Берт Хеллингер 22 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 22 из 29Следующая ⇒

Но все же открывается Неосуществленное для нас

в Осуществленном так,

как Прошлое и Будущее наше - в Настоящем».

Но торговец, подумавши, сказал:

«Если действительно существует Абсолютное,

тогда оно, по-моему, скрыто в проявляющихся феноменах,

подобно каждому Осуществленному,

в котором скрывается еще не осуществленное,

или каждому Настоящему,

в котором скрыты предыдущее и последующее мгновения.

В сравнении с Осуществленным,

переживаемым в отмеренные сроки

и ограниченным воспринятой реальностью,

Неосуществленное нам мнится безграничным...

сродни всему, что породило нас,

сродни тому, к чему мы все стремимся,

что кажется нам беспредельным

в сравненьи с нашим нынешним существованьем.

Но Неосуществленное мы зрим в Осуществленном,

подобно Прошлому и Будущему, раскрытыми

для нас в мгновенье настоящем.

Неосуществленное подобно ночи

и подобно смерти,

подобно бессознательному началу,

и открывает нам глаза

в Осуществленном на короткий миг,

подобно молнии.

Поэтому Абсолютное приближается к нам

лишь в близком и сияет только...

сейчас!»

Тогда спросил монах:

„Коль твои слова правдивы,

что делать нам —

тебе и мне?»

Торговец произнес:

„Нам остается,

на некоторый срок... Земля».

Расстановка:

«Я последую за тобой»

Б.Х.: По-моему, теме данной конференции не будет противоречить, если мы сосредоточимся прежде всего на работе с участниками, страдающими смертельными болезнями или склонными к самоубийству.

(Обращаясь к Астрид, сидящей в инвалидном кресле): От какой болезни ты страдаешь?

Астрид: У меня диабет, поэтому мне регулярно проводят диализ, кроме того, мне уже сделали пересадку одной почки.

Б.Х.: Я постараюсь применить все свои знания в работе с тобой, и если ты поможешь мне лучшей половиной своей души и лучшей половиной души своих матери и отца, мы, возможно, найдем то, что поможет тебе. Ты согласна? Хорошо. Начнем с того, что ты расскажешь мне кое-что о ситуации в своей семье. Происходили ли в ней какие-то особенно важные события? Например, ранняя смерть или самоубийство кого-то из ее членов.

Астрид: После меня у моей матери родился еще один, третий ребенок, который умер через три дня после рождения.

Б.Х.: Это важно, так как на подобное событие другие дети в семье очень сильно реагируют. Произошло ли еще что-то, кроме этой смерти?

Астрид: Я заболела диабетом, когда умер от рака мой дедушка. Он жил вместе с нами.

Б.Х.: Он был отцом твоей матери или отца?

Астрид: Моей матери.

Б.Х.: Случилось ли еще что-то особенное в родительской семье твоей матери? Например, чья-то ранняя смерть?

Астрид: Брат моей матери умер во время войны от дифтерии, когда ему было четырнадцать.

Б.Х.: Был ли кто-то из твоих родителей или их родителей замужем или женат, или же имел серьезные отношения с кем-либо до брака?

Астрид: Нет.

Б.Х.: Сейчас мы расставим эту семейную систему с помощью участников нашей группы. Нам нужны исполнители ролей отца и матери. Их первый ребенок был мальчиком или девочкой?

Астрид: Мальчиком.

Б.Х.: А второй ребенок?

Астрид: Это я.

Б.Х.: Твою роль тоже будет играть участница группы. А умерший ребенок?

Астрид: Это была девочка.

Б.Х.: И для нее выберем исполнительницу. Отчего умер этот ребенок?

Астрид: Это осталось невыясненным.

Б.Х.: Что ты имеешь в виду?

Астрид: Мать мне рассказала, что ребенок ничего не ел. Больше я ничего не знаю.

Б.Х.: Значит, она умерла от голода?

Астрид: Это все, что они мне сообщили. А вообще об этом ребенке в нашей семье всегда умалчивали.

Б.Х: Твои родители упрекали друг друга в ее смерти?

Астрид: Они никогда не упоминали этого ребенка.

Рис. 24.1:

О - отец; М - мать; 1 — первый ребенок, сын; 2 — второй ребенок, дочь (Астрид); +3 — третий ребенок, дочь, умершая через три дня после рождения.

Б.Х.: Хорошо. Расставь исполняющих роли членов своей семьи. Ты в состоянии встать и сделать это сама?

Астрид: Да.

Б.Х.: Тебе известно, как это делается?

Астрид: Нет.

Б.Х.: Ты должна взять за плечи каждого и попытаться расставить их по отношению друг к другу таким образом и на те места, которые им сейчас, на твой взгляд, соответствуют — до тех пор, пока у тебя не появится впечатление, что констелляция отражает реальное положение. Все это ты должна делать спонтанно, в соответствии со своими чувствами. В конце ты должна еще раз все проконтролировать, и тогда можешь снова сесть.

Б.Х.: Как чувствует себя отец?

Отец: Я словно защемлен между этими двумя и чувствую за спиной какую-то угрозу; это действительно что-то ужасное. Мне очень хочется повернуться и посмотреть туда.

Б.Х.: Как чувствует себя мать?

Мать: Очень многое из того, что находится у меня за спиной, остается для меня непонятным. Это что-то очень массивное.

Б.Х.: Как чувствует себя сын?

Первый ребенок: Я чувствую очень тесную связь с моей сестрой, но родители слишком далеко от меня.

Б.Х. (участнице, играющей роль Астрид): Как чувствует себя старшая дочь?

Второй ребенок: У меня такое впечатление, что мои родители усиленно рассматривают меня. Хорошо, что они так далеко от меня.

Б.Х.: Как чувствует себя умерший ребенок?

Третий ребенок: Я никого не узнаю, и у меня такое впечатление, будто я не принадлежу к этой группе.

Б.Х.: Сейчас я переставлю умершего ребенка так, что все смогут его видеть.

Рис. 24.2

Б.Х.: Что изменилось у родителей?

Отец: Я чувствую себя гораздо свободнее, несмотря на то, что нахожусь еще слишком близко к жене. Но мне сейчас легче дышать.

Б.Х.: Как чувствует себя мать?

Мать: Я чувствую облегчение.

Второй ребенок: Мне тоже лучше.

(Обе сестры улыбаются друг другу.)

Б.Х.: Что это было?

Второй ребенок: Мне приятно, что и она здесь.

Б.Х. (группе): Сейчас у меня возникают разные впечатления. Первое: мать хотела бы покинуть семью и последовать за своим умершим ребенком. Вторая картина: старшая дочь пытается это предотвратить собственным уходом. И третья картина: старшая дочь тоже хочет последовать за своей умершей сестрой. Вы, конечно, заметили, как они понимают и любят друг друга?

(Сестры снова улыбаются друг другу.)

Б.Х.: Видите? Они не могут этого скрыть!

(Смех в группе.)

Б.Х: Я вижу, что вы это тоже заметили. Сейчас я поставлю мать рядом с отцом.

Рис. 24.3

Б.Х.: Как вы себя сейчас чувствуете?

Отец: Меня тянет вправо.

Б.Х: Возможно, что отец хочет уйти. То, что находится вне системы, тянет его из нее. Встань рядом с умершей дочерью и скажи мне, как ты себя там чувствуешь.

Отец: Мне здесь хорошо.

Б.Х. (Астрид): Что особенного случилось в родительской семье твоего отца?

Астрид: Его младший брат умер во время войны от воспаления легких.

Б.Х. (отцу): Встань обратно рядом с женой. А я сейчас добавлю в расстановку твоего умершего младшего брата.

Рис. 24.4:

+БО — брат отца, умерший в возрасте четырнадцати лет.

Б.Х. (отцу): Что для тебя изменилось?

Отец: Сейчас мне хорошо, так как меня больше не тянет вправо.

(Остальные члены семьи не почувствовали никакого изменения.)

Б.Х. (группе): По-моему, отец внутренне говорит этому умершему брату: «Я последую за тобой!»

А как чувствует себя сейчас мать?

Мать: Мне все же кажется, что что-то изменилось, когда сюда пришел его брат. Прежде, когда я стояла рядом с мужем, у меня было впечатление, что чего-то не хватает. Сейчас эта ситуация изменилась. Но его брат не должен стоять слишком близко.

Б.Х.: Конечно. Ведь иначе жена потеряет мужа.

(К Астрид): Тебе хочется сейчас встать на свое место в расстановке? Как назвали твою умершую сестру?

Астрид: Мария.

Б.Х: Посмотри на нее и скажи: «Дорогая Мария!»

Астрид: Дорогая Мария!

Б.Х: Повтори еще раз.

Астрид: Дорогая Мария!

(Длинная пауза.)

Б.Х: Скажи ей: «Я последую за тобой!»

Астрид: Я последую за тобой!

Б.Х.: «С любовью!»

Астрид: С любовью!

Б.Х: Повтори еще раз!

Астрид: Я последую за тобой с любовью!

Б.Х: Это правда?

Астрид: Да.

Б.Х.: Как чувствует себя при этом умершая сестра?

Третий ребенок: Не совсем хорошо.

Б.Х.: Я так и думал.

Третий ребенок: Она мне не нужна.

Б.Х. (группе): Здесь приходит конец иллюзиям пациентки.

(КАстрид): Сейчас я отниму у тебя сестру и поведу ее туда, где ее настоящее место.

(Участнице, играющей роль умершей сестры): Сядь на пол перед обоими родителями и прислонись к ним спиной.

Рис. 24.5

Б.Х. (участникам, играющим роли родителей): Положите нежно одну руку ей на голову. Одновременно!

Как чувствует себя сейчас ребенок?

Третий ребенок: Мне лучше.

Б.Х.: Как чувствуют себя родители?

(Оба улыбаются друг другу и кивают, показывая, что у них сейчас все хорошо.)

Б.Х. (Астрид): Скажи своей сестре: «Дорогая Мария!»

Астрид: Дорогая Мария!

Б.Х.: «Вот твое место».

Астрид: Вот твое место.

Б.Х.: «А я останусь здесь». Открой глаза.

Астрид: А я останусь здесь.

(Длинная пауза.)

Б.Х.: Дыши глубоко! Посмотри на мать и скажи ей... Как ты ее называла в детстве?

Астрид: Мама.

Б.Х.: Скажи ей: «Дорогая мама!»

Астрид: Дорогая мама!

Б.Х.: «Я остаюсь здесь».

Астрид: Я остаюсь здесь. (Она взволнована и начинает плакать.)

Б.Х.: Это хорошо. Посмотри на нее и скажи с любовью: «Дорогая мама!»

(Астрид медлит.)

Астрид: Дорогая мама! (Всхлипывает.)

Б.Х.: «Я остаюсь здесь».

Астрид: Я... Я... Я...

Б.Х.: «Я остаюсь здесь».

Астрид: Я остаюсь здесь.

Б.Х.: Повтори эту фразу ровным голосом: «Дорогая мама!»

Астрид: Дорогая мама, я остаюсь здесь.

Б.Х.: Посмотри сейчас на отца! Как ты его называла?

Астрид: Папа.

Б.Х.: Скажи: «Дорогой папа!»

Астрид: Дорогой папа!

Б.Х.: «Я остаюсь здесь».

Астрид: Я остаюсь здесь.

Б.Х.: Тебе легче сказать эту фразу отцу. Посмотри еще раз на мать. Сейчас мы вместе подойдем к матери. Встань рядом с ней.

Рис. 24.6

раз!

Б.Х.: Посмотри на мать и скажи ей: «Дорогая мама!»

Астрид: Дорогая мама!

Б.Х.: «Я остаюсь здесь».

Астрид: Я остаюсь здесь. (Сейчас ее голос звучит решительно.)

Б.Х.: Да, точно так и нужно произносить эту фразу. Повтори ее еще

;

Астрид: Дорогая мама, я остаюсь здесь.

Б.Х. (матери): Обними ее. Обеими руками!

(КАстрид): Скажи: «Дорогая мама, я остаюсь здесь».

Астрид (громко): Дорогая мама, я остаюсь здесь.

20 - 3099

Б.Х.: Да, точно так! «Дорогая мама, я остаюсь здесь».

Астрид: Дорогая мама, я остаюсь здесь. (Всхлипывает.)

Б.Х.: Дыши глубоко и выдыхай воздух с силой! Вдох и выдох должны быть глубокими!.. Да, точно так. А сейчас повтори снова, спокойным голосом: «Дорогая мама!»

Астрид: Дорогая мама!

Б.Х.: «Я остаюсь здесь».

Астрид: Я остаюсь здесь.

Б.Х. (группе): Она произносит эту фразу спокойно. Только сейчас она сделала это правильно и достигла полной силы высказывания.

(К Астрид): «Дорогая мама, я остаюсь».

Астрид: Дорогая мама, я остаюсь.

Б.Х.: Да, сейчас ты правильно произнесла эту фразу. Но будешь ли ты теперь и жить в соответствии с ней? Посмотри на мать! Посмотри ей в глаза и скажи: «Я сделаю то, что сказала».

Астрид: Я сделаю то, что сказала.

Б.Х.: Хорошо. Это все.

(Б.Х. помогает Астрид вернуться на свое место. Участница, сидящая рядом с Астрид, обнимает ее одной рукой. Тогда Б.Х. говорит участнице: «Нет, нет. Это может нарушить процессы, протекающие сейчас в ее душе. Она может защитить сама себя лучше, чем кто-либо другой. Твое утешение только отвлечет ее внимание».)

Б.Х. (группе): После такой работы мне надо отдышаться...

Я думаю, мы все видели, какие здесь действуют энергии, ведущие к болезни, а также какая сила необходима для того, чтобы найти переход от болезни к лечению. Та же любовь, что привела к болезни, и избавляет пациентку от нее. Только сейчас цель этой любви другая, хотя любовь остается прежней. Если кому-то из вас хочется что-то добавить или задать какие-то вопросы для уточнения, можете сделать это сейчас.

Один из участников: Не осталось ли чего-то невыясненного в отношении отца? Он ведь тоже хотел последовать за кем-то?

Б.Х.: Важный принцип нашей работы состоит в том, что терапевт не делает больше, чем необходимо пациенту. Астрид не нужно больше того, что мы сделали. В процессе расстановки это стало ясным. Когда я вижу это, я прекращаю сеанс терапии, иначе происходит потеря энергии. При достижении высшей точки работы необходимо остановиться — никакой проработки или дополнительных вопросов, вроде: «Как ты себя сейчас чувствуешь?». Это только лишило бы пациента сил. Ты это понимаешь?

Участник: Да.

Четыре месяца спустя я получил от Астрид следующее письмо:

«... Уже много дней и даже недель я очень хочу сообщить Вам об изменениях в моей жизни, происшедших со дня расстановки моей

семьи. Но все еще остается внутренний страх и внутренний барьер, мешающий мне осуществить эти изменения. Самый очевидный успех моей работы с Вами отразился в непосредственном прерывании целой цепи инфекционных заболеваний почек и мочевыводящих путей, продолжавшихся у меня годами. Для меня это значит гораздо больше, чем может показаться на первый взгляд. Эти инфекционные заболевания не только чуть не стоили мне потери пересаженной почки, но и могли бы послужить причиной моего согласия на еще одну сложную и опасную операцию, исход которой был очень сомнительным.

Фраза «Я остаюсь», которую я вначале произносила по отошению к матери с определенным упрямством, принесла мне сейчас освобождающую уверенность в том, что мне все же позволено продолжать жить.

Системно-семейные переплетения, отражающиеся во фразах «Я последую за тобой» и «Лучше я, чем ты» и неоднократно переплетающиеся в моей семье и создавшие в ней сложную сеть связей, растворились в моем сознании и лишились своей силы в отношениях между мной и моей умершей младшей сестрой. Сейчас я обладаю свободой, позволяющей положить конец цепи болезней с их усиливающимися симптомами. Постоянное скрытое желание покончить жизнь самоубийством потеряло свое «заводное устройство» и оправдание в моих глазах...»

Расстановка:

Мать следует за своим

умершим ребенком-инвалидом

Б.Х.: Какой проблемой ты хочешь заняться?

Бруно: Я чувствую себя несвободным и не знаю, в каком направлении должен идти.

Моя мать умерла четыре года назад во время похода в горы с моим отцом.

Б.Х.: Это был несчастный случай?

Бруно: Она сорвалась вниз. Этот несчастный случай, по-моему, связан с тем, что у моего отца тогда уже в течение долгого времени была связь с другой женщиной, которая работала в той местности. Отец рассказал мне об этой женщине некоторое время спустя после несчастного случая, хотя я должен был сам это заметить.

Б.Х.: Твоему отцу не следовало рассказывать тебе о ней. Это совсем не касается детей. Подобное событие с системно-семейной точки зрения принадлежит к высшему уровню — уровню родителей. Дети находятся на более низком уровне и не должны знать интимных тайн родителей. Поэтому, если терапевту известны какие-то интимные тайны родителей

20* 307

пациента, он не должен ему об этом сообщать. В общем, такая информация для тебя, Бруно, не важна. Скажи мне просто, умер ли кто-нибудь еще в твоей семье?

Бруно: Моя сестра умерла прежде матери.

Б.Х.: Сколько лет ей было?

Бруно: Восемнадцать. Я старше ее на два года. Она страдала болезнью Дауна.

Б.Х.: Синдромом Дауна? Это важная информация. Когда один из детей в семье является инвалидом, здоровые ее члены считают, что имеют незаслуженное преимущество перед ним, хотя им не пришлось прилагать никаких усилий, чтобы достичь этого преимущества. Здоровые члены семьи в подобном случае нередко ограничивают себя, как будто не смеют полностью принять собственную жизнь.

(К Бруно): Следовательно, сейчас нам придется искать действующую в твоем случае системную динамику.

(Группе): Видите, если рассмотреть поближе, то выяснится, что ни у кого нет плохих намерений. Это просто судьба. Здесь действуют силы, принадлежащие области, которая выше вины и невиновности. Поэтому мы не ищем виновных, но рассматриваем эту динамику и стараемся в соответствии с ней найти решение проблемы.

(К Бруно): Произошло ли еще что-то важное в твоей семье? Сколько в ней было детей?

Бруно: Только мы двое.

Б.Х.: Только вы двое? Тогда действующая динамика связей, конечно, еще сильнее. Состоял ли один из твоих родителей в браке или имел серьезные отношения с кем-либо до брака друг с другом?

Бруно: Нет.

Б.Х.: Твои родители упрекали друг друга в инвалидности твоей сестры?

Бруно: Моя мать была относительно стара для рождения ребенка.

Б.Х.: И сколько лет ей было?

Бруно: Сорок.

Б.Х.: Сорок? Я еще раз спрошу, не упрекали ли родители друг друга в том, что ребенок родился инвалидом? Было у тебя такое впечатление?

Бруно: Отец мать ни в чем не упрекал, но я думаю, что мать чувствовала себя виноватой и старалась найти причину этой инвалидности.

Б.Х.: Хорошо, этого достаточно для расстановки твоей родительской семьи. Мы расставим тебя, отца, мать и сестру.

Б.Х.: Как чувствует себя отец?

Отец: Я чувтвую какое-то давление.

Б.Х.: Какое-то давление? Объясни подробнее.

Отец: Я стою спиной к семье, и это довольно неприятно.

Б.Х.: Как чувствует себя мать?

Рис. 25.1:

О - отец; +М - мать; 1 — первый ребенок, сын (Бруно); +2 — второй ребенок, дочь, страдала синдромом Дауна и умерла в возрасте восемнадцати лет.

Мать: У меня неприятные, удручающие чувства. У меня нет никакого шанса установить отношения ни с мужем, ни с сыном. Мне кажется, что в этой семье у меня нет никаких возможностей.

Б.Х.: Да. Это правильное впечатление.

(Участнику, играющему роль Бруно): Как чувствует себя сын?

Первый ребенок: У меня неопределенные чувства. Моя сестра отнимает у меня мать.

Б.Х. (группе): Мне хочется обратить ваше внимание на очень важный вопрос. Иногда некоторые участники расстановки, играющие роли членов семьи, просто «считывают» то, что им надо чувствовать. Сказанное участником, играющим роль Бруно, о сестре и было таким «считыванием».

(Участнику, играющему роль Бруно): Было бы хорошо, если бы ты сосредоточился и просто постарался сказать то, что ты действительно сейчас чувствуешь, не обращая внимание на внешнюю картину.

Первый ребенок: У меня неопределенные чувства.

Б.Х.: Как чувствует себя сестра?

Второй ребенок: Я чувствую себя очень неприятно, мне очень тесно здесь, а кроме того, я чувствую большую зависимость от других.

Б.Х.: Выйди сейчас за дверь и закрой ее за собой.

\Рис. 25.2

(Группе): Это символизирует смерть или самоубийство. В данном случае это смерть.

Б.Х.: Что изменилось у матери? Лучше тебе сейчас или хуже?

Мать: Скорее хуже. Я чувствую себя очень одинокой.

Б.Х.: А что чувствует отец? Ему лучше или хуже?

Отец: Хуже.

Б.Х.: А как 6pai? Лучше или хуже?

Первый ребенок: С одной стороны, я чувствую себя лучше, но с другой — хуже, то есть, с одной стороны, я могу лучше видеть мать, и это для меня облегчение...

Б.Х. (группе): Это пример того, как трудно высказать правду, в данном случае сказать, каким облегчением является для нас чья-то смерть. Такое бывает довольно часто. Когда один из членов семьи говорит мне: «С одной стороны... и с другой стороны...», это значит, что он чувствует такое облегчение.

Первый ребенок: Да.

Б.Х.: Наконец он сказал правду. И в этом нет ничего ужасного. Это не значит, что человек, испытывающий подобные чувства, — зол.

(Матери): Выйди тоже за дверь. Ведь ты умерла после своей дочери. Выйди за дверь и закрой ее за собой.

Рис. 25.3

Б.Х.: Как чувствует себя сейчас отец?

Отец: Ужасно.

Б.Х. (группе): А какое у вас впечатление? Он сказал правду?

(Участник, играющий роль отца, смеется.)

Б.Х.: Ага! Видите? Нет?.. Вот у него и проявилось запретное чувство. На самом деле он чувствует себя лучше! Вот так! Ведь у него не было никаких шансов в этой семье. Ему ничего другого не оставалось, как найти себе любовницу. Разве можно упрекать человека, стоящего там в таком одиночестве? Это невозможно!

(Сыну): А как ты чувствуешь себя сейчас?

Первый ребенок: Плохо. Мне одиноко.

Б.Х.: Сейчас ты чувствуешь себя одиноким.

(Группе): Картина, которую вы сейчас видите, не является хорошим решением проблемы, но это решение было найдено самой системой. Сейчас же мы постараемся найти более подходящее решение.

(Дочери и матери, находящимися за дверью): Вы можете войти и встать на свое место в расстановке.

Рис. 25.4

Б.Х. (дочери): Как ты себя чувствовала там, за дверью. Лучше или хуже?

Второй ребенок: Сначало мне пришлось глубоко дышать, после этого стало лучше.

Б.Х. (матери): А как ты чувствовала себя за дверью? Лучше или хуже?

Мать: Лучше. Я была рада встретиться с дочерью.

(Мать и дочь смеются.)

Б.Х. (Бруно): Она была рада встретиться с дочерью! Тебе понятна сейчас динамика, приведшая к смерти матери? Она последовала за своей дочерью. Это достойная динамика, но в то же время она вредна.

Рис. 25.5

Б.Х. (отцу): Как ты себя сейчас чувствуешь?

Отец: Лучше.

Б.Х. (Бруно): После рождения сестры твои родители прекратили сексуальные отношения друг с другом. Кто был инициатором этого?

Бруно: Моя мать.

Б.Х.: Значит, это была мать, и от нее и зависело бы решение что-то сделать для изменения ситуации. Посмотрим, что изменится, если мы поставим ее рядом с отцом, то есть рядом с ее мужем.

Рис. 25.6

Б.Х. (отцу): А сейчас как ты себя чувствуешь?

Отец: Собственно говоря, довольно хорошо.

Б.Х. (дочери): А тебе как? Лучше или хуже?

Второй ребенок: Лучше. Я радуюсь жизни и чувствую себя свободной.

Б.Х. (группе): Странно. Именно тогда, когда родители снова стали парой и не заботятся о детях так сильно, дети чувствуют себя лучше, даже будучи инвалидами.

Б.Х. (сыну): А как ты чувствуешь себя?

Первый ребенок: Мне хорошо.

Б.Х.: А как дочь?

Второй ребенок: Тоже хорошо.

Б.Х: А мать?

Мать: Как будто с меня сняли какой-то груз.

Б.Х.: Конечно. Такая констелляция и явилась бы решением. Но ни мать, ни отец не осознавали в момент зачатия ребенка, что это содержит в себе риск, и не признали глубокого достоинства этого акта. Если бы они это сделали, то смогли бы принять и то, что у них родился ребенок-инвалид. И если бы они поддержали друг друга в это тяжелое время, вместо того чтобы прекратить отношения, то дочь, возможно, все еще была бы жива. Во всяком случае, ей было бы лучше.

(К Бруно): Видя своих родителей, стоящих рядом друг с другом, ты можешь принять свою жизнь от них. Встань на свое место в расстановке, чтобы это ощутить.

(Бруно, стоящему на своем месте в расстановке): Посмотри на свою сестру и скажи ей: «Дорогая сестра, я твой старший брат». Скажи ей это! Как ее звали?

Бруно: Мария.

Б.Х: Скажи ей: «Дорогая Мария, я твой старший брат». Скажи же ей это!

Бруно: Дорогая Мария, я твой старший брат.

Второй ребенок: Я тебя люблю.

Б.Х. (Бруно)' Скажи ей: «Я уважаю твою судьбу».

Бруно: Я уважаю твою судьбу.

Б.Х.: «Я всегда приму тебя, какой бы ни была твоя судьба!»

Бруно: Я всегда приму тебя, какой бы ни была твоя судьба!

Б.Х.: «Я принимаю также и мою судьбу!»

Бруно: Я принимаю также и мою судьбу!

Б.Х: Мы проделаем сейчас с тобой еще одно упражнение... Оно трудное, но помогает. Подойдите оба, ты и твоя сестра, немного ближе к родителям и поклонитесь перед ними. Поклонитесь настолько низко, насколько это соответствует вашим чувством. С любовью! Поклонитесь перед родителям и тем, что они приняли на себя ради вас. Поклонитесь!

(Оба поклонились. Бруно начинает плакать.)

Б.Х. (Бруно): Вот к тебе и пришло исцеляющее чувство. Скажи теперь: «Дорогой папа, дорогая мама» или как ты их называл в детстве. Дыши глубоко! Как ты называл твоего отца, когда был ребенком?

Бруно: Папочка.

Б.Х: «Дорогой папочка».

Бруно: Дорогой папочка.

Б.Х.: «Я тебя уважаю!» Скажи ему это!

Бруно: Я тебя уважаю!

Б.Х.: И скажи еще: «Дорогая мама» или как ты называл ее, когда был ребенком?

Бруно: Мамочка.

Б.Х.: «Дорогая мамочка».

Бруно: Дорогая мамочка.

Б.Х: «Я тебя уважаю».

Бруно: Я тебя уважаю.

Б.Х: Выпрямись и посмотри своим родителям в глаза.

(Родителям): Как вы себя при этом чувствуете? Вы согласны с этим?

(Оба родителя кивают.)

Б.Х: Да, вы можете согласиться, так как это соответствует исцеляющему решению и возвращает ваше родительское достоинство.

(Бруно): Ты тоже можешь принять свое достоинство. Кроме того, ты можешь обрести свое отцовское достоинство в отношениях с собственными детьми. Так могут решиться все твои системные проблемы.

(Группе): Вы видите, что мы проводим работу с очень глубоким уважением ко всем участвующим, не копаясь в прошлом пациента, всегда концентрируясь только на решении проблемы, которое даст ему силы для жизни и окажет позитивное воздействие на его нынешнюю семью.

Участник: Я думаю, почему ты не позволил Бруно более подробно рассказать о себе и провел расстановку согласно только своему собственному образцу. Тебе сразу же стало ясно, что надо начинать именно с родительской семьи пациента?

Б.Х.: Нет. Вначале я только спросил себя, существует ли какое-то переплетение, в котором находится пациент. Как только он сказал, что у него была сестра с синдромом Дауна, мне сразу же стало понятно, что именно в этом и состоит его проблема.

Когда в семье есть ребенок-инвалид, это всегда важная деталь. Когда же пациент добавил, что эта сестра рано умерла, а после этого его мать стала жертвой несчастного случая, то факт важности смерти сестры стал еще значительнее. Это было для меня самой важной информацией, с которой я и работал Если бы я ошибся, мы бы увидели это в процессе самой расстановки. Я начинаю работу с пациентом, учитывая только основное, а это всегда какие-то события, произошедшие в семье: смерть матери - это событие; смерть сестры - это тоже событие; сестра была инвалидом с синдромом Дауна — и это событие. Другой информации терапевту не нужно.

Если же терапевт, вместо того чтобы искать решение, позволяет пациенту сообщить целый ряд подробностей, то это введет его в заблуждение. Но когда мы позволяем событиям воздействовать на нас, то сразу же ощущаем действующую в них энергию. Значит, надо найти ответ только на один вопрос: содержится ли здесь эта энергия... или нет. Когда Бруно расказал нам о событиях в своей семье, мы все почувствовали, что в них действуют сила и энергия. С этой энергией я и работаю.

Участница, игравшая роль сестры: Интенсивность проводимой здесь терапевтической работы произвела на меня огромное впечатление.

Б.Х.: Ты непосредственно испытала воздействие этих энергий, так как сама участвовала в расстановке, и теперь знаешь, как меняются чувства в зависимости от позиции в расстановке. Я не знаю, почему это так. Те, кто играет роли членов семьи, участвуют в судьбе не знакомых им лиц и чувствуют так, как они, но никому не известно, почему это происходит. Подумайте, если даже мы можем ощутить все эти энергии, то насколько же больше должен быть переплетен ребенок с чувствами и судьбами в своей семье!

⇐ Предыдущая 17 18 19 20 212223 24 25 26 Следующая ⇒