Я упустил Вас, когда Вы сбежали из лифта на этой неделе. Может, пропустим пару бокальчиков после работы как друзья? Встретимся на первом этаже в 18:00? 1 страница

Престон

— Ким, пожалуйста, не делай этого!

Я подбегаю к мосту «Золотые Ворота» (Прим. пер.: Мост Золотые Ворота – висячий мост через пролив Золотые Ворота. Соединяет город Сан-Франциско на севере полуострова Сан-Франциско и южную часть округа Марин, рядом с пригородом Саусалито), умоляя, и наклоняюсь через край, чтобы схватить Ким, но она стоит на выступе, и ограда мешает добраться до нее. Туман настолько густой, что я не могу видеть на расстоянии вытянутой руки.

Сумасшедший туман Сан-Франциско, из-за которого воздух плотный и влажный.

— Я не могу продолжать. Не так, Престон. — Ее слова сильны, но движения слабые, вялые.

— Ты ведь не имеешь в виду что… — Мой голос заикается в неверии. — Пожалуйста. Ты не сделаешь этого, ничто не заслуживает того, чтобы лишать себя жизни.

Ким — любовь всей моей жизни. Мое все. Как я мог упустить хоть намек на то, что она чувствует себя плохо? Мы были так счастливы… По крайней мере, я так думал. Действительно ли я настолько слеп?

— Да. Ты заслуживаешь, — отвечает она, бросая через плечо, и холод бежит по моему позвоночнику.

Я опешил. Для того, кто действует настолько неуверенно, Ким ясно произносит каждый слог.

Мы даже никогда не ссорились. Этот день был таким же, как и другие дни, до момента, пока я не пришел с работы и не увидел записку, что моя жена решила лишить себя жизни.

Я никогда не ездил так быстро по сумасшедшим улицам Сан-Франциско. Мысль, что Ким на самом деле может это сделать, — единственное, из-за чего я не сошёл с ума и не врезался во встречный автомобиль. Несмотря ни на что, я должен остановить ее.

Моя черная Tesla стоит с включенными фарами, направленными прямо на нас; из-за них еще труднее что-то разглядеть в тумане. Если бы я выключил их, то мог бы видеть Ким лучше и, возможно, даже смог бы подняться по ограждению, вытащить ее, но я не оставлю жену одну. Ни за что на свете. Проклятого тумана слишком много.

— Если я не могу иметь тебя всего, тогда я не хочу жить, — говорит Ким, смотря вниз на темную пропасть.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — говорю я и тянусь к ней снова.

Я и так весь ее. Я не стал бы заводить эмоциональные отношения с другими женщинами. Никогда. Подождите, черт возьми, прямо сейчас она серьезно?

— Ты говоришь о клубах, в которые мы собирались пойти? — спрашиваю, полностью сбитый с толку, но пытающийся понять смысл.

Да, мы женаты, но я думал, нам нужно немного освежить отношения. Я хотел, чтобы Кимберли исследовала новые страсти, и надеюсь, это не та причина, которая привела нас сюда. Я чувствовал, что мои потребности удовлетворялись, но и ее тоже, делая наши отношения лучше, чем когда-либо.

Это просто не имеет смысла. Я ходил только с Ким. Я даже и не думал, чтобы идти одному, и она была связана с каждой сценой, в которой я участвовал. Мне казалось, ей действительно нравится.

А теперь?

Какого черта?

Почему она просто не сказала мне?

Я молю снова:

— Пожалуйста, мы можем справиться с этим. Просто поговори со мной.

— Мы не можем. Ты просишь о вещах, которые я не могу больше делать. Откажешься ли ты от этого?

Отказаться?

Дерьмо, конечно! Я наслаждался, но я хочу Ким.

Если бы она только сказала прежде, чем решиться, у меня было бы больше времени, чтобы все выяснить. Показать ей, что я серьезен, а не просто говорю так, чтобы помешать ей прыгнуть.

Я так сильно люблю ее. Я не хочу, чтобы она сделала это. Серьезно, рассмотрел бы я отказ от собственных потребностей вместо того, чтобы жить без нее?

Да, даже не задумываясь.

Я тянусь к ней.

— Перестань, это безумие. Пожалуйста, спустись. Давай поговорим.

Она смотрит на меня. Ее взгляд не выражает ни смерти, ни страха, ни печали. Этот взгляд я никогда не видел раньше, а сейчас буквально чувствую, как трясутся мои поджилки, когда замечаю его.

Ким помешалась. Ее глаза сияют восторгом, даже предвкушением.

Посмотрев вниз, она снова с ухмылкой оглядывается через плечо на меня, после чего ясно заявляет:

—Я покажу тебе, что на самом деле значит безумие. — И, отпустив руки, прыгает с моста.

Я подаюсь вперед и перепрыгиваю через ограду с протянутыми руками в попытке схватить ее и дернуть назад, но ничего не вижу. Ни воды внизу, ни даже собственных рук. Все, что я могу чувствовать, — тяжесть в груди и одиночество в душе.

Ее нет.

Она, блядь, спрыгнула.

По моей вине.

Глава 1

Камии

Партнер…

Повторяю это слово снова и снова. У меня получилось! Я стала партнером! Вот чего я добивалась так долго и упорно. Годами мечтала и стала им. Наконец-то.

Улыбка расползается по лицу, пока я выключаю компьютер. Но я не иду домой. Нет. Никогда не иду домой. А зачем? Для чего? Там никого нет. Поэтому я и стала партнером. Ведь в моей жизни больше ничего нет.

Работа. Вот оно. В течение пяти лет моя жизнь заключается в работе. Я уже привыкла. Привыкла к одиночеству. Просто это моя вина, и мне надо смириться.

А еще у меня есть книги. С ними я счастлива. Мне больше ничего не нужно. Больше ничего. С тех пор как я потеряла Ника.

Он был моей жизнью. Моим мужем. Моим всем.

Но больше ничего нет.

Я иду в фитнесс-зал, как и каждый вечер. Хоть и не зациклена на своем теле. Я держу это при себе и занимаюсь только на велотренажере.

Я прихожу сюда почитать. Провожу несколько часов на велотренажере, не слишком утомляясь. И никто не обращает на меня внимания. Но я и не думаю об этом. Больше никогда.

Для меня это счастливое место, куда можно сбежать. Проживаю жизнь через жизни героев в романах. С ними моя жизнь не такая несчастная, я радуюсь за персонажей, но сама не должна больше никогда чувствовать подобное.

Моя жизнь — целая куча этих «больше никогда».

Как обычно выбираю свой велотренажер в дальнем углу, где никто не ходит и не тревожит. Усевшись, я включаю Kindle и жду, пока загрузится книга.

Черт побери, как же здорово, что изобрели электронные книги! Если бы не они, я бы потратила на печатные маленькое состояние.

Мне в них нравится больше всего то, что людям не видно, какую именно книгу я читаю. Мне было бы стыдно показывать обложки. Я не ханжа, но стесняюсь говорить, какие книги мне нравятся. Для меня, чем развратнее, тем лучше. Дайте мне современный любовный или эротический роман, и я окажусь в раю.

Когда переполняют эмоции от прочитанного, мне не с кем поделиться и, возможно, это одна из причин, почему я читаю в тренажерном зале. Странно, но мне нравится, что я окружена людьми. Здесь они приближены ко мне максимально.

За вечерним чтением, вернее, тренировкой, понимаю, что книга меня не разочарует.

Девушка, которую я часто тут видела раньше, подходит и хочет заговорить со мной. Я внимательно читаю книгу и надеюсь, что она не решится.

— Что читаешь? — спрашивает она, наклоняясь ближе.

Я смотрю с улыбкой. Не хочется показаться грубой, но и признаваться не хочется тоже. Если ответить односложно, может она отстанет?

— «Обнаженные», — говорю я. Надеюсь, девушка поймет намек, что я не хочу общаться.

Я ошибаюсь.

— О, Стэйси Кеннеди? Обожаю эту книгу. — И она широко улыбается мне.

Гляжу на девушку в упор и поспешно улыбаюсь, вздыхая. Видимо, она знает сюжет.

— Где ты сейчас? Я догадывалась, что ты читаешь подобное. Знала это, — девушка немного взбудоражена: подпрыгивает на месте, что, видимо, вполне привычно для нее.

— Как ты догадалась? — смотрю я с недоверием.

— Просто знала. Я вижу тебя здесь каждый вечер. Всегда на этом тренажере, а на щеках румянец. Ты улыбаешься, грустишь, щеки розовые, но это не от ве́лика. Я знала, это что-то… — Она пододвигается ближе и шепчет: — Сексуальное.

Я смотрю на девушку и стараюсь не выдать своего шока, но ее смех показывает, что она меня раскусила.

— Извини. Слишком личное? Иногда я такая. — Она пожимает плечами. — И не стыжусь. Если тебе нравится секс или читать про него, то пожалуйста. Никто не должен стесняться любить или свободно говорить об этом.

У нее улыбка до ушей, и меня зависть берет: девушка такая открытая в плане секса.

Я никогда и ни с кем этим не делилась. Даже с Ником. У нас была восхитительная сексуальная жизнь, но даже ему не говорила, чего я хочу.

Фантазии…

Пыталась намекнуть, но видимо, не так намекала.

А теперь слишком поздно.

Сижу тихо и не знаю, что сказать.

Девушка снова улыбается и спрашивает:

— А что ты еще прочитала? У Стэйси целая серия романов «Клуб «Грех».

Улыбаюсь. Да, я знаю эту серию. Моя любимая.

— Все прочитала, и «Обнаженные» — моя любимая книга. Но я соврала. Извини. На самом деле я читаю «Дотронься до меня». — И чувствую, как краснею от возбуждения.

Похоже, она не заметила моего замешательства, потому что ведет себя, как ни в чем не бывало.

— Кто написал?

— Оливия Каннинг. Серия «Одна ночь на единственное раскаяние».

— О, да, люблю. Кто больше всех нравится?

— Мне нравится Шейд. Жду не дождусь, когда она закончит всю серию, чтобы узнать, что же случилось с ним дальше.

— Да, мне понравился роман о нем. Его дочка и остальные прикольные, но боже, Гейб и все те игрушки просто потрясли меня. Или, подожди-ка, кто из них был в секс-клубе?

— Это был Оуэн.

— Ух ты, подожди. Ты знаешь, что такие места существуют в реале?

Я посмотрела на нее с удивлением, поглощенная этой мыслью:

— Серьезно?

— Конечно, существуют! Все, что описано в книгах, существует. А как ты думаешь, откуда писатели берут такие идеи, это их муза per se! (Прим. пер.: с лат. «в чистом виде»)

— Честно говоря, никогда не задумывалась. Для меня это мир, полный фантазий, — я сразу же пожалела, что так разоткровенничалась.

— Фантазии, да? — подмигивает она с всезнающей улыбкой.

Что, господи, я делаю? Я даже не знаю эту девушку, а рассказываю ей свои книжные фантазии.

Она чувствует мой дискомфорт и, слава богу, меняет тему, на еще менее приятную для меня.

— Итак, расскажи о себе. Чем ты еще занимаешься, помимо того, что сидишь и читаешь тут каждый вечер, прикрываясь тренировкой?

Я протягиваю руку, манеры и профессионализм у меня в крови:

— Я Камии. А тебя как зовут?

Девушка пожимает мою руку и мягко говорит:

— Бекка.

— Привет, Бекка. Я адвокат по защите в уголовных делах в Сити. А ты чем занимаешься?

— Ух ты! С ума сойти. Ты, наверное, наслышана обо всех этих сумасшедших преступлениях. А когда-нибудь защищала виновного?

Я прищуриваюсь с видом «не-спрашивай-меня-о-таком». Бекка понимает и продолжает:

— Я стилист. Занимаюсь волосами, — говорит она с огромной улыбкой на лице. — Обожаю это. Болтаю целый день со своими близкими друзьями, пока делаю из них конфетку.

Я прекрасно вижу, что именно этим она зарабатывает себе на жизнь. Могу поклясться, она знает свое дело — ее волосы выше всяких похвал. Бекка одета в тренировочный костюм, ее платиновые волосы перевязаны на голове черной лентой. И это выглядит стильно, хоть она их и перекинула вперед вместо того, чтобы просто откинуть назад. У нее тело, за которое любая девушка удавится, в том числе и я, и в то же время Бекка выглядит естественно и сногсшибательно.

— Ну и где находится салон, в котором ты работаешь? — спрашиваю я, ведь понимаю, что Бекка еще не скоро уйдет, а я не знаю, что бы еще сказать.

— Отличное место недалеко отсюда. Сразу после здания «Трансамерика».

— Серьезно? — Я смотрю на нее с удивлением. — Я работаю в этом здании.

— Вот совпадение! Тогда ты должна прийти. Могу сделать все, что пожелаешь.

Я остановила тренажер и задумалась. Потрогала свои волосы, как всегда собранные в пучок. Прошло уже лет сто, когда я ухаживала за ними должным образом. Они у меня длинные и прямые, и я сама ими занимаюсь. Печально, знаю. Может, мне стоит сделать что-то новое?

— Возможно, я и решусь. У тебя есть с собой визитка?

Бекка смеется, оглядывая свой откровенный спортивный костюм.

— Нет, с собой нет, но вот. — Она берет мой телефон из подставки для стаканов, вбивает контакт и набирает свой номер. — Теперь у тебя есть мой номер, а у меня твой.

Улыбаюсь. Что сейчас произошло? У меня появилась подруга?

У меня нет друзей, но эта девушка вбивает свой контакт в мой телефон? Для чего?

— Ладно, позволю тебе вернуться к книге. Позвони мне. Наслаждайся Оуэном! — Она подмигивает и исчезает так же быстро, как и появилась.

***

На следующее утро я рассматриваю себя в зеркале. Теперь я жалкое подобие той, какой была раньше. Теперь я такая некрасивая. Редко пользуюсь косметикой. Светло-каштановые волосы тусклые, безжизненные и выглядят неухоженными. Если их распустить, они доходят до талии, но не важно, что бы я ни делала, все равно пробор по середине, и волосы лежат как пакля. Вздыхаю и делаю свой обычный пучок, фиксируя спреем выбившиеся пряди.

Надеваю обычный брючный костюм, который болтается на мне, и это не комплимент. Несколько лет назад я похудела, но не стала обновлять гардероб. Зачем? Кого мне впечатлять?

Смотрю на телефон и думаю, позвонить ли Бекке? Может, пора меняться? В конце концов, я должна себя вознаградить за то, что стала партнером в фирме. Знаю, Ник сказал бы, что я этого заслуживаю. Однако я больше задаюсь вопросом: стала бы я партером, если бы он был жив? Стала бы я так усердно работать, если бы он ждал меня дома?

Отодвигаю эту мысль. Не нужно думать о том, чего я никогда не узнаю. Теперь вот это — моя жизнь.

По дороге на работу заглядываю в салон Бекки. Может, получится увидеть ее мельком. Рядом кто-то резко поднялся и испугал меня. А затем я слышу жизнерадостный голос:

— Шпионишь за мной?

Тут же разворачиваюсь и начинаю краснеть, но Бекка не замечает моего румянца.

— Доброе утро, — говорю я и приглаживаю волосы. Смотрю на носки своих туфель, мне просто стыдно стоять рядом с такой красивой девушкой. Ладони потеют, в желудок будто камень свалился, когда я смотрю на эту роскошную красивую девушку с идеальным макияжем, в модном костюме (сексуальном, но не вульгарном), и с укладкой, за которую можно умереть. Даже не знаю, зачем я сюда зашла. Я не в ее лиге, даже как знакомая.

— Доброе утро, — говорит она весело. — Знаешь, клиентка на девять утра отменила встречу. Давай я займусь тобой?

Я задумалась. У меня на сегодня ничего важного нет. И теперь, когда я стала партнером, загруженность не такая высокая. Поэтому я робко улыбаюсь ей и говорю:

— Конечно, почему бы и нет.

— Здорово! Следуй за мной, чика. — Бекка вся как будто светится изнутри, и этот свет заразителен. Невольно улыбаюсь и следую за ней.

Салон красоты богато обставлен, жемчужно-белый кафель повсюду, и в каждом углу кресло для клиента и столик для стилиста. Между столиками стоят хрустальные вазы, а в них длинные сине-зеленые цветы. Напротив каждого кресла висит зеркало с вензелями. Было непросто притворяться девушкой, которая является постоянным клиентом подобных заведений.

Сказать, будто я рыба, оказавшаяся на суше — значит, ничего не сказать. Женщины, которые влюблены в свою внешность, и у которых есть мужчины, готовые платить за все это, были постоянными клиентами подобных мест.

И вот я уже сижу в парикмахерском кресле и вспоминаю, почему не люблю заниматься своими волосами. Ненавижу сидеть и пялиться на себя в зеркало целый час. Мне неудобно, поэтому от прежней меня остался только бледный призрак.

Бекка вручает мне роскошную белую мантию и указывает на занавеску:

— Ты можешь там переодеться.

Трогаю мантию, она очень мягкая.

— Ты… серьезно? — говорю я и понимаю, что сейчас со мной произойдут перемены, и это немного пугает.

— Да, сладкая, ты в высококлассном спа-салоне в центре Сан-Франциско. Мы хотим избаловать тебя всеми возможными способами. Хочешь шампанское? Начнем с него.

— Э, нет, я на работе. Хотя спасибо за предложение.

Я вышла из маленькой гардеробной, радуясь, что на мне больше нет скучного костюма. И теперь я чувствую себя ближе к лиге Бекки, хотя всего лишь надела мантию. Сижу в кресле, а моя новая подруга обматывает вокруг меня накидку, затем распускает мой пучок и пропускает волосы через пальцы во всю длину — до середины талии.

— Боже, у тебя густые волосы. Как ты носишь их в пучке целый день?

— Не знаю, — пожимаю я плечами, — что еще делать. С ними столько мороки, поэтому я скручиваю их в пучок.

— У тебя есть какие-нибудь идеи, или доверишься моей фантазии?

Боже, что она хочет сделать?

— Не знаю. Не уверена, что мне можно стричься.

— Стоп! Конечно, можно! И я тот человек, который подстрижет тебя. У нас есть время? Хочу тебя немного подкрасить.

Я вздохнула. Неужели я позволю малознакомой девушке воплотить ее фантазии на моих волосах?

— Наверно. Делай, что хочешь.

От радости Бекка даже запрыгала.

— О, боженьки. Обожаю проекты!

Проекты? Серьезно? Теперь я чей-то проект? Во что я себя втянула?

Все мои страхи исчезают, как только она начинает мыть волосы. Я в раю. Бекка полностью разложила кресло и теперь массирует мою голову.

Определенно, нужно было заняться собой.

Я провожу в ее кресле два часа. Меня подстригают, делают мелирование и снова моют голову, и все это под непрекращающийся разговор. Я и забыла, как приятно разговаривать с друзьями ни о чем. С тех пор, как умер Ник, я впервые чувствую себя такой расслабленной. Любые разговоры в течение последних пяти лет были посвящены моей работе, мировой политике или другим важным темам. Исключительно с коллегами. Бекка же не вела заумные речи, и с ней было легко и просто. Она стала лучиком света в моем темном царстве, глотком свежего воздуха в моей жизни.

Она не задавала личных вопросов, что расслабило меня еще больше. Мы обсуждали книги, знаменитостей и безумные поступки людей в интернете и вокруг нас (а об этом я могу говорить часами). У меня даже лицо стало болеть от смеха. Когда она заканчивала наносить на меня всякие стайлинговые штучки, я сказала, что не стоит слишком стараться, так как я не приду на повторение. Она рассмеялась, а я была серьезна как никогда. Затем Бекка отвернула меня от зеркала, чтобы я не видела заранее и, взяв меня за руку, заставила слезть с кресла.

— Теперь макияж, — визжит она вновь, как девчонка.

Я даже пикнуть не успела, а меня уже посадили в другое кресло. Передо мной любые цвета тонального крема, тени для век и другие средства для макияжа, которым я даже не знаю ни названия, ни для чего они. Я шокирована и не знаю с чего начать.

— Не психуй. Не буду слишком усердствовать. Всего по чуть-чуть. — Бекка опять подмигивает. — Сделаем акцент на глаза, увлажним кожу и выделим твои «трахни-меня» губы.

На ее замечание я фыркаю. А Бекка смеется и с улыбкой поясняет:

— Извини. Я тебе уже говорила, что иногда забегаю вперед. Ты меня за это еще полюбишь. У тебя самые классные ЧСГ. Уверена, все мужики с ума сходят от них.

Она смеется, а я в изумлении на нее таращусь.

— ЧСГ — членососательные губы, — объясняет Бекка с ухмылкой.

— Боже мой, звучит изумительно и весело, но, поверь, никто из мужчин не сходит с ума по моим ЧСГ, как ты говоришь.

— Деточка, значит, ты просто не знаешь правильные места. Подожди, пока не увидишь результат моей работы. Мужчины будут волочиться за тобой.

— Спасибо, но сомневаюсь. Тем более я не хожу на свидания.

— Ну, а теперь ходишь. Ты и я, сегодня вечером. — Я пытаюсь протестовать, но Бекка меня останавливает: — Нет, отрицательный ответ я не принимаю. Я еще никогда так не гордилась своей работой. И хочу ею похвастаться. Ты мой живой шедевр, — с гордостью произносит она.

Здорово. И как мне от этого избавиться?

— Ладно, но мне нечего надеть, — сдаюсь я в итоге.

— Без проблем, возьмешь что-нибудь мое, а в эти выходные пойдем на шоппинг.

Я просто сбита с ног. Почему она так добра со мной? Я понимаю ее желание меня накрасить. Она просто хочет увеличить число своих клиентов, а я живой пример ее работы. Но зачем тогда идти со мной вечером куда-то и одалживать мне свою одежду? Никто так не делает просто так. Или делает?

— Могу я задать вопрос? — Бекка смотрит на меня, стоя за своим столиком, и взглядом разрешает продолжить. — Почему ты это делаешь? Почему так добра ко мне?

— Не знаю, — пожимает она плечами. — Могу сказать, что ты хороший человек, и мы любим одно и то же, — делает паузу и поджимает губы. — Книги и все такое.

У меня ощущение, что Бекка что-то скрывает, но я не хочу пока торопить события. Я счастлива, что у меня появилась подруга.

После смерти Ника я отдалилась ото всех, даже от своей семьи, живущей на восточном побережье. Все они напоминают о Нике. И все они приняли мой образ жизни. Никто не выходит на связь, кроме родителей. Со стороны моя жизнь кажется одинокой, однако я никогда и не пыталась завести новых друзей.

Делая последние штрихи, Бекка отходит и любуется своим так называемым живым шедевром. Улыбаясь, она помогает мне встать и, наконец, разрешает подойти и взглянуть на себя в зеркало.

Я молча впитываю свой новый образ, а Бекка разглаживает мои волосы и тихо поясняет:

— Это плавленый балаяж. Теперь пряди выглядят солнечно и оттеняют твое лицо. Яркоокрашенные корни со временем посветлеют, и тебе не придется сюда возвращаться каждые три месяца. Это веселый и задорный цвет.

У меня нет слов. Я все еще пытаюсь понять, что девушка в зеркале — это я. Трогаю волосы, которые теперь лежат на моих плечах, чтобы убедиться, что они мои.

— Ну как? — Бекка немного качается в волнении. — Тебе нравится или?..

— Бекка, я в шоке. Не могу поверить, что это я.

— Знаю. Ты чертовски сексуальна!

Я смеюсь и качаю головой. Теперь понимаю, как она забегает вперед. И, кажется, я люблю ее за это. Обнимаю ее:

— Мне все очень нравится. Ты проделала гигантскую работу!

— Да! Я так рада, что тебе понравилось!

Она дает мне советы по уходу за волосами, и я покупаю средства и косметику. Затем мы договорились о времени нашего свидания, и я отправилась в офис. Я не стала надевать свой уродский пиджак и пошла в сорочке. Просвечивает она только чуть-чуть спереди. Стою, жду лифт и нервно покусываю нижнюю губу. Двери открываются, и вместе со мной заходит высокий мужчина. Я опускаю руку и робко ему улыбаюсь. Ему далеко за 30, и, когда опять смотрю на него, то замечаю, что он разглядывает меня.

Меня!

Он разглядывает меня!

Мужчина подмигивает, а я вновь робко ему улыбаюсь. Я выхожу на одиннадцатом этаже. И, когда двери закрываются, слышу, как он говорит:

— Надеюсь скоро застрять с вами в этом лифте.

Было ощущение, что он сказал еще что-то, но двери закрылись и лифт уехал. А я сжимаю бедра, и перед глазами проносятся самые сексуальные сцены из моих романов.

Маленькая улыбка ползет по моему лицу. Проходя мимо ресепшен, направляюсь в свой кабинет. Стефани, наш администратор, спрыгивает со своего кресла и бежит за мной:

— Девушка! Извините, вы не можете пройти… — Она останавливается, как только узнает меня. — Камии? Ничего себе! Это ты? Выглядишь потрясающе!

Моя улыбка до ушей.

— Да, это я. Спасибо. У девушки в спа-салоне на первом этаже был продуктивный день. Я бы сказала, она выполнила вполне приличную работу.

— Она проделала потрясающую работу! Ты выглядишь великолепно! И еще я рада видеть такую улыбку на твоем лице.

Вздыхаю с тяжелым сердцем. Она права. Я должна чаще улыбаться. Стефани знала меня, когда Ник был рядом. И она знает, как я изменилась с тех пор.

— Спасибо, Стеф.

Я вхожу в кабинет с новой внешностью и новым взглядом на жизнь. Обещаю себе измениться. Или хотя бы очень постараться…

Глава 2

Престон

Я заканчиваю последние штрихи, когда звонит телефон. Это Бекка.

— Привет, — отвечаю я.

— Здоро́во. Как продвигаются дела?

— Почти закончил. Вот, повесил последний канделябр. Теперь нужно прибраться. А как твой день проходит?

— Вообще-то супер. Помнишь, я рассказывала про девушку, у которой есть потенциал стать членом клуба? Она сегодня пришла ко мне. Ты должен увидеть, как я ее преобразила. Я просто гений.

— Уверен, ты проделала великолепную работу. — Я начинаю собирать инструменты. — Но помни, я не хочу знать, как она выглядит. Все, что меня волнует — присоединится она или нет.

— Нет, я ей еще не все рассказала. Сегодня вечером мы идем в клуб. Сначала ее нужно вытащить из раковины. Я уверена, внутри скрывается маленький сексуальный котенок. Я чувствую это.

Скромница? Я тру лоб. Знаю, что многим членам клуба понравится разнообразие. И хотя многие находят скромность самой сексуальной чертой, меня это настораживает. Я-то знаю, какая темнота может скрываться по другую сторону. Черт, я только этим и живу. Не хочу ни с кем дружить и не хочу, чтобы кто-то захотел дружить со мной. Я здесь для того, чтобы, наконец, найти утешение, а затем жить своей жизнью.

— Ладно, когда она будет готова к нам присоединиться, дай знать.

— Конечно. Я бы пригласила тебя с нами, но вся твоя засекреченность с лицами, именами и другой ерундой не даст расслабиться, так что не приглашаю. А хотя, погоди-ка, это же твои правила, а не мои.

Нетерпеливые нотки в ее голосе напоминают, почему я тороплюсь поскорее с этим покончить. Люди не понимают, почему я не хочу никаких персональных данных. Именно в этот мир я стремлюсь — мир инкогнито. Прошел почти год со дня смерти Ким, и я почти пришел в себя. По крайней мере, бездушная версия меня.

Я не хочу ни с кем встречаться. Хотя я и дальше хочу исследовать сексуальную жизнь, но я бы хотел это делать со своей женой. Она была всем для меня. Я поклялся ей и не собираюсь нарушать клятву. Если хочу трахаться с другими женщинами, это ничего не значит. Свое сердце я больше никому не отдам. И в этом для меня заключается большая разница.

— Дьявол побери эти правила. Но так веселее, когда ни о чем не знаешь, не так ли? — Я вру, заставляя Бекку поверить, что это больше для забавы, чем для моего спокойствия.

— Прекрасно… — Бекка наверняка закатила глаза, как старшеклассница. Юбка, гольфы до колен и все такое прочее. — Да, согласна. Но иногда мне хочется тебя немного встряхнуть. Ты знаешь, я уже в теме.

— Ладно, держи меня в курсе и пришли фотки.

— Сделаем. Пока.

Я повесил трубку и осмотрел склад за выставочным залом. Раньше все выглядело пустым, но я поговорил с арендодателем и попросил о дополнительном помещении. И он сдал его по очень низкой цене.

Вниз ведет маленькая дверца, совсем неприметная. Поэтому я и снял это помещение. Дверь потайная.

Мои рабочие, проектирующие этаж для залы, никогда не узнают про эту дверь, и ни один член нашего частного клуба не задумается о том, чем занимается его владелец.

Идеально.

Только несколько людей, в том числе Бекка, знают, что за всем стою я. И это самый главный секрет.

Люди, которые хотят жить свободно, найти отдушину, получить удовольствие от самых причудливых фантазий, но в сокровенном месте, придут сюда лишь с одним единственным правилом: никаких имен! Все будут в масках, и все имена будут вымышленными. Здесь заинтересованные лица найдут веселье и безопасность. Члены клуба должны подписать устав с правилами поведения, сдать отпечатки пальцев, анкету и самое главное — анализы на ЗППП. Можно сказать, это не стопроцентная анонимность, но очень близко. Прежде чем открыть свой клуб, я посетил другие клубы в маске и выбрал несколько человек. Бекка одна из них. Она была так рада мне помочь, что я сделал ее своим партнером, или типа того. Но она не несет юридической ответственности, в отличие от меня.

Дела двигаются вперед, и на данный момент у нас тридцать членов клуба.

Наш клуб будет открыт по четвергам, пятницам и субботам. И каждый вечер будет посвящен отдельной теме. В городе сотни секс-клубов и БДСМ-клубов, но нет такого, который угождал бы всем. Надеюсь, наш клуб заполнит этот пробел.

С тех пор как меня перевели в подрядчики, я создал лучшее и подходящее место, которое будет работать все ночи. Здесь двигающиеся стены для создания нужного антуража.

По четвергам люди будут искать подходящие пары или просто знакомиться для дальнейшего приятного времяпрепровождения. В середине выставочного зала будет стоять бар с закрытыми номерами для тех, кто захочет уединиться. А кто захочет понаблюдать, как другие трахаются, — перед номерами будут стоять диванчики. Бар будет полный, но для каждого члена клуба назначается лимит в два коктейля.

Пятница — ночь БДСМ. Столы для наказаний, распятия, трости, хлысты и флоггеры на любой вкус. Стены передвинем, и здесь получится одна большая комната, разделенная на секции. И перед каждой секцией будет стоять диван. По пятницам бар будет закрыт, чтобы все посетители были в трезвом уме.

Суббота — смесь четверга и пятницы. Бар открыт, но с тем же лимитом в два коктейля. Сцены БДСМ - облегченные.

И все окажутся довольны.

Надеюсь, я тоже буду доволен.

После смерти Ким я пытался игнорировать свои желания, но больше не могу. Хочу забыть про отношения с женщинами. У меня уже было «на веки вечные».

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒