КУЛЬТ ГАНЕШИ В ЯПОНИИ

КУЛЬТ ГАНЕШИ В ЯПОНИИ

Для того чтобы лучше понять некоторые нюансы культа Ганеши в Японии, следует вкратце рассказать об основных аспектах религиозно-философских доктрин Сингон. Основным объектом поклонения в этой школе является Будда Махавайрочана (или Татхагата Махавайрочана) (яп. Дайнити Нёрай; 大日如来). Это изначальный источник всей вселенной и населяющих ее существ, в теле которого исчезает дуализм феноменального и абсолютного миров. Т. е., весь мир со всеми населяющими его существами идентичен сущности Дайнити. Поэтому в свете Дайнити все, даже самые незначительные события наполнены буддийским смыслом. Двойственность окружающего мира и преодоление его изменчивости состраданием и мудростью Будды Вайрочаны находят свое наиболее яркое воплощение в мандалах.

Мандала (букв. «круг») представляет собой схематическое изображение вселенной в картинах, фигурах, скульптурах (дзуэ мандара; 図絵曼荼羅) в восприятии адепта (кансо мандара; 感想曼荼羅) истинной реальности, предстающей просветленному сознанию (дзисё мандара; 自性曼荼羅).

Согласно доктрине Сингон, уточняет А. Г. Фесюн, «Вселенная есть прежде всего

Махамандала, и различные феноменальные существования могут рассматриваться как

Будды, Бодхисаттвы, начала, божества, эманируемые изначальным телом Махавайрочаны… Махамандала — это гигантская окружность, модель Вселенной, символизирующая Махавайрочану, представляемого во всем его объеме» [Фесюн, 1999, с. 48–49]. Мандалы были обязательной принадлежностью всех ритуалов Сингон, а также использовались как объекты медитации. Считалось, что, созерцая изображение мандалы, адепт соединяется с высшей космической истиной.

В школе Сингон использовались, главным образом, две мандалы: «Мандала Алмазного Мира» (санскр. Ваджрадхату мандала, яп. Конгокай мандара; 金剛界曼荼羅) и «Мандала Чрева» (санскр. Гарбхадхату мандала, яп. Тайдзокай мандара; 胎蔵界曼荼羅). Первая символизирует вечный, стабильный, абсолютный аспект Вселенной; в центре ее изображается будда Махавайрочана в позе созерцания, восседающий на белом лотосе. Вторая мандала выражает другой аспект Вселенный — изменяющийся, динамический, феноменальный. Ее центром также является Будда Вайрочана, восседающий на красном восьмилепестковом лотосе. То есть, в обеих мандалах основным объектом почитания (яп. хондзон, санскр. свадэва) является Будда Махавайрочана, представляющий все сущее и проявляющийся одновременно как в абсолютном, так и в феноменальном. Эти проявления Махавайрочаны могут воплощаться, соответственно, в отдельных буддах, бодхисатвах и божествах, которые также становились объектами почитания в школе Сингон. Поэтому в традиции этой школы создавались различные сутры с другого рода мандалами, где в качестве хондзон представали «иные почитаемые» (бэссон) [Буддизм в Японии, 1993, с. 148].

К их разряду также относились индуистские божества, вошедшие в тантрический пантеон и известные в Японии как «двенадцать богов-дэвов» (яп. Дзюнитэн; 十二天) и «Четыре Небесных Царя» (яп. Ситэннодзи; 四天王). Согласно традиционной буддийской концепции «Трех тел Будды», считалось, что они обладают двумя разновидностями тел: «тела колеса, почитающего учение» (яп. кёрёрин син; 教令輪身) и «тела уподобления» (яп. торудзин; 等琉身) Если первые относились к разряду так называемых «царей мудрости» (яп. мёо; 明王) то вторые, как считалось, обладали необузданной демонической силой. Поэтому в тексте «Кэйран сюёсю» (XIV в.), составленному в школе Тэндай, сказано, что, с одной стороны, божества-дэвы также помогают обрести просветление, но, с другой, следует избегать божеств «в теле уподобления», к числу которых был отнесен и Ганеша, из-за их двойственной природы [Faure, 2012, p. 401].

Тем не менее именно благодаря своей двойственной природе указанные божества заняли прочное место как в японском эзотерическом буддизме, так и в народных синто-буддийских религиозных культах. Очевидно, по этой причине Ганеша был известен в Японии как в образе злого демона Винаяки, так и в образе милосердного божества Ганапати. О первом упоминается в тексте «Сибу бинаяка хо; 四部毘那夜迦法», приписываемом тэндайскому монаху Аннэну (安然; 841–915). В нем рассказывается о строительстве монастыря Джетавана, которому препятствовал восьмиликий демон Нагё Тосадзин, или Винаяка Кодзин, также объявлявший себя братом Будды [Rosseels, 2015, p. 24–30].

Возможно, поэтому в более поздних источниках, например, «Асабасё»

(阿娑縛抄), составленном в XIII в. тэндайским монахом Сётё (承澄; 1205–1282), Винаяка уже отождествлялся с так называемым «духом плаценты» (яп. эна-кодзин; 胞衣荒神), охраняющем младенца в утробе; после рождения этот дух следует за человеком в течение всей жизни и в конце концов входит в сонм его предков. В другом тексте «Кодзин саймон» (荒神祭文) также цитируется легенда о строительстве монастыря

Джетавана, где указывается, что Винаяка Кодзин является также божеством плаценты (энагами; 胞衣神) божеством деторождения (убугами; 産神) и божеством Земли. [Rosseels,

2015, p. 24–30].

Вторая ипостась Ганеши — Ганапати широко использовалась в эзотерических ритуалах школы Ваджраяны Сингон. Его изображения встречаются на двух самых почитаемых мандалах этой школы — Тайдзокай мандара и Конгокай мандара. Примечательно, что среди атрибутов устраняющего препятствия Ганапати он держит редис-дайкон, который в Японии считался символом плодородия и процветания

[Rosseels, 2015, p. 22–23].

С конца XII – начала XIII в. появляются новые упоминания о Ганеше как о составной части божества Матарадзин (摩多羅神) с тремя головами и шестью руками.

Впервые божество упоминается в тексте «Гёки» ( 御記), составленном между 1150 и 1202 гг. В нем упоминается некое божество-охранитель храма Тодзи — якша по имени Матарадзин. Это божество, говорится в тексте, совмещает в себе красную богиню Бэндзайтэн (弁才天; Сарасвати), белую богиню Дакинитэн (枳尼天; Дакини) и золотое божество Сётэн (聖天; Ганеша). Красный цвет символизирует менструальную кровь матери, белый — сперму отца, а золотой — сам эмбрион, в качестве которого выступает Ганеша. Возможно, по этой причине известный патриарх школы Сингон Какубан (覚鑁;

1095–1143) в трактате «Кангитэн косики» (歓喜天講式) утверждал, что Сётэн воплощает в себе женское и мужское начала инь и ян и является источником всего живого. Позднее это божество стало известно под именем Сантэн [Rosseels, 2015, p. 31–32].

Об эзотерическом характере этого божества говорит тот факт, что ему была посвящена отдельная мандала — Касуга дакинитэн мандара, которой поклонялись в школах Сингон и Тэндай и даже в некоторых синтоистских святилищах, например, Инарияма в Киото. Изначально эта мандала была связана с синтоистским святилищем Касуга в Нара, поэтому в ее верхней части изображен олень — посланец божества

Касуга. В центре этой мандалы изображен Сантэн — основное почитаемое божество (хондзон; 本尊) с тремя головами, верхом на белой лисе. Его окружают божества, также принадлежащие к тантрическому пантеону. Над Сантэном изображены богини Кисимодзин (鬼子母神; санскр. Харити) и Китидзётэн ( 吉祥店 ; санскр. Лакшми). Ниже расположено шестирукое божество Айдзэн-мёо (愛染明王; санскр. Рагараджа). В правой части картины находится четырехрукий Шива-Махакала, держащий в двух верхних руках шкуру слона, а в двух нижних — тела человека и козла. Непосредственно под Матарадзин изображены Сосин Кангитэн (雙身歡喜天)— мужское и женское божества с головами слонов, обнимающие друг друга [Faure, 2012, p. 400] (илл. 5).

Бернард Фор указывает на то, что в дальнейшем божества, составлявшие триаду Сантэн, имели собственные культы, которые, тем не менее, имели ряд общих черт: 1) они управляли судьбой человека; 2) им приписывалось обладание волшебной драгоценностью, исполняющей желания (чинтамани),

Илл. 5. Сосин Кангитэн, XIX в., бронза (© Galerie Geluk, Amsterdam; по: Galerie Geluk. URL: https://www.galeriegeluk.nl/japan ?ep%5B27455927%5D%5Bpage% 5D=1)

благодаря чему они почитались как благодатные божества плодородия и богатства. Имея в наличии этот атрибут, они также ассоциировались с божеством Айдзэн Мёо и бодхисатвой Нёирин Каннон (如意輪観音; санскр. Чинтаманичакра Авалокитешвара); 3) наличие у этих божеств животных признаков (их связь со слоном, змеей и лисой) соединяло их с хтоническими, темными и мощными силами природы, что, в свою очередь, обусловливало их вовлеченность в магические обряды для обретения власти, в частности, обряды черной магии;

4) все они были связаны с Шивой-Махакалой как спутники или члены его свиты. Поскольку в тантрическом буддизме Дальнего Востока Махакала почитался как божество Земли, эти три божества также стали ассоциироваться с культами поклонения Земли;

5) благодаря всем вышеперечисленным характеристикам, они не только заняли прочное место в японском буддийском пантеоне, но и стали ассоциироваться с местными синтоистскими божествами, что способствовало дальнейшей популяризации их культа

[Faure, 2012, p. 404].

В отношении Ганеши этот пример может быть проиллюстрирован цитатой из трактата «Бикисё» (鼻帰書 ): «В преисподней Сётэн [является] царем Ямой, среди дэвов — [божеством] Сётэн, среди людей — двойным божеством (кусёдзин; 倶生神) среди ками — [богом] Сусаноо. Все эти боги — воплощения Сётэн» [Faure, 2012, p. 404].

Еще одна ипостась Ганеши в Японии, чей культ носил такой же мистический характер, как и у Матарадзин, — Сосин Кангитэн. Это божество также символизировало гармонию противоположностей, мужского и женского начал. В традиции Сингон этот образ приобрел эзотерическую трактовку. В ней объятия мужского и женского воплощений Ганеши стали символизировать единение двух мандал — Алмазной мандалы и мандалы Чрева, соответственно, единство абсолютного и феноменального. Разумеется, на это восприятие также повлияла упомянутая выше легенда о браке демона Винаяки и Авалокитешвары (Каннон). В этой концепции Ганеша, который изначально почитался как божество всех начинаний и устранитель препятствий, превращался в посредника между реальным и потусторонним миром, воплощением абсолютной истины. Поэтому в школе Сингон он стал почитаться в качестве особого «тайного божества» (хибуцу; 秘仏 ), чье изображение должно было находиться скрытым в святилище, в отличие от основных объектов почитания (хондзон), выставленных для всеобщего поклонения [Rosseels, 2015, p. 32–36].

Примечательно, что Ганеша также был одним из почитаемых божеств в эзотерических ритуалах другой широко известной буддийской школы — Тэндай как часть тирады Сантэн, так и виде отдельного божества. Так, в трактате «Кэйран сюёсю» (渓嵐拾葉集) божества Сётэн, Бэндзайтэн и Дакинитэн представлены как воплощения «трех тайн» (яп. санмицу; 三秘) — тела, ума и речи Будды Вайрочаны. Они также являются эманациями «трех тел» Будды (санскр. трикайя, яп. сансин; 三身 ). Следует пояснить, что в буддийской доктрине «Три тела будды» подразумевают единое вселенское тело Будды (санскр. буддха-кайя). Оно постигается в трех видах: как вселенское «тело Закона» (санскр. дхармакая, яп. хоссин; 法身) как земное «превращенное тело» (санскр. нирманакая, яп. кэсин; 化身) и как промежуточное «тело наслаждения» или «тело соответствия» (санскр. самбхогая, яп. осин; 応身). В космологии буддизма Тело Закона трактуется как вся Вселенная (дхармадхату) и соотносится с Татхагатой Махавайрочаной. В традиции Ваджраяны «тело Закона» также подразделяется на «тело закона собственного принятия-применения» и «тело закона внешнего принятия-применения». Разница между ними заключается в том, что в первом «теле» проповедь Татхагаты как Махавайрочаны ведется для тридцати семи великих бодхисаттв («семейства Татхагаты»), во втором «теле» эту проповедь воспринимают бодхисаттвы десяти ступеней просветления [Трубникова, 2000, с. 33–36]. Таким образом, в школе Тэндай также пытались доктринально показать связь между Ганешей и Буддой Махавайрочаной.

В эзотерической традиции Тэндай триаду Сантэн также связывали с тремя «семенными знаками» (яп. сюдзи; 種字 ; санскр. биджа) — основными слоговыми мантрами А-Бан-Ун (санскр. А-Вам-Хум) и соответствующими мудрами [Faure, 2012, p. 404].

В качестве отдельного божества Сётэн Ганеше нашлось место и в ритуальной практике Тэндай. Сохранилось несколько легенд о его статуе, привезенной достопочтенным патриархом Эннином (円仁; 794–864) из Китая и помещенной в святилище Дзэнтоин на горе Хиэй. Благодаря ритуалам, проводимым перед статуей Сётэн, священник Сонъи (尊意) в 949 г. помог усмирить мятеж Тайра Масакадо (平将門). Следует отметить, что в Японии — так же, как и в Китае — культ Ганеши использовался и в ритуалах черной магии. Так, сохранились сведения о том, что в 1329 г. император Го-дайго (後醍醐; 1288–1339) тайно провел ритуал поклонения статуе Сётэн, поливая ее маслом, чтобы свергнуть власть сёгуната [Rosseels, 2015, p. 32–36] Примечательно, что проведенный императором ритуал очень напоминает описанный выше Аттикутой в «Дхаранисаммукья» обряд усмирения Винаяки, который также включал в себя ритуальное поклонение статуе бога со слоновьей головой и поливания ее кунжутным маслом.

Что касается Сосин Кангитэн, то в дальнейшем в народной традиции образ этого божества получил иную трактовку. Он ассоциировался с двумя божествами охранителями Нио, а также с брачным союзом двух тантрических божеств — гневного Фудо Мёо (不動明王; санскр. Ачала) и дарующего любовь Айдзэн Мёо (санскр. Рагараджа). В этой ипостаси Сосин Кангитэн почиталось как божество плодородия и богатства, также дарующее детей. Так, в период Гэнроку (元禄; 1688–1704) статуя Сосин Кангитэн из храма Ходзандзи на горе Икома в Нара особенно почиталась среди торговцев. Известно также, что Сосин Кангитэн как божеству, приносящему удачу, поклонялись актеры, игроки и куртизанки. Ныне в Японии насчитывается около 240 святилищ и храмов, посвященных Сосин Кангитэн, где статуя божества попрежнему является тайной святыней. Наиболее известен среди них храм Ходзандзи в Нара [Rosseels, 2015, p. 32–36].

Подводя итог, можно сделать следующие выводы. Ганеша, ныне известный как одно из наиболее почитаемых божеств в индуизме, первоначально в Древней Индии относился к категории злых демонов-винаяк, насылающих препятствия. Эти демоны обычно изображались с головой слона и человеческим телом. Именно в таком виде Ганеша затем был включен в индуистский пантеон наряду с другими божествами неарийского происхождения — Рудрой и Шивой. Из злого духа, создающего препятствия, он превратился в благое божество, устраняющее препятствия. В этой ипостаси Ганеша стал известен и в Тибете, где его культ распространился благодаря влиянию тантрического буддизма Ваджраяны, куда Ганеша вошел наряду с другими индуистскими божествами. Сохранившиеся до наших дней эротические изображения Ганеши в образе Аджнавиниварта Ганапати (одно из которых находится в музее Кунсткамеры в Санкт-Петербурге), позволяет предположить, что ему поклонялись также как божеству, дарующему удачу, плодородие и богатство. С распространением буддизма Ваджраяны в Китае и в Японии культ божества со слоновьей головой приобрел особый эзотерический характер в этих странах. Благодаря китайским переводам Аттикуты текста «Дхаранисаммукья», получила распространение легенда о злом демоне Винаяке, усмиренном и обращенном в буддизм бодхисатвой Авалокитешварой (кит. Гуанинь, яп.

Каннон), который, будучи божеством. принимающим и мужские и женские ипостаси, ради этого принял облик демоницы-винаяки с головой слона. По этой причине в эзотерическом буддизме на Дальнем Востоке были известны как одиночные, так и парные изображения Ганеши в виде двух обнимающихся существ со слоновьими головами. В Японии подобные изображения получили название «Сосин Кангитэн». В местном эзотерическом буддизме миккё они интерпретировались как форма слияния противоположностей, мужского и женского начал, феноменального и абсолютного в виде двух сакральных мандал: «Алмазной мандалы» и «Мандалы Чрева». По этой причине Ганеша иногда считался воплощением основного почитаемого божества традиции миккё — Махавайрочаны Будды (яп. Дайнити Нёрай) и был известен как составной элемент другого эзотерического божества Матарадзин или Сантэн, представлявшего собой триаду божеств Сарасвати, Дакини и Ганеши.

Ганеша в виде Сосин Кангитэн был известен и в народных религиозных культах периода Гэнроку (1688–1704) где почитался как божество богатства и плодородия, приносящее удачу и дарующее детей.

Таким образом, история культа Ганеши в Тибете, Китае и Японии, на мой взгляд, еще недостаточно исследованная, показывает, каким образом элементы индуистской религии сохранялись в традициях тантрического буддизма и как, по мере распространения этого религиозно-философского учения в странах Центральной Азии и Дальнего Востока, они постепенно становились частью местных религиозных и культурных традиций. Важно отметить, что в дальнейшем они начинали оказывать влияние не только на развитие философских доктрин в местных буддийских школах, но и на формирование народных религиозных верований.

Литература / References

Григорьева Т. П. (ред.). Буддизм в Японии. М., 1993 [Grigoryeva T. P. (ed.). Buddhism in Japan. Moscow, 1993 (in Russian)].

Иванов Д. В. Редкое изображение Ганеши в буддийских коллекциях Кунсткамеры. Азиатский бестиарий. Образы животных в традициях Южной, Юго-Западной и Центральной Азии. СПб, 2009. С. 96–101 [Ivanov D. V. The Rare Image of Ganesha in Buddhist Collections of Kunstkamera. The Asian Bestiary. The images of animals in traditions of South, South-West and Central Asia. Saint Petersburg, 2009. Pp. 96–101 (in Russian)].

Трубникова Н. Н. «Различение учений» в японском буддизме IX в., М., 2000 [Trubnikova N. N. “The Discernment of Doctrines” in the Japanese Buddhism of 9^th c. Moscow, 2000 (in Russian)].

Фесюн А. Г. Буддийский эзотеризм. Кукай. Избранные труды. М., 1999 [Fesun A. G. The Buddhist Esoterism. Kukai. Selected Works. Moscow, 1999 (in Russian)].

Bühnemann G. Erotic Forms of Gaņeśa in Hindu and Buddhist Iconography.Gail A. J., Mevissen G. J. R., Salomon R. Script and Image: Papers on Art and Epigraphy. Delhi, 2006. Pp. 15–28.

Faure B. The Impact of Tantrism on Japanese Religious Traditions: The Cult of the Three Devas. Keul I. (ed.). Transformations and Transfer of Tantra in Asia and Beyond. Berlin, 2012. Pp. 339–410.

Lancaster L. R. Gaṇeśa in China: Methods of Transforming the Demonic. Brown R. L. (ed). Ganesh: Studies of an Asian God. Albany, 1991. Pp.171–234.

Rosseels L. Gaṇeśa’s Underbelly: From Hindu Goblin God to Japanese Tantric Twosome. Gent, 2015.

[1] Елена Сергеевна ЛЕПЕХОВА, доктор философских наук, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, Москва; lenalepekhova@yandex.ru

Elena S. LEPEKHOVA, DSc (Philosophy), Senior Research Fellow, Institute of Oriental Studies RAS, Moscow; lenalepekhova@yandex.ru

ORCID ID: 0000-0003-4469-1280

⇐ Предыдущая 1 23