В глубинах пространства

Эдвард Элмер "Док" СМИТ

В ГЛУБИНАХ ПРОСТРАНСТВА

В течение сорока восьми часов неуправляемый корабль нес ДюКесна в пустоту космоса с ужасающей и постоянно нараставшей скоростью. Затем, когда запас активированной меди подошел к концу, ускорение начало спадать. Пол и потолок постепенно вернулись на свои обычные места; низ стал низом, верх ‑ верхом. Когда была исчерпана последняя частица меди, скорость корабля стала постоянной. Находящимся внутри он теперь казался неподвижным, хотя на самом деле судно мчалось вперед со скоростью, в тысячи раз превосходящей скорость света. И никто не мог сказать, куда направлен этот стремительный полет.

Первым пришел к себя ДюКесн. Его попытка подняться на ноги кончилась тем, что он поплыл к потолку, где и замер, удерживая тело на месте легкими движениями рук. Остальные, не пытаясь встать, взирали на него с нескрываемым изумлением. ДюКесн дотянулся до поручня и, придерживаясь за него, опустился на пол. С великой осторожностью он стащил куртку, не забыв вынуть из просторных карманов два автоматических пистолета. Потом, тщательно ощупав ребра, он пришел к выводу, что кости, похоже, целы, хотя плечо болело ужасно. И только тогда он осмотрелся вокруг, чтобы определить, в каком состоянии находятся его спутники по путешествию.

Они сидели на полу, придерживаясь кто за что мог. Девушки не двигались; Перкинс снимал с себя кожаный пиджак. ‑ Доброе утро, доктор ДюКесн. Вероятно, что‑то случилось, когда я оттолкнула вашего приятеля?

‑ Доброе утро, мисс Вэйнман, ‑ с некоторым облегчением улыбнулся ДюКесн. Вы совершенно правы, произошло сразу несколько вещей. Он врезался в пульт управления и замкнул все силовые цепи ‑ поэтому мы летим бог знает куда и, судя по всему, со скоростью, значительно большей, чем я мог рассчитывать. Я попытался добраться до рычагов, но не смог... не смог справиться с тяжестью... Ну, а потом все мы потеряли сознание и очнулись только сейчас.

‑ Вы можете предположить, где мы находимся?

‑ Нет... впрочем, могу прикинуть, ‑ он посмотрел на отсек, где находился медный цилиндр, затем взял блокнот, ручку, миниатюрный калькулятор и на мгновение задумался.

Повернувшись к одному из иллюминаторов. ДюКесн пристально вгляделся в открывающуюся перед его взором картину; затем он перешел к другому овальному окну, к третьему и к четвертому. Наконец, доктор склонился над чудовищно перекошенным пультом, внимательно изучил показания приборов и ввел данные в компьютер.

‑ Я не могу ничего понять, ‑ невозмутимо обратился он к Дороти. Двигатель работал в течение сорока восьми часов и, следовательно, мы должны находиться не дальше, чем в двух световых днях от нашего светила. Однако все указывает на то, что это совсем не так. Клянусь, я мог бы узнать по крайней мере некоторые из неподвижных звезд и созвездий в любой точке, удаленной от Солнца на расстояние светового года, но сейчас же я не вижу ни одной знакомой звезды. Поэтому не исключено, что корабль все это время двигался с ускорением, а это значит, что мы находимся где‑то на расстоянии восьмидесяти парсеков от дома.

С лица Дороти сбежала краска; Маргарет Спенсер лишилась чувств. Перкинс вытаращил глаза, его щека задергалась в нервном тике.

‑ Значит... значит, мы никогда не сможем вернуться назад? ‑ запинаясь, спросила Дороти.

‑ Я этого не говорил...

‑ Это все из‑за тебя, подлая сука! ‑ вдруг заорал Перкинс и в ярости бросился на Дороги, пытаясь схватить ее за горло. Однако его бешеный рывок не достиг цели ‑ он лишь нелепо распластался в воздухе, размахивая руками. ДюКесн, держась правой рукой за поручень, левой отпихнул Перкинса через весь отсек одним легким толчком.

‑ Помолчал бы ты лучше, болван! ‑ процедил он. ‑ Одно неверное движение и я вообще выкину тебя наружу! В том, что мы находимся в таком положении, вина не ее, а твоя. Надо было тебе хоть чуть‑чуть пошевелить мозгами и не распускать руки... Однако, что сожалеть о прошлом! Сейчас меня интересует одна‑единственная вещь ‑ как вернуться назад...

‑ Но это невозможно! ‑ захныкал Перкинс, мгновенно потеряв весь свой апломб. ‑ Энергия на исходе, управление повреждено... и ты сам сказал, что мы потерялись!

‑ Ничего подобного я не говорил, ‑ ледяным тоном отрезал ДюКесн. ‑ Я сказал, что не знаю, где мы находимся, ‑ а это две большие разницы.

‑ Не слишком большое отличие, верно? ‑ с каплей яда в голосе заметила Дороти.

‑ Весьма значительное, мисс Вэйнман. Во‑первых, я могу восстановить пульт управления; во‑вторых, у меня есть еще два энергетических бруска. Один из них, ориентированный в обратном направлении, остановит наше движение. Половину второго я сожгу после того, как смогу распознать неподвижные звезды и произвести триангуляцию ‑ то есть определить наше местоположение. Тогда я буду знать, где находится Солнечная Система, и мы направимся именно туда. Ну а сейчас, я полагаю, нам не помешает слегка перекусить.

‑ Великолепная мысль! ‑ И, главное, очень своевременная! ‑ воскликнула Дороти. ‑ Я смертельно проголодалась. Где ваш холодильник с припасами, сэр? Впрочем, ‑ она провела ладонью по своим спутанным локонам, ‑ сначала я должна привести себя в порядок... да и ей это не помешает, ‑ Дороти кивнула на вторую девушку, распростертую на полу. ‑ Как пройти в нашу каюту... если, собственно говоря, нам положена каюта?

‑ О, конечно, конечно... Сюда, пожалуйста... там, дальше, камбуз. Места немного, но, думаю, вы сможете устроиться. Должен сказать, мисс Вэйнман, ДюКесн приподнял брови, ‑ что я просто восхищен вашим самообладанием. Я не ожидал, что этот болван втянет нас в подобную ситуацию, хоты мы с ним вполне заслуживаем всего, что получили... Ну, ладно... Кроме вас, тут еще мисс Спенсер... вы не могли бы ей помочь?

‑ Попытаюсь. Я тоже совершенно ошеломлена, но если все мы начнем хлопаться в обморок, это ничему не поможет. Надеюсь, нам все‑таки удастся вернуться, не так ли?

‑ Несомненно, ‑ ДюКесн поднял глаза к потолку и многозначительно добавил: ‑ Во всяком случае, двоим из нас.

Дороти обняла за плечи вторую девушку, которая еще не совсем пришла в себя и, видимо, не сознавала, что происходит вокруг, и помогла ей подняться на ноги. Сейчас она могла думать о человеке, оставшемся в командном отсеке, человеке, который похитил ее, ‑ только с оттенком восхищения. Его спокойствие, хладнокровие, умение владеть собой и ситуацией... А эти ужасные синяки, изуродовавшие левую половину его лица, ‑ ведь точно такие же должны быть и на теле, но он ничем не выдал, что испытывает боль... Она заметила, что только его пример дает ей возможность держать себя в руках.

У порога ее взгляд упал на кожаную куртку Перкинса, и вдруг Дороти сообразила, что он не вытащил из карманов оружие. Украдкой повернув голову и убедившись, что он не следит за ней, девушка молниеносно обыскала куртку и, действительно, нашла два пистолета. С облегчением отметив, что это стандартное оружие сорок пятого калибра, она сунула их за пояс.

Добравшись до каюты, Дороти внимательно взглянула на свою спутницу и тут же направилась к аптечке на камбуз.

‑ Ну‑ка, проглоти вот это, ‑ приказала она. Девушка подчинилась. Ее тело все еще сотрясала неудержимая дрожь, но, видимо, она стала возвращаться к жизни.

‑ Вот так‑то лучше. Ну, а теперь выкинь все неприятности из головы, резко велела Дороти. ‑ Мы, слава богу, еще не умерли, и делать этого не собираемся.

‑ Я в этом не уверена, ‑ ответила та безжизненным голосом. ‑ Этот Перкинс ‑ зверь... настоящее чудовище!

‑ Да. Но я знаю еще кое‑что ‑ о чем не догадывается ни Перкинс, ни даже ДюКесн. У них на хвосте двое самых умных и ловких парней во всей Вселенной ‑ и когда они догонят нас... на месте Перкинса и ДюКесна я бы оказаться в тот момент не хотела.

‑ О чем ты говоришь? ‑ Уверенная речь Дороти, так же как и сильнодействующая таблетка, начали оказывать свой эффект ‑ девушка быстро приходила в себя, обретая жизненные силы. ‑ Нет, правда?

‑ Да, представь себе. Но нам еще так много надо сделать ‑ и в первую очередь как‑нибудь вымыться. А при невесомости... Скажи, тебя не тошнит от нее?

‑ О, ужасно; но теперь во мне почти ничего не осталось, понимаешь? А как ты?

‑ Ничего. Мне она совсем не нравится, но скоро я свыкнусь с ней. Ты, очевидно, ничего не знаешь о невесомости?

‑ Нет... Все, что я могу ощущать ‑ что я падаю, падаю без конца... и это почти невыносимо!

‑ Да уж, приятного мало... Но я изучала это явление ‑ в теории, разумеется, ‑ и мои друзья объяснили, что просто не надо обращать внимания на это противное чувство падения. Пока у меня не очень‑то получается, но я все же пытаюсь, ‑ Дороти повернулась к раковине. ‑ Итак, сначала ванна, а потом...

‑ Ванна? Здесь? Но как?!

‑ Я хотела сказать: губка. Я покажу тебе, как ею пользоваться. Затем... они прихватили массу одежды для меня, а мы почти одного роста... ты будешь прекрасно выглядеть в зеленом.

После того, как они привели себя в порядок, Дороти заметила:

‑ Теперь совсем другое дело! Мы стали похожи на людей.

Девушки посмотрели друг на друга, и каждая осталась довольной тем, что увидела.

Незнакомке, на взгляд Дороти, было на вид года двадцать два. Пряди волнистых черных волос обрамляли личико с тонкими чертами. Ее глаза были глубокого карего цвета, а кожа цвета слоновой кости ‑ нежной и бархатистой. Она очень хороша собой, подумала девушка, это заметно даже сейчас, когда малышка выглядит осунувшейся и изможденной.

‑ Я думаю, прежде чем мы примемся за что‑нибудь, нам лучше представиться друг другу, ‑ сказала кареглазка. ‑ Я ‑ Маргарет Спенсер, бывший личный секретарь Его Всемогущества Стального Брукингса. Его банда обманом вытянула из моего отца открытие, стоящее миллионы, а потом... потом они убили его, ‑ в глазах девушки сверкнули слезы. ‑ Я устроилась к Брукингсу, чтобы расквитаться с ним, но у меня ничего не вышло... они раскусили меня! Два месяца... нет, лучше не вспоминать о том, что они со мной творили... и вот теперь я здесь, она судорожно вздохнула, покаянно опустив черноволосую головку. ‑ Мой язык никогда не доводил меня до добра и, мне кажется, так будет и сейчас. Перкинс убьет меня. Хотя если то, о чем ты говорила ‑ правда, я добавлю: "если сможет". После твоих слов впервые за долгое время у меня блеснула надежда...

‑ Но что же доктор ДюКесн? Я уверена, что он не позволит...

‑ Я никогда раньше не встречала ДюКесна, но если верить тому, что я слышала о нем в офисе Брукингса, он куда опасней этого бандита ‑ в своем роде, конечно. Абсолютно хладнокровен и совершенно безжалостен ‑ истинный дьявол!

‑ О, мне кажется, ты к нему несправедлива. Ты разве не видела, как он ударил Перкинса, когда тот погнался за мной?

‑ Нет... у, меня все плыло перед глазами. И все равно, это ни о чем не говорит. Наверное, ты нужна ему живой ‑ раз уж он пошел на то, чтобы похитить тебя. В противном случае он позволил бы Перкинсу делать с тобой все что угодно и не пошевелил бы и пальцем.

‑ Мне трудно поверить в это... ‑ Тем не менее, холод сжал сердце Дороти, когда она подумала о всех нечеловеческих преступлениях, которые молва приписывала этому человеку. ‑ Вспомни, он ведь обращался с нами обеими с такой предупредительностью... давай все же надеяться на лучшее. В любом случае, я уверена, что мы вернемся живыми и невредимыми.

‑ Ты все время говоришь об этом... Что заставляет тебя верить?

‑ Видишь ли, меня зовут Дороти Вэйнман, и я помолвлена с Диком Ситоном, человеком, который построил этот космический корабль. И я уверена, как ни в чем другом, что сейчас он уже гонится за нами.

‑ Но ведь они как раз этого и добиваются! ‑ воскликнула Маргарет. ‑ В одном сверхсекретном докладе говорилось об этом ‑ я вспомнила, когда услышала твое имя и имя Ситона. Они подсунут на их корабль какое‑то взрывчатое устройство... или что‑то в этом роде... И ракета разлетится на куски, стоит только включить двигатель!

‑ Пустые хлопоты! ‑ презрительно скривила губки Дороти. ‑ Не на тех напали... Дик и его партнер ‑ ты слышала, конечно, о Мартине Крейне?

‑ С именем Ситона упоминалось еще какое‑то ‑ вот все, что я знаю.

‑ Так вот, этот Крейн тоже выдающийся изобретатель... он почти такой же умный, как мой Дик. Они вместе раскрыли этот заговор и построили еще один корабль, о котором Стальной даже не подозревает, ‑ еще больше и быстрее, чем этот.

‑ Ну что ж, ты вселяешь в меня надежду, ‑ улыбнулась Маргарет; ее измученное личико будто бы просветлело. ‑ Как ни труден наш путь, будем надеяться, что он приведет к освобождению. Ах, если бы у меня было оружие!..

‑ Вот, держи, ‑ Маргарет уставилась на пистолет, который протягивала ей Дороти, а та добавила: ‑ У меня есть еще один. Я вытащила их из куртки Перкинса.

‑ Слава богу! ‑ просияла Маргарет. ‑ Это же небесный бальзам на мою душу после всего, что со мной произошло! Ну что ж, когда Перкинс в следующий раз вознамерится вырезать мне сердце, его ждет маленький сюрприз... А нам сейчас лучше отправиться делать сэндвичи, как ты считаешь? И, пожалуйста, называй меня просто Мегги.

‑ Хорошо, Мегги, милочка. Я думаю, мы станем с тобой большими друзьями. А я для тебя ‑ Долли.

На камбузе девушки принялись за изготовление сэндвичей, но работа продвигалась весьма медленно. Особенно не клеилось дело у Маргарет ‑ ломтики хлеба из‑под ее ножа прыгали в одну сторону, кусочки масла в другую, колбаса и ветчина ‑ в третью. Отчаявшись, она попыталась удержать разлетающуюся пищу между двумя подносами, но это привело только к тому, что она отпустила поручень и сама беспомощно зависла в воздухе.

‑ Ох, Долли, ну что же нам делать? ‑ воскликнула она со слезами в голосе. ‑ Все разлетается, и мне не справиться с этим!

‑ Если бы я знала, дорогая! Сюда надо какую‑нибудь клетку ‑ мы могли бы ловить ею все, что ускользает от нас. Может, нам лучше подать на стол все как есть, и пусть каждый сам отрежет то, что хочет? Но как же питье? Я просто умираю от жажды, но боюсь открыть ее, ‑ она показала на бутылку имбирного эля, которую держала в левой руке; в правой у нее был ключ, а ногой она придерживалась за вертикальную штангу. ‑ Понимаешь, ее содержимое может рассеяться на миллиард капелек, а Дик говорил мне как‑то, что если они попадут в дыхательные пути, то захлебнешься насмерть...

‑ Ситон был, как всегда, прав, ‑ раздался голос у них за спиной. Дороти мгновенно обернулась ‑ ДюКесн с изумлением взирал на плавающие по камбузу предметы. ‑ Газированные напитки в невесомости могут действительно привести к опасным последствиям. Подождите, я сейчас принесу сеть.

Тонкой сеткой, похожей на вуаль, он ловко очистил воздух от частиц пищи и сказал: ‑ Если на вас нет специальной маски, в невесомости газированный напиток может убить вас. Простую же жидкость можно тянуть через соломинку ‑ к этому довольно легко приспособиться. Глотательные движения надо осуществлять только напряжением мышц... ‑ он прервал свою лекцию и заметил: ‑ Однако я пришел сюда, чтобы предупредить вас о том, что я собираюсь включить двигатель. Ускорение ‑ одно "же", так что на время тут установится нормальная гравитация. Приготовьтесь!

‑ Боже, какое восхитительное ощущение! ‑ воскликнула Маргарет, когда через некоторое время сила тяжести опустила все предметы на свои места. ‑ Вот уж никогда не думала, что мне будет так хорошо лишь от того, что я способна стоять на ногах!

Приготовление пищи стало теперь совсем несложным делом, и вся четверка вскоре собралась на камбузе. Дороти обратила внимание, что ДюКесн практически не мог владеть левой рукой, а лицо его то и дело искажала болезненная гримаса ‑ видимо, ужасные ушибы причиняли ему нестерпимую боль. После того, как трапеза подошла к концу, она направилась к аптечке и вынула контейнеры с лекарствами, тампоны и марлю.

‑ Подойдите сюда, доктор. Вам необходима медицинская помощь.

‑ Но я в полном... ‑ начал было ДюКесн, однако повелительный жест Дороти прервал его на полуслове. Он послушно поднялся с места и направился к девушке.

‑ Вы покалечили руку. Где ощущается боль?

‑ Хуже всего в плече. Я врезался им в пульт управления.

‑ Снимайте рубашку и ложитесь.

Он подчинился, и у Дороти перехватило дыхание, когда ее взору предстали ужасные ссадины и синяки.

‑ Мегги, пожалуйста, принеси полотенца и горячей воды, ‑ попросила она. Несколько минут девушка сосреточенно занималась плечом ДюКесна, смывая запекшуюся кровь, обрабатывая ссадины и порезы антисептиками и перевязывая их. ‑ Теперь, что касается этих страшных синяков... я никогда не сталкивалась ни чем подобным. Я не медсестра и затрудняюсь в выборе средства. Что бы вы применили? Трипидиаген или...

‑ Амилофен. Втирайте мазь до тех пор, пока синяки не начнут бледнеть.

Когда девушка принялась за работу, он даже не поморщился; выражение его лица не изменилось, но оно побелело и на нем выступили крупные капли пота. Дороти остановилась.

‑ Продолжайте, сестра, ‑ холодна сказал ДюКесн. ‑ Этот состав причиняет ощутимую боль, но он делает свое дело, и притом быстро.

Когда она закончила, ДюКесн снова надел рубашку и сказал:

‑ Большое спасибо, мисс Вэйнман, я очень благодарен вам. Я как будто снова ожил... Но почему вы решили помочь мне? Мне казалось, что с гораздо большим удовольствием вы бы огрели бы меня по голове этим тазом, ‑ он кивнул на контейнер с бинтами и ватой.

‑ Ну, это было бы неразумно, ‑ улыбнулась Дороги. ‑ Все‑таки вы ‑ наш главный инженер, единственная надежда на возвращение... Вас нужно беречь и охранять!

‑ Что ж, логично... Но я думал...

Дороти не ответила ему и повернулась к Перкинсу.

‑ А вы, мистер Перкинс? Вам требуется помощь?

‑ Нет, ‑ рявкнул тот. ‑ Держись от меня подальше, сука, или я вырежу твое сердце!

‑ А не заткнуться ли тебе, парень? ‑ холодно спросил ДюКесн.

‑ Но я же только...

‑ Я предупреждал тебя, чтобы ты ее не трогал ‑ теперь я несколько расширю это определение. Если ты не можешь изъясняться, как джентльмен в присутствии дамы ‑ не раскрывай пасть. И не смей касаться мисс Вэйнман ‑ ни словами, ни мыслями, ни действиями. Иначе я сам вырежу тебе сердце, понял? Она нужна мне, и я не хочу, чтобы какой‑то болван нарушил мои планы. Учти, это последнее предупреждение.

‑ Ну, а как насчет этой стервы Спенсер?

‑ А вот она ‑ твоя забота, не моя.

В глазах Перкинса появился зловещий блеск. Он вытащил из кармана огромный нож и начал демонстративно править его на кожаном сиденье кресла, время от времени злорадно поглядывая на свою будущую жертву.

Дороти было запротестовала, но тут же примолкла, увидев, как Маргарет спокойно вынимает пистолет, взводит курок и направляет ствол прямо в лоб Перкинсу.

‑ О, не беспокойся, Долли, ‑ с усмешкой заметила она, ‑ этот мерзавец точит свой дурацкий нож уже целый месяц, и я, знаешь ли, успела к этому привыкнуть. ‑ Девушка презрительно скосила на бандита карий глаз. ‑ Но всему бывает предел, Перкинс. Ты ведь однажды можешь не стерпеть и метнуть в меня свой ножик ‑ так что уж лучше кинь его сейчас. На пол. И подтолкни ногой ко мне. Если ты не сделаешь этого прежде, чем я досчитаю до трех...

Тяжелый пистолет, который она держала обеими руками, был по‑прежнему направлен прямо в лоб Перкинса, палец девушки не дрожал на спусковом крючке.

‑ Раз... Два... ‑ Перкинс повиновался, и Маргарет подобрала его нож.

‑ Да что же это, док! ‑ воскликнул Перкинс, обращаясь к ДюКесну, который невозмутимо наблюдал за этой сценой с мрачной улыбкой на лице. ‑ Почему ты не пристрелишь эту сучку? Не можешь же ты сидеть и любоваться, как меня убивают!

‑ Очень даже могу. Мне совершенно безразлично, кто из вас кого прикончит. А ты, кстати, виноват в этом сам. Если б у тебя была хоть капля мозгов, ты бы не оставил оружие валяться без присмотра. Болван! Ты даже не заметил, как мисс Вэйнман взяла твои пистолеты, а я ‑ я наблюдал за этой сценой.

‑ Ты видел?! ‑ вскричал Перкинс. ‑ И не предупредил меня?

‑ А зачем, собственно? Если ты не заботишься о себе сам, я этого тем более делать не собираюсь. Особенно после того, как ты испортил всю нашу затею, идиот! Я мог бы восстановить то вещество, которое она украла у этого осла Брукингса, в течение часа!

‑ Да ну? ‑ усмехнулся Перкинс. ‑ А почему же, если ты такой умник, тебе пришлось связаться со мной? Сам не смог справиться с этим Ситоном и его дружком, Крейном?

‑ Потому, что мои методы работают в одной области, а твои ‑ в другой. Но я предупреждал Брукингса, что ты завалишь дело... он еще не верил. И вот пожалуйста...

‑ Ну ладно, ладно... но что ты собираешься делать дальше? Так и будешь целый день читать нам нотации?

‑ Я вообще ничего не собираюсь делать. Разбирайтесь сами.

Последовало тяжелое молчание, которое прервала Дороти.

‑ Вы действительно видели, доктор, как я брала пистолеты?

‑ Видел. Один из них оттягивает у вас правый карман бриджей.

‑ Но почему вы тогда не попытались отнять его у меня? И сейчас не пытаетесь...

‑ "Пытаться" ‑ неправильное определение, мисс. Если б я не хотел, чтобы у вас имелось оружие, его бы у вас и не было. ‑ Холодные черные зрачки смотрели в фиалковые глаза девушки с такой спокойной уверенностью, что у Дороти сжалось сердце.

‑ Есть ли у Перкинса еще ножи, пистолеты или что‑нибудь в этом роде? спросила она через некоторое время.

‑ Понятия не имею, ‑ равнодушно пожал плечами ДюКесн. Но когда обе девушки поднялись, чтобы обыскать каюту Перкинса, он приказал: ‑ Сядьте, мисс Вэйнман! Пусть они разбираются сами. Я предупредил Перкинса насчет вас; теперь я предупреждаю вас. Если он станет угрожать вам ‑ можете его пристрелить; в остальных же случаях не трогайте его. Не трогайте ни в каком смысле.

Дороти с вызовом повернула голову, но встретив его ледяной пристальный взгляд, нерешительно остановилась и села на место. Маргарет вышла в коридор.

‑ Вот так‑то лучше, ‑ сказал ДюКесн. ‑ К тому же мне кажется, что ей не нужна ваша помощь.

Маргарет вернулась с обыска, помахала пистолетом перед носом Перкинса и засунула его обратно в карман.

‑ Его арсенал исчерпан, ‑ с торжеством заявила она. ‑ Ну, что, будешь вести себя прилично, или мне привязать тебя к поручням?

‑ Придется, ‑ огрызнулся Перкинс, ‑ раз уж док отказался от меня... Но я еще тебя достану... когда мы вернемся. Ты...

‑ Стоп! ‑ воскликнула Маргарет. ‑ Слушай внимательно: попробуешь произнести в мой адрес хоть одно грязное слово, и я начну палить ‑ и будь уверен, не промахнусь. Ну?

Зловещую тишину, последовавшую за этими словами, прервал голос ДюКесна.

‑ Так. Разборки закончены, мы сыты, экипаж отдохнул и повеселился. Теперь я включаю двигатель. Все по местам!

Еще шестьдесят часов ДюКесн направлял корабль сквозь ледяной мрак космического пространства, сбрасывая ускорение только на те краткие минуты, когда они ели и пытались размять свои одеревеневшие измученные мышцы. В ночное время энергия тоже не отключалась ‑ каждый мог спать или маяться ‑ как угодно. Дороти и Маргарет практически не разлучались;

между ними установилась настоящая близость. Перкинс большей частью угрюмо молчал. А ДюКесн напряженно работал во все часы бодрствования, за исключением того времени, когда за трапезами он поддерживал непринужденную светскую беседу. Ни тени враждебности не проскальзывало ни в его поведении, ни в словах; однако указания его выполнялись немедленно и беспрекословно.

Когда был исчерпан первый энергетический брусок, ДюКесн заправил в двигатель последний медный цилиндр и заметил:

‑ Теперь мы должны почти остановиться ‑ относительно Земли, конечно. Начнем возвращение. Он передвинул рычаг, и снова на корабле установился уже привычный изматывающий распорядок. Пошло несколько суток, и проснувшись однажды утром, ДюКесн обнаружил, что брусок в двигателе висит не перпендикулярно к полу, как обычно, а слегка отклонился. Он определил угол отклонения по большим кругам на приборе, затем просканировал ближайшие секторы пространства. Доктор уменьшил силу тока, после чего крен стал гораздо более ощутимым, как будто угол увеличился на много градусов. ДюКесн быстро определил величину нового угла и восстановил ходовую мощность, затем сел за компьютер и принялся за расчеты.

‑ В чем дело, док? ‑ спросила Дороти.

‑ Мы слегка отклоняемся от рассчитанного курса.

‑ Это плохо?

‑ В общем‑то, ничего страшного. Каждый раз, когда мы пролетаем вблизи какой‑нибудь звезды, ее гравитация несколько сбивает нас с курса. Но последствия этого влияния обычно невелики и непродолжительны, и чаще всего имеют тенденцию компенсировать друг друга. Теперь же этот эффект представляется мне значительно большим и продолжается дольше обычного. Боюсь, если он не прекратится в ближайшее время, мы можем промахнуться мимо Солнечной Системы... Но самое неприятное в том, что я не могу найти ему объяснение.

Он озабоченно взглянул на шкалу, контролирующую положение бруска, надеясь, что тот возвращается к вертикали; однако угол отклонения непреклонно продолжал нарастать. ДюКесн вновь отключил ток и вперился взглядом в иллюминатор в поисках столь досаждающего ему небесного тела.

‑ Вы все еще ничего не видите? ‑ встревоженно спросила Дороти.

‑ Нет... но если попробовать воспользоваться прибором ночного видения... инфракрасным локатором...

Он принес странное устройство ‑ пару соединенных между собой гротескно выглядящих биноклей, приладил их к глазам и минут пять напряженно всматривался в верхний иллюминатор.

‑ Боже милосердный! ‑ воскликнул он наконец. ‑ Это мертвая звезда, и мы падаем прямо на нее!

Бросившись к пульту, он молниеносно развернул брусок и измерил видимый диаметр странного объекта. Потом он добавил энергии, выждал ровно пятьдесят минут, снова замедлил ход и произвел еще несколько измерений.

‑ Это невероятно! Она намного больше какого‑либо известного астрономического тела... И ведь я не пытаюсь вырваться из тисков, а только выйти на гелиоцентрическую орбиту! Похоже, нам придется использовать полную мощность. Займите свои места!

ДюКесн подал на двигатель полную мощность ‑ до тех пор, пока брусок не израсходовался почти полностью, затем произвел новую серию наблюдений.

‑ Недостаточно, ‑ спокойно констатировал он. Перкинс взвыл и, как в эпилептическом припадке, грохнулся на пол; Маргарет обеими руками схватилась за сердце. Дороти, глаза которой выглядели темными провалами на смертельно‑бледном лице, пристально посмотрела на ДюКесна и спросила:

‑ Это конец, да?

‑ Пока еще нет, ‑ голос доктора был спокойным и ровным. ‑ Наше падение займет около двух суток, и у нас еще есть остаток меди на последнюю попытку. Я собираюсь поточнее рассчитать угол, чтобы наш последний выстрел получился как можно более эффективным.

‑ Внешняя защитная оболочка не сможет нас спасти?

‑ Нет, она исчезнет задолго до того, как мы ударимся о поверхность звезды. Я бы вообще попытался содрать ее и скормить двигателю, да только не могу придумать, как ее снять.

Он зажег сигарету и, расслабившись, сел за компьютер. Вычисления, во время которых он выкурил несколько сигарет, заняли около часа. Затем ДюКесн изменил ‑ совсем незначительно ‑ угол наклона бруска.

‑ А теперь нам надо поискать медь, ‑ сказал он спокойно. ‑ В самом корабле ничего нет ‑ вся электропроводка из серебра, включая цоколи сигнальных лампочек. Но проверьте детали обстановки и ваши личные вещи ‑ нам пригодится все, что содержит медь или латунь, даже металлические монеты ‑ центы, пятаки и прочая мелочь.

Поиски были произведены, но их результат оказался не очень‑то обнадеживающим. ДюКесн добавил к найденному свои часы, тяжелый перстень с печаткой, ключи, булавку для галстука, а также обоймы из своих пистолетов. После этого он проверил, не припрятал ли чего‑нибудь Перкинс. Девушки отдали не только деньги и обоймы, но и украшения, включая обручальное кольцо Дороти.

‑ Я, конечно, хотела бы его сохранить, но... ‑ вздохнула она, добавляя кольцо к остальной коллекции.

‑ Нам пригодится все, где есть хоть следы меди; я рад, что Ситон слишком большой ученый, чтобы покупать вам платиновые украшения. Однако, если мы выберемся отсюда, сомневаюсь, чтобы вы заметили какие‑либо изменения в вашем кольце: меди в нем очень мало, однако нам ценен каждый миллиграмм.

Он свалил весь металл в энергетический блок и передвинул рычаг. Хватило его очень ненадолго, и после очередного наблюдения, во время которого остальные ждали, затаив дыхание, ДюКесн коротко объявил:

‑ Этого недостаточно.

Перкинс, чей разум был уже поврежден выпавшими на их долю испытаниями, окончательно потерял рассудок. Дико вскрикнув, он бросился на неподвижного доктора, однако тот, увернувшись, нанес ему страшный удар рукояткой пистолета в висок. Перкинс отлетел к противоположной стене с разбитым черепом и замер на полу. Маргарет выглядела так, как будто она сейчас потеряет сознание. Дороти и ДюКесн взглянули друг на друга. К удивлению девушки, ученый был невозмутим, словно находился сейчас в своем кабинете на Земле. Она приложила отчаянные усилия, чтобы голос звучал ровно:

‑ Что же дальше, доктор?

‑ Я и сам еще не знаю. Пока я не придумал способа, как содрать защитное покрытие... Но оно такое тонкое, что не даст большого количества меди даже с такой огромной поверхности, как у нашего корабля.

‑ Но даже если вы найдете способ, и меди окажется достаточно, нам ведь все равно придется голодать, не так ли? ‑ в совершенном отчаянии спросила Маргарет.

‑ Совсем не обязательно. За это время мне, возможно, удастся придумать еще что‑нибудь...

‑ Может, вам и не надо будет ничего придумывать, ‑ медленно произнесла Дороти. ‑ Вы сказали, что у нас еще по крайней мере два дня в запасе?

‑ Мои наблюдения были достаточно грубыми, но похоже, что у нас осталось чуть больше двух дней ‑ около сорока девяти часов. А почему вы спрашиваете об этом?

‑ Потому, что Дик и Мартин Крейн могут найти нас очень скоро ‑ может, и раньше, чем через два дня.

‑ Боюсь вас огорчить, моя дорогая. Если они последовали за нами, то их уже нет на свете сем.

‑ А вот в этом вы ошибаетесь! ‑ вспыхнула Дороти. ‑ Они прекрасно знали, что вы собираетесь подстроить с нашим старым "Жаворонком", и поэтому подготовили другой корабль, о котором вам ничего не известно! И они многое знают об этом новом металле ‑ такое, что вы даже не подозреваете, потому что этого не было в выкраденных вами документах!

Не обращая внимания на ее колкости, ДюКесн сразу же перешел к сути вопроса.

‑ Могут ли они следовать за нами через космическое пространство, не видя нас? ‑ осведомился он.

‑ Да... Во всяком случае, я думаю, что могут.

‑ Каким образом?

‑ Не знаю. Да и если б знала, то не сказала бы вам об этом.

‑ Вы так в этом уверены? Ну что ж, в настоящий момент нет смысла дискутировать по этому поводу. А если ваши друзья все же найдут нас ‑ в чем я, надо сказать, изрядно сомневаюсь, ‑ надеюсь, что они вовремя заметят мертвую звезду и будут держаться от нее ‑ и от нас ‑ подальше.

‑ Но почему? ‑ выдохнула Дороти. ‑ Вы приложили такие усилия, чтобы разделаться с ними обоими ‑ так неужели вы не захотите захватить, в дополнение к нам, и их тоже?

‑ О бог мой, ну постарайтесь же мыслить логично! Это совершенно не связанные между собой вещи! Разумеется, я пытался их уничтожить ‑ они стояли на моем пути в деле усовершенствования нового икс‑металла. Однако, если это не удастся мне, я надеюсь, что данную разработку возглавит Ситон. Это величайшее открытие, если не считать энергетических брусков, и если Ситон и я, единственные ученые, способные должным образом провести исследования, погибнем, то оно будет отодвинуто на сотни лет!

‑ Если он тоже должен погибнуть, то я надеюсь ‑ вместе с вами... Но все‑таки я не верю в это. Дик сумел бы вытащить нас! Дик может все...

Она говорила все тише и тише, как будто обращаясь к самой себе, и сердце ее падало вместе с голосом:

‑ Он летит за нами, и он не остановится, даже если будет знать, что ему не вернуться назад...

‑ Ваша вера делает вам честь; однако это не отменяет того факта, что наше положение более чем критическое. Но я тоже верю ‑ в себя; покуда я жив, я могу думать. Все‑таки я должен сообразить, как добраться до обшивки.

‑ Надеюсь, ваши размышления будут успешными. ‑ Лишь отчаянным усилием Дороти сдержала слезы. ‑ О боже, Мегги снова в обмороке... Счастливая! Я тоже предпочла бы сейчас лишиться чувств ‑ мои силы на исходе...

Она упала в одно из кресел и напряженно уставилась в потолок, борясь с почти непреодолимым желанием закричать.

Медленно тянулось время. Перкинс мертв. Маргарет ‑ без сознания. Мысли лежащей в кресле Дороти складывались в бессловесную молитву, поддерживаемую только верой в Бога и в любимого. Острый ум ДюКесна, не выпускавшего из губ сигарету, был поглощен самой отчаянной из проблем, когда‑либо встававшей перед ним; он знал, что не сложит оружия до самого последнего момента. Пока же беспомощный корабль падал с ужасающей, каждый миг увеличивающейся скоростью на поверхность холодного необитаемого монстра Вселенной.

Ситон и Крейн вели "Жаворонок" с максимальным ускорением по курсу, который указывала им застывшая стрелка компаса; каждый из них стоял двенадцатичасовую вахту.

"Жаворонок", оправдывая веру своих создателей, мчался с ликующей уверенностью в победе, за гранью самых безумных представлений о скорости, за пределом мечты. Если бы не тревога за судьбу Дороти, это путешествие было бы просто триумфальным полетом; но даже беспокойство о ней не мешало друзьям наслаждаться стремительным и неощутимым движением их нового корабля.

‑ Если этот бабуин с дипломом физика в кармане воображает, что сумеет смыться, выкинув подобный трюк, то скоро ему придется переменить точку зрения, ‑ произнес Ситон, когда, через несколько дней полета, он в очередной раз просмотрел данные о траектории преследуемого корабля. ‑ Полагаю, что на этот раз ДюКесн поступил весьма опрометчиво... Мы достанем его, не успеет он оглянуться ‑ осталось всего около сотни световых лет. Может, нам уже пора готовиться к встрече, как ты считаешь, Март?

‑ Трудно сказать... Судя по нашему навигационному счислению, он уже должен был развернуться назад; но навигация при таких скоростях... Сам понимаешь! Измерения не очень полны, у нас не хватает исходных точек.

‑ В любом случае мы можем опираться только на свои теоретические расчеты курса, другого способа у нас нет. В конце концов, световым годом больше, световым годом меньше ‑ какая разница?

‑ Тут я с тобой не согласен, ‑ возразил Крейн, считывая цифры, быстро мелькавшие на главном дисплее. ‑ В случае точных расчетов мы приведем "Жаворонок" как раз туда, куда надо ‑ на рандеву с нашим беглецом.

Еще раз проверив вычисления, они развернули корабль; брусок из активированной меди при этом тоже повернулся на сто восемьдесят градусов. Теперь "Жаворонок" двигался в том направлении, которое еще недавно было для его экипажа "низом"; однако людям по‑прежнему казалось, что они мчатся вверх, к точке зенита, маячившей где‑то в безбрежной и неощутимой дали. Дни текли один за другим.

‑ Март! Иди сюда! Скорей!

‑ Я здесь.

‑ Мы отклоняемся! Впереди какое‑то небесное тело... слишком огромное для обы<

⇐ Предыдущая 1 2 3 45