Глава 5 Мак 2012

Глава 5 Мак 2012

— Я буду счастлив, когда мы навечно склоним на свою сторону сердца и умы, сэр,

— бурчит капрал Томпсон, пока съёмочная группа занята снимками ландшафта.

Ландшафт. Вот умора. Под ландшафтом я подразумеваю бескрайнее море песка. Мы недостаточно высоко, чтобы в полной мере насладиться горами Афганистана, вместо этого мы сидим в его недрах. Песчаные, грязные, коричневые просторы тянутся настолько далеко, насколько может охватить взгляд.

— Не опускай голову, капрал. Эта разведывательная операция последняя и продлится не более сорока пяти минут, а после мы сможем вернуться на базу и перекусить, — уверяю я его.

Правда в том, что я понятия не имею, сколько времени понадобится на эту экспедицию. Каждый раз мы проходим адские пол-акра, чтобы встретиться со старейшинами села, и переговорить с ними о том, что собираемся помочь, а не навредить им или их детям. Я не могу перестать думать о том, что всё это какая-то национальная шутка.

Люди — не идиоты, они понимают цели пропаганды, когда видят их. Тяжело захватить страну в войне, а также попытаться убедить её жителей в том, что ты не враг. Это настоящая битва, и я даже не уверен, сможем ли мы победить в ней.

— Скажу тебе, что не могу дождаться, когда вернусь назад. Надеюсь, с учётом временных поясов, ещё не поздно для звонка Надин, — прищурившись, Томпсон поворачивает голову, пытаясь в голове решить уравнение с временными зонами. — Три недели.

— Они пролетят незаметно, капрал, — уверяю я.

И я знаю, что это ложь. Дети, ждущие нас на Рождество, нас не увидят. Патока покажется Олимпийским бегуном по сравнению с тремя последними неделями после четырнадцатимесячной службы. Сейчас мне почему-то показалось, что ещё только вчера я обживался в кампусе. Но вместо этого чувство такое, будто этот отрезок времени растянулся длиной в мою собственную жизнь. Будто я родился на этой войне. Будто и умру на ней.

— Не переживай, скоро вернёшься к ней.

Я наблюдаю, как съёмочная группа канала CNB собирается вокруг седовласого ведущего новостей, который приехал сюда, чтобы заснять кусочек нашей жизни здесь. Они следовали за нами всю грёбаную неделю, прерывая нашу обычную рутину и оттаскивая ребят, чтобы те дали интервью. Хотя, это дикая природа. Без выпуска новостей мы бы не получали помощь из дома. Люди слишком напуганы моралью войны, и забывают, что настоящие люди оторваны от настоящей жизни, чтобы за неё бороться.

Парень из новостей, Купер Сандерс, был потрясающим настолько, насколько эти ребята вообще могут быть. Он всей душой берётся за дело, чтобы самому испытать что- то. Когда я впервые его встретил, я занёс его в ряды типичных голливудских парней.

Полон ботокса и бравады, но он быстро с нами поладил. Шутки ради, в полном обмундировании он даже вместе с нами преодолевал препятствия, которые возникали на нашем пути. Мне кажется, он хороший. Даже если он и в гриме.

Я провожу взглядом по его личному помощнику Тиффани. Она явно наблюдает за мной уже продолжительное время, и её лицо, когда она замечает, что я на неё смотрю, начинает светиться, как стоваттная лампочка.

Мне не стоило её трахать.

— Я надеюсь, ты прав, капитан, — продолжает Томпсон. — Просто знаешь, у меня просто плохое предчувствие. Я знаю, что осталось несколько недель, но я не перестаю думать о том, что именно в это время мы попадём в дерьмо. Если бы я мог обрезать всё концы, и поехать домой сегодня, я бы прыгнул на первый попавшийся самолёт. Я просто хочу вернуться к своей женщине и увидеть своего сына.

— Мы знаем, Томпсон. Мы знаем, — перебивает капрал Армстронг. — Чувак, большинство парней просто хотят попасть домой, и заполучить какую-нибудь вагину. Но ты… Всё, о чём ты трещишь, это о встрече с младенцем. Я… Ну а я собираюсь вернуться в штаты, и попытаться заделать ребёнка с каждой девушкой, которая даст мне в любое время дня. Просто попытаться заделать их, если ты не против. Не то, что я полноценно хочу их иметь, как этот гормональный парень, — Армстронг закинул руку на шею капрала Томпсона, и зажал его голову под мышкой.

— Отвали нахрен, Армстронг, — он выворачивает свою голову и отступает назад. — Я не гормональный. У меня дома родился ребёнок, и я даже никогда его не видел. Тебе этого не понять. Пока не найдёшь кого-то, кто полюбит тебя больше, чем на одну ночь, или более, чем твои пятьдесят баксов, не поймёшь.

— Ну, твоя мамочка не против пятидесяти баксов, которые я ей иногда подкидываю.

Я просто говорю, — дразнит его Армстронг.

— Мужик, моя мама — хорошая женщина. Я тебе говорю, она милая, религиозная женщина. Она не имела бы ничего общего с твоей низкопробной задницей, — улыбается Томпсон. Будучи рядом больше, чем год, парни часто ржут над дерьмом друг друга, и высмеивают друг друга на меньшее. Они говорят, что морская пехота — это братство, но я говорю, что это нечто больше. Я всегда ладил со своим собственным братом, но существующая между мной и ребятами связь гораздо глубже той.

— Что насчёт тебя, капитан? Собираешься домой, чтобы найти себе хорошую женщину и осесть с ней? Или подкинешь пятьдесят баксов мамочке Томпсона? — спрашивает Армстронг подмигивая.

Томпсон бьёт локтем по его рёбрам, но на этот раз ничего не говорит в защиту своей бедолашной мамы.

— Не-а. Ребята, вы знаете, что я женат на морской пехоте. Она даёт мне крышу над головой, и кормит меня три раза в день с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, — отвечаю я.

— Глядя на щенячьи глазки той загримированной чики, могу сказать, что ты уже нашёл себе киску здесь, не так ли? — слишком громко заявляет Армстронг.

Он так и остался хером, которым был ещё в старшей школе. Когда я окончил первые курсы подготовки командного состава, и был назначен командиром этого взвода, я был шокирован, увидев его в своих рядах. Камерон Армстронг был многообещающим квотербеком нашей школы. Он должен был окончить университет и играть в футбол в колледже за «Быков Колорадо».

Вместо этого, он за своей интуицией последовал в армию. Как-то я спросил его, жалеет ли он об этом. Он ответил, что единственная вещь, которую бы он изменил, это присоединился бы раньше. Кстати говоря, когда контракт Армстронга закончится, он чётко дал понять, что после этого собирается побросать мяч в колледже. Нам нравится подкалывать его задницу и говорить ему, что «Быки» не возьмут такого старика, как он, но он только отмахивается. По правде говоря, если кто-то и обладает уверенностью, умением и смышлёностью, чтобы выбраться из армии и вернуться в школу, чтобы играть в футбол, то это будет Армстронг. Я с нетерпением жду дня, когда увижу его игру.

— Придержи лошадей, Армстронг! — шиплю я, вертя головой, как суслик, чтобы понять, слышала ли Тиффани. По дружелюбной улыбке на её лице могу сказать, что, кажется, нет. Или, если и слышала, ей было плевать. Вместо этого, она, глядя на меня, хлопает своими накладными ресницами, и слишком очевидно строит мне глазки.

Говорят, не макайте свою ручку в общую чернильницу. Даже если она не входит в состав взвода, она здесь под нашей защитой. Мне стоило знать это лучше, прежде чем трахать её до потери рассудка при первой же возможности. И при второй. Ну а третий раз был просто из жадности. Чёрт возьми, четырнадцать месяцев — долгое время со старой знакомой, правой рукой. Здесь нельзя просто выбраться в город, и снять себе цыпочку.

Это верный путь к тому, что тебе просто оторвут член.

— Я знал это, ты, кобель, — засветились глаза Армстронга. Он поймал меня, и он это знал. — Хорошо тебе, капитан. Я бы и сам забрался в эти трусики, но ты, наверное, уже ждал её по стойке смирно, да?

— Что-то типа того, — отмахиваюсь я от него. Последнее, что я хочу делать, это вести грязные разговоры и том, как я трахнул большие сиськи Тиффани на заднем сидении служебной военной машины США. Мне не нужны подобного рода сплетни о себе.

— Какая разница. Вы двое понятия не имеете, что теряете, преследуя всё эти киски. Когда-то, если вам повезёт, вы найдёте кого-то, ребята. Я вам говорю, когда вы встретите такую девушку, как моя Надин, вы поставите её на первое место. Я никогда не думал о том, что это будет самым важным для меня в армии, но сейчас я знаю, что это моя женщина и мой сын. Это просто меняет мужика, вот увидите. Вы встретите кого-то, кто выбьет вас из вашей игры, и заставит забыть обо всём этом, — Томпсон взмахивает рукой, указывая на весь простор пустыни.

— Ха! Хочешь поставить на это деньги? — я мотнул головой. Не могу даже представить мир, где что-то значит для меня больше, чем морская пехота. Просто я так устроен. — Нее, можешь оставить себе своё домашнее блаженство, Томпсон. Всё, что мне нужно, здесь, в армии.

— Эй, капитан! — к нам подбегает Купер Сандерс, и пыль с каждым его шагом клубится под ногами. — У нас уже есть все снимки, которые нам нужны. Спасибо за то, что были такими терпеливым с нами, — он улыбается, и возле его глаз собираются морщинки, похожие на паутинку. Хотя никаких других морщин на его лице не наблюдается. Для полностью поседевшего человека, возраст, казалось, не тронул его лицо.

— Хорошо. Построиться! — я выпрямляю спину, и созываю свой взвод. В нашей группе сорок дюжих мужчин, плюс ещё восемь из команды CNB. Парни вокруг прекращают хохотать, и строятся. Они знают, что наш перерыв окончен.

— У нас осталась одна разведывательная операция, и потом можно будет назвать это победой. Я знаю, что прошло немало времени. Знаю, что вы устали и проголодались, а тело буквально готово превратиться в лужу, но давайте закончим на хорошей ноте, ребята! — выкрикиваю я, и наблюдаю, как парни равняются, и стряхивают с себя жару, чтобы сосредоточиться на работе. Солдат всегда ставит своё задание превыше всего. Я бы доверил свою жизнь всем и каждому из своих ребят.

Не задумываясь.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒