Античные тексты. Светская литература

Античные тексты

Богатое наследие античного мира было представлено в виде научных и теологических текстов. Труды Аристотеля, Эвклида, Птолемея, Гиппократа и Галена, переведённые на арабский язык и сохранённые христианами-еретиками и евреями на Востоке, поступали в Европу через Испанию и Италию. В испанском Толедо труды греческих, еврейских и арабских учёных и философов переводили на латынь.Как правило, переводы на национальные языки делались с интерпретации оригинала на латыни. При этом существовала большая вероятность того, что смысл первоначального текста будет искажён. Английский философ Роджер Бэкон требовал от переводчиков сознательной передачи оригинального иностранного текста, для чего они должны были знать язык оригинала и быть компетентными в различных науках.

Светская литература

После XIII века переводится всё больше светских текстов. Рыцарские романы переводят в свободном стиле, нередко в стихотворной форме — как, например, французский эпос «Песнь о Роланде». Известный средневековый поэт Данте весьма скептически относился к поэтическому переводу, считая, что при этом искажается гармония оригинала.В XII веке в испанском городе Толедо была организована школа, которая на протяжении двух веков готовила переводчиков. В период Реконкисты (возвращения христиан на Пиренейский полуостров) в распоряжении победителей оказались богатейшие библиотеки с научными трактатами на арабском языке.В школе изучали древний иврит, классический арабский язык, классический греческий язык и латынь. В тот период, когда школой руководил архиепископ Толедо Раймонд, упор делался на перевод философских и религиозных работ с древнегреческого языка на латынь.Несмотря на отрицательное отношение Церкви к устному переводу, переводчики, без которых было бы невозможно установление дипломатических отношений, получали всё большее признание. Для их обучения в XIII веке в Париже была создана Высшая школа устных переводчиков.

Сакральный характер имела каждая руна сама по себе, вне ее связи со значением. Значение ее представляло собой таинство и находилось в ведении жрецов. Использование рун для составления слов связного текста, т. е. для передачи информации, было в то время явно второстепенной областью их применения.Почитание текста Священного писания основывалось не на почитании отдельных графических знаков (букв), а на почитании Слова, которое с самого начала воспринималось как наименьшая возможная частица, прямо связывающая человека с Богом. Это средневековое европейское восприятие текста дает ключ к пониманию средневековой теории перевода. Она опирается на средневековое представление о природе языкового знака, а это представление, в свою очередь, уходит корнями в философию неоплатонизма. Ее принесли на христианскую почву Блаженный Августин — на Западе и Псев- до-Ареопагит — на Востоке Европы .В центре этих представлений — иконическая природа слова. Это означает, что слово есть образ вещи; причем существует внутренняя нерасторжимая связь между словом и вещью. Представление об иконической природе слова впоследствии сменится альтернативой представлений (в современной лингвистике эта связь может трактоваться и как иконическая, и как случайная). Но тогда, в культуре средних веков, иконическая природа слова была аксиоматична.Итак, слово есть образ вещи. Значит, в принципе слово может отобразить вещь еще раз — на другом языке. В такОм подходе была заложена принципиальная возможность перевода. Нужной нерасторжимой связи можно достичь, выбрав другой иконический знак для данного слова, вернее — тот же по сути, но выраженный средствами другого языка.

Но в таком случае переводчик обязан четко и последовательно, без изъятий, отображать каждое слово, иначе он исказит саму реальность.В этом и заключается, по мнению известного исследователя литературных памятников Средневековья Д. М. Буланина, лишгвофи- лософская основа теории перевода Средних веков —теории пословного (буквального) перевода. Термин «буквальный перевод» мы приводим как дань традиции, но сразу отметим, что, как и многие устаревшие термины, он давно отягощен негативной оценочной коннотацией.Термин этот сформировался в то время, когда любое явление пытались оценить с позиций современности, исходя из догматического представления о том, насколько оно применимо для нас, современных людей. Этот взгляд всегда неизбежно приводит к тому, что явление оценивается негативно. Мы не стремимся понять его суть, мы констатируем только, что нам это явление не подходит.Но гораздо продуктивнее исследовать явление в его историческом контексте, попытаться понять его место, корни и перспективы. Тогда оно окажется гармоничным компонентом единой системы явлений, одним из естественных отражений особенностей жизни человека того времени.Говоря о специфике перевода Средневековья, мы прежде всего имеем в виду перевод письменный; правда, у нас есть сведения о том, что на Востоке, в Индии, существовал пословный устный перевод, очевидно, базировавшийся на той же иконической теории.Однако в европейской традиции он неизвестен. То, что письменность принесло европейским народам христианство, — факт общеизвестный. Это были очень похожие между собой графические системы, построенные на основе греко-латинских буквенных знаков. Во всех исходно преобладал фонематический принцип фиксации речи. Но в исследованиях, посвященных истории письменности, как правило, не делается акцент на том, что письменность возникла как инструмент перевода и первым письменным текстом почти у каждого из европейских народов был текст Библии. Значит, фактически письменность исходно потребовалась именно для перевода.

Рассмотрим типичные черты средневековых переводов на примере одного из самых ранних памятников — готской Библии. Готская письменность была одним из самых первых вариантов европейской письменности на греко-латинской основе. В IV в. и. э. вестготский монах Вулъфила перевел Библию на готский язык. На основе знаков греческого, италийского и отчасти рунического алфавитов Вульфила разработал для целей перевода готский алфавит, который затем и стал основой готской письменности. Уже в этом раннем тексте проявились все основные черты средневекового перевода. Перевод этот — пословный. Если Вульфила сталкивался в греческом оригинале со словом, которого нет в готском языке, он изобретал различные способы его отображения. Среди них и транскрипция, и калькирование словообразовательной модели. Установка на передачу каждого слова в отдельности приводила к тому, что не учитывался контекст, перевод оказывался внеконтекстуальным, точно следовал за цепью отдельных слов, но не учитывал систему языка. Поэтому он и получил наименование буквального, или «рабского», перевода. Однако вряд ли можно говорить здесь о лингвистической наивности переводчиков, как это делают многие исследователи .Дело скорее в совершенно особом отношении к тексту, которое для нас трудно представимо. Ведь средневековый переводчик заботился не о мастерстве перевода, точности передачи содержания и понятности переведенного текста, а о том, чтобы он соответствовал доктрине христианского вероучения. При этом затемненность, непонятность содержания была даже привлекательна, усиливала мистическое религиозное чувство и соответствовала невыразимости, непознаваемости основных христианских истин. В этом свете особое звучание приобретает слово «рабский»: чувствуя величайший пиетет перед подлинником, переводчик ощущал и хотел ощущать себя рабом перед Божественным текстом.Практика пословного перевода приводила к прямому заимствованию латинских и греческих грамматических структур (accusativus cum infinitivo, genitivus absolutus и др.), которые затем зачастую усваивались принимающим языком.В переводных текстах, таким образом, при пословном принципе отражалась структура языка оригинала, его словообразовательные модели, но на национальной специфике не делалось акцента, она, видимо, и не осознавалась, во всяком случае, проблемы перевода не составляла. При переводе текста Библии, который делался с древнееврейского через язык-посредник — греческий или латыньУ— возникала многослойная структура текста перевода на всех уровнях языка. Стремление к верности христианской доктрине при пословном принципе иногда позволяло переводчикам заменять традиционные детали библейского антуража на местные. Так, в поэтическом переложении Библии на древнесаксонский язык, известном под названием «Хелианд» («Спаситель», IX в.), пустыня, куда направляется Христос, заменена лесом. Но такие замены мы встречаем, как правило, в том случае, если исходный текст обрабатывался поэтически. Тогда одновременно допускались купюры, выравнивание сюжета и приспособление текста к поэтической форме, привычной для данного народа, — т. е. фактически адаптация, которая являлась известным переводческим приемом еще в дохристианские времена. Одновременно с адаптацией можно было наблюдать и логическое «выравнивание» текста оригинала, целью которого было, по-видимому, облегчение его восприятия — все с той же задачей: донести до паствы Слово Божье.

Получается парадоксальная на первый взгляд картина. С одной стороны, на протяжении всех средних веков существует пословный перевод, не допускающий купюры даже одного слова при переводе, с другой стороны, встречается очень свободная обработка подлинника, допускающая даже превращение прозы в стихи. На деле здесь нет противоречия. Принцип соблюдения верности доктрине неуклонно соблюдался, а вольная переработка, очевидно, была связана не только с дохристианскими традициями адаптации, но и с традициями устного проповедничества, хотя авторы, безусловно, пользовались, как основой, письменным текстом Библии.Отметим еще одну странность средневекового отношения к тексту. Верность подлиннику ставилась превыше всего. Но, превратившись в переведенный текст, он мог потом подвергаться купюрам, входить в состав различных компиляций и т. п. Это было связано с тем, что понятия авторства в нашем понимании не существовало; в конечном счете не человек переводил с помощью своего искусства, а божественное вдохновение руководило им. Поэтому понятия посягательства на чужой текст возникнуть не могло.И последнее важное замечание. В средние века отсутствует оппозиция между оригинальной и переводной литературой. Ведь текст не есть национальное достояние, он есть достояние всего христианского мира. Вера объединяла людей гораздо мощнее, чем кровь и обычаи. Текстовая культура была единой. Именно поэтому, в отличие от античности, доля переводных текстов во всей христианской Европе очень велика и составляет от 87 до 99%. Это вовсе не означает духовной ущербности народов в средние века и их неспособности к самостоятельному творчеству. Это говорит об общности их текстовой культуры и о христианской доминанте в ней. Кроме того, это свидетельство высокой интенсивности информационного обмена в то время.

После этих предварительных замечаний познакомимся кратко с основными средневековыми памятниками перевода и наиболее известными переводчиками.Первое место по количеству переводных версий безусловно занимает Библия. Самый ранний из прославившихся переводов текста Священного писания относится еще к III в. до н. э. — это знаменитая Септуагинта, перевод первых пяти книг Ветхого Завета с древнееврейского языка на греческий. Согласно легенде, египетский царь Птолемей (285-246 гг. до н. э.) приказал перевести Библию, и для этого было отобрано 72 толковника (т. е. переводчика) — по 6 мужей от каждого колена Израилева; их разместили в крепости на острове Фарос. Каждый из них должен был перевести текст от начала до конца самостоятельно. Когда работа была завершена и тексты сравнили, то обнаружили, что все они одинаковы слово в слово.Сохранились также фрагменты первого полного перевода Библии II в. до и. э., выполненного Авилой, Симмахом и Феодотионом, где отмечается как следование пословному принципу, так и перевод по смыслу. Очевидно, и в последующие века Библия не раз переводилась. ИзвестноЛчто в III в. н. э. Ориген Александрийский сопоставил все имеющиеся переводы на греческий язык и создал новую редакцию.

Начало переводам Библии на латынь положил анонимный перевод начала II в. и. э., иногда именуемый Вульгата .Однако чаще Вульгатой называют перевод, осуществленный Иеронимом Стридонским . Об Иерониме известно не так много; мьТ знаем, что он учился в Риме, некоторое время провел в Антиохии, где постигал греческую книжную культуру, жил в Халкидской пустыни и там выучил еврейский язык. За 20 лет он перевел все Священное писание (перевод был завершен в 405 г. в Вифлееме). Постановлением Тридентского собора в 1546 г. этот перевод под полным названием «Biblia sacra vulgatae editionis» был объявлен обязательным для католической церкви. Подход Иеронима к переводу зависел от переводимого текста: так, при переводе Библии он явно придерживался пословного принципа, отмечая, что в Священном писании «и самый порядок слов есть тайна»; при переводе же историографии Евсевия и сочинений Оригена с греческого говорил: «Я передаю не слово словом, а мысль мыслью».В IV в. появился полный перевод Библии на сирийский язык (Сирийская Вульгата), на эфиопский язык, а также на готский язык. Готская Библия Вульфилы (317-381) была переведена с одной из версий Септуагинты.

В средние века центрами перевода в Европе становятся мона?ты- ри и королевские дворы.Одновременно с переводами на латынь появляются и переводы па родные языки народов Европы. На древнеанглийский язык сочинения теологического, исторического и философского содержания переводят члены кружка, организованного королем Альфредам-Великим в IX в. Переводит и сам Альфред Великий, в частности Боэция, Беду Достопочтенного, Орозия. Переводческая деятельность

Особая переводческая ситуация складывается в средневековой Испании. Наверное, нигде в Европе не наблюдается такой пестроты культурных и языковых влияний, как здесь. Во-первых, в Испании в это время четыре (!) литературных языка: испанский (кастильский), каталанский, галисийский и баскский. Во-вторых, испанская культура формируется под влиянием римлян, вестготов, арабов, берберов, евреев. Поэтому переводческие традиции неоднородны и не вполне согласуются с общеевропейскими тенденциями. В частности, латынь в Испании — это одновременно и язык перевода, и язык, с которого переводят на разные языки. Первые памятники перевода относятся к IX в.: это переводы глосс и нескольких документов с латыни на испанский. Но расцвет перевода приходится на XII в. В начале XII в. испанский еврей Педро Альфонси переводит с арабского на латынь индийские и арабские сказки; основным принципом перевода было вольное переложение оригиналов, т. е. дохристианская традиция. В ИЗО г. в То л е д о по инициативе Великого канцлера Кастилии Раймундо была организована школа переводчиков с арабского языка. Наряду с литературными произведениями переводчики Толедской школы переводили труды по философии, астрономии, медицине. В XH-XIV вв. процветанию школы содействовал король Альфонсо X (1226-1284). Он переводил и сам, но главное — активно участвовал в организации переводческой деятельности. Любопытно, что в Толедской школе практиковался двуступенчатый метод перевода, явно заимствованный из восточных культур: один переводчик устно переводил с арабского языка на испанский читаемый вслух текст; второй тут же устно переводил его на латынь, а третий — записывал результат. При таком двуступенчатом устном переложении ' текста корректирование неточностей и толкование неясных мест происходило тут же, в процессе перевода. Переводы получались не буквальными, но очень близкими к подлиннику. Однако, в отличие от чисто письменных переводов, они были в большой степени внекон- текстуальными, поскольку, естественно, последующий контекст почти не учитывался. Переводчики находились под сильным влиянием арабского языка; переводы пестрят кальками с арабского. Сам король Альфонсо принимал участие в редактировании и переводе некоторых текстов, например юридических и исторических. Благодаря трудам толедских переводчиков европейцам стали доступны достижения арабской науки и культуры: труды по математике, астрономии, физике, алхимии, медицине. Они ввели в европейский культурный обиход также и труды знаменитых греков: Аристотеля, Евклида, Птолемея, Галена, Гиппократа.

Завершая разговор о средневековой теории и практике перевода,кратко остановимся на устном переводе. Если письменный перевод находился в ведении монахов и был богоугодным делом, основные языки, с которых переводили — греческий и латынь, — воспринимались как божественные языки Священного писания, а латынь была также языком богослужения, то устный перевод, наоборот, воспринимался в народе как занятие бесовское. Во-первых, говорящий на любом другом (варварском, неполноценном) языке, как и в древности, казался человеком неполноценным, а необъяснимая способность говорить сразу на двух языках наводила на подозрения, не связан ли он с дьяволом. Но поскольку устный переводчик становился незаменимой фигурой в дипломатических контактах между формирующимися европейскими государствами, он постепенно превращается в официальное должностное лицо и как профессионал имеет высокий статус государственного признания. В XIII в. впервые осознание необходимости обучать устных переводчиков приводит к реальным инициативам: юрист Петрус де Боско добивается создания в Париже специальной Высшей школы устных переводчиков с восточных языков и излагает в послании Филиппу IV Красивому примерную программу обучения, аргументируя необходимость создания школы тем, что настало в^эемя начать экспансию европейской духовной культуры на Восток .

Кстати, несколько слов о переводческой ситуации на Востоке в средние века; ведь искусство перевода развивалось, разумеетсяЛ не только в Европе, и немаловажно представлять себе культурный фон европейского развития. В арабском мире расцвет переводческой деятельности приходится на VIII—XIII вв. и непосредственно связан с распространением ислама. Средневековая арабо-мусульманская философия опирается на греческую философию, в частности на Аристотеля, й берет свое начало в переводах . Среди мощных центров перевода в то время можно отметить Насибин и Гундишапур (Иран), Дамаск. Особое место занимает Индия, которая по объему и количеству переводов превосходит не только весь средневековый Восток, но и Европу. Примечательно, что перевод в Индии является в основном не средством заимствования информации извне, а средством ее «излучения»: на территории Индии создаются переводы более чем на 300 (!) языков, в основном — с санскрита. Богатые переводческие традиции обнаруживаются в Корее (переводы в основном с китайского и на китайский), в Тибете (VII-XIVbb., центры перевода — тибетские монастыри), в Монголии (с китайского, тибетского, уйгурского). Особняком стоят Китай и Япония. Китай — одна из древнейших непрерывных цивилизаций — на протяжении всей своей истории отличался ярко выраженной самодостаточностью (китайский гегемонизм) и не стремился к культурным заимствованиям; не наблюдалось также и стремления распространять свою культуру. Перевод в Китае в связи с этим был развит крайне слабо, и вспышки переводческой деятельности в Ш—VII вв. были связаны лишь с усвоением буддизма. Далее, вплоть до XX в., в Китае практически ничего не переводилось. Первым симптомом скорого выхода из изоляции явилось создание школы иностранных языков и бюро переводов при Цзянь-Наньском арсенале в 60-е гг. XIX в. Библия на китайский язык была переведена только.Письменный перевод в средние века оказывается мощным средством религиозной консолидации — как в Европе, так и на Востоке. Появление письменности у европейских народов непосредственно связано с необходимостью перевода Библии, таким образом, перевод становится катализатором информационной культуры человечества. Письменный перевод в средние века осуществляется преимущественно в рамках пословной теории перевода, которая базируется на представлении об иконической природе языкового знака. Конкурирующим принципом письменного перевода является принцип культурной адаптации. Высокая культура письменного перевода в Средневековье способствует развитию и обогащению европейских языков. Для средневекового письменного перевода характерно отсутствие осознанного авторства, а также отсутствие представлений о национальной принадлежности текста. Функциональные рамки устного перевода по-прежнему остаются ограниченными.

Средневековая культура постепенно вступает в эпоху Возрождения. Влияние религии на процесс перевода значительно ослабляется, начинает преобладать светское мышление. Более серьёзные требования начинают предъявлять к качеству перевода и, соответственно, к искусству переводчика. Перевод становится авторским, формируется особое сословие переводчиков, их труд лучше оплачивается.

⇐ Предыдущая 1 23