8 глава Понедельник - день волшебный 6 страница

В холле было по-рождественски пусто и светло. Большинство студентов оставались в своих комнатах – отсыпались или же разбирали подарки. В гостиной сидело лишь несколько человек - болтавшие две девушки курсом старше Гермионы и Драко Малфой, читающий какую-то книгу.
- Доброе утро, – Гермиона чуть смущенно улыбнулась, заметив на его манжетах новые зеленые запонки.
Драко поднял голову. Одобрительно улыбнулся серьгам-бабочкам, сиреневому свитеру с открытыми плечами, палантину молочного оттенка и светлым брюкам – Гермиона умудрялась одновременно выглядеть и элегантно и по-домашнему.
- Доброе. Понравился наш подарок?
- Иначе бы не надела, – она потеребила сережку, и бабочка тут же зашевелила крыльями, будто собираясь улететь. – Тот же вопрос.
- Тот же ответ, – он усмехнулся и пододвинулся на диване, освобождая для нее место.
Гермиона уселась рядом с ним, потом подумала, скинула туфли и забралась на диван с ногами, обхватив руками колени.
- Ты чего так рано подскочила? Все порядочные студенты до сих пор спят и ругают шумящих сов.
- Я вчера и не поздно легла, – Гермиона потянулась потереть глаза, но на пол пути ее рука замерла и опустилась. От Драко ее жест не укрылся.
- Что, глаза опять?
- Ага. Вчера приступ был, еле до комнаты дошла.
- Демон, и почему мы тебя не проводили! – парень ударил кулаком по креслу.
- Спокойно, Драко, ничего же не случилось.
- Но могло, – хмуро ответил он.
Его хмурый вид так не понравился девушке, что она, вспомнив свои разговоры с Гарри и Роном, протянула руку и дернула парня за прядь волос, тут же сделав невинное лицо. Ответ последовал немедленно – ее так же дернули за волосы. Немного подумав, девушка дернула парня за рукав – ее потянули за палантин. Рубашка – рукав свитера.
Они бы развлекались так еще долго, если бы у Драко не кончилось терпение и он, притянув Гермионы ближе, начал ее щекотать.
- Эй, так не честно! – смеялась Гермиона, стараясь увернуться.
- Не честно, – согласился Драко, продолжая щекотку.
- Ах, так!
Минуты через три, взъерошенные, запыхавшиеся, но веселые, они развалились на разных концах дивана, с улыбками глядя друг на друга. Как не странно Гермиона не чувствовала ничего похожего на романтические чувства - это были скорее чувства привязанности к другу или брату. Вот странно, когда они вот так общались, то часто подначивали друг друга, смеялись, шутили, или наоборот сидели, читали книги, обсуждали спорные вопросы и готовились вместе к парам, но ничего романтического в их отношениях не наблюдалось. Но стоило заиграть музыке, как друзья тут же превращались в…
- Ты чего задумалась?
- Да так, пытаюсь все расставить по полочкам. Вы меня вчера так запутали, что все пытаюсь разобраться.
- Ну и как? – Драко с довольным видом потянулся.
- Вроде что-то проясняется.
Парень задумчиво посмотрел на нее. Гермиона ему нравилась, это было понятно сразу, но… он не видел их как пару. Они могли общаться, смеяться, спорить, дурачиться и обижаться друг на друга, но какая-то романтика им была доступна только в танце…
- И что за загадочное молчание?
Ричард появился как всегда неожиданно. В новой, еще даже не глаженой рубашке белого цвета с позолоченными запонками на манжетах. Они переглянулись с Малфоем и одинаково усмехнулись.
- Вижу, ты тоже не сильно затруднялась с выбором подарков.
- А то ж, – Гермиона пододвинулась на диване, уступая Ричарду место справа от себя.
- Оно, вижу, наши подарки тебе тоже понравились.
- И не только ваши, – Гермиона поправила палантин на плечах и улыбнулась.
- Так, Дрейк, кажется, у нас завелся конкурент.
- Согласен с тобой в выводах, Лев, и что же будет делать?
- Никого не подпускать близко к Герм.
- Думаю, ты прав.
- Мальчики, я вам не мешаю? – Гермиона тщетно старалась скрыть смех.
- Ничуть.
Оба развалились на своих сторонах дивана, оставив Гермиону в центре и вызывающе поглядывая на нее, будто предлагая выбрать, к кому пододвинуться. Девушка вздохнула и пересела в одноместное кресло.
- Нас обхитрили, Дрейк.
- Но мы что-нибудь придумаем, Лев.
Девушка усмехнулась, но тут же нахмурилась, увидев, как к гостиной подходит Гарри. Парень выглядел растрепанным и заспанным, как мальчишка, но ярко-красная мантия на плечах и очки в новой оправе придавали ему более взрослый облик.
- Доброе утро, Гарри. С Рождеством.
- Доброе, Гермиона, – он несколько секунд созерцал картину «Девушка против двух парней», после чего усмехнулся, нагнулся, поцеловал Гермиону в щеку и уселся на подлокотник ее кресла. Недовольное молчание со стороны дивана было ему ответом. – С Рождеством тебя. Мы можем поговорить?
- Хорошее начало. Конечно, можем, – девушка неловко улыбнулась, уже зная, о чем пойдет разговор.
Впрочем, Гарри был достаточно умным для того, чтобы осознавать, что инициатором подобного Гермиона точно не была, и достаточно мудрым, что бы не заваливать ее вопросами. Поэтому парень поправил очки и посмотрел на Драко и Ричарда.
- И что это вчера было? – с расстановкой произнес он.
- Поттер, ты забыл надеть свои очки? Вчера был бал, – насмешливо ответил Драко.
- Да, и вы теперь на каждом балу собираетесь так танцевать?
- Вполне возможно. Ты что-то имеешь против?
- Да нет, – внезапно усмехнулся Гарри. – Танцуйте на здоровье, я просто так спросил. Гермиона, - он повернулся к девушке, - если эти два оболтуса сделают что-то не то, знай, если что меня Джинни хорошему сглазу научила.
- Это кто тут оболтус? Я старше тебя! – справедливо возмутился Ричард.
- И что? А я мальчик-который-всех-сделал. Для меня все оболтусы, – явно копируя интонации Малфоя, ответил он, после чего не выдержал и засмеялся.
- И даже я? – «обиженно» спросила девушка.
- Что ты, Герм, в твоих глазах, оболтусом навечно останусь я… Ну, по крайне мере пока не защищу диплом, не напишу диссертацию и не получу звание ни ниже Министра. Я прав?
- Абсолютно, Гарри.
- Вот именно… А вы двое, не смейтесь, вы в ее глазах не станете достаточно хороши, пока не станете профессорами, как минимум.
Могли эти четверо беззаботно смеющихся ребят предполагать, что через шесть они вспомнят этот разговор и назовут Гарри пророком, а тот лишь загадочно усмехнется и сошлется на хорошие уроки профессора Трелони.

***
На следующий день Гермиона уехала домой в гости к родителям, Гарри и Джинни – в Нору, где их ожидали вязаные вещи и самый вкусный в мире пирог, а Малфой - в Мэнор к уже заждавшимся его родителям. У каждого из них был свой маленький круг, с которым хотелось провести праздники, свой дом, в котором хотелось просыпаться и свои друзья, которые уже, в общем-то, являлись общими. Так что оставим их наедине со своей жизнью и снова наведаемся в Академию, где после празднеств опустели коридоры и классы, только в гостиных еще кипела жизнь, но оставшихся студентов было слишком мало, чтобы создавать много шума. Академия выглядела спящей.
Но в Академии остались не только студенты, но и другие более взрослые и серьезные люди. Один из них, синеглазый брюнет, неспешно разбирал свои подарки, то и дело, поправляя новый синий шейный платок. Затем он отправился в Эдинбург, потом в Лондон, потом вернулся в Академию и еще долго стоял на открытом балконе одной из башен, и его силуэт сложно было разглядеть за роем снежинок, опускавшимся этим вечером на шотландскую землю.
Второй, хмурый мужчина, закрыл дверь своей лаборатории, где все рождественское утро и день тестировал новые зелья, и отправился домой. Миновав заснеженные пустоши, он вошел в уютный освещенный дом, где Дора уже приготовила ужин и даже принесла от своего мужа бутылочку старого вина. На столе стояло несколько коробочек, перевязанных лентами или покрытых надписями. Мужчина с усмешкой вскрыл все подарки, поужинал, и сел напротив камина с бокалом весьма недурного красного вина, кутаясь в мантию, все еще хранящую аромат апельсинов.

Глава 18.
Решение
"Людей обычно сближает сходство взглядов на третьих лиц и разделяет различие взглядов на собственную особу". Збигнев Земецкий

Все хорошее быстро заканчивается, воскресенье – самый короткий день недели, праздников катастрофически меньше, чем будних дней, и вообще, «делу – время, потехе – час».* Рождество закончилось чередой застолий и балов, и студенты вновь вернулись в родные стены Академии.
Академия радовалась их приезду. За время праздников она приукрасилась, покрыла крыши белоснежным снегом, украсила балконы гирляндами сосулек, а стены – блестящим инеем. О внутреннем убранстве тоже не забыла. Волшебников встречали хорошо протопленные комнаты, уютные гостиные и пирожки с ванильным кремом, аромат которых достигал даже башен и нижних классов.
Гермиона, Гарри и Джинни приехали на день раньше установленного срока. Инициатором подобной активности была именно Гермиона, которая как-то умудрилась оставить все учебники и конспекты в Академии и теперь планировала найти этого наглого сероглазого типа, который явно покопался в ее сумке в день отъезда.
Гарри и Джинни не были настроены так, как подруга, но идею возвращаться на день раньше, чем собирались, поддержали. Причем оба по одной и той же причине – летать за Норой, конечно, весело, но на специальном поле все же интереснее.

Гермиона бросила свою сумку на пол и упала на кровать, довольно потягиваясь. На улице намело, идти было трудно, так что было так здорово наконец-то попасть в теплую родную комнату, уткнуться в подушку, пахнущую апельсинами, услышать приглушенные звуки разговора из коридора… опознать один из голосов и торопливо бросится обратно к двери.
- …так что я согласен, только, давай завтра? О, привет Гермиона.
Драко Малфой улыбнулся растрепанной девушке и снова обернулся к Гарри Поттеру.
- Завтра, так завтра. Ну, давай… до завтра.
Спаситель волшебного мира понимающе и тактично удалился.
- Привет, Драко. Как праздники? – Девушка чувствовала смущение, хотя вроде и смущаться было нечего. Ну, встретились после каникул, что такого-то?...
- Как всегда отлично. Гора подарков, завтрак в Париже, ужин в Венеции, прекрасные дамы, вино, музыка…
- А когда бал закончился? – насмешливо уточнила девушка.
- Дом, постель, с утра похмелье. – Отрапортовал Драко и засмеялся удивленно выражению лица Гермионы.
- Малфой!
- А что? Все честно. Сама как?
- Замечательно. Без балов, Парижа и похмелья.
- В этом я и не сомневался. – Драко замолчал, потом оглянулся, и, удостоверившись, что они в коридоре одни, спросил чуть понизив голос: – Не против сегодня потанцевать?
- Я…
Неожиданный вопрос разворошил вроде бы разложенные за время каникул чувства девушки. Он предлагает ей потанцевать, а значит, нужно будет идти в один из свободных танцевальных классов. И танцевать там. Наедине.
Да, они уже танцевали вместе, разучивали шаги, подгоняли технику, но Гермиона всегда относилась к этому, как к урокам, которые заранее планируешь и четко знаешь все, что должно произойти.
Сейчас отношение было явно другое. То ли из-за формулировки вопроса, то ли из-за того, что сейчас она была расслаблена, ей показалось, что это предложение не имело под собой подоплеки урока.
- Я не против. Только у меня такое ощущение, что я ничего не помню.
- Ничего, справимся. Ну, давай, тогда я за тобой зайду.
- Давай.
То ли из-за того, что он ей нравился.

Они встретились в одной из тех пустых комнат, которые служили танцорам в качестве зала для тренировок. Длинный стол вдоль одной из стен, на который обычно сбрасывали вещи, магические светильники под потолком, дающие скудное освещение, натертый паркет, за который благодарить стоило трудолюбивых эльфов.
Драко поставил на стол музыкальную шкатулку, некоторое время с ней возился, потом скинул мантию и обернулся к замершей у дверей Гермионе. Улыбнулся.
- Ну что, сначала просто пошагаем?
- Давай.
Они сделали вместе несколько простых шагов, потом Драко повернулся, пропуская Гермиону, еще несколько шагов, поворот на месте, еще поворот, шаги.
Гермиона закрыла глаза и следовала за Драко, откликаясь на каждое его движение. От его рубашки распространялся еле ощутимый аромат мужского одеколона с нотками мяты. В каком-то из движений девушка приблизилась к нему практически вплотную, не поднимая головы и просто впитывая в себя эти моменты, когда они все делают вместе…
- Ну вот, видишь, ты все помнишь.
Парень остановился. Гермиона чуть удивленно взглянула на Драко и только тогда поняла, что они сейчас только что повторили все фигуры, которые изучали на занятиях. А она, сосредоточившись на ощущениях, даже не заметила.
- Драко Малфой – ты…
- Самый лучший человек на свете, знаю.
Без лишних слов он снова привлек ее к себе, и на этот раз она не опустила взгляд. Шаг, шаг, шаг, они держат некоторую дистанцию между телами, но лица практически соприкасаются. Он улыбается, она тоже.
Они танцуют. Драко начинает движение, Гермиона следует за ним. Он очень хорошо танцует, его все хвалят, а она кроме внешней красоты еще чувствует и его внутреннее состояние. Ощущает его руку на своей спине. Видит его улыбку, как отражение своей собственной. Чувствует его дыхание, смешивающееся с ее. Чувствует его губы на своих губах.
Они целовались в полутемной зале, не смея поверить в то, что делают. Она – осторожно и неумело, обняв его одной рукой за шею, он – нежно и уверенно, приобняв ее за талию. Гермиона не знала, сколько мгновений прошло с того момента, когда он ее поцеловал, но в какой-то момент его губы коснулись ее щеки, потом виска, а потом он просто продолжил танец, прижав ее к себе.
Девушка чувствовала его дыхание на виске и больше всего боялась сейчас открыть глаза, потому что совершенно не знала, что будет дальше. Хотя волнения в ней не было, была невероятная нежность и чуточку страха. Страха за то, что он понимает все иначе, чем она.
- Знаешь Гермиона… - Вдруг начал Драко, не прерывая шагов. – Я влюблен в тебя, когда мы танцуем. Я не знаю, с кем можно еще танцевать так…
Пауза. Девушка слушает его молча, не открывая глаз и не отстраняясь.
- Но это чувство остается только на время танца. И я хочу, чтобы ты об этом знала.
- Я знаю. – Просто ответила девушка.
И Драко понял, что с ней творится то же самое. Что танец приоткрыл им обоим завесу в мир, где они – не Гермиона Грейнджер и Драко Малфой, а просто мужчина и женщина. Гермиона Грейнджер и Драко Малфой не могут быть вместе в общепринятом смысле, так как они слишком разные и не всегда понимают друг друга. Они могут быть приятелями, даже друзьями, но не возлюбленными. Они даже представить себе не могут, что могут встречаться, ходить на свидания.
А когда они танцуют, остаются только мужчина и женщина. Сильный мужчина и красивая женщина, которых тянет друг к другу. Вот и думай, что делать.
- Ну и что делать будем? – Первым нарушил молчание Драко.
- Давай, пока мы все еще танцуем, ты меня снова поцелуешь, а там видно будет.
Это были не те слова, которые ждут от Гермиона Грейнджер, умницы, отличницы и скромницы. Но ей уже исполнилось двадцать лет, и она хотела испытать, какого же это, быть в объятиях парня, которому ты нравишься. Иногда даже Гермиона Грейнджер может отбросить образ заучки и стать просто девушкой.

***
В то время как студенты отдыхают и придаются развлечениям, люди более деловые работают, встречаются, совершают сделки и договариваются о поставках.
- Итак, мистер Снейп, вот все что вы просили достать. – Пожилой мужчина поставил на стойку корзину, в которой лежали заботливо завернутые в ткань травы и другие ингредиенты.
Северус Снейп кивнул и принялся проверять содержимое корзины, сверяясь с бумагой, на которой две недели назад самолично вывел список нужных ему ингредиентов.
Аптека, располагавшаяся в Косом переулке, была местном, куда профессор заходил постоянно. Помимо лечебных настоек, мазей, кремов и порошков здесь продавались различные зелья и их компоненты. Обычные люди эту аптеку не любили, так как здесь постоянно стоял запах тухлых яиц и гнилых кабачков, но все зельевары и лекари знали, что здесь можно найти самые редкие, а порой и труднодоступные вещи. В ассортимент магазина входили сушеные травы, толченые корни, перья птиц, клыки, когти и многое другое. А то, что нельзя найти на полках, можно попросить достать хозяина аптеки.
Официально у него заключены договора с поставщиками, все операции проходили через Гринготтс, но некоторые ингридиенты, порой даже запрещенные, все равно проходили через его руки. Аптеку проверяли, устраивали ревизии продукции и перепроверку всей документации – все было чисто, как в «Сладком королевстве» под Рождество.
Северус уже не в первый раз прибегал к услугам аптекаря. Именно здесь он закупал ингридиенты для Хогвартсва, когда к двум официально проведенным корзинам добавлялась неприметная третья, здесь же планировал остаться, пополняя запасы Академии.
- Все в порядке, мистер Трон. – Снейп протянул тому мешочек с монетами и терпеливо подождал, пока аптекарь перечитает их.
- Рад работать с вами, мистер Снейп.
- Мистер Трон, таких крупных заказов в этом месяце больше не будет, но я хочу приобрести кое-что поверх. Мне нужны плоды и листья гинкго, сон трава и эуфразия.
- Что простите?
- Очанка лекарственная.
- Да-да, все это у меня есть. Однако для улучшения зрения я бы вам скорее посоветовал…
- Мне нужно только это. – Холодно перебил аптекаря профессор.
- Хорошо. Сейчас.
К полной корзине добавилось несколько сверток, Северус доплатил из своего кармана и покинул аптеку, не размениваясь на любезности. У него было много работы.

***
Гермиона потянулась и с улыбкой открыла глаза. В комнату проникали лучи солнца, обещающие ясный денек, в комнате было тепло, а из коридора доносились чьи-то голоса. Хорошее начало хорошего дня.
И продолжение прекрасной ночи.
Которое последовало за превосходным вечером.
Гермиона улыбнулась, подсаживаясь к столу и беря в руку расческу. Воспоминания от вчерашнего остались самые светлые.
Даниил устроил все-таки милонгу – танго-вечеринку, на которую были приглашены практически все танцующий студенты Академии.

Помещение, освещенное только светом свечей. Более полусотни человек, которых она не думала встретить здесь. Она никогда и подумать не могла, что девушка, с которой они часто сталкивались в библиотеке, тоже танцует у Даниила, а тот парень, с которым они пару раз сталкивались в учебных лабораториях… Надо же. А это? Неужели профессор Натали Крэй? В простом платье, без мантии, легко танцует с кем-то из старшекурсников. Мерлин великий, а ректора Хардена здесь нет?
Свет свечей. Музыка. Танцующие пары.
Она танцует с Драко. Танцует с Даниилом. Танцует с другими студентами. Танцует с Ричардом…

Гермиона тихо засмеялась и спрятала лицо в ладонях, хотя горящие смущением щеки сейчас не мог никто видеть. Неужели это была она? О, Мерлин.

Она сама целует его, ринувшись в непривычные отношения со всей гриффиндорской смелостью и отвагой. И страхом, который легче преодолеть, чем в нем признаться.
Они танцуют вместе еще три танца, и ей совершенно не хочется поднимать головы от его плеча. Она смущена, рада и совершенно не знает что делать.
Драко крадет ее на один танец, заставляет своими комментариями прийти в себя, и вот через пару минут она и Ричард уже вместе смеются, перемежая разговоры легкими поцелуями. У нее кружится голова, и она все еще не знает, что делать, но страх проходит.

Девушка одевается, застилает постель и тревожно косится на дверь. Выходить пока боязно. Можно еще умыться и собрать грязные вещи для стирки.

Они разговаривают, а потом уходят с милонги, чтобы гулять по коридорам замка. Ричард чувствует ее неуверенность и просто держит за руку, иногда наклоняясь, чтобы поцеловать. Он умный парень и все понимает. И ему нравится все происходящее.

А еще можно разобрать книги на столе. И записи разложить.

Они останавливаются в открытой галерее и долго смотрят на небо. Гермиона позволяет себя обнимать и думает, что поступает правильно, стремясь сразу привыкнуть к новым отношениям. Ричард рад.

А еще… еще можно разобрать шкаф.

- Гермиона! – Стук в дверь и радостный голос.
Или нельзя.
Открытая дверь, несмелая улыбка и довольно наглое вторжение в комнату. Поцелуй и объятье.
Ей страшно и неловко, но она справится. Девушка, которая помогла одолеть Темного Лорда, ведь не струсит, когда дело затронет ее сердце?

· Макс Фрай
Основа для танца Драко и Гермионы http://www.youtube.com/watch?v=UibPoqyEuQ4&feature=related
Милонга
http://www.youtube.com/watch?v=d2CdXDunBfY&feature=related

В честь Дня Победы.

Глава 19
Шесть часов вечера после войны
«Сущность всякой веры состоит в том, что она придает жизни такой смысл, который не уничтожается смертью» . Лев Толстой

Проходит зима и часть весны, которые в восточной Шотландии редко отличаются друг от друга. Все тот же пронизывающий ветер, холодный воздух и снег, падающий с неба почти круглые сутки. Но в начале апреля суровая погода все же отступает. Ветер все чаще дует с юга, и сквозь бело-серую пелену, которая покрывает землю, начинают пробиваться первые весенние цветы. Тает покрывавший поля снег, тает лед на крышах, тают людские сердца.
Северус Снейп все реже придирается на своих занятиях, пополняя список оценок «выше ожидаемого» и даже «превосходно». Профессор Тамна Смит все чаще пропускает перешептывания студентов мимо ушей, а другие преподаватели вообще едва не начали отпускать студентов без домашнего задания, спохватываясь обычно в самый последний момент.
Но некоторые сердца и зимой не замерзали. Гермиона часто гуляла вместе с Ричардом, они вместе проводили свободное время, вместе танцевали. Ричард был не столь увлечен учебой, как она, а Гермиона еще не умела так веселиться, как он, но они учились друг у друга. Ричард проводил время в библиотеке и лабораториях, помогая с домашними заданиями. Она ходила с ним в поселок на дружеские посиделки и на ставшие более частыми квиддичные игры.
Гермиона не изменяла себе – ее задания все так же были блестяще выполнены, полки в комнате заставлены книгами, но она больше не стремилась выполнить весь учебный курс за один месяц. Она училась получать удовольствие от жизни, от ее радостей и веселья.
Изменения пришли с концом апреля.
За неделю до конца месяца все веселье в Академии начало стихать. Студенты все больше ходили задумчивые и серьезные, все реже в коридорах звучали смех, шепотки и разговоры.
Приближалось первое мая.
День Победы.
Прошло всего лишь два года, и магический мир еще не забыл всех своих потерь и поражений в той страшной войне. У многих студентов в ней погибли или пострадали родственники или друзья. Даже студенты из других стран в это время присмирели и поглядывали на своих британских товарищей с сочувствием.
А тем было горько и легко одновременно. Горько, потому что именно в эти дни на них обрушивались все воспоминания той страшной поры, а легко оттого, что та пора все-таки осталась в прошлом.
В коридорах Академии установилась тишина. Почти везде. Только в танцевальных классах, где были, как в те самые дни, отменены занятия, звучала музыка и танцевали люди. Танцевали просто так, кто как умел, выплескивая все свои чувства в танце, в движениях, доверяя себя своему партнеру, как когда-то некоторые из них доверяли себя своим товарищам.
Гермиона не пропускала ни одного такого вечера.
Она танцевала с Драко, танцевала с Ричардом, танцевала с Даниилом и со многими другими. Она знала, что ни одна пережила лишения войны и старалась поддержать всех тех, кто был рядом с ней. Но это по вечерам. А в то время, пока светило солнце, она избегала общаться и с Ричардом и с Драко, проводя почти все время вместе с Гарри и Джинни. Вспоминала, разговаривала.
Легко быть веселым и беззаботным в мирное время. Легко посвящать себя учебе, друзьям, любимому человеку. Трудно делать все это во время войны. И во время, когда она появляется снова, не проявляясь в окружающем мире, но оставаясь в твоих глазах… и в глазах тех, кто прошел ее вместе с тобой.
Они часто сидели в ее комнате. Гермиона с Гарри на кровати, практически в обнимку, а Джинни не стуле, понимая, что в некотором роде лишняя. Здесь должен был быть Рон, а не она.
Не только студенты чувствовали приближение знаменательной даты.
Северус Снейп снова начал мучиться головной болью и плохими снами. Давно зажившие шрамы болели по ночам и не давали нормально дышать. Он нес в себе слишком много плохих воспоминаний, чтобы не чувствовать и не помнить. Его самообладания хватало на весь год. На весь год, кроме мая.
На занятии по зельям, последнем в этом апреле, он был мрачнее обычного. Колкости и придирки градом сыпались на студентов, но те, знавшие о роли зельевара в последней войне, больше молчали, а если и говорили, то строго по делу. Это злило профессора еще больше. Он не терпел ни жалости, ни сочувствия. Он не жертва и никогда не собирался ею быть.
Занятие было теоретическим - профессор давал ученикам основы лечебных зелий - и закончилось простым: «Надеюсь, на практике вы сварите все-таки полезное зелье, а не помои, которые сами же на себе опробуете».
Драко и Джинни, на долю которых как раз и выпала эта пара, пытались выйти из аудитории в числе первых, но были остановлены раздраженным окликом профессора:
- Малфой, Уизли, задержитесь.
Снейп недовольно мерил шагами аудиторию, пока за дверью не скрылся последний студент. После чего достал из кармана несколько листов бумаги и бросил их на парту.
- Профессор Макгонагалл просила это передать вам и Грейнджер с Поттером. Вы приглашены на празднование Дня Победы в Хогвартсе, – последние слова он будто выплюнул.
Драко настороженно посмотрел на крестного. Он знал, как тот ненавидит все министерские церемонии, которые из самого трагичного дня делают комедию. И, судя по его злости, он тоже был приглашен. И не мог отклонить приглашение.
Малфой осторожно взял письма и снова коротко взглянул на профессора.
- Мы может идти, пр… крестный?
Зельевар зло и удивленно посмотрел на парня, а потом прикрыл глаза, несколько раз вздохнул и уже спокойным тоном ответил:
- Да, Драко. Первого числа на закате за нами всеми прибудет карета, извольте не опаздывать.
Указание на подобное родство заставило его вспомнить, что не только он испытывал подобные чувства к происходящему. Его… родственники, также разделяли его взгляды и также не могли отказать приглашению. Он был уверен: и Люциус, и Нарцисса тоже там будут.
Драко встретился с друзьями только вечером в гостиной. Гермиона выглядела какой-то потерянной, а Гарри практически не отходил от подруги ни на шаг. Бывший слизеринец передал им приглашения и слова Снейпа.
- Значит завтра… - как-то тихо и без выражения произнесла Гермиона.
- Да, - кивнул Драко и тут же добавил, - только я приеду к вечеру. Мне сегодня нужно быть в Мэноре. Встретимся прямо перед отъездом.
- Хорошо, Драко, – Гарри сжал руку подруги и взглянул на приятеля. – Тогда увидимся.
- Увидимся.
Малфой развернулся и направился в свою комнату, заметил Джинни, которая стояла чуть поодаль и с болью смотрела на своих друзей.
Они на самом деле весь год и не поминали о войне. Война – всегда тот период жизни, о котором не хочется вспоминать, особенно если судьба не уберегла тебя от потерь и поражений. А жизнь… Жизнь же продолжается; она, зараза, всегда продолжается, как бы плохо и тошно ни было в какой-то определенный момент. Вот и у них она продолжалась.
Зачем вспоминать о войне, когда есть учеба, друзья, любовь, танцы наконец? Неужели обязательно раскрашивать свою жизнь тусклыми и траурными цветами только потому, что какому-то уроду в школе не везло с девочками?
Поэтому и о войне наши герои вспоминали только в мае. Это был тяжелый месяц для них. Но его нужно было пережить, как и войну, которая все-таки закончилась.
Джинни была всегда чуть в стороне от своих друзей. И на войне, и сейчас. Ее не было с ними, когда они мерзли в своей палатке и страшились обнаружения, но и их не было с ней, когда она вместе с остальными гриффиндорцами разрабатывала план «помощи Гарри Поттеру», всячески срывала занятия в Школе и спорила с самим директором Снейпом. Она тогда вела собственную войну. Войну со страхами, которые поселились в Гриффиндорской башне, войну со слизеринцами, которые почувствовали волю, войну с темнотой, которая поселилась в коридорах Хогвартса. Она оказалась отрезана от всей своей семьи, но не потеряла выдержку и силу. Тогда ее называли «Гарри Поттером в юбке», тем более что в то время они еще считались парочкой. Она вела свою битву еще и потому, что была девчонкой. А девчонкам нужно доказывать свою храбрость больше, чем мальчишкам.
Потом, после победы, когда они вернулись в уже свой Хогвартс, ей было сложно привыкнуть жить там. Жить, не дежуря попеременно с остальными, не спя с палочкой наготове, будучи готовой в любой момент послать боевое заклинание. Жить, не проверяя любую пищу на яды и добавки, а потом со спокойным видом грызя орехи, которые им выдавала профессор травологии.
Ей было сложно, поэтому она первое время часто сидела в гостиной вместе с Гермионой и слушала ее рассказы о жизни в палатке. Та не так сильно переживала, как Джинни. Как многие.

Гермионе на самом деле было легче других отделить войну от мира. Ее аналитический ум прекрасно справлялся с задачей «мухи отдельно, котлеты отдельно». Она любила учиться, любила танцевать и просто любила жить. И хоть те полгода (или даже больше?), которые они провели скитаясь, нельзя было вычеркнуть из жизни, но о них можно было забыть, отодвинув в сторону. До поры до времени.
В эту майскую пору она, прекрасно это осознавая, скучала по Рону. По ее рыжему неуклюжему другу, который оставался неуклюжим только по ее детским воспоминаниям. Будь он таким всегда – вряд ли бы им удалось пережить ту зиму и весну.
Они не виделись целую вечность – с осени, - и письма друг другу тоже не слали. Новая жизнь не оставила в себе места для старого, завлекая новыми знакомствами и новыми красками. Но Гермиона все-таки порой скучала по младшему сыну Молли Уизли. Он был бесшабашным, веселым, вспыльчивым, но неизменно родным. Гарри не хватало его эмоций и яркости, а Рону - сообразительности и хватки Гарри.
Гермиона вдруг вспомнила, как они сидели рядышком в палатке и не мыслили жить поодиночке. Но время решило все само. Рон помогает Чарли с драконами, Гарри занимается квиддичем и практикует заклинания, она увлеклась исследованиями и танцами. Но они все равно остались друг другу родными.
Так и через десять лет все трое соберутся у кого-то из них дома, взрослые, уже со своими семьями, но будут так же просто, как и в пятнадцать лет, подшучивать друг над другом, советоваться, спорить и разговаривать. Правду говорят, что семья – это навсегда. Даже если эта семья не по крови.

⇐ Предыдущая 10 11 12 13 141516 17 18 19 Следующая ⇒