Карл Х. Клауди 3 страница

Некоторые частицы настолько малы, что становятся видны лишь под рентгеновским облучением. Если бы нам удалось сконструировать микроскоп настолько точный, что он позволил бы рассмотреть атом, рассматривать его возможно было бы только в Х-лучах. Однако при первом же соприкосновении с атомом эти лучи уничтожили бы его. Таким образом, при нынешнем уровне человеческого познания, увидеть атом невозможно, это за пределами нашего зрения. А если существует нечто, находящееся за пределами нашего зрения – пусть и многократно усиленного точнейшими из доступных нам приборов, - значит, вполне вероятно и существование того, что находится за пределами досягаемости наших слуха, обоняния, вкуса и осязания, - какими семимильными шагами ни двигалась бы вперед наша наука.

Но вот что важно! Звери видят, слышат, нюхают, чувствуют вкус и запах точно так же, как мы с вами. Но они не в состоянии собрать и классифицировать научные факты, им не открываются истины и законы природы, открывающиеся нам посредством тех же самых органов чувств. Необходимо нечто большее, ем просто пять природных чувств для того, чтобы установить связи между вещами и жизнями. И это нечто – восприятие, разум, душа, или дух, если хотите, который выделяет человека из всех прочих живых существ на Земле.

Таким образом, если пять шагов Подмастерья прославляют пять чувств человеческой природы, то это происходит потому, что франкмасонство есть гармоничный Путь праведной человеческой жизни, признающей сосуществование и равноправие физической и духовной жизни каждого отдельно взятого индивидуума, а также то, что духовный уровень возможно познать лишь через физический. Именно по этой причине, а не ради того, чтобы преподать нам примитивный урок начальной физиологии, рассуждаем мы о пяти ступенях, поднявшись по которым, мы поднимаемся над полом Храма к последнему пролету из семи ступеней, - и этот подъем символизирует обретение Знания.

Число «7»

Могущественнейшее из чисел в религиях древности, число семь обладает глубочайшим скрытым значением. Философы Пифагорейской школы называли его Числом Совершенства, поскольку оно состоит из трех и четырех, символизирующих две совершенные геометрические фигуры – треугольник и квадрат. Также оно не может быть получено путем перемножения каких-либо целых чисел.

Нашим предкам были известны семь планет, семь Плеяд, семь Гиад, и семь светочей горели пред алтарем солнечного бога Митры. У готов было семеро основных божеств: Солнце, Луна, Тиу, Вотан, Тор, Фригга (Фрея) и Сеатур, или Сатурн, - и именно от их имен происходят названия наших дней недели[10]. В готских мистериях кандидату приходилось преодолевать семь препятствий. Древние евреи клялись числом семь, поскольку для свидетельствования истины необходимы были семеро свидетелей, и семь жертв приносились для ее подтверждения. Суббота – седьмой день недели, день отдыха; Ной был предупрежден о грядущем Потопе за семь дней до него; Господь создал небо и землю за шесть дней и отдыхал в день седьмой; семеро священнослужителей семь раз обошли стены Иерихона, держа в руках семь бараньих рогов; Храм Иерусалимский строился семь лет… и так далее, до бесконечности.

Нам же сейчас достаточно не забыть о семерых Братьях, составляющих кворум для открытия работ в Ложе Учеников, изначально семерых Офицерах Ложи (в наше время их может быть и девять, и десять, и больше), и о пролете в семь ступеней, венчающем винтовую лестницу, - чтобы осознать, насколько важно число семь и для масонства.

Семь вольных наук и искусств

В дни Уильяма Престона светское образование состояло из изучения грамматики, риторики и логики (тривиум) и арифметики, геометрии, музыки и астрономии (квадривиум). Престон постарался включить в наставление данного градуса в Срединной Палате хотя бы часть основных положений всех этих наук, дабы посвященные в этот градус узнали о том, что было им, возможно, не дано узнать в силу недоступности образования для всех и повсеместно.

В наши дни грамматику и риторику все еще считают важными, но уже второстепенными науками; логика в значительной степени сведена к методике рассуждений, применимой практически в любой науке, а также чистой философии; арифметика продолжает свое существование как отдельная и одна из наиболее важных наук; с точки зрения современной науки, однако, до сих пор самой важной из всех является геометрия и производные от нее области знания. Музыка стала чистым искусством и фактически выпала из образовательного стандарта светского образования, а астрономия настолько переплелась с физикой, что и не поймешь уже, где заканчивается одна и начинается другая. А что касается электрофизики, химии, биологии, гражданского права, политологии и физических наук, - то о них во времена Престона и не думали еще как о частях школьной или даже университетской программы.

Поэтому мы входим по семи ступеням не буквально, а символически. Если автору будет позволено привести цитату из себя самого, то вот она[11]: «Уильям Престон, который так прекрасно практически истолковал эти семь ступеней, жил в то время, когда они в действительности символизировали Знание. Однако мы не должны отказываться от идеи роста потому только, что ритуал не «вырос» с открытием новых наук и отмиранием наук прежних. Говоря о грамматике и риторике, мы должны понимать, что это не только науки собственно о языке, но и обо всех средствах коммуникации. Ступень логики означает познание не только методов убеждения собеседника в своей правоте, но и вообще все философские труды всех ораторов мира. Восходя на ступени арифметики и геометрии, мы символически постигаем вообще все науки; ведь наука всегда подразумевает измерение, в самом математическом смысле слова, и не требуется очень уж большое воображение для того, чтобы предположить, что все науки могут быть включены в эти две ступени. Ступень музыки означает не только сладостные и гармонические звуки, но и всю красоту – поэзию, искусство, природу, - вообще все прекрасное. Быть незнакомым со всей красотой, дарованной нам Природой, значит, быть не совсем человеком, значит, обеднить, обездолить свою собственную душу. Что же касается седьмой ступени – Астрономии, - то здесь она означает, без сомнения, не только изучение Солнечной системы и звезд, как это было во времена Уильяма Престона, но и исследование всего того, что пребывает за пределами сфер: духа и мира духа, этики, философии и теологии – науки о Божественном. Престон создал настолько гармоничную конструкцию, что сам не осознавал всей ее красоты и соразмерности; его семь ступеней гармонично расположены и последовательно ведут к свету знаний. Истинный Подмастерье рассматривает их как своих спутников и проводников в пути обогащения разума и духа, и лишь посредством обретения этих богатств можно испытать на прочность истинное Братство.

Винтовая лестница (продолжение)

И наконец, давайте рассмотрим значение винтовой лестницы в противовес лестнице обычной, прямой.

Добродетель, в наибольшей степени отличающая человека, есть отвага. А ведь гораздо больше отваги требуется, чтобы встретиться лицом к лицу с неизвестностью, чем с чем-то известным. Прямая лестница не имеет секретов от восходящего по ней до самого верха. А вот винтовая лестница скрывает от восходящего по ней следующие ступени; неизвестно, что ждет его за очередным поворотом. Винтовая лестница жизни ведет нас, куда мы не знаем сами; для некоторых из нас – это Срединная Палата славы и удачи; для других – боль и горе разочарования. За каждым новым витком может ожидать нас Ангел смерти с занесенным над нашей головой обнаженным мечом.

А человек, тем не менее, не останавливается на своем пути вверх.

Человек всегда стремился вверх, поднимался из глубин пещеры первобытного бытия навстречу заре цивилизации. Как писал Лоуэлл,

«… жестокое отчаянье любовью

Внезапно разорвало с криком узы

И озиралось в поисках союза

С Предвечным взглядом, что сочился кровью…»

Это и есть символ постепенного восхождения от рабства к свободе, от низменного – к возвышенно духовному. Через невежество, темноту, таинственность, жестокость, неправоту, преследования, опасности и отчаяние человек всегда поднимался вверх, к просвещению. Каждый отдельно взятый человек в состоянии и должен взойти по винтовой лестнице, повторяя тем самым опыт всего человеческого рода.

Да, человек стремится вперед и вверх, потому что он отважен, потому что он верит, потому что он - человек. Так должен продвигаться вперед и вверх каждый масон.

Все же винтовая лестница ведет нас к цели. К Срединной Палате. Там Подмастерья получают свою заработную плату.

Веря в это, ничего не страшась, Подмастерье должен надеяться обрести на вершине винтовой лестницы Срединную Палату и узреть новый знак на Востоке…

Буква «G»

Первое ее значение, которое вы узнаете – это возвышеннейшая и достойнейшая наука – Геометрия. Геометрия, пятая из Вольных наук и искусств, и Астрономия – седьмая из них, - настолько тесно связаны и переплетены между собой, что зачастую трудно сказать, где заканчивается одна и начинается другая. Действительно, толкование значения буквы «G» настолько же тесно связано с небесами, как и с измерением земли.

Мы слышим. Посредством слуха мы постигаем Мудрость, Силу и Благость Великого Строителя Вселенной и с восхищением узнаем о сотворенном Им величественном механизме Мироздания. Посредством слуха мы постигаем движение всего неисчислимого множества планет всех окружающих нас миров и их величественных соотношений и изменений положения… Бесчисленные миры окружают нас, и все они сотворены Одним-Единственным Божественным Создателем, и все они несутся вперед по необъятным просторам Вселенной, и всеми ими управляет один неизменный и непререкаемый Божественный Закон.

Трудно представить себе все значение, которым обладало небо для древнего человека. Нам вряд ли доступно полное понимание его ужаса при виде солнечного затмения или кометы, или степень его преклонения пред Солнцем и его невестой – Луной. Мы получили слишком хорошее образование. Мы слишком много знаем о «связующих эту машину воедино пропорциях». Астрономы раздвинули границы своей науки далеко за пределы понимания большинства из нас, «простых смертных»; на все вопросы, которые только могут возникнуть при наблюдении за небом невооруженным глазом, уже даны исчерпывающие ответы. Мы уже поставили факты на место бытовавших ранее домыслов во всем, что касается Солнца, Луны, Солнечной системы, комет и затмений.

Пайк[12] пишет: «Однако мы не можем ни в малейшей степени понять – хотя мы и в состоянии это частично, несовершенно вообразить, - что эти великие, примитивные, простосердечные дети Природы думали о Звездных полчищах, будь то в Гималаях, в долинах Халдеи, в пустынях Персии и Мидии, или на брегах священной таинственной реки – Нила. Вселенная для них была живым существом, она жила инстинктами, силами и мощью, таинственными и недоступными их примитивному пониманию. Для них это была не машина, не какие-то часы с вечным заводом; это было огромное живое существо, иногда дружественное, а иногда – враждебное по отношению к человеку. Для них это было чудо, тайна, а звезды над их головами говорили с их сердцами, и голос их чуть ли не бывал слышим и ощутим. Юпитер царствовал в звездном мире и правил несметными небесными полчищами во всем блеске своего императорского величия. Венера с любовью взирала на Землю, благословляя ее; Марс грозил войнами и несчастьями, закутавшись в свой алый плащ; холодный и мрачный Сатурн леденил кровь в жилах и пугал землян. Вечно изменяющаяся Луна, постоянная спутница Солнца, неизменно была загадочна и таинственна, а само Солнце было для них вечным символом созидательной и воспроизводящей силы. Земля для них была огромным полем, над которым свершали свое движение Солнце, Луна и планеты, ее слуги, согревающие ее своим светом. Из звезд, некоторые были вестниками добрыми, потому что тс их восходом приходила весна, несущая с собой ручьи, тепло плоды и плоды; другие были верными стражами, вовремя предупреждавшими людей о приближении сезона дождей и леденящего, смертоносного ветра; третьи – злыми вестниками, несущими с собой плохую погоду, которую они и вызывали, как считали древние люди. Солнечные затмения несли в себе зло, считали древние, хотя совершенно не известно, почему. Регулярное возвращение звезд на небо по завершении ими полного круга по небосклону в обоих полушариях – Арктура, Ориона, Сириуса, Плеяд, Альдебарана, - коловращение Солнца, - все для них было осмысленным, а не произвольным. Что же удивительного в том, что астрономия стала для них самой важной из всех наук, что познавшие ее становились правителями народов, что величайшие сооружения древнего мира – египетские Пирамиды, Храм Бела и прочие величественные здания древнего Востока – были задуманы и воплощены как астрономические сооружения? И что удивительного в том, что в своей детской простоте древние поклонялись Свету, Солнцу, планетам и звездам, одушевляли их и истово верили в придуманные о них рассказы? В те времена способность людей верить была безгранична; однако, если вдуматься, безгранична она и в наши дни, и всегда пребудет такой.

Англо-саксы зачастую рассматривают мировую историю как историю своей расы; мировую науку они считают своей наукой, религию – своей религией. Этот несколько наивный взгляд не выдерживает никакой критики с точки зрения любой менее эгоцентричной концепции. Моряки Колумба боялись, что во время плавания упадут за край земного диска, а между тем уже Пифагор знал, что Земля круглая. О природе солнечного затмения люди знали еще до времен строительства Соломонова Храма; древние китайцы умели предсказывать солнечные затмения задолго до того, как их впервые «заметила» средневековая католическая Церковь и не замедлила определить как предвестники Страшного Суда».

Астрономические знания масонство – очень древние. Основополагающее учение наших градусов намного древнее, чем нам по силам доказать с документами в руках. Конечно, мы не хотели бы, тем не менее, заходить настолько далеко, чтобы утверждать, что знание, предшествовавшее Геометрии, уже было заложено в символику и ритуалы нашего Ордена до того, как Престон и Уэбб провели свою славную «бархатную» революцию в масонской ритуалике и составили те церемонии наших степеней, которыми мы все в той или иной мере пользуемся ныне.

Астрологическая символика наших степеней начинается с упоминания и толкования сторон света: Востока, Запада, Юга и Севера. Почему Север является обителью мрака, нам поясняют на примере расположения Храма Царя Соломона по отношению к эклиптике – важнейшему астрономическому понятию. Солнце является эмблемой Прошлого Мастера; наши Досточтимые Мастера управляют – по крайней мере, должны управлять – своими Ложами с тем же постоянством, с которым Солнце правит днем, а Луна – ночью. Толкование Малых Светочей совершенно определенно является развитием древнейшего астрономического учения, принадлежавшего к примитивнейшим религиям человечества; например, оно точно воспроизводит древнеегипетскую легенду об Осирисе, Исиде и Тоте – Солнце, Луне и Меркурии.

Во время странствий, совершаемых по залу собраний Ложи, мы следуем от Востока к Западу через Юг, подобно солнцепоклонникам, которые таким образом воспроизводили прохождение своего божества по небесному своду.

Меры времени носят чисто астрономический характер. Дни и ночи проходят перед глазами каждого человека и, следовательно, каждого астронома, но вот часы и минуты являются изобретениями человеческого ума, который установил связь между расположением Солнца в зените и положением Луны, а потом определил величину различных временных отрезков. Первое место в Срединной Палате отводится работам в области геометрии, ибо посредством этой науки астроном становится способен определить продолжительность любого отрезка времени – часа, времени года, целого года, любого годового цикла.

Наблюдая восходы и закаты Солнца, наши древние собратья легко определяли местонахождение Востока и Запада, несмотря на то, что Солнце восходит и заходит в разных частях света в разное время года с разницей в 47 угловых градусов относительно линии горизонта.

Самые первые халдейские звездочеты, предки древних астрономов, заметили, что небеса вращаются вокруг некоей оси, которой видится некая звезда, не меняющая своего положения на небесном своде. Мы уже знаем, что настоящий Северный полюс на полтора градуса отстоит от Полярной звезды, но наблюдения древних были для своего времени достаточно точными, чтобы определять направление на Север, а следовательно – и на Юг, Восток и Запад. Интересное совпадение масонской символики: разве кто-нибудь задумывался над эмблемой Стюарда[13], рогом Изобилия, а ведь она имеет именно небесное происхождение. В соответствии с греческой мифологией, созданной на заре нашей цивилизации, Зевса в детстве вскормила своим молоком коза Амалфея, и в благодарность за это он навечно поместил ее на небе в виде созвездия, но сперва один из ее рогов он отдал своим нянькам, заверив их, что из этого рога они впредь всегда будут получать все, чего только ни пожелают.

Таким образом, рог Изобилия считается символом процветания. Козу же, у которой он был взят, вдумчивый читатель может и сейчас легко найти в ночном небе – в наше время ее принято называть Козерогом. Тропик Козерога является южным пределом движения Солнца, обозначающим его эклиптику, точку, в которой Земля поворачивается к Солнцу сначала Южным, а потом – повернувшись, - Северным полюсами.

Таким образом, можно установить некую косвенную связь между Стюардом, его эмблемой, Светочами ложи, Севером как обиталищем мрака и Храмом Царя Соломона.

Точно такими же косвенными, пусть и не всегда явными, но крайне интересными связями окутаны астрономия, геометрия и буква «G», тем более прекрасная, что ее воспел Псалмопевец: «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь»[14].

«Бог постоянно геометрирует…»

Так сказал Платон двадцать три века назад. Всего лишь стечением обстоятельств является тот факт, что в английском языке слова «геометрия» (geometry) и «Бог» (God) начинаются с одной и той же буквы, однако, вне зависимости от языка и ритуала, с масонской точки зрения, глубоко символично отождествление Неизрекаемого Имени Господня и достойнейшей из наук.

«Но ведь это тайна!» - воскликнет какой-нибудь вновь посвященный Брат, который только что прочел печатную копию ритуала посвящения и выяснил, что дальнейшее толкование значения литеры «G» представлено в нем в виде одних только звездочек и точек. Да, сам ритуал не является документом, открытым для всех и каждого, но толкование тождества геометрии и Священного Имени – один из тех фактов, о которых масонство готово с наибольшей гордостью поведать всему миру. Нельзя хранить в тайне тот факт, что Господь является плотью и кровью масонского Братства в той же степени, в какой Он является творцом всей и всяческой жизни вообще. Заберите у масонства понятие Бога, и вряд ли что вообще тогда от него останется, – проткнутый воздушный шар, пустой сосуд, лопнувший мыльный пузырь.

Кандидат на посвящение узнает об этом еще задолго до того, как пройдет обряд инициации. Прежде чем его петиция о членстве будет принята, он должен ответить на вопрос, верует ли он в Бога. И для того, чтобы быть допущенным к посвящению, он должен подтвердить, что верует в Единого Бога. Отметим только, что нигде и никогда от него не будут требовать в Братстве прямого указания, в какого именно Единого Бога он верует. Каждый посвященный имеет право именовать своего Бога как угодно, думать о Нем все, что пожелает, придавать Ему антропоморфические черты или же рассматривать Его как абстрактный принцип бытия, - масонству как Братству нет до этого никакого дела.

В масонстве принято именовать бога Великим Архитектором (Строителем) Вселенной. Вообще, масонство редко позволяет себе говорить о Боге, точно чувствуя святость простой древнееврейской литеры «йод», символизирующей великое Имя (יהוה), которое, как мы полагаем, означает «Иегова». Но Бог, Великий Архитектор Вселенной, Великий Строитель, Великий Мастер Великой Небесной Ложи, Иегова, Аллах, Будда, Брама, Вишну, Шива, Великий Геометр, - символизируется великим символом, присутствующим на Востоке в каждой американской ложе[15] и в центре символического небесного свода – в каждой английской. Это тайна? Да, тайна, в том смысле, в котором тайны устремления наших сердец, о которых нельзя, да и невозможно поведать никому иному. Пусть всякий любящий свою жену и своих детей больше всего остального в мире попытается объяснить простыми словами, как именно он их любит, - и тут же станет понятно, что именно это за тайна. Пускай все знают, что он любит, но как, в какой степени он любит, не сможет узнать и осознать никто и никогда в мире.

Пусть весь мир знает, что символ Бога присутствует на Востоке в каждой масонской ложе, но только истинный масон, то есть масон до самой глубины сердца, до мозга костей, может знать, насколько Великий Архитектор является сутью, плотью и кровью Ордена Древнего Мастерства.

Символ Божества во все времена украшал места посвящения. В мистериях древнего Египта это было солнце – эмблема бога Ра. Древние греки полагали эмблемой зависимости человека от Невидимого мира число 5, откуда и произошла пентальфа – пятиконечная звезда. Обладающие хорошими памятью и воображением тут же заметят здесь связь с посвящением в степень Подмастерья, в которой особенно важен символизм именно числа 5. Плутарх пишет, что в древнегреческих мистериях эмблема бога в первом градусе была сделана из дерева, во втором – из бронзы, а в третьем – из золота, тем самым символизируя совершенствование понятий человека о Боге по мере его продвижения из мрака невежества к свету веры, представленной этой одной из многочисленных ветвей религий древности.

Символизм масонства гораздо красивее, утонченнее и многограннее. В современных богато украшенных храмах литера «G» часто вырезается из хрусталя и освещается изнутри или сзади электричеством. В бедной сельской ложе она может быть просто вырезана из картона, выкрашена в синий цвет и освещаться одной-единственной тусклой свечой. Одна ложа ежегодно собирается в лесу или на вершине холма и все равно прибивает к стволу дерева грубо составленную из валявшихся на земле веток литеру «G». Масонский символизм не материален, для него не столь важна сама буква, сколько ее связь с геометрией, наукой, за счет которой существует и функционирует Вселенная, посредством которой создаются и движутся гениальные машины – продукты человеческого гения.

Да, Бог вечно геометрирует. Геометрия есть первейшая Его наука. Масонство же настаивает на наиболее тщательном ее изучении именно в степени Подмастерья, одновременно соотнося ее с эмблемой и понятием Великого Архитектора Вселенной. Никакое другое масонское учение не может сравниться с этим своим величием; и нет масонского учения проще этого. Подмастерье, понимающий, что это учение есть высшая точка и суть сего градуса, то самое его содержание, скрывающееся за внешней формой, постиг – и никакие слова не прибавят ему большего знания, - зачем именно он поднялся по витой лестнице и что именно он заработал в качестве Подмастерья, приблизившись к входу в Срединную Палату.

История – становление Великой Ложи

Образование Материнской Великой Ложи в 1717 году в Лондоне, оказавшее огромное влияние на развитие масонства в целом, окутано тайной, скрыто за пеленой времени, но тем не менее, остается столь же невероятно значительным событием, сколь оно таинственно.

Масоны в те далекие годы и представить себе не могли те глобальные последствия, которые будет иметь их объединение, им и во сне не могли присниться те могучие побеги, которые даст посаженное ими дерево. Знай они это, представляй они это, они несомненно оставили бы потомкам больше документальных материалов, и нам не пришлось бы теперь строить чисто умозрительные предположения относительно исторических фактов, всей правды о которых мы уже, боюсь, никогда не узнаем.

Одна из причин, почему древнее и постепенно уходившее в историю цеховое профессиональное объединение вдруг снова оказалось на гребне исторической и культурной волны, лежит в самой эпохе Реформации. В свой оперативный период масонство было если не дитятей Церкви, то ее преданным слугой, идущим с ней рука об руку. Древнейший из наших документов – Харлеанский манускрипт, или поэма «Региус», 1390 г. – призывает к поклонению Деве Марии, содержит упоминания о Святой Троице и советует неукоснительно посещать обедню! Но те же духовные силы, которые вызвали к жизни движение Реформации, оказывали влияние и на масонство, а поэтому к 1600 г., по Харлеанскому манускрипту[16], Орден вышел из-под строгой опеки Церкви и стал прибежищем для всех ищущих более или менее возможной тогда свободы совести, не оставляя, однако, своим вниманием и профессиональных каменщиков. Оно все еще оставалось христианским – даже агрессивно христианским – в основе своего учения. Лишь спустя столетие оно частично очистилось от сектантской шелухи и превратилось более или менее в то, чем оно является в наши дни, место встречи «людей всех стран, религий и мнений», объединенных общей верой в Бога Единого, братство людей и надеждой на бессмертие души.

1717 год – это пограничная веха между прошлым и настоящим масонства, между старым масонством и новым, между искусством постепенно отмирающим и искусством воспрявшим к новой жизни, между останками оперативного масонства и новой порослью спекулятивного (умозрительного) Царственного Искусства.

Какие именно события привели к такому важному событию, как учреждение Материнской Великой Лондонской Ложи, неизвестно. На этот счет можно лишь строить предположения. В течение первых шести лет протоколы собраний Материнской Великой Ложи не велись. Конституции и Древние Заповеди (Old Charges), опубликованные в 1723 г., были затем снова переизданы через пятнадцать лет. Во втором издании 1738 г. содержатся отрывочные сообщения о первых собраниях Великой Ложи, такие краткие и сжатые, что для них найдется место даже в брошюре такого малого объема, как наша. На пожелтевших от времени страницах этой древней и очень ценной книги, несколько экземпляров которой сохранились до наших дней, можно прочесть, в частности, следующее. Король Георг I торжественно въехал в Лондон 20-го сентября 1714 г., и по завершении восстания 1716 г., несколько лондонских лож, чувствуя к себе пренебрежение со стороны сэра Кристофера Рена, посчитали необходимым сплотиться под началом Великого Мастера в единый союз Согласия и Гармонии. Ложи это были следующие:

1. при таверне «Гусь и решетка» (Goose and Gridiron Alchouse) у церкви Св. Павла;

2. при таверне «Корона» (Crown Alehouse) на Паркерс Лейн около Друри Лейн;

3. при таверне «Яблоня» (Apple-Tree Tavern) на Чарльз Стрит у Ковент-Гардена;

4. при таверне «Кубок и виноград» (Rummer and Grapes Tavern) на Ченнел Роу в Вестминстере.

Братья этих и некоторых других старых лож собрались в таверне «Яблоня» и, усадив в кресло председателя (который теперь именуется Досточтимым Мастером) старейшего из Мастеров, объявили себя Временной (pro tempore) Великой Ложей, должным образом учрежденной, и постановили возобновить ежеквартальные собрания Офицеров лож (каковые отныне именовались собраниями Великой Ложи) и ежегодные Ассамблеи с братским застольем, а затем выбрали из своей среды Великого Мастера, который должен был править ими до тех пор, пока не найдется Достойный и Высокочтимый Брат, который пожелает их возглавить.

В соответствии с принятыми решениями, на третий год правления Георга I, в 1717 г., в день Св. Иоанна, в той же таверне «Яблоня» была созвана и проведена Ежегодная Ассамблея Вольных и Принятых Каменщиков с торжественным братским застольем.

Перед началом застолья старейший Мастер (ныне Досточтимый Мастер ложи), председательствовавший на собрании, предложил братьям список достойных кандидатов, и братья открытым голосованием и простым большинством голосов избрали мистера Энтони Сэйера, джентльмена – Великим Мастером, капитана Джозефа Элиота и плотника мистера Джейкоба Ламбаля – Великими Стражами; и вышеупомянутый старейший из Мастеров возложил на них соответствующие их должностям знаки отличия. Затем они были должным образом инсталлированы как Великие Офицеры и приняли поздравления всех братьев.

Великий Мастер Сэйер распорядился, чтобы Мастера и Стражи всех лож собирались вместе с Великими Офицерами каждый квартал на особые совещания, о месте которых он будет сообщать им в нужное время через Привратника.

⇐ Предыдущая 1 234 5 Следующая ⇒