ДВА ГОДА СПУСТЯ 4 страница

Мужчина разразился громким хохотом. Софочка молчала, выжидая, когда же он просмеется и объяснится.

– Ты прелесть! – Он поднялся с кровати. – Я в душ. А ты надень то черное обтягивающее платье, оно тебе безумно идет.

«То платье» она терпеть не могла. Оно было чересчур эффектным, а следовательно, неудобным. Вдобавок с внушительным декольте, которое если что и внушало, то опасения – как бы при неловком движении грудь не обнажилась. Софа распахнула гардеробную, сняла с вешалки красный брючный костюм. Повесила обратно и стянула с плечиков черное платье. «Лепочку тоже можно понять. Он хочет похвастаться, что любит самую лучшую, самую красивую женщину в мире».

– О‑о‑о, богиня! Позволь я помогу, – Леопольд Львович застегнул ювелирное украшение на шее любовницы и отошел назад, дабы оценить итог.

Деловой ужин выдался копией предыдущих деловых ужинов. Мужчины обсуждали бизнес и инвестиционные проекты. Иногда просыпались и расшаркивались перед «единственной и неповторимой женщиной, озарившей скучный вечер обаятельным сиянием». Софочка оживала и румянилась от всеобщего внимания. Но разговор снова стекал в русло экономики и политики, и она ловила себя на том, что была бы не против очутиться дома, забраться под мягкое одеяло и при свете бра почитать книгу.

Пошла в туалет «припудрить носик». Облокотившись на вычурный мраморный умывальник, долго разглядывала себя в зеркале. «Вот бы господин Немов увидел меня в таком виде. Потерял бы дар речи», – она улыбнулась и представила, как меняется надменное выражение лица Андрея. Он лопочет признания и комплименты, а она, словно подачку, роняет строгую фразу и уходит хлопнув дверью. Поборола искушение умыться. Обновила блеск на губах и поспешила в зал.

…Когда за Лепой закрылась дверь, Софа скинула одежду и долго стояла под душем.

Наблюдался явный душевный разлад. Слезы текли зловещими черными ручьями, тушь щипала глаза. Направила струю воды на лицо. Откуда взялась печаль? Для предменструального синдрома рановато. С ужасом призналась себе, что причина грусти очевидна. Андрей не попросил у нее номер телефона. Да как она допускает мысли о человеке, проигнорировавшем ее чары?

Закуталась в махровое полотенце. Наваждение. Он даже не предпринял попытки ухаживать! Еще полчаса девушка перечисляла минусы в поведении нового знакомого и внезапно осознала, что до дрожи в коленях хочет его увидеть. Прямо здесь, сию минуту! От злости больно ущипнула голень и разозлилась еще сильнее. «Да что он возомнил? Я покажу ему, где раки зимуют. Надо его разыскать, и немедленно!»

Софочка включила ноутбук. Поисковая система выдала несколько Андреев Немовых. Первая же ссылка привела на сайт крупной инвестиционной корпорации. На страничке «Наши сотрудники» красовалась фотография равнодушного негодяя. Прочитала его должность и поняла лишь первые два слова – «директор департамента». Переписала адрес конторы из раздела «Контакты». Завтра утром она случайно окажется возле его работы и очень удивится, когда Андрей окликнет ее. – «Ах, какая встреча, я так рад, так рад». – «Вообще то я тороплюсь». – «Погоди, не будь столь жестока, позволь пригласить тебя позавтракать». – «Разве что ненадолго».

Чудесно. Софа успокоилась. Завела часы на семь утра. Вспомнила о Достоевском. «Почитаю немножко и спать». В три часа еле заставила себя отложить книгу.

Звонок резанул уши бензопилой. Девушка испуганно подскочила. Понадобилось не меньше минуты, чтобы разобраться: будильник. Нажала на кнопку, улеглась обратно в постель и заснула.

Открыла глаза. Часы показывали одиннадцать. Вставать было лень. Ворочалась с боку на бок. Преследовало ощущение, будто она наметила сделать нечто важное и забыла. Поплелась чистить зубы и вспомнила о вчерашней затее. Апатия улетучилась. Она еще успеет к обеду. Он же ходит обедать, не так ли?

В половине первого Софочка прохаживалась мимо высотного панельного здания. Солнце отражалось в зеркальных стеклах, ослепляло. Пожалела, что не прихватила темные очки. Широкие двери беспрерывно впускали и выпускали народ. Софа занервничала: как бы не прозевать. Миновал час, второй, девушка замерзла, но азарт не потеряла. Напротив здания располагались несколько кафе. Зашла погреться. Устроилась за столиком у окна.

Завибрировал мобильный.

– Лиля? Ты уже в Москве?

– Да нет, на Мальдивах. Я что, подруге не могу позвонить, поболтать о том о сем? – в трубке слышался шум прибоя.

– О, на море волны?

– Какие там волны, Софи, я в номере, это телевизор работает. Чего у тебя интересного?

– Лепа купил ожерелье с бриллиантами.

– Чудненько! А я тут разговаривала с Неличкой, она‑таки поселилась в том доме на Рублевке, я тебе рассказывала. Вот сучка, как у нее так получается, да? Звала в гости. Не терпится посветить апартаментами, – с завистью прошептала подруга. – А ведь в Неличке же ничего особенного. И модель‑то из нее никудышная, а строит из себя королевну!

Лиля обожала посплетничать, порою это длилось часами. Софа слушала рассеянно. Сейчас ее одолевали другие заботы.

– Ку‑ку, Смольный на проводе? – подруга обеспокоилась отсутствием комментариев.

– Извини. Я жду кое‑кого.

– Да? И кто же сей таинственный мистер? Я его знаю?

– Вряд ли.

– Не томи! Колись! Опиши его! Он бизнесмен?

– Он занимается финансами.

– Многообещающе. Он тебя уже куда‑то водил?

– Нет.

Лиля взвизгнула:

– Значит, подарил что‑нибудь?

– Нет…

– Софи, ты не заболела? Он не ухаживал, а ты его ждешь?

– Лиль… Ты права. У меня температура.

– Я сразу заподозрила. А то такие странные вещи говоришь. Выпей антибиотики.

В спускавшемся по лестнице мужчине померещился Андрей. Не удостоив Лилю ответом, отключила телефон. Схватила шубку и сумку, выбежала на улицу. Обозналась. «Я так всех подруг растеряю», – укорила себя и застегнула блестящую пуговку на воротнике.

«Чего она здесь крутится?» – Андрей курил у открытого окна своего кабинета и озадаченно следил за несуразным поведением любовницы бывшего босса. Как там ее? Соня? Соня вела себя необычно. Вышагивала по тротуару, заходила в кофейню, выбегала на улицу полураздетая, снова прогуливалась взад‑вперед, опять навещала кафе. Он ее заметил еще в обед. В течение дня трижды проверял: барышня, как солдат в карауле, не покидала пост. Увлекся делами и позабыл о занятной ситуации.

В седьмом часу покинул офис и направился к машине. Нынче у него культурная программа, не опоздать бы. Боковым зрением увидел девицу. Что ей нужно? Хочет спросить его о чем‑то? В противном случае зачем околачиваться возле его работы?

Соня так растерялась, что застыла древнегреческой статуей. Глядела на Андрея и теребила перчатки.

Немов приблизился:

– Ты в порядке?

Она сконфузилась и смущенно пробормотала:

– О, привет!

– Какая неожиданная встреча! Сонечка, ты веришь в совпадения? – уголки его губ дрогнули и поползли вверх.

– Верю, – залилась румянцем.

– Ты влюбилась в меня, Сонь? Девушка широко распахнула глаза:

– В смысле?

– А какой может быть смысл в многочасовом ожидании у порога, чтобы «непреднамеренно» столкнуться с объектом?

– В чем ты меня обвиняешь? – сердце бешено колотилось, во рту пересохло. Софа понимала, что находится в комичном положении, но исправлять его было поздно. Силы ее покинули.

Мужчина внимательно на нее посмотрел:

– Признаться, ты меня удивила. Не предполагал в тебе подобной прыти. Ты устала небось?

Кивнула. Хотела ответить, но голос подвел. Стало стыдно за свое унижение. Она развернулась и взмахнула рукой, чтобы поймать такси. Заплакала. Слава богу, слез он не увидел.

– Вам куда?

– Ей никуда, свободен. – Немов сделал водителю жест катиться дальше и взял Софу под локоток. – Я сказал, что ты меня удивила. Это комплимент. И рыдания неуместны. Давай отвезу тебя домой, ты подправишь макияж, и мы отравимся с театр. Я не особо фанатичный зритель, но некоторые спектакли достойны того, чтобы потратить на них несколько часов.

Билеты у него были. Он всегда брал три билета: свободные места справа и слева создавали иллюзию простора. Ладно, потерпит спутницу пару часов. Андрей вел машину и бросал на девушку мимолетные взгляды. Она вжималась в сиденье и чувствовала себя неуютно. Барышня его забавляла.

– Подожду в машине. Тебе десяти минут хватит? – спросил Андрей, притормозив у подъезда. – Надо успеть заехать поужинать, умираю с голоду.

– Может, поднимешься? Я супом угощу, вчера днем сварила… А я бы пока переоделась, – Софа покраснела от собственной наглости.

– Тебе это свойственно?

– Что?

– Прямота.

– Нет.

– И ты первый раз приглашаешь в гости малознакомого мужика.

– Да.

– Я так и подумал. Пошли.

Андрея поразил дизайн квартиры. Интерьер был выполнен в странном стиле, в котором угадывался экспрессионизм, модерн и классика. Несочетаемые цвета и разнофактурные ткани причудливо переплетались в блеклом свете бра, превращая жилище в нечто совершенно особенное, ослепительно индивидуальное.

– И лимонные жалюзи, – произнес мужчина, подводя итог внутреннего монолога.

– Да. Необычные, правда? Я пол‑Москвы объездила, пока нашла, – откликнулась Софа, ставя кастрюлю с супом на плиту.

– Разве это не забота декоратора?

– Если бы я воспользовалась его услугами, то, наверное, да. Но я же сама все оформляла.

Андрей недоверчиво хмыкнул:

– Ты не консультировалась со специалистами по интерьеру?

– Я обратилась в агентство, они мне предложили несколько десятков стилей, но мне ни один не понравился. Проще было самой придумать.

– Соня, должен признать, у тебя есть вкус. Если тебе заняться дизайнерской деятельностью, ты заткнешь за пояс многих профи.

– Ты шутишь? – девушка наполнила тарелку кипящим бульоном.

– Я предельно серьезен.

– У меня нет высшего образования.

– Зато есть талант. Кроме того, кто мешает поступить в институт или на курсы?

«Он издевается!» – сделала вывод Софочка и пошла в спальню. В театре ей бывать не доводилось. Какой там дресс‑код? В памяти всплыла сцена в опере из фильма «Красотка» и шикарный вечерний наряд Джулии Роберте. Следует одеться аналогично. На кресле валялось пресловутое черное платье и на сей раз негативных эмоций не вызывало. «Он в обморок упадет!»

Немов раскрыл было рот, чтобы похвалить кулинарные способности хозяйки, но так и не издал ни звука. Софа возликовала. Эффект был достигнут.

– Ты имеешь понятие о различиях светского раута в Кремле и спектакля в театре «Эрмитаж»?

Девушка пожала плечами.

– Если не затруднит, надень приличную одежду. Попроще. Там, куда мы идем, будет много людей, чей годовой доход меньше цены твоего платья и побрякушек. Неуместно.

«Он обращается со мной как с малолетней дурочкой!»

– Быстрей же, – скомандовал Андрей.

Софа подчинилась приказу. Чрез две минуты вернулась в кухню уже в скромных черных брюках и белой кофточке.

– Доволен?

– Сойдет с хлебом.

«Между прочим, штаники стоят не существенно меньше». – Она одарила его испепеляющим взором.

Софочка сосредоточенно наблюдала за мечущимися по сцене мужчинами. Они декламировали стихи, заламывали руки, курили, дрались и бились в карты. «Кто все эти люди?» – вертелось на языке. Отвлекать спутника не смела. Еле дождалась антракта. Не хотелось выглядеть глупой, но любопытство одержало верх, спросила.

– Соня, Соня… Спектакль о Маяковском. И главные герои здесь – персонажи его пьес и поэм.

О поэте девушка знала лишь то, что он писал про партию и паспорт. Но ведь актеры читали стихи про любовь. Она явственно слышала! И как это понимать? Понимать Софа начала, когда к неврастеничным героям присоединились три женщины, возлюбленные Маяковского. Раздробленный на десятки образов несчастный поэт взывал к жестоким Музам.

«Хотите – буду от мяса бешеный ‑

и, как небо, меняя тона ‑

хотите – буду безукоризненно нежный,

не мужчина, а – облако в штанах!»

Перед глазами разворачивалась трагедия человека, у которого было много любви, но которому было мало.

«Ведь для себя не важно

и то, что бронзовый,

и то, что сердце – холодной железкою.

Ночью хочется звон свой

спрятать в мягкое,

в женское…»

Девушка недоумевала: неужели любить (именно любить самому) – настолько прекрасно, что стоит подобных мучений? Хм…

«Чувствую – „я“ для меня мало.

Кто‑то из меня вырывается упрямо…»

Чуждая, абсолютно чуждая идеология просачивалась сквозь микроскопические щели в кирпичной кладке «выгодного мировоззрения», выложенного в Сонином подсознании «правильными людьми». В зале зажегся свет, спровоцировав аплодисменты. Спектакль закончился. Софа обрадовалась.

Андрей вышел на улицу и вдохнул полной грудью. Последние полчаса еле сидел – было душно, не хватало воздуха. «Но постановка неплохая, надо отдать режиссеру должное», – подытожил он. Кто‑то дернул его за рукав. Обернулся. Он совсем позабыл про спутницу! Она переминалась с ноги на ногу в некотором замешательстве, видимо, не зная, как себя вести. Продолжать общение желания не имелось.

Остановил такси, назвал адрес, заплатил деньги и посадил девицу в авто. Она что‑то сказала, но он не расслышал. Переизбыток социальных контактов минувшего дня требовал срочного уединения. Быть без людей. Без звуков. Без эмоций.

…Голова раскалывалась. Помассировал пальцами виски – не помогло. Почудилось, будто кто‑то подсматривает. Так и есть. В незанавешенное окно целилась вызывающе белая, полная, как грудь кормящей матери, луна. Он бы с удовольствием поприветствовал ее заливистым волчьим воем, если бы это помогло избавиться от гнетущего состояния.

Каждый день он складывал свое главное желание в ментальный ящик ожидания. Однако не проходило и суток, как желание рождалось заново. Вырастало, подобно печени Прометея. Андрей когтями выдирал желание, втискивал под крышку и забивал ее гвоздями, зная, что завтра все повторится вновь. Сегодня на спектакле, глядя на сцену самоубийства, он понял, что ящик переполнен и грозит взорваться, уничтожив владельца. На секунду время замерло. И начало обратный отсчет в тысячекратно ускоренном темпе. Теперь минуты работали против него. «Это должно случиться скоро. Месяц, максимум через месяц».

ГЛАВА 9

– Увеличивая число налетов, мы увеличиваем риск угодить в лапы копов. По мне так умнее ограбить не кучу мелких контор, а одну приличную. Тщательно подготовиться. Учесть каждую мелочь, чтобы полностью исключить вероятность неудачи. Навар может оказаться таким, что мы на полгода позволим себе заслуженный отдых, – Крайтон обвел присутствующих горящим взором.

– Кто как считает? – после минуты молчания сказал Джонни.

– Не больно ли круто для нас замахиваться на такое? – произнес Кларк, полируя тряпкой пистолет.

Воцарилась тишина.

– Я бы попробовал, – отчеканил Ганс.

– А ты, Рыба? – спросил длинноволосый.

Мускулистый молчун изобразил красноречивый жест рукой, обозначавший «мне все равно, я как все».

– Неподалеку от бара, где я работал, находится банк. Ночью в округе пусто. Если проникнуть в помещение в темное время суток, то отсутствие свидетелей гарантировано. Есть только три проблемы: сигнализация, двое охранников и сейф, который надо будет открыть самостоятельно, – с расстановкой вымолвил Томас.

– Предположим, с сигнализацией я разберусь, если мне денек свободно походить по зданию, позаглядывать кое‑куда и набросать чертежи, – Ганс почесал подбородок.

– Кларк, ты сможешь обеспечить ему доступ?

– Разве что под видом электрика. Кузен Ральф мне кое‑чем обязан. Он пашет на «Electric United LTD», удостоверение и спецформу достанет.

– С сейфом сложнее. Если бы я заранее точно знал степень защиты и тип замка – шифровой, электронный, циферблатный… – развел руками Ганс. – В противном случае боюсь предположить, сколько убьется времени.

– Я знаком с одним из охранников лично. Все как по команде посмотрели на Томаса. Он продолжил:

– Он частенько захаживает в «Монти и Фею» опрокинуть бутылку пивка после работы. Я могу с ним побеседовать за жизнь и ненароком закинуть удочки. Клянусь, если он что‑либо знает, то я это выясню.

– Что ж, Крайтон, тогда действуй. Когда картина будет ясна, пораскину мозгами, по какой схеме сработаем, – Джонни хлопнул Томаса по плечу и подмигнул. – Совещание окончено, расходимся по домам.

– Я останусь. Жена думает, что у меня смена. А с утра наведаюсь в бар.

– Если что узнаешь, звони, соберемся, обсудим, чтоб не затягивать.

Массивная дверь глухо лязгнула, оставив Томаса в четырех стенах. Тусклый свет лампочки нагонял тоску. Щелкнул выключателем, погрузившись в кромешную темноту. На ощупь добрался до дивана. Застегнул куртку до подбородка: в подвале было прохладно. Мужчине показалось, будто окружавшая его чернота сгустилась. Стала плотной, почти осязаемой. Он физически ощутил давление, как узник в тесной коробке, которая уменьшалась в размерах. В висках запульсировала резкая боль. Прикоснулся к ним ледяными ладонями. «Надо задремать. Иначе целую ночь не продержаться». Свернулся на диване в позе эмбриона, чтобы было теплее.

– Папа, я же стану взрослой?

Томас оглянулся. Рядом стояла Тина. Как она здесь очутилась? Дрожала от холода. Ее кожа покрылась мурашками. Схватил ребенка на руки, обнял.

– Доченька, конечно же, ты вырастешь. Будешь самой завидной невестой Америки.

– Мне трудно дышать, – захныкала девочка.

– Родная, постарайся заснуть. Я обещаю, когда ты проснешься, все будет иначе.

– Папочка, я задыхаюсь… – горячие слезы Тины капали на его пальцы.

– Не плачь, дочка. Мама с папой любят тебя и не допустят, чтобы ты страдала, – Томас прижимал ребенка к груди, шептал на ушко, пытаясь согреть своим дыханием.

Вскоре девочка затихла. Крайтон гладил ее по волосам. Что‑то смущало его. Что‑то было не так. Он коснулся ее плечика. Она не отреагировала.

– Тина! Тина! Проснись! – с ужасом тряс ее маленькое тело. Безрезультатно.

Малышка была мертва.

– Нет! – Крайтон сел на диване, судорожно глотая ртом воздух. Нажал подсветку на наручных часах. Стрелки показывали семь тридцать утра.

.. .Жози взвизгнула, повисла у него на шее.

– Какими судьбами, сладкий?

– Соскучился по тебе, бэйби.

В зале почти никого не было, кроме двух пьяных посетителей и четырех клерков из ближайшего офиса, зашедших позавтракать. Обычно в это время и приходил мистер Паулс. Том заказал содовую и присел на стул у стойки. Задрал штанину, посильнее затянул эластичный бинт на травмированной лодыжке. Заведенный распорядок охранник не нарушил, появился в баре в 8:15. Стряхнул с макушки снег, огляделся.

– Мне как всегда, – приветливо кинул Жози. Увидел Крайтона.

– А я слышал, ты уволился, коллега. Соврали? – мистер Паулс пригладил седую шевелюру.

– Не соврали.

– Тянет на старое место?

– Не без этого.

– И где ты теперь?

– Устроился в ночной клуб в своем районе.

– Платят лучше? – Паулс отхлебнул пиво.

– Ненамного.

– Вот то‑то и оно. Шило на мыло, как говорится. Мне так вообще до пенсии полгода, рыпаться глупо.

– Не слышали, в округе орудует банда, грабит банки. Будьте бдительны, – равнодушно молвил Томас.

Собеседник снисходительно засмеялся:

– Наше заведеньице преступникам не обчистить.

– Да бросьте, Паулс, при желании можно обворовать хоть королеву Елизавету.

– Но не наш банк, – упрямо ответил собеседник.

– Да откуда такая уверенность?!

– В здании современная система сигнализации и камеры слежения. Помещение, где расположен сейф, оснащено дополнительными датчиками, которые о любом намеке на вторжение передают сигнал на центральный пост охраны на первом этаже и в полицейский участок. Сам сейф четвертого класса, TRTL30. Корпус имеет двухслойный сварной металлический каркас с бетонным заполнением. Двери сейфа с трехсторонней дисковой системой запирания с дополнительным устройством блокировки при попытке взлома. Электронный замок подсоединен к системе сигнализации, при несанкционированном доступе включает тревогу, – Крайтон выпалил тираду и перевел дух.

Мистер Паулс оказался большим любителем выпить в компании благодарного слушателя. В итоге пришлось проводить его до остановки, посадить на автобус, ибо он еле волочил ноги. Весь день Томас шлялся по городу, не зная, чем себя занять. Вечером вернулся в подвал, там его уже ждала немногочисленная команда.

– Понятно. Недурственная защита, – присвистнул Ганс. – Я смогу кое‑что сделать, только если покопаюсь непосредственно в главном пульте, куда стекается вся информация системы. Иначе никак. Я не волшебник.

– Что ж, значит, мы сделаем так, чтобы ты туда попал, – Джонни сморщил лоб. – Я сегодня туда наведывался. Насколько я понял, в банке двое охранников. Причем один постоянно находится в пункте службы безопасности, другой курсирует по холлу. Чтобы Ганс справился с задачей, надо будет каким‑то образом оторвать первого копа от пульта охраны хотя бы на 10 минут.

– Как минимум.

– Кларк, когда будет пропуск и униформа?

– Постараюсь завтра.

Через полчаса обсуждений и споров план окончательно вырисовался. Первый этап операции назначили на четверг, 15:00. Второй – ровно через 12 часов.

ГЛАВА 10

Целых два дня! Она думала о нем уже целых два дня! Разве это нормально? Софочке казалось, что она заболела. Такое шаткое состояние отчужденности от реальности бывает при ангине. Ты лежишь с температурой под одеялом и воспринимаешь окружающие тебя пространство, события и людей иначе. Словно смотришь на мир глазами расплодившегося в организме вируса.

Когда Андрей не поехал провожать ее до дома после спектакля, Софа расстроилась. Подобное обращение было непривычным. Но чутье подсказывало, что мужчина не стремился ее оскорбить. Напротив, его действия выглядели естественными. По крайней мере, для него самого. А если человек поступает в соответствии со своим порядком вещей, как на него обижаться? Она и не обижалась. Лишь мучительно желала услышать его.

«Почему он снова не спросил мой номер? Отчего он не хочет позвонить? Неужели думает, что я действительно влюбилась?» – предположение было нелепым. Она влюблена в Лепу. Ведь он ее опекает. А Немов… Возможно, ей в новинку его манера поведения. Интерес. Любопытство.

Телефон запел модную мелодию. Девушка поспешно подняла трубку.

– Лепочка? Ты? – какое разочарование.

– А что, мог быть кто‑то другой? Промолчала.

– Муся, ты в порядке? – обеспокоенно донеслось из трубки.

– В целом да.

– Я сейчас приеду.

– Нет.

– Что?

– Нет, зайчик. Мне нездоровится. Я вздремну, наберусь сил, – никогда прежде Софа не врала своим мужчинам. – «Что ж, все когда‑нибудь в первый раз».

– Не нравится мне это! – недовольно пробурчал любовник.

– Родной, конечно же, приезжай! – передумала она. В самом деле, что за глупости отменять встречу?

…Мужчина игриво теребил ее за плечи:

– Чего куксишься?

Ответа у девушки не было. Задача слишком сложна, не хватало знаний найти правильное решение.

– Целуй меня!

Целовал. Облегчения не наступало.

– Что сие? – взгляд кавалера упал на две книги на тумбочке. – Маяковский? Достоевский?

– Читаю.

Леопольд Львович округлил глаза:

– Мусенька, ты однозначно приболела!

– Почему? Хорошие авторы.

– Так, я их конфискую, – мужчина взял книги и вышел на лестничную площадку. Вернулся через тридцать секунд:

– Выбросил в мусоропровод. Славная, лучше почитай глянцевые журналы, ткни пальчиком в любое украшение, и я тебе подарю, чтоб порадовать Мусю, договорились?

«Он заботливый, заботливый, – как мантру повторяла Софа. – Но о ком он больше печется? Обо мне? Или о себе? Вместо того, чтобы разобраться, что меня угнетает, он выкинул книжки!»

Во время секса девушка не удосужилась сымитировать оргазм. «Что за новости? Не для того я вложил в нее кучу денег, чтобы вместо очаровательной куколки заиметь в итоге занудную фригидную интеллектуалку», – Леопольда Львовича не удовлетворило сегодняшнее свидание.

Когда за ним захлопнулась дверь, Софочка уткнулась лицом в подушку и закричала. По неизвестной причине ее розовая планета разрушалась. Осколки разлетались во все стороны метеоритным градом. Это пугало. Зазвенел домашний телефон.

– Алло!

– Соня, здравствуй!

– Андрей? – ее голос осекся.

– Поговори с человеком, я передаю ему трубку.

София, добрый вечер. Меня зовут Николай Владимирович. Если позволите, перейду сразу к делу. Господин Немов присоветовал вас как высококвалифицированного декоратора со свежими идеями. Я открываю кафе, и мне нужен грамотный оформитель. Предлагаю пересечься и переговорить. Девушка растерялась:

– То есть, вы хотите, чтобы я…

– Буду рад, если вы займетесь интерьером заведения. Настаиваю на личной встрече. Обсудим детали и ваш гонорар. Давайте завтра в десять, где вам удобно?

Софа волновалась. Не верила, что солидный бизнесмен действительно жаждет воспользоваться ее профессиональными услугами. Даже когда они приехали в двухэтажное помещение под кафе, подумала – а не розыгрыш ли?

– Ваша главная цель – изобразить нечто стильное. Не ширпотреб, – Николай Владимирович говорил отрывисто. – Ориентируйтесь на название – «Чикаго‑блюз кафе».

– Шикарное название! – воскликнула девушка. Огляделась и вдруг увидела, как голые стены обретают ярко‑зеленый оттенок, а побеленные колонны становятся кроваво‑красными. Алые кожаные диваны выстраиваются в четкой геометрии. Потолок выстреливает длинными стеблями проводов с набухшими бутонами ламп. Черно‑белые фотографии в искусственно состаренных рамках неровно прилипают к стенам по периметру лестницы. Софочка моргнула, и мираж исчез. Но она успела запомнить каждую мелочь.

– Я набросаю эскизы и покажу вам через два дня.

Мужчина одобрительно цокнул:

– Быстро. Надеюсь, скорость не отразится на качестве?

– Интерьер будет идеальным, – самоуверенно заявила она.

«Неужели Андрей не лгал, когда сказал, что у меня есть талант?» – девушка приехала домой, достала бумагу и краски и принялась за работу. Энергия захлестывала. Кисточка порхала взбесившимся мотыльком, вырисовывая деталь раньше, чем успевал сформироваться образ в сознании художницы. Она закончила к вечеру того же дня. Отложила кисть и с изумлением оценила результат. Листы с эскизами валялись на полу, на столе, на подоконнике. Не верилось, что она могла справиться с таким объемом за столь короткий срок. Идеи интерьера показались ей фантастическими. Но как отреагирует заказчик?

На следующее утро Софочка выдохнула с облегчением. Николай Владимирович покивал и предоставил в ее распоряжение бригаду мастеров и водителя, бросив короткое «Руководите». Мужчины в оранжевых комбинезонах уважительно‑вопросительно глазели на девушку. Она покраснела, но из‑за слоя пудры на ее щеках этого никто не заметил.

Софу терзали подозрения по поводу ее компетентности, но она решила, если у нее ничего не получится, – не смертельно. От позора еще не никто не умирал. Вроде бы… Сейчас она сделает все возможное, чтобы сотворить помещение, которое не хотелось бы покидать.

Вечер наступил неожиданно. Только и успела съездить по магазинам, выбрать отделочные материалы, краски и ткани. А ведь еще столько нужно подыскать! Но не ночью же работать, в самом деле. Отпустила мастеров. Едва зашла в квартиру, осознала, насколько устала. Даже не пообедала. А поужинать не было сил. Освежилась под душем, завела будильник, упала на кровать. Сквозь сон слышала, как разрывался телефон, но подходить не стала…

– Нет, именно алая кожа, – терпеливо и дотошно объясняла Софочка консультанту в мебельном бутике, подобно гриновскому Грею, выбиравшему материю на паруса. – Я дала образец цвета, неужели так трудно подобрать точь‑в‑точь?

– Вот, например…

– Я сказала кожа! А этот дермантин будет уместен у вас на кухне, а не в элитном заведении! – гневалась она.

Менеджер уважительно закивал. Сперва дамочка показалась ему недалекой. Женушкой денежного мешка, которой приспичило изменить хоромы на свой манер. Таким клиенткам можно и брак всучить, объяснив, что дефекты – ничто иное как шик и дизайнерская задумка. Однако эта мамзель знала, чего хотела.

– Простите, мне кажется, у нас есть то, что вам нужно. Серия «Буэантре» из прошлогодней коллекции итальянской мебельной фабрики, взгляните. – Консультант развернул пухлый каталог.

С глянцевых страниц сорванными маками алели фотографии идеальных диванов и кресел. Софочка чуть в ладоши не захлопала: это было именно то! Прямоугольные формы, ровные спинки, строгие пропорции. Ничего лишнего.

– Прекрасно! Срок поставки?

Девушка вышла из магазина довольная.

Сравнила: когда покупала себе обновки, радость была менее яркой. Происходило что‑то странное, и это «что‑то» ей нравилось. Водитель довез до кафе, открыл дверцу автомобиля. Пока Софа отсутствовала, помещение уже слегка изменилось. Мастера работали скоро. Если так и дальше пойдет, то за неделю‑другую справятся.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒