Начались работы в полях. Тогда ребята стали основной подмогой матерям. И это спасло многим жизнь.

Начались работы в полях. Тогда ребята стали основной подмогой матерям. И это спасло многим жизнь.

Посеяли остатки зерновых от оккупации. Полуголодные, измученные непосильным трудом. Ели ракушек, лягушек. Дети ловили рыбу. Ели все, что растет вокруг: крапиву, лопухи, борщевку, собирали травки и ягоды, кору и орехи.

Мама обессилила от недоедания и работы и не могла ходить на Дон промышлять ловлей съестной живности. И тут еще навалилось горе. Я слегла от брюшного тифа. Мама была убита горем. Она молила Богородицу и Господа нашего спасти доченьку. Когда я уже не шевелилась и еле дышала, с блиндажа принесла большой почти новый ящик от патронов. Вниз устлала мягкой травкой и куском немецкого шерстяного одеяла. Сшила мне смертную рубашечку, взяла заступ и вышла в сад выкопать могилку. Копнула поглубже и услышала, что звякнул заступ обо что-то твердое. Сначала перепугалась, потом продолжила копать и вырыла чугунок. Открыла и увидела соль. В тот же день, оставила меня под присмотром соседки, ушла в город. Она продала соль. На вырученные деньги, купила ведро картошки, стакан севка, чеснока, немного проса и ржаной муки и большую часть отнесла в церковь. Заказала Сорокауст и пожертвовала на исцеление дочери, то есть меня. Когда вернулась, я уже открыла глазки и попросила пить. Потом пошла на поправку. Материнская молитва вернула меня к жизни.

Наконец, как говорила мама «дожили до нови», до нового урожая.

⇐ Предыдущая 12