Лорел К. Гамильтон 24 страница

Он осмотрел меня с ног до головы. Интерес был не сексуальным – он словно измерял меня. Я к этому уже привыкла, хотя обычно это бывает менее беззастенчиво.

- Насколько силен ваш желудок, Блейк?

Я подняла бровь и улыбнулась.

- Что смешного, черт возьми? – спросил Хендерсон.

- Послушайте, я знаю, что все плохо. Я только что оставила на вершине холма сержанта, испуганного настолько, что второй раз он туда не пойдет. Мейден уже сказал мне, что все ужасно. Просто проводите меня к телу.

Хендерсон сделал шаг вверх, чертовски нагло вторгаясь в мое личное пространство.

- Вы так уверены, что выдержите это, Блейк?

- Нет, - вздохнула я.

Кажется, мое «нет» оказало на него положительное влияние. Он моргнул и отошел на шаг назад.

- Нет? – переспросил он.

- Я не знаю, выдержу ли, капитан Хендерсон. Всегда есть шанс, что следующий ужас будет настолько кошмарным, что я не смогу его забыть. Что-нибудь, что впечатается в разум и заставит кричать. Но чем дальше, тем лучше. Так что проводите меня к объедкам гризли. Прелюдия начинает меня утомлять.

Я наблюдала за игрой эмоций на его лице: веселье, затем гнев, но, в конце концов, веселье победило. Везучая я.

- Объедки гризли. А вы уверены, что вы не репортер?

Это заставило меня улыбнуться.

- Я грешна во многом, но это не мой грех.

Теперь улыбнулся он. Когда он улыбался, то казался лет на десять моложе, и его привлекательность уже не была обычной.

- Хорошо, миз Блейк, следуйте за мной. Провожу вас к объедкам гризли.

Он тихо рассмеялся, звук был ниже и глубже, чем когда он говорил, как если бы при пении у него был бас.

- Надеюсь, после шоу вы не утратите веселья, миз Блейк.

- Я тоже, - сказала я.

Он как-то странно на меня посмотрел, после чего повел вниз. Я шла за ним, потому что это была моя работа. Час назад я бы сказала, что еще хуже день стать уже не может. А сейчас у меня было такое чувство, что он стремительно становится хуже, гораздо хуже.

(перевод – Ptaha , Cara)

Тело лежало на небольшой поляне. Я знала, что оно было человеческим, потому что мне об этом сказали. Но дело было не совсем в том, что тело не выглядело человеческим. Оно сохранило достаточную форму, чтобы можно было сказать, что это лежит на спине. Но вот разум отказывался признать, что это могло быть человеком. Мои глаза видели, но мозг противился тому, чтобы собрать обрывки вместе. Это походило на одну из тех картинок, где вы смотрите и смотрите, пока скрытые очертания не приобретают объемность. Как будто тело оказалось эпицентром взрыва из плоти и крови. Засохшая кровь была везде, и, казалось, если тело убрать, останется чистое место, как чернильное пятно.

Я смотрела, но не могла осознать увиденное. Разум пытался меня защитить. Это случалось раньше – раз или два. Лучшим в данной ситуации было бы повернуться и уйти. Позволить мыслям пребывать в замешательстве, потому что истина собиралась быть одним из взрывающих рассудок моментов. Там, наверху холма, я в шутку сказала Хендерсону, что некоторые вещи впечатываются в разум. Сейчас это было совсем не смешно.

Я заставила себя смотреть на тело и не отводить взгляда, но летняя жара задрожала вокруг меня, стала отвратительной, давящей. Хотелось закрыть глаза руками, но я сдержалась и просто отвернулась. Зажмуриться было бы глупо и по-детски, словно закрываешься от самого мерзкого в фильме ужасов.

Хендерсон отвернулся одновременно со мной. Если я не собиралась смотреть на тело, то, видимо, и ему ни к чему.

- Вы в порядке?

Мир перестал вращаться, как закрученный на пальце мячик.

- Почти, - выдохнула я почти неслышно.

- Хорошо, - сказал он.

Мы постояли так еще несколько секунд, затем я неглубоко вдохнула. Я знала, что это лучше, чем глубоко дышать так близко к трупу. Я должна была закончить дело. Тролли этого не делали. И ни одно естественное животное не могло такое сотворить. Я медленно повернулась обратно к телу. За прошедшее время к лучшему ничего не изменилось.

Хендерсон последовал моему примеру. Он был здесь главный. Он мог это вынести, если могла я. Я не была уверена, что могу, но так как другого выбора у меня не было…

Я попросила хирургические перчатки. Мне предложили надеть поверх них более плотные, пластиковые. СПИД, знаете ли. Я отказалась. Во-первых, у меня потели бы руки. Во-вторых, я должна искать на теле улики, а так я не почувствую ни черта. В-третьих, с тремя метками вампира, я больше не волновалась на счет СПИДа. Как мне сказали, заболевания крови были для меня не опасны. И я верила Жан-Клоду, так как он не хотел бы меня потерять. Я была третьей в его триумвирате. Он желал, чтобы я была в безопасности. Голос где-то глубоко у меня в голове, ближе к затылку, шепнул: «Он любит тебя». А голос чуть ближе к поверхности ответил: «Ага, как же…»

- Могу я взять образец крови? – спросила я.

- У вас не получится подойти к телу, не наступив в кровь, - заметил Хендерсон.

Я кивнула.

- Определенно. Так вы сделали видеозапись всего этого, сфотографировали?

- Мы знаем, как делать нашу работу, миз Блейк.

- Я в этом не сомневаюсь, капитан. Мне нужно знать, что я могу перевернуть тело, не более того. Я не хочу испоганить все улики.

- Когда вы закончите, мы пакуем его в мешок и сворачиваемся.

- О’кей, - кивнула я.

Я смотрела на тело и внезапно увидела его. Целиком. Я прижала руки к животу, борясь с искушением закрыть ими глаза. Нос был откушен, от него осталось только наполненная кровью дыра. Губы вырвали так, что под свернувшейся кровью виднелись зубы и кости челюсти. На стороне, обращенной ко мне, отсутствовали мышцы челюсти. Какое бы существо это ни сделало, оно не просто быстро укусило. Оно остановилось и жрало.

Так много укусов, так мало нетронутой плоти, но большинство из этих повреждений были слишком незначительны, чтобы убить жертву. Я молилась, чтобы эти укусы были сделаны после смерти. Но никакие молитвы не могли изменить очевидного: слишком много крови. Большую часть времени жертва была жива. Из разорванных джинсов вывалились кишки в обрамлении чего-то более густого, чем кровь. Запах выгребной ямы из разорванного кишечника стал приглушенным, почти исчез к настоящему времени. Но на замену одному запаху всегда находится другой. В летний зной ее тело начало разлагаться. Этот запах трудно описать, он одновременно необыкновенно сладкий и настолько сильный, что забивает горло. Я коротко вздохнула и шагнула на засохшие брызги.

И в тот же момент сквозь меня, подобно призрачному удару, прошло нечто. По спине поползли мурашки. Зашептала та часть моего мозга, которая не имела никакого отношения к автомобилям, водопроводу и цивилизации, та часть, которая знала, как вопить, кричать, и драпать, которая вообще не мыслила. Что-то было неправильно. Здесь присутствовало нечто зловещее – не просто опасное, а именно зловещее.

Я ждала, что чувство усилится, но все прошло. Исчезло, подобно неприятному воспоминанию, возможно, это значило, что я коснулась каких-то чар – или, скорее, остатков заклинания, неприятного и отталкивающего.

Никто не станет вызывать что-то настолько злое без защитного круга силы либо для колдуна, который будет в нем стоять, либо для зверя, которого заключат внутрь. Я осмотрела землю, но везде была только кровь. Кровь не образовывала круга. Были только беспорядочные брызги, никакого рисунка.

Я знала, что здесь не будет ничего настолько очевидного. Для полиции не характерен творческий подход, хотя все начинает меняться: ты не можешь долго быть копом и не начать искать магических знаков, когда происходит подобное сверхъестественное дерьмо.

Картина казалась нетронутой. Но это не значило, что она была такой. Если кто-то действительно хорош в магии, он легко может заставить вас чего-то не заметить. Мнимая невидимость. Люди этого не могут. Физика есть физика. Свет падает на объект и отражается. Но можно сделать так, что глаза отказываются видеть, вы смотрите на что-то, а разум это не фиксирует. Все равно, что несколько дней искать ключи от машины, которые лежат на виду.

Я села перед телом на корточки. У меня не было с собой комбинезона, который я обычно надевала, выезжая на место убийства, когда мне не хотелось испачкать джинсы кровью. Я все еще обнимала себя за плечи. Здесь было что-то, не предназначенное для наших глаз. Но что?

- Мы нашли бумажник. Вы хотите узнать, кто это? – обратился ко мне Хендерсон.

- Нет, - отказалась я, - нет.

Я не была таким уж умником. Я просто не хотела знать имя того, что лежало у моих ног. Небольшая уловка – превращение тела в «это». «Это» не было реально. Всего лишь то, что нужно изучить, исследовать. «Это» никогда не было живым. Все остальные мысли заставили бы меня блевать на протяжении всего осмотра. Со мною это произошло только один раз – пару лет назад. Дольф и все остальные так и не дали мне этого забыть.

Глаза были вырваны из глазниц и застыли на щеках потемневшими комками. Длинные волосы как штукатурка закрывали одну сторону лица, приклеившись к плечу. Возможно, они были белокурыми, но это трудно было определить из-за впитавшейся в них крови. Длина волос навела меня на мысль, что это могла быть женщина. Взгляд скользнул вниз и уткнулся в остатки одежды. Все, что осталось от блузки – обрывок ткани под рукой. Одна грудь была оторвана. Другая напоминала сдутый воздушный шарик, как будто что-то сожрало плоть внутри, подобно ребенку, высасывающему начинку из пончика.

Даже для меня это сравнение было неудачным. Мне пришлось встать и отойти прочь, резко выдохнув. Я отошла и остановилась около одного из окружавших поляну деревьев. Я глубоко дышала, и аромат смерти стал ощутимей. Сладкий, сладкий запах скользил по моему языку и обволакивал горло до тех пор, пока я не сглотнула. Запах скользнул вниз, а мой утренний кофе отправился вверх.

Меня утешили только два факта. Во-первых, прежде чем меня вывернуло, я сумела отойти от кровавой картины. Во-вторых, мой желудок был почти пуст. Возможно, это было одной из причин, благодаря которой я перестала есть завтраки. Слишком много утренних осмотров трупов последнее время.

Я опустилась на колени в сухие листья и почувствовала себя лучше. Меня давно не покидало самообладание на месте убийства. По крайней мере, здесь не было Зебровски, чтобы подколоть меня по этому поводу. Но меня это даже не беспокоило. Было ли это признаком зрелости?

Позади раздались мужские голоса. Говорил, почти вопил, шериф Уилкс.

- Она штатская! Ее здесь быть не должно! У нее даже нет лицензии для работы в этом штате.

- Главный здесь я, шериф. И я решаю, кто остается, а кто уходит, – Хендерсон не кричал, но еле сдерживался.

Я обхватила ствол дерева, чтобы встать, и в руке появилось такое сильное покалывание, что она занемела. Я стояла, а что-то отталкивало меня от дерева, чуть ли не отбрасывало, но я держалась на ногах. Я внимательно осмотрела гладкий ствол. Приблизительно в восьми футах от земли в коре дерева была вырезана пентаграмма. В углублениях темнела кровь. На фоне темно-серой коры засохшая кровь была почти незаметна, но здесь были и чары. Так, чтобы никто не заметил. Даже я. Я увидела метку, только коснувшись дерева. Как иллюзия – стоит увидеть ее раз, и вы уже знаете, в чем трюк.

Я осмотрела другие деревья, и на каждом была вырезана кровавая пентаграмма. Это был круг силы, защитный круг, образованный кровью и самой землей. Виккане – ведьмы - могли использовать свою силу во зло, если были готовы заплатить соответствующую цену судьбе. Нет разницы, что вы творите, добро или зло, все возвращается сторицей. Но даже колдун, творящий зло, не стал бы делать метки на коре. Использовать деревья, землю, собственную кровь для вызова? Это могло означать нечто неуправляемое, стихийное. Силы стихий могли быть ужасными. Но они не несли зло. Стихии могли гневаться, если их потревожить, но не были злыми, скорее – сердито-нейтральными. Однако, пересекая круг, я ощутила дуновение Зла. Зла с большой буквы. На свете не так много противоестественных существ, которым можно присвоить такое определение.

- Капитан Хендерсон, - позвала я. Мне пришлось повторить это дважды, прежде чем они перестали грызться, и обратили на меня внимание.

Они оба смотрели на меня. Ни один из них не выглядел дружелюбно, но, по крайней мере, я знала, на кого они злились: друг на друга. Местным копам не нравится, когда кто-то вмешивается в их сферу деятельности. Для местной полиции естественно недолюбливать чужаков. Но я знала, что Уилкс защищал не только свою сферу влияния. Должно быть, он был в бешенстве от присутствия здесь настоящих копов. Но сейчас было не время для выяснения отношений. Доказательств у меня не было. А обвинение в коррупции одного полицейского имеет тенденцию задевать и других копов.

- Вы видите пентаграммы на деревьях?

Вопрос был достаточно необычным, чтобы они перестали ругаться и обратили внимание на меня. Я ткнула пальцем в пентаграмму, и, как при любой хорошей иллюзии, как только я показала, они смогли ее увидеть. Король-то голый…

- И что? – буркнул Уилкс.

- А то, что здесь был круг защиты, круг силы. Кто-то вызвал нечто, чтобы ее убить.

- Метки могли быть нанесены за несколько дней до этого, - заметил Уилкс.

- Проверьте кровь на пентаграммах, - предложила я. - Это будет не ее кровь, но кровь будет свежей.

- Почему не ее? – спросил Хендерсон.

- Потому что они использовали кровь, чтобы запечатать круг. У них должна была быть кровь до смерти жертвы.

- Тогда это было человеческое жертвоприношение, - заметил Хендерсон.

- Не совсем.

- Это сделали тролли, - сказал Уилкс, как заклинание. В его голосе уже не было уверенности, в нем звучало отчаянье.

Хендерсон развернулся к нему.

- Вы все время повторяете это, Уилкс. Вы твердите, что это были тролли.

- Та биолог сама сказала, что это похоже на приматов. Это точно не мог быть человек. А у нас не так уж много приматов бегает вокруг Теннессийских холмов.

- Она сказала «гуманоид», - вмешалась я.

Оба снова уставились на меня.

- Доктор Онслоу сказала «гуманоид». Многие люди считают, что гуманоид и примат – одно и то же, но есть различия.

- Какие же? – спросил Уилкс. У него запикал пейджер. Он проверил номер, затем взглянул на меня. - Извините, капитан Хендерсон.

Хендерсон посмотрел на меня.

- Что за история у вас с шерифом, а, миз Блейк?

А нахмурилась.

- История? То есть?

- Он очень настаивал, что вы не должны приближаться к этому телу. Он также настаивал, что убийство совершили тролли. Очень настаивал.

- Кто вас вызвал?

- Анонимный звонок.

Мы смотрели друг на друга.

- А кто предложил, чтобы я присоединилась к веселью?

- Один из Скорой. Его партнер видел вас вчера вечером.

- Не знаю такого, - покачала я головой.

- Его постоянный партнер – девушка. Люси, кажется.

Это объясняло медицинские познания Люси, и почему она не работала в полнолуние. Лучше не видеть свежей крови, когда луна почти полная. Слишком соблазнительно. Слишком рискованно.

- Ах, да, смутно припоминаю.

Помнила ее я не совсем смутно, но последний раз видела сразу после того, как кого-то убила, так что детали мне были ни к чему. Был момент, когда я задалась вопросом, что если Хендерсон пытается надуть меня, и тело на самом деле принадлежит Люси. Но рост был не тот. Женщина была высокой, да и размер не мой. Большинство женщин, с которыми встречался Ричард, были невысокими. Полагаю, если вы поняли, какой тип телосложения вам нравится, вы придерживаетесь его. Мой выбор жертв был более широк.

- Зачем им нужен был круг силы, миз Блейк? – спросил Хендерсон.

- Чтобы удержать то, что они вызвали.

Он нахмурился и посмотрел на меня.

- Как вы сами сказали, прелюдия начинает меня утомлять. Просто скажите, что, черт побери, вы об этом думаете? Что это было?

- Думаю, они вызвали демона.

- Вызвали кого?! – его глаза расширились.

- Демона, - спокойно повторила я.

Хендерсон смотрел на меня.

- Зачем?

- Когда я пересекла круг, у меня было ощущение зла. Независимо от того, какого рода монстр, он не ощущается так же, как существо, полностью посвященное злу и не имеющее других целей.

- Вы встречаете так много демонов во время истребления вампиров, миз Блейк?

- Однажды, капитан, только однажды. Это было… - я шагнула из круга силы и почувствовала себя лучше. Они старались скрыть все следы, но вещи, подобные этому, имеют свойство прилипать.

- Меня вызвали на происшествие. Они думали, что это был вампир, но это оказалась одержимость демоном. Женщина…

Я снова замолчала, так как у меня не было слов для этого, или, скорее, не было слов, которые не звучали бы глупо, мелодраматично. Я пыталась рассказать историю, опираясь на факты.

- Женщина была обычной домохозяйкой, матерью двоих детей. Ей поставили диагноз – шизофрения. Особенностью ее сумасшествия было многочисленные нарушения личности, но не ярко выраженные. Она была похожа на маленькую девочку. Когда она была хорошей, она была очень, очень хорошей. Идеальная прихожанка, учительница в Воскресной школе. Она консервировала овощи, шила одежки для кукол своих девочек. Но когда она была плохой, она спала, с кем попало, издевалась над детьми и даже повесила собаку семьи на дереве.

Хендерсон приподнял бровь. Для копа это было проявлением чистого шока.

- Почему она не лежала в больнице?

- Потому что когда проводилось обследование, она была хорошей матерью, верной женой. Я разговаривала с ней, когда она чувствовала себя прекрасно, она была очень приятна в общении. Я понимала, почему муж пытается ее удержать. Это была истинная трагедия – химия ее собственного мозга разрушала ее жизнь.

- Печально, но в этом нет ничего демонического, - заметил Хендерсон.

- По соседству исчезали домашние животные, и их потом находили обескровленными. Я выследила эту женщину. Ее история болезни была тесно связана с копами. Пока что просто грустно, вы правы.

Я смотрела на копов, детективов, и всех остальных на холме. Никто из них не взглянул вниз. Никто не хотел и думать о том, что здесь было. Даже если у вас не слишком чувствительная психика, все мы обладаем инстинктом самосохранения, который порой работает за нас. Каждый отторгал это, и не знал, почему он это делает.

- Вы еще здесь, Блейк? – поинтересовался Хендерсон.

- Прошу прощения. Мы взяли ее ночью, понадобилось два человека, чтобы вытащить ее из постели другого мужчины и надеть наручники. В эту ночь у них в участке не было другой женщины на дежурстве, и я поехала с ней. Она кричала, неистовствовала, заигрывала с мужчинами, я же ее только раздражала. Я не помню, что ей сказала, но помню ее взгляд, когда она обернулась. Мы едем в темной полицейской машине, и, как только она поворачивает ко мне голову, волосы у меня становятся дыбом. Не было ни пылающих глаз, ни запаха серы, капитан Хендерсон, но я почувствовала волну зла, исходящую от нее, как какой-то волнующий аромат.

Я взглянула на него. Он тщательно исследовал мое лицо, как будто хотел запомнить его выражение.

- Меня не легко напугать, капитан, но в тот момент я испугалась. Я боялась ее, и это отразилось на моем лице, а она засмеялась, и момент прошел.

- Что вы сделали?

- Я посоветовала им экзорцизм.

- Они так и сделали?

- Не полиция, но ее муж подписал все бумаги для этого.

- И?.. – нетерпеливо спросил Хендерсон.

- И это сработало. Если она продолжает лечение, ее заболевание находится под контролем. Одержимость не вызывает шизофрению.

Хендерсон кивнул.

- Мы все слушали лекции на тему того, что психические заболевания могут открыть человека для одержимости, миз Блейк. Это как пи-си-пи, но сверхъестественный. (РСР - фенилциклидин, "ангельская пыль", наркотик, получаемый из транквилизатора для животных, появившийся в начале 1970-х и распространенный преимущественно в США, обладает галлюциногенным эффектом, нарушает координацию движений и мысли – прим. Cara).

- Ага, - кивнула я. - Только пи-си-пи не заставляет людей левитировать.

Он, нахмурившись, посмотрел на меня.

- Вы присутствовали при изгнании дьявола?

Я покачала головой.

- Я не буду говорить об этом. И тем более не буду говорить об этом здесь и сейчас. Слова обладают силой, капитан. Воспоминания обладают силой. Я не буду в это играть.

Он кивнул.

- Вы уверены, что это сделали не люди?

- Они ели ее, пока она не умерла. Это жрало ее, пока она не умерла. Человек способен перегрызть вам горло и нанести часть подобных повреждений, но не все.

- Если бы вы сказали мне, что это случай одержимости, я бы созвал команду и занялся поисками священника; но, Блейк, вы знаете, насколько редки настоящие нападения демонов?

- Возможно, даже лучше чем вы, капитан. Меня вызывают на все виды сверхъестественного дерьма.

- Если честно, вы когда-нибудь видели, чтобы демон убивал человека напрямую, без выкрутасов?

- Нет.

- Тогда как вы можете быть так уверены?

- Я объяснила вам, капитан. Если вы хоть раз были в присутствии демона, вы не забудете свои ощущения, - я покачала головой, борясь с желанием сделать еще один шаг от тела.

- Но я не специалист по демонам, капитан Хендерсон. Предлагаю вам связаться со священником. Кроме того, я не специалист по этому виду магии. Вызовите местного колдуна, чтобы он все еще раз осмотрел. Они смогут дать вам более подробную информацию. Все, на что я способна, это общий материал.

- Вы бы могли вызвать демона и заставить его убить эту женщину?

Я настороженно посмотрела на него.

- О чем вы говорите?

- Просто ответьте на вопрос, миз Блейк.

- Я поднимаю мертвых, капитан. Я не вызываю демонов.

- Многие люди не видят большой разницы между тем и другим.

- Великолепно, просто великолепно. Вы вызываете меня сюда. Я говорю вам, что это черная магия, и теперь вы собираетесь обвинить меня. Что-то мне не хочется стать подрумяненным тостом в охоте на ведьм, капитан Хендерсон.

Он улыбнулся.

- Просто ответьте на вопрос. Вы могли бы это сделать?

- Нет, я не могу этого сделать. Заключать сделки с демонами не слишком хорошо для спасения души. Может, я и не прилежная христианка, но я стараюсь.

- Трахаться с вампиром тоже не слишком хорошо для спасения души, Блейк.

Я уставилась на него. Смотрела на него несколько долгих секунд, потому что мне хотелось ударить или наорать на него. Нет, ударить. Но я не могла этого сделать. Я выдала одну из тех улыбок, которую используешь, если истинное твое желание – урыть кое-кого прямо на месте.

- Прекрасно, капитан, прекрасно. Это была очень сильная магия. А у меня репутация, соответствующая сильной магии. Вы не виноваты, что не понимаете огромной разницы между двумя школами магии. Недостаток образования, я вас не виню, - мой голос ясно дал понять, куда я клоню. - Но если бы я собралась кого-нибудь убить, я бы его просто пристрелила. Это бы, по крайней мере, поставило меня в середину списка подозреваемых, а не в начало.

- Я слышал о вас. Вы были стрелком.

- Слышали от кого?

- Копы болтают друг с другом, миз Блейк. Если бы ее нашли с пулей в голове, тогда я мог бы поверить, что это сделали вы.

- Зачем мне убивать какую-то неизвестную женщину?

- Но она не неизвестная, миз Блейк, - он очень внимательно наблюдал за мной.

Я посмотрела назад, на тело. Провела взглядом по всей длине. Но там не было ничего, что я могла опознать. Из всех женщин, с которыми я познакомилась с тех пор, как приехала сюда, ни одна не была такой высокой. За исключением...

Я обернулась к нему и почувствовала, как кровь отхлынула от моего лица.

- Кто это?

- Бетти Шаффер, женщина, которая обвиняла вашего любовничка в изнасиловании.

Мир поплыл полосами красок и жары. Кто-то поддержал меня за локоть, и только это не дало мне упасть. Когда перед глазами прояснилось, Хендерсон держал меня за руку, а позади стоял Уилкс.

- С вами все в порядке, миз Блейк? - спросил Уилкс.

Я смотрела ему в глаза и не знала, что сказать. Бетти Шаффер - ее хуже, чем просто убили. Если ритуал провели правильно, и в опасности оказался человек, который был не чист, кто-то, кто был лжецом, предателем и развратником, то душу могли забрать вместе с жизнью. До этого я видела только одно тело, убитое в демоническом ритуале, и там не было ничего подобного. Жертву умертвили ножом, а душу забрали. И я не могла поднять тело. Если в смерти участвовал демон, то теперь тело было только большим куском глины. Здесь я была бессильна.

Уилкс не мог вызвать демона. И ни один из его людей не обладал такой силой. Кто мог это сделать? Никто из встреченных мной с тех пор, как я приехала, не обладал этим видом власти и не носил на себе такое пятно.

Не успела я произнести и слова, как Уилкс заговорил:

- Вас тут спрашивали. Думаю, стоит ответить на звонок.

Он боялся, что я заговорю. Но проблема была в том, что у меня не было никаких доказательств. Черт, я даже не знала, что происходит. Что такого было в этой ничем не примечательной земле, ради чего стоило бы убивать? Зачем было избавляться от троллей? Это делалось только для того, чтобы земля могла быть продана? Или преследовались другие, темные цели? Кто-то вызвал демона, пытаясь обставить все так, будто убийство совершили тролли. Я знала, зачем это сделали, но не знала, кто. Я даже знала, почему это была Бетти. Она подставилась сама, взяла на себя риск согрешить и тем самым подошла для подобной церемонии.

В кино нам показывают всякое дерьмо о том, что для жертвоприношения нужна девственница и чистота, но настоящее зло не хочет убить и отправить эту чистоту на небеса. Истинное зло старается развратить добро, ведь как только добро умирает, оно становится недоступным для дьявола. Но грешники, чтобы жертвовать ими, чтобы убивать их – нет проблем, дьявол принимает это как должное.

Уилкс взял меня за руку, будто хотел помочь.

- Не трогайте меня, Уилкс. Никогда больше не прикасайтесь ко мне.

Он убрал руку. Хендерсон наблюдал за нами так, будто видел больше, чем было сказано. Копы в этом мастера. Дайте им что-нибудь подозрительное, и они сложат два плюс два и получат от десяти до двадцати пяти.

Уилкс посмотрел на меня.

- Это могли быть вервольфы? – спросил он совершенно спокойно.

Я не смогла скрыть шок. Постаралась вернуть лицу милое бесстрастное выражение, но этого оказалось достаточно. Уилкс знал, кем был Ричард – так или иначе, но знал – и пытался свалить смерть Бетти на него. Вервольфы - хорошие козлы отпущения, и легче поверить, что это были они, чем демоны.

Он вытащил из кармана сотовый и набрал номер.

- Даю ее, - и протянул мне телефон.

Хендерсон наблюдал за нами так, словно мы разыгрывали перед ним спектакль. Я взяла аппарат.

Голос принадлежал мужчине, и я его не знала.

- Меня зовут Франклин Найли, миз Блейк. Думаю, пришло время познакомится поближе.

- Я так не думаю, - холодно ответила я.

- Уилкс рассказал мне, что вы испортили наш маленький план обвинения в убийстве этих надоедливых троллей. Но еще не слишком поздно обвинить вашего любовника. Кто поверит в его невиновность, если все узнают, что он – вервольф?

- Понятия не имею, о чем вы говорите.

Под настороженным взглядом Хендерсона я была вынуждена повернуться спиной. Слишком много внимания с его стороны. Уилкс за мной не наблюдал. Он следил за Хендерсоном. К сожалению, повернувшись спиной, я оказалась лицом к трупу. Я отвернулась к деревьям.

Голос в трубке был интеллигентным, почти успокаивающе благовоспитанным.

- Ну же, миз Блейк, давайте не будем играть в игры. Я знаю, что такое ваш мистер Зееман, и как только его обвинят, простой анализ крови в тюрьме докажет мою правоту. Он потеряет работу, карьеру, и, возможно, его казнят. Вы наняли превосходного адвоката, примите мои поздравления. Но если его осудят – это автоматически будет означать смертный приговор. Присяжные имеют склонность к смертным приговорам для монстров.

- Слушаю.

- Встретимся в городе за обедом. В людном месте, так вы будете чувствовать себя в безопасности.

- Зачем вы хотите встретиться? – я понизила голос до шепота.

⇐ Предыдущая 19 20 21 22 232425 26 27 28 Следующая ⇒