|
|||
Явление третьеЯвление третье
Бабаев, Краснова и Жмигулина. Жмигулина . Еще здравствуйте! Ждали ли нас? Бабаев . Признаться, так скоро не ждал. Садитесь, что же вы стоите! Садятся. Жмигулина . Бегом бежали к вам. Из дому-то насилу вырвались. Краснова . Полно, Луша, перестань! Жмигулина . Уж нечего скрывать-то! Не скроешь. Валентин Павлыч давеча сами видели нашу алистократию. А уж какая после вас пальба была! Краснова . Ах, Луша, мало ли что в семье бывает! неужели всем рассказывать! Никому до того дела нет, как мы живем. Жмигулина . Поняли вы теперь, Валентин Павлыч, что такое значит мужик, когда он важность на себя напустит? Краснова . Хорошо тебе разговаривать-то, ты посторонняя. Ты бы меня-то пожалела! Он мне муж, мне с ним жить до гробовой доски. Бабаев . Неосторожно вы поступили, Татьяна Даниловна, неосторожно. Краснова . Какой вы чудной! За что вы меня упрекаете? Где ж вы были, когда нам было есть нечего? А теперь уж не воротишь. Остается только плакать всю жизнь. (Плачет.) Бабаев . Ну, об чем же вы теперь-то плачете? Краснова . Чему ж мне радоваться-то? Вам, что ли? Может быть, я и радовалась бы, кабы была свободна. Вы тó поймите: из-за вас я с мужем поссорилась; вы-то уедете не нынче-завтра, а мне с ним оставаться. Вы только хуже сделали, что приехали: до вас-то он мне не так дурен казался. Да и он вдруг совсем переменился. Пока вас не видал, так всякую мою прихоть исполнял, как собака руки лизал; а теперь начал косо поглядывать да и покрикивать. Каково же мне будет всю жизнь с постылым горе мыкать! (Плачет.) Бабаев . Ну, перестаньте! Что это вы! (Жмигулиной.) Послушайте, Лукерья Даниловна! Вы подите к хозяйке, я один ее лучше уговорю. Жмигулина . Пожалуйста, не хитрите! (Уходит.)
|
|||
|