Ему все равно. 3 страница

Скажи, что как минимум половину своего времени ты думаешь обо мне, как я о тебе.

Тейт не ответила, потому что не думала о нем. Боже, она была ужасным человеком. Страшным, мерзким человечишкой. Она очень заботилась о Нике, но как о друге. У нее не было желания становиться чем-то большим.

Она огляделась на других мужчин, сидящих в первом классе. Задавалась вопросом, захочет ли она когда-нибудь чего-нибудь с кем-то другим. Она не спала ни с кем почти три месяца. Ее самое длинное «заклинание засухи» с тех пор, как она сбежала в Бостон семь лет назад. Мужчины и секс были настолько далеко за пределами ее радара, что ее практически можно было назвать монашкой.

Она очень громко рассмеялась над этой мыслью.

Когда они вышли из самолета в Малаге, Тейт дразнила Сандерса тем, что он заснул. Он был таким напряженным человеком, что представить его, клюющим носом перед людьми, было тяжело, но на протяжении всей поездки он отключился словно лампочка. Он не встречался с ней взглядом, когда они забирали багаж.

— В последнее время я испытываю большой стресс, — ответил парень. Тейт перестала улыбаться.

— Правда? Это из-за поездки? — волновалась она вслух. Он покачал головой.

— Нет. Просто некоторые... проблемы с работой, — ответил он, потом он отошел от зоны выдачи багажа.

Только когда они прошли таможню и фактически вышли за пределы аэропорта, она смогла расспросить его о его «проблемах с работой» — насколько ей известно, у Сандерса не было работы. Он работал личным помощником Джеймсона, но это было лишь название, чем необходимость. Джеймсон платил за все: «Бентли», одежда Сандерса, его жизненное положение, все. И после того, как Джеймсон вышвырнул Тейт из дома, Сандерс ушел. Съехал. Все сложилось, как дважды два, но Тейт знала, что Сандерс снова отказался работать за него. Так что он имел в виду?

Ответа у нее не было. Сандерс оставил ее снаружи перед зоной прибытия, чтобы подняться в гараж. Это ее немного удивило. Тейт предположила, что они просто возьмут такси или шаттл, чтобы добраться до их отеля — или яхты, теперь — после посадки. Но примерно через десять минут ожидания перед ней остановилась белая, более старая модель «Роллс-Ройса» с откидным верхом. Целое состояние. Тейт открыла рот, когда Сандерс вышел из машины и подошел, чтобы забрать багаж.

— Ты арендовал «Роллс-Ройс»?! — воскликнула она. Парень прочистил горло.

— Это «Corniche III» 1990 года, — ответил он, загружая все свои вещи в багажник.

— Он красивый, но немного чересчур, учитывая, что я планирую провести девяносто процентов своего времени на пляже, — рассмеялась Тейт. Он взглянул на нее, а затем вернулся к водительскому сидению.

— Ну, а я нет. Поехали, — позвал он.

Внутри была кожаная отделка и деревянные панели. Автомобиль кричал о колоссальных деньгах, напомнив ей о машинах ее отца. Обычно такие вещи заставляли ее чувствовать себя неуютно, но, сидеть в этом автомобиле, путешествовать по трассе Испании, стало чудом для ее внутреннего обиженного ребенка.

В Испании царила теплая зима. Несмотря на то, что местные жители не считали ее горячей, для акклиматизированного к зиме тела Тейт это казалось блаженством. Температура в Бостоне достигала минус одного градуса по Цельсию, когда они уезжали; здесь же было плюс пятнадцать. Ей это нравилось.

— Это была великолепная идея! — Тейт пришлось кричать на ветру. Она умоляла его убрать крышу.

— Хорошо. Я очень рад, что ты счастлива. Это все, чего мне когда-либо хотелось, — ответил Сандерс. Она рассмеялась и повернулась, чтобы посмотреть на него. Он снял пиджак и надел солнечные очки. Гламурно для него. Это было словно увидеть его в пижаме или что-то в этом роде.

— Что ж, миссия выполнена, сэр, — засмеялась Тейт, затем протянула руку и погладила его по шее.

Они ехали некоторое время, Тейт запускала пальцы в его волосы, слегка прочесывая их. Он продолжал дергать головой, чтобы избежать ее прикосновения, но в конце концов смирился, как всегда. К тому времени, когда они въехали в Марбелью, он фактически прижался затылком к ее руке.

— Тейтум, — сказал Сандерс, усевшись прямо. Тейт отдернула руку и тоже села. — Лично мне кажется, что мне свойственно безошибочное рассуждение. Если бы больше людей просто прислушивались ко мне, думаю, что все было бы намного легче.

— И скромность. Не забывай, что ты еще и скромный, — поддразнила она. Он снял очки и взглянул на нее.

— Скромность не нужна. Я горжусь своей логикой, — ответил Сандерс.

— Переходи к делу, Санди. Что случилось? — спросила она.

— Я просто хотел сказать это, чтобы ты знала, — было его объяснением. Она фыркнула.

— Хорошо. Значит, ты умнее всех нас. Потрясающе. Я могу изобразить лунную походку лучше всех своих знакомых, поэтому мы практически равны, — подметила она. Парень рассмеялся.

И теперь я могу умереть счастливой.

Сандерс припарковался у большого здания и попросил ее выйти из машины. Тейт ждала, пока он отъехал и припарковался в каком-то подземном гараже. Ей казалось, что она будет более податливой к смене часовых поясов, но нет. Она была просто на иголках. Было уже поздно, вокруг было много людей, рассматривающих достопримечательности.

У нее ноги чесались пойти и самой их посмотреть. Наконец, Сандерс присоединился к ней, неся их багаж.

— Хорошо, пойдем, — сказал он, вырываясь вперед, когда она попыталась схватить свой чемодан.

— Итак, где эта яхта? Мы все время будем на ней? — спросила она, когда они перешли улицу.

— Яхта в гавани прямо перед нами. Как долго мы останемся, решать полностью тебе, — ответил Сандерс.

Тейт рассмеялась.

— Что, если меня скрутит морская болезнь, и я захочу уйти через час после того, как мы зайдем на борт? — пошутила она. Сандерс фыркнул.

— Значит я найду тебе блевальный пакет, и ты сможешь научиться справляться с ней.

Тейт знала, где они, хотя и не сказала ему об этом. Они входили в Пуэрто Банус под прозвищем «Поприще миллионеров», потому что это была пристань для яхт многих знаменитостей и богатых людей.

Ей удалось сохранить самообладание, пока они шли среди рядов огромных яхт. Она не увидела каких-либо известных людей, но высматривала так много, как могла. Тейт происходила из богатой семьи, но не жила среди больших денег. Ее отец был очень консервативным человеком — яхты на Коста-дель-Соль не совсем соответствовали его стилю.

Она так старалась все увидеть, что не обратила внимания на то, что было прямо перед ней. Тейт смутно осознавала, что кто-то спускается по трапу яхты в паре лодок от них. Хоть лодка и была красивая, но не была самой большой по размерам, поэтому Тейт подумала, что кто бы ею не владел, не мог быть знаменитостью, и она продолжала смотреть на другие яхты.

Но на самом деле Сандерс предупреждал ее. Его шаги стали жестче, спина ровнее. Это было похоже на то, словно кто-то натягивает нить марионетки. Одно правильное движение, и все в Сандерсе стало на место. Это служило признаком беды. Так и нервозности, или тревоги, или расстройства, или злости. Она задалась вопросом, подошли ли они наконец к яхте, или что-то было не так.

— Санди, я просто пошутила, ты же знаешь, что я полюблю все, что ты... — начала Тейт, поворачиваясь, чтобы посмотреть вперед и проследить его взгляд. Ее голос умер в горле.

Восемь недель. Четыре дня. Одиннадцать часов.

Она перестала идти.

Семь лет.

Она перестала дышать.

Недостаточно долго.

— Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы доставить тебя сюда. Меньшее, что ты можешь сделать, это улыбнуться, малышка.

Глава 3.

План у Джеймсона родился еще до того, как он покинул больницу. Она сказала, что хочет, чтобы он ушел.

Оставил ее. Исчез.

Но ничего не сказала о том, что не хочет снова его увидеть. Он посчитал это лазейкой.

Сандерс ждал снаружи, как Джеймсон и ожидал. Ему стоило знать, что это не закончится хорошо. Джеймсон прошел мимо него, направляясь прямо к стоянке. Сандерс последовал за ним.

— Вы в порядке? — спросил он. Джеймсон кивнул.

— Конечно. Она попросила меня уйти. Я ушел, — ответил он.

— И все?

— Было еще несколько проклятий, немного крика, но да, в значительной степени, это все.

— И вы просто собираетесь уйти?

— А у меня есть выбор? — спросил Джеймсон, взглянув на друга.

— Вы можете бороться за нее, — заметил Сандерс. Джеймсон рассмеялся.

— Давай без радикализма. Кроме того, мы с тобой знаем, что это не сработает. Она хочет, чтобы я ушел, поэтому я уйду. Собираюсь вернуться в Европу, — сказал он. Сандерс прищурился.

— С ней? — Он почти зашипел. Джеймсон покачал головой.

— Нет, Пет уже уехала, я вышвырнул ее той же ночью. В Берлин я не поеду. Подумывал об Испании. Мы давно туда не ездили. Солнце — хорошее средство для души, — объяснил Джеймсон.

— Я не собираюсь с вами в Испанию, — быстро добавил Сандерс. Джеймсон рассмеялся.

— Конечно же нет. Ты нужен мне здесь, — ответил он.

— Я не буду на вас работать.

— Я не нанимаю тебя. Но хочу, чтобы ты сделал мне определенное одолжение, — попросил он. Сандерс остановился.

— В последний раз, когда вы попросили меня что-то для вас сделать, один очень близкий нам человек чуть не умер, — напомнил он ему. Улыбка Джеймсона исчезла, и он повернулся к парню лицом.

— Я прекрасно осознаю, что именно я сделал, нет надобности напоминать. Послушай. Я уезжаю в Испанию. Некоторое время меня не будет. Но когда я позвоню — а я позвоню — ты должен пообещать мне, что сделаешь все, что в твоих силах, чтобы исполнить мои пожелания, — сказал Джеймсон. Сандерс покачал головой.

— Нет, я не стану рисковать ею, — начал он спорить, когда Джеймсон поднял руку.

— Просто поверь мне, Сандерс. Несомненно, одна ошибка не сотрет то доверие, которое ты проявлял ко мне всю жизнь, — огрызнулся Джеймсон.

— Семь лет вряд ли можно назвать всей жизнью.

Джеймсон почувствовал, словно его ударили в лицо. Он подошел ближе к Сандерсу. Столь близко, что ему пришлось наклонить голову, чтобы посмотреть на него.

— В этом мире нет ничего, что могло бы заставить меня перестать доверять тебе. После всего, что мы пережили, я считал это чувство взаимным, — прорычал Джеймсон.

Сандерс смотрел на него несколько секунд, а затем вздохнул, его глаза скользнули к земле. Джеймсон выдохнул и сделал шаг назад. Это на самом деле заставило его занервничать на мгновение.

— Могу лишь пообещать сделать то, что вы захотите, если я сочту это уместным, — Сандерс внес поправки в обещание.

Джеймсон кивнул.

— Переживу, — согласился он. Он начал уходить, а затем обернулся. — О! Мне нужна будет еще одна услуга.

— О, Боже. Что на этот раз?

— Не мог бы ты позвонить заранее и проследить, чтобы лодку спустили на воду и приготовили к отплытию, — сказал ему Джеймсон. Брови Сандерса взлетели вверх.

— Лодку, сэр?

— Лодку.

— Ту самую лодку? — уточнил он. Джеймсон улыбнулся.

— Ту самую лодку.

* * *

Его никогда нельзя было назвать бледным, но кожа Джеймсона Кейна была светлой. Тейт всегда нравилось это, потому что это выделяло его синие глаза и густые черные волосы. Заставляло его выглядеть резко, словно его вырезали из дерева и обтянули кожей. Вне дома он всегда одевался безукоризненно, будь то обед, поход в магазин или съемка фильма. Всегда чисто выбрит — щетина была видна лишь в утренние часы, прежде чем он ее сбривал.

Увидеть его снова, но теперь с глубоким загаром, одетым в неприметные шорты и легкую футболку, увидеть его челюсть, покрытую щетиной, по крайней мере, не сбриваемую несколько дней и кажущуюся слишком запущенной, было много. Видеть его было слишком много, и точка.

Его всегда было слишком много.

Тейт почувствовала, словно упадет в обморок, поэтому тяжело опустилась на цементный док. Сандерс бросил сумки и тут же опустился на колени рядом с ней. Он что-то говорил, но она ничего не слышала.

Тейт прижала руки к обеим сторонам лица и пыталась вспомнить, как дышать.

В поле ее зрения появилась пара ног.

У него есть сандалии?!

Над ней послышался короткий комментарий.

— Иди внутрь.

— Нет, я не собираюсь...

— Иди внутрь. Забери ее сумки.

— Что если…

— Ты обещал. Забыл?

Послышалось какое-то ворчание, но Сандерс встал. Схватил сумку, которую она уронила, и чемоданы. Он унес их, а она наблюдала, как его ноги исчезают на трапе. Тейт все еще не могла посмотреть вверх. Даже когда поняла, что Джеймсон медленно опускается на корточки прямо перед ней. Она сидела в позе эмбриона, его руки мягко легли на ее колени.

Температура ее тела сразу же поднялась выше 100 градусов.

— Это реально? — прошептала Тейт.

— Да. Ты в порядке? — спросил парень. Она вздрогнула.

— Вы спланировали это? Ты и Сандерс? — спросила она.

— Я планировал это давным-давно. Сандерс просто помог мне воплотить план в жизнь, — объяснил Джеймсон.

Она почувствовала себя преданной. Почувствовала смущение. Очевидно, в течение последних двух месяцев Тейт задавалась вопросом, на что будет похожа очередная встреча с Джеймсоном. Она никогда не думала, что это будет так, как было, а чувство было такое, словно она находится на грани сердечного приступа. Или психического расстройства. Всего понемногу.

— Зачем? Почему ты это делаешь? — спросила Тейт.

Его палец оказался под ее подбородком. Напомнил пламя. Все ее тело загорелось.

— Потому что я хотел поговорить с тобой. Ты не позволила мне сделать это в больнице. Поэтому я дал тебе время. Время вышло, малышка, — проинформировал Джеймсон, медленно приближая ее голову к себе.

Встреча их взглядов напомнила взрыв в груди. Она закричала, выпустив рыдание, и по ее лицу потекли слезы. Джеймсон грустно улыбнулся ей, но она не поверила в эту улыбку. В последний раз, когда она видела ее, действительно смотрела на нее, он был на нее зол. Пялился на нее. Бросал ей деньги.

Я в аду. Умерла в том бассейне и попала в ад. Вот почему мне так жарко. Вот почему я сижу перед Сатаной.

— Что, если я не хочу говорить с тобой? — прошептала Тейт. Джеймсон усмехнулся, приглаживая ее волосы рукой.

— Скажи мне, когда меня заботила такая глупость? — прошептал он.

Тейт поднялась на ноги. Он больше не смел говорить с ней таким образом, больше нет. Никакого командного голоса.

Не после того, что случилось, не после нанесенного ущерба. Его голос был, как шелк, гладкий и крепкий. Перетекал в нее. Покрывал ее. Душил. Ей нужно было выбраться оттуда.

— Ты не можешь взять и сделать это! — закричала она.

Джеймсон медленно встал. Тейт не могла смотреть на него. Он разделил ее пополам. Ее мозг знал одно. Сердце познало нечто другое. И Боже всемогущий, ее тело встало на абсолютную тропу бунтарства.

Обязательно так загорать?!

— Сделать что? — спросил Джеймсон.

— Похищать кого-либо! Использовать Сандерса! Меня использовать! Я тебе не марионетка для баловства! — огрызнулась она.

— Покупку для тебя билета в Испанию на день рождения вряд ли можно назвать похищением, — подметил он. Девушка расстроенно закричала.

— Зачем?! Зачем ты привез меня сюда? — спросила она.

— Затем, что скучал по тебе.

— Херня все это, — фыркнула Тейт. — Мистер Кейн плевать хотел на всех. Его никто не заботит настолько, чтобы он по ним скучал.

— Он скучал по тебе. Я хотел тебя видеть, поговорить с тобой, может быть...

— Ты очень ясно дал мне понять, что не хочешь иметь со мной ничего общего. Я повиновалась твоим желаниям. Почему ты не можешь уважать мое? Что тебе нужно? — спросила она.

— Я пытаюсь объяснить, хочу...

— Знаешь, что? Плевать я хотела. Мне действительно до лампочки. Я не обязана стоять здесь и выслушивать тебя. Наша сделка окончена, ты заплатил за мои «услуги». Мне больше не нужно находиться рядом с тобой.

К концу тирады голос Тейт сочился ядом, она прошла мимо него и задела плечом. Он схватил ее за локоть, удержав на месте. Ее глаза взметнулись вверх к его.

— Только я могу сказать, когда все будет кончено, — ответил он.

Тейт была настолько шокирована, что замерла на месте. Джеймсон прикасался к ней, разговаривая с ней прежним тоном, это было похоже на возвращение во времени. Назад к тому, когда она знала свое место в схеме происходящего, назад, когда жизнь была достаточно простой, чтобы вращаться вокруг него. По ее позвоночнику пробежала дрожь, и Тейт заставила себя вернуться в настоящее. Заставила себя вспомнить, как чувствовала себя во время промывания желудка, заставила себя вспомнить холод, из-за которого не могла чувствовать свое тело.

— Не прикасайся ко мне, — зашипела она на него, и он отпустил ее.

— Я не пытаюсь причинить тебе боль, — заверил ее Джеймсон.

— Ты всегда пытаешься причинить мне боль, — отрезала девушка. Он нахмурился.

— Я никогда не пытался причинить тебе боль, даже в конце. Мы можем зайти внутрь и обсудить это? — спросил Джеймсон. Она рассмеялась громким царапающим звуком.

— Я не поднялась бы на эту лодку даже если бы ты мне заплатил! Ты хотя бы представляешь, что это для меня значит? Быть здесь, видеть тебя таким! — потребовала Тейт.

— Могу себе представить.

— Да сомневаюсь! Видеть тебя — это как... как будто кто-то снимает кусочек моей кожи ножом для чистки картофеля. Видеть тебя — это как большой неоновый знак. Напоминание... о том, как низко я пала. Какой ужасной стала и какой ужасной была... Напоминание о том, как сильно я ненавидела себя. Очень несправедливо, потому что я должна была ненавидеть тебя, — сказала она, отвернувшись.

— Но ты не ненавидишь, — заметил Джеймсон. Она вздохнула, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.

— Я хочу. Это то, чего ты заслуживаешь. Ты ненавидел меня. Я, по крайней мере, должна ненавидеть тебя в ответ.

— Я никогда не ненавидел тебя. Сердился, был глуп, да, но я не ненавидел тебя, — заверил ее Джеймсон.

Тейт рассмеялась.

— Если так ты относишься к тому, кто тебе нравится, боюсь увидеть, как ты отнесешься к людям, которых действительно ненавидишь. Хочешь знать, что самое худшее? Я не виню тебя. Ты не вливал алкоголь мне в горло. Не заставлял меня садиться в ту машину. Худшее в том, что случилось, это моя неспособность хотя бы обвинить тебя. Только я. Я виновата. Всегда, — ее голос спустился до шепота, и она все время отводила взгляд от него. К океану. К воде. Холодной, холодной воде.

— Ты можешь винить меня, Тейт. Я сам себя виню, — сказал он ей. Она снова засмеялась.

— Чтобы ты почувствовал себя лучше? Нет. Я могла умереть той ночью, а ты бы даже не заметил, — догадалась она. Парень подошел ближе к ней, но она отказалась повернуться и посмотреть на него.

— Я бы заметил, Тейтум. Я бы это почувствовал. Когда полиция появилась в моем доме, и я узнал, что случилось, я... — начал объяснять Джеймсон, но она подняла руку.

— Достаточно уже того, что мне пришлось пережить это. Не нужно заставлять меня чувствовать себя еще хуже.

— Я не собирался тебя огорчать, — сказал он ей. Тейт рассмеялась и, наконец, взглянула на него.

— Ты любишь заставлять меня чувствовать себя плохо, — ответила она. Он сделал шаг ближе, поэтому почти касался ее.

Пламя почти сжигало.

— И тебе нравилось, когда я заставлял тебя чувствовать себя плохо, но это не тот случай.

Тейт не смогла справиться с этим. Просто больше не могла. Она задохнулась при всхлипывании и обернулась, отходя от него. Он не последовал за ней, но это не удивило ее. Джеймсон Кейн никогда не делал то, чего не хотел.

* * *

Ей потребовалось пара часов прогулки по кругу, но, в конце концов, Тейт успокоилась. Уселась в маленьком кафе, гадая, что ей с собой делать. Она чувствовала себя глупо. Было довольно трудно убежать, когда рукава смирительной рубашки завязывают на спине. Сандерс унес все ее вещи на лодку, включая и кошелек. Кошелек, паспорт, наличные — все это было на чертовой яхте Джеймсона. С собой в кармане оказалось немного денег, которых осталось как кот наплакал после оплаты кофе и сэндвича.

Но даже будь у нее ее вещи, Тейт не могла просто улететь домой. Мистер Кейн был очень умным.

Это не было похоже на его вечеринку, она не могла просто уехать в пьяной ярости. Она застряла в другой стране.

Уровень ее испанского был не очень хорошим, и даже если бы она могла добраться до аэропорта, она была весьма уверена, что не смогла бы позволить себе билет в один конец в Бостон даже в последнюю минуту.

Сандерс должен был знать, как она отреагирует, поэтому было бы безопасно предположить, что он не просто купил бы ей билет на самолет при первых признаках слез. Нет, он, вероятно, приготовился бы к этому маленькому эпизоду. Вероятно, это была причина, по которой никто не пошел искать ее. Тейт ушла с лодки около одиннадцати утра. Было уже пять часов вечера, солнце начинало опускаться.

Она была измотана. Драться ни с кем не хотелось. Больше не хотелось чувствовать себя такой расстроенной, такой эмоционально заряженной все время. В какой-то мере вся ситуация напоминала ей о том, как Джеймсон обманул ее с посещением родителей. Тейт возненавидела ту встречу, ненавидела его самого. Но в конце концов, для нее это стало большим облегчением. Возможно, эта поездка тоже станет чем-то подобным. Тейт превратилась в комок нервов, размышляла и беспокоилась о Джеймсоне. Теперь эта проблема была решена.

Она могла двигаться дальше, могла продолжать жить.

К моменту ее возвращения на пристань солнце почти полностью село. На горизонте виднелась только оранжевая, словно выжженная, линия, окруженная глубоким синим цветом. Почти как ее настроение. Она прошлась мимо пары доков, прежде чем нашла нужный, а затем направилась к его лодке.

Тейт пришлось признать — лодка ее впечатлила. Она была не самой большой в гавани, но казалась одной из самых изящных. Экстерьер был белым, конечно, с черной отделкой и канатами.

Лодка с другой стороны яхт-кармана была остроконечной скоростной лодкой, очевидно, парой большей яхте, так как отделана в таком же стиле и цвете.

Тейт просто стояла и смотрела на его лодку, когда услышала свист. Развернулась кругом, ища источник, и снова его услышала. И в итоге заметила. Ей свистел мужчина, наклонившийся над перилами смехотворно огромной яхты. Тейт медленно поднялась к нему. Услышала, что на лодке проходит какая-то большая вечеринка.

— Потерялась? — спросил мужчина с тяжелым британским акцентом. Тейт покачала головой.

— Нет, только что нашла нужную яхту, — заверила она его, указывая на лодку Джеймсона. Парень снова свистнул.

— Гостья мистера Кейна! Отлично. Я еще не имел возможности встретиться с ним лично. Не хочешь подняться и выпить? У нас пред-пред-предновогодняя вечеринка, — засмеялся он.

Тейт тоже рассмеялась и собиралась отказаться, но запнулась. Почему бы ей не сказать «да»?

Она не горела желанием оказаться на лодке Джеймсона. И она не была на вечеринке, настоящей вечеринке, вечность.

Не похоже, что я предпочла бы оказаться где-то еще.

— Почему нет? Звучит весело.

* * *

Сандерс практически сходил с ума от беспокойства. Он ничего не говорил, но Джеймсон знал. Парень нервничал. Поправил свой галстук, поправил и поровнял вазу, поправил и подвинул стул. Все поправлял, поправлял, поправлял. Ходил с одного конца лодки на другой. Еще что-то поправил. Когда Джеймсон больше не мог этого терпеть, он отправился за ней.

Никогда в своей жизни я не гонялся за женщиной, а сейчас мне кажется, что я большую часть своего времени провожу в погоне за Тейтум ОШи...

Но она того стоила. Теперь Джеймсон мог это признать.

В последний раз, когда он видел ее, Тейт была в больнице, выглядела сломленной и разбитой. Чем-то, что он бросил себе под ноги. Казалась такой грустной. Видеть, как она идет по доку, улыбается, смеется, выглядит почти как раньше, было замечательно. Он не был склонен к сентиментальности или романтизму, но она напоминала солнечный свет. А в жизни Джеймсона и так хватало мрака.

Конечно, солнце не задержалось надолго. Тейт очень расстроилась, когда поняла, что за всем стоит он. Конечно, он ожидал этого. Она убежала, но и этого он тоже ожидал. Но у нее не было ни денег, ни паспорта, и Джеймсон не рассчитывал, что ее не будет так долго. Уже было за девять вечера.

Снаружи стемнело. Куда, черт возьми, она могла уйти? Что она могла делать?

Несколько секунд Джеймсон стоял между двумя лодками, размышляя о том, куда она могла отправиться. Когда-то с ней было очень легко. Теперь же она выглядела гораздо более похожей на Степфордскую жену, но в Тейт, возможно, все еще осталась та жилка, которая могла помочь ей уговорить кого угодно поселить ее в бесплатный отельный номер.

Но потом нечто привлекло его внимание. На лодке в паре яхт-карманов вниз от его собственной была вечеринка. Очень громкая, бурлящая, судя по звукам. На поводу у подозрения Джеймсон пошел именно к той яхте. Никто не охранял лестницу, которая вела к обшивке, поэтому он пробрался внутрь.

Палубу почти невозможно было увидеть из-за количества людей. Джеймсон заметил ее на противоположной стороне, прислонившуюся к перилам. Она была не одна. Болтала, смеялась с каким-то мужчиной, выглядевшим смутно знакомым.

Джеймсон нахмурился. Он так долго не видел ее улыбки, и впервые, спустя долгое время, она дарила ее кому-то другому. Он поднимался медленно, поэтому оказался прямо позади нее. Тейт ничего не сказала, но он знал, что девушка его почувствовала.

— О, похоже, он тебя нашел! — засмеялся мужчина. Тейт тоже рассмеялась, но все также не посмотрела назад.

— Я знала, что он это сделает. Как и всегда, — поддразнила она, но Джеймсон услышал ее.

И тоже почти засмеялся.

Лучше помни это, малышка.

— А вы кто? — спросил Джеймсон, глядя на мужчину.

— Билл. Билл Мэтьюз, — ответил мужчина, протягивая руку. Джеймсон пожал ее.

— Ваша лодка? — спросил он. Билл кивнул.

— Да-да. Мы не встречались, но я слышал о вас, мистер Кейн. Рад наконец встретиться с вами, — сказал он.

Джеймсону удалось изобразить улыбку.

— Спасибо. Теперь, если вы нас извините, я уверен, что Тейтум хочет отдохнуть. У нее был долгий день, — объяснил Джеймсон, протягивая руку и беря ее за локоть. Она подпрыгнула от его прикосновения, но не отстранилась.

Билл выглядел удивленным.

— О, извините, я не планировал скрывать ее от вас. Я... — начал он, но Джеймсон просто ушел, потянув Тейт рядом с собой.

— Вижу, твои манеры не улучшились, — прорычала она.

— Зачем им это делать?

Когда они вернулись на док, она отдернула руку и ринулась вперед. Он ускорил свой шаг, чтобы не отставать от нее. Тейт все еще отказывалась смотреть на него, но Джеймсон мог сказать, что что-то было по-другому. Девушка создавала какое-то подобие мира в центре его маленькой уловки. Он решил, что в безопасности, по крайней мере, на ночь. Она пока не собиралась убегать.

— Итак, я что, теперь заключенная? Должна сидеть взаперти на твоей тупой лодке? — прорычала Тейт, пока они шли к его яхте.

— Конечно, нет. Но Сандерс волновался. Я должен был найти тебя, иначе он бы свел меня с ума, — объяснил Джеймсон.

Она топала по доку. Джеймсон подумал, может быть, она прокомментирует стиль или размер его яхты, но Тейт ничего не сказала. Лишь продолжала двигаться, шагая по палубе. В то же время вышел Сандерс, и облегчение было очевидно на его лице. Тейт направилась прямиком к нему.

— Очень рад тебя видеть. Я так беспокоился, что... — начал он, когда она ударила его по лицу.

Джеймсона это шокировало, но он не колебался. Он тут же ринулся между ними, схватив ее за запястье, на случай если она снова попытается напасть. Сандерс выглядел совершенно сбитым с толку. Он прижал руку к щеке, по которой она ударила, его глаза были широко распахнуты, когда он смотрел на нее. Тейт сверлила его взглядом, борясь с хваткой Джеймсона.

— Ты — предатель! Ты сказал мне не заставлять тебя выбирать, но, очевидно, что ты уже сделал свой выбор! У меня даже не было шанса! Предатель! — кричала она Сандерсу. У него отвисла челюсть.

— Эй! — рявкнул Джеймсон, и все внимание обратилось к нему. Он заставил Тейт отступить от Сандерса. — Его здесь не за что винить. Я попросил его помочь мне. Теперь извинись перед ним, сейчас же, — прорычал Джеймсон, глядя на нее.

Она прыснула со смеху, и он удивился.

Кто-то стал более храбрым с тех пор, как я видел ее в последний раз.

— Ты, мать твою, издеваешься надо мной? — кряхтела она. Джеймсон кивнул.

— Меня можешь бить сколько хочешь, но если ты еще раз прикоснешься к нему, я к чертям собачьим вышвырну тебя с этой лодки, — предупредил он. Ее смех на мгновение стал выше на октаву.

— Оооооо, вот это угроза — быть вышвырнутой с лодки, на которой я не имею ни малейшего желания находиться, — прошипела она.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒