Смертельный танец 21 страница

⇐ ПредыдущаяСтр 21 из 26Следующая ⇒

Я бы предпочел прикрыть тебе спину.

Ты же это и будешь делать с винтовкой на ближайшем холме?

Прибор ночного видения, оптический прицел - все это хорошо, но всех я с такого расстояния не перебью.

Тебе их не перебить всех, будь ты даже в самой гуще.

Нет, но мне было бы спокойнее.

Ты за меня волнуешься?

Он пожал плечами:

Я твой телохранитель. Если ты погибнешь, находясь под моей защитой, другие телохранители будут надо мной смеяться.

Я даже не сразу поняла, что он шутит. Харли глянул на него почти с удивлением. Вряд ли кто-либо из нас слышал от Эдуарда много шуток.

Я подошла к нему, поскрипывая кожаной сбруей, и остановилась прямо перед ним, расставив ноги, глядя на него сверху вниз.

Да? - спросил Эдуард, подняв глаза.

Не могу себе представить, чтобы кто-нибудь над тобой смеялся, Эдуард.

Он тронул одну из моих кожаных лямок.

Такое могло бы быть, если бы я вот так оделся.

Я невольно улыбнулась:

Наверное, тебе пришлось бы так одеться, если бы ты сегодня нас сопровождал.

Светлые глаза Эдуарда уставились прямо в мои.

Я еще и похлеще этого носил, Анита. Я хороший актер, когда приходится играть.

Он уже не шутил, в лице его было что-то дикое и целеустремленное. Да, Эдуард способен сделать то, чего я делать не стану, у него меньше правил, чем у меня, но в каком-то смысле он - мое зеркало. Предостережение, чем я становлюсь. А может быть, будущий портрет.

Ричард сказал бы, что предостережение. Я пока еще не решила.

В дверь постучали, и вошел Ричард, не дожидаясь приглашения. Он хмурился, но вся мрачность исчезла, как только он меня увидел. Глаза его полезли на лоб.

Я-то собирался пожаловаться на свой наряд. - Он покачал головой. - Но если я буду жаловаться, ты меня не застрелишь? - И на его лице стала расползаться улыбка.

Зря смеешься, - сказала я.

Улыбка стала шире. Ричард чуть придушенным голосом сумел выговорить:

Чудесно. Ты чудесно выглядишь.

Если тебя одели как Барби - сексуальную террористку, у тебя остаются только два варианта: смущаться или вести себя агрессивно. Угадайте, что я выбрала.

Я пошла к нему, чуть раскачиваясь. Почему-то в сапогах было легче покачивать бедрами так, как надо. Лицом, глазами, телом я выражала то, что обещал наряд: секс, насилие, жар.

Веселье сползло с лица Ричарда, оставив ответный жар и нерешительность, будто он засомневался, надо ли нам делать это на людях.

На нем были черные кожаные штаны и замшевые сапоги, такие же, как у меня. Волосы он зачесал назад и завязал черной лентой. Рубашка у него была шелковая, сочного синего цвета, нечто между бирюзовым и лиловым. На его загорелой коже она смотрелась великолепно.

Я остановилась прямо перед ним, расставив ноги. Подняла глаза, посмотрела провокационным взглядом, приложила палец к его губам, провела по щеке, по шее, по ключице, до самой пуговицы рубашки.

Потом таким же шагом вернулась к кровати и взяла кожаное пальто. Его я набросила на одно плечо, и оно потащилось за мной шлейфом, не очень скрывая мой наряд. Открыв дверь, я остановилась в ней на секунду, как в раме.

Идешь? - спросила я и пошла, не ожидая ответа. Достаточно было выражения его лица - будто я его стукнула кувалдой между глаз.

Класс. Осталось только испытать этот облик на Жан-Клоде, и можно ехать.

В майском лесу была теплая и тесная темнота. Мы с Ричардом стояли возле сарая, где Райна снимала свою порнографию. Стая должна была собраться в лесу возле фермы. На каждом подходящем клочке земли припарковались машины, некоторые даже касались деревьев.

Может, где-то там и была полная луна, но облака были такие густые и темнота такая полная, что мы стояли будто в пещере. Только в этой пещере было движение. Чуть шевелил густые темные листья легкий ветерок. Будто невидимый великан гладил пальцами деревья, чуть нагибал их и шелестел листьями, и от этого движения в ночи у меня напрягались плечи. Будто сама ночь была живой, и раньше я такого не видала.

Рука у Ричарда была теплой и чуть влажной. Он приглушил свою щекочущую энергию, и касаться его не было неприятно. Я была ему за это благодарна, зная, что это нелегко. Ричард придвинулся ближе, чуть зашелестев кожаным плащом, наброшенным на одно плечо и завязанным на груди. Плащ в сочетании с длинными рукавами ярко-синей рубашки придавал ему какой-то античный вид.

Ричард подтянул меня за руку, привлек к себе, в круг своих рук, к плащу. Облака разошлись, и вдруг мы оказались в густом серебристом сиянии. Ричард смотрел вдаль. Кажется, он прислушивался к чему-то, чего я не слышала. Его руки сжались у меня на пальцах, почти болезненно. Он посмотрел на меня, будто вспомнил, что я тоже здесь.

И улыбнулся:

Ты это чувствуешь?

Что?

Эту ночь.

Я хотела ответить «нет» - и остановилась. Огляделась, снова увидела волнующиеся деревья, ощутила движение.

Сегодня лес как-то более живой.

Он улыбнулся шире, блеснув белыми зубами, почти оскалился.

Да.

Я попыталась отодвинуться, но он меня не пустил.

Это ты делаешь, - сказала я. Сердце вдруг забилось у меня в горле. Я ожидала, что придется бояться много чего, но о Ричарде я в этом смысле не думала.

Мы должны делиться силой, и это я и делаю. Но эта сила должна быть моя, Анита. Зомби не произведут впечатления на стаю.

Я попыталась опустить сердце обратно и заставила себя стоять неподвижно. Заставила себя сжать его руки в ответ. Я не подумала, как это будет происходить. Не учла, что не я тут буду главной. Не моя сила должна быть, а его. Я должна была служить топливом для его огня, а не наоборот.

Это метка Жан-Клода, - сказала я. - Вот что это все делает.

Мы и думали, что она так подействует, - ответил Ричард.

И я поняла, что это «мы» не включает меня.

И как же она действует?

Вот так.

Вибрирующая энергия хлестнула по его коже, как теплая волна. Из его рук она хлынула в мои, накрыла меня, и там, где она веяла, шевелились все волоски.

Как ты, Анита?

Нормально, - ответила я, но шепотом без голоса.

Он поймал меня на слове. Рухнул какой-то барьер, и сила Ричарда ударила в меня будто кулаком. Я помню, как падала, помню руки Ричарда вокруг моей талии, а потом - как будто я была где-то еще. Везде. Я была там, в лесу, глядя на нас глазами, которые пытались повернуться и увидеть меня, но меня там не было. Это было похоже на ветер, открывавшийся во мне, когда я ходила по кладбищу, только это не была сила, рвущаяся наружу. Это была я сама. Я выглядывала из десятков глаз, касалась тел, мохнатых и еще пока без шерсти. Я тянулась наружу, наружу, коснулась Райны - я знала, что это она, и ее сила выставилась наружу, как щит, отбросив меня, но я успела ощутить ее страх.

Ричард позвал меня назад, хотя «позвал» - это значит голосом, а голоса не было. Я вернулась в себя в потоке клубящейся золотистой энергии, увидела свет у себя за глазами, хотя там нечего было видеть на самом деле. Я открыла глаза, хотя не на сто процентов уверена, что они были закрыты. Золотистая энергия никуда не делась, она клубилась у меня внутри, гуляла по коже. Я охватила руками плечи Ричарда и ощутила в нем ответную энергию.

Мне не надо было спрашивать, что я только что пережила. Я знала. Это было то, что и значит, по крайней мере, для такого сильного, как Ричард, быть альфой. Он мог бросить свою сущность наружу и вступить в контакт со стаей. Вот как он удержал от превращения того вервольфа два дня назад. Вот как он делился кровью. Маркус не умел этого делать, но Райна умела.

Ни сила Жан-Клода, ни даже моя сила никогда не ощущалась столь живой. Это было как будто я отбираю энергию у деревьев, у ветра, будто подключилась к гигантскому аккумулятору, в котором сила не иссякнет никогда. Ничего подобного я в жизни не испытывала.

Бежать можешь? - спросил Ричард.

В этом вопросе было больше, чем говорили слова, и я это знала.

О да!

Он улыбнулся, улыбнулся радостно, взял меня за руку, и мы бросились в лес. Хотя он и оставался пока человеком, но в беге мне было с ним не сравниться. Сегодня он даже не столько бежал, сколько скользил между деревьями. Как будто сонар предупреждал его о каждой ветке, каждом корне, каждом поваленном стволе. Будто деревья расступались перед ним, как вода, или проходили через него, как нечто, для чего у меня нет слова. Он тянул меня за собой. Не только рукой, но всей своей энергией. Как будто он вошел в меня, и что-то нас связало. Это должно было казаться вторжением, пугать меня - но не пугало.

Мы вылетели на большую поляну, и сила Ричарда наполнила ее, пробежала по остальным ликантропам, как огонь по сухим веткам. Она наполнила их и заставила повернуться к нему. Не тронула она лишь Маркуса, Райну, Джемиля, Себастьяна и Кассандру - только эти пятеро смогли не пустить его в себя усилием воли. Остальных он просто смел, и я знала, что частью той силы, которая дала ему это сделать, была я. И был еще далекий как сон или полузабытый кошмар Жан-Клод, глубоко внизу этой извивающейся силы, почти похороненной ярким светом Ричарда.

Я ощущала каждое движение. Как будто мир вдруг стал хрустальным, почти как под действием адреналина или в шоке, когда все становится резким, острым и пугающе ясным. Будто тебя погрузили в реальность, а все остальное навеки будет сном. И это было почти больно.

Маркус сидел в кресле, вырезанном из камня так давно, что края его стерлись под действием стихий, ладоней и тел. Я знала, что ликои уже очень, очень давно сходятся на этой поляне.

На Маркусе был коричневый фрак с атласными лацканами. Рубашка из золотой ткани - не ламе, а настоящей золотой ткани, будто расплавили драгоценный металл и выковали рубашку. На краю каменного кресла свернулась Райна. Длинные рыжеватые волосы были уложены затейливыми кольцами на голове и вокруг лица. Ее лоб перерезала золотая цепь с - бриллиантом размером в мой палец. Вокруг шеи огнем горели другие бриллианты. Она была совершенно обнажена, если не считать золотых блесток на теле, от которых соски казались металлическими. Еще на лодыжке у нее была золотая цепь с бриллиантом, и низко на бедрах золотая цепь помассивнее. И все.

А я еще жаловалась на свой костюм.

Добро пожаловать, Ричард и Анита, - сказал Маркус. - Добро пожаловать в нашу счастливую семью.

Голос у него был густой, глубокий, парящий на острие его собственной силы, но этого было мало. И в любом случае было бы мало. Ричард мог бы надеть свои джинсы с футболкой, и все равно они все склонились бы перед ним. Не только одежда делает короля.

Приветствую вас, Маркус и Райна, - отозвался Ричард.

Он, медленно отпустил мою руку, но связь при этом осталась. Немножко было похоже, как я привязала к себе ауры Ричарда и Жан-Клода, но здесь было больше того. Он сделал несколько шагов и встал передо мной. Я ощущала Ричарда как огромный, переливающийся... предмет. Энергия его потрясала. Самым близким к этому из моего опыта была испытанная мною сила одного Даоин Сидхе - фэйре из высшего круга.

Ах ты скверный мальчишка! - сказала Райна. - Ты ее сделал нашей.

Нет, - ответил Ричард. - Она осталась той, кем была всегда. Самой собой.

Как же ты тогда можешь пользоваться ее силой? - спросила Райна. - А она твоей?

Райна оттолкнулась от кресла и заходила мягкими шагами вдоль его передней кромки, как зверь в клетке.

Что ты сделал, Ричард? - спросил Маркус.

Она - моя пара.

Райна, проверь, - велел Маркус.

Райна улыбнулась - очень неприятно - и пошла к нам тем же крадущимся шагом. Стала раскачиваться, превращая походку в соблазнительный танец. Сегодня я чувствовала ее силу. Ее похоть пронизывала воздух, как струйки молний, колола кожу, сушила во рту. Я чувствовала, как каждый самец, и Ричард тоже не может отвести от нее глаз, и не презирала это. Черт, я сама не могла отвести глаз. Она была великолепна в этой чистой, неприкрытой похоти. Секс для Райны был силой - в буквальном смысле слова.

Я сбросила длинный черный плащ, и он медленно упал на землю. Людские горла ахнули в один голос. Я провела руками по голой коже талии, по кожаным ножнам. И рассмеялась. Громкий, лающий смех - это Райна мне ответила. Я оседлала ее силу, танцуя на краю этой энергии.

И я пошла к ней, не ожидая ее, а встречая в центре круга. Мы пошли по кругу, и я не уступала ей в танце. Ее ауру секса и насилия я втянула в себя, как будто сунула в нее руку и вытащила ее кусок. Глаза ее расширились от страха, дыхание стало чаще.

Она умела защититься от другого вервольфа, но мой род силы был слишком иным, и она не знала, что ей делать. Я никогда, не делала этого раньше и сама не понимала, что я делаю, пока Райна не отступила. Она не побежала к Маркусу, но сияние ее исчезло. Она поджала хвост, и я в своем сознании ощутила ее вкус, будто лизнула ее кожу.

Тогда я повернулась к Ричарду и пошла к нему, раскачиваясь на высоких каблуках. Я чувствовала на себе взгляды всех мужчин, знала, что они смотрят. Обернув эти взгляды вокруг себя, я бросила их Ричарду. Он стоял почти неподвижно, темные глаза наполнились жаром, который был и сексом, и силой, и еще чем-то. И впервые я поняла это что-то. Я услышала музыку, ощутила, как она танцует в моем теле.

Я подобрала плащ и притянула к себе Ричарда. Мы поцеловались, и поцелуй горел, будто в нем смешалась не только плоть. Я резко отпустила его и посмотрела ему не в лицо, а намного ниже. Даже не касаясь, я знала, что он уже тверд и готов. Стаю я все еще ощущала, далекую, но на расстоянии прикосновения. Огромная волчья голова Джейсона потерлась о мое бедро. Я запустила пальцы в этот густой мех и знала, что, если мы с Ричардом сейчас займемся любовью, стая будет об этом знать. Здесь и сегодня они будут вместе с нами. Это не будет только секс, это будет магия, и это не казалось ни стыдным, ни запретным, ни неправильным.

Ты не можешь им позволить это делать! - сказала Райна.

Маркус резко встал, и вид у него был усталый.

Нет, вряд ли могу, - сказал он и посмотрел на Райну - обнаженную, красивую, внушающую страх. - Но ведь это же не твоя кровь прольется сегодня, да, любимая?

Сарказм можно было хоть ножом резать, и я впервые поняла, что Маркус знает, что такое Райна, - а может быть, всегда это знал.

Райна встала перед ним на колени, вцепившись руками в собственные ноги. Она потерлась шеей о его бедро, гладя одной рукой в опасной близости к паху. Даже сейчас это было то, что она лучше всего умела, - секс и боль.

Он бережно тронул ее волосы, глядя на нее сверху вниз, и нескрываемая нежность на его лице заставила меня отвернуться. Это был до ужаса интимный взгляд, интимнее секса, сильнее его. Этот дурак ее любил.

Если бы он не заказал мое убийство, я бы его пожалела. Маркус отступил от Райны и пошел вокруг поляны. Его сила открылась как дверь, плеснув электрической водой на волков, на меня. Он снял галстук, расстегнул несколько пуговиц рубашки.

Хватит предисловий, Ричард. Давай делать дело.

Я знаю, что ты пытался убить Аниту, - сказал Ричард.

Рука Маркуса замерла на полпути. Лицо его исказилось удивлением, потом удивление сменилось улыбкой.

Ты уже дважды поразил меня сегодня, Ричард. Посмотрим, сможешь ли ты сделать это в третий раз.

Сегодня я убью тебя, Маркус, и ты это знаешь.

Маркус сбросил фрак с плеч.

Можешь попытаться.

Ричард кивнул:

Я собирался дать тебе шанс уйти живым.

Я пытался убить твою подругу. Теперь ты не можешь оставить меня в живых. - Он расстегнул манжеты.

Не могу, - согласился Ричард.

Он развязал плащ и сбросил его на землю. Вытащил рубашку из штанов и одним движением снял ее через голову. Тени лунного света переливались на мышцах его груди и живота. Мне вдруг захотелось, чтобы он не делал этого. Я могу пристрелить Маркуса, и дело сделано. Ричард мне никогда этого не простит, зато останется в живых. Они будут биться не потусторонней силой, а зубами и когтями. Вся вибрирующая, рвущаяся энергия Ричарда не спасет его от перегрызенного горла.

Ричард повернулся ко мне, одетый лишь в сапоги и кожаные штаны. Маркус попросил, чтобы они не раздевались догола - пощадили достоинство старика. Чушь собачья. Что-то повисло в воздухе, что мне не нравилось, и Маркус будто чуял приближение этого и был готов.

Маркус как признанный Ульфрик имеет право выбрать, в каком облике мы сражаемся, - сказал Ричард.

И что он выбрал?

Ричард поднес руку к моему лицу.

Возьми меня за руку.

Слишком был серьезен его тон для такой маловажной просьбы. Я слегка коснулась тыльной стороны ладони.

Сожми ее, Анита.

Я охватила пальцами его ладонь. И не успела я поглядеть ему в лицо или задать вопрос, как уже поняла. Энергия поднималась по его руке, как масло по фитилю лампы. Кожа его потекла у меня под руками, кости стали удлиняться. Он почти рассеивался, как я раньше, только не сущность его рвалась наружу, а тело.

Он поднял вторую руку, и я взяла ее. Сомкнула на ней пальцы и ощутила, как двигаются его кости, увидела, как появляются когти из перетекающей, как глина, плоти. Из его меняющихся рук сила текла в мои пальцы, переливаясь, как холодный огонь.

Он остановился, когда его руки еще остались человеческими, но с когтями, которые могли бы разорвать меня пополам. Сила не оборвалась резко, не так, как если бы повернули выключатель. Скорее закрыли кран, и вода потекла тонкой струйкой, каплями, и прекратилась.

Я стояла на коленях, не помня, как очутилась в таком положении. Ричард стоял на коленях передо мной, и его руки все еще были схвачены моими. Заговорить я смогла лишь со второй попытки.

Как это ты смог так остановиться?

Он осторожно отнял свою измененную руку. Когда когти скользнули по моей коже, я вздрогнула.

Контроль над изменением - вот что отличает овец от волков.

Я не сразу поняла, что он шутит. А он наклонился ко мне и шепнул:

Если я потеряю инициативу в бою или начну уступать, я перекинусь полностью. И вот что: подойди и дотронься до меня, если я попрошу.

Зачем?

Теплое дыхание Ричарда грело мне щеку, его руки обняли меня, заключили в круг его тела, когти играли с завязками моего платья.

Чтобы ты ощутила прилив силы. Чтобы ты поняла, как оно может быть между нами. - Его руки сжали меня крепче. - Если я буду проигрывать бой, ты сможешь оседлать силу и увести моих волков. Та сторона будет убивать всех, кого сочтет нелояльными.

Я отодвинулась, чтобы видеть его лицо.

И как же я воспользуюсь для этого силой?

Сама поймешь. - Он очень нежно поцеловал меня в лоб. - Спаси их, Анита. Обещай мне.

Обещаю.

Он встал. Мои руки не отпускали его тело. Я огладила его, взяла за руку, и пальцы скользнули по длинному кривому когтю. Он был на ощупь такой же твердый, длинный и невероятный, каким казался. Тело его шевелилось у меня под руками, и я глядела в мужественное лицо Ричарда и на эти чудовищные руки, и меня бросало в дрожь. Но я держалась. Я не хотела его отпускать.

Осторожней с когтями, Анита. Я уже не в образе человека.

Он имел в виду, что одна царапина может покрыть меня мехом. Может, этого и не будет - трудно сказать. Но этого было достаточно, чтобы я его отпустила. Как бы ни был приятен на ощупь Ричард, я не была готова отбросить свою человеческую сущность.

Ричард глядел на меня, и в его глазах виделось слово для не сказанного и не сделанного. Я открыла рот - и закрыла, ничего не сказав.

Ты любую часть тела так же хорошо контролируешь?

Он улыбнулся:

Да.

Мне было так страшно, что я не могла говорить. Только что я сказала свою последнюю шутку, и единственное, что оставалось, - правда. Я встала, держась за его ноги для опоры, и поцеловала тыльную сторону его ладони. Кожа была такой же мягкой, сохраняла запах и вкус Ричарда, но кости в руке ощущались как совсем чужие.

Не погибни.

Он улыбнулся, и грусть в его глазах была бездонной, Даже если он победит в этом бою, победа обойдется ему дорого. Убийство - вот что это будет для него. Как бы оправданно оно ни было. Высокие моральные качества - это благородно, но это ведет к гибели.

Райна поцеловала Маркуса на прощание, прижавшись к нему так крепко, будто хотела пройти его насквозь, раздвинуть, как штору, и войти внутрь.

И оттолкнула его с густым горловым смехом. Такой смех, на который поворачиваются головы в барах. Радостный и чуть порочный звук. Когда Райна посмотрела на меня с той стороны поляны, смех еще мерцал искорками в ее глазах, у нее на лице. Одного взгляда было достаточно. Она убила бы меня, если бы могла.

Поскольку у меня к ней были примерно такие же чувства, я кивнула ей и сделала приветственный жест рукой. Посмотрим, кто из нас не увидит утра. Может быть, и я, но Райна обязательно окажется в списке погибших. Это я могла почти обещать.

Маркус воздел над головой когтистую руку и медленно описал ею круг.

Два самца-альфа бьются здесь для вас сегодня. Один из нас выйдет из этого круга живым. Один из нас накормит вас этой ночью. Пейте нашу кровь, ешьте нашу плоть. Мы - стая. Мы - ликои. Мы - одно.

Джейсон задрал голову и завыл - совсем рядом со мной, я даже вздрогнула. Мохнатые глотки подхватили вой, человеческие гортани присоединились к хору. Только я стояла посреди стаи, не включив в этот хор свой голос. Когда последние раскаты эха затихли в лесистых холмах, Маркус сказал:

Смерть между нами, Ричард.

Я предлагал тебе жизнь. Ты выбрал смерть.

Маркус улыбнулся:

Я знаю, что я выбрал.

И он бросился прямо на Ричарда - без финтов, без разминки, просто мелькнул в воздухе. Ричард покатился по земле, вскочил на ноги. Три тоненькие царапины на животе стали наполняться кровью. Маркус не дал ему перевести дух, с кошмарной скоростью покрыв разделяющее их расстояние. Я не могла уследить. Мне случалось видеть движения ликантропов, и я считала их быстрыми, но это я еще Маркуса тогда не видала.

Он полосовал Ричарда, заставляя его отступать к краю поляны, где стояла Райна. Ричард не был ранен, но бешеные атаки вынуждали его пятиться, не давали атаковать самому. У меня созрел вопрос. Я посмотрела на Джейсона, и он поднял ко мне светлые волчьи глаза.

Если Маркусу кто-нибудь поможет, это будет нечестно? - спросила я, чувствуя себя глупо, что обращаюсь к животному, но я знала, что взгляд этих глаз не животный. Человеческий или нет - не знаю, но не животный.

Волк кивнул головой. Неуклюже.

Райна уже почти могла дотянуться до спины Ричарда. Рядом с ней встал Джемиль, черный вервольф, а Себастьян уже стоял с другой стороны. Хреново.

Если они будут мухлевать, я имею право их застрелить?

Да. - К нам, пройдя через стаю как теплый щекочущий ветер, подошла Кассандра. Я впервые по-настоящему ощутила прикосновение ее силы и поняла, что она могла бы быть лупой, если бы захотела.

Я вытащила браунинг, и он показался мне неудобным, будто был не нужен. Наверное, я больше восприняла от стаи, чем думала, раз ощущаю ненужным собственный пистолет. Намного больше, до опасной черты. Я обхватила пальцами рукоять, ощупала, стиснула, вспоминая это ощущение. Сенсорная память вернулась, удалив часть силы.

Оружия я не видела, но спина Ричарда была обращена к Райне и Себастьяну. Я подняла пистолет, еще не целясь - пока, и крикнула:

Сзади!

Спина Ричарда согнулась, он бросился на колени. Все пошло медленно, как в съемке рапидом, и кристально ясно. Блеснул серебряный клинок в руке Себастьяна, и я уже держала Себастьяна под прицелом. Лапа Маркуса дернулась к незащищенному горлу Ричарда. Я спустила курок и стала поворачивать ствол к Маркусу, но слишком медленно - я не успевала.

Макушка Себастьяна разлетелась вдребезги. Доля секунды у меня была подумать, что за заряды выбрал Эдуард. Тело стало падать назад. Когти Маркуса летели вниз, и Ричард ударил под его руку, в живот. Маркус на миг застыл, когда когти впились ему в живот, под ребра, и рука Ричарда ушла в тело глубже запястья.

Я держала под прицелом Райну - на случай, если ей вздумается подобрать нож.

Маркус загнал когти Ричарду в спину, и Ричард ткнулся лицом и шеей в его тело, защищаясь от когтей. Маркус затрясся. Ричард оторвался, вытащив окровавленную руку из груди Маркуса. Высоко подняв еще бьющееся сердце, он бросил его волкам. Они накинулись на него с урчанием и визгом.

И сам Ричард упал на колени рядом с телом Маркуса. Кровь текла у него по спине от ножевой раны. Я подошла к нему, не отводя ствол от Райны.

Как ты, Ричард?

Дурацкий вопрос, но что еще можно было спросить?

Убери пистолет, Анита. Все кончено.

Она пыталась тебя убить.

Все кончено. - Он повернулся ко мне лицом, и глаз Ричарда на этом лице уже не было. Голос его упал до рыка. - Убери.

Я смотрела на Райну и понимала, что, если я не убью ее сейчас, придется это делать потом.

Ричард, она будет искать нашей смерти.

Я не успела заметить движение руки Ричарда. Меня ударило по руке, пистолет вылетел, кувыркаясь. Рука онемела. Я попыталась отскочить, но Ричард схватил меня когтистыми пальцами за руки ниже плеч.

Убийств больше не будет... сегодня. - Он задрал голову и взвыл. В пасти было полно клыков.

Я вскрикнула.

Анита, седлай силу. Или уходи.

Его руки стиснули мне бицепсы. Я откинулась назад, упираясь ногами в землю, и попыталась освободиться. Он свалился на меня, слишком сильный, чтобы бороться, слишком поддавшийся изменению, чтобы сопротивляться ему. Его сила ревела надо мной и во мне. Я ничего не видела, кроме сияния силы под собственными веками. Если бы я могла дышать, я бы закричала опять, но в мире не осталось ничего, кроме мощи этой силы, и она кругами расходилась от Ричарда, как от камня в воде. Волны ее коснулись стаи, и там, где плескала эта волна, вырастал мех. Ричард перекидывался и увлекал с собой всех. Всех. Я чувствовала, как сопротивляется Райна. Я ощущала ее борьбу, но и она, в конце концов, взвизгнула, упала и перекинулась.

Я держала Ричарда за руки, и мех перетекал у меня под пальцами, вздувались и опадали мышцы, ломались и срастались кости. Нижняя часть моего туловища оказалась прижата к земле, и из тела Ричарда хлынула прозрачная жидкость, обжигая почти кипятком. Я закричала, попыталась выбраться из-под него, но сила гнула меня вниз, наполняла меня, и мне казалось, что кожа сейчас лопнет, не выдержит ее, не может выдержать.

Он поднялся с меня, не волк, но человеко-волк, покрытый шерстью цвета корицы и золота. Большие полновесные гениталии висели у него внизу. Он поглядел на меня желтыми глазами и протянул когтистую руку, стоя на чуть согнутых ногах.

Я не взяла руку и отползла назад, встала на неверные ноги, не сводя с него глаз. В волчьем образе он был выше, футов семь, мускулистый и чудовищный. От Ричарда не осталось ничего, но я знала, как это приятно - выпустить своего зверя на свободу. Я ощутила, как зверь поднимается из него как второй разум, вторая душа, поднимается вверх, наружу, заполняет его и выплескивается из его оболочки.

И тело еще пощипывало там, где коснулся этот зверь. Сенсорная память густой мягкости его меха под пальцами будет преследовать меня отныне.

Очень похожее на человеческое, тело Маркуса лежало у ног Ричарда. Аромат свежей крови пронзил всех, и даже у меня пробежала по телу дрожь. Я глядела на мертвеца, и мне хотелось пасть на колени и жрать. Мозг не отпускало видение разрываемой плоти, теплых внутренностей. Это была память. И она заставила меня шагнуть назад.

Глядя на человеко-волка, на Ричарда, я затрясла головой:

Я не могу жрать. Не буду.

Он заговорил, но слова получались гулкие и нечеткие:

Ты не приглашена. Будет пир, потом охота. Можешь смотреть. Можешь охотиться или можешь уйти.

Я медленно пятилась:

Я ухожу.

Стая подползла ближе. В основном - гигантские волки, но были и люди-волки, глядящие на меня чужими глазами. Браунинга, который выбил у меня Ричард, нигде не было видно. Вытащив «файрстар», я стала пятиться.

Тебя никто не тронет, Анита. Ты - лупа. Подруга.

Я поглядела в холодные глаза ближайшего волка.

Сейчас я просто жратва, Ричард.

Ты отвергла силу, - сказал он.

Он был прав. К концу я сдрейфила и не получила полной дозы.

Как бы там ни было.

Я пробиралась среди волков, но они не шевелились. Я шла, терлась о мех, как на фабрике шуб. И каждое касание к дышащему живому животному меня пугало. Страх лез вверх по горлу, и во мне все еще оставалось достаточно силы, чтобы ощутить: мой страх их возбуждает. Чем сильнее я боюсь, тем сильнее от меня запах жратвы.

Я держала пистолет наготове, но знала, что, если они бросятся, меня уже нет. Их просто слишком много. Они смотрели, как я иду, и упорно отказывались двинуться. Я поняла, что они используют меня для разжигания аппетита, перча свой ужин моим страхом, присаливая погоню касаниями моего человеческого тела.

Миновав последнего мохнатого, я услыхала треск раздираемой плоти и не успела остановиться, когда рефлекторно повернулась. Ричард задрал к небу морду, скользкую от крови, и отбросил кусок мяса, который я постаралась не узнавать.

И я пустилась бежать. Лес, сквозь который я так легко проплыла с помощью Ричарда, превратился в бег с препятствиями. Я бежала, падала, вставала, бежала и, наконец, вылетела к стоянке. Я сама повела машину, потому что никто, кроме меня, этой ночью не едет домой. Они останутся здесь на пикник при луне.

⇐ Предыдущая 16 17 18 19 202122 23 24 25 Следующая ⇒