Адонис - горицвет весенний 7 страница

* * *

В моём образном представлении Жизнь и Смерть всегда
ходят рядышком, чуть ли не в обнимку. Им приходится работать
вместе. Задачи перед ними стоят разные, но обмениваются они
мнениями постоянно. Смерть говорит Жизни: «Вон моя добыча
лежит. Видишь, уже на ладан дышит. Недолго мне ждать
осталось. Человек приятный, в цвете лет. У него семья, дети.
Единственный у них кормилец. Толковый, работящий. Не какой-
нибудь тип из числа расплодившихся чиновников. Их, чинов-
ников, я тоже беру, но без аппетита. Не осталось в них прежнего
человеческого аромата. А я, как известно тебе, так и осталась
большой лакомкой. Добрые и честные люди давно сделались
редкими, вот беда, а если к тому же сумели сохранили совесть, то
они вовсе исчисляются единицами. Ты ведь знаешь, чем чище и
возвышенней душа человека, тем он желанней для меня. Похоже,
этот человек тоже лакомый кусочек. Но если пожелаешь,
я уступлю его тебе». Жизнь удивилась: «С какой стати ты
раздобрилась?» Смерть не стала лгать: «Видишь, рядом с ним
травник сидит. Старается отобрать у меня добычу. И похоже на
то, что у него это получается. Кстати, травник тоже кусочек
желанный, только ты пока не отдаёшь его мне, крепко за него
держишься». Жизнь расцвела в лучезарной улыбке: «Так вот
почему ты раздобрилась! Решила своё благородство проявить,
с щедрым видом отдать то, что и так по праву принадлежит
мне?» Смерть криво усмехнулась: «Всё равно придёт время,
когда ты уступишь их мне!» Жизнь вздохнула с явным
сожалением: «Законы мудрой Природы, увы, остаются вечными,
как и мы с тобой. А этих двоих я постараюсь оберегать от тебя
столько, сколько смогу».

«Лакомым кусочком» был Вадим Н., 43 года. Плоскоклеточ-
ный рак с ороговением, 3 стадия. Периферический, в правом
лёгком, с прорастанием в просвет крупного бронха.

А другим «лакомым кусочком» был я. Ломал голову над тем,
из каких трав составить комплекс. Вадима уже пытался лечить
мой коллега Михаил Г. Он всего два года вёл приём больных.
Молодой, нетерпеливый, в стремлении достигнуть быстрых
результатов он часто назначал завышенные дозы, смело
экспериментировал, достигая иногда резкого, кратковременного
улучшения состояния больного, что на деле часто оборачивалось
таким же резким, но уже стойким ухудшением. Поэтому я ни-
когда не брал больных, лечившихся у других травников. И сейчас
ругал себя за проявленную слабость. Мне были известны
ассортимент трав и методы работы Миши, я понимал, какие
ошибки он допустил, но вся трудность заключалась в том, что он
лишил меня возможности использовать многие противоопухо-
левые растения, переусердствовав с ними. Я был вынужден
исключить из своего арсенала дурнишник с копытнем, кален-
дулу, иссоп, зверобой, девясил, почки чёрного тополя и берёзы,
и главное — болиголов. Но я знал, что у Миши нет княжика,
цветков и корней хмеля, очитка пурпурного, соснового мёда —
его он по лености не варил. Постепенно сложился свой план.
Вместо болиголова назначил борец высокий — настойку цвету-
щих верхушек из расчёта три столовые ложки на 0,5 л водки,
настаивал две недели. Строго наказал принимать три раза в день,
начиная с одной капли, постепенно довести до десяти капель,
оставаясь на этом уровне одну неделю, затем добавлять в день по
капле, и в итоге остановиться на двадцати, так же три раза в день.
Одновременно принимать по одной столовой ложке сосновый
мёд с настойкой цветков сосны, смешивая их в равном коли-
честве. До еды три раза в день принимать по две столовые ложки
отвара коры и корней барбариса. Он всем известен, выращи-
вается в садах. В лечебных целях используют ягоды, листья,
корни не только в отечественной народной медицине, но и
в Индии, США, во Франции, Германии, Австрии, Англии, Поль-
ше, Болгарии и других странах. Лечат им болезни печени, почек
и мочевого пузыря, лёгких, бронхов, увеличение селезёнки,
диабет, воспалительные процессы матки, ревматизм, подагру,
радикулит. Применяют даже как средство против преждевремен-
ного старения. И всё благодаря богатейшему химическому
составу. Все части растения содержат алкалоиды и их соли,
растворимые в воде. Научно установлено, что один из них —
берберин — обладает противоопухолевой и противолейкозной
активностью. Издавна в народе корнями и корой лечат рак. Отвар
из них готовят строго по указанному рецепту: половину чайной
ложки корней и коры залить стаканом кипятка, подержать на
кипящей водяной бане пятнадцать минут, процедить после
охлаждения. Такой отвар я назначил и Вадиму. Через пару минут
после него выпить треть стакана настоя очитка. До начала
приёма пищи подождать двадцать минут. Спустя час после еды
выпить треть стакана отвара корней хмеля с чайной ложкой
настойки его цветков. В каждую порцию очитка и хмеля влить
бальзам, составленный из 150 мл настойки корней бодяка
съедобного, 100 мл настойки бешеного огурца, 100 мл настойки
ягод красной бузины, 100 мл василисника малого и 50 мл корня
молочая прутьевидного. Из пока вышеназванных растений кто-
то, может быть, не встречался с украшающим некоторые сады
бешеным огурцом. Растение вьющееся, южное, в диком виде
у нас не встречается, зато имеется немало любителей этого
оригинала с лопастными крупными листьями и бледно-жёлтыми
цветами, обрамляющего террасы и беседки. Сразу привлекает
внимание плод, похожий на огурец, весь ощетиненный колюч-
ками. Невольно вздрогнешь, когда рядом неожиданно взорвётся
с негромким хлопком созревший огурец, разбрасывая вокруг
семена. Используют растение и сок бешеного огурца при жел-
тухе, малярии, невралгии, ишиасе, отёках, как сильное слаби-
тельное, но самое сильное у него оружие из числа гликозидов —
элатерины, обладающие противораковой активностью. Для
получения настойки я заливал литром водки семь крупных огур-
цов и на две недели прятал в тёмное место, затем процеживал.

Как видите, выход из положения всегда найдётся. Тем более
что на протяжении всего лечения неизменными оставались
порошки из лисичек, по чайной ложке три раза в день, и настойка
ряски. Вечерами чай — то из цветов калины, то из цветов дикой
яблони, лугового клевера или первоцвета — с чайной ложкой
мёда. В остальных трёх курсах основу составлял то союз
княжика и очитка, то сухих цветков хмеля, то настои из бодяка
съедобного, или из овощного, из татарника, либо отвары из кор-
ней молочая высокого или миндалевидного. Один из настоев —
до еды, другой — после еды. Состав бальзама не стал менять.
Главная роль выпала на долю борца, здесь он оказался посильнее
болиголова. Четыре курса — самый минимальный срок для
лечения рака, но таких случаев наберётся у меня не больше двух
десятков. В истории с Вадимом Н. сказалась, по-видимому,
неожиданная смена совсем других трав и их подача в удачно
подобранных комплексах. В 1993 году Вадим ушёл от меня, как
показало медицинское обследование, здоровым. И исчез. Если от
бывшего пациента я не имею никакой весточки, хотя бы
дежурного звонка с поздравлениями в какой-нибудь праздник,
у меня закрадываются в голову дурные мысли: окончательно ли
я вылечил его, не возникли ли внезапные метастазы, жив ли он?
Лет через пять и вовсе о нём вспоминаешь как о покойнике.
И вдруг я узнаю от приятеля Вадима, что он, когда от него ушла
жена, уехал в Екатеринбург, там снова женился, работал и вышел
на пенсию. Мол, недавно с ним перезванивались. Я промолчал.
Вспомнил Шагена Амбарцумовича, в «Одолень-траве» я писал
о его сыне, избавленном от саркомы. Саша лишь пару раз
разговаривал со мной, а его отец Шаген звонил постоянно, по-
здравлял меня с каждым праздником, с днём рождения, и только
в годовщину Победы в 2011 году его звонка не было. И я всё
понял, он ведь был намного старше меня.

* * *

Помню, в 1988 году приехали ко мне домой два крепких
деревенских парня, родные братья из дальнего башкирского села,
оба широколицые, загорелые, скуластые, в карих глазах выра-
жение глубокой скорби. Сначала робко, затем всё напористей
принялись упрашивать меня поехать к ним домой, где лежит их
любимый отец, умирающий от рака лёгких. Рассказывали,
перебивая друг друга, какой он работящий был, сколько у него
почётных грамот и переходящих вымпелов, лучший механизатор
в колхозе. Совсем недавно здоровым был, землю пахал, сеял и
убирал хлеба, за скотиной ухаживал, и вдруг свалился, заболел
так крепко, что положили его не в сельскую больницу, а отпра-
вили в городскую, да не какую-нибудь, а сразу в онкологи-
ческую. Там ему анализы сделали, через рентген пропустили,
а лечить не стали, сказали: поздно, и дали бумагу с ладошку, где
написано, что выписывается на какое-то симптоматическое
лечение. И никто не объяснил, что из себя представляет такое
лечение, которого даже в главной противораковой больнице нет.
Отец ещё совсем молодой, а фельдшер, который каждый день
приходит делать уколы против боли, открыто говорит, что жить
ему осталось совсем немного, что он помирает. У меня непро-
извольно, возможно грубовато, вырвалось: «Вы не по адресу
пришли, ребята. Я не мулла и отходную молитву читать не
умею». Один из братьев разжал кулак со скомканной бумажкой,
развернул её, горячо возражая: «Абзый, мы не как-нибудь, а по
адресу пришли, нам его в Союзе писателей одна красивая девуш-
ка дала, сказала, что теперь для нас это единственный адрес».
В дальнейшем, когда я начал вести приём, взял за правило на дом
к больным не ездить, тем более в дальние районы, поступал так
не из прихоти, а из-за дефицита времени, уплотнённого до
предела. Ведь после назначенных встреч с больными я сразу
принимался готовить для них лекарства, чтобы не задерживать
людей, приезжающих обычно издалека, спешащих к вечеру
в обратный путь на поезд или в аэропорт. А пока я был вольный
человек.

Долго мы тряслись по разбитой дороге и наконец въехали
в село, остановились возле крепкой, уже успевшей почернеть
от времени старинной крестьянской избы. На знакомый звук
мотора бывалого «москвича» вышел встречать нас, едва подняв-
шись с постели, сам хозяин, невысокий, исхудавший мужчина
с характерным для своей болезни бледно-серым лицом, с тёмны-
ми пятнами под глазами. «Меня зовут Муса», — сказал он,
здороваясь по мусульманскому обычаю, протянув ладони.

Мы уселись на крылечке, не проходя в избу. Я понял, что
Муса сегодня, а возможно и за последние дни, первый раз вышел
на улицу. Жадно вдыхал он в тенёчке чистый, прохладный
воздух, но так и не мог вдохнуть его полной грудью, мешала
одышка. Но это не помешало ему достать кисет с самосадом. Из
клочка газеты ловко свернул козью ножку, прикурил от спички.
Я тоже достал свой «Беломорканал», чиркнул зажигалкой. Стал
расспрашивать, давно ли он почувствовал себя больным, на что
жалуется. Он отвечал между короткими затяжками — чувствова-
лось, ему важен был вкус табачного дыма, а вдохнуть ему глубже
мешал тотчас возникающий, тяжелый, идущий из глубины груди
кашель.

Я разложил на крылечке бумажные пакетики с травами: чина,
буквица, измельчённый дурнишник, княжик, очиток пурпурный.
Поставил рядом бутылки с настойками. Их тоже было немало:
болиголов, календула, зверобой, марьин корень с добавленной
настойкой левзеи, ряска. Даже бальзам из настоек почек чёрного
тополя, цветков и шишек хмеля, цветков календулы, травы ме-
лиссы, ряски, корней кровохлёбки, цветущих верхушек конопли
(мой самый первый бальзам, его сразу взяли на вооружение
многие известные целители). На пакетиках написано, как настаи-
вать травы и как принимать. На бутылках тоже отдельные
наклейки. На всякий случай в чистой ученической тетрадке
написал весь распорядок, от начала и до конца. Сколько ни
приглашали, я не зашёл в избу, где был накрыт стол с дефи-
цитной тогда бутылкой водки. Уговаривали отдохнуть хотя бы
несколько дней, завтра сходить с бредешком на рыбалку, парни
знают, в каких омутках много рыбы. Но я кое-как отговорился, и
братья повезли меня обратно домой. За лето и осень они раз пять
приезжали за лекарствами, радовались тому, что отец воспрянул
духом и стал чувствовать себя лучше.

Первый снег выпал. Новый год пожаловал. Весна отбурлила
ручьями. Братья исчезли внезапно. При последней встрече
обещали скоро приехать, но больше я их не видел. Мне стала
понятна причина: отец умер. Что поделаешь, я не кудесник.
Откликнулся на просьбу и сделал что мог. И до этого, и после
были у меня не только успехи, но и печальные дни с утратами.
Время стёрло у меня из памяти имена больного и его сыновей.

В 2005 году уже не домой, а в офис вошёл плотный, крепкого
телосложения мужчина в овчинном полушубке и заячьей шапке.
«Не узнаёте?» — удивился он. Оказалось, это один из сыновей
Мусы, приехал с просьбой полечить ребёнка. «Сколько
продержался ваш отец?» — спросил я, улучив момент. Не любо-
пытство двигало мной, зачем ворошить печальное прошлое, а для
меня важно было отметить подробности, чтобы установить, не
совершил ли я какой-нибудь ошибки, дабы не повторять её
впредь. «Отец? — удивился мой гость. — А что с ним сделается?
Принял все ваши лекарства, курить бросил. Давно на пенсии, по
хозяйству возится. Так, по мелочам. С внуком играет. Любит
его...»

И тогда до меня окончательно дошло, что я был не прав,
считая бывших пациентов неблагодарными, если они сразу
исчезали из поля зрения и ничем не напоминали о себе. Люди
после тяжёлой болезни стараются скорее забыть о ней и
вычёркивают из памяти всё, что может всколыхнуть печальное
прошлое. В этом прошлом — пускай это грустно, но справед-
ливо — остаюсь и я.

* * *

За все годы работы с травами я ни разу не удосужился
подсчитать, сколько же людей обращались ко мне за лечением.
Одна за другой менялись ученические и общие тетради, блок-
ноты, ежедневники — всё, что под руку попадёт. Заполню
последнюю страницу и уберу на полку с другими бумагами
и папками, изредка доставая при необходимости, чтобы взгля-
нуть на чью-нибудь давнюю историю болезни, чтобы вспомнить,
какие курсы ему назначал, при аналогичном случае для нового
пациента с таким же диагнозом. И только теперь, принимаясь за
новую книгу, мне пришлось просмотреть все записи и выбрать не
одни только яркие, чтобы блеснуть, но и обычные, рядовые
истории, необходимые для целостности сюжета. Заодно, с запоз-
далым любопытством подсчитал, что с раком лёгких обращались
ко мне больше ста человек. Многие из них прожили от трёх до
десяти лет и больше. А ведь были поголовно с третьей и чет-
вёртой, очень редко — со второй стадией. Против некоторых
имён в записях стоит короткое слово: умер. Или минус со знаком
вопроса, когда всякая связь с больным прерывалась и никто не
сообщил мне о результате лечения. Зато как я радовался и испы-
тывал окрыляющее чувство облегчения, когда незаметно исчез-
нувший человек (не попрощался, без всякого предупреждения
перестал приходить за лекарствами и был вычеркнут мной из
списка живых) неожиданно восставал из пепла живой и здо-
ровый, пускай даже лично не объявляясь, не давая знать о себе,
а упомянутый вскользь кем-нибудь в случайном разговоре, что,
мол, нет, он не умер, живёт-поживает в добром здравии, мол,
видели его совсем недавно. И я с удовольствием вносил в тетрадь
поправку, меняя минус на плюс.

Я привёл в пример несколько разных историй, связанных
с лечением рака лёгких, с целью показать не только методы под-
бора растений, объединённых в единый, постоянно меняющийся
комплекс, но и характеры самих больных с индивидуальным
подходом к каждому из них. Все растения в той или иной мере
противораковые. В ряде случаев вполне допустимо остановиться
только на одном комплексе, от начала и до конца не меняя его.
Особенно если возможности в выборе средств ограничены, но из
них как минимум три травы, а пять — ещё лучше, должны быть
ударными. С ними и сильные яды — болиголов или один из
борцов, мухомор, цикута, выступающие в роли растительной
химиотерапии. С положительной стороны зарекомендовали себя
дурнишник с копытнем, цветки и корни хмеля, очиток пур-
пурный, княжик сибирский. Если княжик не всем доступен, то
проще простого обойтись хмелем, особенно его цветками, по
силе они не уступят княжику, или найти один из бодяков —
овощной, полевой, разнолистный, к ним относится и татарник.

Важно подобрать и другие вспомогательные растения, помогаю-
щие организму улучшить обмен веществ, работу сердца, лёгких,
печени, почек и других органов, способных очистить его от шла-
ков, от простейших, от вреда, наносимого свободными радика-
лами. И постоянно, как минимум раз в месяц, делать хотя бы
простой анализ крови, следить за её составом, так как она достав-
ляет во все участки тела комплекс лекарств, микроэлементы,
включающие в себя необходимые минералы и ионы важнейших
металлов, снабжает извлеченными из растений витаминами,
служит верным индикатором состояния здоровья.

Заканчивая разговор о лечении рака лёгких, я перечислю
некоторые из растений, вполне достойных быть введёнными
в любой противоопухолевый лечебный комплекс, который, поль-
зуясь моей системой, может составить каждый желающий.

Большую популярность в народе обрела омела белая. Выбрав
себе подходящее дерево в качестве хозяина-кормильца, она
запускает свои тонкие корни ему в древесину под кору, питаясь
его соками. Самый натуральный паразит! Встречается омела на
Украине, в Крыму, Беларуси, в юго-западной и средней полосе
европейской части России. Молодые веточки, листья и плоды
используют при многих болезнях, особенно при повышенной
функции щитовидной железы, атеросклерозе, эпилепсии, воспа-
лении лимфатических узлов, а также при злокачественных ново-
образованиях. Растение ядовитое, применять его надо с осторож-
ностью. В середине прошлого века настойчиво рекомендовал
омелу профессор Томилин при заболеваниях сердца и против
рака. Обычно две столовые ложки хорошо измельчённых листьев
и ягод заливают одним литром воды, ставят на огонь и при
слабом кипении держат пять минут. Отвар пьют по четверти или
трети стакана до или после еды два раза в день. Гипотоникам
омела противопоказана: снижает давление. Лучшей считается
омела, снятая с берёзы или дуба. Я пользовался ею редко, как и
другими привозными травами, старался брать только у надёжных
людей.

При неоперабельном раке часто приносит пользу паслён
чёрный. Его зрелые ягоды безвредны, съедобны, в детстве я часто
лакомился ими, особенно в годы войны. Ещё тогда я знал, что
недозрелой, зелёной ягодой можно жестоко отравиться. Но
пришло время, когда паслён открылся мне с другой, более
ценной стороны, и я начал бережно собирать зелёные ягоды
вместе с травой для приготовления лекарства. Готовят его так:
сушат, измельчают, затем столовую ложку травы кипятят десять
минут в полутора стаканах воды. Дают остыть, процеживают и
принимают по 15 мл три раза в день. Остаток допивают на ночь
перед сном. Превышать дозировку нежелательно.

Целебна и облепиха. Не только ягоды, но и кора. Весной её
надо снять с куста, дать высохнуть, порезать на мелкие кусочки
и пять столовых ложек залить 0,5 л водки, настоять три недели.
Принимать по тридцать капель в половине стакана воды три раза
в день при раке лёгких, желудка. Не составит большого труда
включить и настойку коры барбариса в один из лечебных
комплексов.

Издавна популярен в народе вьюнок полевой — известный
всем садоводам злостный сорняк, называемый берёзкой. В саду
от него избавиться почти невозможно, корни уходят в землю
глубоко, на два метра и больше. А какой нежный запах у его
бело-розовых цветков! Для настоя одну столовую ложку свежего
измельченного растения заливают стаканом кипятка, через час
процеживают. Пьют по четверти стакана четыре раза в день. Лече-
ние сезонное, только летом. В сушёном виде вьюнок теряет силу.

О противораковых травах пойдёт у нас разговор и дальше,
хотя многие из них уже были названы, и применять их можно не
только при раке лёгких.

Каждое взятое в отдельности растение само по себе уже
представляет не одно, а множество разных лекарств. Возьмём
для примера хотя бы уже знакомую нам буквицу лекарственную.
Прежде всего обратим внимание на её сильную сторону при
заболеваниях дыхательных органов. Её настой пьют при про-
студе, кашле, трахеите, спастическом бронхите, бронхиальной
астме, туберкулёзе лёгких с вязкой мокротой, лёгочных крово-
течениях, а важнее всего — при новообразованиях. Буквицу пьют
как укрепляющее средство при нервном истощении, весенней
усталости. Она укрепляет сосуды и усиливает кровообращение.
Спасает от головной боли, головокружения. Без неё не обойтись
при эпилепсии. Настой буквицы неплохо проявляет себя при
гастритах с повышенной кислотностью, изжоге. Кроме того,
помогает при желтухе, воспалении почек и желчного пузыря, при
болях в суставах, ревматизме, подагре. Полезна она при шуме
в ушах, атеросклерозе, повышенном давлении, бессоннице.
Я оставил в стороне ещё кое-какие недуги. Мог бы напомнить
знаменитое изречение Суворова: «Буквицею будет жив солдат»
или народное: «Продай пальто — купи буквицу». Решайте,
окажется ли целебной буквица при раке лёгких? Можно не
сомневаться, так как у больного весь организм выведен из равно-
весия. А если принять настой буквицы с моим противоопухоле-
вым бальзамом, составленным как минимум из пяти усили-
вающих друг друга настоек, это уже само в достаточной степени
способно заменить многокомпонентный травяной состав. Если
уж на то пошло, один, полностью составленный мной, сложный
комплекс состоит из дюжины различных трав, только я даю их не
в куче, а в отдельности, чтобы организм успел взять для себя из
каждой травы всё необходимое.

ТЕПЕРЬ О ГЛАВНОМ

Я затрудняюсь объяснить, что натолкнуло меня ещё в начале
работы с травами встать на неизведанный, сложный, нетради-
ционный путь, требующий постоянного, дробного приёма
лекарств с обязательными, хотя бы небольшими перерывами
между ними, а это занимает очень много времени — на протя-
жении всего дня! Нет смысла ломать голову в поисках причин,
которые привели к созданию собственного метода, отличающе-
гося от общепринятых рекомендаций. Конечно, мои поиски
имели свою основу, но брали начало, как ни крути, из общего для
них одного источника — интуиции. И она не подвела, когда
я позже, обобщив в мере, доступной моему пониманию, много-
вековой опыт врачевателей разных эпох, убедился в правоте
своего выбора. К тому же, относясь к растениям, как к живым
существам, я не сомневался, что одни из них, как и люди,
дружны между собой, а другие друг друга терпеть не могут.
Сами они рассказать об этом не могут, понятной для нас речью
они не владеют, и нам остаётся только догадываться, пригляды-
ваясь к их повадкам.

Издавна меня настораживала и не давала покоя одна загадка:
по КАКИМ правилам и условиям, по КАКИМ признакам
отбираются растения в дружный единый состав? Ответ искал
я долго, упорно. И нашёл. Случайно нашёл, как в наши дни вдруг
находят иногда при сносе старинных зданий, построенных ещё
в царские времена, тайники с кладами золотых монет и ценной
утварью. А моим сокровищем стал внезапный поворот мысли,
когда на долю мгновения, под другим, необычным углом зрения
взглянул я на давно знакомые слова из ставшего для меня
настольным пособием «Канона врачебной науки» Авиценны.
В нём я обычно сразу обращался к описанию действий и свойств
растений, минуя первые строчки с общими сведениями о них,
которые казались скучными, не имеющими практической
ценности. А зря. Именно в них, самых ключевых, оказывается,
скрывалась одна из главных тайн...

. . .Она многим покажется невероятной, но, надеюсь, заставит
задуматься тех, кто относится к травам серьёзно, уважительно.
Найдутся, возможно, и сомневающиеся, воспринимающие
новость с недоверием, пока сами, как говорится, не пощупают и
не потрогают, прежде чем убедятся, что их не обманывают.
А кто-то, может, скептически усмехнётся: «Старьё! Надо же,
писали по наивной безграмотности всякую чепуху, лишь бы
умными показаться».

Кому сейчас придёт в голову мысль о том, что травы делятся
на горячие виды и на холодные? Вроде бы все они одинаковые.
Любое растение возьми в руки — не обожжёшься и не обмо-
розишься. Разве что горячо стреканёт крапива. Или останется
приятная прохлада во рту после мяты. Так в чём же тайна?

В изданной в 1982 году полной энциклопедии «Канон
врачебной науки» Авиценны я первым делом стал выискивать у
него оригинальные рецепты, пригодные для применения. Позже,
несколько раз внимательно прочитав второй том, я невольно
обратил внимание на то, что при описании каждого растения вели-
кий врачеватель в первую очередь подчёркивал его сущность, то
есть описывал внешний облик, указывая, какие его части
используются для лечения: цветы, листья, кора, корни, семена,
камедь. Дальше он раскрывал самое главное — его естество.

Это и был ключ к сокровенной тайне. Причём самый необ-
ходимый ключ для медицины тысячелетней давности, а в наши
дни без всякого сожаления забытый, утерянный за ненадоб-
ностью, отнесённый в числе других потерь к наивной терми-
нологии древних врачевателей.

Вот первое растение, которое открывает книгу: «Донник
лекарственный. Естество. Горячее в первой степени, сухое в той
же степени; в общем, оно сложное, но теплота в нём сильней, чем
холодность». Дальше следуют: «Полынь горькая. Горячее в пер-
вой степени, сухое в третьей. Выжатый сок её всего горячее.
Некоторые же врачи полагают, что оно сухое во второй степени,
и это вероятней всего». «Крапива и её семя — горячее в начале
третьей степени, сухое во второй, семя её менее сухо, чем она
сама». Или: «Барбарис. Холодное и сухое у предела третьей
степени». «Лещина. Несколько горячее и слегка сухое». «Чёрная
белена. Холодная и сухая у предела третьей степени». «Лук
репчатый. Горячее в третьей степени». «Дрок. Горячее в первой
степени». Авиценна, обычно сдержанный и крайне редко
проявляющий эмоции, об аконите пишет: «Очень горячее в чет-
вёртой степени», указывая на его смертельную ядовитость:
«Одна его капля убивает». И вот так с первых строк говорится
о естестве любого лекарства.

Разумеется, не настолько уж наивными были наши предки,
чтобы разделить растения на две противоположности и этим
ограничиться. Существовали десятки нюансов и даже произво-
дились математические расчёты, позволяющие при необходи-
мости использовать некоторые травы из противоположных
лагерей. Я не стану здесь вдаваться в подробности, в них нет
необходимости, но в качестве одного из примеров попрошу
обратить внимание на то, какую степень имеют горячие или
холодные травы. Допустим, про ромашку лекарственную гово-
рится: «горячее, сухое в первой степени». Вполне допустимо её
использование с фиалкой душистой, одуванчиком, пыреем, маль-
вой и другими травами, холодными не выше первой степени, так
как она самая слабая, иногда условная. Более сильные вторая,
третья степени, а четвёртая вообще упоминается редко, обычно
она присуща очень ядовитым растениям. И я не стал бы
совмещать в одном настое «очень горячий аконит» с «холодной
в четвёртой степени беленой»! У многих растений естество
уравновешенное, одинаково склонное и к теплу, и к холоду. Их
сочетание вполне допустимо. Некоторые растения совмещают
в себе то и другое. Показательным можно считать виноград: «его
кожура — холодная и медленно переваривается; мякоть его
горячая, влажная, а косточки — холодные и сухие». Это совме-
щение холодного и горячего указывает и на целебное приме-
нение ягоды. Холодные «изюм с косточками хороши от болей
в кишках. Изюм полезен для почек и мочевого пузыря, — отмеча-
ет Авиценна, — а свежесобранный виноград вызывает движение
в желудке и пучит. Всякий виноград вреден для мочевого
пузыря».

Тысячи лет назад целители представления не имели о хими-
ческом составе растений, наделяли их своей терминологией,
безошибочно определяя их естество. Кто-то может усмехнуться,
считая меня чудаком, мол, больше надо вникать в последние
достижения науки двадцать первого века, чем искать ответы
в наивных рассуждениях и советах старцев, живших тысячи лет
назад и поучающих, как лечить осотом болезни желчи или
фиалкой закрывать отверстия сосудов.

Разумеется, я должен назвать хотя бы основные, наиболее
популярные горячие и холодные травы, и тогда станет понятным
принцип создания всех моих успешных лечебных комплексов.

ГОРЯЧИЕ: Алтей — умеренно горячий. Валериана — согре-
вающая. Вьюнок полевой — степень уравновешенная, несколько
тёплая. Донник — в первой степени; он сложный, теплота в нём
сильней, чем холодность. Дрок — в первой степени. Ель — слегка
согревающая. Ива козья — уравновешенная. Клевер луговой —
склонный к теплоте. Касатик белый — в первой степени.
Капуста — все части в первой степени. Кедр с орешками — в нём
небольшая теплота, степень уравновешенная. Лён — в первой
степени, уравновешенный. Лещина — ближе к первой степени.
Мать-и-мачеха — умеренно горячая. Очный цвет — в первой сте-
пени. Незабудка — в первой степени, а с лазоревыми цветками —
ближе к первой степени. Петрушка — в первой степени. Повили-
ка — слегка горячая, в начале первой степени. Пион лекарст-
венный — горячий, но не очень. Ромашка аптечная — в первой
степени. Свёкла — сила сложная. Солодка — уравновешенная,
склонная к теплоте. Редька — в первой, а семена в третьей сте-
пени. Репа — в первой степени. Рис — разные мнения, хотя
считают, что он горячей пшеницы. Тысячелистник — цветки
в первой, сухая трава — в третьей степени. Чернобыльник —
в первой степени.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒