Кошмар, дорогой! Я бы не смогла жить при такой системе.

-Кошмар, дорогой! Я бы не смогла жить при такой системе.

Рисунок Херлуфа Бидструпа (Дания)

Прежде чем двигаться дальше, скажем несколько слов о формах собственности на средства производства не при коммунизме вообще, а о формах в конкретно-исторических условиях социализма в СССР. К началу 1950-х годов в СССР общенародная государственная собственность составляла 91% всех производственных фондов. Вся земля, недра, фабрики, заводы, железные дороги, средства связи, научные, культурные, образовательные, медицинские учреждения, машинно-тракторные станции (МТС), часть сельскохозяйственных предприятий – совхозы находились в общенародной собственности. Кстати, большая часть не только производственного, но и жилого фонда была государственной и предоставлялась гражданам не в собственность, а в бессрочное безвозмездное пользование.

Кроме государственной собственности на средства производства была кооперативно-колхозная собственность колхозов, промысловых артелей и предприятий потребительской кооперации. Эта собственность не общенародная, а групповая, даже, можно сказать, частная в том смысле, что принадлежала части общества. Так в колхозах постройки, инвентарь, скотина и, конечно, его продукция были собственностью колхоза. Отношения между государством и колхозом были товарно-денежные.

Хорошо это или плохо – вопрос неуместный, это было для раннего социализма неизбежно, это, говоря словами Маркса из работы «критика готской программы» одно из родимых пятен старого капиталистического общества, из которого выходит социализм и которые неизбежно в нём ещё сохраняются. Дело в том, что государственная общенародная собственность изначально возникает путём экспроприации собственности крупных собственников – капиталистов и помещиков (впрочем, за годы советской власти к 1950-м годам государственная собственность была приумножена в десятки раз, т. е. следы старой капиталистической собственности в ней уже, так сказать, растворились), а вот экспроприация крестьян, кустарей и ремесленников – дело, противное программе научного коммунизма. Перечисленные мелкие товаропроизводители объединяются в производственные кооперативы, а их основные средства производства обобществляются, давая начало кооперативно-колхозной собственности.

Кстати, при социализме в СССР была и частная собственность на средства производства, исключающая эксплуатацию человека человеком. Владельцы её вели простое товарное хозяйство, или, как сейчас сказали бы, «мелкий бизнес». Мелким бизнесом заниматься разрешалось. Бороться с ним не было нужды, но он естественным образом вытеснялся крупной социалистической промышленностью и к началу 1950-х годов сохранялся в весьма ограниченных отраслях, таких как некоторые художественные промыслы или мелкий ремонт обуви. Оставались также небольшое количество крестьян-единоличников, не пожелавших вступать в колхозы. Весь этот «бизнес» к началу 1950-х годов составлял по числу занятых около 1%.

Итак, мы рассмотрели первый необходимый признак коммунизма – общественную собственность на средства производства. Следствием первого является второй необходимый признак коммунизма – отсутствие классового деления общества (о чём мы говорили в прошлой, 13-й беседе). Ни средства производства ни какое иное имущество при коммунизме не может быть капиталом, то есть средством извлечения прибыли, средством эксплуатации человека человеком. Отношения эксплуатации одного класса другим и конкуренции внутри классов сменяются отношениями кооперации и взаимопомощи.

Если общественная собственность на средства производства – основной признак коммунизма, то отсутствие классового деления общества и эксплуатации человека человеком – пожалуй, главный его признак. Разница между основным и главным такова. Основное находится в основе, в фундаменте, на котором покоится всё остальное. «Главное» от слова «голова», которая не в фундаменте, а наверху. Главное – то, что наиболее важно и, как правило, более заметно, чем основное.

Если средства производства находятся в общественной собственности, они не являются предметом обмена, купли-продажи, стало быть – не являются товарами. Причём если при социализме, как мы увидим далее, часть предметов потребления, хотя уже и потеряв товарную сущность, форму товаров сохраняет, средства производства уже при социализме лишены товарной формы. Стало быть, очевидно, что производство средств производства уже при социализме не может регулироваться, как сейчас говорят, «рынком», точнее, конечно, законом стоимости. Регулируется оно (как мы знаем из 13-й беседы) единым народно-хозяйственным планом. Именно планом регулируется хозяйство в рамках единой собственности даже при капитализме. Например, как мы говорили в прошлой беседе, внутри монополии один цех с другим не торгует, там действует план, а не рынок.

Хочу обратить ваше внимание, что из сказанного следует, что уже при социализме (не говоря уж о полном коммунизме) совершенно не может возникнуть проблема «нехватки денег» на то или иное производство. Может возникнуть проблема нехватки, например, техники или кадров. Для решения этих проблем требуется соответствующее распределение человеческих сил. И силы эти направляются в те отрасли, где они наиболее нужны для народного хозяйства согласно единому народно-хозяйственному плану. Планомерность развития производства является третьим необходимым признаком коммунизма.

Прежде чем говорить о распределении результатов труда при коммунизме, следует напомнить, как этот вопрос решается при капитализме. Вы, надеюсь, не забыли формулу стоимости товара, производимого на капиталистическом предприятии: W= C+V+M,

где V+M – это добавленная стоимость, та которая создана на данном предприятии, С – это прошлый труд, созданный на других предприятиях, причём этот прошлый труд там тоже распадается на C+V+M. В конце концов, если рассмотреть производство не на данном капиталистическом предприятии, а в капиталистическом обществе в целом, вся производимая стоимость, а значит, весь затрачиваемый в обществе труд распадается на V_Σ и M_Σ. Мы можем записать:

Как мы знаем из 3-й беседы, часть прибавочной стоимости М капиталист обращает в капитал, то есть, пускает в новый оборот, часть использует для личного потребления (закупая для себя предметы потребления и роскоши):

Теперь мы можем поговорить о распределении труда при социализме. Сейчас я сделаю то, что может вызвать серьёзное возражение у тех, кто знаком с политэкономией социализма. А именно, я вновь запишу знакомую формулу W=C+V+M. Чтобы не путать с предыдущими рассуждениями, снабдим величины штрихами: W’=C’+V’+M’

Возражение против применения формул, описывающих капиталистическое производство для описания социалистического производства действительно обосновано. Но я считаю методологически оправданным для того, чтобы лучше понять существенные отличия, начать рассмотрение с видимого сходства.

Итак, также, как мы только что делали при рассмотрении капитализма, рассмотрим производство в социалистическом обществе в целом. Напишем условно весь затрачиваемый в социалистическом обществе труд (а соответственно и весь продукт этого труда, весь национальный продукт) как V’_Σ + M’_Σ. На поверхности явлений при социализме (а мы пока говорим о нём, а не о полном коммунизме) V’_Σ проявляется также как при капитализме: это заработная плата работников. Правда, как мы увидим далее, с ней при строительстве коммунизма происходит интересная метаморфоза. А какой смысл имеет введённая нами величина M’_Σ? Конечно, это не прибавочная стоимость, как при капитализме. Если труд, выражаемый через V’_Σ можно назвать «трудом для себя», то M’_Σ - «трудом для общества»:

Этот самый «труд для общества» - это, во-первых, труд, направленный на создание и совершенствование средств производства – т. н. «фонд накопления», в какой-то мере аналог того, что при капитализме есть часть прибавочной стоимости, обращаемая капиталистом в капитал (хотя, повторюсь, как категория «прибавочная стоимость», так и категория «капитал» в социалистической экономике совершенно неуместны).

Вторая часть «труда для общества» при социализме идёт на пополнение общественных фондов потребления – это затраты на просвещение, здравоохранение, организацию культурного досуга, социальное обеспечение и всего того, чем члены социалистического общества пользуются бесплатно.

Общественные фонды потребления и фонд оплаты по труду вместе составляют фонд потребления. Но распределение благ через фонд оплаты по труду означает социалистический принцип распределения по труду, а распределение благ через общественные фонды потребления – это уже реализация коммунистического принципа распределения по потребностям.

Упомянутая выше метаморфоза, происходящая с величиной V’_Σ , то есть, с заработной платой при социализме заключается в том, что при перерастании социализма в полный коммунизм, она составляет всё меньшую долю от всего фонда потребления. Иными словами, всё большая доля производимых благ начинает распределяться по потребностям. Этот процесс шёл в СССР и к 1970-м годам доля общественных фондов потребления от всего фонда потребления по статистике превышала 20%. Впрочем, по этой статистике, например, бесплатное предоставление гражданам жилья распределением через общественные фонды потребления не считалось. Если подсчитать затраты из карманов сегодняшних россиян на те блага, которые при социализме граждане получали бесплатно, то получим около 50 %.

На этом месте я прерываю сегодняшнее повествование. Ибо политэкономия социализма – тема очень ёмкая и притом изобилующая спорными и не вполне проработанными в литературе вопросами. Пытаться раскрыть её в одной беседе неразумно и нецелесообразно.

Поэтому, если вы хотите узнать, как же осуществляется планирование, учёт потребностей, контроль за распределением производимых благ при коммунизме, не пропустите следующую беседу. Мы поговорим о реализации коммунистического принципа «каждый по способностям, каждому по потребностям», о слабостях коротышки Пончика из Цветочного города, о свободном времени, творчестве и раскрытии тайн мироздания, а также о том, какие технологии будут востребованы при коммунизме. А на сегодня всё. Спасибо за внимание.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8 9 101112 13 Следующая ⇒