Эльф вампиру не игрушка! 13 страница

В вестибюле нас уже ждали представители остроухих спецслужб. Линиарийл и еще два новых эльфа при нашем появлении синхронно поднялись с дивана, одергивая полы черных костюмов. Коротко поздоровавшись, я без лишних расшаркиваний пригласил их подняться в квартиру.

В лифте ушастые осуждающе зыркали в сторону довольного жизнью Лисенка, но тот на психологический прессинг никак не реагировал. Во-первых, у него был торт! Одно это, по-моему, могло примирить рыжика с самой мрачной действительностью. А во-вторых, он предусмотрительно встал ко мне поближе, чуть ли не прижимаясь, и тем наглядно давая понять, чью сторону выбирает. Так что игнорировать недоброжелательно настроенных сородичей труда не составляло. Чем Лис и занимался на протяжении всего общения спецслужб и головы охотника. Наша троица в этом увлекательном процессе не участвовала. Расположившись на кухне у окна и наблюдая за всем со стороны, мы только тихо перешептывались, комментируя происходящее. Эльфы скрипели зубами, но молчали. Как ни крути, после всего случившегося поделившись с ВККБ информацией, мы сделали жест доброй воли, просто-таки невероятной щедрости, и остроухие здесь на правах гостей. А гости должны вести себя вежливо!

В общем, вежливо они себя вели до самого конца. И информацию о том, что главы вампирского сообщества поставлены в известность о происходящем, восприняли стоически. При прощании даже на улыбку расщедрились! Хотя, это больше было похоже на разновидность паралича лицевых мышц, но сам факт!

Ничего нового из, надо отдать им должное, профессионального допроса Михаила спецслужбами мы не узнали. Что и не удивительно. (Это я к тому, что тоже не пальцем деланный и кое-что в этом деле соображаю!) Так что, разобрав покупки и запихав многострадальную голову туда, где ей самое место — опять в морозилку, — ни о чем волноваться не стали, а преспокойно уселись смотреть, как Лисенок будет торт кушать. Очень было интересно: влезет в него все или нет. Да и обсудить-таки кое-что назрела необходимость.

Наблюдая за тем, как рыжик споро, не сбавляя скорости, уничтожает третий кусок торта подряд, лишь изредка отвлекаясь на прихлебывание чая из большой кружки, я понял: ничто не способно испортить ему аппетит. Ни мертвые головы на блюде, ни мрачные, недоброжелательно настроенные сородичи из спецслужб, ни перспектива заработать расстройство желудка, ни наше пристальное внимание… Мы с Никарессом тихо сидели напротив уминающего за обе щеки и жмурящегося от удовольствия эльфенка и со все возрастающим благоговением следили за процессом. Вот третий кусок подошел к концу, и Лис, блестя голодными глазами и высунув кончик языка, перетащил себе на тарелку четвертый… Стоит отметить, что он уже приговорил, минимум, треть всего пирога и останавливаться на достигнутом явно не собирался…

Не отводя взгляда от довольно сопящего мальчишки, Никс наклонился ко мне и тихо шепнул:

— И куда в него лезет?

Прикрывшись чашкой с кофе, я угукнул, заметив:

— Мелкий, а вместительный…

На половине пятого куска моя психика не выдержала. Скосив глаза на то, что от торта осталось, я предложил:

— Малыш, может, остановишься? Потом доешь, на него ж, кроме тебя, никто не претендует. Не обязательно так упираться.

Лисенок уже, похоже, и сам понимал, что наелся, но продолжал запихивать в себя сладкое или из чистого упрямства, или же пытаясь налопаться про запас, боясь, что потом отнимут. Глаза у него все еще азартно блестели, но вот желудок был явно переполнен. (Ну, еще бы, умять больше половины немаленького пирога! Это постараться надо.) Тяжело вздохнув, эльфенок с явным трудом проглотил тщательно пережевываемый кусочек и с тоской посмотрел сначала на то, что было у него в тарелке, а потом на большое блюдо, с которого остатки десерта призывно алели клубничкой (Внутри, между воздушными бисквитными коржами, тоже оказались ягоды).

Облизав ложечку и волевым усилием отодвинув от себя тарелку, рыжик сыто икнул, а я облегченно выдохнул, гадая: насколько у эльфов сильные желудки вообще, и не сорвал ли себе его мой ушастый в частности? Дабы не провоцировать некоторых обжорок, быстренько сгреб остатки торта со стола и спрятал в холодильник: на верхнюю полку, от греха подальше. Фух. Теперь и о деле поговорить можно, а то мне вид Лисенка, слизывающего взбитые сливки с большой спелой клубники, все мысли в голове перепутал! Так… А, собственно, о чем я поговорить-то хотел? Замерев посредине кухни, я глубокомысленно почесал висок. Эх, как говорят люди: старость — не радость, склероз — муж памяти… О! Вспомнил. Посмотрев внимательно на Никаресса, озвучил свои мысли:

— Никс, ты заметил, что, пока мы ходили в магазин, за нами следили?

Блондин невозмутимо кивнул, подняв на меня внимательные голубые глаза.

— Да, я насчитал троих, и все люди.

Согласно хмыкнув, я занял свое место за столом.

— Думаю, это охотники из Ордена. Что-то мне подсказывает, что отказываться от выполнения заказа они не собираются. Интересно только, что именно им нужно: убить меня или сцапать его, — кивнув на замершего эльфенка, я замолчал, напряженно размышляя.

Имеющиеся факты настойчиво указывали на то, что целью является Лис. Ведь с самого начала все было завязано на нем. И деревню остроухих вырезали ради него (ладно, возможно, ради любого эльфеныша, а не именно его, не суть важно), в приют сдали, наверняка, чтобы легализовать редкого раба. И наткнулся я на мальчишку совершенно случайно, мог никогда и не узнать, что рыжик жив, а не погиб со всеми. За это можно Мириал поблагодарить. Только вот поведение вампирки, совершенно точно знавшей, что эльф мой, но все равно притащившей на аукцион в качестве гостя, несколько выбивается из общей стройной картины, вызывая вопросы. Складывается такое впечатление, что она хотела, чтобы я устроил там бучу, сорвав торги. Что-то не поделила с заказчиком? Или с хозяином? Сложно сказать, выясню при встрече. А нападение охотников на набережной совершенно четко было направлено на то, чтобы меня убить. Видимо, чтоб эльфенок стал бесхозным рабом. Или чтобы я не увязался следом в случае его похищения? Тоже возможно. Вариант, что целью изначально мог оказаться я, кажется мне маловероятным. Ни с кем НАСТОЛЬКО сильно я уже очень давно не ссорился. Все возможные кандидаты на кровавую мстю покоятся в уютных могилках. Не люблю оставлять врагов за спиной. Вдруг у них обострение шизофрении случится, и они решат на меня погавкать, а то и за пятку куснуть? Спасибо, мне и без этого хорошо.

— Мне кажется, им нужен Лис, — озвучил свое, совпадающее с моим, мнение Никаресс, задумчиво разглядывая сыто жмурящегося эльфенка. — И это можно легко проверить.

Вопросительно изогнув бровь, я уставился на блондина.

— Можно попробовать половить на живца. Например, разделить вас, оставив в доступных местах в одиночестве и посмотреть, что будет. Кажется мне, что такого шанса охотники не упустят.

— Нет, — сразу же весьма категорично отказался я, недовольно нахмурившись. — Ловить на живца мы не будем. Я не собираюсь ТАК рисковать.

Никс понятливо замолчал. Я вообще редко позволяю себе высказываться в настолько резком тоне, но уж если позволяю, то спорить бесполезно, и вампир прекрасно это знает. В любом случае, подвергать Лиса опасности я не собираюсь даже гипотетически! Кто бы только еще ему это объяснил…

— А почему сразу нет? — выдало это персиковое обожравшееся недоразумение, фонтанируя азартом. — По-моему, хорошая идея.

Блин, есть много сладкого ему вредно, у него все тормоза срывает. Ведь совсем не боится! Это, конечно, безумно приятно, что рыжик так мне доверяет, что даже не сомневается в том, что ничего плохого с ним не случится, но это еще не повод идти у мальчишки на поводу.

— Нет.

— Но…

— Нет! И это не обсуждается.

Лисенок фыркнул и надулся. Два авантюриста, чтоб им. Один идею предложил, второй за нее ухватился, а я, в случае чего, должен помереть от беспокойства?! Счаз.

Ехидно усмехнувшись, Никаресс пропел:

— Тимофей, знаешь, на кого ты сейчас похож?

Все еще не сводя подозрительного взгляда с затаившегося эльфенка, я вопросительно выгнул бровь.

— На курицу-наседку. А Лис — твой единственный цыпленок.

И захихикал. Я просто оторопел от подобной наглости. Повернувшись к довольно прищурившемуся, вконец обнаглевшему блондину, возмущенно пригрозил:

— Вот сейчас как клюну кого-то больно, будешь знать!

Подняв руки, вампир, давясь смехом, спрыгнул с табурета и, во избежание рукоприкладства, спешно ретировался с кухни, крикнув напоследок:

— Пойду, посмотрю, может уже кто-то что-то выяснил!

Проводив его злобным взглядом, я повернулся к Лису. Судя по выжидательному выражению мордочки и блеску глаз, высказанная Никарессом, идея прочно засела у него в голове. Я мгновенно приготовился отбивать атаки и не ошибся.

— Тим, почему ты так против? Это ведь действительно хорошая мысль!

Вздохнув, я положил руки на стол и наклонился вперед, с максимально серьезным выражением лица начиная объяснять, почему я не согласен:

— Ами, а ты не подумал, что с тобой в результате осуществления этой замечательной идеи может случиться что-то не очень хорошее? Например, охотники тебя решат убить по-тихому, или еще чего, м? А меня рядом, чтобы им помешать, не будет. Я могу вообще тебя вовремя не найти! Люди будут очень осторожны и постараются хорошо замести следы.

Лисенок нахмурился, но упрямо выпятил нижнюю челюсть.

— Зачем им меня убивать? Я же нужен живой. Они наверняка сразу отправят меня заказчику, — в глазах мальчишки вспыхнул недобрый огонек, а прислушавшись к мешанине его эмоций, смог вычленить оттуда стойкое желание отомстить.

Что ж, это я понять могу. Поквитаться с тем, из-за кого погибли все твои близкие — это похвальное желание.

— И потом, ты ведь всегда будешь знать, где я. Сам же говорил, что мой ошейник дает такую возможность, — продолжал упрямо гнуть свое рыжик.

Пождав губы, я ответил:

— Безусловно, такая функция у него есть. Только вот, если знать о наличии подобного рода "украшения", его свойства можно заблокировать. Абсолютной защиты для какой бы то ни было собственности в природе не существует. Умельцы присвоить чужое всегда найдутся, — наблюдая за тем, как вытягивается физиономия эльфенка, продолжил. — Это не просто. Артефакт, перебивающий магию ошейника — штука редкая, дорогая и, естественно, нелегальная. Но вот что-то мне подсказывает, что у охотников он будет. Так что у них появится замечательный шанс сцапать тебя и скрыться в неизвестном направлении. Нет, конечно, я, в конце концов, вас найду и порву там всех на ленточки, но вопрос в том, сколько времени это займет? Ты уверен, что до этого момента тебя не успеют расчленить или еще каким-нибудь неподобающим образом использовать? Мне вот не приходит в голову ни одной безобидной идеи, зачем кому бы то ни было мог понадобиться эльф-подросток. Причем понадобиться настолько, что этот кто-то не погнушался вырезать целую деревню, лишь бы ребенок добровольно надел ошейник.

Под грузом моих рассуждений Лисенок сник. Где-то начиная с середины речи, он сидел и, опустив голову и уткнувшись взглядом в стол, выводил пальцем узоры на его поверхности. Мне стало мальчишку жалко.

— Не расстраивайся, мы что-нибудь придумаем и обязательно их найдем, — протянув руку, потрепал рыжика по волосам.

Он сразу же тряхнул головой и посмотрел на меня исподлобья.

— Пошли лучше в зал. Там диванчик такой удобный, полежать можно, — голосом демона-искусителя проворковал я, следя за тем, как меняется спектр Лисенкиных эмоций от расстройства до задумчивости и предвкушения.

И не надо думать ничего пошлого! Мне просто кажется, что, если сожрать столько торта за раз, должно если и не клонить в сон, то разморить точно. Субъектов с переполненными животиками кантовать не рекомендуется. Их на горизонтальные поверхности укладывать надо.

Занимать целый диван в одиночку Лис категорически отказался и даже возмутился, чуть ли не обидевшись, стоило мне только намекнуть на то, что я могу и в кресле посидеть, а он пусть со всем комфортом укладывается. Пришлось присоединиться к рыжику (ага-ага, типа я был так против, что аж через себя переступать понадобилось! наступил, можно сказать, себе на горло). Так что мы с эльфенком компактно расположились вдвоем на одном диване. Я улегся на спину, а рыжик устроился на мне, положив голову на плечо и обхватив руками. Обняв его в ответ покрепче, я уткнулся носом в мягкие волосы, неторопливо поглаживая мальчика по спине. Некоторое время мы лежали молча. Я с удовольствием впитывал теплую энергию Лиса и, прикрыв глаза, разбирался в его эмоциях, а он сам о чем-то напряженно размышлял, волнуясь, немного нервничая и очень много сомневаясь. Интересно, что такое он еще придумал?

— Тим? — Через некоторое время подол голос рыжик.

— М?

— А если бы ты смог за мной следить, ты бы согласился с планом Никса?

Я тяжело вздохнул, ну, вот скажите мне, чего он так на этом зациклился? Не дождавшись мгновенного ответа, Лис поднял голову и, опираясь мне на грудь, привстал, заглядывая в лицо. Встретившись взглядом с его тревожно блестящими глазами, я признал:

— Скорее всего. Если бы у меня была возможность контролировать ситуацию, я бы еще подумал.

Этот ответ эльфенка вроде бы удовлетворил, и он опять лег. Его эмоции стали еще более яркими. Среди тревоги и сомнения начали появляться слабые нотки решимости. Разобраться в этом до конца мне не дал появившийся Никаресс. Вампир позвал нас в кабинет, мотивируя это тем, что начали поступать первые сведения. А где первые, там и лавина из вторых, третьих и всех последующих. Так и оказалось. Из-за стола я не вставал до поздней ночи, выслушивая все поступающие от вампиров доклады и раздавая указания.

Информации было много, словно плотину прорвало, и в основной своей массе она была далеко не радостной. Стоило только немного копнуть, как всплыла куча фактов, мнимых совпадений, ставших очевидными закономерностей и подозрительных случайностей. Подключившиеся, как я и предполагал, эльфы помогли взглянуть на общую картину и с другой позиции, что только сгущало краски. В общем, Орден Чистильщиков вел свою противозаконную деятельность уже давно. Заказы на устранение нелюдей принимались охотно и выполнялись профессионально, все выглядело или как случайности, или как немотивированные кровавые рейды. Зацепок люди практически не оставляли, потому не попадались. Да и сложно заподозрить злой умысел там, где его не ждешь. Лишь при ближайшем рассмотрении и сопоставлении ряда подобных эпизодов становилось понятно, что это и не несчастные случаи вовсе. Выручаемые за заказы деньги шли на дальнейшее развитие ордена и улучшение материального состояния его руководства. За эту информацию можно было поблагодарить взбешенных остроухих. У них была налажена тесная связь с гномами, традиционно, как и на Варахе, занимающихся банковским делом.

На данный момент совместными усилиями эльфов и вампиров проводилась операция по поиску главного штаба организации. Также, с моей подачи, силы были направлены на то, чтобы установить наблюдение для начала за самыми крупными боевыми объединениями охотников, а затем и за единичными их представителями. Я решил, что раз уж выжигать заразу, то от и до, никого не упуская.

Пока я работал, Лисенок успел поспать, свернувшись клубочком в кресле, внимательно послушать, поволноваться, погулять где-то по квартире и опять вернуться, чтобы, уже не отвлекаясь, знакомиться с поступающей информацией. Никс незримой тенью постоянно присутствовал рядом, время от времени делая тихие замечания или выдвигая предложения.

В общем, стало очевидно, что Орден широко раскинул свои сети, и выйти на того, кто заказал именно Лиса, будет сложно. Это сильно испортило мне настроение. Про Мириал ничего слышно не было. Ее пока не нашли, а более крепкой ниточки, ведущей непосредственно к заказчику, у нас не имелось. Я был уверен, что с ним контактирует только вампирка, и никто из шавок Ордена ничего не знает.

Резко выдохнув, я постановил:

— Все. Дальше без меня разберутся. Пора спать.

Встав из-за стола, решительно направился прочь из кабинета. Лисенок тут же вылез из своего кресла и хвостиком последовал за мной. Никс уже давным-давно ушел отдыхать. Он, как ранняя пташка, с утра отрабатывать будет!

Совершая обязательный вечерний промывочный ритуал, я продолжал напряженно размышлять над сложившейся ситуацией, пытаясь придумать, как найти организатора до того, как начнется облава на Орден. Что-то мне подсказывает, что ПОСЛЕ сделать это будет практически нереально. Он, кто бы это ни был, затаится и не будет отсвечивать… Скорее всего… Достойных вариантов пока как-то не придумывалось. Единственной возможностью виделась поимка Мириал, с последующим доверительным разговором.

Я настолько ушел в свои мысли, что лишь краем сознания отметил тот факт, что Лис уже управился и ушел в спальню, а я все еще продолжаю сосредоточенно чистить зубы (меня всегда это успокаивало и настраивало на философский лад), пытаясь разглядеть неведомое в зеркале перед собой. Ничего принципиально нового там не отражалось. Разве что стричься мне пора — челка отросла.

Тряхнув головой, быстренько со всем покончил и покинул ванну.

Свет в спальне был потушен, а эльфенок уже свернулся клубочком под одеялом. Он еще не спал и, похоже, даже не собирался, решительно на что-то настроившись. Волны ожидания и волнения, щедро им излучаемые, настораживали, но я решил пока не заострять на этом внимание. Захочет — сам скажет. Когда я забрался к Лису под бочок, он сразу же активизировался, подползая поближе.

— Тим?

Пошло усмехнувшись — эльф все равно ничего не видит, — я повернулся к нему и, просунув одну руку между мальчишкой и матрасом, а второй обхватив его за тонкую талию, притянул к себе вплотную: кожа к коже. Рыжик был приятным на ощупь: шелковистым, упругим и горячим. А еще от него очень приятно пахло, грех не потискать! Чем я и занялся, неторопливо поглаживая его по спине, а одной рукой целенаправленно спускаясь к ягодицам. Хорошо, что он с недавних пор предпочитает спать без одежды…

— Тим! — Немного нервно шепнул Лисенок, предпринимая попытку привлечь мое внимание.

А зачем привлекать? Оно и так всё его.

— Да, мой хороший, — мурлыкнув прямо в подрагивающие губы, я ласково прикусил нижнюю, а потом, не давая ничего сказать, начал неторопливо целовать, проникая языком в послушно приоткрывшийся рот.

Мальчишка судорожно выдохнул и обхватил меня руками за шею, прижимаясь еще плотнее и отвечая на поцелуй. Моя рука уже добралась до маленькой попки и теперь неторопливо поглаживала и сжимала ягодицу, провоцируя рыжика прижиматься ко мне бедрами. Довольно усмехнувшись, я перевернулся, укладывая Лисенка на спину и разрывая поцелуй. Рот мне понадобился для другого: неторопливо лизнуть кромку аккуратного ушка, прикусить маленькую мочку с колечком сережки, поцеловать скулу… Столько всяких вариантов. Эльф под моими ладонями вздрагивал и сжимал пальцы на плечах.

— Тим! Ну, выслушай ты меня, — отчаянно всхлипнул Лисенок, выгибаясь в пояснице. Я с удовольствием воспользовался предложением и просунул ладонь в образовавшееся между ним и кроватью пространство.

Оставив в покое мочку, я провел губами по линии челюсти и, слегка прикусив острый подбородок, заглянул рыжику в лицо. Он отчаянно жмурился и тяжело дышал.

— Я слушаю, — шепнул в приоткрытые губы, вызывая новую волну дрожи.

Судорожно выдохнув, не открывая глаз, Лис отчаянно выдал:

— Укуси меня.

У меня весь энтузиазм разом пропал.

— Что, прости? — Осторожно переспросив, я приподнялся над эльфом на локтях, заглядывая тому в лицо.

Это у меня уже слуховые галлюцинации начались, что ли?

Распахнув глаза, Лисенок повторил:

— Укуси меня, — нервно облизнув губы, он продолжил меня шокировать. — Я знаю, вампиры могут так укусить, что как бы клеймо поставить, ну, чтобы контролировать, и все такое… Ты тогда всегда будешь знать, где я… и ошейника не надо будет….

Постепенно голос мальчика затихал: наверное, он разглядел мою вытянувшуюся физиономию и просто-таки круглые глаза.

— Ты откуда об этом знаешь? — Напряженно спросил я, садясь и внимательно рассматривая эльфа.

Не то чтобы это секретная информация, но вот такой подросток, как Лис, ее знать бы не должен. То, о чем он меня просил, было вариацией на тему того клейма, что я на него навесил раньше, дабы другие вампиры не покусились. Только гораздо, гораздо жестче. При укусе в кровь жертвы впрыскивается специальный, вырабатываемый вампиром, фермент, который необратимо ее меняет, делая смертельно ядовитой для других вампиров. Ну, и заодно перестраивает организм кусаемого так, что тот становится как бы продолжением хозяина… Ясное дело, что хозяин после этого всегда знает, где находится его часть. Ну, и попутно может ее полностью контролировать. Может отдать любой приказ, и его выполнят. Это абсолютное рабство.

— Дедушка рассказывал… — робко мяукнул Лис, прижимая руки к груди. — Он мне как-то сказки на ночь читал и упомянул, что, если вампир достаточно взрослый и опытный, он может так сделать… Я и запомнил… Ты же можешь?

И смотрит с такой надеждой. Я просто прифигел. Меня никогда так искренне о таком не просили. Это как-то считается скорее наказанием…

— Могу. Но ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Это навсегда, от метки не избавиться. Это ведь даже не рабский ошейник, который и снять можно. Ты понимаешь, что, если я тебя укушу, так, как ты просишь, ты станешь моей полноправной собственностью навечно? Без вариантов? И, если я умру, ты автоматически умрешь вместе со мной. Я уже молчу про то, что любой мой приказ ты будешь просто вынужден выполнить. Абсолютно любой. Прикажу тебе убить бездомного щенка — и ты убьешь, захочу, чтобы ты с крыши высотки спрыгнул — и ты спрыгнешь. Даже возразить ничего не сможешь.

Лисенок с трудом сглотнул, глядя на меня большими перепуганными глазами. Видимо, ни о чем таком ему дедуля не поведал.

— Но ты ведь так не сделаешь. Правда? — прошептал рыжик, с надеждой заглядывая мне в лицо.

Тяжело вздохнув, я взял Лисенка за руку и потянул на себя, заставляя сесть, а потом обнял, прижимая к груди и начиная гладить по волосам.

— Нет, конечно, сейчас не сделаю. Но ты можешь сказать, что будет лет через двести? Пятьсот? Может, я сойду с ума и решу таким вот образом поразвлечься.

Некоторое время мы сидели в абсолютном молчании. Я размышлял о том, что, вообще-то, предложение эльфенка невероятно заманчиво, и моя эгоистичная натура вовсе не прочь привязать его к себе таким вот образом, но остатки совести возмущенно шипели и яростно сопротивлялись. В итоге мы пришли к соглашению, что принуждать Лиса ни к чему не будем, но вот если он еще раз сам это предложит… Все-таки, подобного рода метки нынче невероятная редкость. Существует негласный закон, что так укусить можно только того, кто согласен добровольно, да и то вампиры предпочитают не распространяться о том, что могут получить практически безграничную власть над любым разумным… Потому подавляющее большинство ничего и не знает. Естественно, на такой укус способен далеко не каждый. Тут важны и возраст, и опыт, и самоконтроль, и еще куча факторов, но все равно, такой соблазн…

Лисенок сидел неподвижно, сосредоточенно сопя мне в основание шеи и напряженно обдумывая полученную информацию. В итоге он поднял голову и внимательно посмотрел в глаза.

— И все равно, укуси меня. Я тебе доверяю, ты не причинишь мне вреда, что бы ни говорил.

Вот ведь… Глупый маленький ребенок, что ж ты делаешь-то?!

— Хорошо, — спокойно согласился я. — Больше переубеждать я тебя не буду.

Быстро развернув не успевшего ничего сообразить эльфа к себе спиной, прижался к нему всем телом, зажимая между бедер, чтоб не вздумал трепыхаться. Собрав в кулак мягкие волосы, перекинул их через плечо, освобождая шею, к которой тут же прижался губами. Лисенок сначала вздрогнул, но потом сам склонил голову на бок, предоставляя больший доступ. Ему было страшно, и я чувствовал, как часто бьется его сердечко, но останавливаться уже не собирался, да и он не протестовал, молча кусая губы. Поцеловав местечко за ушком, прошелся языком по всей длине изящной шеи, смакуя вкус и входя в своеобразный транс. Ошейник немножко мешал, портя картину, но сейчас ничего с ним сделать я не мог.

Мои клыки уже увеличились, и я слегка царапнул ими нежную кожу, заставляя выступить пару капелек восхитительно пахнущей алой крови, которые тут же слизнул. Это было нужно, чтобы вырабатываемый мною фермент стал именно таким, который подойдет Лису. Для любого другого он станет быстродействующим ядом. Процесс синтеза требовал некоторого времени, поэтому я продолжал медленно покусывать и вылизывать шею вздрагивающего эльфенка, не забывая успокаивающе его поглаживать по подтянутому животу и часто вздымающейся груди. Очень скоро я с удовлетворением отметил, что вздрагивает он уже вовсе не от страха, и дыхание участилось тоже не по этой причине. Сжав подушечками пальцев каменно-твердый сосок, немного оттянул его и отпустил, сорвав судорожный всхлип с губ Лиса.

Пока я одной рукой поглаживал нежную кожу вокруг второго соска, другая спустилась ниже, и ладонь обхватила горячую напряженную плоть. Рыжик протяжно застонал и выгнулся. Пришлось рыкнуть на него, обхватывая рукой поперек груди и прижимая к себе. Проснувшийся во мне хищник требовал беспрекословного подчинения и признания своего лидерства. Так как эльфенок сопротивления не оказывал и вызова не бросал, послушно следуя моим безмолвным указаниям, я быстро успокоился, продолжая неспешно ласкать. Плавно вошедших в его шею клыков Лисенок даже не заметил, болезненно дернувшись лишь в тот момент, когда я уже их вынимал, реагируя на попавшее в кровь вещество. Оно уже начало действовать, изменения вступали в силу.

Мягко отстранившись, я подхватил дезориентированного эльфа на руки и уложил в центр кровати. Он часто дышал, блуждая потерянным взглядом по комнате. Сейчас Лис испытывает не самые лучшие мгновения в своей жизни, но и ничего смертельного не происходит. У него слегка поднялась температура и немного кружится голова, а вокруг маленьких дырочек на шее, оставленных клыками, по коже расползается изящный узор. Моя метка. Не знающий примет ее за обычную татуировку; тем, кто посвящен, скажет о многом, большинство же просто не заметит, рисунок не так велик, чтобы бросаться в глаза.

Несмотря ни на что, возбуждение Лиса не спало, что уж говорить про меня. Инстинкты настойчиво требовали утвердить свои права на раскинувшегося подо мной эльфа, и я совершенно не собирался им сопротивляться. Пройдясь быстрой цепочкой поцелуев от груди до пупка, удобно устроился между широко разведенных ног Лиса. Он не сопротивлялся, тихонько постанывая от удовольствия и слегка покачивая бедрами так, чтобы головка его члена могла тереться об меня. Что ж, похоже, основная волна изменений уже прошла, рыжик пришел в норму, и можно со спокойной совестью продолжать этот приятный, во всех отношениях, вечер.

Облизав свои пальцы, щедро смачивая их слюной, опустил голову и вобрал в рот твердую плоть всхлипнувшего эльфа, одновременно вводя в него один палец. Его мышцы инстинктивно сжались, пытаясь вытолкнуть инородный предмет, и я замер, давая им привыкнуть, одновременно не прекращая ласкать языком член Лисенка. Никаких неприятных ощущений он испытывать в принципе не мог, разве что легкий дискомфорт от непривычных с собой манипуляций. Моя слюна прекрасно справлялась с ролью лучшей в мире обезболивающей и заживляющей смазки.

Выпустив изо рта член и лизнув напоследок покрасневшую головку, я заскользил губами вверх по телу стонущего и самостоятельно насаживающегося уже на два моих пальца рыжика. Он весь дрожал, всхлипывая и выгибаясь под цепочкой непрекращающихся поцелуев. Прикусив напоследок маленький сосок, скользнул еще выше и впился ртом в алые губы. Лис сразу же ответил, обнимая меня за шею и пытаясь обвить ногами. Некоторое время мы самозабвенно целовались, пока я не решил, что он уже достаточно хорошо подготовлен. К тому же, ждать дольше сил не оставалось, я и так сдерживался из последних сил. Мой собственный член настойчиво требовал к себе внимания, совершенно неудовлетворенный легким трением о простыни и кожу мальчишки. Поэтому, вытащив из тела Лиса пальцы, я выпрямился и, взяв пару подушек, подсунул ему под попу, приподнимая. Эльфенок смотрел на меня совершенно пьяными, ничего не понимающими глазами и пытался притянуть назад, к себе.

⇐ Предыдущая 8 9 10 11 121314 15 16 17 Следующая ⇒