Послесловие автора 6 страница

Поблагодарив мальчика, Лоуренс вышел на улицу.

Хоро, похоже, не придала словам мальца особого значения.

– Пойдем еще куда-нибудь.

Отправившись к площади, Лоуренс по пути беседовал с множеством продавцов-лоточников. Однако у всех на губах были одни и те же слова: «свобода» и «живое место». А услышав о надвигающейся войне, все отмахивались со смехом и качали головой. Город полон жизни – здесь идеальное место, где его реальный правитель, компания Дива, может вести свои дела. Эта компания ни за что не начнет войну, которая слишком дорога, разрушительна для города и принесет ей лишь ненависть горожан. Некоторые даже говорили, что все наоборот, что компания Дива гасит ссоры и раздоры, случающиеся в ближних землях.

Как бы там ни было, все соглашались, что здесь свобода, а Дива – союзник всех людей.

В конце концов Лоуренс и Хоро поняли, что им пора пересмотреть свои взгляды на эту компанию.

– Быть может, во всем виновато плохое первое впечатление, – произнес Лоуренс, когда они с Хоро присели на каменные ступени, чтобы передохнуть. – Впрочем, я не собираюсь с этим беспечно соглашаться.

– Однако я не слышала лжи в словах, которые говорили нам те люди.

И уши Хоро под капюшоном дернулись. Лоуренс кивнул. Люди не могут успешно лгать бесконечно. Рано или поздно кто-нибудь попадется. Кроме того, бродя по городу, Лоуренс и Хоро не чувствовали никаких признаков присутствия самой компании Дива – эти признаки они, конечно, сразу заметили бы, если бы те были.

У этой компании, конечно, был один дом недалеко от площади, но он походил не столько на склад, сколько на здание торговой гильдии, где люди могут собираться и беседовать обо всем подряд.

Это здание не выглядело ни слишком дешевым, ни слишком дорогим – оно просто спокойно стояло. Слишком идеальная картина.

И куда ни посмотри – ни намека на то, что этот идеал может рассыпаться. Горожане словно пели про себя, купаясь в лучах солнца под названием «свобода».

Лоуренс склонялся к тому, чтобы восхвалить наконец такое устройство этого города. Однако подозрения у него все же оставались: все было слишком хорошо, чтобы быть правдой.

В конце концов, у любой привлекательной истории есть оборотная сторона. Тот, кто об этом забывает, обычно дорого расплачивается.

– Ну, и что ты собираешься делать?

Однако свой вопрос Хоро задала несколько притухшим голосом.

Или горожане были обмануты, или Лоуренс с Хоро были излишне подозрительны – хорошего способа быстро узнать правду просто не существовало.

Хоро понимала, что без каких-то веских аргументов принять обоснованное решение не получится.

– Сам думаю…

Лоуренс поскреб в затылке, а Хоро тихонько чихнула, точно ветерок пощекотал ей щеку. Потом она подняла голову и посмотрела на город прищуренными глазами.

– Что такое?

– Мм? А, да.

Лоуренс подумал, что ее отменный глаз что-то уловил, но Хоро убрала руки за спину, пожала плечами и чуть смущенно продолжила:

– Я просто подумала, что ходить по такому хорошему городу с подозрениями в душе – очень досадно.

На эти неожиданные слова Лоуренс сразу не ответил, лишь несколько секунд спустя произнес:

– Пожалуй, что так.

– Здесь и в самом деле приятное место.

– И хорошая еда?

– И хорошее вино тоже. И многолюдно. Просто стыдно шнырять по городу, пытаясь раскрыть коварные планы кого-то там. Как только ты подумал, что можешь открыть здесь лавку, ты сразу перестал видеть город с веселой стороны.

Хоро села на корточки рядом с Лоуренсом и, склонив голову набок, тихо хихикнула.

– Ты так много размышлял над разными вещами, касающимися этой лавки. Но ведь одного слова может хватить, чтобы ты стал думать по-другому и смотреть на этот город по-другому, разве не так?

Упершись локтями в колени, она обхватила щеки ладонями и стала рассеянно глядеть на город.

Но глаза ее, казалось, смотрели куда-то в пространство. Может, она видела сейчас свое далекое прошлое, а может, вспоминала что-то из своего путешествия с Лоуренсом.

Лоуренс понимал, что его мысли вовсе не ошибочны и что бремя на душе Хоро стало хоть чуть-чуть, но полегче.

И вдруг он кое-что осознал.

– Открыть ли лавку или нет? Хм, есть кое-что важное, чего я до сих пор не выяснил.

– Мм? Что-то вспомнил?

Если компания Дива держала город в таком состоянии, имея в виду какие-то свои планы, кое на чем это должно было отразиться.

Город был, по сути, построен вокруг денег, а торговцы отлично чувствуют, куда и откуда текут деньги.

Если он собирается открыть здесь лавку, сначала ему необходимо получше разобраться в этом.

– Идем со мной.

Лоуренс взял Хоро за руку, встал и пошел вперед легкими шагами.

***

Еще во время прогулки по ремесленному кварталу Лоуренс вызнал, где в городе работают менялы, и сейчас он направился прямо туда. То ли из-за того, что в Леско не было реки, то ли просто здесь пренебрегли южным обычаем по этой части, но менялы работали не на мостах.

Они сидели на прочных ковриках вдоль улицы и занимались своим делом.

– Снова хочешь менять деньги? – спросила Хоро, разглядывая этих людей с весами и гирьками, слушая звон монет. На постоялом дворе у Лоуренса оставалось много монет, выменянных в Ренозе.

– Поскольку здесь все не так, как я слышал, то и цены в Ренозе тоже могут быть неверными.

– Что, тебя опять облапошили?

Когда отправляешься из одного места в другое, расположенное в шести днях пути на повозке, заранее поменять деньги, даже если ты мало знаешь, – это основы основ. Лоуренс хотел аккуратно это объяснить, но слово «опять» обожгло его, и он произнес чуть более напряженно, чем следовало:

– Иди со мной и ничего не говори.

С этими словами Лоуренс взял ее за руку; Хоро явно была довольна.

Лоуренс остановил свой выбор на меняле, которому, судя по всему, было некуда девать свободное время.

Другие менялы были заняты: посылали мальчишек с какими-то поручениями, вывешивали таблички с надписями на разных языках. И только этот один ничем особенным не занимался, а просто сидел.

Хоро взглянула на Лоуренса, спросив одними глазами, все ли здесь в порядке.

Разумеется, чтобы задавать вопросы, лучше выбрать того, кто свободен, однако у Лоуренса была и другая причина. Он решил, что этот человек не стремится громко заявлять о себе, потому что ему это не нужно, а не нужно ему это потому, что он работает не с новоприбывшими, не разбирающимися в городских делах, а с постоянными посетителями из тех, кто владеет здесь лавками.

И его внешний вид – то, как он полудремал за своим столиком, опершись подбородком на руки, – без всяких слов говорил: «Не вы мне нужны, я вам нужен».

– Я хотел бы поменять.

– Мм…

Меняла средних лет, не оторвав подбородка от ладоней, поднял на Лоуренса заспанные глаза. Потом кинул взгляд на менял по соседству – видимо, собираясь порекомендовать кого-нибудь из них.

– Уаааа… ууу.

Должно быть, от этой идеи он отказался, посчитав ее слишком утомительной. Он с наслаждением потянулся, хрустя костями.

Он производил впечатление скорее старого воина, нежели менялы.

– Проклятье. Ээ, прошу прощения. Язык мой – враг мой, – проговорил он, скребя щеку. Да уж, таких слов не очень-то ждешь от торговца. – Значит, меняешь деньги?

– Да, – с улыбкой ответил Лоуренс.

Меняла перевел взгляд с Лоуренса на Хоро и обратно, потом приподнял бровь.

– Странный ты тип.

Несомненно, он заявил это так прямо, потому что не думал, что Лоуренс вправду воспользуется его услугами.

– Что ты имеешь в виду?

– Ах, опять мой язык… Я имею в виду, что рядом полно других менял. Подойти к тому, у кого не выстраиваются очереди, – ты уверен, что это правильно? Ты ведь торговец?

Лоуренс улыбнулся – не из-за манеры речи менялы, а из-за того, что тот попал точно в яблочко.

– То, что к тебе очередь, не обязательно означает, что ты хороший меняла.

Мужчина поджал губы, и на них проявилась тень улыбки.

– Это верно.

– Те, кто стоят в очередях, – все путешественники, да?

Это были люди, приходящие в город, чтобы покупать или продавать, – не торговцы, а простые селяне, чьи-то работники и прочие подобные.

– Ммм… у тебя хороший глаз. От них слишком много хлопот.

Меняла широко зевнул и положил чашечки на обе стороны своих весов.

Он явно гордился своими недружелюбными манерами, однако Хоро он, похоже, понравился. Стоя рядом с Лоуренсом, она весело улыбнулась.

– Итак, что на что хочешь поменять?

– Серебряные тренни на что-нибудь, что здесь хорошо ходит.

При этих словах руки менялы застыли.

– Мм… ммм…

Все еще не двигая руками, меняла оглядел Лоуренса с ног до головы, потом наконец положил открытую ладонь на столик.

– Пять лютов.

Этих денег хватило бы на скромный завтрак.

Хоро вопросительно посмотрела на Лоуренса, однако тот спокойно выложил деньги.

Само то, что меняла попросил серебряные люты, сказало Лоуренсу многое из того, что он хотел узнать.

– Откуда ты приехал?

– Из Реноза.

Меняла озорно улыбнулся, играя лютами в своей ладони.

– Уверен, когда ты там менял, тебе дали целую гору мелочи, да?

Хоро покосилась на Лоуренса, будто говоря: «Тебя действительно опять облапошили».

– Да. Четырнадцати разных типов.

– Ха-ха-ха. Ну, не думаю, что они желали тебе зла, но все равно это очень обидно. Тебе лучше держаться за свои тренни.

Лоуренс в своих торговых путешествиях заезжал далеко, даже в Тихие земли, которые называют северным краем обитаемого мира. Он считал, что в целом неплохо представляет, где какие деньги в ходу; однако то, что тренни принимают здесь, было против его ожиданий.

– А не встаешь в очередь к другим менялам ты потому, что хочешь быть уверенным в чистоте тех денег, которые получишь, я прав? – без намека на сдержанность поинтересовался меняла.

Да, и это тоже была цель Лоуренса. Те менялы, перед которыми выстраиваются очереди, возможно, предлагают лучшие условия, но, поскольку за каждым, кто меняет, стоят другие желающие, он не может проверять монеты тщательно. Некоторые менялы даже нарочно поторапливают своих покупателей.

Так и сбываются монеты со стесанными краями и другими дефектами.

Стоит меняле счесть, что перед ним робкий и неопытный человек, и он без зазрения совести вручит ему сколько угодно плохих монет.

Однако и это была не последняя причина, почему Лоуренс выбрал из всех менял именно этого.

– Ты прав, но я еще вот что хочу спросить: твои обычные покупатели – в основном жители Леско?

Услышав этот вопрос, его собеседник широко улыбнулся. Менялы зарабатывают себе на хлеб, снова и снова пытаясь оценить с помощью своих весов истинную стоимость ненадежных монет, и многие из них напоминают скорее азартных игроков.

– Каким деньгам больше всего доверяют городские торговцы?

Деньги, чтобы сохранять свою ценность, должны постоянно курсировать по миру, как кровь по телу. Когда путешественник расплачивается за товар какой-то монетой, продавец должен позже заплатить этой монетой, чтобы пополнить запас товара. Если покупатель приходит с монетой враждебной страны – даже если сам продавец ее примет, вполне возможно, ее не примет мясник, у которого продавец берет мясо. Раз так, то продавец тоже должен отказаться брать эту монету.

Поэтому если знать, каким деньгам доверяют городские торговцы, можно в целом понять, с какими странами этот город ведет дела. А если кажется, что надвигается война, можно даже предугадать, куда будет вторжение.

Если для компании Дива этот город – собственный внутренний дворик, то любые странности с деньгами должны быть видны с первого взгляда. Кроме того, если уж думать о том, чтобы открыть лавку, то очень важно понимать взаимоотношения этого города с окружающим миром. И это тоже Лоуренс хотел узнать.

Даже в лучшие времена человек может с легкостью оказаться на краю сложной, запутанной сети денег и продать товар за монеты, которые никто не берет. Потому что мирок, в котором живет каждый, очень мал и тесен.

– Серебрякам тренни, – небрежным тоном ответил меняла.

Серебряные монеты тренни были больше в ходу на юге, чем в здешних краях. Значило ли это, что Дива и вправду собиралась вторгаться в северные земли?

– Ха-ха. Судя по твоему удивлению, ты не знаешь, сколько здесь стоит золотой румион, я прав?

– …А? Золотой румион?

Румион – самая могучая золотая монета в мире, с какими бы другими монетами и в какой бы стране ее ни сравнивали. Чтобы его отказались где-то принимать – это было неслыханно. Потому что, когда эти невероятно чистые золотые монеты лежат на весах, блестя под солнцем, даже ребенок, ничего не знающий о славе королевства, в честь которого они были названы, понимает.

Цена монеты – мера ее могущества.

Если монету можно использовать много где и много как, она всем нужна. Если она всем нужна, ее цена велика.

В здешних краях, где власть раздроблена и в ходу больше десятка типов монет, золотой румион, никогда не теряющий цену, должен обладать поистине богоподобной силой.

Далее: если компания Дива готовится к войне, она должна копить продовольствие, а значит, цены на продовольствие должны расти. Когда цены на товары растут, цена денег падает.

Но, поскольку румион, в котором доля золота очень велика, можно просто расплавить и получить сам металл, он никогда не обесценивается сильно.

Лоуренс попробовал угадать:

– Сорок тренни.

– Двадцать семь.

– Ха-ха, – засмеялся Лоуренс. А отсмеявшись, переспросил:

– Сколько?

– Двадцать семь. Конечно, здесь ты их обменять не сможешь. Тебе придется пойти к менялам компании Дива. Выложи им двадцать семь серебряков тренни, и они дадут тебе золотой румион.

Глядя на потрясенное лицо Лоуренса, его собеседник ухмыльнулся.

– Где, ты думаешь, наш город? На заднем дворе компании Дива, у которой больше всех в мире рудников. Жаль, конечно, что они не могут тянуть золото прямо из гор, зато медь и серебро тянут в безумных количествах. Ребята с юга платят за них румионами. Вот почему золотые монеты здесь дешевые.

«Золотые монеты дешевые».

Такие слова Лоуренс слышал впервые в жизни.

В конце концов он осознал, что меняла может просто-напросто лгать.

Он покосился на стоящую рядом Хоро. Та кинула в ответ вопросительный взгляд, склонив голову чуть набок.

– Эээ, но двадцать семь, это же просто…

– Ты уже видел рынок? Сходи туда, купи что-нибудь, и ты увидишь разницу между Леско и другими городами.

Единственное, что они с Хоро до сих пор купили, – тот поджаренный хлеб у лоточника.

Тогда Лоуренс был настолько в прострации, что просто подал деньги как ни в чем не бывало. Да, уже тогда он должен был заметить: деньги, к которым он привык, здесь тоже были в ходу.

– У всех торговцев, кто сюда приходят, такой же вид, как у тебя сейчас. Если не веришь мне – сходи на рынок и купи что-нибудь. Тебе небось сказали, что лучше всего здесь идут медные празы, да? Но на самом деле тут никто не хочет брать этот мусор. Если и берут, то дорого.

Да, когда Лоуренс достал медяки возле лотка на площади, у продавца был очень недовольный вид. Посчитав в уме, Лоуренс понял, что цена оказалась выше, чем должна была.

– Все хотят принимать самые лучшие деньги, даже если это деньги с юга. Вот почему этот город еще называют «кусочком юга посреди севера». Правда, об этом знают немногие.

У Лоуренса закружилась голова.

Потому что из кустов вместо змеи вывалился золотой слиток.

– Юная девушка, если ты хочешь, чтобы он купил тебе золотое ожерелье, советую заставить его сделать это здесь.

При этих словах Лоуренс застыл в ужасе; Хоро же сказала «хо-хооо» и взяла его за руку.

– В общем, я рассказал достаточно для пяти лютов. Заходи еще! – и, мило улыбнувшись, меняла убрал полученные деньги.

Лоуренс вместе с Хоро отошел в спешке, еле держась на ногах.

– Двадцать семь тренни за румион.

Он задумался настолько крепко, что едва не споткнулся.

– Ты.

Голос Хоро вывел его из транса.

Повернувшись, Лоуренс увидел ее мягко улыбающееся лицо – редкое зрелище.

– Ты же не хочешь снова поссориться?

Лоуренс не знал, дразнила она его, шутила или сердилась.

Возможно, и то, и другое, и третье.

За время своих путешествий с Хоро он понял, что торговля – вещь очень простая по сравнению с человеческим (и волчьим) сердцем.

Хоро атаковала его именно потому, что он заблуждался насчет сердца.

– …Не хочу.

– В таком случае тебе есть еще что делать, прежде чем ты уйдешь один?

Хоро ухмылялась.

Лоуренс кивнул, потом поспешно добавил:

– А. Но мне не кажется, что в последнее время мы так уж плохо ссорились.

Ее уши под капюшоном зашуршали.

– Теперь ты понял.

Хоро обняла Лоуренса, однако он был уверен, что смешок напоследок ему вовсе не послышался.

***

Даже если кто-то скрывает, что готовится к войне, он не в силах скрыть последствия покупок, которые он делает, готовясь к войне.

Что уж говорить о хаосе, который воцаряется в городе, когда деньги, используемые всеми, вдруг перестают ходить из-за войны.

Вот почему, узнав, что в Леско используются серебряные тренни и золотые румионы, Лоуренс мог с уверенностью предположить, что Дива готовится к противостоянию с севером. Деньги – основа власти; именно поэтому на них всегда портреты королей и других правителей. Деньги любой страны ходят по крайней мере на территории этой страны. А значит, нельзя пользоваться деньгами севера, если собираешься с севером воевать.

Тем не менее никаких признаков накопления товаров перед войной видно не было.

– Понятно. Если ты ни в чем не ошибся, то это и вправду странно. Ну, и почему у тебя так горят глаза? Ты заметил что-то в этой компании?

– Нет, не в этом дело.

Хоро посмотрела непонимающе.

Несомненно, она просто не могла придумать, почему еще Лоуренс сейчас не находил себе места.

– Видишь ли, – заговорил наконец Лоуренс. – Никто не обещает, что монета везде будет стоить одинаково и что ее будут везде принимать. Денег, которые редко перечеканиваются и долго удерживают свою цену, очень мало. Если разойдется слух, что золотой румион, самая могучая в мире монета, стоит здесь неслыханно мало, поднимется настоящая буря.

– Но, похоже, это никого не волнует, – заметила Хоро с невинным, девичьим лицом.

Лоуренс, пока объяснял, держался как мог, но такая реакция Хоро все же выбила его из колеи.

– П-потому что не все в этом мире торговцы!

Хоро улыбнулась, точно успокаивая маленького ребенка.

– Ай-яй-яй, кажется, я тебя рассердила. Ну? Я хочу узнать побольше.

Смысл ее слов был ясен как день, но все равно – услышать от Хоро, что ей хочется узнать, как он зарабатывал себе на хлеб, было вовсе не плохо. Хоро заставила его почувствовать, насколько он прост по сравнению с ней.

– …В общем, даже если торговцы на городском рынке это понимают, им шуметь на этот счет смысла нет. Лучше всего никому не рассказывать и потихоньку придумать, как самому на этом заработать.

Цена денег на рынке – не секрет для всего мира.

Но заработать на этом могут лишь самые умные и наблюдательные – или самые везучие.

– И? Как можно на этом заработать? – спросила Хоро, переводя взгляд с одного придорожного лотка на другой. Могло показаться, что Хоро говорит с Лоуренсом только для того, чтобы потешиться над ним, однако подумать над хорошим способом заработка было в любом случае невредно.

– Есть два способа.

– Вот как.

– Первый – покупать в этом городе товары.

– …Товары?

Как раз когда Хоро переспросила, они как раз дошли до рынка.

Лотки здесь были устроены просто: на земле циновки, над ними пологи на вкопанных в землю шестах. Город сам по себе был как будто новорожденный; лавки этих торговцев, возможно, еще не построили. Или же здесь так было принято – устанавливать для торговли легкие сооружения, которые можно быстро убрать при снегопаде. Лавку, представляющую собой лишь полог, легко развернуть и так же легко свернуть обратно, да и о пожаре можно не волноваться.

– Значит, это правда… Смотри, тут все невероятно дешево.

Несомненно, точно так же чувствует себя человек, отыскавший в пещере сокровища разбойников.

На какой бы товар ни падал взгляд Лоуренса, все стоило лишь крупицы золота.

– Здесь продают, похоже, то, что изготавливают здешние же ремесленники. Видишь вон тот нож? Полтора тренни. И рукоять с красивой резьбой. Рядом с рудниками железо должно быть дешево, и, судя по ценам, топливо здесь тоже дешевое… Глянь на ту кадку – она громадная и без единой трещинки. Думаю, на ней ни царапинки не останется, даже если ее швырнуть. И таких можно купить три за треть тренни – если бы люди из гильдий других городов узнали, просто попадали бы. О, подойди, посмотри-ка вот на это. Подстилки из свиной кожи такого размера… невероятно… Стоп, если просто отвезти их в Реноз…

Лоуренс поднес руку к подбородку и погрузился в вычисления. Хоро сделала недовольное лицо и ткнула его локтем. Придя в себя, Лоуренс прокашлялся и фальшивым голосом подытожил:

– В общем, тут все очень дешево. Можно дешево покупать здесь и дорого продавать в других городах. Все очень просто, верно?

– Да. Я вполне понимаю, что такое открытие может заставить тебя забыть обо мне.

– …Н-но есть способ еще проще. Думаю, так можно получать еще более невероятные прибыли.

Хоро посмотрела на него подозрительно.

Не раз и не два Лоуренс страдал, когда пытался участвовать в планах, сулящих большие деньги.

Лоуренс понимал недоверие Хоро, но то, что он имел в виду сейчас, было самым примитивным способом получить хорошую прибыль.

– Просто покупать монеты – товары покупать необязательно.

Взгляд Хоро стал еще более подозрительным.

– Здесь ты платишь двадцать семь серебряных тренни, и тебе дают один золотой, верно? Меняешь серебро на золото, потом по реке отправляешься мимо Реноза в Кербе, там продаешь золото по тридцать пять серебряков или около того. С этим серебром возвращаешься сюда, снова меняешь на золото. Начинаешь с двадцатью семью монетами, а после возвращения у тебя уже один золотой и восемь серебряков. Дальше надо просто повторять, пока не надоест.

Умные янтарные глаза Хоро неотрывно смотрели на Лоуренса.

Потом Хоро закрыла глаза, какое-то время спустя снова открыла. Повернула голову чуть в сторону, однако подозрительный взгляд остался приклеен к лицу Лоуренса.

– Если бы так и было, разве этим не занимались бы все?

Лоуренс кивнул и тут же ответил:

– Скорее всего, и занимаются.

Хоро подняла бровь и, глядя в пространство, сказала:

– Если я правильно понимаю… если все так делают, то в городе скоро кончатся золотые монеты, а серебряных станет в избытке, так? Почему тогда цена золота не растет, а цена серебра не падает? Ведь рано или поздно цены должны сравняться с теми, что в других городах.

Получив условие задачи, Хоро Мудрая сумела сама добраться до ответа.

– Все верно. Поэтому я и нервничаю.

– Хочешь успеть поучаствовать, пока это еще возможно?

Лоуренс был не уверен, следует ли ему кивнуть на этот вопрос, и в конце концов все же кивнул.

Неверящее лицо Хоро было вполне естественной реакцией на то, как загорались глаза Лоуренса от возможности заработать хорошие деньги, которая может вот-вот ускользнуть.

Но все же: тренни в Леско был примерно на три десятых доли дороже, чем в Кербе. Человек, который сможет получать такую прибыль, занимаясь всего лишь перевозкой монет, станет богачом очень быстро.

Кроме того, это дело имело прямое отношение к тому, покупать здесь лавку или нет. Если разница в цене денег исчезнет, здание, которое сейчас можно купить за тысячу двести тренни, вполне может подорожать до полутора тысяч. Потому что в этом мире чем крупнее товар, тем сильнее его цена привязана к цене золота.

Разница в триста серебряных монет вполне может определить, по силам будет Лоуренсу потом заниматься торговлей в этой лавке или нет.

– Что ж, против такой твоей решимости я ничего не имею.

– Если бы мог, прямо сейчас бы схватил деньги и побежал на юг.

Хоро на эти слова улыбнулась, точно говоря: «Ну и ну».

Но затем она вздохнула, и Лоуренс, осознав, что снова витает в облаках, спустился на землю.

Важнее всего сейчас было раскрыть планы компании Дива, а не заработать побольше денег.

Лоуренс прокашлялся, намереваясь вернуть разговор к Диве, но Хоро его словно не замечала – она устремила взор куда-то в пространство и пробормотала:

– Это же очень странно?

От всего, что касалось торговли, Хоро была далека. В то же время ум ее был куда острее, чем у Лоуренса, а кроме того, Лоуренс отлично знал, что взгляд со стороны иногда подмечает то, чего не видно изнутри.

– О да… и впрямь странно.

– Странно? Что именно?

– Ммм… ну… странно, но… не знаю, как это сказать… – и Хоро закусила нижнюю губу.

Сейчас у нее был такой вид, словно она была в плохом настроении, и поэтому, должно быть, проходящие мимо люди отводили взгляды.

Никто здесь не знал Лоуренса в лицо, но они, скорее всего, запомнят мужчину, рядом с которым стоит такая выделяющаяся девушка, как Хоро.

С этой мыслью Лоуренс пододвинулся к Хоро поближе, чтобы прошептать ей, что надо уйти с рынка, но тут –

– Я поняла! – выпалила Хоро, точно курица, снесшая яйцо.

Лоуренс поспешно прикрыл ей рот рукой и повел прочь.

– Не сейчас.

Середина рынка больше походила на площадь, чем на часть улицы.

Лотков тут не было, зато в качестве стульев то тут, то там были бревнышки, на которых все желающие могли отдохнуть и обсудить свои дела. В воздухе висел гул множества разговоров.

Лоуренс, делая небрежный вид, подвел Хоро за руку к двум стульям-бревнышкам.

– Ну? – спросил он. Хоро задрала нос и ответила:

– Хе-хе. Чтобы ты, торговец, не заметил…

– …Ну уж извини.

– Конечно же, подобные вещи для меня очевидны – я ведь Мудрая волчица.

Она говорила очень самоуверенно, однако, хоть она и назвала это очевидным, ей явно было интересно.

Значит, тут прячется какой-то трюк?

Лоуренс придвинул лицо к ее лицу, и Хоро с улыбкой сказала:

– Если все так, как ты говоришь, почему компания Как-ее-там сама этим не занимается?

– …А?

– По словам того старого менялы, они много чего выкапывают из земли и продают, получают за это золото, и поэтому золото здесь дешевое, верно?

– Да.

– Если так, возникает простой вопрос. Почему они сами этим не занимаются? Разве не странно?

– Но ведь… – завозражал было Лоуренс, однако слова застряли у него в горле.

– Компания получает золотые монеты. Почему же она сама не отвозит их в другой город? Если бы она это сделала, то смогла бы обменять их все на серебро. Почему же не меняет? Это было бы самым прибыльным делом.

Если подумать – так и было.

Но Лоуренс чувствовал, что у этого рассуждения есть свои недостатки.

Что такого уж странного? Да, рыночная цена тренни здесь была необычна, но на рынке часто бывают необычные цены.

Впрочем, эта необычность была явно другого рода.

И вот это он как раз понять не мог.

– Нет, все-таки тут на самом деле что-то подозрительное.

– Что именно?

– Что-то очень подозрительное. Что же это может означать?

Скребя в затылке, Лоуренс принялся вновь прокручивать в голове то, что он знал.

В этом городе много золотых румионов. Эти деньги – прибыль компании Дива.

Поскольку делать небольшие покупки, расплачиваясь золотом, трудно, естественно, его меняют на более мелкие деньги – серебряные и медные. Однако если это делать, цены вырастут. Это неизбежно. Вот почему цена золотой монеты в двадцать семь тренни была чем-то из ряда вон выходящим.

Пока все нормально.

Теперь – идея, как можно извлекать прибыль из разницы в цене денег. Если взять золото здесь, обменять на серебро в другом городе, привезти это серебро сюда и снова обменять на золото, получится прибыль.

Здесь тоже нормально. Любой бродячий торговец ухватился бы за такую возможность, представься она ему.

И вот теперь проблема.

Если все так и есть, почему компания Дива сама этим не занимается? Если она возьмет все свое золото и обменяет на серебро, ее доход на этом будет громаден.

Да. Ведь все золотые монеты, которые ходят в Леско, заработаны компанией Дива. Она могла бы с легкостью извлекать прибыль из разницы в ценах, просто покупая серебряные монеты, которые привозят в город люди вроде Лоуренса.

Почему же она этого не делает?

Хоро была совершенно права, указав на эту странность.

Двадцать семь серебряных монет на одну золотую – это примерно на восемь серебряных меньше, чем в других городах.

Можно сказать иначе: тот, кто потратит силы и время на то, чтобы отвезти золото в другой город и обменять там на серебро, получит в награду восемь серебряков.

Это было действительно странно.

Очень странно.

– Должно быть, у них какая-то цель.

Но что это может быть за цель? Даже если они собираются начать войну, это же не повод отказываться от такого рода прибыли. А что если они пытаются как-то извлечь выгоду из перечеканки денег – вроде того, что было вскоре после знакомства Лоуренса с Хоро?

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒