгоистичны. Они — все без исключения! — полагают, будто познали тайну жизни.

После поражения в Первой мировой войне в Германии воцарился хаос — хаос, созданный Адольфом Гитлером. Он это обещал и сдержал свое обещание. Он говорил: «Я смогу сделать эту страну единой, я смогу снова сделать ее сильной — такой сильной, что она будет править миром».

Именно это и было нужно людям. Люди не трудились, царил полный застой творчества. Нужен был кто-то, кто снова сделает страну творческой, кто наведет порядок — и Гитлер заполнил собой пустое пространство. Через десять лет Германия снова стала силой мирового масштаба.

Как это странно... Когда даешь людям свободу, они начинают лениться, ничего им уже не хочется. Но если установишь фашистские порядки, народ вкалывает изо всех сил: он творит, он сливается воедино и становится сильным. Пять лет подряд Германия одерживала победу за победой. Это доказывает, что немцы выбрали правильного человека. Весь остальной мир объединился против Германии, но этот человек справлялся со всеми в одиночку.

Он дал интеллигенции такое эго, какого никто прежде ей не давал. Он убедил их в том, что нордическая немецкая раса — чистопородные арийцы, а их предназначение — править миром, потому что все прочие народы — недочеловеки. Интеллигенция была невероятно благодарна. Их интеллектуальное эго так раздувалось, что в эту ловушку попадали даже самые блестящие умы вроде Хайдеггера.

И лишь после того, как Гитлера победили, а Германия была почти уничтожена, все начали оглядываться, все задумались, что же они наделали, кого же они поддерживали — чудовище, убийцу, который уничтожил миллионы живых людей. Он был самым кровожадным убийцей за всю историю человечества.

Помните об этом. Свобода — это не вседозволенность, а ответственность. И если вы сами за себя не отвечаете, кто-нибудь непременно начнет отвечать за вас. И это будет означать рабство.

Меня сейчас все время спрашивают, как такое могло случиться. Почему пять тысяч человек — почти все, между прочим, с дипломами лучших университетов мира! — почему ни один из них целых четыре года не замечал, что происходит?

А причина в том, что Шила, при всей уродливости ее фашистских поступков, одновременно создавала нашу общину. Помимо преступлении, она превращала эту пустыню в оазис, устраивала наш быт и удобства. У любой медали есть две стороны, так что давайте теперь посмотрим на светлую сторону. Кроме того вы были в осаде, вас окружала враждебность всего Орегона. Это тоже подстроили Шила и ее дружки, это очень простая политическая стратегия.

В автобиографии под названием «Майн Кампф» Гитлер говорит, что, если хочешь сделать свой народ сильным, его нужно окружить врагами. Нужно раздувать паранойю, делать вид, что со всех сторон тебе кто-то угрожает. То же самое делала и Шила. Она добилась враждебного отношения со стороны властей Орегона.

Она добилась неприязни со стороны американцев в целом. И это сблизило вас, сплотило, вы стали сильнее. Вы знали, что нужно быть начеку и тогда никто не причинит тебе вреда.

Если сам за себя не отвечаешь, непременно случается нечто подобное. История повторяется, потому что люди так ничему и не научились...

Арест

Ошо обещает сотрудничать с правоохранительными органами и помочь до конца расследовать преступления Шилы, но следователей больше интересует поиск повода обвинить в чем-то самого Ошо и жителей города. Настойчиво расходятся слухи о том, что больше жюри готовит обвинительный акт где Ошо и нескольких его санньясинов обвиняют в нарушении им миграционных правил. Однако попытки адвокатов Ошо договориться о мирной явке с повинной отвергнуты прокурором штата Чарльзом Тернером, который заявляет, что подобные переговоры «преждевременны».

Тем временем национальная гвардия занимает позиции удобные для вторжения в Раджнишпурам. Угроза жестокого вооруженного нападения на общину заставляет принять решение о том, что Ошо должен совершить авиаперелет через всю страну и укрыться в Шарлотте, штат Северная Каролина. Предполагается, что там он будет в безопасности, а адвокаты тем временем попытаются прояснить ситуацию. В аэропорту Шарлотты Ошо и его спутников встречают вооруженные до зубов сотрудники таможни и судебные исполнители, извещенные о том, что перед ними якобы опасный террорист.

Ордера на арест у чиновников нет, и они зачитывают список подозреваемых, переданных из Орегона по факсу. Ни одного из этих людей в самолете нет, но пассажиров — в том числе и Ошо — все-таки берут под стражу и заключают в камеру предварительного заключения федеральной тюрьмы Шарлотты.

На слушании дела, которое проходит три дня спустя, сопровождающих Ошо санньясинов отпускают, но его самого судья обязывает вернуться в Орегон для дополнительного слушания. Власти настаивают, чтобы он вернулся назад на тюремном транспортном самолете, а не пассажирским или частным рейсом. Перелет в Орегон занимает у тюремного самолета шесть дней; на протяжении одного дня правительство отказывается раскрыть место пребывания Ошо даже его адвокатам. Со временем становится известно, что Ошо тем временем содержат в федеральном исправительном заведении Рино, штат Оклахома, причем под вымышленным именем — якобы ради его собственной безопасности.

В Орегоне Ошо наконец-то освобождают под залог. Ему предъявлено обвинение в нарушении ряда иммиграционных правил; утверждается также, что он самостоятельно сочетал браком своих учеников и неверно указал намерения своего приезда в поданной при въезде в страну туристической визе. После переговоров с властями Орегона адвокаты Ошо по-прежнему обеспокоены его безопасностью в том случае, если дело затянется. После долгих уговоров Ошо неохотно уступает просьбе «не опротестовывать» два из тридцати четырех пунктов обвинения и мирно покинуть страну.

Тюремное заключение самым серьезным образом сказывается на его здоровье, но лишь два года спустя врачи начнут подозревать, что во время пребывания под стражей Ошо был отравлен...

Когда меня выслали, прокурор штата Чарльз Тернер признался на пресс-конференции, что я не совершал никаких преступлений. Он объяснил причину моей депортации так: «Мы хотели уничтожить эту общину. В этом состояла наша главная задача». Но общину нельзя было уничтожить, не избавившись вначале от меня.

Меня взяли под стражу без ордера на арест, не объяснив причин, не предъявив никаких обвинений. Клочок бумаги, на нем какие-то имена — и нам говорят: «Нам приказано немедленно арестовать этих людей».

«Загляните в наши паспорта! — сказал я. — В этом списке нет ни моего имени, ни имен моих шести спутников. Это нелепо! Посмотрите на наши паспорта и сравните одни имена с другими. Вы что-то перепутали». Но нас все равно арестовали.

По правде говоря, у них и не могло быть никакого повода для ареста. Но меня двенадцать дней не хотели выпускать под залог. Меня арестовали в Северной Каролине, а оттуда до Орегона, где находилась наша община, всего пять часов лету. Но меня везли в Портленд целых двенадцать дней, меня таскали из одной тюрьмы и другую. За двенадцать дней я успел побывать в шести тюрьмах.

И только позже я все понял, когда британские специалисты по ядам изучили мои симптомы и вынесли свое заключение: я был отравлен таллием. Этот яд нельзя выявить по анализам крови или мочи — он очень быстро распадается. Но симптомы остались. Отрава распалась, но успела что-то нарушить в моем организме. Этот яд давно применяется против политзаключенных. Но если хоть чуток превысить дозу, человек умрет сразу. Вот почему меня держали под стражей двенадцать дней — яд давали крошечными дозами, чтобы я не отдал концы прямо в тюрьме. Тогда весь мир возмутился бы.

И когда меня наконец-то освободили, мне было велено покинуть Америку немедленно, в течение четверти часа. Перед судом стояла моя машина, а в аэропорту ждал мой самолет, он был готов к взлету. Я должен был убраться из страны немедленно. Они боялись, что я подам жалобу в Верховный Суд, если задержусь хотя бы на день. А в данном случае у меня были все шансы выиграть дело, ведь ни одно из их обвинений... Тридцать четыре пункта против человека, который хранил молчание и ни разу не вышел из своего дома! Как такой человек может совершить тридцать четыре преступления? К тому же ни одно из них не было доказано.

Когда я вижу демократию «по-американски» в деле... Как глупо говорить о демократии в этой стране! Их Конституция — просто показуха для внешнего мира.

Страной заправляют преступники, что-то лепечущие о свободах...

1985-1986 гг. «Кругосветное путешествие» Кулу-Манали 14 ноября 1985 года, сразу после заседания суда, Ошо отправляется в Портлендский аэропорт и летит через Кипр в Дельфы. 17 ноября он приземляется в Дельфах, где его встречают тысячи индийских санньясинов. Ошо дает в Дельфах пресс-конференцию и летит дальше, в Кулу-Манали, где регулярно дает интервью, начиная с 19 ноября.

Тем временем его санньясины начинают подыскивать место, где Ошо мог бы обосноваться и продолжить работу. Индийское правительство отказывает в продлении виз личному помощнику Ошо, его врачу и прислуге. Индия грозит лишить паспорта и самого Ошо, если он не прекратит давать пресс-конференции и встречаться с учениками. 3 января 1986 года Ошо улетает в Катманду, столицу Непала.

Король Непала согласился предоставить мне жилье и место для общины, но при одном условии: я не должен высказываться против индуизма. Непал — индуистское королевство, единственное индуистское королевство в мире.

И я отказался. «Я никогда не обдумываю заранее, что буду говорить, а что нет, — ответил я. — Не могу ничего обещать. Если я вижу что-то неправильное, мне все равно, что это — индуизм, христианство или ислам. Я все равно выскажусь против».

21 января Ошо делает важное объявление: Я намерен совершить кругосветное путешествие. Я не верю в политические границы и считаю, что вся земля — моя. К тому же мои люди живут по всему миру и многих я не видел годами. Это те люди, которые уже сделали первый шаг и отделились от толпы. Они уже не христиане, иудеи или индуисты. Они проделали огромную работу — редкую, уникальную. Никогда прежде подобное не делалось сразу многими людьми.

Итак, остается два варианта: либо они ко мне приедут... Но определенные круги изо всех сил постараются этому помешать. Они пытаются разлучить меня с моими людьми, давно пытаются. Однако у меня есть ответ на эти фашистские приемы.

Вместо того, чтобы позвать своих людей к себе, я сам к ним отправлюсь.

Три государства пригласили меня, прекрасно зная, как относится ко мне Америка и как пытается удержать меня здешнее правительство. Но нашлись три храбрых государства — между прочим, они совсем не богаты, это бедные страны.

Южноамериканские страны. Но они хотят показать Америке, что та еще не присвоила себе весь мир.

Кругосветное путешествие поможет нам понять, кто друг, а кто нет. А мой опыт показывает, что один друг лучше сотни врагов... потому что у этих нет ничего, кроме ветхих, прогнивших, полуразложившихся идеек. Стоит чуток нажать — и они развалятся на кусочки.

Они борются за то, что уже мертво.

Мы боремся за то, что еще не родилось.

А окончательное решение, как всегда, примет сама жизнь.

Крит

16 февраля Ошо прилетает в Грецию по четырехнедельной туристической визе и останавливается на вилле на острове Крит. Три дня спустя он начинает выступать на свежем воздухе, неподалеку от виллы, под огромным тенистым деревом. За считанные дни на острове собирается множество санньясинов из окрестных европейских стран. В проповеди перед своими прихожанами епископ местной греческой православной церкви выступает против Ошо, а затем распространяет брошюру, в которой Ошо обвиняется в развращении молодежи. Епископ грозит появиться на вилле с маршем протеста. 5 марта, в часы послеобеденного отдыха, появляется полиция, которая намерена арестовать Ошо и выслать его из страны.

Когда адвокат Ошо требует предъявить ордер, ее арестовывают. Полицейские выламывают двери, выбивают окна и берут Ошо под стражу.

По пути в Уругвай: Швейцария, Швеция, Англия, Ирландия, Испания, Сенегал.

Из Греции мы отправились в Женеву. Мы просто хотели отдохнуть там одну ночь, но стоило властям услышать мое имя, как они тут же завопили: «Ни в коем случае! Не пускать!» Мне не позволили даже сойти с трапа.

Мы полетели в Швецию. Все говорят, что Швеция — самая прогрессивная в Европе и даже во всем мире страна, что Швеция дает убежище террористам, революционерам и опальным политикам, что это очень мягкая страна.

И мы добрались до Швеции. Мы хотели просто переночевать, пилоты были совсем измучены. Они просто не имели права сидеть за штурвалом дольше, это запрещено. И нас ждала большая радость: мы попросили только одну ночь, а чиновник в аэропорту выдал каждому недельную визу! Но следом примчалась полиция. Наши визы отменили, а нам велели убираться. Они сказали, что не пустят в страну такого человека.

Они пускают к себе террористов, убийц, мафиози — и всем дают убежище. Но пускать меня они испугались. А я ведь не просил убежища, я не собирался там жить, нам хотелось просто отдохнуть одну ночь!

И мы развернулись на Лондон. На этот раз у нас были все законные права. Но мы решили дополнительно подстраховаться и купили билеты первого класса на следующий день. У нас был частный самолет, но мы все равно купили билеты на случай, если нам скажут: «У вас нет билетов на завтрашний рейс, так что мы не разрешаем вам задерживаться в комнате отдыха первого класса».

Мы купили билеты на всех, так что имели полное право остаться в зале ожидания.

Мы сказали чиновникам: «Да, у нас частный самолет — но вот наши билеты на коммерческий рейс». Но те тут же отыскали какой-то подзаконный акт, с которым не поспоришь: «Окончательное решение принимает администрация аэропорта, а мы не разрешаем вам входить в зал ожидания».

Я просто поражался! Неужели я мог подорвать их мораль, их религию, просто сидя в зале ожидания? Начнем с того, что я собирался просто выспаться, а утром мы уже улетали. Но нет! Так называемые цивилизованные страны — это варварские, первобытные общества. Нам вот что сказали: «Этой ночью мы готовы разместить вас разве что в тюремной камере».

В Ирландии мы тоже просили одни сутки, чтобы наши пилоты могли отдохнуть. И в аэропорту нам дали целую неделю! Тому человеку было все равно, кто мы и с какой целью прилетели. Наверное, напился до смерти! Мы приехали в гостиницу, а утром явилась полиция. Они проверили наши паспорта и прервали визы.

«Нам сначала дали неделю, а теперь без всяких объяснений прерывают визу, — сказали мы. — Никто из нас даже не выходил го гостиницы. Мы не совершили никаких преступлений. Что происходит?» Мы задели их за живое. Они сначала разрешили недельное пребывание, а потом отменили свое решение, а причин объяснить не могли. Подумав, они сказали: «Ладно, оставайтесь, сколько хотите, но ни шагу из гостиницы!» Мы провели там пятнадцать дней. Нам нужно было выждать время. Наши люди работали в Испании, а испанское правительство намерено было предоставить мне постоянное место жительства. Нам просто нужно было немного подождать: когда в Испании покончат с формальностями, мы полетим туда прямо из Ирландии. И мы прожили в Ирландии полмесяца без всякой визы.

В тот день, когда мы улетали из этой страны, тамошний министр внутренних дел сообщил членам парламента, что мы никогда не были в Ирландии! Культурные, образованные люди — и такая откровенная ложь! Он ведь все знал, и правительство знало, и полиция.

Когда я осяду где-нибудь, я непременно займусь этим... Я по очереди буду вызывать в суд все эти страны, я хочу призвать их к ответу за ложь, за то, что меня называли «опасным», за то, что они вначале говорят «да», а через час отменяют свое же решение. Я намерен показать всему миру один простой факт: демократии нет нигде.

Испания

14 марта Ошо и его спутникам пообещали выдать испанские визы, но три дня спустя в визах отказывают, сославшись на досье, предоставленные американскими и немецкими службами. 18 марта Ошо приземляется в Мадриде, где его окружает национальная гвардия. Тем временем уругвайский консул ставит в паспорта Ошо и его друзей штампы, разрешающие пребывание в Уругвае. Следующей остановкой становится сенегальская Дакка. Там Ошо проводит ночь, а наутро вылетает в Уругвай. В тот же день Европарламент обсуждает шаги, запрещающие Ошо пребывание в любой стране Европейского Сообщества.

Просто удивительно! Меня обсуждают в парламентах стран, где я ни разу не был.

Меня даже там обсуждают, где нет ни одного моего санньясина. Как будто я представляю собой мировую угрозу! У них третья, ядерная война на носу, а они меня обсуждают!

И это очень показательно. Они уже поняли, что, если я буду и дальше учить, их прогнившие общественные системы рухнут. А я собираюсь учить несмотря ни на что.

Никто мне не помешает. Я всегда найду способ. И отныне я намерен еще больше оттачивать каждый свой аргумент против. Я покажу нутро всех правительств, которые мешают мне встретиться со своими людьми!

Уругвай

12 апреля Ошо селится в большом доме у моря в уругвайском местечке Пунте-дель-Эсте. Возобновляются ежедневные беседы в задушевной атмосфере. В беседах участвуют группы из 20-30 человек. В это время Ошо начинает говорить о следующем этапе работы.

Мой новый этап работы — это тайная школа. Вы можете трудиться в мире, где уже проложены все дороги, выстроены дома, заводы, где ничего больше не нужно создавать. За тысячи лет мир уже все создал. И это легко — пять дней в неделю по пять рабочих часов. Медитировать можно по выходным. Можно погружаться в безмолвие, уходить в какое-нибудь тихое место и просто расслабляться. А за год вы заработаете столько денег... Достаточно, чтобы приехать сюда на месяц, два, даже три... Тут уж как получится.

Но тогда свидания со мной нельзя будет называть работой. Это будет радость, праздник, медитация, песни и танцы. Три месяца веселья, обычный отпуск, когда можешь на несколько месяцев обо всем забыть. Несколько месяцев поиска истины. А через три месяца вы вернетесь домой и будете продолжать то, чему научились.

Время найдется. Пятичасовой рабочий день — и свободного времени вдоволь, по меньшей мере пара часов в день.

Итак, каждый год вы будете приезжать и уезжать, когда получится. Вы никому не будете обузой, никто не захочет что-то вам навязывать. Нет нужды в строгой дисциплине. Дисциплина нужна, когда речь идет о работе, а в вашем случае никаких организационных усилий не потребуется и нам удастся избежать ловушки власти.

Обе наши общины помогли нам дойти до того уровня, когда можно создать тайную школу. Не будь тех двух общин, мы не смогли бы этого сделать. Я смотрю на подобные вещи просто: даже неудачи приближают к успеху, потому что несут в себе урок, помогают понять, что было сделано не так. Так что оба наших эксперимента были очень важными.

Теперь мы готовы создать нечто совершенно иное — на первый взгляд, просто праздник, который тянется круглый год. Люди будут приезжать и уезжать. Они будут учиться тому, чему смогут научиться, а затем продолжат это в обычном мире. И они будут приезжать снова, чтобы получить новый заряд, освежить силы, погрузиться еще глубже. Здесь будет только небольшой постоянный состав, который позаботится о гостях.

Первоначально уругвайское правительство выдает Ошо годичное разрешение на жительство с намерением продлить его позже на три года, а затем и предоставить Ошо гражданство. Однако под давлением американцев уругвайское правительство отменяет свое решение уже к началу июня. В середине июня американские власти предъявляют уругвайскому президенту ультиматум: если Ошо не вышлют из страны, Уругвай может и не рассчитывать на многомиллиардную денежную помощь США.

Уругвайские власти неохотно подчиняются.

19 июня 1986 года Ошо вылетает на Ямайку, где ему выдают двухнедельную визу.

Однако уже на следующий день полиция требует, чтобы Ошо покинул остров в течение суток. 20 июня Ошо уже в Лиссабоне, столице Португалии; там он без большой огласки проводит несколько недель на частной вилле. Вита окружена полицией, и 30 июля Ошо вылетает в Бомбей.

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒