Бенцони Жюльетта 2 страница

И Жанет вскоре смогла высвободить свои пальцы из ослабевшего кулачка Констанции.

- Какая она милая, - прошептала девушка, глядя на свою воспитанницу, особенно, когда спит.

Осторожно, чтобы не разбудить девочку, Жанет укрыла ее и отошла к окну.

За парком простирались поля, а за ними темнел лес. Жанет знала, что где-то далеко за лесом простирается море. Она никогда там не была, никогда не видела бескрайней морской глади. Но девушка с интересом слушала рассказы садовника. Тот любил вспоминать о днях своей юности, о чужих краях, и Жанет с трудом верилось, что где-то бывает жизнь, совсем не похожая на ее собственную.

Убедившись, что ее воспитанница спит крепко, Жанет неслышно притворила за собой дверь и спустилась в гостиную.

Молодая графиня Маргарита, стоя на террасе, всматривалась вдаль, не

Покажется ли экипаж ее мужа, спешащего из Парижа домой. Брошенное рукоделие лежало на изящном столике, там лежала и раскрытая книга.

- Жанет, как там Констанция? - не оборачиваясь спросила графиня.

- Она спит, мадам.

- Пожалуйста, будь все время рядом с ней. Я боюсь, что с Констанцией что-нибудь случится.

- Она крепко спит, мадам, и я рискнула покинуть ее на минутку, чтобы доложить вам.

Девушка вновь поднялась в комнату своей воспитанницы. Та все еще спала, но уже успела сбросить с себя покрывало. Жанет опустилась на стул и устроилась поудобнее возле окна. Подперев голову руками, она задумчиво смотрела на далекий горизонт, словно ждала чего-то, словно оттуда должен был приехать ее возлюбленный, ее жених, который возьмет ее под руку и увезет с собой в далекие

Страны к новой неизведанной жизни.

Но дорога, ведущая к поместью, была пустынной, лишь изредка ее пересекала повозка, груженая золотыми снопами сжатой пшеницы.

Девушка прислушивалась к звукам, наполняющим дом, к тихому дыханию спящей малышки.

ГЛАВА 2

Владелица имения Мато зря обижалась на сына. Тот спешил приехать домой как можно скорее. И не его была вина в том, что он задержался.

Перед самым отъездом из Парижа он получил важное задание из рук самого короля. И теперь у его ног в карете покачивался небольшой сундук с двумя изящными замками. Рене и сам толком не знал, что находится в нем, но знал, что что бумаги, находящиеся в сундуке, ни в коем случае не должны попасть в чужие руки.

За окном кареты проплывали знакомые с детства пейзажи. Приближалось родовое имение, граф Аламбер выглянул в окошко, втянул в себя дурманящий осенний воздух и приказал кучеру ехать быстрее.

- Как можно, ваша честь? Лошади и так устали.

- Ничего, до дома осталось совсем немного.

Кучеру уже и самому изрядно надоела дорога, он и рад был поехать побыстрее, но жалел лошадей. Поэтому он лишь сделал вид, что подгоняет их.

Но когда карета взобралась на вершину холма, лошади почувствовали приближение дома, и экипаж покатился быстрее.

Рене откинулся на спинку сидения и отодвинул шторку.Пейзажи навевали приятные воспоминания, и Рене прикрывал глаза, желая вернуться в прошлое...

Вот здесь он с отцом впервые выехал на охоту...Вот в этом лесу он подстрелил своего первого оленя и по этому поводу во дворце был устроен настоящий пир...

Карета мерно раскачивалась на рессорах, крестьяне, завидев карету своего господина, на короткое время отрываясь от работы, выпрямлялись и вновь склонялись, отдавая дань земле.

Повсюду высились только что сжатые снопы. По дороге тянулись повозки, груженые пшеницей.Потом потянулись виноградники.

Даже сидя в карете, граф Аламбер ощущал сильный дурманящий запах зреющего винограда. Урожай в этом году обещал быть хорошим, лоза, отяжелевшая от винограда, гнулась к земле. Тут и там виднелись женские фигуры с большими плетеными корзинами. Крестьянки выбирали спелые грозди.

<Хорошее будет вино, - думал граф Аламбер, - осень такая солнечная, и виноград уродился на славу>.

Рене вновь выглянул в окошко, надеясь увидеть свой родной дом.Среди желтеющих деревьев лишь на мгновение мелькнул фасад здания и вновь все потонуло в золотой листве. Колеса кареты шуршали по дороге. Лошади бежали резвее, в предчувствии долгожданного отдыха и корма.Вот и ворота парка...

Здесь ничего не изменилось за время отсутствия хозяина. Лишь только летняя зелень сменилась желтизной и багрянцем осени. За окном кареты промелькнул огромный старый клен, несколько листьев сорвалось и полетело вслед удаляющемуся экипажу. Кучер объехал большую круглую клумбу и остановился у парадного входа.

Граф еще не успел ступить на подножку, как входная дверь распахнулась и к карете устремилась радостно улыбающаяся Маргарита. Она бросилась на шею мужу, крепко обняла его и прошептала:

- Ты почему так долго ехал?

Ее шепот отозвался щекоткой, и граф улыбнулся.

- Я ехал как мог быстро. Посмотри на лошадей.

- Но все равно, наша разлука была такой долгой! Мне кажется, что прошла целая вечность с того времени, как ты отправился в Париж.

- А где Констанция? - спросил он, немного отстраняясь от жены и заглядывая ей в глаза. - Почему она меня не встречает?

- Она сегодня провинилась и теперь спит.

- Я хочу увидеть ее прямо сейчас, - сказал Рене.

- Нет, лучше подожди, пусть она проснется, у нее был трудный день.

- А что случилось? - насторожился Рене, но перехватил улыбку жены.

- Я, наверное, испугалась куда больше, чем сама Констанция. Представляешь, она спряталась, и мы битый час не могли ее найти. А потом оказалось, что Констанция забралась в пристройку дома садовника, в ту, где он хранит семена и инструменты, и уснула. Представляешь, мы ее везде искали, перевернули весь дом, подвалы, чердак, а она спала безмятежно, как ангел.

Рене отдал слугам приказание, чтобы выгрузили багаж, а сам взял небольшой сундучок и понес его в дом.

- Рене, что там такого ценного? Почему ты не можешь доверить его другому?

- Потому что, дорогая, его доверили мне. И я поклялся не отходить от него ни на шаг.

- Неужели, дорогой, ты опасаешься кого-либо у себя дома?

- Нет, но если я пообещал, значит так оно и будет.

Маргарита насторожилась. Что-то в поведении мужа показалось ей странным, чего-то он не договаривал.

И женщина решила выведать, что же за сундучок он привез из Парижа.

Графиня Эмилия Аламбер хоть и слышала, как подъехала карета, осталась сидеть за карточным столиком и поднялась только, когда сын вошел в гостиную.

Рене улыбнулся матери и, подойдя к ней, поцеловал руку. А она поцеловала его в щеку и пригладила растрепанные русые волосы.

- Мы так ждали тебя, Рене. Я говорила Маргарите, что ты приедешь сегодня.

- Откуда ты знала? Ведь я мог задержаться в дороге, могла сломаться карета. Да мало ли что могло случиться?!

- А я знала, - сказала Эмилия, - материнское сердце невозможно обмануть. Да и карты мне показали, что ты приближаешься к дому.

Рене вновь улыбнулся и обнял мать.

- Ты не меняешься, как я тебя оставил за карточным столиком, когда ты раскладывала пасьянсы, так я тебя и застал. Тот же столик, те же карты и тот же неудавшийся пасьянс.

- Нет-нет, Рене, пасьянс, как раз-то удался. Вот посмотри сам.

Рене бросил беглый взгляд на столик и увидел, что все карты лежат на своих местах.

- Да! - изумился он. - этот пасьянс редко удается.

- Я с каждым разом все больше и больше совершенствуюсь в этом искусстве. Ожидая тебя, нужно же мне чем-то занимать мысли и руки!

***

Констанция, которая крепко спала, вдруг заворочалась, словно что-то почувствовала. Она открыла глаза и несколько мгновений смотрела в потолок, потом вскочила и подбежала к окну. Она была еще слишком мала, чтобы выглянуть во двор, поэтому взобралась на стул и увидела карету внизу.

- Карета! Карета! - закричала малышка на всю комнату. - Отец приехал!

Дремавшая Жанет вскочила и, испугавшись за свою воспитанницу, схватила ее на руки.

- Карета! - Констанция указывала в окно, - Отец приехал. Пусти меня!

Девочка вырвалась и, не обращая внимания на уговоры няни, стремглав вылетела из комнаты. Жанет побежала следом.

- Куда ты в таком виде? Констанция, тебе нужно причесаться,

Надеть нарядное платье.

Но девочка не слушала, преодолевая ступеньку за ступенькой.

Наконец, запыхавшись, она выбежала в гостиную и устремилась к

Отцу. А тот уже и сам спешил навстречу дочери. Он подхватил ее на

Руки и закружил по комнате.

- Какая ты большая, Констанция! - воскликнул он, подбрасывая ее в воздух.

- Я так тебя ждала, - у девочки перехватывало дыхание от испуга, так высоко она подлетала, - я так тебя ждала, что даже уснула.

- Говорят, Констанция, ты стала проказничать? Рене опустил девочку на пол и посмотрел на нее строгим взглядом.

- Я все тебе расскажу. Только обещай не сердиться. Обещай! Там был такой рыжий кот. Такой большой и смелый. Он защищал меня...

- От кого же? - изумился Рене.

- А там еще была преогромная серая крыса. Она хотела укусить меня, но котик напал на нее и спас меня.

- А как ты попала в общество крыс? - спросил отец.

Девочка задумалась и смутилась.

- Я играла...

- Кто-нибудь просил тебя об этом?

- Нет, я сама, - наконец-то призналась девочка, - я хотела, чтобы было весело и все смеялись.

- А получилось совсем по-другому, - наставительно сказал отец. - Ты заставила всех волноваться и переживать. В другой раз, я прошу тебя, подумай и будь осмотрительнее. Ведь ты уже взрослая девочка.

Граф Аламбер вновь подхватил свою дочь на руки и крепко прижал к себе.

- Папа, а у тебя такие большие усы! Когда ты уезжал, они были маленькие, а теперь они совсем большие.

Граф Аламбер прикоснулся кончиками пальцев к своим идеально ухоженным усам.

- Они такие щекотные, как колючки, - девочка опасливо потрогала острый, изящно подкрученный кончик уса, - они, как шипы у розы.

Взрослые рассмеялись этому детскому сравнению.

Лицо графа вдруг стало абсолютно серьезным. Он еще крепче прижал к себе дочь, будто кто-то собирался отнять ее у него.

Женщины посмотрели на него с тревогой.

- Что-нибудь случилось, сын? - поинтересовалась графиня-мать.

Жена подошла к Рене и встала рядом с ним.

- Да, случилось, - просто сказал граф. Маргарита посмотрела на сундучок, стоявший у карточного столика.

- Завтра утром мы отправляемся в Англию.

- Кто мы? - спросила Эмилия Аламбер.

- Я, Маргарита и Констанция.

- С чем связан столь срочный отъезд, Рене? - осведомилась мать. Неужели нельзя повременить?

Вместо ответа граф Аламбер покачал головой и кивнул в сторону сундучка.

- Что это?

Графиня пристально посмотрела на изящные замочки, словно желая взглядом проникнуть туда, где хранилась тайна.

- Это поручение самого короля.

- Тогда понятно, - негромко произнесла мать. - Но почему ты хочешь взять с собой жену и дочь? Ведь Констанция еще совсем маленькая и ей нелегко будет перенести дорогу.

- Я не хотел бы все объяснять, - недовольно поморщился Рене, - но могу сказать только одно - может быть, мне придется остаться в Лондоне надолго, и я хотел бы, чтобы моя жена и дочь были рядом со мной.

- Ты даже не знаешь, на сколько едешь?! - изумилась Эмилия.

- Нет, не знаю, - замялся Рене.

По всему было видно, что ему не хочется продолжать разговор на эту тему, потому что он не может объяснить подробнее.

- Может быть, - он предупредительно поднял палец, - ты услышишь обо мне что-нибудь... недоброе, поэтому, забегая вперед, хочу сказать, все это будет сделано специально, а я чист перед королем. Я думаю, придет день, когда я смогу все тебе объяснить.

Хотя я думаю, ты и так все прекрасно понимаешь. Ведь и мой отец, и

Мой дед служили королю и часто выполняли секретные поручения, отправляясь то в Англию, то в Испанию, то к Папе римскому.

Графиня тяжело вздохнула - возразить сыну было нечего.

Единственное, что она сочла нужным сказать - сказала:

- Да, престол всегда мог положиться на род Аламберов. Мы всегда были верны королю и ни разу не запятнали свою честь и герб.

- Вот поэтому, - продолжал Рене, - мы и отправимся завтра на побережье, где нас будет ждать корабль. Я с удовольствием побыл бы в Мато несколько дней, но дело не терпит отлагательства.

Рене опустил дочь на пол и взял сундучок.

- Я поднимусь в кабинет. Встретимся за ужином. Он легко взбежал по лестнице. Констанция увязалась за ним:

- Я хочу с тобой, отец.

Только тут Рене вспомнил, что не отдал подарков дочери, жене и матери. Пришлось возвращаться.

Из дорожной сумки были извлечены безделушки, впрочем, так называл их сам Рене. Жене он подарил прекрасные серьги венецианской работы с двумя крупными жемчужинами, мать получила Библию в тисненном золотом переплете с золотыми

Застежками. И конечно, самый чудесный подарок достался Констанции, во всяком случае она радовалась больше всех.

Это была большая испанская кукла ростом чуть поменьше самой Констанции.

- Как ее зовут? - спросила девочка.

- Как ты назовешь, так и будет.

- Но разве у нее нет имени? - настаивала Констанция.

Рене задумался на минуту.

- Ее зовут донна Анна. Ведь она испанка.

- Так у нее даже два имени? - изумилась девочка. - Донна и Анна?

- Нет, донна - это по-испански, как мадам по-французски, а Анна - это имя.

- Тогда я буду называть ее мадам Анна.

- Хорошо, - согласился Рене.

И убедившись, что внимание дочери всецело занято куклой, отправился в кабинет.

Он устало опустился за стол и, прикрыв руками лицо, застыл в раздумиях.

Очнулся Рене, когда в дверь легко постучали.

- Кто это? - спросил Рене.

Дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула жена. В ее ушах поблескивали новые серьги.

Граф сразу же это заметил, но решил подразнить Маргариту и сделал вид, что не замечает обновки.

Жена села на подлокотник кресла и положила левую руку на плечо мужа.

- Ты ничего не хочешь мне сказать, Рене?

- Я хочу сказать, что ты красива.

- Это ты говорил и раньше.

- Еще я могу сказать, что по-прежнему тебя люблю.

- И это я слышала.

- Наверное, ты хочешь услышать от меня, что эти серьги тебе к лицу.

- Вот это я и хотела услышать, - заулыбалась Маргарита и мизинцем качнула жемчужину. Та тускло сверкнула.

- В свой прошлый приезд в Париж я специально заказал их для тебя. Тебе нравится мой подарок?

- Он бесподобен. Я давно мечтала о таких серьгах.

- Но, Маргарита, ты никогда мне не говорила об этом.

- Значит, ты хорошо знаешь мой вкус и можешь угадывать желание. Скажи мне, Рене, почему мы должны ехать в Лондон так спешно?

- Прошу тебя, не спрашивай.

- Я согласна, Рене, не интересоваться твоими делами, когда они касаются только тебя одного. Но теперь мы едем все вместе, и Констанция с нами. Должна же я знать, что нас ждет впереди.

- Маргарита, положись на меня и ни о чем не расспрашивай.

- Но все же, Рене, что ждет нас впереди?

- Впереди нас ждет успех, - отшутился граф Аламбер, - я могу пообещать тебе, что ты будешь принята при королевском дворе в Лондоне и думаю, что все англичане будут восхищены твоей красотой. Так что, не забудь прихватить с собой мой

Подарок и самые лучшие наряды.

- Тогда придется прихватить все. Благодаря тебе у меня только лучшие наряды.

- Значит, бери все. Быть может, мы пробудем в Англии достаточно долго.

- Достаточно - это сколько? - попыталась осторожно уточнить Маргарита.

- Возможно, год. Но думаю, мы вернемся скорее.

Маргарита взяла муха за руку и нетерпеливо спросила:

- Это поручение тебе дал сам король?

- Да, он мне доверяет. И я не могу обмануть его надежды.

- И все-таки, что в этом сундучке? - любопытство терзало Маргариту.

- Этого не знаю даже я. Единственное, что я знаю,это кому я должен вручить сундучок. А тебе лучше не знать о цели нашего путешествия... Ты же сама сколько раз укоряла меня, что я не беру тебя с собой, - перевел он разговор на другое. - Вот теперь, Маргарита, твои мечты сбываются, мы будем вместе. Я, честно говоря, рад этому.

- Я тоже рада. Но мне тревожно.

- Чего ты боишься, дорогая?

- Я боюсь не за тебя, не за себя, я боюсь за Констанцию, она такая маленькая. Может быть, ей лучше остаться здесь?

- Ты согласишься расстаться с ней на год? - Рене пристально посмотрел в глаза жены. Та колебалась недолго.

- Нет, я не могу прожить без нее и дня.

- Вот видишь. А тут целый год. И я, Маргарита, не могу больше жить подолгу без вас, поэтому мы и поедем все вместе.

- Нужно отдать распоряжения, чтобы паковали багаж. Ведь в спешке можно что-нибудь забыть.

- О, если нам чего-нибудь не будет хватать, мы купим - рассмеялся Рене.

- А где мы будем жить в Лондоне? - наконец-то Маргарита уже смирилась с тем, что завтра им предстоит отъезд.

- У нас там будет свой дом. Его уже готовят к нашему приезду.

- Все это так неожиданно и таинственно, - воскликнула Маргарита.

- Ничего не поделаешь. У короля есть свои тайны, и одну из них он доверил мне.

- Хорошо, Рене, я больше не буду задавать вопросов. Ты обними меня, поцелуй и пообещай, что все будет хорошо, тогда я успокоюсь.

Рене обнял жену и почувствовал, как она напряжена и взволнована.

- Успокойся, дорогая. Я тебе обещаю, все будет даже лучше, чем хорошо.

- Так не бывает, - возразила женщина, - дорога неблизкая, а с нами Констанция.

- А я думаю, - возразил Рене, - она будет в восторге от путешествия. Ведь ей еще никогда не приходилось покидать Мато, а тем более плыть на корабле по морю.

Вечером все собрались в столовой. Жарко пылал камин, горели свечи в высоких канделябрах, поблескивало фамильное серебро.

Эмилия расспрашивала сына о близких знакомых, которых не видела вот уже несколько лет. Рене обстоятельно рассказывал обо всех, кого ему доводилось видеть, обо всех столичных новостях.Удовлетворив свое любопытство насчет чужих судеб, Эмилия принялась расспрашивать о модах.

Здесь Рене беспомощно развел руками, на его взгляд в Париже ничего не изменилось, и придворные дамы носили те же наряды, что и прежде.

На что мать и жена, переглянувшись, скептично улыбнулись.

- А какие сейчас в моде пуговицы? - пыталась разузнать мать.

- Пуговицы? - Рене задумался. - Да самые обыкновенные.

И он попытался двумя пальцами показать размер пуговиц.Женщины расхохотались.

- Тебя, Рене, кроме политики ничего не интересует, - сказала мать.

- Это к лучшему, - заметила Маргарита, - я бы огорчилась, если бы мой муж знал толк в женских нарядах и в деталях расписал бы туалеты придворных дам. Значит, он в самом деле в Париже всецело занят делами.

- Ну, так и нечего меня допрашивать, - Рене даже немного обиделся, ведь он был искренне убежден в том, что он прекрасно разбирается в последних модах.

Жанет уже успела рассказать Констанции о том, что они завтра отправляются в Лондон. И девочке не терпелось узнать, как же они туда доберутся, поэтому она то и дело перебивала отца, задавая свои вопросы.

- А корабль больше, чем лодка на пруду?

- Он очень большой, Констанция, в нем есть комнаты и кровати, чтобы спать.

- Значит, он такой как наш дом с лестницами и каминами?

- Нет, он немного меньше, но все равно очень большой.

- А мы возьмем нашего садовника?

- Нет, садовник останется дома, ему нужно ухаживать за садом, иначе все цветы к твоему приезду пропадут.

- А где мы будем жить?

- Мы будем жить в большом доме.

- У нас там будет парк?

- Нет, дорогая, дом стоит в городе, при нем есть лишь внутренний дворик. Зато в нем есть фонтан.

- Я возьму с собой кота, он будет ловить крыс. Упоминание о крысе за столом повергло Эмилию в ужас. Как каждая женщина, она терпеть не могла грызунов и едва сдерживала дрожь, завидев безобидную мышку.

- Какие ужасные вещи ты говоришь, Констанция, - возмутилась графиня.

- А кот сильнее крысы, - убежденно произнесла девочка.

Эмилия резко отложила вилку и нож, а вслед за ней и Маргарита.Она вспомнила, как испугалась, заметив в саду белку. На миг пушистый хвост зверька попал в луч солнечного света, и она увидела тонкий хвост, прикрытый полупрозрачным мехом.

Зато Рене был невозмутим, он уговорил Констанцию оставить кота в имении, а вместо него взять с собой привезенную из Парижа испанскую куклу. Девочка, на удивление, недолго спорила и согласилась с отцом.

Ей казалось, что Лондон совсем недалеко и пересечь Ла-Манш все равно что переплыть на лодке пруд.

Никогда раньше она не покидала своего дома и мир ограничивался для нее горизонтом. Что там дальше, она никогда не задумывалась, хотя ей и рассказывали о дальних странах, но это было похоже на неинтересную сказку. Ведь какой интерес могут вызвать у ребенка люди, говорящие на непонятном языке. А здесь, в Мато, было еще много непознанного, и каждый день приносил Констанции новые открытия.

Констанция больше о крысах не вспоминала, а вот и Эмилия, и Маргарита уже больше не притронулись к еде.Ужин окончился вполне благополучно и, исходя из того, что завтра предстоит далекая дорога, все раньше обычного отправились

Спать.

Маргарита чувствовала, что не сможет заснуть и поэтому ее слегка раздражало спокойствие мужа. Ведь он-то был привычен к подобным дальним поездкам, спокойно мог заснуть в карете на пару часов.

Граф Аламбер поцеловал жену и задул свечу. Спальня для Маргариты сперва погрузилась в непроглядную тень, а потом постепенно вещи стали приобретать свои очертания. В углах тьма казалась более густой, и все вещи выглядели какими-то мохнатыми существами. Зато темные до этого окна теперь светлели и за ними покачивали ветвями старые деревья парка.

- Я никогда не была в Англии, - сказала Маргарита.

Рене пожал плечами.

- Ничего особенного, там носят такие же наряды, как и у нас. Правда, кухня у них отвратительная...

- А в чем это выражается?

- Они едят всякую дрянь. У них никогда не увидишь ничего жареного.

- Но ведь у нас же будет свой повар? - забеспокоилась Маргарита.

- Конечно, будет свой повар-француз, я его уже отправил. Когда мы приедем в Лондон, то нас будет ждать великолепный обед.

Рене повернулся на бок и закрыл глаза. А Маргарита лежала рядом с ним и смотрела на светлые проемы окон.

- Ты так спокоен, Рене, а мне не по себе.

- Давай спать, завтра будет тяжелый день.

- Я бы рада уснуть, но не могу.

- А ты, Маргарита, думай о чем-нибудь приятном,тогда тебе станет хорошо. Волнения уйдут, и сон сам придет к тебе.

Это ты так засыпаешь? - спросила Маргарита.

- Нет, я засыпаю, ни о чем не думая. Я уже научился спать не тогда, когда мне хочется, а когда нужно. Последние два года, ты сама знаешь об этом, мне все время приходится быть в дороге, и если бы я не научился спать на ходу, мне бы пришлось очень туго.

- Лучше бы мы поехали в Париж! - мечтательно проговорила Маргарита. - У нас там такой чудесный дом, при нем большой сад... там бы Констанция чувствовала себя великолепно, а я бы навещала друзей...

- После Лондона мы обязательно переберемся в Париж, - пробормотал Рене, поудобнее устраиваясь в постели.

- Ты, Рене, мне уже столько раз обещаешь, что твои странствия кончатся, что мы заживем спокойной жизнью и мне не придется тебя ждать подолгу... Я же хочу спокойствия, хочу знать, что ты где-то рядом, не хочу каждый день смотреть на дорогу и засыпать без тебя. Мне невыносимо страшно, когда я остаюсь одна, мне все время кажется, что с тобой что-то случилось, а я и не знаю об этом. И с утра я вновь смотрю на дорогу, а завидев экипаж или всадника, вздрагиваю: а вдруг это плохая весть? Быть может тебя, уже нет несколько дней, а я все еще не знаю об этом! Я не знаю, чем ты занимаешься, спишь ты в то время, когда я думаю о тебе,или же бодрствуешь? А может, тебя подстерегает опасность и будь я рядом,

То смогла бы ее отвести. Пообещай мне, Рене, что скоро мы навсегда будем вместе, что мне не придется о тебе беспокоиться!

- Конечно, - пробормотал сквозь сон Рене, - я тебе обещаю, когда мы приедем в Лондон, ты всегда будешь рядом со мной. А потом мы вернемся в Мато, а отсюда в Париж. Я тебе обещаю.

- В Париж? - произнесла Маргарита. - Я в это не верю.

Но муж уже не слышал ее слов, сон сморил его окончательно. В последнее время он почти не спал и теперь, оказавшись в мягкой постели, дома, не смог

Ухе бороться с собой.

Маргарита лежала, боясь потревожить сон мужа, но ей было не по себе, недобрые предчувствия угнетали ее Душу.

И тут вдруг за окном раздалось хлопанье крыльев. Маргарита села в постели, прижавшись спиной к резному изголовью.

<Что это? - подумала она. - Птица? Ночью?> И тут же послышался протяжный, леденящий душу крик:

- У-У, У-У.

<Что это?> - подумала Маргарита и замерла. Крик повторился.

- У-У, У-У

<Да это сова или филин> - Маргарита вновь опустила голову на подушки и попыталась уснуть.

Но если и раньше это было бесполезным занятием, то теперь заснуть ей не удавалось и подавно. Птица кричала через равные промежутки времени, навевая своим страшным криком ужас на суеверную Маргариту.Наконец, она не выдержала.

- Рене! Рене! - принялась она тормошить мужа. Тот испуганно вскочил и с недоумением посмотрел на жену.

- Что случилось, Маргарита?

- Там... - она указала рукой на окно. Сонный Рене не мог понять, в чем дело.

- Что там, ты кого-нибудь видела?

- Нет, там чертова птица, она кричит уже битый час.

Рене прислушался, но птица, как назло, сейчас молчала. - Да тебе почудилось, Маргарита.

- Я не могу спать. Женщина чуть не плакала.

Рене прижал ее к себе и поцеловал. Он чувствовал, как дрожит его жена и поэтому принялся гладить ее по распущенным волосам.

- Ты все придумала. Послушай, ведь сейчас тихо.

- Да, сейчас тихо, но тогда я слышала эти ужасные крики. Мне казалось, что сердце не выдержит и разорвется на части, столько тоски и печали было в этом крике.

- Ну все, Маргарита, успокойся и постарайся уснуть. Даже если там и была птица, то она улетела.

И вдруг под самым окном раздался крик. Рене от неожиданности даже вздрогнул.

- Я же тебе говорила, она здесь.

- Да, теперь я слышу. Это филин.

Рене поднялся с кровати и подошел к окну. На голой ветке, возле самой террасы, сидел филин.

Маргарита подошла к своему мужу и через его плечо выглянула на улицу.

- Боже мой, какой он страшный! Он похож на дьявола.

- Это всего лишь птица, - беспечно сказал Рене, пытаясь успокоить жену.

Но когда крик повторился, мужчина почувствовал, что у него по спине бегут мурашки.

- Прогони, прогони эту птицу, она накличет беду на наш дом!

- Да не бойся ты, Маргарита.

- Я знаю! - воскликнула жена. - Прогони ее! Рене поднял раму и свистнул. Филин лишь лениво пошевелился и в ответ трижды ухнул:

- У-У, У-У, У-У

- Дьявол! - в сердцах произнес Рене. - Да он ничего не боится! Сейчас я запущу в него поленом. Маргарита не выпускала руку мужа.

- Я боюсь, не оставляй меня здесь одну! Полено, ударившись о ствол дерева, отскочило, даже не напугав птицу.

- Видишь, он ничего не боится! - запричитала Маргарита.

- Да не обращай ты на него внимания! Рене опустил раму и подвел жену к кровати.

- Ложись и не вспоминай о нем.

Но тут вновь раздался протяжный крик:

- У-у...

Казалось, что птица находится где-то совсем рядом, где-то в комнате, в одном из заполненных темнотой углу.

Маргарита обхватила Рене за шею и зашептала ему:

- Моя мать говорила, что эти птицы приносят беду. Они не прилетают просто так.

- О чем ты говоришь? Успокойся, дорогая, это предрассудки.

- Нет, я знаю, - Маргарита прикрыла глаза, как бы боясь своих слов. Ты же слышал, Рене, о моем страшем брате Клоде. Он погиб на дуэли еще до того, как мы с тобой узнали друг друга.

- Да, ты говорила мне об этом.

- Но я не говорила тебе о другом... - зашептала Маргарита. - За день до того, как мы получили известие о его гибели, ночью к нашему дому подлетел филин и вот так же уселся прямо напротив крыльца под окнами спальни Клода. Он кричал до самого рассвета, мы чуть не сошли с ума. Слуги прогоняли птицу, но она вновь

Возвращалась, и я слышала этот ужасный крик.

За окном вновь раздалось протяжное уханье:

- У-У. У-У, У-У

Маргарита вся сжалась, и кончики пальцев у нее похолодели.

Рене поднес ее руки ко рту и принялся отогревать их своим дыханием.

- А наутро привезли тело Клода. Он погиб на дуэли вечером накануне, и филин знал об этом. Он прилетел, чтобы посмеяться над нами.

- Он больше не будет тебе мешать! - твердо сказал Рене, набрасывая на плечи халат.

- Не оставляй меня! - воскликнула Маргарита.

- Если ты хочешь пойти со мной, идем.

- Нет, я лучше останусь здесь. Только зажги свечу, мне будет не так боязно.

Рене с заряженным ружьем в руках и в ночном халате вышел на крыльцо. Филин сидел на ветке, абсолютно не боясь человека, и косил на графа желтыми глазами.

- Улетай! - крикнул Рене, обращаясь к птице, словно бы к человеку, он все еще медлил нажимать на курок.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒