Everything I am (слэш) 16 страница

- Еще раз – и я тебе устрою такой бенефис, что ты пожалеешь, - цедит она сквозь зубы. - Устроить сцену в Большом зале – как умно!

- Да тебя я вообще не спросила! – защищается блондинка, - у меня не к тебе разговор!

- Не знала, что твои разговоры начинаются с затрещин, - отвечает Гермиона, продолжая удерживать Лаванду за запястье. Пальцы у нее сильные, и я вмешиваюсь: осторожно расцепляю их, ослабляя захват. Лаванда выдергивает руку, а Гермиона почти растерянно смотрит на меня. Я продолжаю держать ее ладонь в своей.

- Да, Грейнджер, хорошо устроилась, сразу с двумя-то парнями, - звенящим голосом произносит Лаванда, по-прежнему глядя на Рона. Потом смотрит куда-то за наши спины, разворачивается и уходит. Я тоже оглядываюсь – и упираюсь взглядом в подошедшую МакГонагалл. Губы у нее поджаты так, что почти не видны.

- Шестой курс Гриффиндора! – произносит она с ледяным презрением, - и вы до сих пор не научились вести себя в общественных местах? Фи, мисс Грейнджер! Господа, - обращается она к нам, - вы же взрослые люди, неужели нельзя было прекратить это безобразие раньше? У одного Поттера, я смотрю, есть голова на плечах!

- А что мы сделали? – Рон машинально трет щеку.

- Чего вы не сделали, точнее сказать! – наш декан становится выше ростом, - рукоприкладство посредине Большого зала, на глазах всей школы! Вы не могли решить ваши личные дела за стенами замка?

Хорошо, что она не знает о драке с Симусом, приходит мне в голову. Одним внушением точно не отделались бы.

МакГонагалл тем временем обходит нашу скульптурную группу и направляется дальше по проходу, ведущему к преподавательскому столу. Лаванда сидит, сгорбившись, и не смотрит на приближающуюся преподавательницу.

- Мисс Браун! – голос МакГонагалл не отличается громкостью, однако вокруг становится тихо, - минус десять баллов с Гриффиндора за вашу безобразную выходку.

Лаванда низко опускает голову и кивает. Я слышу сбоку чье-то хмыканье: Финниган поставил сумку на скамью рядом с нами и, если судить по его лицу, наблюдал сцену от начала до конца.

- Десять баллов за пощечину, - бормочет он, - если бы это не был мой собственный факультет…

Я знаю, что его слова обращены ко мне. И слышу его полушепот тоже наверняка только я да друзья, но они еще не оправились от произошедшего. Я поворачиваю голову и произношу одними губами:

- О да, если бы это не был твой факультет, уж ты рассказал бы, верно?

Он смотрит с откровенной ненавистью, и мне хочется кулаком стереть с его лица это выражение. Я вздергиваю подбородок и усмехаюсь ему в глаза:

- Ты же знаешь, как меня подозревали в одержимости? Я буйный, советую помнить об этом.

Рон и Гермиона оборачиваются, но Финниган уже сидит спиной к проходу. Мы обходим стол с другой стороны и усаживаемся. Гермиона выглядит одновременно веселой и взвинченной.

- Рон, - я намазываю джем на тост, - ты готов к зачету у Хагрида?

Он чешет затылок:

- Если зачет будет заключаться в том, чтобы остаться в целости, сохранности и со всеми конечностями после очередного общения с его зверюшками, то готов.

- Ну, думаю, у нас уже выработался определенный иммунитет к его урокам, - пожимает плечами Гермиона, - меня зачет по Арифмантике беспокоит гораздо больше.

- У тебя и Астрономия вот-вот, - подначиваю я ее, - хочешь, что-нибудь расскажу о принципах вращения звезд?

- Лучше уж о жизни волшебников, - отзывается она немедленно. - Что-нибудь о том, как вести себя в случае, когда девушка, с которой два дня ходил твой друг, угрожает повыдирать тебе проволочные патлы.

Рон давится чаем, а Гермиона как ни в чем не бывало принимается за овсянку.

***

- Мистер Поттер, вы делаете блестящие успехи! – голос Флитвика, обычно тонкий, сейчас кажется почти писклявым, - вы по праву можете быть названы лучшим на шестом курсе у всех четырех факультетов! Чары беззвучия, запирающие чары, чары опознавания магического объекта – блестяще, мистер Поттер! Браво!

Я краснею. На самом деле никакой особой заслуги в том, что у меня получается, я не вижу. Я просто настойчиво штудировал рекомендованные чароведом книги, стремясь узнать как можно больше о том, какими заклинаниями защищает свой кабинет профессор Зельеварения. Какие чары накладывал Снейп во время моей отработки.

Однако результаты моего любопытства впечатлили самого Флитвика. Я довольно улыбаюсь.

- Гарри, - наклоняясь, шепчет Гермиона, - мне очень неудобно… но не мог бы ты научить меня накладывать заклятие беззвучия? Мне никак не удается сделать это правильно, - она краснеет, и я делаю вид, что не заметил.

- Конечно, запросто, - отвечаю я, - после уроков, ладно?

- Только не сегодня, - торопливо откликается она, - как-нибудь на днях.

Я киваю. Сегодня и в самом деле было бы не совсем удобно, если подумать. У меня сегодня снова окклюменция.

МакГонагалл тоже хвалит меня, хотя, по-моему, не было ничего сложного в превращении Дина, Невилла и Симуса в деревья. Мы теперь постоянно упражняемся в трансфигурации людей. Это может пригодиться при обороне – если превратишь противника в ясень, едва ли он в ту же секунду сможет кинуть в тебя заклятием – и при необходимости затаиться на какое-то время на территории противника. Самое главное правильно рассчитать срок действия заклинания.

Из Невилла вышел замечательный бук, из Дина – платан, а Симус превратился в дуб, вызвав приглушенные смешки. Да, занятно. Ну дуб и дуб – я усмехаюсь и смотрю на своего декана.

- Отлично, Поттер, - произносит она сухо, - вы даже выдержали нужные размеры у объектов, в которые трансфигурировали однокурсников. Надеюсь, на улице деревья были бы соответствующего размера?

- Конечно, профессор, - я машинально поправляю на переносице очки, - для этого нужно лишь применить…

- Довольно, - прерывает она меня, - вижу, вы знаете. Не мешает проверить осведомленность остальных.

Руку вскидывает одна Гермиона. МакГонагалл благосклонно кивает ей, потом вновь переводит взгляд на меня:

- Трансфигурируйте ваших товарищей обратно, Поттер, и начинайте работать в паре с мисс Грейнджер. Вы оптимально подходите для того, чтобы отрабатывать навыки друг на друге.

Гермиона радостно улыбается. Я произношу отменяющее заклинание и пересаживаюсь к Гермионе:

- Ну, и в какое дерево ты меня превратишь?..

***

Я стучу в дверь класса Зельеварения, с трудом представляя себе предстоящее занятие. В прошлый раз мне удалось поставить заслон на пути заклятья, да, зато потом я потерял сознание. Не хотелось бы сделать это традицией.

Я повторяю стук, однако не получаю никакого ответа. Странно. Тяну на себя дверь, но усилия не увенчиваются успехом. Еще более странно. Где он?

Машинально смотрю на часы – шесть вечера, я точен. Проверить, что ли, кабинет? Я хмыкаю и прохожу за поворот, который делает коридор. Недавно я уже шел здесь.

Дверь кабинета; следующая – ведущая в его личные апартаменты. Я собираю всю решимость и стучу в первую.

Она распахивается неожиданно, так что я отшатываюсь, и Снейп возникает на пороге – мрачный, но, кажется, не рассерженный. Он меряет меня взглядом:

- Поттер. Что, вам так не терпится на урок? Минуту подождать не можете?

Я растерянно мигаю, он продолжает:

- Я заканчиваю варить зелье для госпиталя – если вам нечем заняться, войдите и притворитесь, что вас не существует.

Я думаю, стоит ли расценивать это как радушное приглашение, но Снейп не дает мне времени:

- Живо, туда или сюда. Мне некогда.

Я поспешно вхожу, и он не оборачиваясь направляется к столу, где стоит точно такая же алхимическая мини-лаборатория, как я видел в его гостиной. У него их что – в каждом помещении по штуке?

- Сядьте, не маячьте, - говорит он не оглядываясь. Я поднимаю брови и ищу глазами стул. Как ни странно, я его нахожу – обитая плюшем спинка и сиденье, резные подлокотники. Почти кресло. Я сажусь и стараюсь слиться со стеной, в то же время оглядываясь по сторонам. Здесь ничего не изменилось с прошлого года, когда Снейп пытался учить меня окклюменции в первый раз. Мне лишь сейчас вдруг припоминается, что это происходило именно здесь, а не в классе.

Аскетично и почти безлико – как у любого из наших преподавателей. Свитки контрольных, многочисленные реторты, стоящие в ящичках с углублениями под круглые донца – наверное, результаты студенческих практических занятий. Письменный стол с таким же стулом, как тот, на котором я сижу, и стол для опытов, около которого сейчас стоит Снейп. Каменные плиты без ковра даже у камина, кресел тоже нет… У него дома гораздо уютнее.

Гм. С чего это я вдруг?

- Ну-с, Поттер, - я вздрагиваю и встаю, когда он гасит огонь и разворачивается ко мне, - я готов тратить на вас личное время. Как видите, если бы вы подождали три минуты, не пришлось бы ломиться в мой кабинет.

- В прошлый раз, когда у меня болел шрам, это было связано с Волдемортом, а вы исчезли, - отвечаю я, даже не пытаясь быть тактичным, - когда вас не оказалось в классе, я подумал, что…

- У вас болел шрам, Поттер? – он парой шагов пересекает комнату и внимательно смотрит на меня. Слава Богу, он помешал мне закончить фразу. Я киваю.

- Позвольте взглянуть.

Я пожимаю плечами, и Снейп недовольно фыркает:

- Я имел в виду, покажите мне шрам, - пальцы отбрасывают челку с моего лба. Они прохладные, и я вздрагиваю. Снейп тут же убирает руку и приближает лицо почти вплотную, разглядывая зигзаг молнии. Он припухший, я знаю, и это не самое приятное зрелище. Одна из прядей Снейпа падает вперед, задевая мою щеку, и я вздрагиваю еще раз.

-Что вы чувствовали, Поттер? – глубокий голос хорошо скрывает беспокойство, но я все равно его слышу.

- Ну, это напоминало боль от ожога, - говорю я, заставляя себя держаться спокойно, - не так, как когда Волдеморт…

- Поттер, черт тебя побери!

Ух ты. А в первый раз он что, не заметил? И это «ты» - надо быть осторожнее, последнее «ты» от Снейпа взорвалось у меня над головой банкой с тараканами.

- Не так, как когда Сами-Знаете-Кто вторгся в мою голову. Тогда было ощущение, что шрам режут бритвой, - он чуть заметно морщится. Ну да, мне тоже было бы противно…

- Сэр, скажите, - мне важно, что он ответит, - с чем это может быть связано сейчас?

Зельевар долго молчит и даже делает в задумчивости несколько шагов по комнате. Доходит до камина, возвращается обратно и вновь рассматривает меня.

- Вы очищали сознание перед сном?

- Да, - я киваю, - у меня впервые получилось, и сразу же… как плеткой хлестнули, - я смотрю на него: черные глаза в прищуре остановились на моем лбу, брови сошлись на переносице.

- Как вы сняли боль? Или приступ кончился без вашего вмешательства?

- Я смазал лоб мазью, которую вы дали, она снизила чувствительность. - Хорошо, что мне не обязательно говорить, после чего шрам перестал меня беспокоить окончательно. Я не буду краснеть, не буду… Даже сейчас, когда вижу, как эти узкие губы размыкаются…

- В таком случае, Поттер, я полагаю, дело в наших с вами занятиях. Я предупреждал вас, что раз в двое суток – это слишком даже для взрослого организма, и следовало бы заниматься не чаще раза в неделю.

- Я не ребенок! – возмущенно говорю я, забыв о замешательстве, - и вы прекрасно знаете, что мне недостаточно урока раз в неделю... сэр.

Он фыркает негромко, но насмешливо, и поднимает бровь:

- Мистера Поттера оскорбило, что его назвали недостаточно взрослым?

- На ребенка никто не взвалил бы знание о том, что ему предстоит стать убийцей, - отвечаю я устало, - если вам угодно считать, что мне шестнадцать и я неразумное дитя, воля ваша. Я так думать не могу.

- Никто не считает вас ребенком, Поттер, - отвечает он раздраженно, - это слово вы произнесли сами. Я имел в виду, что ваш организм еще не сформировался до конца и не предназначен пока для столь сильных и частых психических нагрузок.

- Но у меня нет выхода, верно? – я угрюмо улыбаюсь и смотрю на Снейпа.

Дамблдор на его месте сейчас солгал бы, обещая, что постарается избавить от груза необходимости. Что скажет мне он?

- Верно, Поттер.

Я думал, мне будет тяжело это услышать – а мне стало легче. Хоть кто-то в этом замке говорит правду. И еще – признание того, что у меня нет вариантов, как будто дало мне шанс. На что? Я не знаю.

- Спасибо, сэр.

Снейп фыркает еще раз.

- Если хотите, мы можем заниматься здесь, - произносит он неожиданно, - меньше вероятность, что кто-нибудь постучит в дверь.

- Вы же накладываете заглушающие чары! – удивляюсь я.

- Верно. Но это не означает, что я не слышу стука, именно потому, что сам их накладываю, - отвечает он менторским тоном, - а отвлекаться во время работы с заклятием рискованно.

- Хорошо, - отвечаю я с некоторым недоумением. Почему рискованно? Снейп что, опасается, что ситуация выйдет из-под контроля? Так я и поверил, что он беспокоится о моем, как его там… болевом пороге.

Или поверил? К черту.

- Что именно «хорошо», Поттер? – Только пусть он не злится.

- Давайте будем заниматься здесь, сэр, как в прошлом году, - вежливо уточняю я.

Он коротко кивает:

- Занимайте позицию.

Так, подальше от мебели – хорошо, что ее здесь так мало – напротив Снейпа…

- Готовы?

- Да.

- Один… Два… Три… - я успеваю изумиться этому «три», - Legilimens!

Арка! Никакой подготовки, никаких картинок из прошлых лет…

Арка.

Сириус и Беллатрикс танцуют друг напротив друга, ощериваясь в ненавидящих улыбках… «Посмотрим, на что ты способна!» - эхом раздается в моей голове…

Красный луч вырывается из палочки женщины и летит в грудь смеющемуся крестному…

НЕТ!

Зеркало.

Серебряное, ярко переливающееся, оно кажется жидким как ртуть и тонким, как стенка мыльного пузыря. Оно разделяет Беллатрикс и Сириуса, затягивает арку, заслоняет меня от безжалостного заклятия, выворачивающего душу…

Imago! – я не трачу сил на слова, изо всех сил удерживаю пленку защиты и растягиваю ее, твердо зная откуда-то, что она выдержит даже ментальную Авада Кедавру.

Я не вижу падения Сириуса.

Я завесой опускаю зеркало перед заклятием, закрывая израненную память, и вновь различаю перед собой Снейпа – контуры Отдела Тайн блекнут и размываются, будто ночной кошмар…

Черт побери, ну почему надо было снова грохнуться на колени?! Больно же!

Снейп медленно опускает палочку, от конца которой все еще исходит тускнеющий оранжевый свет. Потом внимательно смотрит на меня:

- Ну что же, это в самом деле кое-что. Откуда вы знаете заклятие зеркала? – холодный тон не предполагает разговора по душам, но в глазах нет… а чего в них нет?

Да ничего, приходит мне в голову. Во всяком случае, ничего из того, к чему я привык. Ни злости, ни насмешки, ни ненависти – впрочем, я давно уже не видел в его глазах ненависти... Там почти гордость. Забавно, а Снейп-то чем гордится?

- Поттер, пол каменный, не соблаговолите подняться?

Точно. Я встаю и ощупываю свои колени. С них не сходят синяки – попросить, что ли, у домовых эльфов коврик? Специально для того, чтобы падать во время занятий окклюменцией.

- Поттер, я, кажется, задал вопрос. О заклятье.

Я трясу головой:

- Я не знаю, сэр. Просто в голову пришло. Я и не думал, что есть такое заклинание…

- Не думать – это ваша отличительная черта. Думают в основном за вас, - он сосредоточенно хмурится, взвешивая мои слова.

- Ну да, за меня и думают, и решают, - ляпаю я язвительно, мысленно жмурясь от неминуемого разноса. Снейп вскидывает бровь:

- Вижу, вам явно лучше. Как только вы начинаете хамить, ваше здоровье можно считать вне опасности.

- Простите, - сконфуженно говорю я его спине.

Действительно, Снейп, что ли, расписал мою судьбу на жизнь вперед?

Он не располагает своей собственной.

- Не могу поверить: Поттер, который извинился за грубость. Вы точно здоровы? – теперь все в порядке. Его нетерпимость вернулась на круги своя. Я сжимаю кулаки, чтобы остаться вежливым:

- Точно.

- По вас не скажешь. До четверга, Поттер. Очищайте сознание перед сном – боль должна будет скоро прекратиться.

Ничего себе, обнадежил.

- А когда именно «скоро»?

- «Сэр», - замечает он автоматически, и я автоматически добавляю:

- Сэр?

Снейп почему-то кривит губы. Разве я повторил не то, что он велел?

- Я не знаю, Поттер. Я могу только предполагать. Если вы считаете, что тренировать сознание не в ваших интересах…

- Я не считаю.

- Если вы еще раз забудете обращение, - начинает он угрожающе.

- Профессор Снейп, я не считаю, что мне стоит прекратить упражняться. Поскольку у меня еще почти ничего не получается. Можно мне идти, сэр? – ну кто тянет меня за язык! Но он ведь уже все равно попрощался и не станет продолжать сегодня занятие…

Он окидывает меня взглядом:

- Вон отсюда. До четверга.

Точно. Так я и знал. Остается вздохнуть и попрощаться.

Ответа, разумеется, нет.

Я иду из слизеринских лабиринтов и думаю о том, почему мне удалось сегодня то, чего не удавалось при меньшем психоэмоциональном напряжении.

Может быть, это долгожданный переход количества в качество?

Или Снейп нарочно позволил мне увидеть самое страшное, решив с моих слов, что я уже взрослый и вполне способен справиться со своими худшими воспоминаниями? При его садизме вполне может оказаться, что это была проверка.

Так или иначе, это сработало.

Я вспоминаю его глаза, изучающие состояние моего шрама. И в третий раз за вечер вздрагиваю – от мысли, как ужасно будет, если слухи о главе Слизерина правда.

Я боюсь получить подтверждение, что он гей.

***

- Ребята, как ни крути, а это все-таки ужасно, что у нас не было в этом году Защиты от Темных Искусств.

- Никогда не думал, что соглашусь по поводу недостаточной нагрузки, но вот в этом я полностью с тобой солидарен, - Рон на мгновение поднимает голову от учебника по Трансфигурации и встречается с Гермионой взглядом. Она в ответ строит насмешливую рожицу.

Я не могу удержаться и фыркаю, и они немедленно оборачиваются ко мне:

- Что, Гарри?

- Ничего. Представил себе, как Рон жалуется, что ему мало часов по учебной программе, а ты призываешь его плюнуть на уроки и удрать в Хогсмид.

- Никогда я такого не сделаю…

- Гарри, я что, похож на чокнутого?..

- Нет, просто вы как-то очень заметно друг на друга влияете, - поясняю я, - да и возражаете бурно и слишком поспешно.

- Гарри, - начинает Гермиона, наклонив голову и глядя на меня исподлобья, отчего челка почти закрывает ей глаза, - а что, если мы тебя побьем? – она похожа сейчас на бодливого бычка, в глазах пляшут смешинки.

- Вот этого не надо, ребята, - я замечаю, что Рон тоже как-то напружинивается, - не надо, говорю! Я пошутил…

Договорить мне не удается – они дружно вскакивают из кресел и кидаются на меня. В гостиной никого нет, уже поздно, и мы наложили весьма удачное заклятие беззвучия, так что можно вести себя свободно.

Как я и думал, Гермиона неточно определила угол, под которым нужно держать палочку при заклинании. Не составило долгих усилий это исправить.

Гермиона вообще сделалась рассеянной в последнее время: я до сих пор помню ментоловый запах от варева, которое она соорудила на Зельеварении вместо целебного эликсира. Снейп поставил ей слабое «удовлетворительно», тоже, наверное, впервые за все время учебы. Она не слишком приуныла.

Что-то в поведении нашей подруги ускользает от меня, никак не возьму в толк, что именно. Я совсем разучился предсказывать ее реакции.

- Хватит!.. Все, я раскаиваюсь в своих словах, ты никогда не пренебрежешь уроками, а ты никогда не начнешь систематически готовиться!.. - они перестают щекотать меня и садятся по обе стороны на диване. Гермиона постепенно серьезнеет, ее лицо успокаивается. Рон встает, берет недочитанный учебник и снова утыкается в него. Я очень стараюсь сдержать смех.

- Гарри, что у тебя с окклюменцией? – Гермиона глядит на меня уже без улыбки. Мне приятна ее забота, и я честно отвечаю:

- Сегодня впервые получилось.

- Да ты что! – она радостно вскрикивает и берет меня за руку. Рон опять поднимает глаза от книги и ловит мой взгляд, кивком показывая, что тоже слушает. Но что мне еще сказать?

- Гарри, тебе удалось отразить Legilimens? – а вот на вопросы отвечать гораздо проще.

- Да, причем я даже не знаю, откуда мне пришло в голову такое заклятие. Я когда-то давно читал о чем-то подобном в маггловской сказке, попробовал наудачу – и со второй попытки получилось…

- А что за заклятие? – жадно спрашивает Гермиона.

- Imago, Зеркало.

- Хм… - она выглядит озадаченной, - в самом деле странно. Это аурорский уровень сложности, мы точно не проходили… Снейп тебе на него не намекал?

- Он вообще ни на что мне не намекал, - говорю я с досадой, - сказал, что я должен сам выработать линию защиты, а он будет лишь следить за тем, чтобы я не переступал в воспоминаниях… что-то типа болевого порога.

- Ну, это, наверное, правильно, - рассудительно роняет Гермиона, прикладывая кончики пальцев к щекам, - то, что ты смог сделать сам, гораздо действеннее, чем любая подсказанная тактика. Твоя психика нашла путь к наилучшей защите…

- А если бы я сошел с ума? – сердито прерываю я ее. - Неужели Снейпу трудно было в прошлом году хоть парой слов намекнуть: Поттер, существует такой способ блокировки сознания…

Рон откладывает учебник:

- Еще немного, и ты заговоришь как Флитвик, - говорит он, - терминология уже практически совпадает.

- Не ерунди, - пресекает его Гермиона, но Рон, как видно, не все сказал. Он краснеет и задает мне вопрос:

- Гарри… а ты помнишь, о чем мы разговаривали у озера?

Я благодарю Бога за то, что в комнате легли тени, а мы сидим не у камина. Не видно, как я подбираюсь для ответа.

- О чем?

- О Снейпе. Ну… о его ориентации.

Гермиона громко прищелкивает языком и открыто пинает Рона носком туфли. Он не реагирует. А как реагировать мне?

- Ну, помню. И что?

- Ты… ничего не узнал о нем?

Я о нем – нет. Достаточно того, что я в его присутствии постоянно помню о том, что он обо мне знает.

Счастье еще, что он сегодня не намекнул на это – ни словом, ни жестом. Впрочем, возможно, он сказал правду и ему действительно безразличны мои вкусы.

- Рон, я не узнал и узнать не стремился.

Мерлин, почему меня предает голос? Я ровно держался со Снейпом, я даже с Симусом был почти спокоен! А сейчас мне самому слышно напряжение.

Я не хочу, чтобы меня спрашивали о Снейпе. Мне достаточно тяжело находиться рядом с ним, чтобы еще обсуждать здесь и сейчас.

Я хочу думать о нем только в настоящем времени. Когда вижу перед собой. Мне это и так не особенно удается.

Прошлый вечер – точнее, ночь – отголоском собственного стона отдается в голове, и щеки вспыхивают. Это не должно повториться. Я не должен допускать этого. Даже если мое тело не нашло ничего умнее, как предать меня сегодня прямо там, когда его волосы задели мое лицо.

Я должен быть сильнее этого – иначе мне вновь будет стыдно.

- А жаль.

Любопытство Рона. Наверное, это одна из определяющих черт гриффиндорцев – недаром все Уизли учились и учатся именно здесь.

- Почему жаль?

- Ну…

- Рональд, умоляю тебя, прикуси же наконец язык!

Все, у Гермионы лопнуло терпение. Мне повезло.

- Неужели надо обязательно озвучивать все свои соображения и домыслы! Ты что – не понимаешь, что это может быть неприятно?

- Гермиона, ну что ты кипятишься, - примирительно начинает Рон, но ее уже понесло:

- Я кипячусь? Я просто не понимаю, какое, собственно, тебе дело до предпочтений Снейпа. Тебя сильно волнуют предпочтения Гарри?

Вопрос ставит Рона в тупик, и я чувствую, что начинаю улыбаться.

- Нет, не волнуют… Но он же мой друг, а речь идет о…

- Ну да, если он твой друг, то он может быть хоть с двумя парами ушей, хоть нетрадиционных взглядов, а в случае со Снейпом это будет считаться извращением – так, что ли?

- Ээ…

- Позволь мне закончить. Нет ничего ни стыдного, ни особенного в том, что кто-то любит представителей своего пола. Спрашивать об этом по меньшей мере неуместно. Я думаю, даже если слухи насчет Снейпа – правда, ему ничуть не легче найти себе партнера или любимого человека, чем Гарри! И они могли бы в этом друг друга понять!

- Почему?

- С чего ты взяла?

Мы одновременно задаем вопросы и смотрим на Гермиону, одинаково приоткрыв рты. Она отвечает скептическим взором:

- Мальчишки! Неужели вы за все эти годы так и не поняли, что Снейп человек гордый и замкнутый? А при такой работе, - она делает многозначительную паузу, намекая на Орден Феникса, - ему и вовсе не до того, чтобы подумать о себе. К тому же завязывать отношения, когда каждый твой день может стать последним – это… О, прости, Гарри! – спохватывается она.

Я трясу головой, показывая, что все в порядке, потом встаю с дивана и подхожу к камину.

Ну да. Все верно. Когда каждый день может стать лично для тебя последним, нет времени на долгие ухаживания и изящные прелюдии, неважно, гей ты или натурал. Это слишком рискованно, можно не успеть.

Проще забраться в чужую постель и предложить заняться сексом.

Или никого не искать, ни с кем не сближаться – безопаснее и вернее. Никто не ударит в спину, назвав «слизеринской подстилкой».

Быть одному проще – я полагал, это только мое открытие. Только мое представление о покое, горькое, зато надежное. Мое личное, никем не открытое ноу-хау.

А что если я ошибаюсь?

Глава 18. Британская Национальная библиотека.

- Во все времена магические войны не обходились без участия магглов. Естественно, для них картина выглядела несколько иначе, чем для непосредственно сражавшихся волшебников, однако разрушения маггловского и магического миров, пересекающихся, но в маггловском случае не подозревающих друг о друге, были сопоставимы. Я бы сказал, что магглам доводилось тяжелее: волшебное общество легче восстанавливает свои институты и коммуникации.

Таким образом, возродить систему управления или заново возвести разрушенный проклятиями замок, имея под рукой многовековые институты и волшебные палочки, несравнимо проще, чем пытаться создать новое общество или восстановить разрушенный город.

Тем не менее маги никогда не пытались оградить простых людей, не наделенных волшебными способностями, от последствий своих битв. Примерами тому полна новейшая история магии, включающая в себя последнее столетие – так называемый маггловский «Двадцатый век». Мы уже изучали причины и предпосылки Большой Магической, отразившейся на большей части населения планеты как Вторая Мировая Маггловская Война. Думаю, нет нужды останавливаться на этом вопросе подробнее. Тема включена в экзаменационные билеты, и вам предстоит осветить ее на экзамене, до которого, смею напомнить, осталось меньше календарного месяца.

- Профессор Бинс, - разрывает не совсем дремотную, но все же сонную тишину голос Гермионы, - вы сказали, что маги не пытались оградить простых людей от последствий войн в магическом мире. А почему?

⇐ Предыдущая 11 12 13 14 151617 18 19 20 Следующая ⇒