Лорел К. Гамильтон 19 страница

Поначалу он себя контролировал, руки лежали вдоль тела, но сила вела нас обоих. Его руки сомкнулись у меня на спине. Его губы обыскивали мои, как будто он пытался пробраться внутрь. Я села на него и почувствовала, что он готов, даже через джинсы – его и мои.

Внезапно он перекатил меня и оказался сверху. Мое тело ничего не сделало, чтобы защититься. Я обхватила его ногами за талию, и чувствовала, как он раскачивается на мне. Каждый толчок заставлял низ моего живота содрогаться и напрягаться.

Я выплыла наверх, сквозь эту силу, и уперлась руками в его грудь. Мы не будем делать это снова. Я не буду.

- Слазь. Убирайся, – потребовала я сдавленным, хриплым голосом. Я задвинула мунин обратно, достаточно, чтобы суметь ему воспротивиться.

Джейсон замер, а затем упал на меня всем телом. Его сердце отчаянно колотилось у моей груди. Дыхание было слишком быстрым. Он сглотнул и сумел выговорить:

- Если я скажу, что уже слишком поздно останавливаться, ты мне поверишь?.

Я начала выползать из-под него.

- Нет, - сказала я. Он перекатился на спину, позволяя мне встать. Синяки исчезли. Его лицо было таким же чистым и невинным, как в начале вечера. Если бы я только могла заставить это дерьмо работать без секса.

- Моя очередь? – тихо спросил Зейн.

Я повернулась. Он стоял на коленях в листве, освободившись от остатков рубашки. Я никогда раньше не думала о Зейне как о мужчине, как о партнере. Но теперь он стоял на коленях в отблеске лунного света так, что тени и свет обрисовали мускулы у него на груди и животе. Руки терялись в темноте. Лицо было идеалом сильной, чистой плоти, сияюще-бледной, наполовину заштрихованной тенью, словно частицами мрака. Кольцо в соске вспыхивало серебром, будто подмигивая, приглашая. Этого оказалось достаточно.

Я встала перед ним, глядя вниз, и сделала то, чего хотел мунин. Я схватила его раненую руку и дернула ее вверх, отводя плечо максимально далеко. Он закричал от боли. Кожа затянула рану, но рана оставалась там, под поверхностью. Я прижалась к ней ртом и почувствовала порванные мускулы. Кость, уже начавшая срастаться, сломалась. Я укусила его, вонзила зубы достаточно глубоко, чтобы оставить отметину, и дунула силой в его кожу. Я исцелила рану и боролась с Райной. Она хотела вырвать кусок его кожи. Этакая шуточка - вылечить его и ранить одновременно.

Я оттолкнулась от него прежде, чем успела сдаться. Я вскарабкалась на ноги и осознала, что каждый раз, как я использовала ее, сила возрастала. Она наполняла меня, будто другой человек, что-то росло внутри меня, билось изнутри в кожу.

Я добралась до Джамиля и упала рядом с ним на колени. Он снова перекинулся в человеческую форму, а значит, был очень сильно ранен. Я разглядывала его нагое тело и пыталась бороться с Райной - не коснуться его. Не делать то, чего она хотела. Или хотя бы делать не все, чего она хотела.

Я провела руками по груди Джамиля, пока не коснулась раны. Она уже покрылась кожей, но совсем тонкой. Я знала, что могла бы воткнуть в рану пальцы. Я знала, что могла бы дотянуться и вырвать его сердце. Вместо этого я склонилась к его груди и поцеловала рану, нежно, легко. Закрыла глаза и вобрала в себя его запах, ощущение его мягкой кожи. Новая кожа всегда такая мягкая, как тело младенца, нежная и гладкая. Я положила руки на рану и мечом вонзила в него эту теплую растущую силу.

Глаза Джамиля широко распахнулись, спина выгнулась. Он попытался закричать, и я перехватила крик поцелуем. Я оседлала его тело, усевшись не на пах, а на вторую рану, на животе. Я оторвалась от его губ и сжала руки на его теле. Я вылечила его. Я чувствовала, как это выходит из моего тела в порыве тепла. Мои руки скользнули ниже. Я погладила его, и он начал твердеть. Я бросилась от него в сторону. Она его излечила. Райна считала, что кто-то задолжал ей за исцеление.

Я пыталась сопротивляться, пока не упала на спину в листву и не закричала. Все тело корчилось, будто его левая сторона не была в согласии с правой. Словно что-то сломалось внутри. Это большое, теплое существо, это второе тело пробовало подняться к поверхности, пыталось пробить поверхность. Зверь Райны пытался выйти. Пытался сделать меня лупой не только по имени. Но мое тело не могло его выдержать. Не могло предоставить ему дом. Я была человеком, и сколько бы силы в меня ни затолкали, этого не изменить. Чьи-то руки прижимали меня к земле. Издалека послышался голос Ричарда, как будто с большой высоты:

- Что с ней?

- Она борется с мунином, – раздался голос Марианны.

Я слышала ее голос совсем близко, но не могла ее разглядеть. Как будто мир исчезал во мраке.

- Не борись, Анита. Что бы ни случилось сегодня, завтра я смогу помочь тебе. Поддайся и живи, или мунин убьет тебя.

- Анита, пожалуйста, пожалуйста! - снова Ричард.

- Она убьет тебя, если сможет. Она убьет тебя прямо из могилы, Анита. Прекрати бороться. Прими это, или оно уничтожит тебя.

Я закричала:

- Нет!

И вдруг снова смогла видеть. Я смотрела вверх, в обрамленную деревьями темноту. Сквозь листья сиял лунный свет. Он казался таким же ярким, как солнечный, только более мягким. Я лежала очень спокойно, моргая на них всех. Ричард прижимал мои плечи к земле. Верн удерживал мои ноги. Шанг-да держал правую руку, Люси - левую. У меня были конвульсии. Я это помнила. Марианна стояла на коленях, удерживая мою голову в ладонях.

- Анита? – позвала она.

- Я здесь. - Мой голос был тихим, но чистым. Я чувствовала себя легкой и пустой, но не в одиночестве. Меня не одурачишь. Мунин не ушел. Ничего не кончилось.

- Мунин ушел? - спросил Ричард.

Марианна покачала головой.

- Он все еще здесь.

То, что она не обманулась, заставило меня думать о ней лучше.

- Можно ее отпустить? - спросил Верн.

- Анита? - спросила меня Марианна.

- Дайте подняться.

Они убрали руки, медленно, будто чего-то боялись. Боялись меня или за меня, я не был уверена, чего именно. Они отодвинулись от меня. Остался только Ричард на коленях. Я прислонилась к нему спиной, позволила себя обнять. Я закрыла глаза и всего на мгновение позволила ему унести это все далеко-далеко. Я никогда не чувствовала себя в чьих-то руках в такой безопасности, как в его. Никогда.

Моя нога что-то нащупала среди листьев. Я отстранилась, наткнулась на свой нож, подобрала его и вложила в ножны.

С другой стороны поляны подал голос Джейсон:

- Вот второй.

И протянул нож мне, держа за лезвие.

Я подошла к нему и взяла клинок. Я чувствовала их взгляды на себе: все смотрели на меня. Словно я была чем-то новым и непонятным, только что появившимся. Я вложила в ножны второй клинок.

Джейсон усмехнулся.

- Не пойми меня неправильно, Анита, но когда-нибудь я хотел бы проделать это по-настоящему.

- Почему бы не сегодня? - спросила я.

Джейсон уставился на меня.

- Что ты сказала?

Я пошла назад через поляну. Я чувствовала, как их глаза следят за моими движениями. Я пахла кровью, силой, плотью, а ничто другое не привлекает вервольфов так сильно.

Ричард стоял в своих джинсах и футболке. Его волосы клубились пеной до плеч, мягкий, богатый в лунном свете каштановый цвет.

Я сгребла его за футболку и заставила наклонить голову достаточно низко, чтобы поцеловать. Поцелуй был длинным и глубоким, и он почувствовал всю кровь, которую я пробовала. Ощутил вкус кожи каждого, кого я касалась. Я вытащила футболку из его джинсов длинным движением, провела руками по его голому животу, по гладкой твердости его груди.

Он схватил мои руки и убрал их прочь.

- Что с тобой такое?

- Она для тебя тоже не достаточно хороша? – послышался вопрос.

К нам направлялась Люси. Ее впечатляющий бюст напрягся под белой тканью топа. Либо у нее были очень крупные соски, либо она замерзла, так как очертания ее сосков были очень заметны, даже в этом тусклом свете.

Я не стала отводить взгляд от Ричарда. Я спала с Жан-Клодом. Он спал с Люси и Мирой - не забыть о Мире. Было только справедливо, что у него были другие возлюбленные. На самом деле. Но я не могла это перенести и не могла перенести, что меня это задевало. Просто невыносимо, что я его хочу. Невыносимо, что я осталась с Жан-Клодом и не вполне этим счастлива. Невыносимо, что даже если бы я была с Ричардом, а не с ним, я бы жалела о потере Жан-Клода. Я была в пролете независимо от того, что выберу.

Глядя на нее, я знала, что ладони, которые обнимали мои плечи с такой нежной силой, сжимали эти большие, круглые груди. Я знала, что она трогала его, всего его. Что он был обнажен и был внутри нее. И я чувствовала ревность настолько сильную, что единственным подходящим словом для нее было ненависть.

Я отодвинулась от Ричарда и вытащила один из ножей.

Шанг-да дернулся вперед, пытаясь встать между нами, но Ричард остановил его и заставил отступить назад. Он просто смотрел на Шанг-да, пока тот не отошел за пределы досягаемости, но по его лицу можно было понять, что удовольствия ему это не доставляло. Я его не винила. Ричард снова повернулся, пристально посмотрел на меня, но не сделал ни движения, чтобы защитить себя. Не знаю, то ли он не верил, что я собираюсь причинить ему вред, то ли был уверен, что я не смогу. Я же была уверена, что смогу.

Моя рука уже шла вниз в ударе прежде, чем я смогла остановить себя. Я порезала его через рубашку, не глубоко, но достаточно, чтобы пошла кровь.

Он вздрогнул, и его глаза приняли такое потерянные выражение, в них отразилось столько боли. Мать его.

Шанг-да бросился к нам, но Ричард преградил ему путь. Ричард удержал его от того, чтобы он схватил меня, разоружил, причинил мне боль.

Я приставила острие ножа к своей груди и провела им вниз над сердцем. Боль ударила остро и мгновенно, но царапина была неглубокой. Не назвать раной. Кровь сочилась вниз между полушарий груди, меня словно касались пальцами. На моей белой коже кровь казалась очень темной.

Ричард шагнул ко мне, и Верн перехватил его.

- Это ее выбор, - сказал Верн.

- Нет, не ее. Это Райна, - возразил Ричард.

Но он, каким-то образом, ошибался. Райна наконец нашла что-то, что привлекало нас обеих. Мы хотели, чтобы он страдал. Мы обе чувствовали себя преданными. И ни одна из нас не имела на это права. Мы обе предавали его, каждая по-своему.

Слова, которых я не знала, сорвались с моих губ.

- Твое сердце - мое, и мое - твое. Лупа для твоего Ульфрика. Но я не в твоей постели, и ты – не в моей.

Я бросила нож в землю так, что он вонзился в дерн со звоном. Я чувствовала клинок в земле, как будто потревожила покой какого-то большого спящего зверя. Сила рванулась ко мне из земли, вспыхнула во мне, и что-то освободилось, текучим стремительным потоком. Голова закружилась, и я, сама того не желая, оказалась на коленях.

Я посмотрела вверх на Ричарда, все еще сопротивляясь силе, и позвала:

- Помоги мне.

Но было слишком поздно. Я чувствовала, как мунин рванулся наружу, словно ветер. И каждый мужчина, которого он коснулся, уловил запах. Я почти ощущала, как реагируют их тела. Я понимала, что сделала Райна, и если это должно было стать ее последним вечером в кресле водителя, она не могла бы выбрать действия лучше. Если исключить мое убийство, это была абсолютная месть.

Я упала на колени, пытаясь не дать ей закончить ритуал, но я чувствовала их нетерпение в темноте. Я источала запах, и не только запах крови. Слова выходили из моего горла, как будто их вытягивали рукой. Каждое слово, сдавленное до того, что его больно было произносить.

- Потребуй меня снова, если можешь, мой Ульфрик.

Я смотрела на него и видела выражение его лица. Оно было диким, и какая-то часть меня была довольна. Господи, помоги мне. Моя собственная ревность дала ей ключи к моей душе. Я смотрела вокруг на тени во мраке. Я чувствовала их, как растущее давление в атмосфере. Как воздух перед грозой, такой тяжелый, что от этой растущей силы трудно дышать. Чувствовалось, что молнии собираются в тучах, приближаются, но эта гроза ждала меня. Ждала моего движения.

Марианна оказалась рядом со мной.

- Встань, - приказала она.

Я вскарабкалась на ноги, и она помогла мне.

- А теперь – бегом!

Я уставилась на нее.

- Что? О чем ты?

- Ты объявила себя Фрейей. Так беги же, прежде чем они потеряют терпение и возьмут тебя прямо здесь.

Я поняла, что она имела в виду, но мне было нужно, чтобы она повторила это вслух.

- Возьмут меня?

- Если мунин не овладеет тобой раньше, это будет насилием, но все равно будет. Ну, беги же!

Она толкнула меня в темноту. Я запнулась и еще один последний раз обвела поляну взглядом. Лицо Ричарда было измученным, на нем был написан ужас. Шанг-да стоял за плечом Ричарда, и он был зол. Зол на меня. Лицо Джейсона было таким нейтральным, каким я его никогда до этого не видела, словно он боялся показать мне, что он чувствовал. Еще я уловила взгляд Роланда. Я встретилась с ним впервые всего час или два назад, но его лицо безразличным не было. Его лицо было голодным, нетерпеливым. И я знала, что они это сделают. Что любой из них возьмет меня, если я его не убью. Два серебряных клинка и целая стая вервольфов. Не самый удачный расклад. И Ричард сделает все, что сможет, чтобы спасти меня - все.

- Шанг-да, - позвала я.

Высокий телохранитель посмотрел на меня. Я почти чувствовала вес его взгляда в лунном полумраке.

- Жизнь Ричарда значит для меня больше, чем моя безопасность, Шанг-да. Не дай ему умереть, - попросила я.

Он посмотрел на меня, потом коротко поклонился.

Марианна схватила меня за руку и крикнула:

- Беги!

Я побежала. Я бросилась в лес, в темноту, и побежала. Я летела так, будто могла видеть в темноте. Бросаясь в едва видимые просветы, доверяясь лесу так, как доверяются воде, зная, что она расступится перед тобой, безо всяких сомнений. Я отдалась ночному лесу, как училась делать это ребенком. В темном лесу нельзя ориентироваться с помощью зрения. Там ориентируешься той частью мозга, которая поднимает дыбом волосы на затылке. Я бежала, прыгала, уворачивалась, и знала, что этого мало.

(перевод – Cara)

Ночь прорвал протяжный, почти заунывный вой. Рычание и резкий визг, оборвавшийся так быстро, что я поняла – кого-то ранили, или даже убили. Неужели они поубивают друг друга за одно только первенство? Настоящие волки таким дерьмом не страдают. Только человек может взять милое невинное животное и так его испоганить.

Перепрыгивая через бревно больше в обхвате, чем небольшой автомобиль, я поскользнулась. Упала и неловко растянулась на земле. Пытаясь восстановить дыхание, я на мгновенье осталась лежать и сообразила, что понятия не имею, что делать дальше. Я не столько слышала вервольфов, сколько чувствовала их руками через землю. Я знала, что они рядом, но знала так, как не могла знать до захвата мунином. Я прижалась к огромному бревну, и тут мои руки нащупали щель. В дереве было дупло. Выставив руку с ножом, я протиснулась в темное отверстие, вздрагивая от ожидания наткнуться на енота или змею, но там не было ничего кроме ощущения преющей древесины, которая холодила мне живот, и огромной махины ствола, нависающей сверху.

Я знала, что они меня найдут. Смысл был не в этом. Чтобы выцарапать меня из дупла, им определенно понадобится некоторое время. Я старалась выиграть время. Время неизвестно для чего. Мне нужен был хороший план, но его-то у меня как раз и не было. Мунин считал, что нас может спасти Ричард. Но одна эта мысль меня испугала. Когда дело доходило до убийства, Ричард был несколько слишком щепетилен. И мысль, что он может погибнуть из-за желания меня спасти, была даже хуже мысли о том, что меня поймают. После изнасилования я, скорее всего, выживу. А вот переживу ли я смерть Ричарда – это вопрос. Хотя, при том, что меня еще ни разу не насиловали, я делаю слишком поспешные выводы. Может, этого я не переживу тоже.

Я почувствовала, как они приближаются к моему дереву. Больше одного, больше двух. Трое? Четверо? Черт.

Трухлявый ствол разодрали когти, и я вскрикнула, точнее, издала одно из тех “ой”, которые являются почти эксклюзивным девчачьим звуком. И услышала, как один из них перекатился на землю. Он перекинулся в волка, и я почувствовала порыв энергии. А раз так, из игры он выбывал. Если потерять форму человека до того, как это сделает преследуемая лупа, с ней уже ничего нельзя сделать. Стал мохнатым – проиграл. Правила поведения Фрейи не писались для тех, кто не имеет другой формы кроме человечьей. И так близко к полнолунию, когда воздух был пропитан сексом и насилием, низшие волки проигрывали своему зверю.

Зверю проиграли полдюжины волков, возможно дюжина. Всего в стае Верна пятьдесят волков, тут уж дюжиной больше, дюжиной меньше…

В ствол дерева ударило что-то тяжелое, и я чудом умудрилась не заорать. Прогресс. Снаружи доносились звуки схватки. По крайней мере двое из них сцепились. Но я была почти уверена, что там был третий.

Драка прекратилась вместе с громким треском, словно сломалось что-то хрупкое и влажное. На меня обрушилась тишина, и удары сердца оглушающе грохотали в ушах.

Дерево сдвинулось. Я замерла, будто только полная неподвижность могла меня спасти.

Конец ствола, под которым были мои ноги, поднялся в воздух. И пока дерево поднималось, укрывшее меня дупло превращалось в надежную ловушку. Бревно было около шести футов в обхвате. Не знаю, сколько оно весило, но было очень тяжелым. И его выжимал высокий бородатый мужик. Он толкнул его над головой, уперевшись в дерево ладонями. Он улыбнулся, и на фоне темной бороды ярко сверкнули зубы.

- Вылезай, моя маленькая, - прорычал он ласково.

Его маленькая? Я очень осторожно выползла из-под огромного дерева. Представляю, какая это тяжесть. На это ясно указывала дрожь во всем его теле. Держать на руках поваленного лесного великана было не так-то просто. Не разгибаясь, я осталась у его ног. Чтобы дотронуться до меня, ему однозначно придется опустить дерево. Его улыбка стала еще шире, словно то, что я не убегаю, было для него хорошим знаком.

Не раздумывая, я воткнула нож ему в живот и рванулась вокруг него, в движении распарывая его плоть. Когда он упал на колени и перед тем, как сверху его накрыло бревном, вид у него был удивленный. Его пригвоздило к земле, и мне было недосуг проверять, сможет ли он выбраться. На земле было еще два тела. У одного был размозжен череп, и на листву стекали капли чего-то более густого, чем кровь. В темноте все казалось черно-серым. У второго сердце еще билось, но проверять пульс я не стала. Я бросилась бежать.

Почувствовав порыв энергии, я оглянулась и едва успела заметить смазанное движение. Сбоку на меня налетел еще один, и я оказалась на спине, а он сверху. Одну мою руку зажало между нами. Через секунду я уже знала, что это Роланд, и с размаху полоснула его ножом. Он отстранился слишком быстро, чтобы его можно было рассмотреть, и еще через одно мгновение его кулак состыковался с моим подбородком.

Отключиться я не отключилась, но тело онемело. Пальцы разжались, роняя нож, и я ничего не смогла с этим поделать. Часть меня отчаянно, но беззвучно вопила. Другая часть воскликнула: “Ах, какие прелестные деревья!”. Когда у меня наконец получилось пошевелиться, джинсы оказались уже на середине бедер. Единственное, что отделяло меня от мгновенного стриптиза – то, что джинсы были в обтяжку и насквозь мокрые от крови. А мокрые джинсы быстро не стянуть.

- Роланд, не надо.

Он продолжал стаскивать с меня джинсы так, будто я ничего не говорила. А мне не хотелось, чтобы он опять меня ударил. Если отключусь, все пропало. Стянуть джинсы через мои найки оказалось для него совсем уж невыполнимой задачей, потому что джинсы через кроссовки не снимаются по определению.

Поднявшись на локти, я постаралась говорить дружелюбно и разумно, одновременно размышляя, куда, черт его подери, делся мой нож.

- О, Роланд, Роланд. Сначала надо снять обувь.

Может, если буду сотрудничать, мне накинут пару запасных очков. И, может, получится потянуть время. Ну, и где же этот Ричард?

Очень эффективно спутывая мне ноги, одной рукой Роланд завернул на мне джинсы.

- Почему помогаешь? – спросил он тем же слишком глубоким для такой тощей груди голосом, тщательно проговаривая слова.

На его коже, как летний зной над раскаленным шоссе, дрожало напряжение и энергия. Сам он оставался таким же, но все остальное изменилось.

- Может, просто не хочу, чтобы ты мне опять врезал, - ответила я.

- Я тоже не хотел, чтобы в меня всадили нож, - заметил он.

- Что ж, справедливо.

Так мы и остались сидеть-лежать, глядя друг другу в глаза – я на локтях, а он у моих ног на коленях. Он будто не знал, что делать дальше. Думаю, он не ожидал, что я буду такой покладистой. Он был готов к слезам, злости, даже похоти, но ничего из этого я ему не дала. Я была сочувствующей, готовой помочь, словно он спросил у меня, как найти дорогу в ресторан, который я хорошо знала. И что странно, я даже чувствовала себя спокойно. У меня было какое-то сюрреалистическое ощущение, словно всё вокруг было не на самом деле. Вот если он до меня дотронется, всё тут же станет настоящим, но пока он держался на расстоянии, я чувствовала себя превосходно.

Наступив коленом на мои джинсы, он начал стаскивать рубашку. Ладно, рубашка – еще ничего. Мое спокойствие не поколебалось. У него была хорошая грудь, одно удовольствие посмотреть. Пока штаны на нем, я в порядке. И где, черт возьми, носит Ричарда?!

Он расстегнул крючок на брюках, и у меня начали сдавать нервы. Мне не хотелось войти в контакт с Ричардом в момент, когда он дерется. Метки его бы отвлекли. Но хоть какая-то помощь была мне нужна. Я заключила сама с собой пари, что белья Роланд не носил. Пари я выиграла.

Я послала к Ричарду зов, и он действительно дрался. На одну головокружительную секунду я смотрела на мир его глазами. Он дрался с Эриком. Отлично. Я оборвала связь так быстро, как могла, но поняла, что это все равно стоило ему целой секунды концентрации. Я снова была сама за себя.

Спустив джинсы на колени, Роланд решил, что этого будет достаточно, и полез на меня. Надо же, какая романтика.

На помощь пришел не Ричард. Это был человек, которого я не знала. Он сбил Роланда почти так же, как до этого тот сбил меня. Они скатились с меня на землю, потом по небольшому уклону в низину, а я начала торопливо натягивать джинсы обратно.

Почувствовав за спиной движение, я обернулась. Джинсы остались на уровне коленей, а оружия в пределах видимости не наблюдалось. Это был Зейн с примотанной к груди рукой. За ним из темноты вышел Натаниель и протянул ко мне здоровую руку.

- Быстрее!

Я задвигалась быстрее. Взяв меня за руку, Натаниель потащил меня за деревья. Он бежал, будто тек, просачиваясь в каждую расщелину, каждую тень. Рассудив, что если он проходил в промежутки между деревьями, то и я в них пролезу, я старалась держаться строго за ним. Я прыгала, когда прыгал он, нагибалась, когда нагибался он, даже если не видела препятствия. Его ночное зрение было лучше моего, и это я даже не ставила под сомнение. За нами, как клуб пыли из-под колес, стелился Зейн.

Справа от нас раздался многоголосый вой. Натаниель рванул меня еще быстрее, так что у меня закружилась от скорости голова, а по щеке хлестнула колючая ветка, только чудом не попав мне в глаз.

- Черт, Натаниель!

- Они все ближе, - ответил он и остановился.

- Сама знаю, - буркнула я и потрогала щеку. Отняв пальцы, я увидела на них кровь. – Черт!

- Я не допущу, чтобы тебя поймали, - сказал Натаниель.

Я внимательно посмотрела на него. Он был всего на три дюйма выше меня. И превосходил по весу не больше, чем на тридцать фунтов. Он был сильный, но слишком маленький. А если тот, с кем придется драться, может выжать огромное дерево, размер имеет очень даже большое значение.

- Натаниель, они тебя просто размажут.

Он не оглянулся, только посмотрел в темноту и словно прислушался к звукам, которые я не различала. Глядя на меня, к дереву рядом прислонился Зейн. Здоровой рукой он потирал перевязанную, будто она ныла. Держу пари, что так и было.

- Если они тебя догонят, ты будешь драться, - заметил он меланхолично. – И они тебя убьют.

Он закрыл глаза и продолжил:

- Это как раз тот редкий случай, когда сама ты за себя постоять не сможешь, а у нас это может получиться.

- Тогда умрете вы оба, - покачала я головой.

Зейн молча пожал здоровым плечом, так буднично, словно это не имело никакого значения.

Внезапно меня осенило, что все это закончится сразу же, как только я займусь сексом. Тогда и только тогда все это прекратится. Скрутив тело, с прежней силой вернулась Райна. Она хотела Натаниеля, но иметь его не могла – только не в моем теле. Трахать Натаниеля – это почти то же самое, что совращать малолетнего. Я бы не смогла.

Зейн. Вот Зейн бы подошел. Райна определенно была ветреной. Меня вдруг оглушило такое яркое видение, что лицо тут же залила краска. Остался ли хоть кто-то, с кем не переспала Райна? Но ни с кем из них я все равно не хотела ничем таким заниматься. Ни за что.

Но тогда они погибнут. Не знаю, моя это была мысль, или мунина. Так или иначе, мы обе были правы.

Среди деревьев к нам хромал Джейсон. Я узнала его только по форме плеч и волосам. Либо я вылечила его не до конца, либо он опять успел с кем-нибудь сцепиться. А может, и то, и другое. Я разорвала с ним контакт до того, как закончила. Более глубокое исцеление мунин обеспечивал только через секс. Для нее это было что-то вроде платы за оказанные услуги. А нет платы – нет результата. Как наркодилер дает сначала только попробовать.

Подойдя к Натаниелю и Зейну, Джейсон наградил меня крайне странной улыбкой. Скользнул вниз и уселся, прижавшись спиной к небольшому стволу. И тяжко вздохнул.

Все смотрели на него. И отвели глаза, только когда из леса послышался крик. Там в темноте, совсем близко, шла схватка. Неподвижный горячий воздух пронзил еще один вой. Звук был таким близким, что у меня волосы встали дыбом.

Деревья, в которых мы остановились, были у самого подножья холма. Место показалось мне знакомым.

- Коттеджи уже вон там наверху?

- Да, - коротко ответил Зейн.

- Если пойдешь туда, то они бросятся за тобой, - подал голос Джейсон. – Нельзя, чтобы всё это увидели туристы.

- Плевать, - ответила я. – Некоторые не пойдут туда как раз из-за туристов. Я сказала, пойдем туда и закроемся в доме.

- Все равно это не закончится, пока кто-нибудь не получит приз, - так же устало заметил Джейсон. Казалось, силы его покинули окончательно.

- Зато там наверху у меня есть два зубастых вампира, - хмыкнула я и полезла в гору.

Натаниель с Зейном спорить не стали и пошли следом. Джейсон остался сидеть. Мы прошли уже четверть подъема, когда он наконец соизволил встать на ноги. Когда вся эта свистопляска кончится, спрошу, что не так. А пока мне было некогда.

Меж деревьев возникли темные фигуры. Зейн слегка подтолкнул меня в спину.

- Беги, - бросил он отрывисто. – Я их задержу.

Натаниель молча повернулся вместе с ним навстречу темноте и опасности.

- Нет, - мотнул головой Зейн. – Иди с ней, Натаниель.

Взглянув на меня, он закончил:

- Я учусь, что значит быть альфой. Натаниель драться не умеет.

Натаниель переводил глаза с одного из нас на другого. Наконец, остановил взгляд на мне.

- Что мне делать?

Секунду я размышляла, изучая заботливое выражение на лице Зейна.

- Я бы сказала, что ты пойдешь со мной, но Зейна я не брошу.

Вернувшись чуть назад, я тронула Зейна за руку.

- Я не брошу тебя умирать.

- Черт побери, Анита. Если ты не с нами, они нас не убьют. Может, чуть прибьют и бросятся за тобой, - ответил Зейн.

- Я что-то вроде приманки, - задумчиво сказала я.

- Да.

- Но не вздумай за меня умереть, понял?

- Постараюсь, - улыбнулся Зейн.

Я сжала его руку.

- Не постарайся, а просто не погибни. И ты тоже, - приказала я Джейсону.

Он покачал головой.

- Я пойду с тобой. Приказ Ричарда.

- С чего вдруг?

Он покачал головой и оглянулся на приближающиеся темные фигуры. Все ближе и ближе.

- Потом. Пошли быстрее.

В этом явно был смысл. Мы пошли и оставили в темноте Зейна наедине с пятью фигурами, которые скользили, обливались вокруг деревьев, подбирались все ближе. Когда мы взобрались на вершину холма, они двигались уже с совершенно потрясающей скоростью. Напоследок я подмела холм коленками, и мы выбрались на ровную площадку у гравийной парковки.

⇐ Предыдущая 14 15 16 17 181920 21 22 23 Следующая ⇒