Карен Линч 25 страница

– Не заставляй её вести разговоры о ваших отношениях, потому что это самый верный путь отправить её в бега, – добавил родитель. – Но дай ей понять, что никуда не уйдёшь. Иногда женщинам просто надо это знать.

– Михаил прав. Просто будь терпелив. Сара поговорит с тобой, когда будет готова.

– Я могу это сделать.

– Я знаю, что сможешь. А теперь иди спать, – мама улыбнулась. – И, Николас, я с нетерпением жду встречи со своей новоявленной дочерью.

* * *

Дверь в тренировочный зал была закрыта, когда я подошёл к ней, но я знал, что Сара уже была внутри. Ранее я поговорил с Каллумом, и он согласился, что лучшим инструктором для неё был я. Я решил, что лучше не говорить ей о смене инструкторов, поскольку не хотел, чтобы она смогла найти способ отвертеться от этого.

Она нуждалась во мне как в инструкторе, даже если не хотела призвать этого. Если она вернётся к работе с Каллумом, для неё это будет шаг назад. Она только начала соединяться с Мори и подключаться к своему дару, а Каллум не сможет помочь ей в этих делах. Мне просто надо убедить её в своей правоте.

Открыв дверь, выяснилось, что она стоит спиной к двери. Я не видел её с субботней ночи, и я не осознавал, насколько сильно соскучился по ней вплоть до этой самой минуты.

Её улыбка померкла, как только она увидела, что это был я.

– Я жду Каллума.

Я переключился на режим инструктора, захлопнув дверь.

– Мы с Каллумом поговорили и согласились, что я продолжу твои тренировки.

– Я на это не соглашалась. Я лучше буду работать с...

Я шагнул к ней, и она попятилась назад. Её отступление было подобно удару в живот.

– Не делай этого, – тихо произнёс я. – Я никогда не причиню тебе боль.

– Я знаю. Просто думаю, что будет лучше, если я стану тренироваться с другими людьми.

– Никто здесь не сможет научить тебя чему‑либо, чему я не могу, – в её глазах я увидел, что она прекрасно понимала, что я был прав. Но это не остановило её от нервозного переминания с ноги на ногу. Мне ненавистно было видеть её в таком состоянии, и моя решительность исчезла: – Мы оба знаем, в чём дело.

Она отвела от меня взгляд.

– Я не хочу об этом говорить.

– Когда‑то мы должны будем об этом поговорить, – мягко ответил я.

– Но не сейчас. Пожалуйста.

От её умоляющего тона у меня стянуло грудь, и я отступил.

– Тогда давай тренироваться.

– Ладно.

Её облегчение было очевидным, и я попытался не позволить этому обеспокоить меня. По крайне мере, она не отказалась наотрез тренироваться со мной.

– Над чем ты хочешь поработать? – спросил я.

Проблеск проник в её глаза.

– Я хочу, чтобы ты научил меня сражаться. Я могу обладать всей необходимой мне мощью демона, но это совершенно бесполезно, если я даже не знаю, как правильно нанести удар кулаком.

Я начал было возражать, вознамерившись сказать ей, что она не была готова к тренировкам по рукопашному бою, но она заговорила раньше, чем я смог открыть рот.

– Послушай, мне надо научиться защищать себя. Я должна тренироваться, чтобы стать воином, верно? – румянец проявился на её щеках. – Если ты собираешься сходить с ума каждый раз, когда я упоминаю об этом, это не сработает. Я бы предпочла не тратить своё время впустую.

– Ты должна тренировать своё тело и проводить больше времени на привыкание к работе со своим демоном, прежде чем учить технику борьбы.

– Я не могу делать и то, и другое? – с надеждой поинтересовалась она. – Плохие парни не собираются ждать, пока я приближусь к уровню других. Разве я не могу разучить несколько движений и заниматься другими делами в то же самое время?

Образ её, выходящей из амбара и покрытой кровью, наполнил мои мысли.

– Видишь, ты опять за своё, – она волком посмотрела на меня. – Каллум не станет раздумывать над тем, чтобы научить меня борьбе. У него не вызывало проблем оставить на мне несколько синяков и швырнуть меня через зал.

– Он швыряет тебя? – злобно спросил я.

– Ох!

Она направилась мимо меня в сторону двери. Если она уйдёт, будет ещё сложнее вновь заставить её работать со мной.

– Я научу тебя нескольким ударам и блокам, а затем мы проведём проверку, чтобы понять, как много работы нам придётся провести.

Она остановилась и удивлённо посмотрела на меня.

– Каждый день мы будем уделять время технике борьбы и физическим упражнениям. Как только ты овладеешь основами, мы перейдём на более сложные движения.

Теперь я завладел всем её вниманием. Подавив улыбку, я перешёл в центр зала и указал на место передо мной. После коротко замешательства, она присоединилась ко мне.

"Ладно, мой маленький воин. Давай посмотрим из чего ты сделана".

Двумя часами позже я наблюдал как она, пошатываясь, прислонилась к стене, её дыхание превратилось в быструю одышку, а её волосы были влажными от пота. Я провёл её через изнурительный марафон, чтобы понять, как долго она сможет продержаться, только это уже вырубило бы любого стажёра, но она упрямо отказывалась сдаваться.

Я повесил отброшенную ею скакалку на крючок и вновь постарался скрыть свою улыбку.

– Готова завязать с этим на сегодня?

– Нет, просто перевожу дыхание, – ответила она, её голос дрожал от изнеможения. – Что теперь?

Восхищение затопило меня. Она едва ли могла стоять, и всё же скорее будет двигаться дальше, чем признается, что устала.

Я начал расставлять гири, которыми мы пользовались.

– Думаю, на сегодня хватит. Ты не хочешь переусердствовать в свою первую сессию.

– Ладно, – слабо ответила она, потерпев неудачу в попытке скрыть в своём голосе нотки облегчения.

Я широко улыбнулся, глядя в стену.

– Завтра мы начнём работать с грушей.

– Круто, – пробормотала она.

Я подождал, пока за ней не закроется дверь, и затем рассмеялся, впервые за несколько дней.

* * *

Следующим утром Сара вернулась на тренировку, тем самым показав мне, что отказалась от идеи вернуться к работе с Каллумом. Как только мы вчера начали заниматься, она нормально к этому отнеслась, так что я продолжил вести тренировку максимально исполнительно, чтобы не допустить для неё какие‑либо беспокойства. Это сработало, и у нас состоялась хорошая сессия.

Спустя день она открылась мне и рассказала о столкновении с вампирами.

– Я вырубила вампира в амбаре.

Я опустил на пол гири и повернулся к ней, ожидая от неё большего откровения.

– Тристан рассказал тебе? – спросила она.

– Да.

Она прикусила губу.

– Почему ты ничего не сказал?

Я прислонился к стене.

– Я посчитал, что ты сама расскажешь мне, когда будешь готова, и когда почувствуешь, что снова можешь мне доверять.

Она взглядом встретилась со мной.

– Я никогда не переставала доверять тебе.

Груз на душе немного полегчал от её искреннего признания. Знание, что я не потерял её доверие, дало мне надежду, и это был шажок навстречу к обретению того, что у меня было с ней. На большее я подталкивать её не буду. Вместо этого, я вновь вернул разговор в нейтральное русло.

– Хочешь мне рассказать, что произошло? Тристан сказал, что ты смогла почувствовать их.

Она кивнула.

– Дерек показывал нам чердак, потому что он собирался перестроить его в художественную студию. Мы уже собирались вернуться в дом, но я почувствовала наполняющий мою грудь холод. Я чувствовала его уже ранее, но никогда он не был столь сильным. Я едва могла дышать. Затем появился друг Дерека, Сет. Я не знала, что он был вампиром, пока не увидела, как у него отрастают когти. После это начался полный дурдом. Дерека вырубили, а Джордан убила Сета.

Она рассеянно потёрла грудную клетку.

– А потом я вновь почувствовала холод. Тогда‑то я и поняла, что он знаменовал.

– Что случилось потом?

– Появилась подруга Сета, Диана, с ещё одним вампиром. Джордан взяла на себя Диану, а я взялась за второго. Я сражалась с ним, используя нож, пока не потеряла его. Затем я запрыгнула ему на спину с целью удержать его, чтобы Джордан смогла прикончить его. Но когда я руками прикоснулась к его лицу, моя сила вызвала у него шок. Он упал ничком, и, используя нож, я убила его.

Она расстроено посмотрела на меня.

– Я попыталась вызвать силу, как мы практиковали, но она не появилась до тех пор, пока я не прикоснулась к вампиру. Затем она просто выскочила из меня, как и тогда с другими демонами. Я не понимаю, почему она обожгла его, но не обжигала тебя.

– Демон‑вамхир всегда близок к поверхности, потому что он контролирует тело. Ты не сможешь почувствовать моего демона, пока я не подзову его ближе.

Я был горд за неё, но было трудно оставить мысль о том, как близка она была к вампиру, особенно после Эли. Но инструктор не должен задерживаться на таких моментах, и я мог быть лишь инструктором для неё, пока она не будет готова к большему.

– Это хорошо. Это означает, что ты имеешь внутреннюю защиту от вампиров, как минимум против молодых. Нам надо продолжить работать над этим, чтобы удостовериться в том, что она надёжна.

– Что насчёт моего радара вампиров? – с надеждой спросила она. – Мы можем куда‑то сходить и испытать его?

– Нет, не до тех пор, пока мы не потратим намного больше времени на твою подготовку. Будет ещё много времени проверить твои другие способности.

– Хорошо, – уступила она. – Когда мы сможем поработать над моей силой снова?

Я подхватил скакалку, обрадованный, что она хочет работать со мной.

– Давай закончим занятие и встретимся после обеда, чтобы провести другую тренировку.

После этого наши дни превратились в рутину. Мы проводили физическую тренировку по утрам, а после обеда мы сосредотачивались на контроле её силы. С каждый проходящим днём, её боевые манёвры становились более точными, и она, похоже, меньше стала уставать к концу нашего физического марафона.

Но больше всего меня впечатлил её прогресс с магией фейри. Я не знаю, становилась ли её сила сильнее или у неё получалось лучше ею владеть, но было очевидно, откуда исходила её истинная мощь. Я разрывался между желанием увидеть, что она сможет сделать против истинной угрозы, и надеждой, что ей никогда не придётся вновь использовать её для собственной защиты.

Мы хоть и проводили с Сарой каждое утро и некоторое время после полудня вместе, но мы никогда не разговаривали ни о чём другом, кроме как о её подготовке. И мы не виделись вне часов тренировки, за исключением встреч невзначай по пути. Между нами будто воздвигли стену, и с каждым днём мы всё дальше удалялись друг от друга.

Каждые два дня звонила мама узнать как у меня дела. Каждый раз, когда мы разговаривали, она напоминала мне, что самые сильные парные узы обычно начинались шатко, и Сара изменит свою позицию, если я продолжу быть терпеливым. Я высоко ценил её совет, и не давил на Сару, но казалось, будто Сара медленно ускользала от меня.

И также было совершенно очевидно, что Сара не была счастлива. Видя её с друзьями, я отмечал, что её улыбка не была столь яркой, и она не смеялась. Я надеялся, что предстоящий визит Нейта взбодрит её. Я даже подумывал пригласить Роланда с Питером сюда провести с ней время. Я готов пойти на всё, чтобы осчастливить её.

В субботу вечером я покинул центр безопасности и направлялся в обеденный зал, когда услышал впереди смех. Я замедлил приближение и стал наблюдать, как по главному коридору шли Сара с Крисом, их руки были нагружены сумками с покупками. Крис нёс пакет с наполнителем для кошачьего туалета в одной руке, а в другой – кошачий инвентарь. Он что‑то сказал Саре, и она широко ему улыбнулась, впервые за неделю выглядя счастливой.

Я подождал, пока они поднимутся по лестнице и направятся к её комнате, прежде чем продолжил свой путь в обеденный зал. Я был рад, что зал был почти пустым, поскольку был не в настроении для компании. Я схватил тарелку с едой и сел в одиночестве, стараясь не думать о том, что это я должен был отвезти Сару в город. Это я должен был быть тем, кто смог заставить её так улыбаться.

Я настолько был потерян в мыслях, что не заметил, как кто‑то вошёл в обеденный зал, пока не услышал шум на другой стороне зала. Я про себя простонал, заприметив Селин, которая брала несколько бутылок воды "Перье" из стеклянного холодильника. Я не разговаривал с ней после возвращения в прошлые выходные, и я предполагал, что она сохраняла учтивую дистанцию, как и все остальные.

Я посчитал, что она пока что не заметила меня, но вскоре увидит, как только развернётся. И тогда...

– Николас, почему ты сидишь один?

Я вздохнул и наклеил улыбку.

– Был поглощён работой. Ты же знаешь, как это бывает.

Некоторое время она молчала, а потом подошла к моему столу. На этот раз сладострастное выражение лица исчезло, сменившись озабоченностью.

– Я слышала о произошедшем. Ты как?

– В порядке. Спасибо за заботу.

– Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? – спросила она без малого сдержанно.

Я махнул рукой на стул, стоявший напротив меня.

– Вовсе нет.

Она поставила бутылки на стол и села, положив руки на колени. Такую сдержанную Селин я ещё никогда не видел, и я не знал, что с этим делать.

– Мне кажется, я должна извиниться перед тобой.

Я озадаченно посмотрел на неё.

– За что?

Она изящно свела брови вместе.

– Если бы я знала, что ты связан, я бы не стала преследовать тебя с момента твоего возвращения домой.

Я начал было говорить, но она подняла руку.

– Пожалуйста, позволь мне закончить. Ты знаешь, меня влечёт к тебе с той нашей недели в Нью‑Йорке. Я никогда ровным счётом не скрывала своё желание возобновить отношения с тобой.

Я улыбнулся, не зная как ответить.

– Но знай я что ты связан, я бы не стала так сильно настаивать. Ты был очень благосклонен к моим заигрываниям, и я хочу извиниться за любое причинённое тебе неудобство.

– Ты не должна извиняться. Ты не могла знать, и это не совсем нормальная связь.

Селин протянула руку через стол. Затем она, похоже, передумала и убрала руку.

– Ты в порядке? Прости за назойливость, но счастливым ты не выглядишь.

– Никто никогда не говорил, что связь была простым делом.

– Полагаю нет, но не думаю, что и несчастным ты должен быть.

Я пожал плечами.

– Меня больше волнует её счастье. Для неё это очень нелегко было.

Селин поджала губы.

– Она необычайно молода для связи. Возможно слишком молода, чтобы справиться с этим.

Я рассеянно кивнул, поскольку неоднократно терзался этим же за последнюю неделю.

Она встала и подхватила бутылки с водой.

– Ты мне небезразличен, Николас, и я желаю тебе только счастья.

– Спасибо. И я тебе желаю того же.

Её флиртующая улыбка вернулась, пока она уходила.

– Я помучаюсь разочарованием сейчас, но уверена, воспряну духом в мгновение ока.

– Уверен, так и будет, – выкрикнул я ей вслед.

Глава 23

– Думаю, это всё, – Тристан бросил стопу бумаг на кофейный столик и передёрнул плечами. – Помню, когда обычно получал по пять‑десять отчётов в неделю. Теперь же я получаю в два раза больше каждый день.

Я потёр шею, которая ныла от многих часов обдумывания детально заполненных отчётов.

– Мы с Даксом пытались отыскать хоть какую‑то тенденцию, чтобы объяснить, почему вампиры были более активны в определённых городах, чем в других. Лос‑Анджелес и Вегас пострадали больше всего, но мы также заметили высокую активность в Хьюстоне и Сан‑Диего.

– Все западные города, – Тристан откинулся на спинку кресла.

Я кивнул.

– Я вчера поговорил с Максвеллом Келли, и он сказал, что в Мэне было довольно тихо, и он вернулся к обычному патрулю. Он говорит, что на всём восточном побережье тихо.

Тристан пристально посмотрел на отчёты.

– Не знаю, хорошие это или плохие новости в данной ситуации.

– Это однозначно плохо для западной части, – сказал я. – Ты знаешь, что прошлой ночью в Альбукерке был замечен Принц Стефан?

– Принц Стефан?

Я понимал его удивление. Принц был старым вампиром, старше ста пятидесяти лет, и последние семьдесят пять лет мы пытались его отловить. Он был сильным ублюдком и весьма талантливым в умении уходить от нас.

– Принца многие годы не видели. Ходили слухи, что тот отправился в Южную Америку.

Я пожал плечами.

– Похоже, он вернулся.

Тристан тихо выругался и встал.

– Мне надо уведомить Совет.

– И это намёк, что мне надо уйти, – я поднялся из кресла и открыл дверь. Но вместо того, чтобы выйти, я повернулся к Тристану: – Ты говорил с Сарой сегодня? Сегодня утром на тренировке она была расстроена, но не стала говорить о причинах этого.

– Да, – он тягостно вздохнул. – Нейт подхватил пневмонию, и он не сможет приехать на праздники.

– Мы могли бы послать одного из лекарей к нему. Он всё ещё может успеть поправиться и приехать на ужин в честь Дня Благодарения.

Сара будет подавлена, если Нейт не сможет здесь появиться.

Тристан покачал головой.

– Я предложил, но ему не нравится вся эта нечеловеческая медицина. Он сказал, что приедет, как только поправится.

– Сара так ждала его приезда на выходные. Это, наверное, убивает её, особенно в довершении ко всему.

– Знаю, но она сильная. С ней все будет хорошо...

– С ней не всё хорошо, Тристан, – резко сказал я, раздумывая о том, какую боль должно быть испытывает Сара. – Ничего хорошего в этой ситуации нет. Я никогда её ещё не видел такой несчастной. Я хотел, чтобы она знала о нас, но всё это неправильно. Не этого я хотел для неё.

Он мрачно кивнул.

– Никому из вас легко не было.

– Мне плевать на себя. Сара несчастна. Я не могу смотреть на неё такую. Лучше бы она разорвала связь и была свободна, чем привязана к кому‑то, кого она не желает.

– Ты же несерьёзно, – Тристан подошёл и положил руку мне на плечо. – Прошла всего лишь неделя, хотя я уверен, тебе кажется что гораздо дольше. Сара дорожит тобой, и она пытается понять всё это. Ей всего семнадцать, и она только что обнаружила, что связана с тобой узами. Она, вероятно, не знает, как поговорить с тобой об этом.

Некоторое напряжение покинуло моё тело.

– Я подожду окончания праздников. Если она не придёт ко мне к этому времени, я сам подойду к ней. Мы должны разрешить это, так или иначе.

* * *

После разговора с Тристаном, двумя часами позже меньше всего я ожидал увидеть, возвращаясь из центра безопасности Сару. Она стояла в коридоре, лицом повернувшись в другой конец, и была так потеряна в мыслях, что не услышала моего приближения.

– Сара?

Она ахнула и резко развернулась, и мне пришлось её ловить, иначе она упала бы. Она взглядом встретилась со мной, и была столько же удивлена, как и я.

Я отпустил её.

– Что ты здесь делаешь? Ищешь меня?

Она приоткрыла рот, а потом закрыла, и в её глазах появилась паника.

– Н‑нет, – выговорила она и, пошатываясь, направилась мимо меня.

Какого хрена? Я снова её поймал и развернул к себе лицом. Тогда‑то до меня и дошёл исходивший от неё слабый запах алкоголя. Неужели она не знала, что фейри не переносят человеческий алкоголь?

– Что с тобой не так? Ты пьяна?

– Нет! – она резко выдернула руку из моей хватки и тут же её кожа стала приобретать болезненный зеленый оттенок. Она рукой накрыла рот: – О, мне нехорошо.

Что‑то подсказывало мне, что я был последним человеком, которому она бы хотела показать себя в таком состоянии, но сейчас это всё равно бы не помогло. Я по возможности нежно поднял её и отнёс в свои апартаменты. Внутри я прямиком направился в ванную комнату и поставил её на пол. Она упала на колени перед унитазом и её начало тошнить.

Я встал рядом с ней и отвёл назад её волосы, и был атакован прокисшим душком алкоголя, который не оставил никаких сомнений в том чем она занималась до того, как пришла сюда.

– О, Боже, я умираю, – жалобно простонала она, а потом её опять стошнило.

Я улыбнулся, вспомнив, как несколько раз в своей жизни злоупотребил алкоголем. Она ни за что не забудет этот опыт.

Сара подняла голову на несколько дюймов.

– Пожалуйста, уйди и дай мне умереть с миром.

Ни за что. Я схватил полотенце и намочил его под струей холодной воды. Отжав его, я подошёл к ней, приподнял её волосы и положил полотенце ей на шею. Она вздохнула, прежде чем её снова вырвало.

Со временем тошнота прошла, и дрожащей рукой она смыла унитаз. Я отошёл к раковине, чтобы ещё раз намочить полотенце, и когда повернулся, обнаружил, что она свернулась калачиком рядом с ванной.

Подавив улыбку, я сел на корточки и приподнял её подбородок, чтобы протереть ей лицо. Она не запротестовала, что говорило мне, насколько паршиво было ей.

– Ещё тошнит? – спросил я.

Она покачала головой и упёрлась лбом в колени, которые она притянула к груди. От этого она выглядела такой маленькой и беззащитной, и единственным моим желанием было держать её в своих руках. Вместо этого я сходил к шкафу и вытащил банку с пастой‑гунна.

Она отпихнула мою руку, когда я поднёс пасту к её губам. Она ненавидела этот препарат, но было куда лучше принять его, чем пережить изуверское похмелье, которое ожидает её, если она не примет пасту.

– Поверь мне, завтра ты будешь благодарна за это.

Она открыла рот и покорно приняла пасту, и её выражение лица, когда она проглотила её, вынудило меня бороться со смехом.

– Ладно, давай уберём тебя с пола.

Я сгрёб её в свои руки и перенёс в гостиную комнату, где усадил её на край дивана. Сам же я присел на другой конец и стал наблюдать, как она прислонила голову к подлокотнику и закрыла глаза. Теперь, когда она была у меня, я так много хотел ей сказать, но не знал, готова ли она была к разговору.

– Ты приходила увидеться со мной? – я попробовал аккуратно нащупать ситуацию.

Кивок.

Её безмолвное признание вынудило меня ещё раз улыбнуться.

– И сначала тебе потребовалось напиться?

– У стажёров была вечеринка, – хрипло произнесла она.

Моя улыбка стала шире.

– Ты пришла пригласить меня?

Она подняла голову, но не посмотрела на меня.

– Нет, я...

– Не спеши, – сказал я, пока она всячески старалась подобрать слова.

Я долго ждал возможности поговорить с ней. В чём же проблема подождать ещё несколько минут?

– Я... – она с трудом сглотнула, и её голос дрогнул. – Я хотела, чтобы ты знал, что... что ты свободен. Я собираюсь разорвать связь.

Боль промчалась по мне, казалось, будто кто‑то впихнул раскалённую кочергу мне в живот. Мой Мори взвыл, от чего стало сложно говорить.

– Что?

Она посмотрела на меня, и я не смог вынести написанных на её лице мучений. Я уставился в окно, пытаясь дышать и контролировать своего причитающего демона.

– Прости. Я знаю, что совершенно неправильно поступаю в сложившейся ситуации.

– Не извиняйся. Не думаю, что есть простой способ сделать нечто подобное.

Я сделал глубокий вдох, в попытке принять происходящее. Я опасался, что она может не захотеть связь, но глубоко в душе, я никогда не верил, что она разорвёт связь.

Раскалённая "кочерга" ввинтилась ещё глубже, когда я осознал, что мне придётся покинуть это место сегодня. Я никогда в жизни снова не увижу её, никогда больше не подержу в своих руках. Говорят, связь исчезает полностью, когда пара достаточно долго пребывает врозь, но моё сердце принадлежит Саре. В моих мыслях она всегда будет моей парой.

– Вот почему ты была расстроена на тренировке сегодня.

– Нет, было нечто ещё.

Я приготовил себя. Не было смысла оставаться здесь и мучить себя ещё больше, но я должен был знать.

– Что заставило тебя ждать до сегодняшнего вечера, чтобы сказать мне? Мы видим друг друга каждый день.

– Я‑я нечаянно подслушала твой разговор с Тристаном сегодня вечером, – её голос надломился. – Ты сказал, что хочешь разорвать связь.

Я резко повернул голову в её сторону.

– О чём ты таком говоришь?

Она ссутулилась, а глаза были тёмными от боли.

– Ты сказал Тристану, что несчастлив и не хотел, чтобы это произошло. Я не хотела подслушивать, и я услышала лишь отрывки разговора. А затем Селин сказала...

Селин? Я про себя выругался.

– Что сказала Селин?

– Она сказала, что было несправедливо удерживать тебя связью, которую ты не желаешь, и что ты слишком благородный, чтобы разорвать её.

Надежда затрепетала в моей груди. Неужели она говорила?..

Волна боли прорвалась сквозь связь. Сара закрыла лицо ладонями и начала плакать.

– Мне ж‑жаль, – прерывисто прорыдала она. – Я никогда не хотела причинить тебе боль.

– Проклятье.

Я не должен был позволять этой ситуации заходить столь далеко, не поговорив с ней. Я лишь ещё больше принёс ей страданий.

Я пересел на середину дивана и притянул её в свои объятия. От мысли насколько близок я был к тому, что никогда больше не смогу держать её в своих руках у меня стянуло грудь.

– Селин не имела права говорить тебе это, – произнёс я ей в волосы. – И ты неправильно истолковала то, что услышала из сказанного мной Тристану. Я сказал ему, что никогда не желал, чтобы ты обнаружила это таким образом, и что предпочёл бы, чтобы ты разорвала связь, чем видеть тебя несчастной из‑за неё.

Она стала очень неподвижной в моих руках.

– Ты не хочешь разрывать связь?

– Нет.

У неё перехватило дыхание.

– Не хочешь?

– А ты? – спросил я, не зная, готов ли был услышать ответ.

Я постарался не впадать в уныние, когда она не ответила. Она не сказала "да", и это уже кое‑что да значило.

– Ты не должна отвечать прямо сейчас, – нежно сказал я.

Мои слова не оказали задуманного эффекта. Она вновь расплакалась.

Я плотнее прижал её к себе.

– Мне жаль, что тебе пришлось узнать обо всём этом таким образом. Меньше всего на свете я хотел ранить тебя.

Через несколько минут она перестала плакать и всхлипнула.

– Почему ты не рассказал мне о связи в Нью‑Гастингсе?

"Потому что боялся, что ты сбежишь от меня, и я потеряю тебя".

– Если бы я рассказал тебе правду тогда, ты никогда бы не приехала сюда, а мне надо было, чтобы ты была в безопасности.

Она тихонько шмыгнула носом.

– Тристан сказал мне, что связь делает тебя покровительственным. Может быть, ты отнесёшься к этому иначе, если мы разорвём её. Тебе не надо будет беспокоиться обо мне всё время.

Я упёрся подбородком в макушку её головы. Как я мог объяснить, что покровительственным меня сделала не только связь, и ничто не сможет изменить моих чувств к ней? Обстоятельства между нами были хрупкими и неопределёнными прямо сейчас, чтобы она узнала глубину моих чувств.

– Я всегда буду заботиться о тебе. Разве ты до сих пор не поняла этого?

Она кивнула, и оковы вокруг моего сердца слегка ослабли.

– О чём ты думаешь? Поговори со мной, – нежно попросил я.

Её голос прозвучал скрипучим шёпотом.

– Я больше не знаю, что и думать. Я хочу сказать, мы ссоримся с нашей первой встречи, и я знаю, что ты изначально был не особо счастлив встретить меня. Моя жизнь сплошной бардак, и я никогда не буду воином, как... Селин.

Я, и правда, был неприветливым, когда мы встретились, но это продлилось всего несколько дней. И я ни разу не огорчился тому факту, что встретил её. Мне хотелось уверить её в этом, но сначала мне надо убедиться, что кое‑что она точно знала.

– Сара, я не хочу, чтобы ты была как Селин.

– Но откуда ты знаешь, чего хочешь? Как ты можешь знать, исходит ли то, что ты чувствуешь от тебя или со стороны Мори, над которым ты не властен?

Я вздохнул, поскольку знал, что она с горем пополам соединялась со своим демоном и не могла понять, как мы с Мори жили сообща в одном теле.

– Мы с моим Мори разделяем наши разумы и эмоции, но я всегда понимаю разницу.

– Я в таком замешательстве, – хрипло произнесла она. – Я ничего из этого не понимаю. Как будто я больше не имею контроля над своей жизнью. Я напугана.

Я пальцами играл с её волосами.

– Сначала я чувствовал то же самое.

– Ты был напуган?

Я тихо рассмеялся от неверия, сквозившего в её голосе.

– Меня до смерти напугало, когда я увидел тебя в том клубе и почувствовал нечто между нами. Я никогда не испытывал ничего подобного, и я не был готов чувствовать такое к кому‑либо, не говоря уже о сироте, которую обнаружил в баре. Я хотел остаться с тобой и в то же время убраться от тебя подальше. Я попытался уйти, но не смог.

Мой голос стал грубым.

– И когда я увидел тебя в руках того вампира...

Она подняла руку и положила её на моё сердце, успокаивая меня. Я закрыл глаза и прогнал воспоминание об Эли, прижимавшем её к себе в той аллее.

Она прочистила горло.

– Ты сказал, что поначалу был растерян и напуган. Больше нет?

– Нет. Да, в том баре всё началось с моего Мори, но очень скоро я понял, что в тебе было гораздо больше, чем ты позволяла людям видеть в себе. Ты сводила меня с ума, когда была чересчур упрямой и безрассудной, и у тебя сверхъестественный дар находить неприятности. В то же самое время, я не смог не восхититься твоим независимым духом, и насколько неудержимо покровительственной ты была по отношению к своим друзьям.

⇐ Предыдущая 20 21 22 23 242526 27 28 29 Следующая ⇒